Текст книги "Соннасарнова. Элит (СИ)"

Автор книги: Эл Моргот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

– Ну я полагаю, с этим и твой дом самостоятельно справится, так что не волнуйся. Таскать шкаф не придется.

Фира тяжело вздохнул. Он приложил руку к щеке и покачал головой, будто старая бабка, жалующаяся: «Ой, ну вот что с него выросло! А был таким милым ребенком!».

– Идем! – потребовал он. – Пока Кира не уехал на хаммере в Кетер, быстро берем его и сматываемся.

– Я остаюсь.

Фира, оторопев, смотрел на него.

– Ну что? Что тебя не устраивает в моем предложении?

– Бегство, – односложно ответил Алкайдэ.

Кэйн сверкнул глазами. Этот ответ его слегка уязвил, хоть умом он и понимал, что Тейн – просто твердолобый блюститель принципов, в этом мире ничего не стоящих. За высокопарными высказываниями скрывается непродуманный план, и в итоге благородные погибают первыми.

– Это не бегство, а стратегическое отступление, – произнес он. – И разве не этим ты занимался все эти века?

– Нет, – Тейн покачал головой. – От него я убегать не стану.

– Ну почему?! – в усталом отчаянье воскликнул Фира.

– Достаточно и того, что я стал эвраром. Еще и убегать?! Это невозможно.

Фира тупо уставился на него. Он его решительно не понимал.

– Но ты прав. Вам с Кирой лучше пока уйти. Впрочем, у меня есть одна мысль… но я не совсем уверен.

– О чем ты? – в голосе Фиры таилась тихая надежда.

– Я раздумываю, стоит ли мне найти его первым. Тогда это будет не здесь и вам не придется уходить.

Фира схватился за голову, теребя спутанные волосы. Он мог только уныло простонать в ответ на это «предложение».

– Кроме того, – продолжал Тейн, не обращая на Фиру внимания, – так мы будем наверняка знать, что Кира не узнает о нашем посещении пирамиды.

– А это тут вообще при чем? – вздохнул Кэйн.

– Ты же не хочешь, чтобы информация о предыдущей встрече с отцом стала известна ему? Ни намека на цилиндр для Кетер. Разве не это самое важное сейчас?

Фира вздохнул. Этот разговор стал неожиданно выматывающим.

– Нас и так видели Мальхут, – заметил он. – Теперь это только вопрос времени. Надеюсь – нескорого, раз они не очень дружны. Но все же. Это не имеет значения.

– Тогда у меня закончились отговорки. И все же я считаю, лучше мне самому с ним встретиться.

Фира устало плюхнулся на лавочку рядом с ним.

– Ты собираешься с ним драться?

– Мне придется с ним драться, – вздохнул Тейн.

– Почему?

– Потому что, раз уж он здесь, он или выполнит то, зачем пришел, или умрет.

– И какой у тебя шанс победить?

– Не особо большой. Но один на пару-другую триллионов всегда найдется.

Фира зло фыркнул.

– Тебе не кажется, что ты поступаешь глупо?! Я выиграл тебе время, а вместо того, чтобы подготовиться, ты тупо сидишь и ждешь конца!

– Подготовиться? Я готов. В конце концов, мои тени всегда со мной.

Фира молчал.

Тейн уже было подумал, что он наконец смирился с его решением и больше не будет пытаться его отговорить, но Фира неожиданно всхлипнул и повернулся к нему.

– Но… ты все еще очень нужен мне! – он направил на Тейна проникновенный взгляд ярко-небесных глаз. – Ты ведь не бросишь меня сейчас, правда?!

Тейн изумленно вскинул брови:

– А с чего ты вообще взял, что я собираюсь тебя бросать?

– Ну логику у меня еще не отшибло как бы! Ты сказал, что скоро появится твой отец, убегать ты не хочешь, а битва с ним с огромной вероятностью закончится твоим поражением. И как при таких условиях ты собираешься не бросать меня?

