Текст книги "Злодейский путь!.. Том 10 (СИ)"

Автор книги: Эл Моргот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Шен пожалел, что не может прочитать его мысли. Несмотря на все уже сказанное между ними, он все еще совершенно не понимал этого человека. Если бы он знал его чуть меньше, то обманулся бы сейчас, решив, что Шиан в самом деле спокоен.

– Ты все посмотрел? – первым нарушил молчание Шиан.

– Да. И теперь хочу, чтобы ты рассказал мне о дяде Шеине.

Шиан нахмурился. Он не отрывал взгляда от лица Шена, пытаясь определить его истинные чувства. Шен ощущал, что, к сожалению, не может притворяться столь же хорошо, как Шиан. Его пальцы чуть дрогнули, когда он брал пиалу, а сердце так стучало в груди, что, казалось, это заметно даже с расстояния. Раздражает, но ничего не поделаешь. Да, Шиан понял, что он волнуется, но это еще не значит, что он позволит заморочить себе голову. Не снова.

– Я думал, после просмотра воспоминаний у тебя появятся вопросы, – заметил Шиан. – Неужели ты не узнал ничего неожиданного?

– Все, что я узнал, уже не имеет существенного значения. Прошлое лучше оставить в прошлом.

Шен думал, что подобное пренебрежение заставит Шиана выйти из себя, но тот лишь улыбнулся краем губ и, опустив пустую пиалу на стол, спокойно заметил:

– Но история дяди Шеина еще более древняя.

Шен не нашелся, что остроумно ответить, поэтому просто молча выпил чай и прямо потребовал:

– Расскажи историю дяди Шеина.

Мгновение Шиан проницательно смотрел на него, будто о чем-то раздумывая, а затем резко перегнулся через столик, дотронувшись ладонью до щеки Шена и приблизив к нему лицо. Тот отпрянул, но спинка стула помешала полностью уклониться. Ладонь Шиана скользнула ему на затылок, и хватка сделалась стальной. Теперь нужно было бы приложить немало усилий, чтобы оттолкнуть его. Но так как все произошло очень быстро, Шен все еще не пытался. Шиан выдохнул ему в лицо:

– Это было признанием, разве ты не понял? И ты снова игнорируешь. Не ответил тогда, не отвечаешь сейчас.

Шен продолжал вглядываться в его лихорадочно горящие глаза. Признаться, для него было странным услышать то, что, в понимании Шиана, эти недомолвки в воспоминаниях, оказывается, «были признанием», и то, что настоящий Шен, услышав в свое время все целиком, ничего ему не ответил.

Интересно, не в тот ли момент в новелле он его разрубил на две неравные части? Но вмешательство Ера заставило Шена вместо этого уйти из жизни, стерев свое существование. Может, он рассчитывал тем самым сделать Шиану еще больнее? Неужели этот Шен, переродившись в его теле, вмешался в посмертный план мести? А может, он вообще не думал об этом. Может, виня во всем себя, он настолько ненавидел свое существование, что просто хотел исчезнуть. Кто знает. И никто уже не узнает о его истинных чувствах.

– Рурет не была сумасшедшей, – произнес Шен, глядя Шиану в глаза, и почувствовал боль. Шиан с такой силой сдавил его затылок, что шея стала неметь.

– Ты смеешься надо мной?! – выплюнул брат ему в лицо.

Шену все же удалось разозлить его. Очень сильно разозлить. Отчего-то, в противовес его ярости, самому хозяину Проклятого пика стало проще вести себя невозмутимо.

– Не больше, чем ты надо мной, – заявил он.

Другая рука Шиана легла на его ключицу, пальцы потянулись к шее, словно он раздумывал, не сдавить ли ее.

– Собираешься задушить своего «любимого» младшего брата? – с усмешкой уточнил Шен, сделав издевательский акцент на слове «любимого». – Ты еще помнишь про Глубинную тьму, которую я удерживаю? Неужели только это сдерживало тебя все эти годы…

Шиан резко убрал руки с его шеи и, схватив за правое запястье, вывернул его руку так, чтобы видеть ладонь. Там, где на месте проклятой звезды было только белесое пятно.

– Думал, я не замечу?!

Глава 218. Золотые шипы

– Думал, я не замечу?! Что ты с собой сделал?!

Шен готов был мысленно рыдать от того, как все так обернулось, и Шиану вновь удалось перехватить контроль над ситуацией. А заодно оттого, с какой силой он выкручивал его запястье.

