Текст книги "Тропы в тумане (СИ)"

Автор книги: Екатерина Сулименко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

12

Элле

– Довольно, Элле. Будешь перечить – прокляну.

Я лишь усмехнулся.

Не будет проклятия сильнее, что пожирало меня ещё совсем недавно, и угроза Ру ничуть не тронула.

Она всё-таки рассказала Яре. Я не скрывал облегчения, ведь не пришлось делать это самому.

– Не печалься, – смягчилась хранительница. – Духи не исчезают без остатка.

Это всем известно. Но думаю, что так и не узнаю, где и в чём нашла вторую жизнь частичка Ру.

– Ну что ты снова дуешься⁈ – одёрнула она меня. – Или ты не рад, что обрёл пару⁈ А ведь она уйдёт! Потому что её место там, как и твоё! Или твои страдания ничего не значат теперь, спустя три года⁈

Ру горячилась, совсем как живое телесное существо, и это было очень непривычно.

– Не ругайся. Мне сложно принять твой выбор, но я это сделаю.

– Умный мальчик. Твоё счастье и твоя жизнь не должны стоять выше моего жалкого существования.

Насчёт жалкого я был решительно не согласен. А вот насчёт того, что Яра здесь не останется – согласен полностью.

Только сейчас мне удалось проснуться окончательно. Понять, сто сны, долгое время терзавшие своей несбыточностью, наконец воплотились в мире яви.

Моя луна ответила мне взаимностью. И быстрее, чем я когда-либо смел надеяться. Я не стал расспрашивать и разбираться, что заставило её так резко поменять отношение ко мне. Это не так важно. Важно было лишь её признание в любви.

В тот миг я забыл, как дышать – и вообще как жить. Показалось даже, что судьба жестоко посмеялась надо мной в очередной раз, но нет. Мурашки, которыми покрывалась белоснежная кожа; томный сладкий шёпот, зовущий меня по имени; ноги, уверенно обвивавшие мой торс – всё это из раза в раз убеждало, что всё по-настоящему.

Яра, кажется, так же, как и я, потеряла голову от страсти. Она откликалась на малейшие касания и мимолётные поцелуи и отдавалась мне так легко, будто в следующее мгновение грянет смерть мира. Мы оба были жадны и голодны до любви, которая должна была соединить нас намного раньше – но тем желаннее и дороже она стала теперь.

Я подумал даже, что Яра по ошибке родилась человеком, ведь её жажда была поистине звериной, как у чистокровной волчицы. Впрочем, ей доставало всех качеств, что делали её достойной парой для альфы. Её просто нужно оградить от ненужного людского влияния, и её натура раскроется в полной мере.

– Ты действительно намерен вернуться в стаю⁈ – удивилась Яра, когда я поделился с ней своими мыслями. – Но как? Ты же так некрасиво ушёл оттуда, как тебя теперь примут? Не говоря уже обо мне…

– Я брошу вызов лидеру и займу его место. Если кто-то захочет оспорить моё возвращение, то я перегрызу глотку и ему. И тогда все позабудут про обиды.

Яра отшатнулась в ужасе. Мне пришлось пояснить:

– Любимая, в волчьих стаях право сильного превыше всего. С тобой я могу быть сколь угодно мягким, но с сородичами я буду вынужден держаться сурово. Ты со временем научишься жить среди нас, и такие вещи не будут тебя пугать.

– А если глотку перегрызут тебе⁈ Что будет тогда?

– Не бойся, я не проиграю. Ради тебя я займу положенное мне место. Не зря ведь эти луны вытатуированы на моих руках.

Яра с сомнением покачала головой.

– Какая дикость! А когда из-за права сильного враждующие стаи готовы истребить друг друга, вы зовёте людей, чтобы вас рассудили. Может, стоит всё же, м-м, что-то пересмотреть в ваших варварских обычаях?

Замечание было неприятным и справедливым одновременно. Вот только к реальности оно имело весьма слабое отношение.

– Может. Но никто не станет этого делать.

Яра лишь презрительно фыркнула.

На тему различий между оборотнями и людьми у нас ещё многократно возникали споры. В ходе одного из них стала немного понятнее неприязнь Яры ко мне.

