Текст книги "Стажировка по обмену"

Автор книги: Екатерина Полтева

Соавторы: Сергей Черняков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 34 страниц)

Летучие мыши, Ваше преосвященство? Ведьмак-поручик Грефа, будучи в боевом охранении, развоплощалась в туман, не перекидываясь в нетопыря.

Никак нет, бабочек не было тоже.

Так точно, информация из систем управления и центрального компьютера лаборатории была слита на артефакт бригадира-четыре ведьмак-ротмистра Шняги. С последующим уничтожением как оригинала, так и устройств, его содержавших. Данная информация передана в аналитический центр Корпуса.

Тааак…

Что-то слишком его интересует, похоже, не перепала ли информация, изъятая в ходе операции, моему стажеру…

Чего он в него так вцепился?

А вот это уже серьезнее…

Да, Ваше высочество, вчера мы действительно были в канцелярии. Из-за халатности отдельных ее сотрудников прапорщику Контре не были начислены командировочные, боевые и наградные, причем сотрудник, ответственный за это, в силу собственной некомпетентности не смог решить данный вопрос.

Да, Ваше высочество, виноват, погорячился… именно поэтому я не стал настаивать на немедленном решении вопроса, а прибыл в канцелярию на следующее утро в сопровождении своего стажера, в отношении которого наши сотрудники допустили ошибку. Прапорщик Страйк, обладая высокой квалификацией в силу того, что в дружественной нам структуре заведовал ее канцелярией, оказал сотруднику нашего учреждения помощь, и ошибка была своевременно исправлена.

Виноват, Ваше высочество… не понял?

Что вы, Ваше высочество, как можно… то, что бригадиры оказались в это время в канцелярии, совершенно неудивительно: руководителям бойцовых подразделений приходится решать немало организационных вопросов… и прапорщик с моего ведома и по моему разрешению оказал консультационную помощь нашим специалистам канцелярии, что позволило в кратчайшие сроки решить те вопросы, с которыми к ним обращались в тот день полевые командиры.

На тебе, выкуси, Ваше преосвященство… мы не громили канцелярию, мы ее консультировали…

Да, Ваше преосвященство.

Это достаточно просто: в конце концов, все канцелярии Обитаемого устроены одинаково, а мастерство, с которым была оказана консультационная помощь, свидетельствует лишь о высокой квалификации господина Страйка, до недавнего времени самого руководившего такой же канцелярией родственного нам учреждения.

Чего ты там буркнул про родственников?.. где-где ты их видал?..

Да, Ваше преосвященство, и отменное знание основополагающих документов, регламентирующих деятельность канцелярии Корпуса еще раз свидетельствует о высокой квалификации и широкой эрудиции господина Страйка… мля… как ты меня запарил, сука… тем более, что ни единая буква этих документов не содержит режимной информации…

Тотализатор? Какой тотализатор?! Ваше преосвященство, азартные игры строго запрещены уставом, и о подобном нарушении мне ничего не известно.

И еще полчаса в том же духе… Характерно, что Командор задал пяток-десяток вопросов по делу и замолчал, начальник Академии вообще рта не раскрывал, а распинался лишь петушара в алой мантии… не поставили мы тебя на перо, суку, когда ты шефа нашего подставить решил… а зря.

Наконец и говнюк наш злоуханный выдохся.

Выдержал Командор паузу, выпрямился во весь свой рост и приговор нам изрекает.

Славный такой приговор… только зачем ради этого нас сюда тащить было? Ну объявили бы, как обычно, в приказе… Мне – выговор с занесением в личное дело за несдержанность, проявленную в канцелярии, возвращение звания штабс-ротмистра за образцово проведенную операцию. Шняге – утверждение в должности бригадира-четыре, безо всяких идиотских "исполняющих" и "Доблесть" третьей степени – четвертая и пятая у нее уже есть. Контре в знак особых заслуг – "Доблесть" тоже третьей, через две степени перепрыгивая, и – тут я ваще обомлел – внеочередное присвоение звания ротмистра в знак признания его канцелярской квалификации и соответствия рангу в Конторе.

А Верховный говножуй наш даже не поморщился.

Больше того.

Расцвел от удовольствия.

