Текст книги "Крылья (СИ)"

Автор книги: Эл Лекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Потому что их сделали по образу и подобию единственного демона, который у них в распоряжении. Возможно, даже с использованием крошечных частичек магии этого самого демона.

Единственного доступного демона? Погоди-погоди… Ты же не хочешь сказать, что Алых пытались сделать по образу и подобию…

…по образу и подобию части Десана. Именно это он и хочет сказать.

Глава 22. Демонологи по заказу

Что сказать – вскрывшаяся правда оказалась намного проще самых смелых теорий, и от того – намного более страшной. Демоны… Или, вернее, жалкая попытка создать демонов. Надо же. Кто бы мог подумать, что Тойфон дойдет аж до такого…

С другой стороны – а чем удивляться? Если он так фанатично желает собрать полностью все доспехи, то нет ничего удивительного в том, параллельно с этим он стремится как можно больше узнать о том, чем он уже обладает. Нет ничего удивительного в том, что он созвал лучших магов, каких смог только добыть, подкупить, запугать, нужное подчеркнуть, и заставил их изучать крылья. Да что там – я уверен, что немало магов с огромным энтузиазмом откликнулись на одно только предложение подобного – шутка ли, изучать целую треть Десана!

Единственное, что остается непонятным – это как вообще Алые получились… В смысле, в результате какого процесса? Неужели они целенаправленно пытались создать рукотворного, послушного воле создателя, демона, взяв за основу живого человека? Или это всего лишь побочный продукт какого-то другого исследования, и поэтому он такой… ущербный?

Впрочем, какими бы ущербными Алые ни были, для простых людей они все еще находятся на уровне полубогов, и драться с ними нет никакой возможности. Я уничтожил сотню – но у императора таких сотен еще… как бы не сотня. И даже если он не успел перебросить в столицу всех, нам достаточно будет и десятка Алых, чтобы вся наша армия бесславно полегла.

К счастью, у меня в голове теперь было целых две личности, которые были в немалой степени осведомлены о демонах. И если одна скептически молчала, потому что ей было глубоко все равно на людские жертвы, то вторая искренне желала помочь.

И помогла.

Причем чуть ли не раньше, чем я вытащил копье из головы последнего Алого.

Мы здесь еще не закончили. Когда мы следили за вами в этом городе, у нас здесь было что-то вроде временного лагеря, перевалочной базы. Нам надо туда заглянуть.

С какой целью?

Мы притащили с собой немало снаряжения, но не брали его с собой на вылазки в город. Если на него никто не наткнулся за это время, то ваша армия значительно приобретет в том, что касается борьбы с демонами.

У тебя там черный порошок?

Не только он. Сам увидишь. Просто иди, куда скажу.

Придя по указаниям Аяки в какой-то узкий и неприметный переулок, я зашел в указанную ею дверь и оказался в жилом доме. Поднявшись по лестнице под удивленными взглядами проживающего здесь семейства из мамы, папы, дочери и сына, я оказался перед дверью на чердак, закрытой на мощный амбарный замок. Пришлось спускаться и вежливо просить ключ, но тщетно – меня словно не слышали. Так и сидели с открытыми ртами, и все, что я говорил им, будто бы влетало в эти рты, отскакивало от гортани и вылетало обратно, не доходя до мозга.

Пришлось замок сорвать – Аяка тоже не торопилась подсказать, где ключи.

Понятия не имею. Мы через крышу попадали.

На чердаке оказалось предсказуемо пыльно и темно, но в одном месте, где располагалось слуховое окно, все было прибрано. Здесь стояло несколько легких, чуть ли не из материи, натянутой на тонкие деревянные рейки, сундучков.

Почему вы все это не забрали с собой, когда отправились следом за мной?

Потому что мы убедились в том, что ты не представляешь опасности, и преследуешь те же цели, что и мы. А значит, весь этот арсенал нам не понадобится. Оставили здесь, чтобы забрать перед возвращением. С собой взяли только минимальные наборы.

