Текст книги "Любимый по судьбе (СИ)"

Автор книги: Екатерина Мезенцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 27 страниц)

Он построил собственный мир, собственный замок, крепость, если хотите. Там он в безопасности. У него есть подданные, друг, так же у него сложилось определенное мнение о врагах, которых играем мы с мамой. Отец же просто подонок, который предал его, его мать. Отца для него просто не существует, ему так легче. И тут ему говорят, что все не так просто и однозначно, как он считал. Все намного глубже и многогранней. Злодей может быть не обязательно злодеем, а подонок, мог совершать эти ужасные поступки во благо. Это очень сложно понять, и Ромка не хочет во всем этом разбираться. Зачем? У него уже есть устоявшееся мнение, свой собственный мир в котором все однозначно.

Если бы ему пришлось разбираться во всем этом, то это значило бы потрясение для него, много новой и тяжелой информации. Так же ему бы пришлось заново пересматривать свое поведение к окружающим. Столько мороки и сил это потребует. И именно во мне он почувствовал угрозу. Именно из-за меня, этот его устоявшийся мир может рухнуть. Понятное дело, что он сделает все, чтобы этого не произошло.

Но мне интересно другое. Почему именно я? Почему именно сейчас? С ним пробовали говорить и отец и мать, но он делал вид, что не слышит их, а когда это не получалось, то он срывался на крики и закрывался от них, полностью уходя в себя, прячась там, где его никто не достанет. Даже я пробовал с ним говорить, кричал, но он то же самое проделывал и со мной. А еще знаете что я заметил? Когда он вот так «уходил в себя», это уже был словно и не Ромка. Взгляд пустой и холодный, губы в застывшей презрительной усмешке. Словно на нем маска! Так и представляется, что он остался все тем же маленьким мальчиком, когда до него пробуют достучаться, и он прячется за этой маской, чтобы никто не понял, как ему больно, а сам тихонько плачет за ней. От того, что он один; от того, что его никто не понимает; от того, каким ему пришлось стать, чтобы защитить хоть самому себя!

Так почему именно сейчас, мне удалось увидеть, пробраться к этому ребенку? Что дало толчок для этого? То, что он не сдержался и избил меня и теперь он чувствует вину? Или он просто перенервничал и ослабил бдительность?

Боже, зачем я вообще об этом думаю? Он же ясно сказал, что уничтожит меня, если я снова попытаюсь что-то изменить… Но мама… Ей, действительно, больно! Черт! И почему он такой идиот?!

Кряхтя, как столетний дед, я поднялся с пола и пошел к нашей машине. Ромка, я уверен, решил добираться своим ходом. Ехать час с нами в тесном пространстве… Да у него мозги вскипят!

Интересно, что сделает с нами отец? Ему давно не нравятся наши «разборки», только мама попросила его не вмешиваться, попросила дать ей шанс попробовать самой поговорить с нами. Что ж, разговор состоялся, только толку от этого нет, и мама сказала, что умывает руки. Я уверен, что теперь она не станет препятствовать отцу. Как бы я не старался, чтобы родители не узнали о проделках Ромки, они все же не слепые. Видят, что замок на ванной сломан, хотя бы раз в неделю. Я хоть и говорю, что просто жутко неуклюжий и, закрывшись там, не могу его потом открыть, но это прокатило бы раз, от силы два раза, но не постоянно же. Видят, как я хромаю, иногда, когда Ромка «спустит мне шину», или другие синяки. Я хоть и пытаюсь их скрыть одеждой, но не всегда получается. Я не волшебник. Маме очень больно все это видеть, я все же ее сын, но и Ромку она любит, чтобы этот идиот не говорил там.

Может попросить маму, чтобы потерпела еще немного? Нет. Ей и так обидно, нужно все же разобраться с Ромкой, договориться до чего-нибудь, чтобы это устраивало нас всех.

Пусть рассказывает отцу, даже если она и решит умолчать о моем участии, хоть я в этом и сомневаюсь (очень уж она честная у меня), то я сам тогда все расскажу. Пусть наказывает обоих. Я все же, правда, сам сегодня нарвался. Если бы не стал поливать его грязью в ответ, то он бы поглумился и отпустил нас, а так все вот как вышло. Эх, все Кум виноват, скучно ему, блин, стало. Убить его готов вместе с Ромкой, чтоб не повадно было!

