Текст книги "Ошибка юной леди"

Автор книги: Элен Бронтэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– О самом последнем, связанном с празднованием Рождества в Хемсли. А с вами, вероятно, часто случаются всякого рода приключения, раз вы не сразу догадались, о чем я говорю.

– Я бы не назвала это приключением, – более холодно ответила юная леди.

– А как бы вы назвали эту в высшей степени забавную историю? – не отставал граф. – Это похоже на анекдот.

– Аля Лондона все это, вероятно, могло бы считаться анекдотом, но для его участников – вряд ли, – оборвала его Вирджиния. – Дрязги и сплетни подрывают дух маленькой общины, вселяют в людей подозрительность и недоверие… И мне неприятно сознавать, что все это происходит по моей вине, и неважно, что я не имела дурных намерений, все вышло совершенно случайно.

– Попробуйте взглянуть на это по-другому, мисс Кинтл. Одна хрупкая юная леди сумела превратить Хемсли в театр военных действий! Разве такое было бы возможно, не будь эти дамы столь тщеславны, упрямы и недальновидны? Если б попечительский совет не съедала изнутри зависть и жажда власти, вам бы не удалось посеять семена раздора. А посему – стоит ли так огорчаться?

Вирджиния молча обдумывала слова мистера Вильерса, а сам он разглядывал изящный профиль девушки. С неба посыпались редкие пока еще снежинки, и леди опомнилась.

– Наверное, вы в чем-то правы, ваша светлость. Я действительно не думала об их предрасположенности к ссорам и взаимным упрекам. Но это не умаляет моей вины, ведь многих из этих леди я знаю уже несколько лет и должна была осторожнее выбирать слова, могущие произвести на них впечатление.

– Прекрасно, что вы осознаете все это, мисс Кинтл, но и довольно на этом. Позвольте дать вам совет – прекратите печалиться, постарайтесь извлечь из случившегося урок и вернитесь к удовольствиям, которые способен подарить вам этот чудный городок.

– Вам подошла бы роль проповедника, ваша светлость, – невольно хихикнула Вирджиния, глядя на его серьезное лицо.

Граф тут же рассмеялся и гнусавым голосом продолжил:

– А теперь вам надлежит сейчас же отправиться домой, мисс! Вы рискуете навлечь на свою семью непоправимое горе, если и дальше будете торчать на продуваемом мосту и слушать вздорные речи молодого бездельника!

Вирджиния захохотала, до того убедительно мистер Вильерс подражал ханжеским речам его преподобия викария Райта.

– Не продолжайте, а то на мосту скоро соберутся желающие послушать вашу проповедь. Я согласна вернуться домой немедленно, вы добились успеха.

– Тогда я буду метить в епископы, – заявил он и уже серьезнее добавил: – Позвольте, я провожу вас домой, мисс Кинтл. Полагаю, я не считаюсь «неведомой опасностью» для юных леди.

– Не знаю, не знаю. Пока вы еще не епископ… – протянула Вирджиния, и оба снова рассмеялись.

– И все же вам придется пойти со мной, мисс Кинтл. Отсюда ведет только одна дорога.

– Как вам будет угодно, сэр.

И она позволила себе опереться на его руку и довести ее до дому, невзирая на любопытные взгляды, подстерегающие парочку из-за каждой шторы.

Граф проводил Вирджинию до дверей дома Бенкрофтов, и всю дорогу они весело болтали.

Прощаясь, леди обернулась к его светлости:

– Может быть, зайдете к нам на чай? Познакомитесь с моим братцем Уолтером…

– К сожалению, должен отказаться от такой удачной возможности. Мы с сестрой приглашены к миссис Фоксли, Анна вдруг решила завести знакомства среди местных жителей… Полагаю, вас мы там не увидим?

– Вы же знаете, что нет, – с упреком сказала Вирджиния.

Она поняла, что мистер Вильерс не знает о заговоре Вирджинии и своей сестры, и порадовалась, что случайно не проболталась.

– Простите мне эту неудачную шутку. Обещаю превозносить ваши достоинства у миссис Фоксли до тех пор, пока она не сменит гнев на милость.

