Текст книги "Тропы в тумане (СИ)"

Автор книги: Екатерина Сулименко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Ладно. На месте разберёмся.

Он сказал, чтобы к рассвету духу моего здесь не было. Ну, допустим, я не уйду. Что он мне сделает? Убьёт? Ведь не просто так он держался за меч, когда я пришла. Или вышвырнет из Долины через портал и закроется изнутри каким-то способом?

Ну, что ж. Против грубой силы я действительно ничего толком не смогу. Тогда со скорбью признаю, что сделала всё возможное.

Солнце уже поднялось над горизонтом. Рассвело.

У меня впереди долгий день!

Скала перед глазами оказалась дальше, чем я думала. Чем ближе я подходила, тем сильнее, казалось, она отодвигалась, но это было лишь иллюзией. В конце концов я достигла её и пошла вдоль нерукотворной каменной стены, чтобы найти вход в долину. Если я коснусь печати, это наверняка привлечёт Стража, и я смогу с ним заговорить. Надеюсь, он захочет меня выслушать.

Шла я довольно долго. День разгорался, и голова вспотела под чепцом. В городе я носила тонкую вуаль, так как и в трауре должна быть своя красота, а в дороге вуаль сменил вдовий чепец – достаточно нелепый и унылый, чтобы отводить от меня хоть мало-мальски заинтересованные взгляды. Сейчас же чёрная ткань сильно грелась, и я подумывала снять чепец. Только вот непокрытую голову напечёт ещё сильнее!

А ещё ни с того ни с сего начало беспокоить плечо. А точнее – место укуса. Оно неприятно ныло, и противная боль даже отдавала в руку. В чём же дело? Этот укус – просто шрам. Старый уже. Что произошло-то? Боль не уходила от болеутоляющего амулета. Я его сделала, конечно, для других целей, однако действия не ограничивала. Так почему же? И почему именно сейчас⁈

Неужели метка оборотня всё-таки имеет какую-то остаточную силу?..

– Ну наконец-то! – воскликнула я с облегчением.

Расщелина с печатью! Я дошла до неё! Нацепляла на подол травинок и колючих семян, выпила почти всю воду из фляжки, но дошла. Она оказалась дальше, чем я ожидала.

Достаточно узкая. Рослый и крупный человек, вроде Стража, может пройти сквозь неё, задевая стены плечами. Закрывала её переливчатая печать в виде цветка розы. Я осторожно коснулась её кончиками пальцев и отдёрнула руку. Мало ли?

Однако печать лишь слабо вспыхнула в месте касания и сразу успокоилась. Ни выброса защитной магии, ничего. Я коснулась рисунка ещё раз, но уже в другом месте. И снова ничего – по розе пронеслась волна тусклого света, и на этом всё. Она даже не грелась. Лишь равнодушно показывала, что понимала мои прикосновения, но не более того.

Я огляделась в поисках Стража. Давай же, выходи, драконий рыцарь! Я стою у тебя на пороге!

Время шло. Я была совсем одна. Страж не появлялся, а плечо всё продолжало ныть.

Я не выдержала и как следует вдохнула.

– Покажитесь же! – закричала что было мочи.

Мой вопль сочно разнёсся по Долине – по той части, что была мне доступна. Казалось, что на несколько мгновений все звуки замерли, и одно лишь эхо ответило мне, больше никто.

Я и не думала прежде, что одиночество может быть настолько удручающим.

Кажется, Страж не шутил. Я действительно не пройду в Долину.

Ну уж нет! Я покину эти края только с чешуйкой в кармане. А лучше, если не с одной.

День тянулся бесконечно долго. Я сидела напротив расщелины и буравила взглядом печать. Потом я от скуки принялась водить пальцем по каждому штриху, каждой линии розы в надежде, что печать хоть как-то откликнется. Да куда там! Я же не Страж. Если бы откликнулась, всё было бы куда проще.

Когда сидеть надоедало, я принималась расхаживать из стороны в сторону. Ходила-ходила, садилась снова, снова трогала печать, снова ходила туда-сюда. Под вечер я уже начала изнывать от обиды и бессильной ярости.

Да что он о себе возомнил⁈ Он даже не потрудился объяснить свой отказ! Видит же, что я честный человек, и мне нужна помощь!

Проклятая образина.