– За мной долг, помнишь? – Озорные искорки запрыгали в глазах повелителя теней. – Так что я вернусь, чтобы вернуть его тебе.

– Какой долг?

– Я должен тебе одно желание. Забыл?

– И вправду! – лицо Фиры озарилось. – Тогда… – он осекся. Так хотелось сказать: «Не покидай меня, пока я не умру». Но разве в праве просить он о таком?

– И как же ты собираешься вернуться, чтобы его выполнить? – вместо этого спросил он. – Если бы из Агонии можно было легко выбраться, она не была бы так страшна. К тому же… разве у меня есть время ждать? Не то, чтобы я тебя уже хороню, но прошу, давай придумаем план, чтобы избежать твоего поражения!

– Ты не понимаешь. Только убив его, я смогу… – Тейн осекся. – Я просто не проиграю.

– У меня сейчас мозг от тебя взорвется! – заныл Фира. – Ты несколько минут назад сказал, что вероятность твоего успеха – один к паре триллионов!!

– Ну да. Так и есть. Но я все же его сын, – он усмехнулся. – И не менее упрям.

Фира закрыл лицо руками. Он уже вообще ничего не понимал.

Тейн какое-то мгновение поколебался, но потом все же решился.

– Понимаешь… только убив его, я смогу получить его прощение.

– Уаааа, – уныло протянул Кэйн. – Ну почему ты такой принципиальный?! Ну почему тебе не плевать на какое-то прощение?? Ну почемууууу? Какой в этом смысл?

– В этом огромный смысл. – Тейн повернул голову к Фире, его глаза сверкнули ледяным пламенем. – Только так он узнает, что такое свобода.

– А может, ты ему просто об этом расскажешь? – без особой надежды предложил Фира.

– Я расскажу. Но он не сможет понять, я уверен в этом.

– В таком случае, он и при смерти этого не узнает… Ты считаешь, что «горбатого могила исправит» или как? – Фира на пару мгновений задумался. А что, если… – глаза Кэйна блеснули сумасшедшим озарением, – у вас будет достаточно времени? Если я его задержу, а? Как Ферсаат!

– Даже не вздумай! – Тейн вскочил на ноги. – Ты забыл, в каком состоянии ты вернулся из того храма?! А кроме того, он не демон. Время будет.

Но Фира сидел такой довольный, как будто наконец увидел свет в конце тоннеля.

– Фира! Даже думать забудь! – Тейн обеспокоенно всматривался в его лицо.

– Ладно, – кивнул тот.

Алкайдэ ему не поверил.

– Ты же не знаешь его мечты! И имени, кстати, тоже.

– Да, это проблема, – согласился Кэйн. – Кстати, как его зовут?

– Я расскажу тебе, когда вернусь.

– Ну я хотя бы знаю фамилию… – пробормотал Фира.

– Вот как? С чего ты взял, что Алкайдэ – это фамилия?

Кэйн посмотрел на него глазами, полными наигранных слез. Но Тейн остался неумолим.

– Ну пожааалуйста! – Фира встал перед ним, сложив руки в умоляющем жесте. – Дай мне хотя бы один шанс!

– Чтобы тебя потом выхаживать и опять волноваться? А если я не в форме буду?

– Пожалуйста! – Фира злился на сам факт того, что кажется таким бесполезным. – Я не стану тебе обузой.

– К тому же… Я понятия не имею, о чем он мечтает…

– Я попробую угадать.

– Его зовут Медард, – со вздохом сказал Тейн. – Но учти. Если с тобой что-то случится, я и в Нави тебя найду. И тогда – берегись!

Кэйн очень довольно улыбался.

Глядя на улыбающегося Фиру, Тейн все больше хмурился.

– Вот и какой от тебя прок будет? Кукловод, хм! Тебе же даже в голову не пришло узнать у меня второе имя! Или ты его в полсилы удержать думаешь?

Кэйн перестал улыбаться и растерянно посмотрел на него.

– Откуда же мне знать, сколько у него имен? Раз ты сказал – я просто поверил, смысл сомневаться?