Что ж, разумно. И прагматично. Как всего у Аяки.

Переворошив вещи Безликих, я стал обладателем нескольких килограммов черного порошка, нескольких десятков маленьких пузырьков с порошком, разведенным водой и маслом – получалось что-то вроде напалма для демонов. Так же обнаружилось несколько десятков экземпляров холодного и метательного оружия характерного черного цвета – тоже с добавлением черного порошка, или, может, песка. Так же были еще всякие мелочи, не использующиеся в войне с демонами напрямую, но помогающие косвенно, вроде очков из мелко-перфорированных черных непрозрачных линз.

В общем, впечатляющий арсенал. Тащить все это на себе врагу не пожелаешь, и, тем не менее, Безликие как-то тащили. И только под конец своего пути и своей боевой задачи пришли к выводу, что им это больше не понадобится.

И сейчас это решение оказалось очень кстати. Особенно при условии, что для меня вес вообще не имел никакого значения.

В этот день наша армия пополнилась не только пятью сотнями новых рекрутов – как из числа подпольщиков, так и простых жителей, в том числе и солдат, но и, – наконец-то, – каким-никаким, но оружием против Алых Гвардейцев.

Конунг быстро понял поставленную ему задачу и через час после возвращения в лагерь передо мной стояла добрая сотня самых рослых, крепких, сильных, и главное – опытных воинов. Именно они должны были стать основным козырем в сражениях с Алыми, и именно им я собирался раздать наше тайное оружие.

Совсем хорошо было бы, если бы я предварительно еще увиделся с Тиной, и она сообщила мне, что все из этой сотни – благонадежные и точно не являются предателями, но…

Но почему-то я не видел Тину с того самого моменту, как велел ей следить за происходящим в лагере и искать предателей. Судя по всему, она, как всегда, восприняла все слишком серьезно и теперь с языком на плече обшаривала каждый квадратный метр в поисках зацепок и улик.

При помощи Аяки, диктующей внутри моей головы, я объяснил будущим демонологам, как пользоваться оружием, и ввел их в курс дела касательно их задач в будущей битве. Сначала перспектива сражаться с Алыми их испугала, но при виде нового оружия и после моих убедительных слов о том, что против него Гвардейцы становятся гораздо менее сильными, воспряли духом. Разобрав все, что я принес, демонологи разошлись, унося с собой новые смертоносные игрушки.

Каждый из них был серьезно проинструктирован насчет того, чтобы никому не раскрывать, где они были, что им говорили, и главное – что они тут получили. Для всей остальной армии этих парней просто зачем-то вызвали к командованию, после чего они вернулись к своим обязанностям.

Так оно и было. Или, вернее, так оно должны было выглядеть. Демонологи должны были равномерно рассеяться по боевым отрядам нашей армии – так, чтобы в каждой его точке находился как минимум один. В предстоящем сражении они не должны были принимать участия, или, по крайней мере, не делать этого в открытую. Подносить снаряды, помогать раненым, тушить возникающие пожары – но ни в коем случае не бросаться в гущу боя, даже несмотря на свой боевой опыт и физическую форму. Им предстояло беречь себя на случай, если в наших рядах снова появятся Алые.

До столицы осталось буквально два дня пути, а это значило, что уже скоро мы возьмем город в осаду, перерезав пути снабжения. Нашей армии для этого будет достаточно.

Но тем самым мы поставим себя в очень сложное и уязвимое положение – ведь для любого мага в пределах крепостных стен мы окажемся на расстоянии прямой видимости, а, значит, ему даже не понадобится каких-то специальных приспособлений для того, чтобы один за другим открывать порталы прямо в наши ряды, забрасывая Алых отряд за отрядом.

Именно на этот случай нам и нужны демонологи. Они будут встречать Алых, забрасывать их черным порошком, и, будем надеяться, более или менее эффективно уничтожать оружием Безликих.

