Текст книги "Дик (СИ)"
Автор книги: Элен Форс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)
Элен Форс
Дик
Глава 1. Знакомство
Не знаю, зачем я одела эти трусы сегодня. Они мне никогда не нравились, до жути неудобные и врезаются в филейную часть, режут киску до красных полос, зато красные и кружевные. Купила их только из-за красоты и, потому что в офигительном белье, чувствуешь себя царицей. Красивые вещи придают уверенности.
Так и хочется оттянуть мотню брюк, поправить их. В помещении еще жарко, струйки пота под форменной рубашкой стекают в ложбинку попы, я мокрая там до невозможности. Все синтетические трусы мокрые. Твою мать. Стала увереннее в себе.
Хотела чувствовать себя увереннее? Чувствуй на все сто! Дубина.
Стараюсь унять нервозность, дышать глубоко. При каждом вздохе блузка натягивается на груди, а пуговицы угрожающе трещат. Ну какой идиот шил эту форму, ткань отвратительного качества, фасон для прямоугольных досок.
Кажется, еще минута, и я начну стонать в голос от отвратительности Бытия.
– Ангелина Майорова? – девушка в форме, явно сшитой на заказ, потому что цвета ткани отличаются от форменных, которые выдают бесплатно всем работникам полиции, выходит из кабинета с табличкой «Полковник Решетин А.А.» – Сан Саныч Вас ждёт.
Она милая, невысокая блондиночка с аппетитными формами и милыми ямочками на щеках. Она точно не намного меня старше, даже не представилась и чувствуют себя не по званию, очень вальяжная для своего звания. Секретарь самого главного дяденьки в этом здании, его невидимая рука, уши и может даже больше. Не зря ведь говорят, что каждая вторая секретарша спит со своим начальником.
Встаю, не удерживаюсь и поправляю брюки. Чувствую, что спустя сорок минут ожидания у кабинета и пол литра воды, мочевой пузырь на пределе. Это не мой день. Едрить мадрить.
Кабинет полковника значительно отличается от всего остального, что я видела в здании. В глаза бросается и ремонт, сильно контрастирующий с ободранными стенами коридоров в здании полиции, и мебель, которая больше подходит дорогому офису в Москве Сити.
Сам Решетин Александр Александрович одет не по уставу: в обычной белой рубашке и брюках. Он выглядит очень импозантно для своих лет: широкая спина и накаченные руки натягивают рубашку, демонстрируя рельеф; на лицо множество неярко выраженных морщин, как подтверждение, что ему за сорок, а седые виски колоритно оттеняют темно-русые волосы.
Я бы сказала, что он очень интересный мужчина. Кольца на пальце не вижу, но это еще ничего не значит.
Он смотрит на меня внимательно, испытывающе. Перед ним документы на меня. Все, что я успела накопить за время учебы в университете: все мои маленькие достижения.
– Садитесь, Ангелина. – у него басистый голос, такой, как и должен быть у начальника. Сажусь, чувствуя, как трусы еще сильнее впились, заставляя меня елозить, а рубашка прилипла к телу. Видок у меня еще тот. – Удивлён, если честно, с Вашими успехами и достижениями, Вы бы отлично работали в прокуратуре. И зарплата больше и грязи нет. А с Вашей внешностью, уверен, Вы бы еще стали ответственной по связям со СМИ.
– Возможно. – Сан Саныч даже не поздоровался со мной, сразу перешёл к делу. Может быть он так долго мариновал меня в приемной, чтобы понять – передумаю я или нет? Меня все отговаривают, говорят, что это работа не для такой хорошенькой женщины, как я, мне нужно что-нибудь кабинетное. А там замуж и все вообще хорошо сложится.
Но разве я только хорошенькая? Я была лучшая на курсе, я могу больше, хочу больше. Уйти я всегда успею.
Сан Саныч только поднимает брови, пытаясь понять, что со мной делать. Его руки мирно покоятся на моем деле. Даже отсюда вижу мою анкету и фотографию.
– Вы хотите в следственный к Дику? – этим вопросом он давит на меня, и я мокну от нервов еще сильнее. На рубашке показывается пару мокрых пятнышек.
