Текст книги "Драгоценная кровь"

Автор книги: Екатерина Стадникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Кассия смотрела со стены во двор внутреннего замка, превратившийся в один сплошной лазарет. Тощие, покрытые язвами люди лежали прямо на земле, мертвецы глядели в небо остановившимся взором. Стоны умирающих перемежались молитвами и проклятиями. Костлявый арлекин, похожий издали на пеструю тряпку, мелькал среди несчастных. Словно в бреду, он выкрикивал обрывки куплетов, падал, но снова поднимался. А утром и его сожгли на костре. Тлен и разрушение всего, что Кас привыкла считать нерушимым, не в силах были лишить ее мужества. Напротив, она даже поражалась своему равнодушию, представляя свое сердце огромным, с кулак величиной, кровавым камнем. Внутренний замок держался. Здесь вместо воды давно пили вино. Кассия запретила женщинам плакать, чтобы не растерять остатков боевого духа в крепости.

Дни начинались с того, что друзья втроем слушали отчеты о погибших за ночь и пересчитывали довольствие. Тревор изо всех сил поддерживал Кас, только легче от этого становилось ему самому. Самуэль же старался оказаться полезным во всем. От рассвета до заката он мотался по замку с поручениями и проверками.

– Осада без противника, – как-то пошутил Трев.

И накликал. Ночью со стороны леса в город вошла нежить. «Алкмаарцы!» – хрипло вопил дозорный, неистово раскачивая колокол на звоннице церкви. Надо было пустить в замок горожан, но ворота так и не были открыты. Страшное решение далось Тревору нелегко. Словно карая себя, он стоял на стене и смотрел, как обреченный народ пылает у его ног. Рыжие сполохи пожара играли на его осунувшемся лице.

А солнце все равно встало в положенный час, чтобы согреть лучами черную выжженную землю. Неприятель, вдохновленный легкой победой, разбил шатры прямо у ворот на расстоянии выстрела. Алкмаарцы быстро взяли Фальвик в плотное кольцо и приступили к постройке осадных машин.

– Сэр Вайнвуд, военачальник нежити требует вас на переговоры! – отдышавшись, сообщил дозорный, бледный парнишка лет двадцати в форме ополченца.

– Послушай, что он скажет, – посоветовал Самуэль.

– Едва ли что-то, что нас спасет. – Кассия снова сменила платье на стеганый доспех, а пяльцы с иглой на лук и кинжал.

На стену поднялись все трое. Трев отдал приказ арбалетчикам приготовиться и высунулся между зубцами забрала. Из палатки внизу вышел разодетый в пух и прах полуистлевший мертвец в сопровождении нескольких мужчин в живописных лохмотьях. Издалека они выглядели как живые. Военачальник алкмаарцев горделиво вскинул голову.

– Ты командир этих несчастных? – спросил он. – Смерть – венец всему. Присоединяйтесь добровольно или умрите. Здесь, за гранью жизни, нет ни страха, ни боли, ни страданий. Они остались позади. Вставайте под знамена Алкмаара! Идите в объятия Безмясой!

Низкий голос мертвеца проникал в самые глубины сознания, вызывая страх и ужас.

– Гладко стелет, – хмыкнул Сэм, накладывая стрелу на тетиву.

– Нет, это же переговоры! – попробовал остановить друга Трев.

Он сейчас изо всех сил пытался быть благородным. Даже перед лицом беспощадного врага. Тревор трезво оценивал шансы удержать замок, но и сдаваться без боя не стал бы, ни за что. Отвратительный труп вещал о том, как всем станет лучше, когда страх смерти уйдет вместе с жизнью. Ярко-зеленый камень на золотой цепи монотонно раскачивался на его тонкой шее в такт движениям рук. Мерцание кристалла дурманило. Внезапно двое солдат с криками ринулись со стены. Снизу донесся звук удара о землю и отвратительный треск костей.

– С кем здесь вести переговоры? – Самуэль на мгновение выглянул в бойницу. – Это ведь нежить, Трев.

В следующую секунду Сэм выпрямился и пустил стрелу прямо в амулет лича. Тварь взвыла. Нечеловеческий вопль, похожий на визг, хрип и скрежет, резал слух.

– Пли! – скомандовал Тревор, и начался бой.

