Текст книги "Двор Алексея Михайловича в контексте абсолютизации царской власти "

Автор книги: Екатерина Светова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

политическими, и инициатива исходила от самого царя); его необыкновен-

ный авторитет среди вселенских патриархов, отстаивание экономического

могущества церкви. По тем же причинам патриарх Никон не устраивал и

многих церковных иерархов, к которым он предъявлял требования слу-

жебной дисциплины, неукоснительного выполнения ими долга, претензии

к моральному облику многих из них. Требовал Никон соблюдения мораль-

ных устоев не только со стороны духовенства и рядовой паствы, но и выс-

ших придворных кругов.

Вероятно, отношения Никона и знатнейших представителей двора

были напряженными с первых дней его патриаршества. Бояре хорошо

осознавали, сколь безграничны были влияние и авторитет нового патриар-

ха на молодого государя, что заставляло волноваться представителей эли-

86 -

ты о собственном благополучии и положении при дворе. Во время кратких

отлучек государя из Москвы в подмосковные села или в ходе более дли-

тельных военных походов, по распоряжению царя, патриарх возглавлял за-

седания Боярской думы. Во время этой работы Никон лично мог ближе

познакомиться с каждым из членов Боярской думы, оценить уровень вы-

полнения ими служебных обязанностей, их кругозор и образованность, по-

нимание обсуждаемых вопросов. Зачастую оценка Никоном царского

окружения носила негативный характер, которую он не скрывал и иногда

выражал в резкой форме. Поскольку авторитет патриарха и его влияние на

молодого царя были огромными, боярам было о чем беспокоиться.

Ратуя за нравственность русского общества, патриарх вмешивался в

личную жизнь придворных, в частности, он укорял боярина Н.И. Романова

за его приверженность к западным нравам, ношение немецкого платья. А.

Олеарий отмечал, что в вопросах религии боярин «сердит патриарха тем,

что отвечал ему упрямо», однако, благодаря родству Н.И. Романова с госу-

дарем, патриарх «много сказать» не мог 227.

Между тем, «многое» патриарх Никон мог сказать архиереям и про-

чим священнослужителям; он производил кадровую перестановку, выдви-

гая своих ставленников, с его точки зрения, более достойных людей.

Например, боярин Н.А. Зюзин, благодаря дружбе с Никоном, из воевод

маленькой крепости Коротояк был пожалован в окольничие и одновремен-

но в патриаршие бояре, а чин государева боярина он получил уже через

год, в 1653 г 228.

Особое недовольство в среде светской и духовной аристократии вы-

зывало непрерывное увеличение богатств патриаршей кафедры, которые

разрастались за счет владений других епархий. За четыре года (с 1654 по

1658 гг.) к ней перешло около сорока вотчин, купленных у светских фео-

далов в обход Соборного Уложения 229. В конце правления Никона в патри-

аршей епархии было 14 монастырей и около 500 церковных приходов.

87 -

Охлаждение царя к Никону началось с момента критики патриархом

Соборного Уложения. Первоначально, в 1649 г., будучи еще Новгородским

митрополитом, Никон поставил свою подпись под Соборным Уложением,

внешне согласившись с его статьями. Но, став патриархом, он счел воз-

можным выступить с критикой его статей, относящихся к церкви, ущем-

лявших ее положение в экономической, политической и судебной сферах.

В Соборном Уложении определилась новая концепция церковно-

государственных отношений, затронувшая вопросы административных и

судебных привилегий духовенства, церковного землевладения, прав ду-

ховных иерархов и монастырей иметь свои слободы и промысло-торговые

заведения на посадах 230. Главным в этой концепции было запрещение рос-

та церковного землевладения под угрозой конфискации вновь приобретен-

ных церковью земель. Монастыри и архиерейские кафедры лишались

«белых слобод» с населявшими их закладчиками. В политической и судеб-

ной сферах ущемление прав церкви проявилось в учреждении Монастыр-

ского приказа, которому в Соборном Уложении посвящена отдельная

глава. Новый приказ вмешивался в дела управления церковью, контроли-

ровал ее доходы, взыскивал налоги с духовных феодалов. Никон отмечал,

что новое законодательство – это «хула на Бога». Согласно Уложению,

церковь лишалась судебных привилегий по недуховным делам: духовенст-

во и светские лица были подсудны одинаково государственному суду.