Казалось, ситуация вряд ли может стать еще хуже, ведь Шен, все еще собираясь использовать Глубинную тьму как свой козырь, понятия не имел, как теперь объясниться. Если он теперь скажет, что Глубинная тьма мирно почивает в старейшине Рэне, который, в свою очередь, мирно почивает в черном замке, не сделает ли это его позицию еще более шаткой?

И Шиан все еще остается единственным, кто может пролить свет на прошлое и историю дяди Шеина. И что еще Шен должен сделать, чтобы заставить его сказать правду? Возможно, если б Шен был более гибким, сказал бы ему несколько теплых слов, Шиан бы успокоился и все ему рассказал. Но Шен даже представить не мог, что его губы шевелятся, чтобы выдать такое. Шиан вызывал в нем слишком сильные эмоции, в которых злость была смешана с раздражением и опасением, а еще и с обидой, так что он и эмоционально, и физически не был способен успокоиться настолько, чтобы притвориться и произнести нечто ласковое.

– Как ты избавился от проклятой метки?!

– Я не избавлялся. Зимняя стужа выжгла ее, чуть меня не прикончив. И это не важно – я все еще могу сдерживать Глубинную тьму.

Шиан, нависающий над ним, от такой информации резко поумерил свой пыл и присел прямо на столик.

– Зимняя стужа? Чуть тебя не убила? Ты не говорил об этом.

– Мы вообще мало общаемся, если ты не заметил, – пробормотал Шен, выдергивая, наконец, из его пальцев свое запястье. Забавно, они всего-то говорят не больше десяти минут, а у него уже столько синяков. Конечно, это мелочь, которая исчезнет в следующие десять минут, и все же. Не драться же с ним, в самом деле, при каждом разговоре.

Шен потер ладонь левой руки, в центре которой распускался красный цветок ликориса. Трудно сказать, действительно ли эта печать была способна сдержать Глубинную тьму, если бы та полезла из Рэна и попыталась захватить мир, но ее щупальца, направленные на самого Шена, отражать все же получалось. Естественно, он не собирался вдаваться в подробности и посвящать Шиана в неудобные детали.

Шиан взял его ладонь в свою руку и провел большим пальцем по красному цветку в ее центре. Жест, особенно в контрасте с предыдущими, казался нежным и даже в какой-то мере интимным. Шен напряженно замер.

– И ты говоришь мне об этом только сейчас? – с возмущением произнес Шиан, вновь подняв на него взгляд. – Ты не можешь не понимать, как это может быть важно! Что, если мы сможем найти другой способ сдерживать Глубинную тьму?! Тогда тебе больше не придется так страдать!

Шен криво усмехнулся, аккуратно вынув из захвата свою руку.

– Скорее, это лишит меня защиты и права здесь находиться. Что тогда будет? Вместе со старейшинами изгоните неугодного заклинателя, вставшего не на тот путь?

Шиан строго посмотрел на него.

– Ты же видел воспоминания! Ты теперь не можешь говорить, что ничего не знаешь и не помнишь! Ты знаешь, что ради тебя я убью кого угодно.

У Шена мороз пробежал по коже. Эти слова звучали слишком просто, без всякой бравады. Шиан в самом деле лишь констатировал факт.

На языке завертелись вопросы, но в горле пересохло, и он не смог ничего произнести. Он вдруг осознал, что все это время, с самого начала разговора был словно зайчонком, играющим с тигром. Даже «признание» Шиана и его «любовь» делали уязвимым Шена, а не Шиана!

Возможно, прошлый Шен не попался бы на эту удочку, ведь ему было плевать на всех, включая и самого себя. Но этот Шен так не мог.

– Я видел воспоминания, – тихо произнес он. – Ты явно держишь меня за дурака, если полагаешь, что я просто поверю им. Твои недомолвки сильно меняют смысл, не так ли, брат?

– Недомолвки?

– Не делай вид, что не понимаешь. Ты специально составил воспоминания таким образом, чтобы настроить меня против Рурет, не так ли?

– Ты сам все видел!

– Я видел лишь то, что ты пожелал показать! Пари? Что еще за пари? Хочешь уверить меня, что Рурет только развлекалась?

– Как еще можно назвать пари на любовь?

– Этого не может быть! Пусть я многого не помню, даже того, что осталось, достаточно, чтобы понимать, что Рурет не была жестокой и ее не могли развлекать такие игры.

– Ах, ну да, святая Рурет! Как я мог забыть? Святая, которая превратила твою жизнь в ад!

– Тебя там не было! Откуда тебе знать, что там случилось?!

– Да, не было! И не проходит ни дня, чтобы я не жалел, что меня там не было!! – Шиан вскочил на ноги, задев и перевернув столик.