– Не стоит недооценивать силы очистительного огня, друзья мои, – криво усмехнулся Сэм, выпуская стрелу с пылающей промасленной тряпкой на древке.

Нежить волна за волной накатывала на камни замка. Брань и команды атакующих сотрясали воздух, отравленный исходившим от нежити смрадом.

Трое суток держалась внешняя крепость, пока на помощь алкмаарцам не подошел новый отряд в сопровождении мертвого дракона.

– Хорошо, дрянь не летает, – попробовал пошутить Трев. – Кому-то придется его задержать.

– У меня есть план, – признался Самуэль. – Только нужно, чтобы мерзость подползла поближе.

Пока защитники замка блокировали решетку и заваливали арку ворот чем попало, Тревор с крошечной группкой смельчаков бился с мертвым зверем, преграждая ему путь, но и не давая отступить. Замысел Сэма, простой, как блин, заключался в том, чтобы поджечь облитого смолой монстра и испепелить его раз и навсегда. Смрадное дыхание твари валило с ног, но Тревор упрямо поднимался, даже когда все его соратники остались лежать неподвижно. Кас, стоя на стене замка, не отрывала взгляда от рыцаря и подзадоривала его своими криками.

Со стен сыпались стрелы, прибивая к земле неустанно лезущую вперед нежить. Хитрые алкмаарцы раскусили задумку защитников Фальвика, но спасти своего дракона так и не сумели.

– Веревку сюда, – приказала Кассия, когда драко-лич прижал Тревора к решетке въездной башни.

Она сделала на одном конце веревки петлю и бросила Тревору. По ее команде воины начали втаскивать его наверх. Внизу, встав на задние лапы и упираясь передними в стену, в бессильной злобе клацал зубами дракон. Как только удалось втащить Тревора на забрало башни, одни солдаты опрокинули на чудовище тяжелый чан с кипящей смолой, другие забросали его горящими факелами. Дракон вспыхнул, как сухая ветка. Однако боли он не чувствовал. Косолапый, лишенный остатков плоти монстр продолжал ужасающе лязгать челюстями.

Сэм уперся плечом в треснувшим зубец стены.

– А ну навались! – гаркнул он.

Трое защитников крепости присоединились к нему. Кусок стены, качнувшись, полетел вниз, прямо на дракона. Через мгновение он обратился в груду разрозненных костей. Дружный победный вопль защитников замка заставил нападавших отступить. Атака нежити, наконец, захлебнулась.

Мучительное затишье – время считать потери и оценивать силы. Отравленный дыханием мертвого дракона, Трев метался в беспамятстве. Ему чудились демоны. Бедняга то порывался сесть, то снова падал в мокрую от пота постель. Без него командование приняли Кассия и Самуэль.

– Хоть и нежить, а бессмысленные жертвы даже им не по вкусу, – отметил Сэм. – Проще подождать, пока мы передохнем или сдадимся, потеряв надежду.

– А мы сдадимся? – спросила Кас, отводя от лица подзорную трубу.

– Всегда есть три пути: жить, не жить или стать нежитью, – философски заметил Самуэль. – Сейчас нас интересует не победа или поражение, а выживание.

Плох тот замок, из которого не ведет хотя бы один потайной тоннель. Оставалось найти его, прежде чем алкмаарцы сочтут, что достаточно измотали противника, и предпримут сокрушительный штурм.

Кассия отправилась в покои барона и принялась искать чертежи крепости. В архиве Седрика хранились сотни свитков. Перебирая их, Кассия начала терять терпение, ряды букв плыли перед взором, сливаясь в одну бесформенную массу. Но девушка осознавала возложенную на нее ответственность. Милани в меру сил и способностей помогала перебирать свитки, хотя читала она медленно. Воины под командой Сэма просто прочесывали коридоры и комнаты, переворачивая все вверх дном.

Архивы барона упрямо хранили свои тайны. Наконец нашелся план крепости. Но сколько ни изучала его Кассия, ничего похожего на подземный ход не нашла. Пришлось позвать на помощь Сэма. «Пусти, – предложил он. – Тут одной ученостью ничего не добьешься. Смекалка нужна». Кассия успела до дыр засмотреть проклятую карту, потому не отказалась от свежего взгляда. Кроме того, возглавивший осаду мертвяк взял привычку писать защитникам Фальвика письма. Тупые и примитивные, все об одном и том же.