Критика Никоном глав Соборного Уложения, именование патриарха

«великим государем», которое даровал ему сам Алексей Михайлович,

взгляды патриарха на первенство церкви перед светской властью вызвали

недовольства царя, который стремился к своей абсолютной власти и не

желал ее делить со вторым «великим государем». Алексей Михайлович

дал понять наиболее влиятельным лицам из своего окружения, что необхо-

димо найти способ избавиться от Никона как от патриарха. Как известно,

дело закончилось низложением Никона и судом над ним.

88 -

В борьбе с патриархом придворные группировки были едины, но

главными лицами по «делу» Никона считают Н.И. Одоевского, Ю.А. Дол-

горукова, А.Н. Трубецкого, М.П. Салтыкова и С.Л. Стрешнева. Прежде

всего, Никон критиковал боярина князя Н.И. Одоевского, возглавлявшего

Уложенную комиссию и составлявшего главы Соборного Уложения. Осу-

ждая Н.И. Одоевского за вмешательство в духовные дела, Никон писал

ему: «Почто сам не содрогаешься от суда Божия, суда патриарха и митро-

политов и архиепископов и епископов и прочих священного чина, …како

смел о себе сотворити суд» 231. Поскольку Ю.А. Долгоруков руководил ре-

формой посадского строения, т.е. изъятием «белых слобод» и закладчиков

церкви в пользу государства, Никон и на него обрушил свой гнев.

Оппонентом Никону по отношению к Ю.А. Долгорукову выступил

протопоп Аввакум, который писал: «Да воевода бы мне крепкий, умной –

князь Юрья Алексеевича Долгорукой! Перво бы Никона, собаку, и рассек-

ли на четверо, а потом бы никониян…Здрав буди князь, а благословение

мое есть на главе твоей» 232. На соборе 1666 г. Ю.А. Долгоруков взял на се-

бя роль представителя царя и Боярской думы и выступил против Никона,

«всячески его уничижая» 233.

Конфликтовал Никон и с князем А.Н. Трубецким, первоначально

возглавившим комиссию по делу патриарха. Алексей Михайлович поручил

Трубецкому разобрать личный архив патриарха, оставшийся в Патриар-

шем дворце Кремля после отъезда Никона в Ново-Иерусалимский мона-

стырь. На основании пересмотренных писем, жалованных грамот

монастырям и других документов, князь предоставил отчет царю обо всех

выдачах из патриаршей казны 234, что, несомненно, глубоко возмутило Ни-

кона и породило его неприязнь к А.Н. Трубецкому.

После Трубецкого «дело» Никона перешло в руки боярина П.М. Сал-

тыкова. Своим противником Никон считал и царского дядю, боярина Се-

мена Лукьяновича Стрешнева, поскольку именно он в 1662 г. составил

обвинение в виде тридцати вопросов, обращенных к митрополиту Паисию

89 -

Лигариду, жившему в это время в столице. С.Л. Стрешнев составил посла-

ние по поручению царя и всей Боярской думы и выразил в нем общее от-

ношение высшей аристократии к Никону. В послании, с помощью

вопросов, Стрешнев излагал поступки Никона и просил газского митропо-

лита дать им оценку.

Стрешнев ставил следующие вопросы: «Согрешил ли государь в том,

что оставил церковь Божию вдовствовать?», прав ли Никон, что созванный

царем собор «ни во что почел?», «хорошо ли созвать собор по делу Нико-

на?», «следует ли бояться проклятья Никона?». Вероятно, будучи патриар-

хом, Никон часто прибегал к проклятию бояр и даже, по слухам,

распускаемым его врагами, грозился проклясть самого царя.

Лигарид, в свою очередь, будучи папским ставленником, которому

католической церковью поручалось скомпрометировать патриарха, во всех

ответах подтвердил неправоту Никона. Однако же Никон дал свои ответы

на вопросы С.Л. Стрешнева, обвинив во вмешательстве в духовные дела.