Глядя, как он мечется из стороны в сторону, Шен почувствовал усталость. Шиан изматывал его. Говорил недомолвками, специально смещал акценты, не отвечал на вопросы. Они говорили на одном и том же языке, но каждый будто бы о своем.

– Давай не будем говорить ни о Рурет, ни о произошедшем двадцать лет назад, – предложил Шен. – Я в самом деле устал пытаться отделить правду от лжи. Просто расскажи мне историю дяди Шеина, вскоре нам придется выступить против секты Хладного пламени. Давай сосредоточимся на будущем.

Шиан прекратил метаться по комнате и остановился, уставившись на него.

– Ты так и не ответил мне, – негромко и напряженно произнес он. – Неужели снова пытаешься уйти от ответа?

Шен протяжно выдохнул. Он опустил взгляд на перевернутый столик, скользнул по чаю, вытекшему из треснувшего чайничка, положил руки на подлокотники и, восстановив видимое спокойствие, поднял взгляд на Шиана и произнес:

– Что ты ожидаешь от меня услышать? Что я никогда не любил тебя? Уверен, что это не так. Вы с Рурет были самым дорогим в жизни Шена. Оба. Те семейные узы, которыми вы были связаны, были столь ценны для него, что он готов был всю жизнь играть роль вашего брата, никогда не признаться, что влюбился в Рурет. Разве ты этого не понимал?

– Прошло двадцать лет. Рурет нет.

– Да. Но того Шена тоже больше нет.

Шиан долго смотрел на него, и лицо его больше не могло сохранять маску. Оно искажалось гневом и болью, губы дергались, но не произносили ни звука. Наконец, он сделал шаг вперед и присел перед Шеном, опершись на одно колено. Он взял его руки в свои и заглянул в глаза, словно пытаясь разглядеть нечто за холодными золотыми сполохами.

– Это ведь не так, правда? Не говори о себе такого, прошу тебя.

Шен долго вглядывался в его лицо, прежде чем произнести:

– Того Шена больше нет.

Ему показалось, или на ресницах Шиана блеснула влага? Он заморгал и отвернулся, все еще не выпуская его рук.

– Я знаю, что такой как есть, я тебя не устраиваю. Но это все, что я могу предложить.

Шиан вскинул голову и посмотрел на него, искривив губы в усмешке.

– Почему? – произнес он.

Шен смотрел на него.

– Почему я никогда не был достаточно хорош для тебя? Я столько делал для нашей семьи, но вы с Рурет даже не доверяли мне свои исследования!

– Доверие подразумевает искренность.

– Искренность? Я защищаю тебя!

– Нет. Ты любишь все контролировать, в том числе и меня. Но Шиан, я не согласен так жить.

Шиан долго молчал. Он опустил голову, и Шен видел лишь темные волосы и сверкающие в них украшения.

– Что, если я все расскажу? – Шиан вновь взглянул на него, на сей раз в зеленых глазах брата читалась отчаянная решительность. – Целиком и полностью, все, честно. Как насчет такого? Тогда… Тогда что-нибудь изменится?

Шен тихо фыркнул.

– Новая тактика? Неплохо, но неужели ты думаешь, что на этот раз я просто поверю? Как весело, должно быть, играть с потерявшим память братом, которому можно наплести любую чушь.

Шиан сильнее сжал его пальцы.

– Нет. Я говорю серьезно. Ты не понимаешь? Я сделаю все, что угодно, чтобы вернуть своего брата.

Сердце Шена дрогнуло. «Вернуть своего брата».

«Шиан, должно быть, на самом деле ты давно почувствовал эту подмену. Ты просто не можешь представить того, что произошло в действительности. И хорошо. Если б ты представил – этот Шен умер бы страшной смертью».

– Как ты рассчитываешь убедить меня? – уточнил Шен.

Несмотря на все чувства, что обуревали его сердце, перед ним стояла четкая цель, и он намеревался играть до последнего.

Шиан помолчал, словно решаясь, а затем произнес:

– Думаю, есть один способ. Старейшина Лунг Рит давно изучает способы погружения в человеческое сознание. В таком состоянии человек очень уязвим, не может защититься и соврать. Я покажу тебе все. Открою свое сердце. Ты больше не сможешь обвинить меня в неискренности.

Это предложение заставило Шена ощутить беспокойство: прошлый опыт столкновения с умениями Лунга был для него неприятным. С другой стороны, душу собирается обнажать Шиан, а не он, и это в самом деле прекрасный способ наконец отделить правду ото лжи.

– Хорошо. Так и поступим.

Шиан поднялся и потянул его вверх. Шен встал перед ним.