Самуэль попросил Кас ответить, и та занялась переговорами. А вот новостей от Седрика не поступало. Девушка подозревала, что алкмаарцы перехватывают почтовых голубей еще на подлете к замку.

«Раз вы такие великодушные, отчего не оставите нас в покое и не отправитесь на родину?» – спрашивала Кассия в каждом письме.

На что безымянный собеседник отвечал, мол, мы вам, неразумным, услугу и честь оказываем.

Размышляя над строками своего очередного послания, Кас бродила вдоль стены. Факелы не горели: осажденные экономили огонь и горючее. В темноте она ощущала себя слепым беспомощным котенком. Страх подступал к горлу, и лишь стыд не позволял ему вырваться наружу. Когда Кассии сделалось совсем невмоготу, она выпросила у Самуэля кремень и трут. От веселой искры просмоленный факел вспыхнул, как сухая трава.

«Все равно умрем», – решила девушка. Она шла вперед, поджигая остальные, пока не поняла, что их число на противоположных стенах не совпадает. Неучтенный светильник вдобавок еще и висел как-то криво. Кас немедленно послала Милани за Самуэлем. А тот уж допрыгнул до подставки и одним ударом вывернул ее горизонтально. В стене что-то щелкнуло, и часть ее отъехала в сторону.

– Ты – подарок небес! – Парень обнял подругу и рассеянно поцеловал в макушку. – Остается выяснить, куда выведет дорожка.

У входа в подземный ход поставили стражу. Сэм отправился на разведку. Все обитатели осажденного замка доверяли его осторожности и ловкости. Да и честность Самуэля ни у кого сомнений не вызывала.

Больше всего Кассия страшилась двух вещей. Во-первых, ее пугало, что алкмаарцы могут напасть, пока Сэм не вернулся. Во-вторых, у людей запросто могут не выдержать нервы. Бедняги в любой момент были готовы ринуться в открывшийся путь к призрачной свободе. Сохранить открытие в тайне все равно не удалось. К тому же на выходе из подземного хода Самуэля может встретить нежить, или где-то там окажется тупик. Только Кас предпочитала не думать об этом.

В обстановке невыразимого напряжения любое отсутствие покажется долгим. Возвращение Сэма люди приняли с ликованием, несмотря на то, что силы защитников крепости таяли. Парень собрал немногих оставшихся в строю в большом зале.

– Выход есть, – сказал он. – Если мы сумеем остаться незамеченными, патрули Алкмаара не остановят нас. Залог успеха – маленькие группы. Конечная точка – к северо-востоку отсюда. Решайте, кто куда отправится. Всем вместе идти нельзя.

– Я не столько воин, сколько охотник, – продолжил Самуэль. – Посему предлагаю хитрость. Чтобы со стен не пропали разом все охранники, ночью сделаем чучела, оденем в имперское платье и поставим на забрале крепости.

И снова в замке закипела работа. Женщины собирали остатки провизии, которую можно взять в дорогу, мужчины готовили чучела.

– А что с больными и ранеными? – робко спросила Кас.

Она хотела сказать прямо: «Что с Тревом?» – но язык не повернулся. Сэм молча положил тяжелую ладонь подруге на плечо, и девушка вдруг расплакалась.

– Утри слезы, – попросил тот. – И не ходи за мной.

Кассия прекрасно помнила знаменитое хладнокровие Самуэля, проявившееся еще в глубоком детстве. Помнила, как тот без сожалений одним взмахом ножа закончил страдания старой больной собаки. Но Тревор не пес!

Бедняжка стояла, прикованная к полу осознанием ужасной правды. Секунды песчинками утекали сквозь пальцы. Поверить в то, что Сэм всерьез собирается убить друга, не составило труда. Обливаясь горячими слезами, Кас выбежала за Самуэлем. Сердце выскакивало из груди. Все картины смерти меркли перед той одной. «Предотвратить во что бы то ни стало!» – колотилось в висках.

Каково же было облегчение, когда у самого лазарета Кас застала трогательную картину. Милани со служкой готовили больных к побегу.