– А о каком доверии тогда могла идти речь? – горячо парировала Яра. – Не говори только, что ты не в курсе всех этих историй, когда молодые волки решали развлечься с человеческими девушками и уверяли, что вот, ты та самая, ты моя пара, я никогда тебя не брошу, и так далее! А они и верили! А потом оставались одни, брошенные, опозоренные и осмеянные! И как потом верить в святость истинной пары, если ею пользуются вот так⁈

Моя луна была возмущена до глубины души. Она яростно и часто дышала, и лицо её разрумянилось, как на морозе.

– И ты думала, что я поступлю с тобой так же, как эти глупцы? – вкрадчиво поинтересовался я.

Яра немного смутилась.

– Сложно было не думать, когда такая слава закрепилась за вашими похождениями. И из-за неё же на меня все тогда все ополчились!

– Тех, кто прикрывает истинностью обычную похоть, судьба сурово наказывает, поверь мне.

– Всего лишь судьба? А стая считает, что так поступать – это приемлемо? Я ни разу не слышала, чтобы кого-то из этих любвеобильных юношей ждал суд в стае. Только люди их судили, когда те попадались.

Я предпочёл никак это не комментировать. Яра пока не поймёт, почему наказывать и привлекать к ответу самцов за интрижки с человеческими женщинами бессмысленно. Когда она кажется в стае, то быстро поймёт наши нравы.

Ну а пока…

– Значит, мне будет чем заняться на месте альфы.

Такой ответ слабо удовлетворил Анаяру, но она немного успокоилась.

Наш путь продолжился. Ведь то, что мы уже прошли, было всего лишь подступами к логову древней драконицы. Старуха Аверандис в последнее время редко покидает своё убежище, поэтому нам за время похода ещё ни разу не довелось увидеть её в небе.

– Звучит непочтительно, – заметила Яра, когда я в очередной раз назвал Аверандис старухой.

– Ей семь сотен лет. Кто она, если не старуха? И достаточно древняя, чтобы не обижаться на это слово. Кстати, совсем скоро мы дойдём туда, где ты сможешь набрать столько чешуи, сколько сможешь унести.

– Мне нужна лишь одна, – ответила Яра, но я видел, как зажглись её глаза.

Одной чешуйкой моя луна точно не ограничится.

13

Да, заполучить в стаю грамотного артефактора – это большая удача. Я не сомневался, что Анаяра именно такая. Это видно по её любви к своему делу. Равнодушный человек не отправился бы в такую даль ради нужного для работы предмета.

– Как здесь тихо, – благоговейно пробормотала Яра, осматриваясь по сторонам.

– Разве? Прислушайся.

Яра затаила дыхание.

– Кажется, слышу…

На грани слуха, едва-едва уловимо раздавалось глубокое утробное урчание. Кому-то, кто не в курсе здешнего положения вещей, могло бы показаться, что это отголосок надвигающегося землетрясения. Или далёкой лавины.

– Это она? – прошептала Анаяра.

– Да. Храпит, – хмыкнул я.

– Мы где-то недалеко, да?

– Правильно.

– А если мы её разбудим? Она сильно рассердится? Не сожжёт нас заживо?

– Во-первых, не разбудим. Исполины вроде неё спят очень крепко. У нас просто не хватит сил, чтобы заставить её шевельнуть хотя бы пальцем. Во-вторых, у нас с ней доверительные отношения. Если уж я тебя привёл к ней под нос, то ты для неё точно не враг.

– Это радует! Ты вроде говорил, что она линяет?

– Да, ты попала в самый сезон линьки. Я проведу тебя к одной из скал, о которую старушка очень любит чесаться. Там повсюду рассыпана чешуя. Не знаю точно, что за чешуйка тебе нужна, но уверен, ты там её отыщешь.

– О, было бы здорово! А то я начинаю переживать за оставшееся время…

Мы пришли, можно сказать, в самое сердце Долины. Это место было куда недружелюбнее, чем вся предыдущая дорога. Некоторые камни, скалы и валуны были опалены драконьим пламенем, и на этих чёрных оплавленных участках уже много лет не растёт ничего, кроме хилой бледно-жёлтой агроны, опутывающей своими тонкими болезненными побегами всё, что осталось от некогда живого пространства.

Приходилось чаще, чем прежде, держать Яру за руку, подхватывать её и вообще не сводить с неё глаз. Она не жаловалась – только стискивала зубы в досаде, когда требовалась моя помощь.

На предложение понести её на руках или на спине последовал категорический отказ.

– Ты уже нёс меня над пропастью, этого достаточно! И мне страшно!