– Отправимся прямо сейчас, – решительно произнес Шиан. – Хочу прояснить все до того, как придет время сражения.

Шен только кивнул.

Через четверть часа они встретились с Лунг Ритом на пике Духовного щита.

– Старейшина Лунг, как ваши раны? – первым делом поинтересовался Шен.

Лунг слегка поклонился.

– Все уже в порядке, старейшине Шену не стоит беспокоиться.

Лунг проводил их в уединенную беседку, стоящую на самом краю уступа. Отсюда открывался величественный вид, далеко внизу можно было рассмотреть снующих по тропинкам учеников, а вдалеке над горами нависло темное облако. Посмотрев на него, Шен меланхолично отметил, что давно не было дождя.

– Присаживайтесь, – пригласил Лунг. – Сейчас принесут чай. Какое дело привело вас на пик Духовного щита?

Шен подумал, что это, должно быть, и впрямь единичный случай, когда они с Шианом вместе наносят такой визит. Ничего удивительного, что Лунг несколько опешил и заволновался.

– Я хочу воспользоваться Золотыми шипами, – просто сказал Шиан.

Лунг замер. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы преодолеть себя и ответить:

– Вы уверены?

– Я уверен.

Больше ничего не сказав, Лунг ушел, оставив Шена и Шиана наедине.

– «Золотыми шипами»? – переспросил Шен. Название показалось ему не очень приятным, хоть и вычурным.

– Лунг их сам создал, – не вдаваясь в детали, коротко отозвался Шиан.

Он сидел прямо и почти не смотрел на Шена. Похоже, несмотря на то что он уверил Лунга в том, что уверен, решиться воспользоваться этим методом для него все еще было сложно. Шен не стал больше ничего спрашивать.

Старейшина пика Духовного щита вернулся через десять минут. Положив на стол кожаный футляр, он скомандовал:

– Протяните ваши руки.

Шен с недоумением сделал, как он велел. Лунг дотронулся до его левой руки и правой руки Шиана и соединил их запястья шелковой лентой.

– Вы отправитесь вместе, – пояснил старейшина пика Духовного щита на его немой вопрос. – Это чтобы не потеряться.

– Объясните мне подробнее, пожалуйста, что мы собираемся делать, – не выдержал Шен.

Запястье его левой руки оказалось крепко примотано к руке Шиана. Их руки лежали на столе.

– О, так вы не знаете? Я думал, глава ордена все вам разъяснил.

Шиан ничего на это не произнес, а Шен выжидательно посмотрел на Лунга. Тот вздохнул и раскрыл футляр. Внутри оказались акупунктурные иглы.

– Эти иглы я создал сам, – произнес Лунг. – На то, чтобы наделить их особыми свойствами, потребовалось много времени, усилий и артефактов из гробницы. Но теперь я почти полностью уверен, что они действуют так, как задумывалось.

– Почти?

Лунг проигнорировал вопрос Шена и продолжил:

– Они помогают погрузиться в человеческое сознание, вновь пережить далекие воспоминания, увидеть сон, если хотите, но в точности повторяющий прошлое.

– Зачем вы вообще решили создать такой артефакт?

– Зачем? Чтобы лечить душевные недуги, конечно же. Наша боль часто заключена в прошлом, но мы не хотим или уже и не можем вспомнить все, как было на самом деле. Но вылечить такую болезнь возможно лишь столкнувшись с ее первопричиной.

– Это… очень передовые исследования, – пораженно произнес Шен. – Не ожидал, что вы интересуетесь медициной.

– Я не первый год экспериментирую с влиянием на человеческое сознание.

– А старейшина Заг знает о ваших успехах?

– Старейшина Заг – сторонник традиционной медицины, он не высоко оценивает мои исследования.

– Может, продолжим? – прервал их светскую беседу Шиан.

– Так вот, когда я воспользуюсь «Золотыми шипами», вы сможете погрузиться в сознание главы ордена. Он сам сможет контролировать, что именно смотреть, для этого необходимо просто вспомнить и сосредоточиться на событии прошлого.

– А как мы вернемся? – уточнил Шен, наученный горьким опытом.

– Это полностью под моим контролем. Я в любой момент могу вернуть вас. Но вам не следует погружаться слишком глубоко, так что через полчаса я верну вас. Если пожелаете – могу раньше.

– Нет, пускай будет полчаса, – произнес Шиан.

Шен не стал спорить.

– Сядьте удобнее, – попросил Лунг Рит, доставая из футляра первую иглу. – Я начинаю.