– К своим пойду, – уверенно вещал одноногий боец, примеряясь к рогатине. – Они в форте на севере. Там не пропадем. Махнешь со мной, красавица?

– Я? – Миланм покраснела. – Я честная девушка!

– Какая?! – ухмыльнулся тот и ловко прижал женщину к себе. – Ты же не знаешь, о чем это я. Соглашайся.

– У меня… госпожа, – не пытаясь отбиваться, пролепетала Милани.

– Можешь быть свободна, Милани, – откашлявшись, произнесла Кассия. – Отпускаю тебя…

Яркая, как начищенная монета, луна освещала двор. Последние стражи для вида выкрикнули команды, обычные при смене караула, усадили подготовленных болванов на крепостной стене. Последний раз защитники погибшей крепости сверили план отступления и съели свой последний ужин.

В темном сыром тоннеле пахло мышами. Скользкие камни и ручейки под ногами. Впереди шел Самуэль. Когда один падал, идущие рядом помогали ему подняться.

К счастью, Сэм даже не заподозрил подругу в жутких домыслах. Он тащил тяжелого Тревора на себе, указывая остальным, путь на волю. Кассия рассчитывала, что рано или поздно они втроем непременно посмеются над нелепыми страхами.

Как бы ни наваливалась усталость, никто не останавливался. Тоннель змеился, то сужаясь, то расширяясь, уводя людей в неизвестность. Кас потеряла счет времени, когда впереди забрезжил свет.

Самуэль скомандовал затаиться, положил Трева на землю и скользнул к опутанной лозой расселине. Снова томительное ожидание, но гораздо короче прежнего. Труднее всего оказалось просто расстаться. Защитники Фальвика смотрели друг на друга, щурясь после блужданий в потемках, и не двигались с места.

– Берегите себя, – бросил Сэм.

Он махнул рукой, взвалил Тревора на плечи и подтолкнул Кассию к белому проему. Но девушка ощущала острую потребность сказать что-нибудь. Она набрала воздуху в грудь и подняла взгляд.

– Фальвик не пал, – вдруг произнесла она.

– Как же не пал? – прокатился по цепочке сдавленный шепот.

– А так. – Кассия выпрямилась. – Фальвик – это вы.

– Идем, Кас, – заторопил Самуэль. – Не уверен, что алкмаарцы еще не обнаружили пропажу.

Свежий воздух опьянял. Ласковая летняя зелень, не тронутая войной, шелестела так, словно последние события – плохой сон из-за чересчур сытного обеда. Кассия узнавала каждый куст и каждую кочку. Мудрый лес радушно принимал свою непутевую дочь.

– Ты улыбаешься? – спросил подругу Сэм.

– Да, – призналась Кас. – Мы трое живы. И мы вместе.

Глава шестая,
в которой Кассия получает подарок

Сердце звало Самуэля на границу с Альянсом. Он выдумывал скудные объяснения вместо того, чтобы признать: судьба Острых Копыт волновала ничуть не меньше судеб остальных друзей. Те пожары за рекой – следы столкновений с силами Алкмаара. Теперь это было очевидно. Нежить прошла сквозь эльфийские земли – едва ли без боя.

Тревор воспринял новость о побеге защитников весьма болезненно. Он скрежетал зубами от бессильной злости. «Почему вы не бросили меня там? – спрашивал Трев. – Только гибель могла оправдать такое поражение!».

– У тебя горячка, – терпеливо возражал Сэм. – Рыцарский зуд. Твои родители первыми покинули Фальвик. Еще до того, как заварилась каша. В конечном счете, барон поручил охранять Кас. Она – жива. И про нежить речи не шло.

– А как же моя честь? – Тревор таращился на друга широко распахнутыми глазами.

– Не обижайся, но «честь» к лицу девицам, – усмехался Самуэль. – У вас это как-то кособоко получается. Все, что мешает выживанию, – плохо. Когда честь не позволяет тебе стать скотом, честь – хорошо. Когда она заставляет нелепо сдохнуть – не очень.

– Любишь альтернативные варианты? – распалялся тот. – Чтобы не стать скотом в своих глазах, иногда лучше сдохнуть!

– Тогда это не честь, а тщеславие. Я умру весь в белом, а кто придет потом, пусть разгребает компостную кучу, которая осталась?