Вернувшись в хижину, я с удивлением обнаружила на столе ужин: горячую похлёбку с мясом, хлеб и запотевшую кружку какого-то холодного напитка.

Я не видела издали, чтобы в домик кто-то заходил. Пища свежая, только что приготовленная. Я не могла упустить из виду визитёра! Но факт фактом – кто-то здесь всё-таки был незадолго до моего прихода.

– Спасибо! – поблагодарила на всякий случай.

Злость постепенно сошла на нет. Как же тут злиться, когда некто (или нечто?) по доброй воле решает накормить тебя уже во второй раз?

М-м. Яблочный сидр. Лёгкий, но достаточно пьяный, чтобы навалилась сонливость.

Не знаю, от сидра ли, или, может, от переживаний и гнева, но мне снова приснился чёрный волк в тумане. В этот раз он будто звал меня куда-то. Он беспокойно бегал из стороны в сторону, тряс головой и будто силился мне что-то сказать, но не мог, и я не понимала его. Более того, я бы пошла за ним, но препона, что нас разделяла, не пускала теперь меня. Она даже отталкивала меня, мягко, но непреклонно. Плечо разрывалось от боли, словно его коснулось калёное железо, и я впервые за долгое время проснулась среди ночи. Метка оборотня пылала, и от боли я прикусила уголок подушки и тихо застонала. Судорожно стиснула плечо. Больно! Как же больно. Кажется, боль из плеча раскинула паутину на всё тело, проросла сквозь все его ткани, сквозь органы и кости, и горела, горела, выжигала свой след.

Лоб покрылся испариной. Что происходит? Что же со мной происходит? Почему именно сейчас началось, когда я пришла в Долину Аверандис?

Захотелось вернуться обратно. Дома всё было ясно и понятно. Без болящих меток и волков во снах. И враждебных Стражей!

Я подскочила на кровати.

– Кто здесь⁈ – выдохнула испуганно.

Только что тихо стукнула дверь. Кто здесь был? Кто-то был здесь только что. Стоило мне проснуться и застонать от боли, как он тут же покинул хижину.

Быстро встала и подбежала к двери. Распахнула.

– Кто здесь? – повторила вопрос.

Молчание. Только покрикивала какая-то ночная птица, да шелестел листьями ветер.

Ни души.

Мне не могло показаться! Из хижины кто-то вышел. Совершенно точно. Кто-то, кто готовил для меня пищу? Или?..

Ах, какое небо! Я так давно не смотрела на звёзды… Как же их много. Целая россыпь. Я верю, что моя девочка, моя Сайя нашла себе место среди них. Увы, я не могу её узнать. Это не в моих силах.

Пока я засыпала, ночной гость не вернулся. И я не слышала шагов снаружи. Зато утром завтрак вновь ждал меня на столе. Как бы не привыкнуть к такой заботе!

Увы, новый день повторил предыдущий. Я до темноты прождала Стража у печати-розы, а он так и не явился, будто его вообще не было в Долине. Чувствовала я себя, мягко говоря, глупо. На следующий же день это чувство усилилось, и я уже выглядела в собственных глазах набитой дурой, которая пошла на поводу у жизни, а жизнь просто обвела вокруг пальца и оставила ни с чем.

Про меня говорили: «С того света достанет!». Наверное, одно лишь это моё качество, а именно непробиваемое, почти неосознаваемое упорство заставляло меня волочить ноги к запечатанной расщелине и ждать невесть чего. И ещё было жаль затраченных усилий. Разве зря я так долго ехала к Долине? Разве зря я сижу и жду, пока до меня снизойдут? Нет, я не сдамся. Ни запугивания, ни гробовая тишина меня не отправят домой.

Четвёртый день.

Пятый. Тёмный, душный, пугающий, тяжёлый. Только бы не дожди!

На шестой разыгралась буря. Настоящая, свободная, могучая и очень громкая. Ветер подхватывал дождевые потоки, хлестал ими по лицу и срывал чепец. Ни один из моих амулетов-«зонтов» просто не выдержал напора стихии и не сработал, и я вымокла так, словно и не было на мне никакой одежды. Зубы выбивали мелкую дробь, конечности заледенели, сердце сжималось от страха, когда молнии рассекали пополам небеса, когда треск грома сотрясал камни. Поистине я была крохотной и жалкой букашкой перед громадами гор и скал, перед ветрами и дождями, а самое главное – перед чужой непоколебимой волей.