3

– Малыш, все нормально? – спросила у меня мама, когда мы уже остановились возле дома.

– Конечно, мам, – улыбнулся я ей. – Что может быть не нормально?

Мама у меня очень заботливая и красивая. Может, мне, конечно, это как сыну кажется, но я от своего мнения не отступлюсь. У нее были длинные рыжие волосы, которые немного вились. Блинные тонкие брови, пушистые ресницы. Ярко-зеленые глаза, маленький чуть вздернутый носик. Веснушчатая, почти вся. Лицо сердечком. Сама маленькая, худенькая, рост у нее всего 165 сантиметров. Пухлые губы, осиная талия, длинные ноги и красивые руки (которые достались и мне). Кожа была немного бледноватой. Как вы сами видите, я очень похож на нее. От отца мне достался только нос, подбородок и чуть-чуть мускулов. Видимо, остальное он отдал Ромке, чтоб его приподняло и отпустило! Везучий ублюдок, чтоб его…

– Петь, не нужно меня успокаивать, – проговорила она, строго глядя на меня. – Ты себя в зеркало вообще видел, – она повернула мое лицо к себе за подбородок. – Может в больницу? – обеспокоенно спросила она.

– Мам, я же сказал, все нормально, – я высвободил свое лицо. – Не такой уж я и беспомощный, – фыркнул я, открывая дверь.

– Петь, я не говорила, что ты беспомощный, – нахмурилась мама. – Я просто волнуюсь за тебя.

– А Ромке ты зачем все рассказала? – недовольно спросил я.

Мама отвернулась от меня и недовольно фыркнула.

– Пусть знает, кого унижает.

– И кого же? – усмехнулся я.

– Того, кто почему-то упорно его защищает, – скривилась она.

– Мам, а ты бы не злилась, если бы с тобой такая же история произошла? – скуксился я.

– Злилась, конечно, – кивнула она.

– Тогда в чем проблема? – удивился я.

– Просто не нужно обижать моего сына, – неохотно проговорила она.

– Это для тебя я сын, – фыркнул я. – А ему я никто.

– Ты его брат! – возмутилась она.

– Он так не считает, – пожал я плечами, выходя из машины.

– Послушай, даже если бы мы с Костей не съехались, вы бы все равно были бы братьями! У вас один отец! – выкрикнула мама, вылезая из машины в след за мной.

– Тогда все было бы по-другому, – покачал я головой. – Тогда, может, он даже бы искал встречи со мной. Я бы не забирал у него дом, отца и его внимание. А так же его отец бы не привел в дом чужую тетю, которую ему нужно было бы называть мамой.

Мама недовольно посмотрела на меня.

– Он и так меня ею не называет, – фыркнула она.

– Это тебя расстраивает больше всего, да? – рассмеялся я.

Мама смутилась, а потом осторожно посмотрела на меня.

– Все нормально, – снова проговорил я. – Я знаю, что ты давно считаешь его своим сыном. И со мной тоже все хорошо, он не сильно меня избил, – заверил я ее. – Можешь даже отцу не жаловаться.

Мама тут же приняла воинственный вид.

– Ну уж нет! – возмутилась она. – Я сказала, что расскажу, значит, расскажу. Пусть он теперь с вами разбирается, я устала!

– С вами? – усмехнулся я, вешая сумку на плечо и вопросительно смотря на нее.

– Да, с вами, – кивнула мама, ставя машину на сигнализацию. – Ты у нас, оказывается, тоже не ангелок, – улыбнулась она. – Зачем подначивал Ромку на драку? – мы вместе пошли к дому.

– Просто я разозлился, – проговорил я. – Он снова запер меня в ванной, – что уж теперь скрывать. – Я не смог сдержаться…

– Значит вот каков твой предел? – усмехнулась мама.

– Что? – я удивленно на нее посмотрел. – Ты о чем?

– Ну, ты очень долго терпел, – протянула она, со смехом в глазах, смотря на меня. – Не срываясь, я имею в виду.

Я только улыбнулся на ее слова. Мама у меня мировая женщина, она мой лучший друг! Я уверен, если бы Ромка вел себя нормально, она бы и его не меньше любила.

– Ладно, пойду к себе, – махнул я ей рукой, поднимаясь по лестнице.

– Даже не поешь? – удивилась она. – Я тортик купила.