– Медард Алоис. Ты запомнишь? Или тебе записать?

Фира обиженно посмотрел на него. Его глаза красноречиво выражали: «Ну я же не тупой!».

Но Алкайдэ не внял. Сейчас он уже сожалел о том, что втянул этого человека. Опять. И на этот раз еще серьезнее. Он злился на себя за это, однако он даже самому себе не признался бы, что делает это из боязни столкнуться со своими страхами в одиночку. А если рядом будет этот неугомонный доктор… Разве тогда у него останется право проиграть?

А пока он раздумывал подобным образом, прямо в руки Фире мягко опустился листочек, на котором витиеватым почерком было тщательно выведено: «Медард Алоис. Фиолетовый Господин тени. Навь». А потом шли непонятные термины. Внизу листика стояла черная печать. "Дуат" – значилось на ней.

– Что это? – спросил тот. – Это остальные сто восемнадцать имен, которые я должен запомнить?

– Это титулы, – пожал плечами Тейн. – Не обращай внимания. Это из Дуата.

– Ладно, – Фира покрутил бумажку в руках и сунул в карман.

Издалека донесся звук отъезжающей машины.

– Ну вот, ты упустил возможность увидеть мою коллекцию произведений искусства, – протянул Кэйн, проводив скрывшийся на холме хаммер взглядом.

– У тебя есть такая коллекция? И почему только сейчас ты о ней заикнулся? К тому же что значит "упустил"? А тени?

– Я предлагал переехать, – заметил Фира.

– Но ты ничего не сказал про коллекцию!

– Это шло бонусом…

– А можно мне только бонус? – с надеждой спросил Тейн.

– Ха! – Фира тряхнул киноварной шевелюрой. – Мистер повелитель теней, вы отложили посещение моей личной коллекции на неизвестный срок.

Алкайдэ грустно вздохнул.

– Тогда я в музей. Надо компенсировать такую потерю.

– Сейчас?! – возмутился Кэйн.

– Ну а что? – невинный взгляд фиолетовых глаз.

Фира собирался ответить кое-что едкое, как вокруг них словно что-то изменилось. Предметы стали расплывчаты, словно были отражены в воде. Потемнело. Фира, поднявший голову и ожидающий увидеть небо, затянутое тучами, увидел лишь густой молочный сумрак. Но он не был похож на облака. Вода стала чернее. Тени удлинились и покачивались, вибрируя, словно отражения в воде, подернутой рябью. В нескольких метрах от пристани, прямо надо черной водной гладью образовался портал в виде черного же кокона. Он раскрылся как цветок лотоса, тени-лепестки распластались над водой. В центре этого жуткого цветка стояли те самые женские фигуры с головами змеи и грифа. Но отца Тейна пока видно не было.

– Ты же вроде как говорил его сегодня не ждать? – прокомментировал ошеломленный Фира.

– Так я и не ждал, – остался невозмутимым Алкайдэ. – Впрочем, его пока и не видно.

Две фигуры в греческих туниках одновременно распахнули свои огромные истрепанные крылья.

– А от этих хмурых зябликов чего ждать? – мрачно поинтересовался Фира, смотря на них с отвращением.

– Это эринии, богини мщения, – ответил Тейн.

Он выступил вперед, так, что Фира стоял теперь за его спиной. Эринии же, словно только того и ждали, стремительно ринулись на Алкайдэ. Глаза повелителя теней полыхнули фиолетовым пламенем, которое разгоралось все ярче. Волосы его не развевались, как от ветра, а ореолом "плавали" вокруг головы, как если бы он стоял сейчас под водой. Вместо привычного фиолетового костюма на нем была длинная мантия, черным туманом клубящаяся внизу. А голову венчал узкий ободок из черного металла. Пламя в его глазах мигнуло, и перед эриниями выросла стена, черная и непроницаемая. Она поднялась из воды прямо перед пристанью неровными зубцами, возвышаясь на пару метров над Тейном и Фирой. В тот же миг эринии всей грудью налетели на теневую преграду. Словно мощной взрывной волной их откинуло назад, да с такой силой, что они пролетели за черный лотос, раскинувшийся на озере. Стена, сыграв свою роль, исчезла. Все это произошло за считанные мгновения.