– Чего ты боишься?

– Что ты оступишься и упадёшь вместе со мной!

Кажется, кое-кто ещё не до конца усвоил, что я способен на большее, чем можно себе представить.

– Ай! Ты что!..

Яра захлебнулась воздухом.

Не говоря ни слова, я подхватил её и закинул на плечо.

– Отпусти меня! Мне страшно! Уронишь же! – заверещала Яра, точно встревоженная птица.

– Не уроню!

– Я сама могу!..

– Можешь. Но тебе нужно учиться верить мне.

И я с удовольствием похлопал по упругой женской попке.

Такие препирательства мне по душе. Беззлобные, но жаркие. На Яру, как на человека, не действует влияние альфы, и она легко идёт наперекор мне. Я не собираюсь требовать от неё беспрекословного подчинения – оно мне ни к чему. Моя луна – человек. Её упрямство требует особого подхода, и это куда интереснее, чем покорность чистокровной волчицы.

Продвижение ускорилось. Яра почти ничего не весила, и мне было не в тягость нести её вот так, на плече. Зато она сама была напряжена до предела и смогла расслабиться, только когда сложный отрезок пути был преодолён, и я поставил её на ноги.

– Ну что, уронил?

– Убила бы, если бы могла! Предупреждай в следующий раз, когда задумаешь такое!

– Не буду. Иначе начнёшь противиться. Ну так что? Уронил? Упал?

– Нет, – буркнула Яра.

– Если я что-то говорю и делаю, это значит, что ты можешь мне доверять. Понимаешь? Я не стану действовать во вред тебе.

– Так уж и быть! Принимается, – кивнула Яра уже без тени обиды.

14

Мы устроили небольшой привал, дожидаясь, пока солнце не скроется за вершиной горы, и продолжили путь. Лицо Яры блестело от бальзама от ожогов. У него был очень резкий запах, и я отказался, когда она предложила им воспользоваться. Моя кожа не была столь восприимчива к горному солнцу.

Чем дальше, тем тяжелее приходилось Яре. Она не признавалась ни мне, ни себе, что смертельно устала.

– Я очень боюсь не успеть, – упавшим голосом сказала она.

– Мы уже почти на месте, – заверил я. – Примерно отсюда можно начинать поиски. Но чем дальше, тем больше ты найдёшь чешуи. Яра?

Она не ответила. Она остановилась и с тяжёлым вздохом села на камень. Закрыла глаза.

– Это никогда не закончится… – пробормотала она. – Бесконечный путь.

– Мы ведь уже пришли! Чем я могу помочь?

Я опустился рядом на колени и взял Яру за холодную руку. Моя луна опустила голову и начала раскачиваться взад-вперёд. Её тонкие пальцы трепетали, она пыталась заглушить подступающую истерику.

Когда она выпрямила спину, её глаза были полны слёз.

– Ничем, – сказала она. – Здесь я должна сделать всё сама. Это обязательное условие – найти чешуйку собственноручно. И у меня к тебе просьба… Если вдруг увидишь чешуйку – не зови меня. Если это та самая чешуйка, то я сама её найду.

– Как скажешь. Надеюсь, ты точно знаешь, как выглядит то, что тебе нужно.

– Да, – кивнула Яра и поднялась на ноги.

– Если вдруг не найдёшь, отведу тебя в другое место.

– Надеюсь управиться здесь. И надеюсь, что получится до темноты.

И она двинулась вперёд, оглядываясь по сторонам гораздо пристальнее, чем прежде. Потяжелевшая походка выдавала её измотанное состояние. Я неторопливо шёл следом, готовый в случае чего прийти на помощь.

Только не сдавайся, любовь моя. Только не сейчас.

– О! – радостно воскликнула Яра.

Её находкой была чешуйка размером с ладонь – зеленовато-жёлтая, гладкая, с острой кромкой. При неосторожном обращении можно было сильно пораниться.

– Это не то, – разочарованно сказала моя луна и бросила чешуйку туда же, где взяла. – Она ни на что не сгодится.

– Не трать пока силы, – посоветовал я. – Пройдём чуть дальше. Присматривайся пока, но не очень пристально.

Пока мы шли к скале, Яра заметила ещё несколько чешуек. Одну из них она спрятала в котомку.

– Это она? – спросил я.

– Нет. Но пригодится.