Ага, все же она чувствует себя виноватой из-за того, что придется жаловаться отцу. Я только тепло на это улыбнулся.

– Не охота, – покачал я головой. – Может вечером?

– Петь, ты ли это? – усмехнулась мама. – Я разве так часто предлагаю тебе, сладкоежке такой, торт?

– Устал немного, – проговорил я.

Взгляд мамы сразу сменился на заботливый.

– Может, все же вызовем врача? – спросила она.

– Не, – отмахнулся я. – Со мной все нормально, правда, просто немного посплю и все.

– Ну, хорошо… – сдалась она. – Тебе ничего не нужно?

– Все хорошо, – простонал я уже на середине лестницы.

Боже, я так никогда не уйду!

– Ладно-ладно, – рассмеялась она. – Зови если что.

– Хорошо! – крикнул я, и быстрее смылся в свою комнату, пока отпустили.

Свою комнату я очень любил, сам обставлял. Сначала, как заходишь, что-то вроде моей мини-гостиной. У одной стены диван и книжная полка. Напротив телевизор, а рядом с ним письменный стол. Дальше стоит перегородка из моего шкафа для одежды, пересекает полкомнаты. За ним двуспальная кровать. Знаю, что вы скажете. Зачем мне такая большая кровать одному. Нет, подружек я не вожу к себе, слишком уважаю то место, где сплю. Просто я очень беспокойно сплю, поэтому мне нужно больше пространства, иначе свалюсь на пол, не раз уже такое было. Кровать стоит вплотную к стене, а с другой стороны стоит ночной столик на нем лампа и будильник. Они стоят подальше от кровати, чтобы я не смахнул их во сне (да, и такое не раз было). На полу деревянный паркет из мозаики, а стены выкрашены в нежно-шоколадный цвет. Знаю, темновато получилось, но для этого есть свет, не так ли? На окнах прозрачный тюль и тяжелые шторы, тоже шоколадного цвета, но уже темнее, чем стены. На потолке белая плитка. Вот собственно и все.

Я подошел к зеркалу, да чуть там и не сел на пол. Теперь я понимаю, почему мама так волновалась: оба глаза подбитые, один начинает заплывать, нос тоже переливается синевой, губы всмятку, еще и на щеке царапина большая. А помимо этого у меня ребра ныли, но медсестра сказала маме, что переломов нет, хоть тут спасибо. Вот козел! Куда я такой цветной завтра пойду?! Еще и папа приезжает… Он же убьет нас обоих!

Тяжело вздохнув, я разделся и забрался в постель. Потом… Обдумаю все потом. А сейчас спать… Я так устал. Утром нормально выспаться не дали (Ромка залетел ко мне с побудкой, стягивая меня за ноги с кровати, хотя я мог еще спокойно дрыхнуть час!), потом еще нервные метания, а потом вообще, обморок. Устал я.

//=//=//=//

Проснулся я только утром, представляете?! Сам в шоке, если честно. Собравшись и позавтракав, я пошел в школу (дома уже никого не было, мама уезжала намного раньше нас на работу). Я надел штаны, одна штанина была полностью черной, а вторя в черно-красную большую клетку. С множеством карманов, замочков, что спереди, что сзади, кое-где были дыры, но они были зашнурованы. Большие белые сапоги. Я обтягивающую простую черную водолазку. Да, вот такой у меня стиль, ничего с собой поделать не могу.

Что странно, я проснулся сам, а не от побудки Ромы. Ну да плевать. Мне же лучше.

– Эй, привет! – услышал я голос Кума, когда стоял у окна и ждал, когда откроют кабинет. – Ты как? – я повернулся к нему. – Боже… – выдохнул он, ошарашенно смотря на меня. – Загримировался бы хоть…

Я недовольно на него посмотрел.

– Я не баба! – фыркнул я.

Кум усмехнулся, а потом виновато посмотрел на меня.

– Извини…

– За что? – удивился я.

– Ну, это же из-за меня, – он закусил губу. – Если бы я тебя не подначивал, то ты бы не полез с ним в драку…

– Забей, – отмахнулся я. – Зато это многое прояснило, – я улыбнулся ему.

Артем засмеялся.

– Ты не улыбайся больше никому, – посоветовал он. – Еще страшнее выглядишь, чем сейчас есть.

Я снова недовольно на него посмотрел, но он лишь обнял меня за плечи.