Жаль только, что этого оружия не так много, как хотелось бы.

С другой стороны, вооружать им всех до одного тоже не лучшая идея – как сказала Аяка, это оружие эффективно только против демонов, а в столкновении с обычной сталью среднего качества сильно проигрывает, поэтому даже если бы возможность вооружить черными клинками каждого солдата была, я бы ею не воспользовался. Половину – еще возможно, но, скорее, четверть. Этого было бы достаточно.

На самом же деле, никаких иллюзий насчет силы моей армии я не строил. Сотня доморощенных демонологов с нулевым опытом, против неизвестного количества демонов, пусть даже пробирочных и неполноценных… Я бы не поставил на людей в такой ситуации. При помощи других солдат, с большими потерями, конечно, мы будем уничтожать Алых в случае, если император попробует повторить трюк с десантированием прямо в наши ряды, но основная цель и не в этом.

Настоящая цель, которую я пока еще никому не раскрывал, даже конунгу и Торе, заключается совсем в другом. И касается она только одного человека. Или, вернее, одного получеловека-полудемона.

Пока армия осаждает город, лишая его поставок, и отвлекая на себя внимание имперской армии, я проникну за стены. Без какой-либо поддержки, без сопровождения, один. Я проникну во дворец императора и убью его.

Теперь уже нет никакого выбора. Если раньше я допускал мысль, что император способен избавить меня от доспехов, а теперь еще и копья, то после рассказов Аяки я в это уже не верил. Если части демона передаются только при условии смерти предыдущего носителя, то, значит, и император тоже будет стараться убить меня.

А мне, значит, придется убить его. Только так я смогу собрать демона воедино.

И, если все пойдет по плану, если я все правильно понимаю, то смерть императора автоматически лишит воли всех Алых и превратит их в бесполезные карминовые статуи – точно такие же, какими они становятся при свете дня.

Вот кого действительно не хватало в нашей армии так это магов. С учетом подкрепления из последних городов их оказалось всего пять, вместе с Торой, причем сама Тора была второй по силе среди них. Основная же проблема заключалась в том, что все эти маги были бытовыми, а никак не боевыми. Кое-какой магией, способной причинить вред, они, конечно, обладали, кое-чему их спешно, и, надо сказать, не безрезультатно, учила Тора, но по сути они были мирными людьми. Лекарями, транспортниками, и всякое в таком роде. Лучших и самых сильных магов император ожидаемо держал поближе к себе. Получалось, что какую-никакую магическую защиту для армии маги смогут обеспечить только тогда, когда мы встанем осадой под стенами города, и прекратим двигаться. И то – эта защита будет распространяться исключительно на атаки извне. Если же они снова применят способ глубокого десантирования, и вместе с ротой Алых закинут пару-тройку магов – защиты все равно что не будет. Тора объяснила это зонтиком, который защищает от воды извне, но если она бьет снизу, он не спасет.

Вся надежда оставалась только на то, что император не в курсе наших слабостей и взятие столицы в осаду воспримет именно так, как я надеюсь – со страхом и паникой. Несколько дней город, конечно, продержится в любой осаде, даже, наверное, много дней продержится, и император должен это понимать как никто другой. Тем не менее, сам по себе факт того, что мы все же дошли до столицы и действительно взяли ее в осаду должен вызвать у него ступор и недоумение. Он не воспринимает нас всерьез, это совершенно очевидно, иначе он бы уже давно встретил нас в чистом поле превосходящими силами, и в таком разрезе одно только то, что мы все-таки дошли до столицы и осадили ее должно очень сильно ударить по его представлению ситуации. Думаю, как минимум сутки на обдумывание ситуации он потратит.

Вернее, он потратил БЫ.

Только я ему не позволю.