– Прошу вас, не делайте этого! В Хемсли подобные высказывания могут трактовать самым непредсказуемым образом, – испугалась леди – только сплетен о ней и графе ей сейчас и не хватало!

– Как вам будет угодно, мисс Кинтл. Надеюсь, вы навестите мою сестру. Несмотря на общество новых знакомых, она нередко скучает в одиночестве, здоровье не позволяет ей выходить на прогулки в холодную погоду.

– Разумеется, я зайду к леди Анне, завтра же, – пообещала Вирджиния. – И потом вас наверняка посещает мисс Лауэй.

– О да, Лауэи – самые приятные из наших соседей, и мы всегда рады видеть их у себя, но миссис Лауэй – одна из центров здешнего светского круга, и у нее в доме постоянно кто-то с визитом.

– Элиза любит гостей, – согласилась Вирджиния. – Но Синтия более сдержанна в проявлениях дружбы.

– Возможно, я не столь хорошо знаю мисс Лауэй, чтобы судить о ее нраве. С виду она очаровательная и приветливая леди, – с явным восхищением ответил Кларендон, и Вирджиния поторопилась проститься, пока он не сказал чего-то, что могло бы ее расстроить.

Весь вечер она перебирала в памяти подробности их беседы и находила, что провела время очень приятно. Если бы еще только он пообещал зайти завтра, но он этого не сделал…

Чарльз и Уолтер отсутствовали, и Маргарет выглядела более спокойной, не ругала малыша за шалости и не путала рукоделие, так что сестры наслаждались минутами покоя, тем более ценными, что в присутствии Уолтера о тихой домашней атмосфере можно было забыть.

13

– Устраивайтесь у огня, прошу вас, – говорила леди Анна своей гостье. – Хочу обрадовать вас – пока все идет, как мы задумали. Вчера я была у миссис Фоксли, мы чудесно болтали обо всем на свете, она вовсе не такая уж суровая и непримиримая. Я пригласила ее и ее подруг на чай, но назвала время на четверть часа позднее, чем для миссис Фэвел, чтобы они не столкнулись в дверях.

Вирджиния нахмурилась.

– Если она увидит, что миссис Фэвел пришла раньше, она опять рассердится – эти две дамы наиболее часто соперничают за влияние на попечительский совет.

– Ничего страшного, я прикажу проводить их в разные комнаты, а потом, когда все соберутся, проведу миссис Фэвел и миссис Фоксли туда, где будет миссис Лауэй, и они почувствуют себя в равном положении.

– Вы уже придумали, что им скажете?

– В общем, да, но мне понадобится ваша помощь.

Вирджиния с сомнением покачала головой:

– Им не понравится мое присутствие, и они могут не захотеть даже выслушать вас.

– Они наверняка будут испытывать немалое любопытство и к тому же опасения – если кто-то уйдет, другие ведь могут остаться и узнать больше. Нет, они меня выслушают, а вам придется опять сыграть роль кающейся грешницы, но обещаю, это в последний раз.

Ради новой подруги Вирджиния готова была вытерпеть поток обвинений, к тому же кротость и ласковая улыбка леди Анны могли делать чудеса и усмирить и более горячие головы.

Вирджиния рассказала мисс Вильерс о приезде Уолтера и посетовала на слабость Маргарет, позволяющей брату покойного мужа вести себя дерзко в ее присутствии.

– Роберт сказал мне, что вчера говорил с вами о мистере Бенкрофте. Прискорбно, что тот не уважает вдову своего брата и его наследника, но пока ваша сестра не проявит твердость, вы ничего не сможете сделать. Возможно, ваш отец мог бы поговорить с ним?

– Батюшка очень расположен к Уолтеру и находит его если не галантным, то храбрым и задорным молодым человеком. И потом, Маргарет побоится жаловаться отцу…

– Вы не должны переживать из-за этого, мисс Кинтл, – леди Анна с легкой улыбкой покачала головой. – Вы не сможете всегда избавлять других от затруднений.

