Текст книги "Мчс для разбитых сердец (СИ)"

Автор книги: Элен Чар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

– Наденька, что-то мне кофе захотелось, пойдем поможешь с той машиной разобраться, – все это отмечаю где-то там вдалеке, фоном.

Даже протянутую мне руку Тима не столько вижу, сколько чувствую движение. Вложила свою и мир перевернулся.

Тим целовал словно пил и не мог напиться. Сильные пальцы сжимали мое тело, а мое сердце вторило им, также сжимаясь и на мгновения замирая, чтобы вновь сжаться.

Как же давно я не чувствовала этих требовательных губ. Последний поцелуй был тогда, в далеком сентябре, когда провожала Тима на работу.

Голова кружилась от понимая, что не только я скучала, но и он не меньше. Нам столько надо было сказать друг другу, но вместо слов был поцелуй, наказывающий и дарящий освобождение. Нежный и собственнический. Его руки были везде и мне было мало. Хотелось раствориться в нем, стать одним целым.

Сладкая дрожь бежала по венам, вспыхивала ярким пламенем расплавляя мое тело, делая его послушным своему творцу. О да, он меня творит, меняет, делает лучше. Заставляет идти к мечте. Сгорая в огне любви и возрождаясь в нем же. Невероятный мужчина. Только мой. Никому не отдам.

– Тася, Тасенькая, маленькая моя, – ласковые поцелуи и нежный шепот. Мое лицо покоилось в его ладонях, пальцы нежно поглаживали, успокаивали. – Как же я люблю тебя, девочка моя. Ты лучшее что есть в моей жизни.

– И я тебя люблю, очень, – прикоснулась к своим губам, все еще не веря, что этот поцелуй мне не показался. – Неужели ты меня поцеловал?

– Да и буду теперь это делать постоянно, – вновь легкий, сладкий поцелуй. – Я не знаю, что будет завтра или через год. Я хочу сейчас чувствовать тебя и радоваться каждому мгновению с тобой. Я был таким идиотом отталкивая тебя. Целую волшебную осень и зиму потеряли.

– Есть возможность сделать весну незабываемой.

– И я даже знаю, как, – вновь головокружительный поцелуй уносящий за пределы Вселенной.

Глава 16

Прошло полгода

Тимофей

– Тим, мне жаль, – старый вояка, выглядел словно нашкодивший ребенок.

– Дмитрий Борисович, – даже не знаю на что я рассчитывал приходя сюда.

– И не смотри так, – отчаянно махнул рукой. – Ты сам прекрасно знаешь, что приказ не обойти и не объехать. Особенно, когда такое заключение.

– Но я не инвалид, – сжал кулаки и зубы чтобы не сказать лишнего.

– Не инвалид. И мы все тобой гордимся. Хочешь с общественностью общаться?

– Я хочу пожары тушить, людей спасать, завалы разгребать!

– Не кричи. Я понимаю твою боль и разочарование. Но всё, сынок, свое ты отбегал. Теперь лишь бумажная работа тебе по плечу. Прости.

– Ладно. Пойду я. До свиданья, – глупо было и надеяться. Уже возле двери меня нагнал голос начальника.

– Тим, не грусти, людей не только по вызову спасть можно.

– Ага, – не оглядываясь вышел, тихо закрыв дверь.

– Тимка, ну как? – все ребята собрались вокруг меня.

– Всё. Я больше не герой, – с трудом удерживал беспечное выражение лица.

– …

– И что совсем никак?

– Нет, – выдавил улыбку. – Ладно, ребята, пойду искать себя в мире. Удачи.

Отошел от части на двадцать метров все еще не веря. Блин, а ведь я так старался даже не прихрамывал. И все равно нашли травма не простая и показатели не те. Блин! Блин! Блин! Да как же это, а? Взъерошил волосы.

– Тим, – рука друга легла на плечо. – Мне жаль.

– Мне тоже, – хотелось выть и крушить все вокруг.

– Знаешь, все это ерунда. Спасатель не спасатель. Чтобы помогать людям не обязательно в МЧС служить. У тебя есть Тася и кот, которые от тебя зависят. У тебя есть родители, которые тоже на что-то надеются. Ты не один и ты нужен. Ты герой навсегда. И заметь не посмертно.

– Да, это утешает, – скупая улыбка появилась против воли.

– Тебя может и не очень, но тех, кто тебя любит, радуются этому от всего сердца.

– Я знаю, – даже вспоминать не хочу через что мы все прошли. Тогда в марте, я понял, что любимых не гнать надо, а держаться за них. Что вместе все преодолимо.