Не знаю, каким чудом мне удалось согреться в хижине в тот вечер. Плечо всё болело. Оно то почти заживало, то распалялось вновь, будто от заражения, и я ничего не могла поделать с этим.

Буря не утихла ночью, не утихла и на следующий день, седьмой по счёту. Я сидела, не шевелясь, поджав под себя ноги, перед печатью. Мои колени утопали в грязи, накидка промокла насквозь. Дождь, как и прежде, натурально вбивал меня в землю – по-другому и не скажешь. Я уже не злилась, не отчаивалась. Эмоций не осталось вовсе. Осталась лишь цель. И пока не достигну её, я не уйду. Он не может избегать меня вечно. Он ещё не знает, с кем связался.

Время тянулось очень долго. Как обычно.

Но что-то вдруг изменилось. А именно – мои плечи прикрыла ткань. Страж удерживал надо мной край того самого широченного тёмно-синего плаща, в котором могли поместиться трое, а то и четверо.

Явился. Явился так же тихо и быстро, как и в первую и единственную нашу встречу. Будто из ниоткуда.

– Почему ты до сих пор не ушла? – громко и с упрёком спросил он.

Я стиснула зубы и не ответила. Было даже всё равно, что он обратился ко мне на «ты».

Потому что!

– Вставай, – велел он.

Я не шелохнулась. Возможно, подчинилась бы, если бы смогла. Но ноги затекли, и я лишь качнулась вбок, подставив руку, чтобы не завалиться.

На Стража я не смотрела. Я видела лишь его ноги в высоких грубых сапогах да подол плаща.

– Вот ведь упрямая! – с досадой процедил он и наклонился, чтобы подхватить меня за локти и поставить на ноги.

Увы, колени подогнулись, и я бы упала, если бы не рука рыцаря, который сейчас был без доспехов, но в бесстрастной своей маске.

– Стой ровно. Потерпи немного.

С едва слышным щелчком расстегнул плащ и укутал меня по самые глаза. Я даже не удивилась и не возразила – просто не было сил, чтобы это осознать. Однако замёрзшее мокрое тело, ощутив чужое тепло, тут же воспрянуло.

– Вот так, – глухо пробормотал Страж. – Пойдём отсюда.

Он подхватил меня на руки так легко, будто я была пушинкой, и, прижав к груди, широкими и быстрыми шагами направился к хижине.

– Зачем ты так? – спрашивал Страж так тихо, будто говорил сам с собой. – Чешуя старухи того стоит?

Я молчала.

Какое ему дело? Да, стоит. Утопая в дожде, я на все лады костерила Стража, и десятидневное несварение – одно из самых безобидных пожеланий. Конечно, стоит! Если бы он просто провёл меня, куда нужно, я бы, скорее всего, уже была на пути домой.

– Обязательно было сидеть под таким дождём? Ты не могла его переждать под крышей? – продолжал рыцарь, и мне захотелось его ударить.

– Не могла. Иначе бы вы не явились, – проворчала я.

Но до чего же знакомый голос! Кажется, я начинаю вспоминать даже манеру речи. Но опять же – этот Страж не может быть тем оборотнем. Не может!

Вот бы увидеть его лицо… Стражи Долины прячут лица от гостей за бесстрастной металлической маской, чтобы держаться в отдалении от внешнего мира и глушить тоску. Эдакий барьер, защита. Не могу судить, насколько это им помогает, но традиция есть традиция. И как бы ни любопытно было взглянуть в его лицо, пусть оно останется скрытым.

Но должна признать, руки рыцаря, несмотря ни на что, были очень уютными и держали бережно. Был большой соблазн положить голову на его плечо, но я сдержалась.

Наконец, как только мы оказались у хижины, Страж поставил меня на ноги, которые противно покалывало, и молча открыл дверь. Сам при этом заходить не собирался, и на том спасибо.

Да, надо бы скорее переодеться. Хоть я и ни разу не болела на протяжении последних лет, но рисковать не стоило.

Я носила платья простого кроя и могла менять их без чьей-либо помощи. У меня было с собой несколько смен одежды. Стиркой и чисткой займусь позже, благо магия может помочь немного. Да и сама я не избалованная Джия, которая с детства не знала ничего грубее тонкой вышивки и плетения изысканных кружев.