– Пошли горе-боец, – усмехнулся он. – Пирожное тебе куплю.

Против сладкого я бы ни в жизнь ничего не сказал, к тому же, вчерашний торт я так и не попробовал, надеюсь хоть сегодня кусочек урвать.

День прошел скучно и странно тихо. Ромка просто проходил молча, ничего не говоря и не издеваясь надо мной. Макс только кидал на меня странные подозрительные взгляды, но тоже ничего не говорил.

– Его наказали что ли? – тихо спросил у меня в столовой Кум. – Чего он так выглядит, будто его на северный полюс сослали?

Я внимательно посмотрел на Ромку.

– Не знаю, – пожал я плечами. – Мама с ним пробовала поговорить вчера, но он снова только насмехался и кривился. Она сказала, что теперь с нами отец будет разбираться.

– Ну, наконец-то! – воскликнул Кум. – Давно пора! Может хоть он сможет поставить его на место. Ромка ведь только твоего отца и боится.

– Не боится, а опасается, что он избавиться от него, – возразил я.

– Может? – внимательно посмотрев на меня, спросил Кум.

– Не знаю, – вздохнул я. – Надеюсь, до этого не дойдет. Он же его сын все же!

– Тогда понятно чего он такой, – подумав, покивал головой Кум. – Боится просто.

– Наверное… – пожал я плечами. – Но мама сказала, что и мне влетит не меньше, чем Ромке, я же типо тоже виноват.

– Ты то в чем?! – возмутился друг.

– Спровоцировал его, – ответил я, хмыкнув.

– Ах, ну точно! – воскликнул он. – Ромка, поди, все на тебя свалил, а ты снова промолчал?!

– Нет, – задумчиво отозвался я. – Мама, оказывается, все знала. Ну то, что он издевался надо мной.

– И молчала?! – взвился Кум.

– Я же тоже молчал, – хмыкнул я. – А она решила не влезать в разборку мальчиков, – рассмеялся я.

Кум недовольно скривился.

– Дурак ты, – фыркнул он. – Он тебе никто, а ты печешься о нем, будто он…

– Он мой брат, – твердо ответил я.

Кум только тяжело вздохнул, покачав головой.

– Некоторые люди пытаются казаться грубыми, жестокими или просто эгоистами. Но на самом деле у этих людей очень хрупкая душа, которую много раз разламывали на части, – очень тихо проговорил я, смотря в свою тарелку.

Кум удивленно посмотрел на меня, а потом хихикнул.

– А ты его ни с кем не путаешь? – спросил он у меня.

– С кем? – непонимающе нахмурился я.

– С собой любимым! – воскликнул он. – Ромка не притворяется, он такой и есть, а вот ты… – его взгляд изменился, стал более теплым и сочувствующим. – Я так и не пойму, почему он так важен тебе, – задумчиво проговорил он. – Ты заступаешься за него, оправдываешь его поступки, пытаешься понять мотивы. Но все это только изменило тебя самого. Ты стал как раз таким, как только что сказал. Ты защищаешься от того, кого защищаешь сам! И весь этот твой вид, – хмыкнул он. – Это тоже защита!

– Какая еще защита? – недовольно спросил я его.

– Ой, мне то не ври, – скривился он. – Ромочка тебя милашкой и девчонкой зовет из-за твоей внешности, ты попытался это исправить, – фыркнул он. – Только зачем? Кому от этого лучше?

– Иди ты, – рыкнул я, отворачиваясь от него.

Отвернувшись, я наткнулся на внимательный и пристальный взгляд Ромы. На нем была белая стильная рубашка с воротником-стойкой и светло-голубые джинсы. Я замер, не зная, слышал ли он нас, поэтому поспешил отвернуться уже от него.

– Ты чего? – удивился Кум.

– Там Ромка за соседним столом, – шепотом ответил я.

Кум проследил за моим кивком.

– И чего? – не понял он.

– Как думаешь, он слышал, о чем мы говорили? – взволнованно спросил я.

Кум удивленно посмотрел на меня.

– Даже если и слышал то что?

– Что-что?! – вышел я из себя. – Хрен через плечо. Ладно, я наелся, – я встал из-за стола.

– Ты же не съел ничего, – удивился друг еще больше.

