Текст книги "Стажировка по обмену"

Автор книги: Екатерина Полтева

Соавторы: Сергей Черняков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 34 страниц)

А нехило у него крови вытекло, вон какими темпами флягу опустошает. Свою ему, что ли, предложить?

Узнал меня, это хорошо, значит, не контузило…

Подгребаю поближе, внимательно слушаю. Киваю умным мыслям. Действительно, нехорошо будет пулю словить, особенно потому, что ни за какие коврижки я сегодня такую скорость не выжму, и так половину мышц растянул. Так что отдыхать мы вдвоём будем, перед тем как на зачистку идти…

– Вот что-то мне не нравится в твоем внешнем виде, стажер… Чего-то, по-моему, не хватает… Мля! Фиговины твоей не хватает! Что с Нотом, Контра?

Надо же, заметил…

– Нормально с ним, Старший. Он дорвался до проводов, программу-минимум выполнил, запорошил им там всё, накачался электричеством так, что аж искрит… – повернул ухо в ту сторону. – Уже в землю сбрасывать начал, не лезет больше, а врагу оставлять жалко… Сейчас на программу-максимум пошёл, с логической защитой возится… А щас он соединение со мной вырубил, что-то там обнаружилось такое, о чём мне сказать не захотел… Столкнулся с чем-то, что его до глубины души возмутило… Ну, ничего, потом расскажет…

Ох… в глазах темнеет, и мушки бегают… срочно перестраиваю зрение на нормальный режим и пытаюсь проморгаться. пока не шарахнуло напряжение по другим органам, восстанавливаю слух и обоняние до нормы.

Котейка

Ой, мама…

Вот так они и жили…

Наши-то здесь бегом пробегали – где-то зрачки видеокамер расстреляны, где-то росчерк пуль по стенкам – видать, ожили пулеметные гнезда к тому времени, как Стражи сюда добрались. И двери все выломаны – а что их не выломать, Тигра такие с ноги выносит, гном плечом вышибает… Жилой сектор – это вам не пункт управления огнем, здесь пластик в алюминии…

Только вот нафига они и здесь пулеметов понатыкали?

На всякий случай?

Или чтобы и свои тоже боялись?

Заглядываю в комнату.

Сурово тут у них, без особой роскоши.

Матрасики тощие, коечки узкие, ни тебе обоев веселеньких, ни штукатурочки декоративной, ни витражиков – сымитировать окно наружу, чтобы взгляд отдыхал и по вольному воздуху не тосковалось. Не мучила их, видать, клаустрофобия…

Я бы тут жить, наверное, не смогла.

Уж на что наши казармы в Академии были казенные, но такой тоски…

И в этой комнате тоже…

А что это на стеночке?

Медики, что ли, жили? И анатомический атлас порвав и на стенках расклеив, старательно заучивали, что у живого существа внутри…

Ой, шизааа…

А вот это уже не атлас.

Это уже с натуры голо снято.

Интересно, это здешний жилец стоит у операционного стола такой довольный? Халат светло-голубенький, беретик пластиковый лысинку закрывает, кругом – ассистенты, судя по всему, улыбка от уха до уха… вот чего он лыбу давит? Операция удалась?

Фигасе, удалась…

Они что, наркоз давать не умеют – или обезбаливали магией, да нечаянно чары сняли?

Пациент-то, на столе распластанный, не только живой, но и в сознании!

И орет, как резаный…

Так он и есть – резаный.

Его по живому пластают.

Ну и приколы у них тут… тупые…

Или не приколы?

А это ваще хрень…

Не у того живореза, у соседа его из комнаты напротив.

Стеллажик весь баночками уставлен – а в баночках в формалине зародыши понапиханы. Во всех стадиях развития.

Или это разные виды?

Или близкородственные какие-то, судя по всему…

Или…

Они что, здесь мутантов выводили?

Шарюсь в рисунках на столе.

Крючковатая вязь подписей внизу листочков.

На листочках – люди. С большими головами – и с маленькими, почти детскими. С ручищами почище сеструхиных, когда она в боевой трансформе – и с шестью жучиными лапками. С клыками покруче графининых, с когтями с ушами-локаторами…

Не тратя времени на перелистывание всей стопы до конца, сгребаю все в сумку – потом, потом разберемся.

И еще комната, и еще, и еще…

Меня уже на взблев пробивает от искалеченных младенцев, от снимков внутриутробного развития мутантов – в человеческой, в человеческой утробе; меня уже плющит от голограмм этих любителей посадюжничать на досуге…

Это хорошо, что мы сюда погостить заглянули.

Очень уж нездоровые у них тут развлекалочки.