Раздался стук в дверь, и от неожиданности я вздрогнула.

Ах, да.

Теперь нам со Стражем надо как-то поговорить.

– Могу войти? – спросил он.

Я помешкала. Вид у меня был не ахти, да и волосы мокрые. Ну да ладно.

Закуталась в одеяло, которое пахло лавандой так же сильно, как и в первый день. Тепло и сухо. Хорошо!

– Можете.

По кожаной куртке, маске, волосам Стража стекали ручьи на земляной пол хижины, и мне стало немного совестно. Снаружи продолжала реветь буря.

Однако же его самого это вовсе не смущало. Он привалился спиной к дверному косяку и скрестил на груди руки. В тусклом свете из окошка было сложно рассмотреть его глаза, хотя их взгляд чувствовался едва ли не костьми – таким пронизывающим он был. Захотелось съёжиться.

– Итак, – заговорила я. – Мне удалось вас убедить в серьёзности моих намерений?

– О да, – хмыкнул Страж. – У тебя было много шансов уйти, но ты осталась. Зачем тебе эта чешуя?

Нет, ну что за фамильярность⁈

– Потрудитесь объяснить, когда мы успели перейти на «ты»? – вспылила я.

Страж замер и заметно напрягся – почти как в первую нашу встречу, когда он был готов выхватить меч. Однако сейчас он был безоружен.

– Давно, – вдруг сказал он. – Мы ведь с тобой давние… друзья. Как поживает твоё плечо? Не тревожило тебя?

– Ты… вы…

Откуда он знает? Он не мог сказать это наобум. Это слишком… пикантная подробность, если можно так выразиться.

Не говоря ни слова, Страж стянул перчатки и неторопливо развязал шнурки, удерживающие маску на его голове. Ах вот какая она! Эти белые волосы… это часть маски. Что-то вроде парика.

А у него чёрные, как вороново крыло. И слегка выдвинутая вперёд нижняя челюсть – совсем немного, настолько, что не портила его облика, но при этом запоминалась.

Почему я не удивлена⁈ Я с самого начала догадывалась. Нет – знала! Знала, что это он. Сердце обречённо ухнуло вниз. Голоса забываются куда быстрее, чем лица или запахи, поэтому я до самого конца не была уверена.

Это просто удар ниже пояса.

– Ты по-прежнему уверена, что тебе нужно в Долину? Я – её Страж. И тебе придётся идти со мной. Подумай ещё раз.

С ответом нашлась не сразу. Я внимательно рассматривала Стража, оказавшегося старым знакомым.

Он ничуть не изменился. Только волосы отросли. А ещё он будто бы немного похудел и ощутимо осунулся. И, конечно же, повзрослел.

На его левой руке, на тыльной стороне ладони была знакомая татуировка – схематичное изображение полной луны. Такие татуировки носят те, кто рождён альфой. И вдвойне странно, почему он, альфа по рождению, оставил стаю и ушёл в изгнание.

Волк в ответ тоже разглядывал меня, неотрывно, цепко, жадно. От этого взгляда хотелось сильнее замотаться в одеяло.

– Ты даже не узнала меня, – с горечью в голосе сказал он.

– Извини! Ты был в маске, – ответила я резче, чем следовало бы.

Волк отвёл взгляд.

– Твоя правда. Мне представиться, Яра? Или ты помнишь моё имя?..

– Эльран. Тебя зовут Эльран, – выпалила я. – Я помню

Вздохнул. Его плечи расслабленно опустились.

Да, Эльран. Немного сложно для произношения. Но он просил как-то раз звать его коротко, по-простому. Нежно и даже несколько женственно.

Элле.

Оно совсем ему не шло.

– Ну так что? – повторил волк. – Ты готова идти со мной?

Я рассмеялась.

– Двенадцать дней пути и семь дней глупого ожидания здесь! Конечно же, я готова. Даже с тобой, Эльран. Ты не самое большое препятствие на этом пути.

Он поджал губы.

– Я… у меня очень много вопросов, – сказал он, продолжая смотреть на меня.

О, я догадываюсь, о чём.

– У меня тоже. Но я не уверена, что хотела бы знать на них ответы.

– Я, пожалуй, задам один. Зачем тебе чешуя старухи? Может, я смогу её для тебя достать?