Анаяра была не в духе. Мне было очень интересно, как она понимает, что ей нужно, а что нет, но разговор не заводил. Будет в настроении – расскажет.

И как, интересно, влияет, сам ли ты нашёл нужную чешуйку или нет? Я не был силён в создании артефактов – точнее, я вообще ничего не смыслил в этом, и потому действия Яры оставались для меня загадкой.

– Ого! Выглядит устрашающе!

Нужная скала, которая не имела названия, была испещрена длинными бороздами – старуха Аверандис не только тёрлась о неё боками во время линьки, но и временами точила когти. Всё вокруг было усыпано пылью и валунами. И драконьей чешуёй.

– Так, – засуетилась Яра. – Постараюсь быстрее. Что-то мне подсказывает, что на голову может свалиться камень, и тогда мне уже будет неинтересно искать чешуйки.

И принялась за поиски с утроенной силой, будто и не было никогда той смертельной усталости, что едва не сломила её. Яра бросала обратно все чешуйки, что находила, каких бы формы, размера и цвета они ни были. Лишь одну без особого воодушевления положила в сумку. Многие она даже не поднимала, удостаивая лишь мимолётным взглядом.

В какой-то момент Яра остановила поиски и, вытащив из котомки какие-то записи, погрузилась в чтение. Порывы ветра загибали и рвали страницы, но Яру это не смущало.

– Если что, я буду неподалёку.

Яра кивнула, не отрываясь от чтения.

Мне самому было над чем подумать, пока моя луна занята делом.

15

С тех пор, как волк вернулся, я не выпускал его на волю. Я дал зверю возможность заново прижиться во мне. Он был тих и смирен, но мало-помалу заявлял о себе. Ему самому уже не терпелось размять лапы и покрасоваться перед парой.

Отойдя в сторону, я опустился на колени и закрыл глаза, позволив волку захлестнуть сознание.

От мощи ипостаси я едва не завалился набок. На миг я почувствовал себя впервые обернувшимся мальчишкой, которому всё в новинку, который не знает ещё, как говорить со своим зверем. Густой мех по всему телу, четыре точки опоры вместо двух, обострённые до предела чувства… Это что-то сродни опьянению.

Я быстро пришёл в себя и встал на лапы. Яра была поглощена чтением и не обращала внимания на то, как разительно я изменился. Что ж, ничего страшного не произойдёт, если я отвлеку её на несколько секунд.

Моя любовь вскрикнула от неожиданности и едва не уронила записи. Как зачарованная, она стояла и неотрывно смотрела на меня, не в силах пошевелиться. В обличии волка я был ей почти по грудь.

Неторопливой рысцой я оббежал Яру и изо всех сил сорвался в бег. Мог бы – засмеялся от радости. Теперь всё при мне: и любимая, и зверь!

Я бежал и бежал, пока не достиг края обрыва. Ненамного меня хватило. Я отвык за три года внутренней пустоты. Но ничего. Всё поправимо.

Возвращение волка не повлияло на мои силы Стража, однако вместе с ним вернулись и почти забытые потребности во сне и пище. Это сбивало с толку, и я поначалу чувствовал себя беспомощным и слабым, хотя что может быть более обыденным, чем голод и усталость? Но сейчас я был куда слабее любого из сородичей, несмотря на луны на руках. В таком состоянии глотку мне перегрызут быстрее, чем я успею сделать вдох.

Яра была права. У людей есть своё, особенное чутьё, недоступное таким, как мы. Почти всё можно решить, не сражаясь до полусмерти, но увы – это не путь оборотня. И мне нужно стать сильнее, и как можно скорее.

Мне нужно охотиться. Мне нужно быть в облике зверя почти всё время. Рядом с Ярой это будет сложно, но я найду выход. И сразу в стаю, разумеется, не пойду.

Мои мысли прервал отдалённый протяжный вопль. Я сразу сорвался с места и что есть мочи бросился обратно, к Яре. Вопль заглох. Чем ближе, чем отчётливее звучал сменивший его громкий хохот.

На бегу я сменил облик и уже на двух ногах приблизился к Яре.

– Что случилось⁈ Что с тобой?

Яра не отвечала. Она смеялась, и её лицо было залито слезами.

– Я… я нашла… – выдавила она кое-как.

Она расслабленно откинулась мне на руки – ноги отказывались её держать. Я осторожно сел на землю и удобнее расположил Яру в объятиях. Она ещё какое-то время вздрагивала от странного смеха, но в итоге успокоилась, и слёзы её высохли.