– Значит, пришло время дать другим возможность стать героем. Свое разбитое сердце ты исцелил. И теперь тебя ждут новые горизонты и новые победы.

– Спасибо, Жень, – обнялись и он убежал в часть. А я все стоял и смотрел ему вслед.

Звук сирены и тоскливо провожаю выехавшую машину. Ну вот и все. Кончен бал и кончен вечер. И я неудачник. И понятно, что рано или поздно с этой работой пришлось бы расстаться. Но ведь лучше позже. Или не так…

Смотрел на здание части, вспоминал трудовые будни, как с ребятами отдыхали. Сколько всего видели эти стены. И радость побед, и одинокие слезы поражений. Громкие крики поздравлений и молчаливые хлопки поддержки по плечу.

– Тимочка! – вздрогнул от неожиданности.

Оглянулся в надежде, что показалось. Но нет. Блин! Беда не приходит одна?

– Тимочка, я так рада тебя видеть! – повиснув на шее громко чмокнула в щеку. – Ты не представляешь, я во всех церквях свечки за твое здоровье поставила. Но я верила, что ты поправишься.

– Карина, что ты тут делаешь? – наконец мне удалось отцепить ее от себя. Еще и шаг назад сделал.

– Мимо ехала, смотрю ты или нет. Решила подойти. Я скучала, – хищная улыбка довольно расплылась на губах.

– А я нет, – посмотрел на ее правую руку. – Ты почему не замужем?

Я же помню разговор в ресторане Николая Николаевича.

– Тебя жду. Понимаешь, мне же никто другой не нужен. Никто с тобой не сравнится.

– Зря. Ты мне не нужна, – отвел в сторону ее протянутые руки.

– Да, ладно, Тимочка. Чего ты упрямишься? Лучше меня в нашем городе нет. Да и Иван Петрович будет рад породниться.

– Карина, ты не поверишь, но в нашем городе полно тех, кто лучше тебя.

– И кто же это? Банкир свою единственную еще семь лет назад пристроил. Местный медиа и бла-бла-бла уже внуков нянчит. В политику мы не лезем, там свои слияния. К криминалу ты не полезешь, да там и без нас все расписано. Ты же сам знаешь, что девочки в наших кругах редкость. У тебя нет выбора.

Среди состоятельных в нашем городе и вправду дочери большая редкость, все сыновья. Наследники.

– Выбор есть всегда, Карина. И я свой давно сделал. Так что не трать время, пока молодость с тобой окольцовывай другого.

Развернулся и поспешил от нее куда подальше. Уже не скрывая свою хромоту.

– Да ты просто инвалид! Еще пожалеешь, что отказался!

Не останавливаюсь. Просто иду дальше. Вот оно как, не прошло и двух минут, как из долго ожидаемого превратился в презренного инвалида. А Тася даже не видит, что я прихрамываю. Она вообще плохого не видит, смотрит на меня так словно кроме меня никого в мире нет.

А Карина обычная пустышка. И как много таких пустых кукол ищущих лишь выгоду…

Мне повезло, что мои родители, отец в частности, не стремится укрепить свои позиции выгодным союзом. И пусть на дворе двадцать первый век, договорные браки такая же норма, как восход на востоке.

На упрямстве дошел до парка и рухнул на первую же скамейку. Блин. Правы как же все правы. МЧС уже не для меня. И как же больно это осознавать и вот так обессиленно падать на скамейку.

Столько мечтать о своем возвращении. За десять лет я прирос к этой работе. Женька прав, она меня вытащила из депрессии и отчаянья. Но я не готов с ней расстаться, но и на бумажную работу не соглашусь.

И опять эта Карина, как черт из табакерки. Надо окольцовывать Тасю и выходить из списка завидных женихов. К черту этот племенной отбор родителей, дохода и престижа.

Немного отдохнув вызвал такси и поехал домой.

Рухнул на диван. Как хорошо. Чертовы лестницы и долгий лифт. Кот тут же пришел ко мне тяжело запрыгивая.

– Ну что, толстый скучаешь? – после кастрации он стал не просто толстым, а очень толстым, и тяжелым соответственно. – Давай скучать вместе.

Мысли текли лениво. В конце концов я стал перед очевидным, кроме как спасать людей другого не умею. И хочу ли, тоже вопрос. Хотя нет, не вопрос. Я мужчина, а значит должен обеспечивать свою женщину.

Ладно, с обеспечением у меня все в порядке, сеть ресторанов приносит стабильный доход и его более, чем достаточно. Но не могу же я весь день лежать на диване?

Но и идей куда себя применить тоже пока не нахожу.