Я хмыкнула и покачала головой.

– Нет. Страж не может знать, какая именно чешуйка мне нужна. Я должна найти и выбрать её сама. Я заканчиваю Академию магии, и чешуя нужна мне для выпускного проекта. От него многое, очень многое зависит.

– Вот как? – задумчиво протянул Эльран. – Заканчиваешь Академию?

– Что тебя удивляет?

– Нет, ничего, просто… У тебя ведь ребёнок? Как он поживает?

Ох.

Точно. Он не мог не вспомнить про это. Ведь я была беременна, когда вокруг меня разбушевались волчьи страсти.

– Никак. У меня нет ребёнка, – процедила я. – Как и всего остального.

Эльран потемнел лицом.

Не буду я на него злиться, конечно же. Откуда ему было знать? Но если он продолжит…

– Что случилось? – тихо спросил он.

– Ты сам видишь и понимаешь, что случилось! – Я закусила удила и не отдавала себе отчёта в словах. – Я одинока. У меня осталась только сестра. И если ты на что-то ещё надеешься, то напрасно! После всего, что произошло, ничего между нами быть не может!

У волка дрогнула верхняя губа, будто он сейчас гневно оскалится.

– Не бойся. Я давно ни на что не надеюсь. У меня нет ни волка, ни половины души. Я стал почти человеком, как и все вы. Так зачем же ты появилась вновь? Чтобы отнять у меня те крохи, что всё ещё остались? Которые зачем-то заставляют меня жить⁈

Повысил голос и подобрался, как перед рывком. Я же, напротив, съёжилась и затихла. Гнев и боль оборотня пугали. До меня даже не сразу дошли его слова.

Что значит «нет волка»? Что значит «стал почти человеком»?

Он ведь являлся мне во снах. Чёрный волк с голубыми глазами. Звал куда-то. Что же это значит?

– Если я на что-то и надеюсь, то на спокойствие, – продолжил Эльран. – Мне нигде и никогда не было так спокойно, как здесь. Ты, кстати, вовремя пришла. Старуха начала линять, так что найдёшь чешуйку себе по душе.

– Если ты так легко сейчас согласился меня отвести, то почему заставил так долго ждать? – спросила я.

– Я же говорил – я давал тебе возможность уйти. Так было бы лучше для нас обоих.

Да, это точно, теперь я это понимаю. Но чешуйка для меня важнее.

– По правде говоря, – в голосе волка зазвучала сталь, – мне хотелось убить тебя. Сразу, как только увидел. Чтобы никогда больше ты не появлялась в моей жизни. Но моя природа – то, что от неё осталось – никогда не позволит причинить тебе вред. Увы.

Вот, значит, как.

Значит, тогда я всё поняла правильно. То, как он сжимал рукоять меча… В какой-то миг он был предельно серьёзен. Серьёзен он был и сейчас.

Это… неприятно. И очень страшно. Страшно понимать, что я жива лишь благодаря непостижимой для моего человеческого ума звериной сущности Эльрана – той части, что ещё была с ним.

– Ты так быстро узнал меня? – спросила я, только бы перевести тему.

– Конечно, – усмехнулся Эльран. – Я помню каждую черту твоего лица. Я помню, как ты двигаешься, как ходишь. Я помню твой запах. Моё обоняние осталось при мне, несмотря ни на что. Я до сих пор не верю, что мне не мерещится.

– И я не верю, – обречённо вздохнула и покачала головой.

Не ответив, Эльран отошёл от двери и приблизился ко мне. Захотелось забиться в угол – он остановился прямо передо мной, неподвижный, непоколебимый, нависая и подавляя, точно скала-стена, которую он охраняет.

Меня всегда пугали такие большие и высокие мужчины. Я едва дотягивалась макушкой до его плеча. Такой здоровяк с широченными плечами и грудной клеткой мог бы легко переломить мне хребет, да и вообще мог бы сделать с любым своим противником всё, что угодно. Однако, как он сам сказал, он не сможет причинить мне и малейшего вреда.

Но я по-прежнему была напряжена до предела. Вовсе окаменела и похолодела, когда Эльран, всё так же не говоря ни слова, опустился передо мной на колени и попытался взять меня за руки. Я стиснула кулаки, и волк наконец поднял на меня взгляд.