Я проверну все быстро – никто ничего и не заметит. Моя армия, может, и не желает смерти императора, а просто хочет, чтобы он сложил полномочия и ушел в отставку, или как это здесь называется… Но мне такой вариант не подходит.

За эти сутки я успею проникнуть в столицу, найти дворец и обезглавить империю. Части демона помогут мне провернуть это с легкостью и непринужденностью. Я буду невидим и неслышим благодаря доспехам, а копье в моей руке легко сразит любого неприятеля, встретившегося на пути. В том числе и императора.

Сомневаюсь, что какие-то там крылья смогут его защитить от всепробивающего копья.

Сомневаюсь, что какие-то там крылья смогут как-то навредить идеальным доспехам.

Спустя два спокойных дня на горизонте действительно показалась столица. Все эти два дня на нашу армию никто не нападал, и даже не попадался по пути. Только несколько деревень, в которых не было ни единого мирного жителя, но при этом где-то нет-нет да и находилось что-то припрятанное, причем припрятанное так, чтобы это было нетрудно найти. Где – огромный сундук, полный сушеных грибов, где – подпол с приоткрытой крышкой, заваленный картофелем и редисом, где – курятник с неплотно прикрытой дверцей. Создавалось ощущение, что жителей отсюда эвакуировали против их воли, и они, чтобы хоть чем-то помочь нас, оставляли такую вот… «подкормку». Сказать, что это поднимало боевой дух бойцов – значило, ничего не сказать.

По совету конунга, мы не стали устраиваться на ночлег, а двигались еще несколько часов после заката, потушив при этом все возможные фонари. Таким образом, когда солнце взошло, в столице наверняка были неприятно удивлены тем, что мы уже стоим лагерем у них под стенами, несмотря на то, что должны быть еще только в нескольких километрах.

Мало того – ночью уже началась подготовка осадных машин, и этот факт точно не мог оставить имперские войска равнодушными. Круче этого было бы только, если бы мы кинулись на столичные стены прямо с марша, но это точно было бы самоубийством.

Начался первый день осады.

Как я и думал, столица не пыталась обороняться, и даже не пыталась прощупать нашу оборону – каменные стены были недвижны и молчаливы.

А у нас в лагере наоборот кипела жизнь. Звенели молоты по наковальням в походных кузнях, возле осадных машин визжали пилы и стучали молотки, воины, чтобы не терять форму, упражнялись с оружием – в общем, все были при делах.

Я обошел весь лагерь, убеждаясь, что боевой дух солдат велик как никогда, что они действительно думают о том, чтобы взять столицу штурмом, и снова убедился в правильности своего плана. Если мы действительно пойдем на столицу штурмом, погибнет очень много людей, и, скорее всего, мы ничего не добьемся. Если пойду я один, если я убью императора и махом обезглавлю всю империю – переворот пройдет малой кровью. Минимальной.

– Белый Гвардеец! Доложите Белому Гвардейцу!..

Эй, раз-два, к тебе обращаются!

Я вынырнул из глубокой задумчивости и обернулся, пытаясь понять, откуда идет голос.

– Вот он! – крикнул кто-то, хватая меня за рукав. – Срочное донесение!

– Что случилось? – нахмурился я, пытаясь вспомнить имя лохматого рыжего парнишки, дышащего так тяжело, словно он только что пробежал марафонскую дистанцию.

– Конунг просил передать!.. – через слово отдуваясь, произнес паренек. – Со стороны столицы!.. Прилетела стрела!.. С запиской!..

Я нахмурился:

– С запиской? От кого?

– От ячейки сопротивления!.. Столичной!.. Они пишут, что к сегодняшнему вечеру!.. Они проникнут к главным воротам!.. И откроют их!.. Для нас!..

Глава 23. План-капкан

Записку мы читали сразу вчетвером – я, Тора, конунг и один из лидеров сопротивления Флайора, тот самый старик с живыми и озорными глазами по имени Тиций. Вернее сказать, читали только мы трое, ведь конунг ее читал. Поэтому он терпеливо ждал, пока прочитаем мы, чтобы сделать какие-то выводы.