Сэм получал удовольствие от бесконечных споров. Лишь они становились для него поводом размять горло и нарушить молчание. Сердитый Трев, в основном из вредности, воротил нос от резко пахнущих зелий, которыми пичкал Самуэль.

– Ну, как дитя неразумное. – Кас всегда подсаживалась рядом, когда диалог заходил в тупик. – Победы бывают разные. Так? Мертвяки просто лопались от гордости, в кулаке нас держали. И что? Не удержали.

Она видела в своих словах бездну смысла, Самуэль соглашался, а для Тревора эта мелочь служила пусть и слабеньким, но утешением. Он глотал лекарство, поворачивался на бок и засыпал.

Дороги прочесывали ходячие покойники. Только друзья ловко прятались. Кое-где компания натыкалась на драные алкмаарские доспехи и разбросанные остатки звериной трапезы.

– Столько костей пришло в лес, – посмеивался Сэм. – Вот волкам радость-то.

Кассия успела отвыкнуть от походной жизни. Она не жаловалась, однако друзья все понимали. После уютной постели жесткая земля не особенно вдохновляла. Затекшее тело ныло по утрам, а одеревеневшие суставы не желали двигаться.

– Надо пробиваться к заимке, – робко предложила Кас. – Там и затаиться можно, и обороняться. Не найдет ее никто, если точно не знаешь, где искать.

– Наш козырь – мобильность. – Трев поморщился. – Если замок не удержали, хлипкий бревенчатый домик тем более не удержим. Еще и вдвоем. Прости.

– Но там можно пополнить запасы еды, – уперлась девушка.

– Давай попробуем. – Самуэль спрыгнул с дерева. – Отсюда все равно пора уходить. Милая полянка, только следы лагеря мертвякам дарить нет смысла. А чем дольше стоянка держится, тем…

– Да-да, – отмахнулся Тревор, – тем сильнее мы успеваем нагадить.

– Не совсем, но почти, – пряча улыбку, согласился Сэм.

Движение в сторону дальней заимки превратилось в незамысловатый танец: шаг вперед и два назад. Чем ближе к границе, тем чаще попадались алкмаарские дозорные. Но они не замечали скрытых тенями и листвой людей.

Самуэль не допускал ошибок, не позволял рисковать и умело заметал следы. Раз за разом он пытался нащупать лазейку, чтобы протащить мимо патрулей менее ловкого по этой части Тревора. Друзья днями безрезультатно кружили по лесу. Сэм не злился. Порой Кас начинала думать, что тот не умеет этого делать. Зато Трев справлялся за троих.

– Еще одна ночь без костра и еще одна горсть кислых ягод вместо мяса, и я предпочту смерть в бою, – проворчал парень.

– Как торопишься, – прищурился Самуэль. – Не терпится встретиться с Мортис?

– Признайте, что идея с заимкой провалилась, – развел руками Тревор. – Пора уже. А после разработаем новый план.

– И это говорит человек, не умеющий смиряться с поражением? – Кассия едва не плакала.

Бедняжка так верила, что все же доберется до домика Саймона. Она уже видела знакомый двор, грезила запахом травяного отвара, мечтала, как уснет, положив голову на подушку, а не на кочку. Все рассыпалось прахом.

Теперь мальчишки не позволили Кассии поучаствовать в выборе нового пути. Они решили между собой, что отправятся в земли эльфов через болота. Само собой, «эльфов» предложил Самуэль, а «болота» Тревор. Кас ничего не оставалось, как смириться.

– В трясине мертвякам делать нечего, – вещал Трев. – Но там и мы сгинуть можем.

– Нет, – мотнула головой Кассия. – Вы хоть и порядочные ослы оба, но утонуть в болоте я вам не дам.

Снова прятки с алкмаарцами и букашки в волосах. Снова ягоды и недозрелые орехи. Но более всего удручал Кас тот факт, что она потеряла связь с Седриком. Девушка представляла, как барон в походном шатре пишет нежные письма, отправляя их в опустевший замок. А хуже, если алкмаарцы читают их и готовят Седрику ловушку по возвращении. Нет, в текстах барон, конечно, никогда не раскрывал Кас планов армии или ее расположения. Но сердце девушки одолевала тревога.