Одним из главных своих недругов Никон считал боярина и оружни-

чего Богдана Матвеевича Хитрово. Поводом для конфликта между ними

послужил случай, когда Б.М. Хитрово намеренно или непреднамеренно

ударил патриаршего стряпчего. В связи с этим фактом, патриарх обратился

к государю с жалобой на царского дворецкого, однако, никакой реакции

царя не последовало. Вероятно, случай со стряпчим послужил лишь пово-

дом, а истинной причиной конфликта явилось недостойное и даже грехов-

ное поведение Б.М. Хитрово, о котором знал весь двор, включая

служивших там иностранцев.

Царский врач С. Коллинс отмечал: «жена Богдана Матвеевича (имея

важные причины к подозрению) приревновала своего мужа к прекрасным

невольницам, которые жили отчасти в его садах, а отчасти в доме; это бы-

ло ему неприятно, и прошедшей зимой ее угостили каким-то кушаньем, а

поутру найдена была мертвая в постели». Далее автор сообщал, что такое

90 -

происшествие сделало много шуму в народе, а царь приказал Б.М. Хитрово

отказаться от развратной жизни или удалиться от должности 235.

Патриарх, конечно, будучи осведомленным о поведении царского

дворецкого и оружничего, не мог не обрушить на него свой праведный

гнев. Находясь в ссылке, Никон предпринял попытку сказать на Б.М. Хит-

рово «слово и дело государево», но и она не имела продолжения. Пожалуй,

единственным, кто оказывал поддержку Никону, был боярин Н.А. Зюзин,

обязанный ему своим продвижением от чина стольника до боярина. Такие

известные личности, как Ф.М. Ртищев, А.Л. Ордин-Нащокин и А.С. Мат-

веев, заняли нейтральную позицию.

В целом же, вся элита двора выступила против Никона, ее поступка-

ми руководила не только личная неприязнь к патриарху, но и стремление

угодить царю, поддержать абсолютистский характер его власти и, как

следствие, нейтрализовать попытки патриарха вернуть прежнее положение

церкви и усилить ее позиции как государственного института.

Как уже было показано, при дворе действовали различные группи-

ровки, объединявшиеся на основе общих интересов. Немаловажную роль в

их формировании играл принцип родства, или «свойства» 236. В XVII в.

родственные связи имели первостепенное значение, они служили как бы

залогом и крепких взаимоотношений внутри большого семейства, и ус-

пешной карьеры его членов. Вступление в брак, крещение детей роднили

между собой многие знатные рода.

Наиболее ярким примером создания придворной группировки из

родственников в первые годы царствования Алексея Михайловича было

установление родственных связей между Морозовыми и Милославскими.

Царский «дядька» сосватал за юного царя Марию, дочь Ильи Даниловича

Милославского. А сам, как известно, спустя две недели после царской

свадьбы женился на другой дочери Милославского – Анне, став свояком

царя и обеспечив тем самым крепкие семейные узы с государем.

91 -

Желая создать себе большую и прочную опору при дворе, Морозов

выстроил «целый семейный клан». Известный князь Ю.А. Долгоруков же-

нился на тетке Б.И. Морозова Елене Васильевне, а родной брат Ю.А. Дол-

горукова Дмитрий стал супругом еще одной сестры царицы М.И.

Милославской, а значит, и родственником Алексея Михайловича (еще

раньше царь Михаил Федорович первым браком женился на Марии Дол-

горуковой). В родственную группировку Б.И. Морозова вошли рода Рти-

щевых и Хитрово: Феодосия Прокофьевна Соковнина, троюродная сестра

Ф.М. Ртищева, стала женой боярина Г.И. Морозова, брата Б.И. Морозова;

Б.М. Хитрово был женат на Пелагее Алексеевне Ртищевой, приходившей-

ся родной теткой Ф.М. Ртищеву. В этот же «клан» вступил и кравчий,

князь П.С. Урусов, женившись на Евдокии Прокофьевне Соковниной, род-

ной сестре Ф.П. Морозовой.