Чем это мы его ненароком так порадовали?

Щелкнули мы каблуками, повернулись к двери – а сзади голос Его высочества.

Просит Командор господ офицеров подождать в приемной.

Все интереснее и интереснее…

Скука на допросе. Контра и Нотя

Ну что, что там?

Не надо было вебкамеры сворачивать, сам бы увидел и услышал.

Ну давай через блютуз, мне же тоже интересно…

А отжираться потом кто будет?

Да блин, я же теперь автономный, меня, спасибо Свену, теперь надооолго хватит, и это при том, что я при малейшей возможности экономлюсь на халяве… А у тебя и вовсе практически утечки энергии не будет. Я фильтры на максимум включу, и всё смогу увидеть и услышать. Ну что тебе стоит…

Не канючь, сделаю, как ты хочешь… Канал открыт. Ну, доволен?

Спасибо тебе, напарник!

Правильно ты, Нотя, обиделся… Что этот типчик так тобой заинтересовался? Вон, и про подробности выхода из строя системы, и про бабочек всяких… нет, правильно ты всё же обиделся…

Согласен. Это я очень вовремя в стационарное состояние перешёл. И Старший тоже молодец, хотя я бы в другое время на него разозлился, но теперь это совпадает и с моими интересами также…

А теперь к информации прицепился… Ты же всю эту гадость Шнягиному колечку скинул, да?

Так то оно так… но понимаешь, я же ношу в себе сознание того суперкомпьютера…

Тааак… а почему сразу виноватый тон?

Часть информации под грифом «Сверхсекретно» не удалось отделить… под угрозой разрушения личности…

Ой мляаааа…

Оно самое.

И что?

А ничего. Надо будет подыскать ему подходящий пустующий корпус или терминал и переписать туда, и я наконец перестану ощущать себя…

Ну, продолжай.

Блин, ты знаешь, как это стрёмно – ощущать себя БЕРЕМЕННЫМ? Это ж ужас! И не смей, ты слышишь – не смей мне тут истерически хрюкать от смеха через блютуз! Да, понимаю, сам виноват, но мне же его элементарно жалко стало…

Ты уже перестал дуться?

Да, теперь я просто молчу, слушая, как Старший соловьём заливается о твоей квалификации.

Угу. Аж уши гореть начинают от такого потока комплиментов…

О! А вот и раздача слонов… Ну ни кыра себе! Молчишь, напарник, прифигел от повышения?

Звание разделить не смогу, а медалька… считай – мне пятая, тебе четвёртая… а то и третья тебе, потому что я этого не заслужил…

Ой да ладно, мне медалька не положена, я ж под тупой артефакт кошу.

Ну коси. А всё равно, герой – ты.

Командор просит подождать в приёмной. К чему бы это?

Не знаю.

Котейка

Чувствую, к креслу меня пристегивают.

И чарами давят.

Ой, мамочка-мама… вот он, попадос…

Сдергивают мешок.

Так и есть.

Алые мантии.

Окормители.

Блин, ну и видок у меня… волосы растрепаны, глаза опухли, макияжа ноль, халатик разодран…

Даже смешно отчего-то… улыбчивый толстячок и сухая жердь с нездоровым цветом лица… морщится… геморрой у него, что ли?.. сейчас будут играть в доброго и злого… как у нас в спецкурсе "Допрос противника в полевых условиях".

Могли бы и не пристегивать.

Досуха, досуха я себя выжимала – до последней заначки…

Так что мне теперь и муху не обидеть.

Тем более, что муху – не за что.

Лыбу давит из себя толстячок.

Что ж ты, говорит, девонька, такая глупенькая… не копить тебе надо было ценную информацию… ты ведь ее копила, да?.. умная, хорошая девочка… не копить – а сразу к нам бежать, про шпиона-диверсанта вражьего рассказывать… а мы бы уж тут тебе и пособили, и листочки на петлички присобачили за бдительность, и вопросничек бы тебе составили, чтобы агента темного на чистую воду побыстрее вывести, и машинку его дьявольскую изъяли бы…

Ты, говорит, малышечка, на наших мордоворотов не обижайся – рьяные они до вражьей нечисти да усердные, вот и погорячились немножко… сейчас ты в креслице у нас посидишь чуточек, отдохнешь, а потом как почувствуешь в себе силы держаться самостоятельно, кофейку с булочкой мы с тобой попьем, и все-все-все с тобой подробно распишем. Как склонял тебя к противоестественным утехам этот монстр, как тайные тайны корпуса выведывал, как заговор составлял вместе с наглецом разжалованным и демоницей, Святыням омерзительной… не случайно она, отпущенная, тут же обратно в Корпус вернулась, долго зрел гнойник вражьего комплота – но вскроем мы его, вскроем и очистим от скверны с твоей помощью.