Александр Дик в университете – просто легенда, человек покрытый мраком и тайной. Нигде нет его фотографий, только множество упоминаний фамилии из трёх букв, потому что он не любит фотографироваться. Ходят слухи, что он однажды сломал руку журналисту за то, что он его сфотографировал. Вот так. Психопат.
Про него вообще ходит много слухов. Например, что однажды он накурился травы и стал стрелять по бутылкам самого дорого клуба в Москве. Или что он приехал пьяным на место преступления и заблевал там все. А самая любимая легенда, что патруль ДПС задержал его у метро, потому что ему отсасывали прямо у входа, а тогда еще даже не стемнело.
Я не верю ни в один из этих слухов, потому что, во-первых, его бы уже точно уволили за такое. Это не голливудский фильм. А, во-вторых, не может человек, единственный в России в своем образе и подобии, быть прожигателем жизни. Все эти эфемерные слухи родились за неимением информации о нем. Люди любят заполнять пустоту.
– Да. – твердо отвечаю я, уверенная, что если и учиться, то у лучшего.
– Вы вообще слышали что-нибудь о нем? О его методах работы, слухах, что он за человек.
Я пожимаю плечами, моя позиция однозначна. Он хороший следователь, ему всего тридцать пять, а он уже легенда. Есть уже даже Метод Дика.
Сан Саныч погружается в свои мысли еще больше, цокая неопределенно языком и лохмача свои не длинные волосы.
– Эээ…. Ангелина, давайте будем считать, что я Вас предупредил. Дик – очень сложный, у него нет напарников и, может быть, даже друзей. Он не контролируемый и питает страсть к красивым женщинам. У нас вообще в следственном отделе – одна женщина, Агриппина Викторовна, ей пятьдесят и она архивный работник. Вам будет сложно с коллективом, там не Ваши ровесники, там женатые мужики, мечтающие спустить пар с хорошенькой не замужней. А с Диком Вам будет еще сложнее. Соглашаясь на эту работу, даже нет, прося у меня эту работу – не приходите потом ко мне жаловаться. Считайте, что я Вас предупредил.
Я ожидала более тёплого приема, не думала, что мне будут давать эту работу, как одолжение, что я ее выпросила. Стало обидно за себя. Но уходить поздно, будет стыдно перед однокурсниками, которым я четко заявила – я буду первой напарницей Дика. И хочется попробовать.
– Я никогда не жалуюсь. – выдавливаю самую очаровательную свою улыбку и закидываю ногу на ногу. Писать хочется до жути.
– Ну тогда удачи Вам. – он откладывает дело и тянется к телефону, уже бурча. – Я даже не знаю на месте ли этот черт, хотя уже день.
Я напрягаюсь, чувствуя себя, как в невесомости, тело плывет отдельно от меня. Неужели это все таки происходит. Хочется затопать ногами от радости.
– Зайди ко мне. Нет сейчас! Дик! Нет… Ты оглох? По взмаху крыльев ко мне, ебаный ты жук, тут напарник твой новый тебя ждёт.
Сглатываю, ощущая холодок, пробежавший по мокрой спине, и шок. Меня не испугать матов и не цензурной бранью, но что начальство еле вызывает его в кабинет… Может стоило отказаться, пока было время.
Дверь открывается со скрипом петель и оглушительным грохотом, ударяясь в стену. Судя по спокойному и не удивленному лицу Сан Саныча – это не в первых раз. Он смотрит на вошедшего с некоторой своей философией, словно это его крест.
Я даже не решаюсь обернуться, так неловко себя чувствую, сижу спиной к нему.
– Какой еще напарник, Саныч? Мы это уже проходили!
– Отличный, юный и одаренный. Лучшая на курсе.
– Так это еще и баба? – голос звучит елейно издевательски, словно он не понимает, что речь обо мне.
У него сумасшедший голос: звонкий и хриплый одновременно. От него несёт коньяком, парфюмом и чем-то еще, не могу разобрать пряный запах. Хочется понюхать его. В воздухе завис запах мужчины.