Пронзительно-голубые, глубокие, точно безоблачное небо. Смотрели неотрывно, внимательно и очень-очень нежно. Настолько, что внутри меня что-то дрогнуло. От этой нежности становилось тепло и мягко, словно она окутала меня мягчайшим из покровов, мягче самого ценного пуха.

А дрогнули внутри угрызения совести и чувство вины. Я ведь не смогу ответить равноценно. Как не смогла ответить раньше.

Но я не виновата! Не виновата, что всё сложилось так. Я не становилась намеренно на пути Эльрана. Наши дороги пересеклись, потому что… потому что… просто потому что.

По-прежнему не говоря ни слова, Эльран медленно потянулся рукой к моему лицу. Он выглядел заворожённым. Казалось, ничто в этом мире не отвлекло бы его от меня.

Я отпрянула – кончики его пальцев коснулись щеки.

– Нет! – выдохнула я.

Эльран резко отвёл руку. На лицо его снова легла тень, и челюсти сжались.

– Не мерещится, – сквозь зубы пробормотал он и поднялся с колен.

Он надел свою маску. Волосы на ней всё ещё были влажными.

За стенами хижины всё ещё бушевала буря. Он собрался уходить прямиком в ненастье?

Впрочем, его дело. Явно не первая буря на его веку.

– Выспись хорошо, – сказал Эльран. – И оденься удобнее. Коней Стражи не держат, так что придётся долго идти пешком. Я знаю удобный и безопасный маршрут. Им и пойдём.

– Подожди! Скажи, кто готовит мне еду? Утром и вечером… Это же не ты?

Животрепещущий вопрос. Я прямо-таки мечтала его задать.

– Отчасти я. – Коротко и тихо.

Ну, что бы это ни значило…

– Спасибо.

– Пожалуйста.

Отвернулся и снова отошёл к двери, но выходить не торопился, будто взял время подумать, как бы продлить разговор.

– Хм. Недавно ночью здесь кто-то был, – сказала я. – Я проснулась, и…

– Это был я, – тут же отозвался Эльран. – Это сильнее меня. Я никогда не буду свободен.

– В этом нет моей вины!

– Естественно. Судьба милосердна ко всем по-разному.

Противная маска. Я совсем не понимаю, что волк чувствует! Из-за этого сама теряюсь в собственных эмоциях. Хотя, может, и к лучшему, что не понимаю?

– Отдыхай. До завтра.

Не дождавшись от меня ответного прощания, бесшумно вышел из хижины, в ревущую стихию.

Да, меня не тянуло к Эльрану, как к паре. Я человек, а не волчица. Да и как человек я ничего не чувствовала к нему. Я любила своего мужа, и это было правильно. Почему я должна испытывать вину из-за этого⁈ Но тем не менее испытываю. Постоянно. В течение трёх долгих лет. Даже ещё дольше.

Да, волк был очень хорош собою. Его хочется зачарованно рассматривать, как произведение искусства. За оборотнями также закрепилась слава страстных и неутомимых любовников, отчего многие люди втайне мечтали хотя бы разок-другой разделить постель с кем-нибудь из них.

У меня нет цели крутить романы. Полная безнадёжность – лучший исход для Эльрана, чем призрак надежды с моей стороны. А свою цель я обозначила.

Зато теперь знаю, кто меня кормит и сторожит по ночам. И я на самом деле благодарна за это.

Элле

Уже три года, как волк покинул меня. Он ушёл за далёкой и недостижимой луной, которая должна была стать моей, но не стала. Это почти уничтожило, разбило меня. Не знаю, зачем и почему, но я выжил и даже сохранил разум.

С тех пор я здесь, рядом со старухой Аверандис. Половину души, что унёс с собой волк, заместили собой силы природы. Я могу сливаться с ней, могу становиться травой, деревом, камнем, и никто не увидит меня, если я того не захочу. Мне не нужны укрытия от непогоды и для сна. Моё тело не боится ни холода, ни дождя, ни палящего солнца. Иногда мне кажется, что я мог бы слиться с Долиной целиком и полностью, но нет – что-то меня неизменно держало в рассудке.

Зачем и почему?..

Не знаю.

И вот моя луна появилась в Долине Аверандис. В убогом вдовьем чепце, вся в чёрном, пахнущая усталостью и долгой дорогой. Запаха другого мужчины, который окутывал Яру прежде, на ней не было. Не нужно ломать голову, чтобы понять, что произошло.