Но я проигнорировал его. Идиот, почему он не понимает, что я чувствую к Ромке?! Стоп. А что я такого чувствую?? Мне же его просто жаль, да? Я просто переживаю за того мальчика, которого обидели в детстве! Твою ж мать… Откуда вообще взялись эти мысли?! Чертов Кум, вечно со своими философиями лезет, заставляет мой мозг работать больше необходимого! Хватит. Нужно переставать, а то еще додумаюсь до чего-нибудь не того!

//=//=//=//

Вернувшись домой, я понял, что отец уже дома. Они с мамой о чем-то громко переругивались. Я зашел на кухню, решив им не мешать, достал торт из холодильника, отрезал себе кусочек, и пошел в гостиную. Не люблю есть на кухне один.

Забравшись на диван с ногами и включив телевизор, я заметил какую-то брошюру на столике. Хм, интересно, что это?

«Зимний детский отдых должен иметь свою изюминку. Разные лагеря предлагают специальные программные смены – творческие, фантазийные, спортивные. Юные изобретатели познакомятся с основами робототехники. Натуры артистичные смогут изучить азы актерского мастерства и хореографии. Зимние каникулы в лагере превратятся в бесконечный бенефис юности и мечты. Ребятам, которые предпочитают отдых на свежем воздухе, поможет зимний спортивный лагерь: туристические походы, коньки и лыжи, конные прогулки, строительство крепостей и жаркие снежные баталии – весело, креативно, от всей души! Зимний отдых в лагере запомнится гораздо лучше, чем каникулы перед телевизором.

Активным и целеустремленным подойдет молодежный зимний лагерь, где научат преодолевать трудности и проходить полосу препятствий. Зимняя смена в лагере подарит совершенно безопасный экстрим и волнующие впечатления. Детские лагеря зимой предлагают совместить развлечение и обучение. Курсы занимательной химии и математики, литературные викторины и языковая практика помогут ребятам по-новому взглянуть на привычные школьные науки. При желании можно выбрать зарубежный зимний лагерь для подростков – и погрузиться в удивительную снежную сказку на горных турбазах в компании сверстников из других стран.

Так же через нас вы можете заказать билеты на Новогодние представления и елки Москвы и купить сладкие подарки с символом года!

Спортивные и оздоровительные зимние лагеря:

Объединенное Королевство (12 дн.) – англо-русский клуб от 6 до 17 лет. Обучение английскому. Цели: восприятие языка, как средства общения; активизация имеющихся и получение новых знаний; увеличение словарного запаса; умение воспринимать иностранную речь на слух; восприятие иностранного языка через культуру и традиции страны изучаемого языка. По Минскому шоссе (Одинцовский район).

Лагеря в Тайге:

I Camp (8 дн.) – ультрасовременный молодежный центр для подростков от 10 до 17 лет. В лагере предоставляется свобода выбора – как проводить время, когда просыпаться, когда купаться в бассейне. Во время зимней смены проводятся организованные выезды в горы или лес, ребята получают творческие задания, встречаются с Дедом Морозом, у которого для участников “зимней смены” всегда заготовлены эксклюзивные подарки!

Junior (8 дн.) – детский горнолыжный лагерь в Сербии для детей от 8 до 18 лет. Скажем «Прочь!» скуке и зимней спячке и возьмем максимум от этой зимы и оторвемся по полной! Виза не требуется, авиабилет включён в стоимость.

Детский отдых, коттеджи и пансионаты в России: (495)777-87-95, 585-60-98».

У меня даже кусок торта изо рта выпал. Это что, блядь, такое?!

Хлопнула входная дверь и в гостиную вошел Ромка.

– Снова уничтожаешь сладости? – безэмоционально спросил он.

– Ага, – отозвался я. – Только вот аппетит пропал… – я в растерянности на него посмотрел.

– С чего бы это? – довольно усмехнулся он, падая рядом со мной на диван.

Я просто протянул ему брошюру. Ромка с подозрением посмотрел на меня, но взял протянутое. Сначала он долго вчитывался, потом недоуменно нахмурился, даже сел ровно.

– И что это такое? – повернувшись ко мне, спросил он.

– Кажется, нас хотят выслать… – прошептал я, растерянно смотря прямо перед собой.

– Выслать? – усмехнулся он. – Это больше похоже на курорт, – он насмешливо посмотрел на меня. – Или ты без мамы и дня прожить не можешь?