Оборачиваюсь резко к нему, чтобы посмотреть в глаза, обозначить себя и может быть представиться, но теряю дар речи. В ворохе скандальных слухов забывают упомянуть, что Дик – мистер порно или секс, просто олицетворение похоти. Весь развязный и никак не похожий на полицейского.
Высокий с бронзовой кожей, одетый, также, не по форме, в футболку и брюки, подвернутые внизу, обнажая волосатые ноги. Аж, мурашки по коже. На ногах дорогие, легендарные Yeezy Boost. Футболка с треугольным, глубоким вырезом приоткрывает накаченную грудь, на которой красуется армейская цепь с жетоном.
Он смотрит на меня откровенно, пошло, своими синими глазами из-под густых и длинных, чем-то женских, ресниц. У него широкие, густые брови и прямой, длинный нос, но он не портит его, напротив, предаёт мужественности. Небольшая, аккуратная щетина на щеках делает его лицо еще решительнее и выразительнее. Густые волосы, зачёсанные назад, цвета темного шоколада, делают его похожим на итальянского мафиози. Дик не типичный русский мужчина, и, уж точно, не типичный следак.
В кабинете возникает минутная пауза, слишком затянутая. Мы просто смотрим друг на друга, изучаем. Он – хозяин ситуации, самодовольный мужлан, и я – мокрая девчушка, покрасневшая под таким откровенно раздевающим взглядом, еще и в красных трусах, которые трут клитор и бросают еще в больший жар. От этого мужчины у меня даже соски напряглись.
– Хотя, таких ты мне еще не предлагал. Сиськастая такая, будет хоть на что посмотреть в пасмурный день. – наконец выдаёт он и я вспыхиваю, открывая рот и оборачиваясь к полковнику, который всем своим видом показывает мне, что он меня предупреждал. – Да и не болтливая, уговорил, Саныч, беру.
Часто-часто моргаю, потому что меня только что, как товар на рынке, оценили и решили взять. Нет, как оставшуюся проститутку соизволили взять.
– Дик, давай ты будешь мягче и сдержаннее. – грозно уже говорит Полковник. – Ангелина Георгиевна, твоя коллега, а не. кхе-кхе. Буду лично следить, чтобы ты вёл себя прилично!
– Как скажешь, Босс. – Дик, словно шут, вытянулся по струнке и отдал честь. – Что расселась, сидишь потеешь? Пошли, Сиськастая.
– Меня зовут Ангелина. – уже твёрдо сказала я, вставая из-за стола. – Прошу обращаться ко мне по имени.
– Ага… Пуговицу застегни и пошли уже. – он вышел из кабинета, не дожидаясь меня. Я только сейчас увидела, что в области груди отлетела пуговица, демонстрируя мой красный, кружевной лифчик. Я даже застонала в голос от обиды.
Не так я представляла свой первый рабочий день.
– Я Вас предупреждал. – откидываясь на стуле сказал Полковник, разводя руками и поджимая губы, пряча улыбку. Он выразительно старался не смотреть на мою рубашку, которую я удерживала руками, чтобы не демонстрировать грудь. Хотя, скорее всего, он уже все там видел, просто ничего не сказал. И чем он лучше Дика?
Сейчас я очень четко поняла – все слухи правда. Он чокнутый псих, и теперь я буду с ним работать. Сама затянула веревку вокруг шеи.
– Осматривайтесь, с коллективом официально познакомлю попозже.
Когда выхожу из кабинета, натыкаюсь на помощницу Полковника, воркующую с Диком. Тот улыбается белоснежной улыбкой, посматривая на неё горящими глазами, а она прям елозит по стулу, растираясь лужицей. Бабник. Черт.
Ну я тоже не на помойке себя нашла, не буду перед ним теряться и хлопать глазами. Мне нужен опыт, а он хороший следак. Если не реагировать на его пошлости, то со временем перестанет. Нужно просто сразу обозначить, что ему ничего не светит.
Решительно подхожу к ним, беру со стола большую скрепку и с ее помощью справляюсь с рубашкой, делая вид, что этот казус меня не выведет из равновесия. Максимально стараюсь держать лицо, поднимаю на него глаза.