А пока ты отдыхаешь, да сил набираешься, расскажи нам, золотце про машинку, голосом говорящую – что это такое и чем она силам Добра грозит… и что может, и что умеет, и как ее обезвредить можно… и как этот негодяй, притворно своим дядей разжалованный, чудовищный план богомерзких эльфов в союзе с демоницей претворять хотел… и в чем он состоял, этот план…

Сижу я и чувствую, как у меня башню сносит.

Этот солдафон тупой, Клавкин чувак – эльфийский князь?!

Если Его высочество, Командор Корпуса его дядя – значит…

Постой, дура!

Эльфийский заговор…

Это они не в сеструхиного метят, это же они в Командора метят!

Но почему?!

Неужели те байки про бунт третьекурсников – чистая правда?

И Окормители… они хотят Корпус под себя подмять?

Но почему – сейчас?

Почему – я?

Дура набитая, не об этом думай!

У них, наверное, и не такие признания подписывали… полумертвые, искалеченные… из мертвых поднятые…

Не об этом, идиотка!

Нет, они же меня не бросят… вытащат, до Его высочества дойдут, все подвалы наизнанку вывернут… а то Окормители дожидаться этого станут…

Заткнись, дура!

Но как же… я же ничего, ничегошеньки не успела… ни прапору моему сказать, ни к Свену забежать, ни к Хозяйке Конторы в гости напроситься…

Заинька! Заинька же…

Сижу, слезами давлюсь – дочушка моя нерожденная, сиротинушка…

Расквасился жирный, доволен, тварь… Ну что, говорит, девонька, набралась уже сил, работать будем?

Трясу я головой согласно, а сама выпущенные когти втягиваю, чтобы не сразу заметили.

Нож бы мне мой ритуальный для верности – чтобы в последнюю минуту себя по горлу полоснуть, чтоб не подняли меня, гады… дома мой клиночек остался.

Расстегивают мне браслетики, запись включают, бумагу подсовывают, карандашик протягивают.

Беру я этот карандашик, писать начинаю.

Его преосвященству, Верховному Духовному Окормителю…

Улыбается, козлина жирный… как только харя не треснет… слюнки пускает, мне за разодранный вырез пялится.

Наклоняюсь я пониже, размер потихоньку увеличиваю – и когда он уже глазенки свои масляные закатил и поплыл, вставляю ему карандашик в глазницу… добросовестно так вставляю, как на занятиях учили – чтобы до жизненно важных центров дошел…

И броском – к тощему, когтями вцепляюсь – и глотку ему вырываю.

И падаю тряпкой на пол.

Все…

Сдулась.

Растворяюсь, уплываю, и уже не чувствую, как топчут меня чьи-то сапоги…

И где-то там, вдалеке скучный, усталый голос – в работу ее, сучару…

Наставник

Быстро он с ними…

Я даже еще прикинуть не успел, где эта девочка снарягу прячет – а что она тут безоружная сидит, это вы бабушке своей расскажите… если она в Корпусе не служила, глядишь, и поверит – лампочка на селекторе мигнула. И нам опять на дверь показывают.

Входим.

Сидит Его высочество за столом, в бумажку уставился. Интересно, это психологический этюд какой – или действительно бумажка ему важнее, чем мы, грешные?

Щелкаю каблуками, и только рот разеваю привычно гаркнуть очередное "по вашему приказанию..", машет Команор брезгливо так рукой, глаз от листочка не отрывая, и пальцем в кресла тычет.

Садитесь, мол, засранцы, не отвлекайте.

Садимся.

Я – уже привычно, Шняга – робко. Шняга – и робко?