Глава группировки Б.И. Морозов стремился устроить своих близких

и дальних родственников на важнейшие придворные должности: стряпчим

с ключом во дворце служили М.А. Ртищев (1645 – 1646), следом его сын

Ф.М. Ртищев (1646 – 1650), Г.И. Ртищев (1650 – 1656). Постельничими

были М.А. Ртищев (1646 – 1650), затем его сын Ф.М. Ртищев (1650 – 1656),

впоследствии ставшим дворецким (1656 – 1664), а после него и вплоть до

своей смерти Б.М. Хитрово (1664 – 1680). Непрерывная служба при дворе

одних и тех же фамилий была обеспечена протекцией Б.И. Морозова, род-

ственными связями, личным благосклонностью царя к упомянутым лицам.

В этом «семейном клане» после смерти Б.И. Морозова первое место занял

боярин и оружничий Б. М. Хитрово.

Богдан Матвеевич Хитрово происходил из городовых дворян Алек-

синского уезда. Хитрово были соседями Ртищевых по уезду и здесь, веро-

ятно, познакомились и породнились. В 30-е гг. XVII в. представители рода

Хитрово переехали в столицу. Служа во дворце, Богдан Матвеевич сумел

сделать головокружительную карьеру от стряпчего у крюка до дворецкого

в чине боярина, управлявшего всем дворцовым хозяйством. Начиная с

92 -

1651 г., Б.М. Хитрово совмещал руководство сразу несколькими приказа-

ми: в 1651 – 1655 гг. он возглавлял Земский приказ, ведавший Москвой, в

1652 – 1662 гг. «ведал» Новую четь, в 1652-1653 гг. – Ствольный приказ 237.

В 1656 г. последовало назначение – «ведать ему Оружейную палату», что,

по всей видимости, было не случайным, поскольку именно в это время

Россия находилась в состоянии войны с Польшей и ощущалась острая не-

хватка оружия.

Задачами новой службы Б.М. Хитрово стали снабжение оружием ар-

мии, покупка вооружения у иностранцев, налаживание собственного про-

изводства 238. В управление Б.М. Хитрово перешли Серебряная и Золотая

палаты. Он активно приглашал мастеров в Кремль, где велись масштабные

реставрационные работы в храмах и теремах. Благодаря ему, в Оружейной

палате были собраны лучшие живописцы (С. Ушаков, С. Лопуцкий), ору-

жейники, кузнецы и др. Приглашал Хитрово и иностранных мастеров, у

которых русским ученикам следовало перенимать опыт, поскольку, по за-

мыслу царя, дворцовые мастерские должны были стать центром русского

искусства.

Б.М. Хитрово нашел ту стезю, на которой он мог более всего про-

явить свои способности и угодить Алексею Михайловичу, что подтвер-

ждается словами А. Мейерберга: «Он весьма прилично занимает место

оруженосца, или хранителя оружия, употребляемого самим Государем, и

также хранителя золотой казны, ибо кротким и любезным обхождением он

гораздо более покорил царя» 239.

Б.М. Хитрово показал себя способным администратором во дворце,

умело координировал все работы внутри придворного хозяйства, стараясь

приблизить внешний облик царского двора к королевским резиденциям

Западной Европы. За успешную службу в 1667 г. Хитрово был пожалован

боярством. По образцу царского двора был устроен московский двор и са-

мого боярина, где находились ремесленные мастерские, а дом его попол-

нялся многими произведениями искусства. Иностранцы оставили о нем

93 -

противоречивые воспоминания, хотя все в один голос свидетельствовали о

его наиболее близком, по сравнению с другими вельможами, положении к

царю: «в числе любимцев окольничий Богдан Матвеевич Хитро-

во… множеством оказанных ему милостей Алексей заявляет свое уважение

к его военной и гражданской известности» 240

.

Голландский посол Кунраад фон Кленк называл Хитрово «великим

гофмейстером», подчеркивая его административные функции при дворе, а

также «человеком, наиболее влиятельным из всех министров» 241. Ему вто-

рил С. Коллинс: «любимец царя и правитель домашних его дел; он ровес-

ник царю и с самого детства с ним вместе воспитывался», особо отмечая

манеру поведения оружничего при дворе – «его называют шепчущим (кур-

сив источника) любимцем, потому что, приходя в совет, он действует все-

гда из-за двери». Также С. Коллинс обратил внимание на

взаимоотношения Б.М. Хитрово с другими придворными: «Нащокин с ним

не в ладу; а он (Б.М. Хитрово – Е.С.), получая много денег от голландцев,

не любит англичан» 242.