Все это время он следит за мной, за каждым движением. И в каждой черточке его лица насмешливое выражение, он смеется надо мной. Я забавляю его.
– Идем? – говорю, переходя «Ты». После того, как он назвал меня «Сиськастой», не вижу смысла Выкать ему.
– Идем. – говорит он, подмигивая блондинке, и когда уже мы остаемся в коридоре вдвоем добавляет: – Сиськастая.
Вспыхивая, снова теряю самообладание. Он хочет меня вывести, чтобы я краснела и просила так не говорить, не дождется. Вот хренушки ему.
Я лишь усмехаюсь, игнорируя его, продолжая следовать за ним. Он не задает вопросов и ничего не говорит мне. Мы заходим в просторное, большое помещение, где сидит человек пятнадцать-двадцать, сразу так и не могу сосчитать. Они все одеты не по форме и отдыхают под вентиляторами, тут нет кондиционера.
Одни мужчины, другие следаки, если я правильно понимаю. Они все с интересом рассматривают меня, чувствую похоть и желание в их глазах, но в них нет столько наглости, как у Дика. Тот не представляя меня и ничего не говоря им, идет дальше, в дальний угол, где дверь в другой кабинет.
У Дика свой небольшой кабинет с кондиционером. Очень маленький, аскетичный, но уютный. Он мне нравится, тут очень чисто и нет ничего лишнего, только рабочее. И тут пахнет алкоголем и… травой. Пряный запах при встрече, это была трава.
Он закрывает дверь и словно случайно прижимается ко мне, на доли секунды, но мои мокрые брюки и рубашка прилипают к телу еще сильнее, а трусы врезаются так, что я кусаю губу, чтобы не выдать нарастающее возбуждение. Весь этот его образ, как наваждение.
В кабинете есть только один стол, компьютерный стул и небольшой диванчик.
– Твое рабочее место. – он указывает на этот диван, усаживаясь на стул. – Если хочешь за стол, могу усадить к себе на коленки. Хочешь больше места – можешь сесть там. Уверен, что твой красный лифчик мужики оценят.
– Я подумаю, где мне будет удобнее. – отвечаю я, чувствуя, что больше не могу терпеть, описаюсь. – А где у Вас туалет?
– Ты же будущий следак, Сиськастая, ты Надежда нашей страны! Попробуй его найти и не проссать все.
– Александр… – не выдерживаю я. Дик подбрасывает орешек и ловит его ртом с интересом наблюдая за мной. Он забрасывает ноги на стол. Контраст между его небрежной позой и напряженной моей выводит меня из равновесия. – Будь разнообразнее, проявляй фантазию. Ты же следак, уверена, можешь и лучше.
Он улыбается. Улыбка делает его лицо еще притягательнее, он располагает к себе. Женский обольститель. Такие любят манипулировать женщинами, проводить с ними одну ночь и исчезать. Такие дают деньги на оборты и не хотят ничего слушать о проблемах. Мужчина – один день.
– Окей, один один. Ты далеко живешь отсюда?
– Это прикол? Я не поеду в туалет домой!
Дик закатывает театрально глаза, снова выставляя меня дурой.
– Тебе переодеться нужно в нормальную и желательно сухую одежду. Мокренькие женщины, конечно, сексуально, но потные в форме – нет. Да, и на улице внимание привлекать только будешь, демонстрируя свой красный флаг.
Прикусив язык и стиснув ноги, я еле сдерживала себя. Сан Саныч был прав – с Диком будет очень сложно.
Глава 2. День первый
Истинное наслаждение было снять эти ужасные трусы, они были такие влажные, что если их подкинуть, то как в анекдоте, они прилипнут к потолку. И это меня пугает, то как Дик на меня действует. Незнакомый мужчина заставляет, то холодеть руки, то гореть все тело. Настоящий манипулятор, умеет довести тебя до точки.
Это просто, потому что он мой кумир, я с первого курса мечтала с ним работать – все дело в этом, не более. Он стар для меня. Я представляла его правда немного грузным мужиком в сером костюме… но его внешность ничего не меняет.