То, что первая лобовая атака была отбита, эриний не смутило. Однако не успели они ринуться на Тейна снова, как он поднял руку. Из воды, как лианы, поднялись извивающиеся длинные тени, каждая в руку толщиной. Они обвились вокруг рук, ног, тел, крылий подземных богинь и потянули их в воду.

Эринии без особого труда разорвали непрочные оковы. Но благодаря неожиданности атаки, Тейн добился главного – он полностью окунул богинь мщения под воду. Их изломанные крылья намокли, сделались тяжелыми. Эринии утратили свою маневренность и скорость.

– Так может, смотаемся под шумок, раз старого хрыча с ними нет? – без особой надежды предложил Кэйн.

Но Алкайдэ уже не мог остановиться.

Черный туман его мантии прорезали фиолетовые искорки. Тень за его спиной, его собственная тень, непомерно возросла. И вдруг, словно две руки, две тени метнулись к той эринии, что имела голову грифа. Едва взмахивая крыльями, она не смогла увернуться. Огромные черные руки в секунду свернули ей шею, словно курице, разорвали ее на куски, сбросив останки в черную воду зеркального мира.

Вторая эриния, вытягивая змеиную шею, пронзительно зашипела. Это шипение больше походило на свист на сверхвысокой частоте. У Фиры заложило уши.

Шипение прекратилось. Эриния горделиво выпрямилась, расправляя искромсанные вороньи крылья. Она подняла вверх руки. В них материализовался внушительных размеров бич. Черный, словно уголь, он переливался алыми искорками затаившегося в глубине пламени. Змеиные глаза налились кровью. Тейн попытался связать ее нитями из теней, но она увернулась. Бич просвистел в воздухе и опустился Алкайдэ на плечо. Эриния резко дернула его на себя и бич снова взмыл в воздух. Он разорвал черную мантию.

Еще один взмах – и бич окрутился вокруг шеи повелителя теней. Эриния снова потянула его на себя, затягивая его на горле Тейна. Фира видел, как кожа его в том месте, где к ней прикасался бич, словно алыми маками, покрывалась страшными ожогами. Пытаясь высвободиться, Тейн сделал шаг вперед, схватившись руками за бич.

А потом тень из-под его ног плеснулась вверх, и, словно растревоженный пчелиный рой, дробилась и множилась.

Эта черная туча окутала эринию. То была тьма в чистом виде. Она растворяла богиню, медленно превращая ее плоть в не-бытие. Бич полыхнул красным огнем и рассыпался искрами.

Обе эринии были мертвы. Черный цветок, доставивший их сюда, медленно закрыл свои лепестки и исчез в глубине непроницаемых вод.

Мир вокруг снова на миг подернулся рябью. Стало еще темнее. Все цвета в этой темноте стали неестественно-яркого цвета, причудливо выделяясь на темном фоне.

– Черт! – выругался Тейн. – Нас тащат вниз.

Тейн повернулся в сторону берега. Там, на небольшом отдалении, стоял Медард Алоис. Презрительно и высокомерно смотрел он на Тейна.

– Снова попробуешь сбежать? – словно плевок бросил он в лицо сына.

Тейн отрицательно покачал головой.

– Очень хорошо. Отправишься со мной сам?

Тейн снова качнул головой слева направо.

– Я понял.

И снова, как тогда, в пирамиде, вокруг началась дикая и безудержная пляска теней.

Медард вскинул руку, и хоровод теней в бешеном темпе закружился вокруг Тейна, быстро сужаясь.

Кэйн понял, что пора действовать. Имя у него уже было, оставалось найти мечту. Он не ожидал, что это произойдет настолько быстро. Вновь обращаться к красным нитям было практически тошно. Но это не то, из-за чего бы он мог отступить. Присев на лавочку на краю моста, он оперся на ее спинку, положив голову на скрещенные руки, и стал наблюдать за схваткой на расстоянии, вполне достаточном, чтобы связать Медарда красными нитями. Он стал предполагать.