Кассия осознанно умоляла Самуэля подбираться поближе к дозорным врага, чтобы послушать, о чем те толкуют. Но ничего достойного внимания Сэм не приносил. Разговоры о «порченых эльфах» на востоке, об упрямом сопротивлении избежавших объятий Безмясой и, как ни странно, об отвратительных демонах, наступлению которых надо положить конец.

Словно обычные солдаты, покойники сетовали на тяготы похода и на тоску по родине. На привалах они, жульничая, играли в бабки, вспоминали былое и спорили, когда кончится война.

Эта двойственность ошеломляла. Вот они – беспощадная сила, бесстрашно идущая вперед, а вот тени тех, кем являлись при жизни. Воля Мортис извратила их однажды, подняв строем игрушек, храбро шагающих по доске туда, куда вздумается мертвой богине. Кас пожалела бы каждого, только все, что для них можно сделать, – упокоить навсегда.

– Почему они? Почему Алкмаар? – С некоторых пор Сэм предпочитал ночевать в кронах.

– А ты бы хотел оказаться на их месте? – Трев зевнул и улегся в растянутую гамаком палатку.

– Нет, – отрезал Самуэль. – Я слышал, той страной правили мудрецы и волшебники. Как же они допустили?

– А я слышал, что те волшебники странные были. Все время у своих усопших предков советов спрашивали. – Язык Тревора едва ворочался. – Психи. Вызывали духов и, значит, трепались с ними. Это их и подвело. Оно если к богам не лезть, мы им неинтересны. То есть вообще. Дергали мертвых по делу и без – получите внимание богини смерти. Только вряд ли эта дамочка вам понравится.

Кассия больно прикусила язык. Неподходящее место и время друзья выбрали для бесед о Безмясой. Кас почувствовала, как от страха кровь стынет в жилах. Ведь если то не бред от удара головой, она встречалась с богиней и даже пыталась заговорить с ней!

Среди ночи все трое очнулись от страшного грохота и утробного рыка где-то совсем близко. Раскаты грома звучали весьма правдоподобно, только чистое небо не позволяло ввести в заблуждение: где-то рядом бушевал маг.

– Назад, падшее создание!!! – ревел густой голос между вспышкой и треском молний.

– Держись, добрый человек! – крикнул Тревор и бросился на выручку незнакомцу.

– С чего ты взял, что он «добрый»? – Сэм зевнул и скользнул по стволу вниз.

Кассия хотела последовать за друзьями, но битва успела переместиться с дороги вглубь. Девушка прекрасно видела всех: зрелого и юного волшебников, своих мальчишек и… двух громадных волосатых зверей. Жуткие волки передвигались на задних лапах, как люди, и совершенно не замечали попыток Самуэля и Тревора сразить их. Трев вонзил свой клинок в спину твари. Лезвие прошло насквозь! Зверюга развернулась и с невероятной силой ударила парня наотмашь. Тревор опрокинулся и кубарем покатился по земле.

– Мальчик! Дай мне пару минут! – Маг смотрел прямо на Сэма. – Это оборотни! Им опасен только я. Если погибну – вы не спасетесь.

Волшебники разделились. Молодой с воплем пролетел мимо тварей, а уже на противоположном конце поляны изобразил тоненькую грустную молнию. Но волки не удостоили его даже взглядом. Запах паленой шкуры долетал до ноздрей Кассии.

Самуэль поборол первую оторопь. Он нырнул под деревья и натянул тетиву. Выстрел. Стрела угодила зверюге в голову. Одна, еще и еще одна. Пока две окровавленные морды не повернулись к парню. Тревор поднялся на ноги, выломал крепкую длинную дубину и снова ринулся в бои. Он преградил тварям путь.

– Достаточно! – рассмеялся маг. – Будет трясти.

Кас заметила, как по телу волшебника пробежала яркая волна. Его соломенные волосы, и борода встали дыбом, а в следующее мгновение с неба обрушился ослепительный столб пламени. Первая обугленная туша повалилась наземь. Трева отбросило, точно сдуло. Сэм же юркнул за дерево. Оставшийся в меньшинстве монстр попытался броситься на мага, но промахнулся. Эта ошибка стоила оборотню жизни.

Последняя молния довершила дело. Мужчина пригладил волосы и отряхнул мантию. Он плавно приблизился к трупам зверей и презрительно потыкал их носком сапога.