– Не стой истуканом, у нас убийство. Ехать пора. – Дик стал серьезнее, переменился в лице и манере речи. Это меня сильно порадовало, значит в работе он профессионал – это самое главное. Остальное все нужно игнорировать. – Напомни, как тебя зовут?
На меня, как ведро холодной воды вылили. Да он издевается, по глазам вижу, что прекрасно помнит, как меня зовут, но специально цепляет меня. Наверное, проверяет, демонстративно всем своим видом обозначает, что я обуза.
– Ангелина. – с улыбкой отвечаю я, игриво подергивая бровью. Я буду играть по его правилам, хочет засмущать меня и заставить выйти из зоны комфорта.
– М, Геля, значит.
– Мне не нравится, когда так сокращают моё имя. Если хочешь, можно Лина.
– Мне Геля больше нравится.
– А придётся обращаться – Лина. – стараюсь выглядеть максимально расслабленной, следуя за ним по коридору, словно для меня это все шуточки. Хотя мне хочется Дика ударить пару раз, сломать ему его длинный нос, чтобы перестал вести себя, как козел. Мы даже часа не работали вместе, а он уже достал меня своей манерой общения.
У входа нам встречается стайка женщин в форме, они все расцветают при виде него. Он здоровается с каждой, не одну не пропускает. Смотрю на его обращение с ними, на жесты и понимаю, он трахал каждую из них, всех пятерых, потому что так говорят только люди видевшие другого человека голым.
Дик подошёл к ярко-синему, спортивному Ауди, препарированному в тени деревьев недалеко от отделения. Слишком яркий и запоминающийся автомобиль, неприлично дорогой для госслужащего. На языке так и вертелся вопрос, за какой шиш он купил его, но я благоразумно промолчала, пытаясь скрыть своё удивление.
Кто же ты – Александр Дик?
Дик сел в машину, даже не приглашая меня, не открыв дверь и не показав себя с галантной стороны. Неуверенно помявшись у машины, села следом на кожаное сиденье. В салоне пахло кофе с ликером. Алкаш драный. Хам.
– что за убийство?
– приедешь, увидишь своими глазами.
– И никакой вводной информации? – чувствую, как уже закипаю. А он как в ничем не бывало натягивает солнечные очки и улыбается.
– Нужно уметь самой выстраивать картину преступления, а по ней выводы и предположения, уметь анализировать. Ты же умеешь анализировать, Геля? – он водит уверенно и аккуратно, хотя у меня есть все основания полагать, что это только из-за меня.
Я не отвечаю на его глупый вопрос, достаю телефон и проверяю сообщения. Несколько беспокойных смс от мамы и Димы, друга детства, который пообещал забрать меня с работы.
Хорошего парня, положительного по всем параметрам, сына друзей моих родителей, закончившего престижный университет и работающего в известной адвокатской конторе. Прямая противоположность Дика: интеллигентный и воспитанный, немного надменный, но это налёт от дорогого образования и статуса, это совсем не портит его, придаёт только харизмы. А еще он стройный блондин с белозубой, винировой улыбкой. Многие девушки текут на него. Да да, текут, потому что он невероятно красив. Моя мама мечтает нас свести с ним, потому что он будет «идеальным мужем» для меня. А еще потому, что ей никогда не нравились мои парни, они все по ее мнению, какие-то шалопаи. Но это не правда.
Например, последний был фотограф, достаточно успешный. Он делает фотографии для модных журналов и для звезд на заказ. И он натурал. Его единственный минус, который меня кстати никогда не напрягал, это любовь к тусовкам, он просто обожает бухать и прожигать дни. Мы были с ним практически год, а потом расстались, потому что я осознала – у меня нет к нему притяжения, мне просто хорошо с ним, как с другом, но не более. Мы остались хорошими друзьями, он даже сделал мне на память потрясающие фотографии нюд.
Мы заезжаем в узкий переулок с односторонним движением, не похожий на московский, больше напоминающий Рим, чем столицу России. Солнце с трудом проникает в пространство между двумя высокими зданиями, отбрасывая длинные тени на асфальте. По крайней мере тут не жарко, прохладный ветер освежает, ласкает приятно тело. Кроме цветочного магазина и бутика эротических фантазий здесь ничего нет.