Несовместимые с жизнью.

В смысле – с их поганой жизнью.

Насыщенной такой…

А вот этого и следовало ожидать.

Вот кто может жить в комнатах на восьмерых со столом посередке, с гвоздями, загнанными в бетон, взамен вешалок, с порноголо на прокуренных стенках, с пирамидой под стволы в углу?

Прааавильно…

Потому что пулеметные гнезда в стенах – вещь, безусловно, хорошая, надежная, но вот на колеса здешние умельцы их ставить не научились, ключами не снабдили и голосом не наделили.

А что вы думаете?

Эти потрошители сами к своим подопытным приходят и спрашивают ласково, не пожелает ли кто-нибудь из них сегодня до обеда по доброй воле на операционный стол вскарабкаться?

Правильно головами качаете.

Не бывает таких чудес, чтобы в одном месте собралась такая куча отпетых мазохистов.

Поэтому и нужна такая тупая скотинка, которая и за подопытным сходит, и к столу его поможет привязать, и обратно в камеру – или куда там еще у них положено – оттащит, и поесть-попить по камерам разнесет, чтобы рабочий материал раньше времени с голодухи да жажды кони не двинул.

Камеры!

Интересно, наши их нашли?

Иду по коридору, на третьем уровне восприятия оглядываюсь.

Ой, а это что за фигня?

Интересненько, интересненько…

А на четвертом?

Ай, как они дверцу-то запрятали…

Странно – вот отчего им ее прятать?

Разрыв-траву – или универсальное "данунах"?

Ой, да чего заморачиваться!

Упираю палец в потайную дверь, прямо напротив замка – "данунах"!

Мляяяя…

Приплясываю, посасывая отбитый палец.

Ведь знала, дура, что отдача будет – нет, чтобы с расстояния вмазать…

Посасывая?

Брезгливо отплевываюсь – фиг его знает, какая у них тут зараза на стенках может быть.

И так, отплевываясь, просовываю в дверь кусок отодранного пластика.

Кто бы сомневался…

Пластик трясется, клочья летят – пули пытаются вырвать его из рук.

Ай, да надоело с вами возиться…

"Шанах!"

Пулемет испуганно спотыкается на середине длинной очереди.

Влетаю в дверь, качусь зигзагом по коридору, выжигая видеокамеры.

Два пулеметных гнезда пытаются прожевать перекошенные заклинанием патроны.

Да угомонитесь вы!

Выжигаю заодно и их.

За дверями-решетками не слишком многолюдно. Душ так пятнадцать. Замерли. Пытаются понять, кто у них в коридорчике акробатикой занимается.

Так, пациенты.

Кому надоело лечиться – тот свободен. По коридору до выхода – и наружу пока не соваться. Ждать. Освободимся – по домам добросим.

Ох, влепит мне сеструха за самодеятельность…

А там что еще шуршит?

Смотри-ка, еще дверь… не решетчатая, глухая…

Тычу пальцем в дверь и вопросительно поднимаю бровь.

Кто-то из здешних пациентов поднимает два пальца и обводит рукой всех остальных.

Понятно. Двое.

Вот только кто – потрошители, охрана или особо больные?

Ствол наизготовку, палец в район замка – "данунах!"

Нетушки, в этот раз я палец в дверь не упирала… мне один раз на грабли наступить достаточно…

Из-за двери не стреляют, не выпрыгивают – выползают.

Действительно двое.

Один выносит другого.

У того, которого несут, на голове железный шлем… этакий тазик. Хорошо сидит, не падает. Из тазика контакты торчат.

Да уж… все интереснее и интереснее.

Давайте тоже на выход!

Не понимают, что ли?

Во вторую дверь долбятся.

Уговорили, я сегодня добрая. Вот вам вторая дверь. "Данунах!

Тихо за дверями.

Никто наружу не спешит.

Эта парочка засуетилась. Тот, что покрепче, положил мужика с тазиком на пол, в дверь заглядывает. И тут же выскакивает обратно с такой мордой, будто там стая голодных чудищ притаилась.

Беру дверь на прицел.

Чудища!

Ау!

На выход!

Не идут, противные.

Этот лопочет, за рукав тянет к двери.

Ну, если ты мною кого-то угостить хочешь – я тебя точно с этим делом обломаю.

Выставив его перед собой, заглядываю в камеру.

Пусто.

Пожимаю плечами и развожу руками.

У человека в глазах ужас.

Он теребит меня за рукав, тащит обратно.