Интересно отметить, что фон Кленк, превозносивший Б.М. Хитрово,

как раз был голландцем, а С. Коллинс, подчеркивавший скрытную манеру

поведения и разоблачавший любовные похождения царского дворецкого,

был англичанином. Разлад между Б.М. Хитрово и А.Л. Ордин-Нащокиным

следует объяснить тем, что, в отличие от вкрадчивого «шептуна» Б.М.

Хитрово, А.Л. Ордин-Нащокин смел перечить царю по важнейшим вопро-

сам внешней политики, оставаясь в течение нескольких лет главным его

советником по международным отношениям 243. А.Л. Ордин-Нащокин, без

сомнения, был выдающимся политиком, который не уступал ни одному из

европейских министров, да к тому же был «единственным покровителем

англичан» 244. Как отмечал С. Коллинз: «Нащокин занимает первое место в

делах государственных, а Богдан (Б.М. Хитрово – Е.С.) может выиграть

личную любовь царя к его величеству королю британскому» 245. Вероятно,

одной из причин конфликта между А.Л. Ордин-Нащокиным и Б.М. Хитро-

94 -

во было разное видение внешней политики государства. Боярин Б.М. Хит-

рово продолжил свою придворную службу и при царе Федоре Алексееви-

че, оставаясь до конца своих дней (1680 г.) во главе дворцовых ведомств.

Еще одним представителем семейного «клана» Б.И. Морозова был

окольничий Федор Михайлович Ртищев, являвший собой редкое для XVII

в. сочетание общественно-политического деятеля и просветителя. Неорди-

нарность личности Ф.М. Ртищева подтверждает тот факт, что о нем было

создано «Житие милостивого мужа Федора, званием Ртищева» – единст-

венный пример житийной литературы XVII столетия, посвященной свет-

скому лицу 246. В.О. Ключевский включил его в свои «исторические

портреты» деятелей XVII в. (наряду с царем Алексеем Михайловичем и

А.Л. Ордин-Нащокиным), отметив, что Ф.М. Ртищев «был один из тех

скромных людей, которые не любят идти в первых рядах, но, оставаясь по-

зади и высоко подняв светочи над головами, освещают путь передовым

людям, из своей исторической дали они не перестают светить подобно

маякам среди ночной мглы, освещая нам путь» 247, что по отношению к Фе-

дору Михайловичу было, несомненно, справедливо.

Ф.М. Ртищев последовательно прошел этапы карьерной службы при

дворе от «стряпчего у крюка» до дворецкого. Такое продвижение было вы-

звано не только родственными связями, но и личными симпатиями к нему

царя. Последнему не могли не импонировать образованность Ртищева, его

широкий кругозор, постоянное стремление к новым знаниям, благочести-

вый характер и доброта. Эти качества сближали Алексея Михайловича и

Ртищева, поскольку сам царь тяготел к наукам и понимал пользу от их

распространения. Ртищев, без сомнения, пользовался полным доверием го-

сударя и, вероятно, имел на него определенное влияние, что дало повод

для непростых отношений между ним и Б.И. Морозовым.

Близкие отношения сложились у Ртищева с А.Л. Ордин-

Нащокиным. По мнению Ключевского, «при всем несходстве характеров и

деятельности одна общая черта сближала их: оба они были новые люди

95 -

своего времени и делали каждый свое дело, один в политике, другой в

нравственном быту» 248. Ф.М. Ртищев возглавил строительство Андреев-

ского училищного монастыря, «ради во оном монастыре российского рода

во просвещении свободных мудростей» 249, в который приглашались обра-

зованные монахи, в основном с Украины, для исправления книг по грече-

скому образцу, а также учителя для преподавания светских предметов.

Таким образом, Ртищев принимал непосредственное участие в церковной

реформе.

Его дом был известным местом споров по религиозным и общест-

венным темам: здесь бывали протопоп Аввакум, Юрий Крижанич, Симеон

Полоцкий и, конечно, его родственники: родная сестра – А.М. Вельямино-

ва и троюродная сестра – знаменитая раскольница боярыня Ф.П. Морозова

(встреча Аввакума и Морозовой могла произойти в доме Ф.М. Ртищева).