– Тим, что-то случилось? – смотреть в ее глаза, наполненные тревогой невозможно. Улыбаюсь, делая вид, что все отлично.

– Нет, любимая все хорошо. Как день прошел? – главное переключить внимание с себя на что-то другое.

– Чудесно, готовим выставку для Островского, – она пытливо заглядывала в глаза, и что-то, мне кажется, поняла. Кивнула. Мягко улыбнулась. – А как у тебя день прошел?

– Нормально. Гулял, дышал свежим воздухом. Вот с Феем думам предаемся.

– Пойдем ужинать?

– Пойдем, – кот услышав о еде тут же спрыгнул и побежал к миске. Я старался не припадать на ногу.

Но разве от Таси что-то укроется? После ужина, сидя с чашкой кофе в руке посмотрела на меня и строго сказала:

– Тим, выбери себе трость. Пока. Я догадываюсь, где ты сегодня был и почему так припадаешь на ногу, – взяла меня за руку, потерлась щекой, словно котенок и уже мягко продолжила. – Я тебя очень прошу, трость – это же не навсегда. Временно. Пока не окрепнешь.

– Я молодой и буду, как старик с палкой ходить? – ну разве можно на нее такую злится? Нет. Только видимость создать.

– Нет, не с палкой, а с тростью. Между прочем когда-то каждый уважающий себя мужчина ходил с ней. И ничего. Обычный аксессуар, как перчатки или портмоне.

– Тася, сейчас другое время. Всем сразу будет понятно зачем мне она, – не то чтобы я стеснялся этого, просто бесит показывать свою слабость всем. Не по-мужски.

– А какая разница, кто и что думает? Разве не ты мне об этом всегда говорил? Главное, чтобы тебе нагрузку снизить.

– Тась, ну ты понимаешь, что вряд ли эта хромота пройдет, – заправил ей выбившуюся прядь за ушко.

– Да какая разница что она сделает? Ты не стал из-за этого хуже. Все с тобой и при тебе. А хромота временна. Олег Юрьевич и Ян уверены в этом. Прошел всего год.

– Тася, не всего, а уже год, – нажал не кончик ее носа, отчего она смешно поморщилась. Чудесная моя, как же ты красива. – И раз хромаю, значит и дальше буду.

– Если будешь так к своему здоровью относиться, то да, она с тобой навсегда. Ты пойми перенапряжение также вредно, как и недостаточная нагрузка.

– Да какая уже разница, в МЧС я уже не гожусь, – ну вот, я сказал, что у меня болит.

– Зато для многого другого годишься, – ни капли унижающей жалости лишь вера в меня и мои способности.

– Тась, я не знаю, чего хочу, чем заняться, куда вообще идти! – взъерошил волосы отстранился от нее.

– Тем более, хорошо, что это узнал сейчас, а не спустя много лет, когда отправился бы на пенсию. Сейчас с тобой молодость и сила, а значит и возможностей проявить себя больше.

– Тась, ты меня вообще слышишь? – как можно оставаться такой беззаботной и уверенной, что все будет хорошо?

– Отлично слышу.

– Я не-зна-ю что де-ла-ть! – это злит. Очень. Ну почему надо было об этом говорить сейчас, когда и так тошно?

– А ты не знай, ты просто делай. Неужели ты настолько плох, что совсем ничего не умеешь?

– Представь себе, – отвернулся к окну наблюдая за ней в отраженье.

– Да, проблема. Но ничего и не такие высоты брали, – удивилась. Пожала плечами и вновь теплая улыбка, растапливающая мой лед. Нежно поцеловала. – Ты только руки не опускай, и все будет хорошо. Я завтра с раннего утра убегаю и буду поздно.

– Зря ты согласилась на просьбу отца. У тебя и до этого времени не особо было, а теперь так вообще нет.

– Ты же сам знаешь, что в галерее мне редко удается рисовать. А я этого хочу, понимаешь?

– Нет, котенок, не понимаю. Я сколько раз тебе предлагал открыть свою студию и твори себе на здоровье. А ты?

– А я девушка самостоятельная, – подошла поцеловала в нос взъерошила мои волосы.

– Таська, ты меня с ума сведешь, – эта простая ласка зажгла внутри тысячи солнышек.

– Да? А я думала, что уже это сделала, – легко рассмеялась упорхнула в ванную.

И что тут скажешь? Конечно свела, и, конечно, давно. Но что же у меня язык деревенеет, когда хочу замуж позвать?

Стыдно, что один раз позвал, а потом отказался? Есть такое. И, что теперь мы не поженимся? Глупости. Я никого кроме нее не хочу.