Шен наблюдал, как Лунг наклонился над Шианом и воткнул золотую иглу в его макушку. Еще несколько оказались в местах переплетения меридиан на руках. Затем настала его очередь, и Шен слегка зажмурился, когда старейшина пика Духовного щита наклонился к нему с иглой. Боли он не почувствовал, но тело будто бы стало быстро терять свой вес. Шен ощутил невесомость, а через мгновение его дернули за руку, обвязанную лентой.

Шен открыл глаза и понял, что спит. Рядом стоял Шиан, но больше вокруг не было ничего.

– Что ж, – начал Шиан, – тогда…

– Начнем с пари Рурет, – перебил того Шен. – Полагаю, это будет самым удобным способом проверить действенность этих «Шипов». Я четком помню, что ты показал в воспоминаниях. А теперь покажи правду.

Шиан тихо хмыкнул. В следующее мгновение перед ними оказалась приемная пика Золотой зари. Рурет стояла перед Шианом, на ней была та же одежда, что и в «Последнем дне» Шена.

– Ты видела?

Диалог начался именно так, как показывал Шиан в воспоминаниях, вот только на сей раз он оказался не столь кратким.

– Не делай вид, что не рассчитывал на это!

– Я говорил, что ты для него – всегда была и будешь лишь старшей сестренкой.

– И что с того? Это тоже любовь! Я сорок лет была старшей сестрой – и меня это устраивало!

– Зато меня – нет! Я устал, ясно тебе? Я очень. Безумно. Устал. Притворяться.

– Что изменилось? Хочешь уверить меня, что Шен любит тебя больше? Любит не… как…

– Да! Неужели мне все необходимо произносить вслух?! Ты ведь не дура, сестренка.

– Не верю.

– Не веришь? Так спроси у него! Выясни в конце концов, как он к тебе относится! Сколько тебе было, когда ты в него влюбилась? Восемнадцать? Двадцать? Сколько лет прошло с тех пор – и ты до сих пор веришь, что он просто еще «не готов» признать свои чувства?

– Хочешь уверить меня, что вы водили меня за нос все это время? Что я была настолько слепа?

Шиан лишь криво усмехнулся, что выражало согласие с ее высказыванием.

– Если так, то почему не сказал раньше?

Шиан развел руками.

– Потому что так не принято. Формально мы родственники, да к тому же оба мужчины, какие слухи пошли бы?

– А какие слухи пойдут сейчас?

– Именно поэтому мне нужна твоя помощь. Ты должна прикрыть нас. Ты же отличная актриса, сестренка, годами практиковалась, скрывая свои чувства.

– Ты жестокий ублюдок!

Шиан скривил губы. Возможно, он проникся бы ее негодованием, если бы не глубокая обида. Годами он ощущал себя третьим лишним, необходимым лишь для прикрытия их беззастенчивого флирта, компаньоном, нужным лишь для того, чтобы не поползли слухи о нездоровой увлеченности друг другом брата и сестры. И теперь, когда он всего лишь обернул назад то, что ощущал годами, он – жестокий ублюдок?

Да он только начал.

– Даже так? А я было думал, что ты порадуешься за наше счастье. Насколько эгоистична может быть твоя любовь? Или она проходит в тот момент, когда мир перестает вращаться вокруг тебя?

– Как ты мог скрывать от меня такое?! Я и подумать не могла…

– То, что твое зрение затмевали твои же собственные чувства – не моя вина.

Рурет не нашлась с ответом. Она молча уставилась на брата, рассматривая его лицо, словно впервые, наконец, прозрела и увидела.

– Знаешь… – успокоившись, произнесла она, – я давно размышляла о том, чтобы оставить вас, оставить орден… Все не решалась. Наверное, на что-то надеялась. Скажи мне, я слишком хорошо скрывала свои истинные чувства? Дело в этом? Если бы я призналась, если бы Шен узнал раньше…

– Ты в самом деле в это веришь?

Рурет промолчала.

– Поверь мне, сестренка, если мужчина заинтересован – он продемонстрирует это. У тебя совершенно нет опыта в отношениях и даже теорию ты знаешь плохо, если полагаешь, что может быть иначе.

Смешать правду с ложью – это то, в чем Шиан являлся мастером. Даже если Рурет не хотела верить его словам, они не могли не зародить в ней сомнения.

В одном они с сестрой были очень похожи – они оба были слишком гордые, чтобы искренне говорить о чувствах. Рурет и так сказала больше, чем когда-либо.

– Что ж, оставим этот пустой спор, – с достоинством произнесла она. – Я спрошу Шена.

– Держу пари, он скажет, что любит тебя. Но лишь как сестру.

– Хорошо. Пари.