Вечно свободный переулок сегодня забит служебными автомобилями. Мужчины в рубашках с коротеньким рукавом и смешных брюках разбрелись по переулку и разговаривают по телефонам, со стороны очень забавно наблюдать за ними.
Я в нетерпении выскакиваю из машины и иду в этот муравейник, мне не терпится стать частью его, увидеть все изнутри и наконец-то почувствовать себя настоящим следаком. Мои глаза разбегаются, пытаются охватить все целиком, не пропустить ни одну деталь от этой картинки. Чувствую себя извращённым ребёнком. Никак не пойму, где место преступления, где тело. Отсутствие лент и любых кровавых следов наводят меня на мысль, что преступление совершенно в одном из магазинов.
Дик равняется со мной, он стоит рядом в непринуждённой позе, максимально расслабленной с руками в карманах. Будучи выше меня на две головы, не выпрямляясь полностью, он даже сейчас смотрит на меня сверху вниз своим надменным, насмешливым взглядом. Чувствую себя маленькой, неоперившейся девочкой, которую вывели на прогулку, подышать воздухом.
– Дик! – высокий и лысый мужчина средних лет сомнительной внешности: в клетчатой рубашке и бежевых носках с плетёными мокасинами, мчал к нам на встречу. У него забавная походка вприпрыжку. – Хорошо, что ты быстро! Мы не заходили и ничего не трогали, чтобы ты был первый!
Дик кивнул, снимая очки медленно, производя эффект, поправляя волосы, приглаживая выбившиеся пряди назад. Любитель покрасоваться, неужели женщинам нравятся такие мужчины, павлины. Непроизвольно закатила глаза при виде этого театра.
Лысый переводит взгляд на меня, ждём когда нас представят, но Дик театрально молчит, ставя нас в неловкое положение.
– Ангелина Майорова! – представляюсь я и протягиваю руку, улыбаясь, так мило, что могу посоревноваться с котиками, забрать их хлеб на видосиках. Если Дик не хочет облегчить жизнь мне, то я буду делать все сама. – С сегодняшнего дня я напарница Александра…
Мужчину словно ударяют сковородой по лицу, потому что оно вытягивается и замирает, он делает губки уточкой и наклоняется немного назад, шокированный этой новостью. Но руку он не просто пожимает, а прижимает к ней влажными и противным губам. По коже пробегают судороги от отвращения, но я держусь и продолжаю улыбаться.
– Ренат! Я главный судмедэксперт! – у него прямо по подбородку текут слюни, меня аж передергивает.
Дик перемещается за спину Рената и строит гримасу, высовывая язык и делая им пошлые движения, обозначающие кунилингус. Я вспыхиваю от такого, не привыкшая к такому поведению и боюсь, что это не укроется от Рената.
Мне приходится практически бежать, чтобы нагнать его широкий шаг. Дик рывком открывает зеленые, двустворчатые двери, над которым красуется вывеска «Цветочный ряд». Он заходит внутрь, скрывается в цветочном магазине и я спешу за ним.
Все внутри меня трепещет, во рту пересохло и немного кружится голова.
В магазине очень холодно, как в холодильнике или, как и полагается, цветнику.
Сделав глубокий вздох, мне было трудно уже сделать выдох. Легкие стиснуло невидимым прессом и давило, кажется они сейчас лопнут от напряжения. Меня затрясло. Увиденное меня поразило, вряд ли мне удастся спать ближайшее время без кошмаров.
Запах приторного воска ударил в ноздри, мне на миг даже показалось, что я в салоне красоты на эпиляции.
Весь цветочный был украшен композициями из цветов, что не удивительно для такого места, но композиции были составлены не умело, повинуясь своеобразной логике. Они украшали весь магазин.
Более удивительно было наблюдать за другой композицией, расставленной уже с чувством вкуса в магазине. Пять молодых женщин в эротичном красном белье были расставлены по всему магазину. Все они были в одинаковых париках, это было видно невооружённым глазом, темные волосы неестественно блестели в свете магазинного освещения. На них не было ни синяков и царапин, кровавых потеков – ничего. Девственно чистые и совершенные с персиковой кожей, идеально совершенной, и застывшими лицами. Сначала мне даже показалось, что это куклы, но в них выдавали жизнь застекленевшие глаза, какие бывают только у мертвых людей.