Я зло на него зыркнул.

– Во-первых, не день, а как минимум восемь дней! Во-вторых, как ты не понимаешь? Нас отсылают! Обоих! Вместе! – воскликнул я. – Они хотят, чтобы мы больше проводили времени вместе! Да и в брошюрах всегда все приукрашивают, – фыркнул я. – Сомневаюсь, что отец отправит нас туда, где все будет так замечательно. Это же вроде наказание…

Ромка, кажется, проникся ситуацией.

– И что делать? – проговорил он.

Замечательно! Мы теперь сотрудничаем!

– Предлагаю все валить на кого-то одного, – пожал я плечами. – Так нас хотя бы не отправят вместе… – быстро проговорил я, заметив его возмущенный взгляд. – Ну, другого то как бы не за что будет наказывать…

– И ты предлагаешь меня в роли жертвы? – хмыкнул он.

– Ну, хочешь, я могу ею побыть, – пожал я плечами, возвращаясь к своему торту, все не так уж и плохо, как я в начале подумал. – Да и отец не станет сильно орать на меня, – улыбнулся я. – Это все же первый мой прокол.

Ромка недовольно поджал губы.

– Виноваты мы оба, – упрямо проговорил он.

– Хочешь поехать со мной в лагерь? – усмехнулся я.

Он испепелил меня злым взглядом.

– Не хочу быть у тебя в долгу! – фыркнул он.

– Поэтому должны страдать мы оба? – спросил я. – Сам подумай, если нас отправят в лагерь в тайге, то там не будет связи, друзей, ты будешь совсем один, не считая совершенно посторонних людей.

– Думаешь, меня это пугает? – рассмеялся он. – Думаю, это скорее тебя пугает?! – я отвел взгляд. – Че серьезно? – ошарашенно переспросил он.

– Я же не совсем нормальный, как ты уже понял, – язвительно проговорил я. – Новые места и незнакомые люди меня пугают…

На кой черт я ему это говорю!

– Это типо фобия? – уточнил он.

– Можешь считать и так, – пожал я плечом. – Просто когда что-то неожиданно меняется, меня накрывает паника, – тихо проговорил я.

– Ты реально очень странный, – косо посмотрев на меня, проговорил Ромка.

– Не странней тебя, – фыркнул я.

– О, вы оба здесь, – раздался голос от дверей. – Это очень хорошо.

Мы с Ромкой обернулись, в дверях стоял отец в строгом костюме и недовольно на нас смотрел.

– Отец…

– Папа, – я попытался улыбнуться, но под его взглядом, моя улыбка умерла.

– Хорош, – протянул он, посмотрев на меня. – Твоих рук дело? – строго спросил он, переведя взгляд на Ромку.

Тот не стал ничего отвечать, только недовольно отвел взгляд в сторону.

– Пап, все не так плохо, как ты думаешь, – начал говорить я.

– Я в курсе дел, – перебил он меня. – Встали оба и ко мне в кабинет!

– Пап… – снова попытался я замять скандал.

– Живо! – гаркнул он. – Только вернулся домой, даже переодеться не успел, не говоря уже о душе, котором мечтал, а тут такая история! – орал он на нас по пути до его кабинета. – Мои сыновья, словно враги, разве это нормально?!

– Будто ты раньше этого не знал, – фыркнул Ромка. – Ты и раньше видел, что я извожу Петьку.

– Ты не распускал руки! – рявкнул отец, отвешивая Ромке подзатыльник. – Вы взрослые парни, я думал, что ты в состоянии сами разобраться в своих проблемах!

– Это не только наши проблемы, – усмехнулся Ромка.

– Не доводи его, – зашипел я на него.

– А то что? – фыркнул он. – Он уже все равно зол.

– Семейные? – уточнил папа, серьезно смотря на Рому.

– Если это можно назвать семьей, – насмешливо ответил он.

Я лишь удрученно покачал головой. Нет, он точно смертник. Я люблю своего отца, но уж больно он строгий, а когда не в духе… Он вообще звэрь!

– Что ж, – папа просверлил Ромку взглядом. – Маша! – позвал он маму.

Она показалась из комнаты, вопросительно уставившись на нас.

– Идем с нами, – позвал он ее. – У нас оказывается, семейные проблемы. Мальчики не могут их решить без нас, – усмехнулся он.

Мама недовольно на него посмотрела.