Контра с Нотом на краешке кресла устроился, глаза внутрь себя обращены – явно опять треплются.

Молчим.

Открывает ящик стола Его высочество, опять же на нас не глядя, вытаскивает оттуда коробочки – и в нашу сторону толкает – делом, мол, займитесь, тунеядцы, нечего дырки во мне глазами своими жалобными сверлить.

Открываю я коробочки и своим передаю: Шняге – ее "Доблесть", Страйку – такую же, плюс коробочку с двумя золотыми листиками.

Мог бы для приличия и оторваться от бумажки, руку пожать, слово сказать, вручить торжественно…

Ладно, обойдемся.

Вскрываю свою, достаю листочек, наощупь прокалываю петлицу. А чего – петлицы-то я не менял, дырка осталась… пусть и не по уставу были расположена листва, с местечком под третий, но вот ведь как знал…

Ухмыляюсь, глядя на Контру.

Ему хуже – у него один серебряный в петлице, а это значит, что его, во-первых, надо снять, во-вторых, два золотых прикрепить, дырки для них пробить…

Не может быть, чтобы дядюшка об этом не подумал.

Или это он нас на место ставит, чтобы не возгордились ненароком?

Отбираю у Страйка коробочку, переворачиваю подложку – точно, есть заготовленная петлица… Вставляю листочки, закручиваю гаечки и прикидываю – рвануть старую и по-быстрому новую примотать?

Поднимает Его высочество глаза и устало так: прекрати балаган, парень… вам ведь еще их вечером обмывать, так?.. так и не пришпандоривай – все равно отрывать в баре придется.

Мляяя…

Вот скажите, откуда наш отец-командир про это пронюхал, а?

Или так бурно народ подготовку к вечеринке начал?

Смотри-ка, дочитал…

Головой качает – заварили вы кашу, ребята…

Строго вроде говорит, с выговором, а глаза как у кота, только что уполовинившего крынку сметаны – довольные-довольные, сытые-сытые…

Значит, верно я догадался. Канцелярия точно у него на прицеле была – и мы таки дали повод… а вы думаете, листочки нам на петлицы ветром надуло?

Ишь ты… к бару пошел… вот если он только себе плеснет – разговор будет доверительный, а если всем – значит, по душам.

Никак нет, не стою, Ваше… есть без титулов! Разрешите помочь, господин Коман… есть без званий!

И вот тут мне становится страшно.

Раз лет этак в двести мне позволено общаться с дядей без званий и титулов. Еще реже – с бокалом в руке. И каждый раз я потом выдираюсь из последствий, оставляя на чужих капканах клочья мяса. Своего, заметьте, мяса.

Тут нас сидит трое… прошу прощения, Нот – четверо.

Это на что же такое он нас подписывать станет?!

Глоток из бокала – так, чтобы чуть-чуть горло смочить – и на нас уставился.

Верно, говорит, ты догадался, парень – насчет канцелярии. Была у меня такая задумка, но повод же нужен. И не к лицу Командору мелких карманников ловить. Вот зацапали вы их с поличными – и теперь заработает, заработает комиссия, не шерсти клочья полетят – головы посыплются. И не только в возврате у Корпуса награбленного дело, нам систему, систему эту гнилую менять надо. И без помощи братской Конторы нам не обойтись – так что доложи-ка, ротмистр, госпоже Ше, что черновую подготовку к зачистке мы закончили, и через недельку ждем ее специалистов – пока на аудит… а ты, хитрован, кончай придуриваться – мы-то знаем, кто ты такой… смотри-ка – он и про магноут в курсах…

И тут он меня добивает.

Берет он бумажку, которую изучал, и выкладывает нам под нос.

И я чувствую, что всех нас торкнуло.

"В соответствии с договором между командованием Корпуса Стражи и руководством Конторы о проведении стажировок специалистов по обмену временно прикомандировать для прохождения стажировки в звании ведьмак-поручика магноут Нот с освобождением от принесения Клятвы Стража, со всеми правами и обязанностями стажера Корпуса. Руководителем стажировки ведьмак-поручика Нота назначить штаб-ротмистра…" ну, вы поняли.