Вирджиния покраснела – леди Анна словно знала о ее попытках помочь Чарльзу Бенкрофту разобраться в его чувствах.

– Вы правы, я не должна вмешиваться в то, что меня не касается. Сама я стараюсь либо держаться от Уолтера подальше, либо не позволять ему говорить со мной вызывающе. Жаль, что он не такой милый, как Чарльз.

– Действительно, мистер Чарльз Бенкрофт – очень приятный юноша, – согласилась мисс Вильерс, и Вирджиния тут же заинтересованно посмотрела на подругу – возможно, леди Анне и вправду нравится Чарльз, несмотря на то что он моложе ее.

– О да, мне гораздо легче общаться с ним, чем с покойным Гилбертом. Даже с Уолтером я сразу же стала держаться почти по-приятельски, а чопорность Гилберта заставляла всех членов семьи вести себя скорее официально, чем по-родственному.

– И тем не менее вам не стоит пытаться вернуть мистера Уолтера Бенкрофта в лоно добродетели. Либо этот джентльмен образумится сам со временем, либо станет вовсе невыносимым, и от него отвернутся даже самые близкие друзья.

– Пожалуй, вы правы, мисс Вильерс… Наверное, я напрасно вмешиваюсь не в свое дело. – Вирджиния чувствовала тонкий намек на порицание со стороны подруги и внезапно ощутила себя очень глупой и тщеславной девчонкой, пытающейся на свой лад устраивать жизнь близких.

– Анна, моя дорогая, я просила вас называть меня просто Анна. Вы неравнодушны к нуждам друзей, и это делает честь вашему благородному сердцу, но, возможно, им не всегда требуется помощь, даже когда они утверждают обратное.

– Что вы хотите этим сказать… Анна?

Вирджиния не всегда понимала чересчур серьезные, на ее взгляд, высказывания подруги.

– Возьмем для примера вашу сестру, леди Бенкрофт. Она страдает от грубости своего деверя, но не пытается пресечь его выходки. Вы не думали, что ей просто нравится образ несчастной угнетаемой вдовы и она вовсе не стремится на самом деле освободиться от вмешательства мистера Уолтера Бенкрофта в ее жизнь?

– Я неоднократно говорила нашей матушке, что Маргарет любит предаваться унынию, но не считала, что это на самом деле так и есть. Пожалуй, мне стоит хорошенько обдумать ваши слова…

– Давайте оставим ваших родственников в покое, они сами найдут свой путь, и поговорим о вас, – с улыбкой предложила леди Анна.

– Обо мне?

Вирджиния смутилась и покраснела – а вдруг граф уже заметил ее симпатию к нему и сказал мисс Вильерс?

– Да, о вас. Вы еще очень молоды и обладаете деятельной натурой. Вам скучно в Хемсли, хотя вы приехали всего лишь две недели назад. А впереди еще долгая зима… Почему бы вам не найти себе какое-то занятие, кроме прогулок и рукоделия?

– Но какое именно? Мое желание помочь с балом привело… вы сами знаете к чему.

– Думаю, когда мы с вами все уладим с этим празднеством, вашим способностям найдется применение, но после Рождества вы опять останетесь без дела.

– Я очень надеюсь, что отец смилостивится надо мной и заберет домой раньше февраля. Боюсь, я не вынесу целую зиму в Хемсли, – пожаловалась Вирджиния. – Я никогда прежде не гостила здесь так долго.

– Но до февраля еще очень далеко. И потом, ваш батюшка может иметь свои собственные планы относительно времяпрепровождения, своего и своих детей, – резонно заметила мисс Вильерс.

– И опять вы правы, – Вирджиния уныло опустила глаза.

До сих пор у нее не было подруги с таким серьезным, вдумчивым характером, и сперва она радовалась, что леди Анна способна так легко разрешать запутанные, кажущиеся безнадежными проблемы, но не очень-то приятно при этом чувствовать себя ни на что не годной. А именно так мисс Кинтл себя и чувствовала, сидя в жарко натопленной библиотеке покойного лорда Кастл-Стоуна.