Текст записки был прост, незамысловат и короток. Оно и понятно – не вместить много слов на клочок бумаги, который сможет без последствий для себя унести стрела. Слишком маленьким нужно быть этому клочку.

«Мы видим вас. Мы поможем вам. Сегодня вечером ворота города будут открыты. Сопротивление.»

Вот, в общем-то, и все, что там было написано. Коротко, емко. И совершенно неправдоподобно.

Правда, оказалось, что в правдивости написанного сомневаюсь лишь я один. Все остальные восприняли написанное всерьез.

На вопрос почему, Тиций взял стрелу, с которой прилетело послание и крутнул ее у меня перед носом:

– Видишь? Знак?

Я присмотрелся к стреле и заметил на древке возле одного из перьев крошечный значок, выцарапанный чем-то острым прямо по дереву. Он был таким незаметным, что, не ткни меня Тиций носом, я бы и не увидел его. Значок представлял из себя кружок, от центра которого под прямым углом к краям разбегались две линии, формируя галочку, и горизонтальной хорды под нею. Будто бы подчеркнутая английская V в круге. При этом волокна древесины вокруг древка не топорщились, как должно было бы быть в случае, если значок выцарапали, и не были обуглены, как если бы его выжгли. Создавалась ощущение, что клеймо, которое язык не поворачивается назвать клеймом, сделали, просто изъяв часть материала с нужных мест.

– И что это? – спросил я, налюбовавшись на метку.

– Это знак сопротивления. – пояснил Тиций, опуская стрелу. – Тайный знак. Им пользуются только в случаях, когда необходимо пометить что-то, в чем могут возникнуть сомнения у других участников сопротивления, например, надежные укрытия. Происходит этот знак от жеста, которым участники сопротивления обмениваются, если не уверены в принадлежности собеседника. Вот такого.

И Тиций быстро свел вместе руки, правую – с двумя растопыренными вилкой пальцами, и левую с вытянутым указательным. На мгновение перекрестив кисти, он сформировал из пальцев некое подобие знака и снова опустил руки. Выглядело все так естественно, словно он просто почесал одной рукой другую, и только.

– Понятно. – я кивнул. – Значит, настаиваешь, что это действительно послание от столичной ячейки сопротивления?

– Вероятность очень велика. Намного больше, чем вероятность обратного.

Но меня все равно продолжало грызть сомнение:

– А не могли они просто выбить этот знак из какого-то сопротивленца под пытками?

– Могли. – кивнул Тиций. – Но это опять же маловероятно. Потому что специально на этот случай у сопротивления есть еще два уровня проверки – паролями и отзывами. И под пытками человек выложит первый, а если пытки продолжатся – то второй. Получив информацию о целых двух уровнях проверки, вряд ли кто-то придет к мысли, что есть еще и третий, согласись?

– Если только не будет знать о нем заранее… – пробормотал я, но уже себе под нос, потому что в утверждениях Тиция действительно прослеживалась логика.

В конце концов, почему я должен забивать себе этим голову? Для управления армией у меня есть конунг, а у него своя голова на плечах и свои советчики. Я свои опасения высказал, и, если они к ним не прислушаются, и мы попадем в засаду, это будут проблемы исключительно людей. Я-то переживу все на свете. В общем-то, мне даже армия не особенно нужна для того, что я задумал.

Я озадачен.

Чем же?

Да так… Забей.

Опять ты употребляешь слова из моего мира…

С кем поведешься, от того и забеременеешь.

…и даже целые выражения. Ладно, заткнись, у нас тут военный совет типа. Скоро уже все закончится.

Заткнув демона, я снова обратил внимание на остальных участников совета.