– Я нашла, – заговорила она и показала свою добычу. – Те, что меняются реже других. Они идут вдоль хребта драконицы. Видишь, целых две! Я боялась, что и одной не отыщу…

Я видел такие. Действительно, они редкие. Не очень большие, размером с женскую ладонь, но при этом достаточно толстые, и форма их напоминала огранку драгоценного камня. Одна из чешуек от времени треснула крест-накрест, вторая же была целой.

– Горжусь тобой, – сказал я.

– Без тебя я бы не смогла, – прошептала Яра. – Теперь я всё успею. Я так устала, если бы ты только знал, как сильно…

– Любимая?..

Она закрыла глаза и обмякла в моих руках. Её лицо расслабилось, и дыхание стало глубоким и размеренным. Я же боялся пошевелиться.

Яра уснула, прижимая к себе драгоценные чешуйки. Я осторожно забрал их и положил в котомку. Не хватало ещё потерять их, добытые с таким старанием.

Пусть отдыхает, сколько нужно.

16

– Что должно получиться из этой чешуйки? Ради чего столько усилий?

– О! Из таких получаются одни из лучших накопителей магии! Артефакты такой силы… их можно по пальцам пересчитать. Тех, что сейчас существуют.

– Ты довольна? Это точно то, что нужно?

– Ещё бы! Особенно вот эта, с трещиной. Уникальная форма. За такой экземпляр можно выручить круглую сумму…

Яра задумалась над собственными словами и погрузилась в работу. Точильный камень мягко скользил по чешуйкам, сглаживая сколы и неровности. Вид у Яры был воодушевлённым, а движения – ловкими и умелыми.

– Вот думаю теперь, какую из них использовать для дипломной работы, – проговорила она. – С треснутой у меня больше шансов защититься, но её потом запрут в хранилище, и она не сможет никому достойно послужить. И я не заработаю себе имя. С гладкой чешуйкой на защите будет не так интересно, зато надёжно. Но всё же есть возможность для новшества…

И снова затихла.

Я промолчал. Вряд ли она ждёт от меня совета.

Потолок хижины был очень низким, и приходилось сгибаться в три погибели, чтобы не получить увечье на ровном месте. Я оставил Яру наедине с её занятием и вышел за порог.

Только вчера мы добрались до приюта у портала. Почти весь обратный путь Яра спала беспробудным сном, лишь изредка шагая на своих двоих. Меня не затрудняло нести её на себе, и в определённой мере дорога из-за этого была проще, однако такой долгий и крепкий сон был свойственен скорее беременной эльфийке, чем человеку.

– Со мной такое случается иногда, когда слишком уж устаю, – зевая, пояснила Яра. – Прости, что тебе приходится меня тащить, но я ничего не могу поделать с этим. Я просто проваливаюсь в беспамятство, и всё.

О, милая моя луна, это меньшее, что я способен для тебя сделать.

– Кажется, мы договорились не прощаться.

Голос Ру прервал мои размышления. Я отошёл от хижины достаточно, чтобы наша беседа с хранительницей не донеслась до слуха Яры.

– Может, духу это и ни к чему, но у смертных принято прощаться перед расставанием. Тем более я терзаюсь чувством вины. Как будто отправляю на смерть лучшего друга.

Ру не сразу ответила, и я не решался посмотреть на неё. Вдалеке виднелись причудливые скалы и каменные арки, обточенные ветрами за многие тысячи лет.

– Я не первый дух-хранитель. И не последний. Мои предшественники заканчивали свой путь вот так. Это же ждёт и моих последователей. Вы ведь как-то миритесь с неотвратимостью собственной смерти. Вряд ли это чем-то отличается от ухода духа-хранителя.

– Ру, только благодаря тебе я не растворился в Долине. Благодаря твоей заботе моё тело жило, несмотря на увечье. И мне тяжко осознавать, что я возвращаю тебе долг… забирая твоё существование.

– А может, это лучшая плата? И ты один из немногих, что называли меня другом. И, Элле… Будь я смертной, я бы полюбила тебя.

Признание было поспешным, и голос Ру дрогнул – совсем как у настоящей смертной. Я же стоял в остолбенении, не зная, что ответить на такое. Потрясение было примерно таким же, как и при появлении Яры.

– Как и любого другого из Стражей.