– Жалкие создания, – вздохнул маг. – Нет, не благодарите меня! Денег у вас, по виду, все равно нет… Ах да! Где мои манеры? Я – Аарон, странствующий волшебник. А там мой ученик Блинкл. Не утруждайтесь, он глух, как пень, и туп, как полено, но весьма талантлив. Я сам был таким в его годы.

Самуэль проглотил смешок и порозовел.

– Не нравится мне публика, шатающаяся нынче по лесу, – продолжил Аарон. – На севере – орки. На юге – демоны. А тут, значит, нежить. Куда катится мир?

Маг сокрушенно вздохнул. Затем размашистыми хлопками подозвал своего ученика. Блинкл потянул воздух носом и указал рукой аккурат в то место, где скрывалась Кассия.

– Засада? – обиделся Аарон. – Так нечестно, господа инквизиторы. Еще и маскарад…

Но Блинкл протестующе поднял руки.

– Боимся инквизиции? – Трев направился за своим клинком.

– Не стоит. – Маг перехватил его на полпути. – Позвольте вашу… дубину. И – нет, инквизиции я не боюсь. Они так же любят деньги, как я науку. Чистой и искренней любовью младенца к матери.

Колдун легонько ткнул рукоятку меча деревяшкой, и в воздух взметнулся сноп искр.

– Богохульник, – нахмурился Тревор.

– Отчасти, – согласился Аарон.

– Не бывает тут частей, – парировал рыцарь.

На что жеманный и плавный маг неожиданно ответил: «Укуси меня!» Но кусаться Трев, понятное дело, не стал. Вместо этого он помог подруге спуститься с дерева и вынул-таки свой меч из мертвой твари.

– Не подскажете дорогу к дому Саймона Блэкбоу? – спохватился Аарон. – Само собой, раньше-то я ее знал, но теперь здесь небезопасно.

– Откуда вам знаком мой отец? – Кассия расправила плечи.

– Да-да. – Маг облизнул губы. – Этот взгляд, этот массивный череп… Вне всяких сомнений: кровь от крови Блэкбоу.

– А чего это вы про кровь заговорили? – насторожилась Касс.

– Фигура речи, необразованное дитя, – усмехнулся тот. – Повидать бы папеньку вашего. У меня с ним деловые отношения.

– Что-то я вас не припоминаю. – Неприятный тип отталкивал.

– Последний раз я проходил здесь лет тринадцать-четырнадцать назад, – задумчиво произнес Аарон. – Помню, ползало что-то по полу. Но сам Саймон, вероятно, узнает меня.

– А… отец ушел на войну, – с легким сердцем призналась Кассия.

– Скверно. – Маг почесал в затылке. – Тогда он продал мне восхитительные болотные травы, сушеные лапки, ушки…

Он мечтательно ворковал о всякой мерзости, не реагируя на замешательство слушателей.

– Вам бы знать положено, – словно очнувшись, бросил Аарон. – Маменька ваша та еще ведьма.

– Не сметь! – рявкнула Кас не своим голосом. – Маменька моя утонула!

– Утонула, значит. – Маг снова пригладил волосы. – Эх, Саймон… Саймон.

«Гадкий лжец, – думала Кассия. – Не знал он ни матушку мою, ни Саймона. Тоже за камнями пришел». Однако девушка прекрасно понимала, что с таким союзником, хоть и временным, встреча с патрулем алкмаарцев закончится не в пользу последнего.

Новость о том, что «дети» тоже идут на болото, немало порадовала Аарона. Магу вроде него, далее с учеником, не помешают умелые руки и компания. Он быстро понял, что Кас не так проста, как кажется. Что под этой пышной шевелюрой прячется пытливый ум и вполне сносное образование, пусть и весьма поверхностное.

Неприязнь Кассии постепенно сходила на нет. Аарон мило болтал с девушкой о жизни и смерти, о ядах, об обычаях народов, про которые Кас никогда не слышала и не читала. Маг охотно делился знаниями. Кассия подозревала, что ему всего-навсего нравится учить кого-то, кто внимает с благоговением, я не дрессировать Блинкла. Сам же молодой маг на каждой стоянке часами с упоением повторял движения, делал пассы и что-то бормотал. Пару раз Блинкл вспыхивал и с криками катался по земле, а после долго пах паленой кошкой.