В течение восьми лет Ф.М. Ртищев возглавлял приказ Большого

Дворца, а также недолгое время руководил вновь образованным приказом

Тайных дел, поскольку царь верил ему, «как самому себе». Покинув адми-

нистративные должности, Федор Михайлович остался во дворце в новом

для себя качестве – «дядьки» наследника престола царевича Алексея Алек-

сеевича, что вновь подтвердило особую расположенность к нему царской

семьи. За преданную службу Ртищева царь «восхотеша высочайшею его

честию взыскати и саном болярства почтити, он же ради смиренно сего от-

речеся» 250, что было невиданным шагом для того времени. После безвре-

менной кончины царевича Ф.М.Ртищев отдалился от придворной службы,

посвятив свои последние годы благотворительности – устроил лечебницу

для нищих и больных в своем доме. Позже им был приобретен дом, где

были устроены палаты для больных, обеспечено их лечение и питание. Та-

кая инициатива Ф.М. Ртищева дала толчок для создания казенных богоде-

лен. Скончался Ф.М. Ртищев в 1673 г.

Среди других семейных союзов можно отметить родственные связи

боярина князя Якова Куденетовича Черкасского с князьями Прозоровски-

96 -

ми. Я.К. Черкасский был женат на Евдокии Семеновне Прозоровской, до-

чери князя С.В. Прозоровского, который вместе с Н.И. Романовым соста-

вил оппозицию Б.И. Морозову. Князь боярин Н.И. Одоевский был женат

на Евдокии Шереметевой, дочери боярина Федора Ивановича Шереметева

и Ирины Борисовны, урожденной Черкасской, которая, в свою очередь,

была родной племянницей патриарха Филарета (Федора Никитича Рома-

нова). Ее отец, Б.К. Черкасский, был женат на Марфе Никитичне Романо-

вой-Юрьевой – родной сестре патриарха Филарета.

Единственный сын Я.К. Черкасского Михаил был женат на дочери

Н.И. Одоевского Марфе, и их сын Алексей Михайлович объединил в своих

руках богатое наследство семьи Одоевских и Черкасских. В свою очередь,

внук Н.И. Одоевского – Василий Федорович, был женат на Акулине Федо-

ровне Ртищевой (дочери Ф.М. Ртищева). Правнучка Никиты Ивановича

Одоевского, Евдокия Юрьевна, вышла замуж за М.В. Долгорукова, внука

М.А. Долгорукова. Михаил Юрьевич Долгоруков – сын и наследник боя-

рина князя Ю.А. Долгорукова и Е.В. Морозовой, был женат на княжне

Феодосии Васильевне Голицыной, сестре князя В.В. Голицына. Князь А.Н.

Трубецкой состоял в браке с Екатериной Ивановной Пушкиной, сестрой

боярина Б.И. Пушкина. И подобных примеров семейных союзов среди

правящей элиты было немало.

Тесные родственные связи представителей элиты двора Алексея Ми-

хайловича, вершивших политику, указывают на признание ими равенства,

что объясняет отсутствие в сохранившихся источниках сведений о местни-

ческих спорах между ними. Первые лица государства, имевшие высшие

чины, объединенные родственными связями, наследственными интереса-

ми, стояли гораздо выше борьбы за «места». Так, в местничестве не были

замечены ни представители родовитой аристократии, такие как Н.И. Рома-

нов, Репнины, Черкасские, Морозовы, царские родственники – Стрешневы,

Милославские, Нарышкины, ни такие царские фавориты, как Ф.М. Ртищев,

А.С. Матвеев. Это дает возможность сделать предположение, что в после-

97 -

дующее время высшая придворная аристократия не только поддержала

указ 1682 г. об отмене местничества, но и решила этот вопрос совместно с

царем. В целом же, «в противовес правилам местнической службы форми-

ровалась абсолютистская концепция служения государству» 251, которую

поддерживала правящая элита и вокруг которой, несмотря на другие про-

тиворечия, была объединена.