– О, нет! Только тебя. Ты удивительный. Ты особенный. Никого прежде Долина не принимала, как собственного сына. Так что ты выжил вовсе не благодаря моей заботе, как ты сказал. А благодаря себе самому. Твоя луна не понимает, как ей повезло. Надеюсь, что ещё поймёт.

– Да. Очень надеюсь.

Теперь моя душа никогда не обретёт покой. После такого-то признания от Ру.

Но я не смогу поступить по-другому. Я смертный, и я должен прожить свою смертную жизнь, коль судьба так пожелала.

– Ру, прости меня.

– Я ни в чём не виню тебя. Просто будь счастлив.

17

– Обязательно буду.

В иное время я бы обнял Ру. Но сейчас этот жест был бы очень неуместным, даже пошлым. Поэтому я не двигался в её сторону и избегал прямого взгляда.

Со стороны хижины послышались лёгкие торопливые шаги. К нам стремительно приближалась Анаяра.

– Ты… ты эльфийка? – изумлённо спросила Яра, во все глаза рассматривая Ру.

Посмотреть было на что. Ру выглядела как высокая и тонкая эльфийская женщина с плавными и сдержанными, как у всех эльфов, движениями. Ослепительно-белая кожа, золотые (почти как у Яры) волосы, острые уши – и высокомерно-пресная, абсолютно эльфийская физиономия.

– Да, – кивнула она. – Звёздной кошкой быть гораздо приятнее.

– Вы прощаетесь? – сухо спросила Яра. – Не рано ли?

– Боюсь, потом времени может и не хватить, – ответил я.

Яра недовольно поджала губы и посмотрела на Ру.

– Со мной же не нужно прощаться? – с горечью в голосе проговорила она, но в следующий миг переменилась в лице. – Ты ведь хочешь выжить?

От удивления Ру не сразу отозвалась.

– Мои желания значения не имеют, – наконец ответила она. – Это невозможно.

– А если я скажу, что, кажется, нашла способ оставить тебя с нами?

– Что?..

Яра, помешкав, медленно достала из-за пояса чешуйку – ту самую, с необычной трещиной – и любовно погладила её, точно сокровище.

– Эта чешуйка, вероятно, единственная в своём роде. Её свойства могут оказаться безграничными. Думаю, ей под силу принять в себя духа природы и сохранить его личность, даже если дух на грани распада. Я так редко делала что-то по-настоящему уникальное! Позволь спасти тебя. Хотя бы попытаться! – В голосе Яры звучала мольба.

Идея её была невероятной. Долго ли моя луна вынашивала её? Или это сиюминутное озарение?

– Спасти? – с сомнением протянула Ру. – Я знаю, как работает ваша смертная магия. Я ведь навсегда буду заперта в этой чешуйке! И покидать её буду лишь по твоему дозволению!

– Ру, у тебя есть личность и воля. Ты сможешь покидать артефакт, когда только сама захочешь! – горячо возразила Анаяра. – У меня бы рука не поднялась запереть тебя без шансов на свободу. Как ты вообще могла так подумать обо мне⁈

– Меня породила Долина, – покачала головой Ру. – Я не знаю, как смогу существовать вдали отсюда. Вполне возможно, что я всё же угасну. Просто не сегодня и не завтра.

– Тебе ведь страшно? – спросил я.

Ру промолчала, но мой вопрос ответа и не требовал.

– Этот страх для нас, смертных, привычен, – продолжил я. – Мы не знаем точно, в какой миг наши глаза закроются навсегда, и если есть шанс прожить ещё хоть сколько-нибудь, любой ухватится за него. Соглашайся.

Я поймал застывший взгляд Ру.

Никогда бы не подумал, что духи способны не подобные чувства, особенно такие, как Ру. Значит ли это, что страх перед небытием – это не просто инстинкт смертных тел? Какова же тогда природа страха у высших сущностей?

Мы ещё многого не знаем о них. И стоит ли узнавать?

Небесно-синие эльфийские глаза Ру продолжали рассматривать меня, и только боги знают, о чём она думала в этот момент и какая битва бушует в её душе.

– У меня есть условие, – сказала Ру, и мы с Ярой обратились во внимание. – Не отдавайте меня никому. Я хочу остаться в вашей семье. Хочу помогать вашим потомкам и оберегать их, как смогу.

– Обещаем! – одновременно выпалили мы и с облегчением рассмеялись.