Впрочем, как такового совета уже не было. Тиций и конунг уже живо обсуждали, как максимально скрытно подойти к воротам города, и как максимально скрытно провести через них многотысячную армию, чтобы без шума и пыли подойти к дворцу. Судя по их разговору, в этом мире, как и в моем родном, городские бои были самым сложным и опасным видом ведения войны, особенно для атакующих, поэтому в наших интересах было до последнего не открывать себя противнику, чтобы не спровоцировать его на паническую оборону, в процессе которой могло пострадать большое количество мирных жителей.

Спустя несколько минут обсуждений, конунг и Тиций выработали план, который устроил обоих. План предполагал деление армии на несколько отрядов, которые будут входить в город по очереди, занимая улицы ближайших жилых кварталов. Так как атаковать предполагалось ночью, после захода солнца, то большинство гражданских должны были спать, а если в чьих-то окнах горит свет, то в дом отряжались один-два бойца, которые уговаривали бы не жителей не шуметь и не поднимать тревогу. Если надо – силой.

Да, вот так. Несмотря на цели, методы и мотивацию, армия остается армией, солдаты – солдатами, а война – войной. Что в головах у жителей столицы, какая их часть предана императору – это все неизвестно. Зато точно известно, что, если они поднимут шум, то это сыграет против нас, и, скорее всего, повлечет за собой полный наш разгром. А значит, надо приложить все усилия, чтобы этого не произошло. Законы войны суровы. Если придется убивать мирных – будут убивать.

Звучит так, словно ты хочешь, чтобы пришлось.

Что⁈ Нет, конечно! Что за бред? С чего ты сделал такой вывод?

Да так… Показалось, наверное.

Вот и молчи тогда, раз сам не уверен в том, что говоришь.

К вечеру вся армия была уже проинструктирована и подготовлена. Солдат разбили на отряды, примерно по пятьсот человек в каждом, равномерно распределив среди них наших доморощенных демонологов. С виду они не отличались от остальных вояк – ни снаряжением, ни оружием. Только те, кто знал, что искать, могли выделить их из толпы. По сумке с запасами черного порошка на боку, по дополнительному мечу в ножнах, вдобавок к топору или молоту в руках, по черному оперению стрел в колчанах, так неестественно бликующему в солнечных лучах.

Когда мир накрыла ночь, армия пришла в движение. Оставив за спиной лагерь, в котором для отвлечения внимания были зажжены костры и факелы, а некоторые из них еще и приделаны к простым, наспех собранным конструкциям, чтобы создать иллюзию их движения, отряды тихо двинулись к крепостным стенам. Сначала вперед двинулась группа проверки, облаченная в лучшую броню из всех, что удалось найти в лагере, снабженная не только личным пехотными щитами, но и большими, наспех сколоченными из разломанных тележек, огромными щитами на случай обстрела со стены. Со всем этим добром, да еще и в тяжелом обмундировании, да еще и пытаясь произвести как можно меньше шума, отряд добирался до стен долго – жалкие полтора километра они ползли минут тридцать.

Само собой, я шел с ними – брони, лучше чем у меня, в нашей армии просто не существовало. По идее, я мог бы пойти на разведку один, но, к сожалению, хорошо понимал, что в одиночку я не смогу никого спровоцировать на активные действия. Никто не станет терять эффект неожиданности, никто не станет обстреливать одинокую фигурку под стенами, если на горизонте так и маячит более вкусная цель. Даже если будут знать, что это за фигурка.

Особенно если будут знать, что это за фигурка.

На самом деле, я бы и сам мог просто влезть по внешней стене города и открыть ворота для остальной армии – не проблема. Единственное, чего я опасался – что крошащийся под моими когтями камень будет трескаться слишком громко, и перебудит жителей ближайших к крепостной стене жителей. А от этого уже недалеко и до полного провала нашего штурма.

Впрочем, если бы не сопротивленцы, я бы все равно, наверное, это сделал. Провести армию в город, чтобы они отвлекли от меня армию императора, как-то надо было, а этот способ был самым простым.