– Хватит ерничать, – легко ударила она его по руке. – Все очень серьезно.

– Детский сад, – не согласился папа.

– Хах, ну точно, – усмехнулся Ромка, заходя в кабинет.

Боже, помоги мне выбраться отсюда живым. Когда Ромка с отцом начинают спорить, на ушах стоит весь дом. Надеюсь, нам с мамой не достанется…

4

Мы расселись в кабинете отца, то что он выбрал именно его для разговора, уже говорило о том, что он в бешенстве.

Отец у нас довольно симпатичный, как и Ромка. Ромка похож на него сильнее меня, чего уж тут говорить. У отца были черные волосы, которые он стильно подстригал, а потом укладывал. Широкие брови, голубые глаза. Длинный тонкий островатый нос, широкая челюсть и узкие губы. Острый овал лица с ямочкой на подбородке. Широкие плечи, накаченный, узкий таз с длинными ногами. Ростом он был около 190 сантиметров. У отца загорелая кожа и хриплый немного грубоватый голос.

Папе тридцать восемь лет, и он владеет небольшой туристической фирмой. Мы не богаты, но денег нам всегда хватало. Мама младше его всего на два года, но она уже востребованный психолог, к сожалению или радости, взрослый. Почему к радости или сожалению? Да просто тогда она бы занялась мной сама, а рассказывать маме в лицо все свои мысли, как-то не правильно. Не хочу заставлять ее переживать больше, чем сейчас.

– Ну, что? – отец облокотился о свой стол. – Мы вас слушаем.

Мы с Ромкой стояли, а мама присела на диванчик возле стены.

– Я все скажу, – отозвался я, мама недовольно на меня посмотрела, а Ромка только презрительно фыркнул, даже не посмотрев на меня.

Папа сложил руки в замок на груди и улыбнулся мне.

– Давай, – разрешил он.

Что-то тут не так…

– Это я виноват, – тихо проговорил я, опуская голову. – День – говно, настроение – ноль. Я просто сорвался, – я неуверенно на него посмотрел. – Стал хамить и нарываться. Ромка не хотел, но я…

– Хватит, – усмехнулся Рома. – Слушать даже противно.

– Ну, не то чтобы противно, но смешно, – усмехнулся папа. – А что дальше? – поинтересовался он у меня.

Я исподлобья на него посмотрел.

– Я правду говорю, – буркнул я.

– Короче, – перебил меня Ромка. – Я, как всегда бывает по утрам, запер его в ванной, просто это был видимо его предел, – усмехнулся он. – Его и сорвало. А потом и меня, вот и все, – пожал он плечами.

Отец тут же насторожился.

– Что значит «как всегда»? – прошипел он.

– Ой, пап, да ладно вам, – рассмеялся Ромка. – Будто бы вы раньше не знали…

Отец тут же метнул в сторону мамы злой взгляд.

– Маш, ты что-нибудь знаешь об этом? – елейным голосом спросил он.

Мама закусила губу.

– Ого, – рассмеялся Ромка. – А я и не подозревал, что у меня тут сообщник есть.

Мама покраснела от его слов и тоже опустила голову, пряча взгляд. Надо же, оказывается, она ничего не рассказывала отцу. Реально хотела все сама разрулить.

– Маша, ты совсем спятила?! – рявкнул папа. – Я понимаю шалости, ссоры, но это то уже издевательства! Ты же психолог, мать твою! – все папу понесло.

– Костя, я просто не хотела…

– Что ты не хотела?! – заорал он, начиная наворачивать круги по кабинету. – Это же твой сын, как ты вообще могла?!

– Хочешь сказать, что раз Рома не мой сын, то я не должна и его жалеть? – мамин голос сквозил холодом.

Отец замер, а потом резко повернулся к ней. Тяжело вздохнув, он прикрыл глаза ладонью.

– Два Робин Гуда, бля, – фыркнул он. – Один страдает, другая позволяет страдать, не заступаясь.

– Это не так! – взвилась мама.

– Да, слышал бы ты, как она меня сегодня отчитала, – рассмеялся Ромка.

Идиот! А просто не отсвечивать нельзя было?!

– Замолчи!!! – заорал отец. – Неужели ты не понимаешь, что ты корень всех проблем в этой семье!!!

Ромка с презрением на него посмотрел.