Алексей Михайлович, конечно же, знал о родственных связях окру-

жавших его людей, поскольку и сам приходился родственником князьям

Черкасским, Долгоруковым, Воротынским, боярам Стрешневым, Мило-

славским и другим. Родственные связи с представителями придворной

элиты помогали ему управлять своим двором и страной 252 и использовать

их для усиления абсолютистской власти.

Пик противостояния придворных, а вместе с этим и родственных

группировок, пришелся на конец царствования Алексея Михайловича, ко-

гда между собой столкнулись представители рода Милославских и На-

рышкиных.

После кончины в 1669 г. царицы Марии Ильиничны Милославской

стало понятно, что Алексей Михайлович захочет вступить во второй брак.

Для придворных немаловажным был вопрос, какого происхождения будет

избранница царя, и чьи интересы она будет представлять. Придворные

круги стали выдвигать своих претенденток 253. Однако выбор невесты был

отложен на неопределенное время, поскольку вслед за царицей умер царе-

вич Симеон, а в начале 1670 г. скончался и старший сын, царевич Алексей

Алексеевич, что повергло в глубокий траур царя, возлагавшего на юного

наследника большие надежды. Несмотря на то что от первого брака Алек-

сей Михайлович еще имел наследников – царевичей Федора и Иоанна, он

осознавал необходимость нового брака, и во дворце приступили к смотри-

нам новой царицы.

Как известно, выбор пал на Наталью Кирилловну Нарышкину, дочь

стрелецкого головы Кирилла Полуектовича Нарышкина, воспитывавшую-

98 -

ся в доме нового царского любимца Артамона Сергеевича Матвеева. А.С.

Матвеев по-своему «примерил» на себя роль прежнего царского любимца,

его «дядьки» Б.И. Морозова, сосватав царю свою протеже Н.К. Нарышки-

ну. Как Милославские для Морозова, так и Нарышкины для Матвеева ста-

ли при дворе «своими людьми», хотя А.С. Матвееву, в отличие от Б.И.

Морозова, не удалось породниться с царем.

Новый этап придворной борьбы делал родственников покойной ца-

рицы главными врагами А.С. Матвеева и Нарышкиных 254, поскольку спло-

ченная придворная элита не желала мириться с возвышением нового

царского фаворита и всячески противилась кандидатуре Натальи Нарыш-

киной. Известно, что старшая сестра царя, великая княжна Ирина Михай-

ловна, пыталась расстроить брак с Нарышкиной 255, противились браку и

Милославские. Во дворце были найдены подметные письма, с целью рас-

строить царскую свадьбу, но царь им не поверил, и 22 января 1671 г. со-

стоялось венчание Алексея Михайловича с Н.К. Нарышкиной (о том, кто и

какое место занимал в свадебной церемонии, см. гл. I). Как представляется,

правильным будет предположить, что царский выбор Н.К. Нарышкиной

носил более самостоятельный характер, чем брак с М.И. Милославской,

поскольку навязать невесту самодержавному и немолодому государю уже

никто не мог. Вероятно, молодая девушка действительно понравилась

Алексею Михайловичу, а Матвеев лишь удачно ее представил, тем са-

мым угодив царю.

Возвышение А.С. Матвеева, а следовательно, и Нарышкиных неми-

нуемо привело к ослаблению позиций Милославских. Как в случае с груп-

пировками Шереметевых в 1645 г., так и теперь, со своих постов стали

устраняться нежелательные фигуры. В 1669 г. глава Аптекарского приказа

окольничий И.М. Милославский был лишен своего поста 256, вслед за ним

окольничий И.Б. Милославский был отослан на воеводство в Астрахань,

потерял должность дворецкого царицы Ф.П. Соковнин. В приказе Большой

казны боярина князя Н.И. Одоевского сменил боярин П.М. Салтыков. Ин-

99 -

тересно, что опорой для группировки Матвеева стали стрелецкие полки, в

которых в свое время служили сам Матвеев, а также отец новой царицы –

К.П. Нарышкин и ее дядя.