Передовой отряд полз медленно, раздражающе медленно, я едва удерживал себя от того, чтобы не опередить их и не оказаться на месте в два прыжка. В конце концов, я не выдержал и рванулся вперед, достигнув стен за несколько секунд.

Зачем я это сделал – решительно непонятно. Потому что так или иначе, мне все пришлось потратить то же самое время ожидая когда же подойдут остальные.

Когда же они добрались до стен и встали под ними, мир погрузился в тишину. Задрав голову в небо, мы одновременно ждали, что на стенах сейчас появятся лучники и котлы с раскаленной смолой, и желали, чтобы этого не произошло. Надеялись на то, что сопротивленцы в столице сделают свое дело, и что они сделают его тихо, не переполошив всю округу.

И наши надежды оправдались. Городские ворота, от которых мы предусмотрительно выдержали приличную, метров пятьдесят, дистанцию, на случай, если оттуда сейчас хлынет армия императора, бесшумно поползли, открываясь наружу. Будто только нас и ждали. Скорее всего, так оно и было.

– Давайте сигнал. – скомандовал я бойцу, который помимо всего прочего нес с собой еще и фонарь со свечой внутри и рассеивателем из скругленного листа металла. Тот повернулся к оставшейся за спиной армии и несколько раз открыл и закрыл заслонку фонаря. Со стороны это должно было выглядеть, как будто огонек моргал, и значило, что мы дошли удачно, и можно выдвигаться на нашу позицию.

В ответ нам так же подмигнули фонарем, что означало, что информацию приняли, а мы выдвинулись к воротам. К тому моменту, когда мы просочимся в город и займем ближайший жилой квартал, вторая группа как раз подойдет на наше место, и таким образом, постепенным перемещением войск, планировалось переместить всех.

Конечно, весь город мы бы таким макаром не заняли – нас слишком мало, а он слишком большой. Но это и не нужно было. Для нашей армии была нужна всего лишь «зона тишины», окружающая солдат и перемещающаяся по городу вместе с ними. Конунг пошел на хитрый и рискованный ход, велев солдатам не пытаться двигаться по широкому тракту, который прямой стрелой рассекал городскую застройку и вел прямо от ворот прямо ко дворцу, а рассеяться по окружающим улочкам, чтобы привлекать меньше внимания. В отсутствие какой-то централизованной связи это неминуемо влекло за собой кучу проблем, включая невозможность придти на помощь попавшему в засаду отряду и даже узнать о том, что он попал в засаду, но одновременно здорово скрывало перемещение солдат и позволяло сохранить максимум сил, в случае если это все же ловушка, за ее пределами.

Поэтому, едва только войдя в город с оружием наизготовку, внимательно и опасливо оглядываясь и всматриваясь в каждую тень, мы резко ушли вправо, скрываясь с широкого проспекта за стенами домов.

Здесь уже в дело вступили офицеры. Раздавая короткие тихие команды, они поделили отряд на еще меньшие отряды, и пустили их по улочкам на поиски окон, где не спят и дверей, что пока еще не закрыли.

Я шел вместе с остальными, самым первым, внимательно оглядывая дома, но все везде было тихо и пусто. Все двери были заперты или казались такими, в окнах нигде не горел свет, и вообще в городе не было слышно ни звука. Один только ветер гулял по улицам, поскрипывая цепями, на которых были подвешены редкие вывески, да и только. Ни плача младенца, ни храпа уставшего работяги, ни лая собак.

В кино эту ситуацию прокомментировали бы клишированным выражением «Тут слишком тихо». И спустя несколько секунд эти тишину обязательно прервал бы рев динозавра, грохот пулемета или еще какая-нибудь дрянь.

Но тишина не прерывалась. Мы продолжали продвигаться по городу, заглядывая во все дома по пути, и периодически на узких перекрестках устанавливая визуальный контакт с другими группами. Никто никуда не пропадал, ничего ни с кем не случалось.