Алкайдэ не шелохнулся. Внутри круга появился еще один пояс из пляшущих теней, только эти были похожи на фиолетовые языки пламени. Они взметнулись вверх и в стороны, поглотив тени Алоиса. В этот миг Тейн увидел, что его отец стоит в какой-то несколько странной позе, очевидно неудобной и ненужной. "Фира" – подумал Тейн, с замиранием сердца глядя на обездвиженного родителя.

Однако Медард развернулся к сыну. Его глаза так и сверкали от гнева. Тень за его спиной устремилась вверх, чтобы на секунду снова замереть.

Двигалась она рывками, несколько раз замирая на месте. Несмотря на это, ей все же удалось взмыть вверх, принимая образ черной совы с горящими фиолетовым огнем глазами.

Фира в панике перебирал варианты. После очередной неудачи, мысли разбежались безумными кроликами. Он знал, что это будет сложно. Но перед Тейном нужно было показать уверенность, он и так еле согласился на его участие. Он почувствовал на языке привкус крови. Сколько уже попыток? Пять? Семь? Каждая ошибка – словно удар за ударом. И чуть восстановившийся резерв уже на исходе. А нити – те никогда не казались более отвратительными. И все же он продолжал безумные случайные попытки угадать мечту отца Тейна. После нескольких вполне логичных, на его взгляд, вариантов, подлый внутренний голос подсказывал что-то вроде «Съесть мороженое всех вкусов вместе» и «Погреться на пляже Малибу», теряя бесценные мгновения. Тейн отбивался от нападения. Фира постарался сосредоточиться и продолжил попытки.

Тень-сова плавно описала большой круг над головой Фиры. Она была бесплотна, но он очень ясно слышал шелест ее перьев. В очередной раз взмахнув огромными крыльями, она ринулась на Алкайдэ. Тот выбросил вперед руку, и с кончиков его пальцев сорвалось фиолетовое пламя, охватившее птицу. Сова вспыхнула ослепительным светом и исчезла. Тейн взглянул на отца. И только сейчас он заметил, что повелитель теней Медард Алоис фактически скован по рукам и ногам. Он высокомерно и все так же презрительно смотрел на сына, но в его лице теперь отражалась и бессильная ярость оттого, что он не может проучить этого несносного мальчишку, который навлек позор на их род и навеки заклеймил себя. Не шевелясь смотрел он на эврара, гордо стоявшего перед ним.

Фира облегченно перевел дух, чувствуя во рту солоноватый привкус крови. Теперь оставалось лишь удержать нити, бешено рвущиеся из его быстро ослабевающей хватки. На мгновение он подумал, что действительно действует, как самоубийца. Но он не мог, не имел права показывать свою слабость перед Тейном. Повелитель теней и так считает его слишком слабым, только обузой, которую можно оставить, потому что от нее нет никакого проку, а потом, возможно, вернуться за ней. А возможно – и нет. Пусть все так, Алкайдэ прав. Он практически бесполезен для него, только и делает, что просит спасти его или помочь. А теперь, когда хочет помочь сам… Когда повелителю теней, наконец, самому нужна его помощь…

Фира незаметно стер кровь с губ рукавом, сосредоточившись на нитях и почти не видя самой схватки.

Алкайдэ медленно подошел к пленнику. Сохраняя достоинство, он медленно опустился на одно колено и поцеловал белоснежную руку.

Медард Алоис резко выдернул руку. От этого жеста Тейн вздрогнул и рывком поднялся на ноги.

– Прости меня, отец, – стараясь говорить ровно, произнес он.

Пленник постарался отвернуться в сторону. Но Фира крепко держал его, и у него это не особо получилось. Тогда он заговорил. И каждое его слово, точно удар плети, хлестко отзывалось внутри.