Когда-то давно я бы ухватился за этот шанс и ни за что не упустил бы его. Сейчас же со мной нет волка, я ущербен, однако это позволяет рассуждать здраво, заглушая инстинкты.

Она меня не любит. И не полюбит. Я для неё лишь неприятное воспоминание. А раз так, то я выполню обещание и проведу её в Долину, не более того. Пусть ищет свою чешую, какая ей нужна, а потом уходит восвояси и оставляет меня в покое.

Мы встретились на пороге хижины. Яра оделась в мужскую одежду, что было мудро – несмотря на безопасность тропы, там были места, которые преодолеть в платье было бы трудно. Если бы не этот уродливый чёрный чепчик, под который Яра спрятала свои золотистые, точно облитые солнцем волосы, её можно было бы принять за щуплого парнишку.

– Готова? – спросил я.

Яра молча кинула. Она упорно отводила взгляд и держала расстояние. Ну-ну, милая. Я в любом случае не раз буду подавать тебе руку, и ты не сможешь отказаться.

И я должен позаботиться о ночлеге и пище для неё. В приюте с этим прекрасно справлялась Ру, мой дух-помощник, но в дороге это ляжет на меня.

– Спасибо за угощение. Снова, – замявшись, сказала Яра.

– Пожалуйста. Пойдём.

Это снова была работа Ру. Ей понравилась Яра, но самой Яре знать об этом необязательно. Она здесь ненадолго, и симпатии духа-помощника для неё лишние.

Мы дошли до печати. Яра старалась успевать за мной, и я спиной чувствовал её недовольство. Что поделать, я отвык подстраиваться под чужой шаг. Длительное одиночество оставляет след. И пусть лучше моя луна будет позади, чем маячит перед глазами. Так спокойнее.

Я внимательно наблюдал за Ярой, когда она тщетно пыталась разрешить загадку волшебной розы. Я всегда чувствую, когда чужаки прикасаются к ней, а Яра её трогала бесчисленное количество раз.

Она бы никогда не нашла ключ к печати. Потому что ключом выступаю я сам.

Я шагнул сквозь печать. Яра проводила меня удивлённым взглядом. Мы оказались по обе стороны от преграды, и я протянул ей руку.

– Давай руку, – сказал я. – Иначе не пройдёшь.

Несколько мгновений Яра мрачно смотрела сначала на меня, потом на печать, которая запросто пускала меня хоть полностью, хоть частично, и всё же вложила свою ладонь в мою.

Поэтому – перчатки. Всегда, хоть и нет в них необходимости. Если я постоянно буду касаться её манящей кожи, то рискую вновь потерять голову.

И маска. В ней не выйдет поцелуев, как бы я того не хотел.

Яра зажмурилась на миг, когда проходила сквозь розу, и с облегчением выдохнула, когда та осталась позади.

– Здесь, в Долине, всегда делай, как я тебе говорю, – сказал я. – И не нужно смотреть на меня, как на врага.

– Хорошо, – неохотно кивнула она.

– Не отставай.

Расщелина, которую скрывала печать, была очень тесной и узкой. В некоторых местах приходилось пригибаться. Яра старалась не отставать, как ей и было сказано – я слышал её тихие шаги за спиной.

– Темно, – бросила она едва слышно.

Я спохватился. Точно. Не все видят в темноте так, как я. Об этом легко забыть.

Но тем временем за моей спиной вспыхнули тусклые отблески. Я обернулся и увидел, что Яра держит перед собой руку, и с пальца свисает на шнурке стеклянный шарик, наполненный светом.

Что ж, хорошо.

Расщелина была, при всём прочем, ещё и довольно глубокой. Идти пришлось долго. Яра молчала, и я не пытался её разговорить вопреки всем желаниям.

Для нас, волков, необязательно хорошо знать женщину, чтобы признать её парой. Нас сводит судьба, и чаще всего она не ошибается. Увы, со мной и Ярой (как и со многими другими, кому не посчастливилось встретить пару среди людей) она серьёзно просчиталась, однако это не помешало мне прислушиваться и присматриваться к моей луне, исподволь изучать её характер.