Теперь друзья не таились. Кас робко предлагала добраться-таки до заимки, но большинство голосовало за болото. Парни жалели Блинкла и недолюбливали его наставника. Они смастерили бедняге посох и честно пытались научить орудовать им, как копьем или дубиной. Но у Блинкла почти мгновенно начиналась одышка. Ученик обливался, потом и виновато смотрел на Сэма и Трева.

В стычках с алкмаарцами парни оттачивали свои навыки. Для Тревора это было мастерство полководца. Он точно знал, на что способен каждый из них. Даже для Кас находилось местечко в его плане: что-то не очень сложное и не очень опасное, зато полезное. Зрелый маг пытался спорить с «безусым мальчишкой», но тут Трев действительно понимал больше. Для Блинкла Тревор наравне с учителем стал едва ли не предметом обожания. Под его руководством глупый, хоть и талантливый подмастерье становился вполне боеспособной единицей.

Трев раздобыл себе сносные доспехи, исписанные рунами. Кассии не нравилось, что друг ходит во вражеской броне, еще и снятой с истлевшего покойника, но ее снова никто не слушал.

– Великолепный образчик. – Аарон изучал надписи и водил по ним длинными пальцами. – Сдается мне, все это не корявки, а заклятия по моей части. Некоторые слова… такие, как «сила» и… «сила»… я узнаю. Но о чем это, вспомнить не могу. Я не языковед.

Тусклая кираса с выпуклой звериной мордой на груди и руническими надписями на спине сидела превосходно. Толстые бурые ремни надежно скрепляли пластины на боках и плечах. Если бы под тяжестью металла доспех не натирал плечи, Трев не снимал бы его вообще.

– Она пахнет дурно, – повторяла Кас.

– Вот-вот. Воняет пакостно, – весело подхватывал Самуэль. – Трупом.

– Вы ничего не смыслите, – обижался Тревор. – Зато защищает и выглядит ничего. Солидно.

– Да и такие старые тела запаха своего не должны бы уже иметь. Интенсивный запах только в период активного разложения. Первые месяцы или около того, – как-то вставил Аарон, но быстро смутился. – Эти молодчики сухие, как щепки.

Попытка пояснить провалилась. Есть моменты, когда лучше закрыть рот, вместо того чтобы усугублять положение.

– Гниение и тление – вещи разные. – Маг тщетно искал понимание в глазах спутников. – Еще омыление встречается…

– Может, инквизиция не зря к тебе цепляется? – хмыкнул Трев.

– Зря, – отмахнулся Аарон с самым невинным видом. – Я мухи не обижу. Ну, кроме тех, чьи крылышки и лапки мне могут пригодиться.

Единственная бесспорно положительная черта зрелого мага заключалась в умении вкусно готовить на костре. Казалось, Аарон способен печь и камни так, чтобы ими можно было наслаждаться. Его умения восхищали Кассию.

– Еда – это воплощенная музыка, – вещал маг, ловко орудуя ножом. – Вкус, аромат и экстерьер – ансамбль, составляющий идеальное блюдо. Если что-то разладится, гармония потеряна. Сочетание цвета почти всегда дает сочетание и вкуса тоже, если подойти к вопросу правильно.

Кассия отчаянно нуждалась в чернилах и перьях. Речи Аарона стоило записывать хотя бы потому, что часть слов в них девушка не встречала больше нигде. Болтун с радостью овладел вниманием благодарной слушательницы. Он шел с ней рядом и неустанно свистел про разное, чем еще больше раздражал парней. Хотя от стряпни мага уважение к нему выросло.

Кас забывала о направлении. Просто плыла туда, куда несли ноги. За разговорами девушка сама чуть не заблудилась. Не дать понять друзьям о постыдном происшествии стоило определенных усилий – спасли Кассию белесые камни, едва заметные подо мхом.

Эта тропинка определенно вела к болоту, только на пути в полный рост вставало прошлое. Сиротливая поляна перед пепелищем, покрытая ковром глянцевых желтых цветочков. Мощеная дорожка, упирающаяся прямо в золу. Гордо вбитая табличка: «Очищена огнем. Спасена от мук ада».