Да что со мной не так?! Эта девчонка все в моей жизни с ног на голову перевернула. И я рад этому. Только опять упускаю возможность.

До самой ночи сидел на кухне смотрел в окно, а мысли таранили мозг. В конце концов устав от них ушел спать. Завтра новый день и я придумаю, что делать или услышу подсказку.

Утро. День вроде и новый, а мысли старые. Ночные посиделки привели к тому, что я не готов сделать предложение красиво. Тася достойна чтобы это было красиво и торжественно, а не тупое: «Тебе пора сменить фамилию».

Звонок в дверь прервал мысли.

– Привет, сын. Как ты тут? – отец выглядел бодрым, свежим и довольным.

– Тася? – взъерошил волосы, что за неугомонная девчонка раздувает панику на пустом месте. Хотя. Она умница, мне и в правду стоит поговорить с отцом. Он сможет меня понять и подсказать как быть, ведь он и сам через это прошел.

– Она, – довольно улыбнулся, но тут же принял строгий вид. – Но я этого не говорил. Девочка волнуется за тебя. Что случилось?

Сев на диван обеспокоенно всматривался в мои глаза, пока я подбирал слова.

– Я не годен спасать людей, – облокотившись на колени опустил голову двумя руками зарылся в волосы крепко их сжал. – Я и работать там не могу и простится с ними тоже не могу.

– Тимофей, – отец слегка сжал мое плечо. – Рано или поздно это случилось бы. Сам понимаешь на пенсию там уходят рано. Некоторые слишком рано, и не редко, посмертно. Тебе повезло ты жив, здоров…

– Я хромой, – отец все верно говорит, черт, но больно-то как от осознания, что слишком рано я ухожу.

– Это временно. Через полгода-год и следа не останется. А если и останется, то это не будет так явно бросаться в глаза. Сын, что тебя тревожит? – он как всегда, понимает глубже, чем поверхности слов.

– Я не знаю, что мне делать. Десять лет спасал людей, и это единственное, что умею. Неожиданно, – криво ухмыльнулся.

– У тебя есть еще экономическое образование, помнишь? – не это мне хотелось бы услышать, но что поделаешь.

– И что толку, если я этим не занимался, – и честно говоря не горю желанием. Когда-то я мечтал встать во главе нашей сети, но прошли годы и теперь не хочу.

– Вот и займись. Стар я стал ресторанами управлять. Принимай эстафету. В конце концов ты мой единственный наследник.

– Пап, ну ты же знаешь…

– Я знаю, сын, что наша сеть – это то, что всегда, пока она существует, будет содержать тебя, твою женщину и ваших детей, – добрый отец исчез на его место вышел строгий начальник, привыкший командовать. – А то, что нравится-не нравится, глупости. Мне тоже не всегда это нравилось, но ничего привык.

– А…

– А, если найдешь то, что тебе по душе – отлично, занимайся им параллельно с ресторанами. Кто ж против-то? Сегодня пришлю тебе курьера, почитаешь, по изучаешь что у нас к чему.

– Кстати, ты зачем Тасю просил очередной ресторан расписать? – лучше перейти на другую тему, а то чует мое сердце, что в офисе сегодня начну работать. Нет. К такому надо подготовится. – У нее и так времени нет, а теперь уходит чуть свет и приходит к ночи.

– Прости, – голос сразу смягчился, и легкая улыбка тронула губы. Удивительно за этот год от холодной отстраненности перешел к теплой отцовской заботе. Умеет же она людей располагать к себе. Впрочем, после всего, что она для меня сделала не стоит удивляться. – У девочки талант, который должны видеть все. А что она в своей галерее делает? Помогает другим устраивать вставки, продавать? Нет, это не ее, хоть и получается отлично. Так, что я ей дал возможность выразить себя, показать свой талант людям. Заметь богатым людям, которые смогут сделать ей заказ. Я не понимаю, почему ты не купишь ей студию-мастерскую, чтобы она самостоятельно работала и творила?

Никто не понимает. Только Тася. Я могу лишь догадываться до истинной причины.

– Пап, тут все сложно, – взъерошил волосы неловко признаваться. – Я ей предлагал не единожды, но она не принимает. Уже и место отличное нашел в центре на углу Пушкинской и Сумской, третий этаж, панорамные окна, солнце весь день.

– И почему она отказывается? – по глазам вижу, что все понимает, но хочет услышать от меня.

– Потому, что самостоятельная девушка, – я передразнил ее.

– Хм. Уважаю. И почему она до сих пор самостоятельная девушка, а не замужняя женщина?