Эти красивые женщины напоминали восковые фигуры Мадам Тюссо. Они все похожи, словно сестры. Было страшно смотреть на них, намного легче на мертвые, обезображенные тела. В этих же еще как-будто теплилась жизнь. Словно это игра. Что сейчас они зашевелятся, рассмеются и спросят «Поверили?».
– Господи. – прошептала я, чувствуя подкативший приступ тошноты. Еще секунда и меня стошнит. Они всем было не больше двадцати пяти.
– Что ты видишь?
– Пять мумифицированных тел? – шепчу я, сглатывая и пытаясь дышать ртом, потому что невыносимо вдыхать этот восковой, отвратительный запах, которых ассоциируется у меня со смертью. Трудно было определить визуально, когда наступила смерть, потому что они были натерты чем-то вроде воска и похожи на мумий.
– Правильно, Ангелина. Что еще?
Заставляю себя подойти ближе, задавливая в себе страх. Стою практически вплотную к телу. Качаю головой, не вижу никаких признаков насильственной смерти, ран нет.
Дик надевает перчатки и подходит ко мне, его лицо снова насмешливое, уверена, что сейчас он произведёт выпад в мою сторону, чтобы укусить или посмеяться. Он слишком близок ко мне, касается бедром меня, обдаёт жаром. Облизываю губы, потому что мне снова невыносимо жарко, хотя в этом холодильнике градусов десять максимум.
– Эх, разочаровываешь меня. Все-таки сиськи – это все, что у тебя есть. – протягивает он и быстро продолжает, чтобы я не успела ничего сказать. – Ну, во-первых, все они переодеты в одинаковое нижнее белье, достаточно откровенное, вызывающего цвета. Это должно что-то значить. Какая это марка белья?
Дик в перчатках продолжает осматривать тело, отодвигая парик, обнажая лысый череп, приоткрывая рот, он методично изучает тело.
– Не знаю! – удивленно пожимаю плечами, перебирая все марки, которые есть сегодня на рынке нижнего белья. И я не эксперт, не могу знать все.
– Ну как же, посмотри на лифчик, такой же как у тебя с утра, Сиськастая! – смотрю внимательнее и понимаю, что правда, точно такой же. Мне становится ещё дурнее, я хочу сделать шаг назад, но Дик хватает меня за руку и не дает сдвинуться ни на шаг, заставляет смотреть.
– Это Incanto. – тихо отвечаю я, поражённая, что он не просто сумел рассмотреть мой бюстгальтер, но и запомнил его. От этого становится только хреновее. Сжимаю плотно ноги вместе, чувствуя, что там становится дискомфортно.
– На тебе утром были такие же трусики?
– Да. – подтверждаю я, чувствуя себя жертвой, что могла быть здесь в точно таком же женском белье, как красивая кукла. Я тоже брюнетка. До меня не сразу доходит, что на этот вопрос можно было не отвечать, что его Дик задал пользуясь случаем. По его взгляду вижу, что он меня так и видит голой в этом самом же белье. Извращенец. Хочется прикрыться руками, защититься от его глаз.
– В таких трусиках, наверное, было не удобно, натирали? – грудной голос в самое ушко меня гипнотизировал. Рука Дика переместилась на мою попу и игриво сжала ягодицу несколько раз. Не выдерживая этого психологического давления, леплю ему звонкую пощечину. Как на таком близком расстоянии, рядом со смертью, он умудряется так цинично лапать меня?
– Рад, вижу, что Вы поладили. – Саныч в дверях с лысым Ренатом смотрели на нас, как на парочку любовников, которых застукали на самом интересном моменте. При этом Дик так и не убрал руку с моей филейной части, мне застонать хочется.
– Можно я выйду? – мне становится дурно от такого навязчивого запаха. Первый день на работе, а уже так много событий. Не могла быть какая-нибудь бытовуха? Муж задушил не верную жену, чтобы все было просто и очевидно.