И пока мы приходим в себя, плюхается дядя в кресло напротив, и отхлебнув из пузатенького бокальчика, продолжает: а теперь, собственно, о главном…

Твою мать… я так и думал.

Сейчас нас подпишут на такое, что все эти награды, звания и полные бокалы нам поперек горла встанут…

Практикант

Только вышли – опять в кабинет зовут. Сидит командор за столом, читает что-то, и так он мне нацайнику за работой напомнил, что аж сердце защемило от определённых предчувствий… а если честно – ёжики в одном месте активизировались и мурашки по всему хребту. Ан нет, мурашки – это меня Нотя электричеством на пробу подпитывает.

"Что ты об этом думаешь?"

"А что можно думать? Вот прочитает, на нас, грешных, внимание соизволит обратить – и узнаем, верны наши догадки или нет".

"Твои догадки, это ведь ты всё это время анализом занимался".

"Да лан тебе, напарник, ты лучше на коробочки внимание обрати".

Ну награды как награды, ничего необычного. Медалька и два листика в петлицы. Вот последние меня привели в некоторое замешательство. Ну нет у нас в Конторе такого…

Положение спас Старший, отобравший коробочку, и Командор, посоветовавший повременить до пьянки. Кыыыыыр… это ж сколько я сегодня выпью?

"О! Эльфийское Высочество вернулось на бренную землю!"

"И откуда у тебя отсутствие пиетета к начальству?"

"А ты сам вспомни, кто относится к одной морде лишь как к главному наблэду в стае? Или ты думаешь, что я в твоих инстинктах не покопался? Это же в вас и заложено – никакого поклонения и трезвая оценка. Вспомни, как мы с тобой собственноручно по вечерам разбирали промахи Бешенной Демиурга, и как потом находили на подушке листок с благодарностью".

"Да помню я, помню. Весёлое было времечко…"

"Знаешь, судя по довольной морде Командора – нас действительно сюда для натравки на канцелярию отправили…"

"Ноть, ты слышал? Они сами признают несовершенство своей системы! Прав я, значит, был, что иногда и через жопу – лучше!"

"Ты дальше послушай…"

"Специалистов?! Кыыыр… это ж собратья мои, наблэды! Я их скоро увижу!"

Я, как существо стайное, успел дико соскучиться по себе подобным, и наверное, обрадовался даже бы цветному из канцелярии… только если не будет лезть и называть меня праативным…

"Не больно-то расслабляйся. Может статься, отправят тебя через неделю назад, и будешь один всю конторскую канцелярию ворочать".

"Ну не настолько же она жестока…"

"Так, пошло письмецо Нетику… ыык? Командор про меня знает? Нормально…"

"Знает – и хорошо. А что не выдал – ещё лучше".

"А это у нас что?"

Ну-ка… Их Высочество соизволили обнародовать документ… почитаем…

С каждой стройкой мои брови взлетали всё выше, а челюсть порывалась упасть всё сильнее… И когда чтение было окончено, гробовую тишину расколол донельзя изумлённый голос сидящей у меня на коленях чёрной бабочки:

– Кыыыыр… отмазался от физподготовки, называется…

Магноут

Лежу в сложенном состоянии у напарника на коленях, болтаю с ним через телеп-порт, смотрю на мир его глазами по блютузу, параллельно возюкаюсь с «дитятком» и бегло просматриваю поток текущих мыслей.

Да, всё же не разучился я просчитывать, многое правдой оказалось…

Нетик… Нетик… Отвечай, ты же знаешь, в каком я состоянии, когда так ласково разговариваю… Ты почему мне ничего не сказал? Мы тут с напарником, понимаешь, из себя крутых героев-импровизаторов корчим, а у них всё уже запланировано? Ой-ой… Нет, я нисколько не сердит, просто немного обидно, что использовали нас втёмную… А теперь, будь так добр, успокой свой модуль детской логики и передай "мамочке", что эльфийский прынц просит передать, что всё почти готово для смены канцелярской системы и через неделю ждёт команду наблэдов-аудиторов… И ещё раз прости, маленький, старого дурака. Я не хотел тебя обидеть.

Всё, теперь глянем, что у нас здесь…

Ч-ч-ч-то?!

К-к-как стажёром?!