– Так я и не из этой семьи, – проговорил он прямо в лицо отцу. – Ты сам только что так сказал.

– Я не это имел в виду, – нахмурился папа.

– Ой, да хватит, – усмехнулся Ромка. – Я уже давно понял, что тебе было бы лучше и легче без меня.

– Ром, ты не прав, – тихо проговорила мама.

– Нет, прав, – возразил он, посмотрев на нее. – Не было бы этих скандалов, Петька бы не страдал, отец бы не чувствовал себя виноватым. Вам всем было бы лучше.

– Лучше не лучше, – хмыкнул отец. – Не тебе решать. Ты есть в этой семье. И с этим нужно что-то делать.

– Хочешь избавиться от меня? – насмешливо спросил Рома.

Отец сверкнул на него злым взглядом, а потом замахнулся, но мама успела его перехватить.

– Костя! – воскликнула она, повисая на его руке. – Что ты делаешь?!

Ромка даже не пригнулся, не вздрогнул, не зажмурился. Вот это выдержка! Я осторожно стоял рядом с ним и с отвисшим ртом смотрел на все это.

– Воспитываю! – рявкнул папа. – Давно нужно было это сделать! Отхлестать хорошенько, чтобы помнил и знал! – разорялся он, но больше попыток ударить его не делал.

– Что помнил? – взвилась мама. – Что он будет знать?? Что его отец не в силах просто поговорить с ним? Выслушать и попробовать понять?! Что именно?!

– Видишь папа, – усмехнулся Ромка. – Посторонняя женщина и то лучше меня понимает, чем ты, – фыркнул он.

– Я тебе дам посторонняя!!! – заорал отец, снова бросаясь к нему.

В этот раз мама не успела его остановить. Ромке прилетела звонкая пощечина, от которой он и не сделал попыток увернуться. Он ведь боксер! Выходит, он это сознательно делает? Нарывается и все остальное? Но зачем?! Он мазохист?!

– Костя!!! – заверещала мама, но папа ее оттолкнул.

Он занес руку за голову, собираясь снова ударить Ромку, тот только с усмешкой смотрел ему прямо в глаза. Смертник… Ей Богу, смертник!

– Папа! – закричал я, вставая перед Ромкой. – Не нужно… – я умоляюще посмотрел на него. – Он не виноват…

Рука отца медленно задрожала, а потом опустилась.

– А кто виноват, Петь? – хрипло и поникши, спросил он у меня. – Я, потому что снова посмел влюбиться? Твоя мама за то, что родилась? Кто виноват?!

Мама тихо стояла в сторонке и молча плакала.

– Никто, – тихо отозвался я. – Просто так сложилось… Не тебе судить Ромку за то, что он не в силах этого принять.

Он внимательно посмотрел на меня, а потом усмехнулся.

– Дурак ты, Петь, – я непонимающе на него посмотрел. – Как ты не поймешь, что он не скажет тебе «спасибо» за то, что ты заступаешься за него, за то, что терпишь все его выходки? – он покачал головой. – Он не поймет, потому что сволочь избалованная, а ты так и будешь страдать.

– Значит, буду, – упрямо проговорил я. Почему он говорит такое о своем сыне?!

Отец недовольно посмотрел на меня, а потом отвернулся от нас, Ромка так и стоял за моей спиной, но не потому что боялся, а потому что был в шоке, как я предполагаю.

– Значит так, – холодно проговорил отец. – Раз вы так заступаетесь друг за друга…

– Я за него не заступался, – бросил Ромка, я только недовольно фыркнул и отошел от него.

– …Значит, отправляетесь вместе, как я и хотел с самого начала сделать, – продолжил он, будто бы и не слышал Рому. – Мать хотела, чтобы я пожалел одного из вас, не виноватого, по ее словам. Но таких, как я погляжу, нет.

– И куда ты нас отсылаешь? – насмешливо спросил Ромка.

– В зимний лагерь, – бросил отец, усаживаясь за свой стол. – В тайге, – он стал перебирать какие-то бумаги. – Но не думайте, что к вам там будут относиться так, как написано в брошюре, которую вы успели прочитать, – поспешил он разочаровать нас. – Это наказание, а не отдых.

Ромка только фыркнул, а потом, развернувшись, вышел из кабинета.

– Я тебя не отпускал!!! – взревел отец Ромке в спину.

Но Рома его просто проигнорировал.