– Как ты смеешь просить у меня прощение? – голос пленника был ледяным и колючим, смертельный холод веял от него. – Ты просишь простить тебя?! Простить за то, что опозорил наш род?! Простить за то, что ты попрал извечные традиции? Простить за то, что ты предал Навь? Простить за то, что ты, презреннейший раб, посмел нарушить покой Владыки?! Простить за то, что ты замахнулся на священные законы, которым со времен сотворения подчиняются все в Нави?! И наконец, простить за то, что ты предпочел смертных?! Неужели ты забыл непреложную истину? Отказаться от своего долга ради человека? Ради человеческих чувств? Эмоции даны им лишь как жалкая компенсация их ничтожной и краткой жизни. Но мы! Мы – порождения Нави! Чувства делают нас слабыми! Даже сейчас, – он на миг скосил глаза в сторону Фиры. – Даже сейчас ты притащил сюда человека. И ты смеешь просить у меня прощения? Ты забыл все, чему я тебя учил. Ты ничтожество. Эврар!

– Отец… – начал было Тейн. Но продолжить не смог. Что бы он мог сказать ему? Что сожалеет, но будь у него еще один шанс, его выбор бы не изменился?

– Не смей называть меня отцом! – Медард Алоис сверкнул глазами. – Что теперь? Чего ты ждешь?

– Я не хочу драться с тобой. И не собираюсь.

– Вот как? И очень зря!

При последних словах пленник дернулся и невидимые нити, удерживавшие его, лопнули. Он бросился на Алкайдэ. Но несколько нитей, все еще целые, помешали ему нанести точный удар и в то же время дали Тейну возможность уклониться в сторону от смертельного удара.

В следующий же миг Тейн скорее инстинктивно, нежели осознанно, вскинул руку. В ней сверкнуло черное лезвие ножа, материализовавшегося из теней. По самую рукоять Тейн всадил этот нож в грудь своему отцу.

Тот некоторое время стоял, непонимающе глядя на Алкайдэ, а затем упал на колени.

Тейн хотел было броситься к нему, поддержать, но не мог сдвинуться с места. Его приковал отцовский взгляд. Его удивление. Он пораженно глядел на сына, словно не мог поверить, не мог вообразить в самых далеких своих кошмарах, что такое ничтожество, эврар, может одержать над ним верх.

– Мне жаль, – прошептал Тейн, – что ты так никогда и не смог стать свободным.

Губы Алоиса, на которых выступила густая багряная кровь, скривились в презрительной усмешке.

– Ты – аномалия, уродец. Для повелителя теней свобода – страшнейшая кара. Наше предназначение – служить мертвым богам. Никто ни в Нави, ни в Прави не носится с этой твоей свободой. Борьба за нее – исключительно людской удел.

На этот раз криво усмехнулся Тейн.

– Тогда, видимо, по какой-то неведомой причине, я больше человек, чем повелитель теней.

И он прочитал ужас в глазах своего отца. Зачем он сказал это? Только ли, чтобы позлить его в последний раз?

Медленно собственная тень накрывала Алоиса. И там, где она касалась его, не оставалось ничего. Несколько мгновений спустя Тейн остался один, растерянно и немного испуганно глядя на доски помоста, где мгновение назад на коленях еще стоял его отец.

– Ты как? – Тейн почувствовал, что Фира положил руку ему на плечо.

Кэйн видел ужасные раны на шее, залитые кровью плечи, но спрашивал он не о физическом состоянии.

– А? – повелитель теней словно очнулся от глубокой задумчивости или легкой дремы. Он рассеянно посмотрел на Фиру. – Нормально.

Тейн с трудом поднялся на ноги. Его собственное тело вдруг показалось ему очень тяжелым.

– Идем, у меня где-то лежала мазь Солнца от ожогов, нужно забинтовать твои раны, – ломким голосом продолжил Кэйн, поворачиваясь в сторону гостиной.

– Стой, – окликнул его Тейн. – Не хочешь сначала в Явь вернуться?