Да это…

И сам не заметил, как полностью преобразился и выдал через динамики:

– Кыыыыр… отмазался от физподготовки, называется…

Вспомнилось, как я раньше подтрунивал над напарником, что ему предстоит нехилая физподготовка, а я буду в это время дурью маяться, поскольку официально вообще весчь… Ну и вылез модуль нечёткой логики… Теперь все кроме меня и командора в двойном охрене, а эльф – ну, близок к первичному…

Доигрался, Интер Питиум Нот Бакшпак Контролальдели 18564723? Раскрылся на полную, выложился, помог страждущим?

Это же натуральный попадос… Оператору подчиняюсь по директивам, ну и просто потому что он мой напарник, а Старший? Теперь я должен и ему подчиняться, а если его приказы и мои директивы войдут в логическое противоречие? Нет, директивы, конечно, победят, но ведь на это уйдёт время, а если с напарником что-то случится, пока я сам собой занят? Бррр…

Так, соберись, ничего страшного не случилось…

Не случилось? Как не случилось? А как мне прикажете погоны носить? Где, куда их прикручивать?

Что-то не на шутку у меня нечёткий модуль разыгрался… Надо же, нашёл о чём думать – куда пристроить петлицы… А действительно – куда?

Котейка

У меня нету тела.

Вместо него – сплошной комок боли.

Больно дышать, больно лежать, больно смотреть, больно держать глаза закрытыми, больно глотать…

Я не знаю, сколько я здесь.

Я не могу вспомнить, кто я.

Думать тоже больно.

Нет ничего, кроме боли.

Нет, вру.

Есть еще голос.

Скучный, серый, невыразительный, пыльный голос.

Он что-то требует от меня.

Он манит меня свободой – свободой от боли, свободой от пустоты, свободы от необходимости слышать его.

Я знаю, что соглашаться с ним нельзя.

Я знаю, что отвечать ему нельзя.

Что бы я ни сказала – все будет во зло.

И тогда моим близким… у меня есть близкие? – будет так же больно.

И еще будет больно Заиньке… кто это – Заинька? Я не знаю, кто – но знаю, что нельзя, нельзя, нельзя позволять делать ей больно.

И я молчу.

Нотя! Ты меня слышишь, Нотя?

Кто это – Нотя? Я не знаю, кто, но ему тоже нельзя – больно.

Никому нельзя больно.

Только мне…

Наставник

Вы знаете, что вы приволокли из той лаборатории?

Голос у Его высочества усталый-усталый.

Конечно, знаем. Пакет, слитый Шняге, Котейкина котомка пластиковых листов и видеозапись с ее вебки в шлеме, плюс полторы дюжины не то пленных, не то освобожденных узников. Слава Святыням, не в первый раз с добычей возвращаемся.

Чего это его так озаботило?

Чего это он головой качает?

Мляяя…

Так это нам снова – туда?!

За каким, собственно…

И господин Командор бесцветным, скучным таким голосом начинает рассказывать.

О лаборатории, где выводили мутантов, мы и без того знаем. И догадываемся, для чего – вечная мечта об идеальных солдатах, идеальных лазутчиках, идеальных… – список продолжите сами – как обычно, не дает покоя Темным во многих мирах.

А тут еще добавилась мечта об идеальных компьютерах, основанных не только на логике, но и способных на интуитивный поиск. И чтобы не заморачиваться, тамошние умельцы отрабатывали технологии вживления в железо органических компонентов… сказал бы уж прямо – мозгов!

И это бывало, и не такое видали…

Кто сказал – трансы?!

А вот с этого момента, если можно, поподробнее…

Картина маслом… сливочным… малосольным…

Вот это – плюха… Как резидентура проморгала? Понятно, что не средневековье, понятно, что не постиндустриал – как раз средние века, когда слухи уже не ходят, а информационное поле еще не сформировано.

Никто еще на моей памяти не пытался соединить трансов – не одного, а целую кучу трансформеров – с компьютерным железом, и всех вместе – в единую сеть. Правда, как выясняется, и там пока лишь только опыты – еще над обычными организмами, хотя и первые адепты в ход пошли, этакая попытка сплавить воедино высокие технологии и разум, сохранивший способности к магии… И создатель технологии уже сам вмонтирован в главный компьютер лаборатории.