Спустя 25 лет после возвышения боярина Б.И. Морозова, А.С. Мат-

веев сосредоточил в своих руках управление многими приказами и, прежде

всего, финансовыми 257. Как в свое время И.Д. Милославского, так теперь

нового царского тестя К.П. Нарышкина при дворе ждали почетные чины и

высокое жалование. Однако в отличие от И.Д. Милославского, К.П. На-

рышкин, несмотря на свой окольнический и боярский чин, никогда не иг-

рал заметной роли при дворе, не возглавлял приказы и не имел других

назначений, а всегда держался в тени всевластного А.С. Матвеева. Цар-

ский фаворит достаточно жестко расправлялся со своими противниками,

остальным же приходилось искать его благосклонности и дружбы.

Возвышение А.С. Матвеева стало концом карьеры выдающегося го-

сударственного деятеля России XVII в., дипломата, боярина Афанасия

Лаврентьевича Ордин-Нащокина. С именем этого государственного дея-

теля связано подписание Велиесарского договора, заключение Андрусов-

ского перемирия, создание Новоторгового устава, руководство

Посольским приказом, Галицкой и Волынской четью, Малороссийским и

Полоняничным приказами и многое другое 258. Однако, несмотря на его за-

слуги, через месяц после женитьбы Алексея Михайловича на Наталье На-

рышкиной, Матвеев был назначен главой Посольского приказа вместо А.Л.

Ордин-Нащокина, а бывший глава приказа был отправлен полномочным

послом в Польшу. Но и эту должность он занимал недолго. В конце 1671 г.

А. Л. Ордин-Нащокин принял монашеский постриг.

В. Эйгорн, детально изучивший причины отставки А.Л. Ордина-

Нащокина, показал, какую роль в этом деле сыграл А.С. Матвеев, противо-

стоявший «канцлеру» в проведении внешнеполитического курса. Царь

требовал от А.Л. Ордина-Нащокина любой ценой удержать Киев, в то

время как глава Посольского приказа видел главную цель внешней поли-

100 -

тики России в ее выходе к Балтийскому морю для возвращении захвачен-

ных шведами русских земель и поэтому был заинтересован в союзниче-

ских отношениях с Речью Посполитой. В данном случае Ордин-Нащокин

был абсолютно прав, именно этот внешнеполитический курс позже взял

В.В. Голицын – известный дипломат, а затем и Петр I 259.

Не мог мириться А.С. Матвеев и с присутствием при дворе давнего

любимца государя – Ф.М. Ртищева. Ртищев никогда не стремился к высо-

ким должностям, наградам, жалованью, не имел той корысти, которая бы-

ла присуща практически всем царедворцам. После смерти своего

воспитанника, царевича Алексея Алексеевича, Федор Михайлович редко

появлялся во дворце. С политической сцены ушли многие его друзья и по-

кровители (остался лишь Б.М. Хитрово). Место царского любимца стало

вакантным, и Матвеев поспешил его занять, но о бескорыстии нового фа-

ворита, в отличие от Ртищева, судить не приходилось.

С приходом к власти А.С. Матвеева пошатнулось положение и дру-

гих знатных представителей двора, хотя А.С. Матвееву было не под силу

низвергнуть таких деятелей, как Ю.А. Долгоруков, Н.И. Одоевский, Б.М.

Хитрово. Правда, еще до возвышения А.С. Матвеева, в 1670 г. Н.И. Одоев-

ский по личной просьбе освободился от руководства Иноземным, Рейтар-

ским, Большого прихода приказами, но оставался «первым боярином» при

дворе. Что касается Ю.А. Долгорукова, то Матвеев, став канцлером, вместе

с ним вел международные переговоры с Речью Посполитой и Швецией.

Иногда Долгоруков, глава службы безопасности, ставил канцлера Матвее-

ва в трудное положение. Примером служит категорическое требование

Долгорукова на Ближней думе выслать из России голландских резидентов,

уличенных в шпионаже. Это заставило Артамона Сергеевича долго оправ-

дываться перед голландским правительством, предотвратив конфликт с

Голландией. Тем не менее, вероятно, А.С. Матвеев уважительно относился

к Ю.А. Долгорукову. Об этом свидетельствует тот факт, что, будучи в

ссылке, после кончины царя Алексея Михайловича, Матвеев обращался с

просьбой о «заступничестве» именно к Долгорукову, имевшему непрере-