– Вирджиния, я говорю вам это не для того, чтобы расстроить, – казалось, мисс Вильерс способна читать мысли. – У меня есть одна идея, и она пришла мне в голову не вдруг, а после некоторых наблюдений. Если хотите, я поделюсь ими.

– Конечно же, я охотно выслушаю вас, Анна.

– Почему бы вам не устроить в Хемсли своего рода дамский клуб для молодых девушек и женщин?

– Но в Хемсли уже есть попечительский совет, разве этого недостаточно? – удивилась мисс Кинтл.

– Он состоит в основном из дам старшего возраста и занимается все больше делами прихода. Вряд ли их дочерей и племянниц так уж интересует сиротский приют или ремонт церкви, – возразила леди Анна. – И я не ошибусь, если предположу, что им гораздо милее танцы и модные романы.

– О да, – улыбнулась Вирджиния. – Но при чем здесь я?

– Вы могли бы организовать кружок таких леди и вести своего рода просветительскую работу – знакомить их с последними модами, новыми романами и пьесами, и все в таком роде. – Леди Анна вдруг утратила свою обычную безмятежность. – Разве вы не замечали, как стремятся жительницы маленьких городков не отстать от дам из столицы и как нелепы порой бывают их попытки? Как часто на них надеты устаревшие шляпки, а фасоны платьев просто никуда не годятся! А ведь к ним приезжают гости из больших городов, да и сами они иногда выезжают на курорты или даже в Лондон. И как часто над ними посмеиваются более состоятельные и модные дамы и даже джентльмены! Разве эти бедные женщины виноваты в том, что родились в провинции или вышли замуж не так удач но, как счастливицы из знатных и богатых семей?

Вирджиния растерянно смотрела на румяней волнения, появившийся на нежных щеках мио Вильерс. Ей самой подобные мысли ни за что m пришли бы в голову, мало того, она нередко вместе с Хелен тихонько хихикала, когда видела в театре или на балах тех самых провинциалок в туалетах по моде как минимум двухлетней давности.

Но она и не думала, что с этим обстоятельством нужно что-то делать, что можночто-то сделать.

– Вижу, я вас удивила. Вы можете спросить – какое мне, дочери графа, дело до Хемсли и ему подобных городков?

– Я не стану спрашивать, – покачала головой Вирджиния. – Вы так добры и великодушны, что всякая несправедливость, вероятно, претит вам.

– Да, пожалуй, так оно и есть, хотя вы преувеличиваете мои достоинства, – теперь слегка смутилась леди Анна. – У меня была кузина из отдаленного уголка Дорсетшира, и я всегда старалась помочь ей избежать неловкости, когда она приезжала погостить в Лондон. Вот тогда я и начала подумывать, как много образованные, просвещенные, элегантные леди могли бы сделать для своих менее удачливых соотечественниц.

– А что сталось с вашей кузиной? – не удержалась от вопроса Вирджиния.

– Она провела блестящий сезон и вышла замуж за богатого, но не особенно знатного джентльмена: сейчас она вместе с мужем находится на островах, у него обширные плантации в колониях.

– Ей повезло, что у нее есть такая родственница, как вы.

– Она всегда стремилась стать лучше, и мои советы просто упали на благодатную почву. Так что вы думаете о моем предложении?

– Признаюсь, ваш энтузиазм передался и мне, но я ведь бываю в Хемсли только несколько недель в году, да и то чаще всего мы проводим время в поместье Бенкрофтов. Конечно, не зимой.

– Вы могли бы передать свои полномочия кому-нибудь из ваших подруг, мисс Лауэй, например, и во время вашего отсутствия присылать книги, ноты и фасоны модных платьев.

При упоминании Синтии Вирджиния слегка нахмурилась, но в остальном идея мисс Вильерс захватила ее, и она обещала леди Анне подумать о создании такого клуба всерьез, после того как состоится чаепитие у мисс Вильерс, на которое обе подруги возлагали такие надежды.