Как-то интересно поглядывает Его высочество на нашего Нота… опять что-то задумал, старый интриган?

Постойте-ка, постойте…

Это что у нас получается?

Это получается, что у нас под носом колония трансов вместо того, чтобы тупо гнать толпы на алтари, и подпитываясь их смертными муками, дожидаться процесса очередного перерождения, сидит тихонечко в лабораториях и ждет результатов?

Мляяя…

И когда этот результат будет достигнут, их разум и сверхспособности сплавятся воедино с мобильными системами, затем сольются в цепь…

Дядя!

Это же Черный!

Мы же так Черного себе на шею взгромоздим!

Первого родившегося со времен основания Корпуса…

Это трындец, Ваше высочество… это полный трындец!

А… сведениям верить можно?

Вот оно как… от тех самых… от вызволенных из лаборатории… нет, я сам с ними никак, с ними Котейка плотно общалась – ее бы надо поспрошать… тем более, что малышка – прирожденный техномаг и медиум по определению.

Ну, раз пошла такая пьянка… Давайте-ка, мы ее сюда вытащим.

И не дожидаясь дядиного согласия, я вытаскиваю трубу и набираю домашний номер.

Длинные гудки.

Ее трубу.

Вне зоны.

Снова домашний.

Ну Контра, ну герой… ухайдакал нашу девочку…

Еще раз.

Сухой голос Командора: не звони, мальчик… не ответит.

То есть как – не ответит?.. почему это – не ответит?

Голос Шняги звенит натянутой струной… вот всего только одно слово – Кто? – а в кабинете сразу становится как-то зябко.

Что значит – кто?

Окормители? – это снова Шняга.

Столько ненависти в одном слове…

Погодите…

Котейка – у Окормителей? Чего она там забыла?

Я облегченно вздыхаю. Окормители – это вам не рождение Черного. Окормители – это просто. Сейчас дядя снимет трубку…

Дядя, ты снимешь трубку?

Твою мать!

Трубу возьми!

Его высочество отводит глаза.

Не понял…

Ты что, боишься этих?..

Командор молчит.

Я встаю.

Осторожно-осторожно.

Я – бомба.

Если меня неаккуратно потрогать – я взорвусь.

Правая рука сжимает петлицу.

Свежий листик до крови впивается в ладонь.

Петлица вырвана с мясом.

Я швыряю ее на стол.

Ебал я ваш сраный Корпус, говорю я дяде. Ебал я ваше сраное высочество. Ебал я ваши сказочки про боевое братство, про которое вы только пиздеть горазды…

И тут в морду мне прилетает плюха.

Как тогда, давно-давно.

Не истерии, мальчик, говорит мне дядя. Принцы не имеют права на истерику.

В прошлый раз, когда там, на лесной прогалине, где дым от пылающих деревьев мешался со смрадом горящей плоти, где в бурое тесто были перемешаны рыжая глинистая земля, кровь, дерьмо, потроха наших ребят и клочья заваленного-таки супера, над обгорелым телом своего наставника и ближайшего родственника, размазывая грязь и сопли по разодранному лицу, выл мальчишка-третьекурсник, он получил почти такую же плюху и услышал те же слова – только голос был едва слышным хрипом.

Я сижу на полу и смотрю на дядю.

Не ваша Котейка им нужна, говорит мне дядя. И не вы, засранцы. И даже не я, по большому счету. Они в Корпус метят, сволочи. Они Корпус угробить хотят, понял, сопляк? Не могу я сейчас их тронуть.

Я – не могу.

Я вытираю кровь с разбитой морды. Силен, силен еще Его высочество…

Я встаю, по-прежнему глядя ему в глаза.

Я понял, дядя, говорю я принцу. Я понял: ты – не можешь.

Ты все правильно понял, мальчик, говорит мне дядя.

Я сгребаю со стола петлицу и иду к двери.

Не торопись, говорит мне вслед дядя. Не торопись, но поспеши. И оставь мне не меньше пятнадцати бригад.

Оставлю, дядя. Трех мне вполне хватит.

Если, конечно, они рискнут оказаться вне закона.

А не рискнут – хер с ними.

Поворачиваюсь.