Стало быть, план конунга и Тиция сработал? Причем сработал намного лучше, нежели они предполагали – нас просто будто бы не существовало в этом городе.

Или, вернее, города не существует для нас.

Что ты хочешь сказать?

Что вокруг нас не город, а какой-то его муляж. Нас, как мышей, запустили в лабиринт, только убрали из него весь сыр, в котором весь смысл. И мы идем по нему вперед, в надежде на то, что наши планы сбудутся, а ведь на самом деле цели эксперимента изначально другие. Просто мы об этом не знаем.

Погоди, что ты несешь? Какой лабиринт? Какой сыр?

Да оглянись же ты! Да не так, нормальным зрением оглянись! В домах вокруг нет ни единой живой души, кроме тараканов и мышей!

Я нахмурился и осмотрелся, «переключившись» на зрение демона. То ли он услужливо подсунул мне какую-то другую «линзу», то ли я понял, чего он от меня хочет, но стены домов внезапно потускнели и пропали, оставшись висеть в воздухе прозрачными структурами, словно в трехмерном редакторе.

И внутри этих призрачных кубов действительно никого не было. Единственное движение, которое фиксировали мои глаза – это были мелкие грызуны и еще более мелкие насекомые.

Как демон и сказал.

Я сначала думал, что ближайшие к стене дома и должны быть пустыми, это нормально, осада же планировалась, их должны были эвакуировать… Но чем дальше мы заходим, тем больше я убеждаюсь, что здесь что-то не так! А ведь мы прошли уже до хрена, наверняка, почти все, кто должен был, уже вошли в город!

Это ловушка⁈

Однозначно! Уводи людей!

Я резко остановился, развернулся и открыл рот, чтобы отдать командиру нашего отряда приказ на разворот и немедленное отступление…

Но отдать его я не успел.

В одно мгновение ночь сменилась днем! Тьма исчезла, будто кто-то поймал солнце на удочку и резким рывком подсек, выдергивая его из воды-горизонта! Солдаты, как один, заворчали, прикрывая лица руками и тихо матерясь.

Одному мне свет был нипочем – доспехи моментально защитили мои глаза.

Поэтому я был единственным, кто видел, как над крышами домов открываются порталы.

Десятки и десятки порталов.

Глава 24. Копье

Сбылись мои худшие опасения – мы попали в ловушку. Мы пришли в ловушку своими собственными ногами, буквально на блюдечке подав императору сразу всю мятежную армию. Сами себя затолкали в узкие переулки города, позволив противнику занять доминирующую позицию на крышах. Подставились, как мышь, очарованная ароматом сырной головки, лежащей на спусковой пружине мышеловки.

Из порталов посыпались воины императора, вооруженные луками и арбалетами. Они занимали позиции на крышах домов, вставая по периметру и направляя свое оружие вниз, на нас. На мою армию, на моих людей!

Но это было еще полбеды. Настоящая беда началась, когда из порталов стали выходить Алые Гвардейцы. Один десяток, второй, третий, пятый… Им не было конца – они лились из порталов бесконечной рекой, словно полчища гигантских тараканов, атакующих кухню при выключенном свете.

Не зря же вся эта ловушка была задумана именно на вечернее время – чтобы Алые могли функционировать. Как я сразу не догадался? Я должен был догадаться, что не просто так в сообщении на стреле говорилось именно о темном времени суток! Ведь именно солнечный свет приводит Алых в состояние каменных истуканов, и никакой другой! По крайней мере, призрачный голубой свет порталов не оказывал на них никакого влияния!

Черт, да как вообще они проходят через порталы⁈ Они же демоны, в конце концов!

Жалкие подобия демона. Потому и проходят. И от того выглядят еще более жалкими. Будь у тебя крылья, тебе бы вообще никакие порталы были не нужны – ты просто мог бы одним усилием мысли оказаться, где только пожелаешь.