Размеренную беседу двух леди прервало появление брата одной из них. Граф Роберт заявил, что не может находиться в уставленной женскими безделушками гостиной, в то время как дамы расположились в библиотеке. Леди Анна со смехом предложила ему вышивание, пока они с мисс Кинтл будут обсуждать политические новости, но его светлость согласился только держать на вытянутых руках пряжу, если мисс Кинтл придет охота смотать ее в клубок. Поскольку пряжи поблизости не оказалось, мистер Вильерс потребовал чашку чаю и получил ее от прелестной гостьи.

Рассуждения о будущем просвещении житель ниц Хемсли тотчас вылетели у Вирджинии из голо вы, и вторую половину своего визита к Вильерс она провела так же приятно, как первую – полезно.

14

– Прошу прощения, что заставила вас ждать, дорогие леди, – мягкой улыбкой мисс Вильерс словно извинялась за свое отсутствие, длившееся четверть часа.

Миссис Фэвел благосклонно кивнула – мало ли какие неотложные дела могут быть у хозяйки лома, где трудится множество слуг.

– А теперь я попросила бы вас пройти в большую гостиную, чайный стол уже накрыт, – продолжила леди Анна.

Миссис Фэвел и ее подруги величественно поплыли в гостиную, стараясь не выдать, как польщены таким исключительным вниманием. Еще бы, ради них открыли самую большую и богато обставленную комнату в доме!

Неприятный сюрприз, вернее, целых два ожидали их минутой позже. В широко распахнутые двери гостиной с другой стороны холла входила в сопровождении графа Кларендона миссис Фоксли, а за ней с таким же самодовольным видом двигались три ее приятельницы. Но и это было еще не нее – в самой гостиной, около огромного овального стола, вероятно, нарочно принесенного сюда из столовой, сидела миссис Лауэй, а ее подруги уже разливали чай. В уголке у фортепьяно примостилась мисс Вирджиния Кинтл, незаметная от дверей, а потому не получившая сразу свою порцию возмущения от каждой из двенадцати участниц попечительского совета, внезапно оказавшихся вместе после двухнедельного перерыва.

– Я не вполне понимаю, мисс Вильерс, каким образом… – начала было миссис Фэвел, а супруга викария презрительно фыркнула в сторону миссис Фоксли.

– Прошу вас располагаться, дорогие дамы, кому как удобнее, – граф Кларендон словно и не слышал ее, приглашающим жестом охватывая гостиную со всеми ее диванчиками и креслами, а также стол с расставленными вокруг мягкими стульями.

Вся мебель в комнате была темной и несовременной, но заново отполированной, отчищенной от пыли и пятен. Вирджиния и леди Анна два часа занимались сортировкой безделушек на годные для того, чтобы оставаться в гостиной, и те, что следовало выбросить или пожертвовать библиотеке Хемсли, пока граф собственноручно сжигал один за другим поучительные трактаты леди Кастл-Стоун.

И сейчас гостиная выглядела вполне подходящим местом для того, чтобы достойнейшие дамы из попечительского совета могли принять судьбоносное решение относительно рождественскою бала в Хемсли.

Правда, пока они еще не знали об этом, на их лицах отражалось смущение, негодование, растерянность – в зависимости от стойкости характера каждой из них. Однако воспитание или любопытство, а может быть, то и другое вместе не позволяли гордо покинуть дом графа Кларендона, как сделали бы они, находясь в любом другом месте, и постепенно все собрались вокруг стола, сгруппировавшись подле своих предводительниц.

Именно на это и рассчитывала леди Анна. Она дождалась, когда все дамы усядутся, а граф с поклоном покинет комнату, после чего обратилась к гостьям с любезной речью, которую никто не осмелился прервать, и в комнате царило молчание даже после того, как мисс Вильерс замолчала.

– Я вынуждена просить прощения за то, что скрывала от вас свое намерение собрать весь попечительский совет под крышей этого дома. На то у меня были причины. Полагаю, вы все, увидев друг друга, уже догадались, о чем пойдет речь. – Кое-кто из дам позволил себе осторожно кивнуть. – Едва прибыв сюда, я нашла Хемсли очень приятным местом, а его жителей– милыми и доброжелательными людьми. Тем более я была огорчена, когда случайно узнала о досадном инциденте, положившем конец мирной жизни городка в то самое время, когда горожанам надлежит объединиться в преддверии самого святого праздника и простить друг другу все обиды.