Ты – со мной? – одними глазами спрашиваю Шнягу.

Дурачок мой, – печально улыбается Шняга.

Мы идем праздновать. Мы идем обмывать гребаные петлицы, листья, побрякушки. Мы идем, чтобы не торопясь, но поспешая, поставить по ту сторону закона наших братьев и сестер из трех бойцовых бригад. И поставив вне закона, завоевать прощение. В мире, где вот-вот родится Черный…

Магноут

Хм… вот что называется, слил информацию без резервного копирования… Сижу тут, вебками лупаю, всё по второму разу узнаю, ибо отдал без остатка всё что можно.

Ну, про идеальных солдат Тёмные, конечно, зря. Закон сохранения всего: Где-то чего-то накося, где-то чего-то выкуси… Взять хотя бы наблэдов. Высокая, почти идеальная приспособленность для боя, даже у самых неподготовленных особей вроде моего напарника, да простит он мне трезвую оценку. Но вот в остальном… Часто неустойчивая психика, затруднена социальная адаптивность за пределами закрытого сообщества себе подобных, очень быстрый ответный удар по организму после напряжения…

Ык, ну что вы удивляетесь? Суперкомпы – весьма распространённая практика, к сожалению… Души разумных довольно часть запихивают в терминалы, другое дело, что не все приживаются… И не все после способны нормально жить, после освобождения от директив. Многие оканчивают существование саморазрушением души, не найдя в себе сил дождаться реинкарнации…

А что это он там про трансов говорит?!

Пришло одно из моих собственных воспоминаний – о том, как я терзал оказавшиеся в захваченной виртуальности сознания Тёмных. Это что же, получается, было не простое подключение к суперкомпу, а суперкомп с расслоением личности? И где-то в других терминалах могли быть ещё души?

Ой, да кыр с ними, так даже лучше, если всякая мразь не реинкарнируется, а вот мой подопечный… Что, если и он – Тёмный?..

Ну вот, ещё и Командор глазки строит…

Мысленно посылаю всех накыр и спускаюсь на тот уровень сознания, где покоится спящее сознание. Извинившись, перетряхиваю всю доступную память. Нет, слава Судьбе, не Тёмный…

Снова обращаю внимание на материальный план бытия.

Чёрный, не Чёрный… Это ещё смотря как не повезёт… Слияние нескольких разумов в один – это вам не над кнопками прикалываться… Это серьёзная задача, это, если хотите, жестокая грызня за первичную позицию… В лучшем для нас случае – шизофрения с расслоением личности, в худшем… В худшем подгрёб под себя остальных с образованием устойчивого сознания. Кыыыыыыыыыыр…

"Нотя! Ты меня слышишь, Нотя?"

"Я не Нотя!"

И только послав гневный ответ, и не получив подтверждения, сподобился внимательно проанализировать сообщение Котейки…

Сигнал очень слабый, а эмоциональный фон… меня чуть не закоротило от болевых импульсов.

"Напарник! Котейка в беде!"

Так получилось, что моё донесение совпало с сообщением Командора, и истерику Старшего мы с Хондрой пропустили, занятые препирательством: когда бежать рвать всех гадов на клочки? Естественно, я советовал повременить, пришлось даже слегка успокоить оператора электрическим импульсом… Но, поскольку перестройка уже дошла до стадии возможности приёма, атака провалилась. И снова стали обращать внимание на происходящее.

Ох ты ж кыр! Вот это да… Корпус, оказывается, змею на груди пригрел… Вот ещё одно положительное различие: Конторой рулит одна нацайника, остальные ей лишь помогают…

И вот мы идём, идём на войну, и пусть нас боятся враги, когда мы придём, мы гадов побьем, такие вот блин пироги…

Мамочки, я ещё и поэтом заделался!

Котейка

Боль и голос.

Голос и боль.

И серебристая лунная дорожка.

Сдайся, говорит боль.

Сдайся, говорит голос.

Я не слушаю голос.

Я не слушаю боль.

Я осторожно ступаю на серебристую дорожку.

Боль остается позади.

Она уходит, говорит голос.

Никуда не денется, завтра поднимем, говорит голос.

Я не слушаю голос.

Я ухожу по серебряной дорожке.

Прямо к луне.