– нет. – отвечает мой напарник и все-таки убирает руку, лениво так, словно имел право вообще трогать. На месте его ладони чувствую жалящую тяжесть, и одновременно с этим без поддержки Дика, кажется, что я упаду.
– Скоро тут будут журналисты, от них невозможно будет скрыть такое громкое дело. Я запускаю судмедэкспертов?
– Запускай. Пошли, Лина – Ангелина!
Меня раздражает в этом самодовольном павлине все: его манера речи, выражение лица, жестикуляция и, что он постоянно меня трогает, словно ему кто-то это разрешил! И теперь я должна, как солдат, следовать его приказам?
Свежий воздух, не пропитанный воском и цветами, которые я точно не захочу получить в подарок ближайшие дни, приводит меня в себя, наполняя ясностью. Сразу же избавляюсь от руки Дика на талии и поворачиваюсь к нему с серьезным выражением лица:
– Давай договоримся сразу, на берегу! Я вижу, что тебе доставляет удовольствие шутить, давать пошлые прозвища и постоянно мацать меня… но я здесь, чтобы учиться у тебя, потому что хочу стать следаком, а не потому что мечтала, чтобы меня трогал престарелый дяденька.
– Окей. – спокойно отвечает Дик, скрещивая руки. – Давай проясним на берегу. Меня взять тебя очень попросил Григорий Вальеревич Петросян, знаешь же такого? Попросил дать тебе шанс, хотя бы месяц тебя потерпеть. Я ему должен был, поэтому обещал ему, что месяц ты потрешься рядом со мной. Не строй иллюзий. Мне глубоко похуй на твой красный диплом и рекомендации. Ты хорошенькая, у тебя явно много достоинств, шикарные сиськи, но, как напарницу, я готов рассмотреть тебя только в постели. Уверен, что с такими губами и дерзким язычком ты делаешь шедевральный минет. Поэтому, Сиськастая, не мешай мне работать, прикрой свой пухлый ротик и ходи послушно следом, у тебя есть месяц.
– А, Знаешь что, Дик?
– Что?
– Ты редкостный гандон.
Разворачиваюсь и иду обратно в магазин, чтобы понаблюдать за работой криминалистов, послушать о чем они говорят и какие делают выводы.
Нижняя губа дрожала, выдавая мои внутренние чувства; все мечты и представление, как мне будет круто, все разбилось, рухнуло. Я думала, что Полковника заинтересовали мои достижения, что я особенная и меня сделали напарницей самого Александра Дика, потому что я была лучшая в выпуске по всем дисциплинам. А по-настоящему все намного проще, мой учитель и друг моего отца просто попросил за меня, выставляя меня избалованной девочкой за которую хлопочут по жизни, позоря и унижая меня тем самым.
Хватаюсь за ручку двери в магазин и застываю в ужасе, резко оборачиваюсь, щурюсь от солнечных лучшей, и мою грудь разрывает душераздирающий крик:
– ДИИииииИИИИИииК!!!
Его имя вырвалось из меня быстрее, чем я осознала что именно вижу. К такому не готовят ни в одном университете; просматривая ужастики ты и не предполагаешь, как страшно переживать это в реальности. В доли секунд все испытываемые мною чувства до этого: ненависть к Дику, обида за себя, испарились, уступая место страху.
Я показала себя, как истеричная баба, не как профессионал своего дела. Позорище. Что еще может случиться со мной в первый рабочий день?
– Как ты? – неестественно ласковый голос, никак не сопоставимый с выражением лица, вывел меня из транса. Вздрагиваю и поднимаю голову, встречаюсь с серо-голубыми глазами Дика, стоящего надо мной.
– Пришёл издеваться? – мне немного стыдно за мой истерический крик, но на меня впервые вылили ведро крови. Чужой, человеческой крови. Даже сейчас ощущаю эту отвратительную липкость на волосах. Непроизвольно трогаю их. Мне никогда от неё не отмыться.
Когда я коснулась ручки, то почувствовала, как на меня что-то капает, нечто красное, вязкое и тёплое. Капли становились крупнее и я обернулась, резко, чтобы понять откуда это… Мозг до последнего отказывался принять очевидное, что это не дождь среди ясного неба.