Он положил руку на плечо Фиры. А через миг мир вокруг них вновь приобрел яркость.

– Отлично, – протянул Фира. – Подожди, сейчас принесу, – он направился на кухню.

Тейн обессиленно опустился на диванчик.

Внутри была пустота. Даже от мыслей, что было довольно приятно, принимая во внимание обстоятельства.

Фира вернулся довольно быстро, неся в руках небольшую баночку с пахучей мазью.

– Ужасно, – произнес он, глядя на ожоги Тейна. – Нанесешь сам?

Сохранять нормальное состояние стоило неимоверного напряжения сил. «Только бы не заметил».

– Сначала бы надо в душик… – меланхолично произнес Тейн. – Вдруг он резко сел и поднялся на ноги, оглядывая диван. – А то я тебе тут всю мебель запачкаю.

– Хорошо, – с облегчением произнес Фира. Его руки дрогнули, когда он ставил мазь на столик.

Но в душ Тейн не направился. Сначала мелкая тень скользнула по дивану, очищая его от нескольких пятнышек крови. А потом на краткий миг черный кокон окутал самого Тейна. Когда тени исчезли, одежда Алкайдэ была чистой, а раны больше не кровоточили. Он взял мазь и осторожно размазал немного по шее.

Кэйн посмотрел на него и несколько механическим голосом скомандовал дому подать аптечку. Последняя тут же оказалась на столе.

– Зачем? – удивился Тейн. – Оно само пройдет!

– Нужно забинтовать, чтобы не попала грязь, – настаивал «доктор».

Вздохнув, Тейн вытянул шею, подставляя ее Фире.

Фира тупо посмотрел на него, из последних сил просто сохраняя равновесие. «Тейн не должен узнать», – мантрой повторил он про себя. Унять дрожь в руках было не так уж и просто, но Фира постарался сделать так, чтобы Тейн ее не заметил, быстро замотав его шею бинтом, не дотрагиваясь до него самого.

– Сам закрепи, – добавил он, отрезая кончик ножницами.

– Спасибо, – Тейн закрепил и аккуратно ощупал повязку.

Фире показалось, что сил на то, чтобы выглядеть сейчас… ну хоть как-то, тратится куда больше, чем на удержание нитей во время схватки. И все из-за напряженного желания проявить себя. При других обстоятельствах он мог бы сделать это куда легче. Но кто говорит об обстоятельствах, когда речь заходит о результате? Он почувствовал внезапный жар, хоть тело, отдавшее большое количество тепла как энергию для нитей, было холодно, будто лед.

– С тобой ведь все будет хорошо? – с тревогой спросил он, глядя на Тейна.

– Конечно. Через несколько дней даже шрамов не останется, – рассеянно ответил он.

Алкайдэ перевел не очень фокусирующийся взгляд на Фиру. – Как ты себя чувствуешь?

– Я в порядке, – заверил его тот. – Пойду… кофе заварю.

– Фира, – окликнул его повелитель теней. – Спасибо.

Фира никак на это не отреагировал. Он завернул за стеночку и на секунду прислонился к ней. В почти отключающемся разуме слабо тикала мысль уйти подальше, чтобы Тейн не увидел его в таком состоянии. Оторвавшись от стенки, он прошел кухню, выйдя из боковой двери. Веранда, которой он почти никогда не пользовался. Сейчас очень вовремя имеет не арку, а закрывающуюся дверь. Пройдя еще несколько шагов, Фира без сил рухнул на пол. Он уже почти ничего не чувствовал: ни холода, ни боли от порванных Медардом нитей, только неимоверное напряжение прибивало к земле, будто сила притяжения внезапно стала действовать на него куда сильнее, чем на других живых существ.

Замерев на диване и стараясь не шевелить шеей, Тейн прикрыл глаза. Он чувствовал себя не только опустошенным, но и совершенно разбитым. Однако сон все не приходил. Даже легкой дремы не было. И мыслей… Ни-че-го… И в этой пустоте отчетливо, до мельчайших подробностей, проступали детали внешнего мира.