Леди Анна сделала паузу, давая время слушательницам взглянуть на обстоятельства ее глазами, и продолжила:

– И у меня возник вопрос, который хотелось бы вам задать. Как, скажите мне, милые леди, как неосторожные, легкомысленные, но не злонамеренные высказывания одной молодой девушки, мисс Кинтл, смогли привести к раздору, едва ли не открытой вражде между вами? Разве не чувствовали вы себя долгие годы сплоченным организмом, призванным заботиться о процветании родного города и приносить мир и благоденствие туда, где это было нужнее всего? Разве не связаны вы нежной дружбой и взаимным уважением, а кое-кто из вас – и родственными узами?

Вопросы были скорее обличительными, чем предполагающими ответ, и многие из дам, за исключением самых воинственных, опустили головы к своим по-прежнему полным чашкам. Миссис Фэвел вопросительно глянула на супругу викария, но миссис Райт сидела смущенная, лицо ее покрылось некрасивыми пятнами, а подбородок чуть дрожал. Миссис Фоксли бросила взгляд на Элизу Лауэй, и та чуть улыбнулась ей, без своей обычной усмешки.

Вирджиния со своего места внимательно наблюдала за собравшимися, стараясь предугадать их ре акцию на то, что они услышали и услышат еще, а мисс Вильерс, похоже, еще многое собиралась сказать.

– Я, как человек приезжий и незнакомый со всеми обстоятельствами, просто не могла поверить, что подобное могло случиться в этом милом городке. Вероятно, имело место какое-то недоразумение, и кто-то должен взять на себя неблагодарную обязанность разрешить его. Я видела, как моя новая подруга, мисс Кинтл, страдает из-за случившегося, как велики опасения других юных леди относительно будущего бала, само проведение этого праздника поставлено ими под сомнение, и после некоторых раздумий я позволила себе величайшую дерзость – вмешаться в ход событий. Надеюсь, сегодня мы с вами сумеем найти наилучший выход, призванный ни в коей мере не оскорбить чувства и желания кого-либо из вас, все размолвки будут позабыты, и ваше превосходное умение руководить проводимыми в Хемсли мероприятиями вскоре пригодится вам, так как рождественский бал все же состоится и превзойдет все бывшие до него.

Этими словами мисс Вильерс закончила свою речь, с улыбкой посмотрела поочередно на всех своих гостей и прибавила:

– Во всяком случае, мой брат сказал, что запрет двери этой комнаты и не выпустит нас отсюда до тех пор, пока мы торжественно не объявим ему, что на Рождество в Хемсли будет великолепный праздник, где он сможет вволю потанцевать с каждой из прелестных жительниц города.

Вирджиния вздохнула – она бы предпочла, чтобы в Хемсли было поменьше прелестниц.

Первой на слова хозяйки дома отреагировала миссис Лауэй.

– Думаю, мы все должны поблагодарить мисс Вильерс за то, что она так горячо приняла к сердцу наши беды и указала нам на наши слабости. Безусловно, даже и не принимая во внимание угрозу его светлости замуровать нас здесь, сегодня нам представился удачный случай разрешить все свои разногласия и вернуть уважение горожан к попечительскому совету, подорванное за последние дни.

Миссис Фэвел одобрительно кивнула и тут же поспешила добавить от себя:

– Конечно, мы все немного погорячились тогда, и я первая готова это признать. Мисс Кинтл убедила нас в отсутствии у нее какого-то иного намерения, кроме как предложить наилучшую идею для праздника из всех, какие ей удалось припомнить, и мы не станем держать зла на юную леди. Молодые девушки подчас не осознают последствий, к которым могут привести их необдуманные слова.

Вирджиния со вздохом вытерпела этот укол, так как обещала леди Анне сохранять кроткий и виноватый вид до тех пор, пока желающие выпустить пар леди не угомонятся.