Упрямая. Уверен, она бы просидела перед печатью до скончания времён, невзирая ни на дожди, ни на снегопады. С ней придётся нелегко. В Академии она должна быть одной из лучших студентов.

Наконец мы вышли из расщелины. Яра отвела взгляд от солнца, запутавшегося в ветвях деревьев, но очень скоро принялась с любопытством озираться.

– Не привлекай их внимание.

– Чьё⁈

– Растений. Они в общем безобидны, но лучше не смотри так пристально. Фолгия – эндемик Долины. Обвивается вокруг деревьев, но не причиняет им вреда. Ловит птиц и прочую мелкую живность, но иногда тянется к добыче покрупнее. Если что, отбиться будет просто, но лучше до этого не доводить.

– Хм…

Яра не выглядела напуганной. Её лицо оставалось холодным. Она лишь обвела опасливым взглядом деревья и сказала:

– Я поняла.

О фолгии я обычно коротко рассказываю всем немногочисленным гостям Долины. Но ни с кем из них я не хотел завязать разговор так сильно, как с Ярой.

Фолгия обвивала стволы деревьев, подобно лианам. С её гибких зелёных побегов спускались густые кустистые заросли, в которых путались мелкие птичьи косточки. У фолгии есть глаза, незаметные для гостей Долины, а также что-то вроде зачатков разума. Я со всех сторон чувствовал её полные любопытства взгляды, если можно так сказать про растение.

Я знаю, о чём она может думать. Даже не надейся на угощение! Этот гость неприкосновенен. Если в дальнейшем сюда наведается какой-нибудь мерзавец, несущий угрозу Долине, то тогда пожалуйста.

Увы, случалось и такое.

И об их участи Яре знать точно не нужно.

Яра хранила молчание. Я тоже. Я был бы рад поговорить – не так часто в Долине выпадает такая возможность, но на все мои вопросы Яра цедила ответы с такой яростью, что продолжать не хотелось.

Ею двигал страх, который становился всё сильнее. Он ощущался терпко и остро. Будь волк со мной, я был бы почти пьян от этого аромата – так крепко действует на нас чужой страх.

Можно было бы подумать, что её испугала фолгия, но отнюдь.

Она боялась меня. Спустя время, когда я много тысяч раз обдумал сложившуюся ситуацию, мне стало всё понятно. Отсутствие волка в этом смысле играло на руку, и он не затмевал своей жаждой доводы разума. Я её похитил тогда – замужнюю, беременную – и хотел силой привести в стаю. Тогда всё, абсолютно всё, разрывало меня противоречиями. Почему моя луна так сильно боится? Почему не любит меня? Почему не хочет? Почему какой-то человеческий заморыш заявляет на неё свои права и встаёт между нами? Почему она тянется к нему, а не ко мне⁈

Тогда я, кажется, в самом деле лишился рассудка. Полубезумный, разочарованный, разбитый оборотень – жуткое зрелище для человека. Особенно если оборотень взялся угрожать расправой.

Я сказал Джеру, что он не более, чем досадная помеха, и очень скоро исчезнет из нашей с Ярой жизни. Однако я мог поклясться всем, что у меня осталось, что я непричастен к его гибели. Почти сразу я принял решение уйти в Долину и после одобрения королевой-регентом моей кандидатуры поселился здесь. Весь прочий мир просто перестал для меня существовать.

Возможно, Яра меня подозревает, и это не добавляет ей симпатий ко мне. Однако я не стану оправдываться, если вдруг она решит наброситься на меня с обвинениями. Какой смысл, если мы скоро расстанемся и больше никогда не увидимся вновь?

Волк, кстати, уходя, забрал не только часть души, но и солидный кусок тела. Под слоями одежды это незаметно, да и силы природы заместили мне отнятую плоть так же, как и душу, но обнажённым перед посторонними лучше не представать. Зрелище чрезмерно своеобразное.

Одно хорошо – я почти не нуждаюсь в пище.

– Если тебе нужно отдохнуть, мы можем остановиться. Идём уже достаточно долго…

– Нет.

Святые облака, как твёрдо и резко сказано! Точно сталь клинка пронзила насквозь.

Впрочем, надо отдать Яре должное. Хрупкая, невысокая женщина, прожившая много лет в столице, ни единым жестом, словом или взглядом не показывала, что устала. Она шла ровно, не отставала, дышала ровно.