– Потому что я идиот, – ну а что тут еще скажешь? – Никого кроме Таси рядом не вижу, но, когда надо сказать, слова разбегаются как мыши, при виде кота. И хочется, чтобы красиво было. Она этого достойна.

– Красиво и романтично, – ненадолго задумался. – Да, я согласен с тобой. Так в чем проблема у нас в городе романтики нет?

– Еще не придумал, – а если совсем честно, до вчерашней встречи с Кариной всерьез не задумывался над этим.

– В таком случае езжайте-ка вы отдыхать на недельку. Тур по Европе или на острова. Девушки любят все красивое. Да хоть тот же Париж и ресторан на башне. Закажи музыкантов и в окружении огней ночного города зови замуж. Чем не романтика?

– А ты прав, Тасе нравится Европа и она хотела по старым улочкам походить, – когда-то она делилась со мной мечтами, а я и забыл. Тогда не мог, был прикован к коляске. Но ведь хотел, как только встану на ноги сразу же повезу свою девочку смотреть старые города и дышать европейским воздухом.

– Вижу, что цели поставлены, – отец довольно кивнул. Поднялся. – Тогда не мешаю, да и на работу пора. Только документы не забудь изучить. Как вернетесь сразу ко мне, думаю, за месяц ты вникнешь в курс дела, и я смогу передать управление тебе.

– Спасибо, пап.

– Обращайся, – тепло обнялись, он взъерошил мои волосы, как в детстве, думаю, что и моя привычка привита отцом.

Ну что ж пора заняться поиском подходящего тура. Вечером любимую ждет сюрприз. И пусть только попробует не согласится.

– Привет, – как и обещала, Тася пришла поздно.

– Привет, как день? Устала?

– Немного, – присела чтобы погладить кота, требующего внимания и ласки. – Выставка требует много сил.

– Или работа в ресторане? – если бы мог запретил бы так надрываться, но она же упрямая никого не слушает.

– И там тоже, – легко согласилась, я бы сказал слишком легко. А это значит, что она не просто устала, а вымоталась. – Почему у меня такое чувство, будто ты что-то задумал?

– Сначала ужин, а потом разговоры, – и ничего от нее не укроется, хотя вроде все как обычно делаю. Или что-то не так?

Интересно за ней наблюдать. Любопытство терзает, но стойко держится, даже не пытается есть быстрее. Лишь время от времени поднимает на меня напряженный взгляд. Да, родная, я знаю, что ты сделала, но не буду об этом говорить, потому что все правильно. Я благодарен тебе за заботу.

– Рассказывай, что ты задумал, – откинулась на спинку стула грея руки о чашку с чаем.

– Ничего такого. Мы едем в тур по Европе, – напряженно вглядываюсь пытаюсь понять ее реакцию.

– Эм. Мило. А меня спросить? – излишне ласковая интонация – злится, температура приближается к кипению. Ну что-то подобное я ожидал.

– Тась, а что спрашивать, когда есть горящий тур, – злость на мое самоуправство и возможность исполнить давнюю мечту. Да, за этой борьбой можно наблюдать вечность. Время для вишенки. – Послезавтра выезжаем.

– Тим, но у меня выставка и ресторан, – столько растерянности в моей девочке, но я рад – желание победило доводы разума.

– Выставка не у тебя, а у Островского. На счет ресторана – папа не против, сроки сдвинут, – внутренне согласна, но внешне надо соблазнить. Ладно. – Тась, ну ты же сама мечтала пройтись по старым улочкам, пропитаться атмосферой.

– Хотела. Хочу. Но у меня же обязательства…

– Тась, ну без тебя они столько выставок подготовили, что и с этой справятся, – вот же упрямица моя. – Решайся.

– А, если меня уволят? – переходим к страхам – это хорошо. Немного обидно, что она на меня не рассчитывает, все считает себя одинокой. Ну ничего и с этим справимся.

– Ну и пес с ними. Ты же сама говорила, что рисовать хочешь, а там практически такой возможности нет, – взял ее тонкие пальчики, согрел поцелуем. Последний мой аргумент. Снижаю голос до вкрадчивого шепота. – Представь сколько набросков ты привезешь из поездки? М?

– Тиииим, но это же искушение в чистом виде, – я ли не герой? Крепость пала, выброшен белый флаг.

– Это твое «да»? – целую каждый пальчик нежной руки.

– Да, – взъерошила мои волосы тепло улыбаясь.

– Отличный выбор! Иди сюда, – забрал к себе на колени чтобы утонуть в сладком поцелуе. И я буду не я, если из Парижа не привезу невесту.