Миссис Фоксли не потерпела бы первенства миссис Фэвел ни в чем, даже в признании своих ошибок, и поторопилась убедить присутствующих, что она уже несколько дней думала о необходимости примирения, и только опасения, что чрезмерная гордыня некоторых леди не позволит им прислушаться к голосу разума, удержала ее от первого шага. Миссис Фэвел едва не ответила какой-нибудь очередной резкостью, испортив тем самым все, чего успела добиться мисс Вильерс, но миссис Лауэй, понимающая замысел леди Анны лучше, чем другие, без дальнейших проволочек подошла к миссис Фоксли и дружески обняла польщенную даму. Миссис Фэвел и супруге викария не оставалось ничего другого, как прослезиться в умилении и расцеловать леди из лагеря противника, сидящих ближе всего к ним.

Вирджиния потом рассказывала Чарльзу Бенкрофту, что вся сцена напомнила ей воцарение мира во время какой-нибудь из последних войн, как оно описывается в исторических хрониках, когда недавние враги по примеру своих предводителей бросают оружие и начинают заключать друг друга в объятия. Чарльз предложил написать не одну, а целую серию картин, а еще лучше – сделать альбом с гравюрами под названием «Баталии в Хемсли», но друзья отговорили молодого человека от этой опасной затеи, способной ввергнуть городок в новые раздоры.

А пока мисс Вильерс призвала оживившихся дам отдать должное лимонному торту и слоеным пирожкам и за чаем, в спокойной, обстановке обсудить, какую же тему для бала все-таки стоит выбрать.

Вирджиния больше всего опасалась именно этого момента, когда все могли снова начать отстаивать наиболее приглянувшуюся им идею, не слушая друг друга, но у леди Анны и тут был наготове продуманный план.

– Леди, я осмелюсь снова подвергнуть испытанию ваше терпение и сказать еще несколько слов. Безусловно, в каждой из предлагаемых вами тем есть свое очарование, и я могу понять нежелание отступаться от задуманного, тем более что вы наверняка уже ведете определенные приготовления.

Миссис Фэвел воинственно кивнула, а Элиза Лауэй мечтательно улыбнулась, очевидно, представляя себе все прелести карнавала.

– Так почему бы нам не объединить усилия и не взять от каждой идеи лучшее?

Удивленный шепоток обежал стол, и дамы с удивлением повернулись снова к леди Анне.

– Что вы хотите нам предложить, мисс Вильерс? – на этот раз успела опередить остальных миссис Фоксли.

– Мы не должны забывать, что празднуем Рождество, что этот праздник сам по себе уже озаряет нас своим божественным светом. Живые картины на библейские сюжеты и рождественский вертеп придадут балу необходимый настрой, так же как и совместное пение гимнов…

Миссис Райт веско кивнула, довольная тем, что сестра графа Кларендона мыслит точно так же, как супруга скромного викария, но леди Анна еще не закончила.

– Однако, если все гости будут заняты в представлении, кто будет угадывать смысл живых картин? Почему бы не занять под них только часть гостей и не устроить вертеп в помещениях, предшествующих бальной зале? Сам по себе бал, с хорошей музыкой и изящными танцорами – уже чудесное зрелище, и будет вполне достаточно развлечь гостей до начала танцев, а после они уже сами будут веселиться до утра.

На эти высказывания возражений не последовало, но дамы промолчали скорее потому, что еще не понимали, к чему клонит мисс Вильерс.

– Король Артур со своими рыцарями и поисками священного Грааля, несомненно, способен украсить рождественский праздник, но, опять-таки, если останутся свободными те, кто будет восхищаться величественным видом этих легендарных воителей. Коротко говоря, я предлагаю только часть гостей задействовать под рыцарей и их дам, и здесь мы вполне можем угодить любителям карнавалов.

– Каким же образом? – удивилась миссис Лауэй.

– Приверженцам масок и переодеваний мы можем предложить приготовить костюмы сообразно своим представлениям о подданных короля Артура, и тогда те, кто не может или не желает тратиться на маскарадный костюм, будут пытаться угадать, кого изображает та или иная маска, а самые проницательные могут даже постараться понять, кто скрыт под ней.

– Но не будет ли тогда общество выглядеть слишком пестрым? – возразила подруга миссис Лауэй, миссис Денси. – Одни будут в костюмах волхвов, другие – в рыцарских латах, а третьи – бальных туалетах.

– Такой риск есть, но мы с вами можем заготовить несколько масок и раздавать их желающим при входе в бальную залу, а участники живых картин по окончании своего представления вполне способны, избавившись от наиболее громоздких деталей костюма, надеть маску и продолжить веселиться в другом образе.

– А как же с росписью стен под венецианскую лочку? – не унималась Элиза.

– Зачем превращать наше английское Рождество в венецианское? Если мистер Бенкрофт так искусен в живописи, он может украсить стены залы любимыми пейзажами родного края и прибавить к ним изображение замка короля Артура.

– Похоже, у мисс Вильерс был заготовлен ответ на каждый вопрос.

Несколько минут дамы обдумывали сказанное, перешептываясь и косясь друг на друга. Леди Анна ободряюще улыбнулась Вирджинии, сидящей у самого краешка стола рядом с подругой.

– Думаете, они согласятся? – спросила Вирджиния шепотом.

– Уверена. Им хочется снова объединиться, чтобы продолжить свое соперничество. – Парадоксальное заявление леди Анны не удивило Вирджинию.

Действительно, не встречаясь так часто, как прежде, дамы начали скучать друг по другу. Невозможность продемонстрировать модную шляпку или рассказать об успехах детей и внуков, похвалиться новым знакомством или удачным обедом все больше угнетала жительниц Хемсли, и, возможно, они уже искали пути примирения, наименее болезненные для их самолюбия, когда мисс Вильерс любезно взяла на себя роль голубя с оливковой ветвью в клюве.

– И ты представляешь, Чарльз, все они для виду немного поворчали, но согласились с мисс Вильерс – совсем необязательно перенимать полностью идеи моего отца, когда можно на их фундаменте построить что-то свое, более всего подходящее атмосфере Хемсли.

– Невероятно! Эта девушка – просто ангел, явившийся к нам из туманных далей! – воскликнул Чарльз Бенкрофт. – Подумать только, она заставила всех этих ханжески настроенных кумушек признать, что они упрямы и недальновидны и своей непомерной гордыней только вредят городу, вместо того чтобы нести ему славу и процветание!

– Не говори так, Чарльз, пожалуйста, – попросила Маргарет. – Все они пекутся по-своему о благе Хемсли, пусть даже их мнения иногда расходятся.

– Как бы там ни было, эта ваша мисс Вильерс – настоящая героиня, и я охотно бы взглянул на то, как она уговаривала этих старых куриц устремиться навстречу друг другу и вернуть былую дружбу, – ухмыльнулся Уолтер Бенкрофт.

Все семейство уютно расположилось в маленькой гостиной. Вирджиния свернулась калачиком в кресле у камина, Чарльз растянулся прямо на полу, вытянув к огню длинные ноги, а Уолтер и Маргарет сидели неподалеку на диване. Леди Бенкрофт сегодня выглядела менее нервозной, так как капитан Уолтер пребывал в благодушном настроении и не пытался ежеминутно делать колкие выпады в адрес вдовы своего брата. Она не посмела сделать Уолтеру замечание, когда он назвал леди из попечительского совета курицами, а Вирджиния, помня советы леди Анны, постаралась не обращать внимания на болтовню этого Бенкрофта и продолжила свой рассказ о чаепитии у мисс Вильерс.

– Маргарет, тебе придется все-таки заняться костюмами для приходского хора. Насколько я понимаю, их не требуется шить заново, но следует привести в должный вид для такого торжественного случая.

Маргарет облегченно вздохнула и сразу повеселела, как только узнала, что можно обойтись без шитья.

– Чарльз, завтра же тебе следует направиться к хозяину «Зайца и лебедя» и осмотреть залу, предназначенную для бала, и близко расположенные комнаты. Времени остается совсем мало, и придется очень потрудиться, чтобы успеть закончить роспись.