Ну, тебя сюда не зря для опытов взяли… ты бы все-таки определился, какого тебе от меня надо, чувак…

А тянет он меня в общий коридор, а потом по следам нашей бригады. И влетает в одну из разбитых дверей. Так вот они, сволочи, где вивисекцией занимались…

Столы, блеск хитрой медицинской аппаратуры, выжженные видеокамеры – и пустота…

Извиняйте, гражданин, промахнумшись.

Через пару дверей от меня слышны знакомы голоса.

Вваливаюсь туда в полном боевом, с пациентом на хвосте.

Наши окружили терминал.

Терминал!

Такой же терминал, как в моем чайном глюке!

И сверху гремит:

– Вас приветствует Нот, магиноутбук, оператор Контра Страйк. Я взломал и очистил местную систему…

Мляяяя, как говорит Клавкин чувак…

Магноут

О, какой ад я им устроил! Я им отплатил за разумного, которого они на своём лабораторном столе лишили тела и превратили в программный код. Те из них, кто решился выйти в виртуальность, уже никуда не выйдут. От их разумов остались жалкие ошмётки, а все знания впитал я. Равно как и обширную базу данных теперь уже мёртвого терминала. А наши, похоже, уже справились…

– Вас приветствует Нот, магиноутбук, оператор Контра Страйк. Я взломал и очистил местную систему.

Где-то в недрах главного терминала скрывается живая душа. Её нужно отыскать, пока она не распалась до состояния первородной плазмы. Помогите найти. Я хочу подарить несчастному суперкомпьютеру шанс на реинкарнацию.

Я пока побуду здесь, поскольку после прорыва бригады автоматически включилась программа самоликвидации; мне удалось ее пока притормозить, но без поддержки искусственного интеллекта это сооружение обрушится и погребёт вас всех под обломками. Прошу принять к сведению и не громить электронику. Мне будет больно.

Наставник

Мляяя…

Все тело ломит…

Это хорошо, что ломит – значит, живой.

А раз живой ты, Страж, нехрен разлеживаться. Пора и за дело браться – все равно его за тебя никто не сделает.

Сажусь.

Оглядываюсь.

На пробу шевелю ножонками.

Побаливают, заразы.

Плевать. Пока сидя посидим.

Сканирую местность на предмет магии.

Пусто.

Силовые линии, оборванные и перепутанные взрывом зеркал, начинают потихоньку восстанавливаться. Это хорошо: есть к чему подключиться.

На всякий случай проверяю, не подпитывается ли кто еще от этих линий кроме нас и бригады.

Нет желающих.

Значит, одно из двух – или взрыв действительно все вражьи магические приблуды выжег, или подключение шло через накрывшийся центр. Что, в принципе, однохерственно: что так, что этак работать уже не будет.

Вот вам налицо плоды излишнего пристрастия к системам и нездоровой централизации.

А были бы у них автономки….

Были бы тогда проблемы у нас.

Лан, хорош загорать.

Кастую огненный каток.

Хороший такой каток, тяжеленький, горяченький, с зацепочками – как и обещал.

Пусть нам полюшко укатает.

Здравствуй, минное поле, я твой танковый каток…

Ну вот, я же говорил – не все, не все детонировало. Так что посидим мы со стажером пока на задницах ровнехонько, покурим… не, он не курит – это я покурю… и полюбуемся, как на свежее полотно всеобщего разгрома и развала накладывают окончательные мазки то и дело взмывающие к небу фонтаны земли. Ух ты, а это явно робот-пулемет рванул… не судьба была тебе нас подстрелить, не судьба…

А денек-то неплох, брат мой Контра…

Неплохой, говорю, денек – солнышко вон какое яркое, небо чистое-чистое, глубокое-глубокое… сквозь клубы дыма проглядывает. Вот не дым бы, не вонь и грохот, то и дело по ушам бьющий – совсем бы местечко для пикничка, да? Мангальчик бы сейчас поставили, мяско маринованное на шампуры насадили… с лучком вперемешку, с помидорчиками… и зелень отдельно на тарелочку, и соус поострее – полить-посыпать, как заплачут румяные куски прозрачными слезами, как зашипит ядреный мясной сок на горячих угольях… А потом, под винцо молодое, кисленькое такое, терпкое, рвать, обжигаясь, истекающие соком куски, облизывая пальцы, и поглядывать тихонько на мангал, где на решеточке подрумяниваются и шкворчат ребрышки-гриль…

А уж как под молодое вино да сочное мясо разговоры текут…

Нет, ребята, многое мы в простой, обыденной жизни не ценим. Бежим вечно куда-то, сломя голову, спешим, ноги второпях ломаем, задницы рвем… А вот сядешь так на опушке, у речки, теплой, светлой да неторопливой, да накроешь такой стол – и многое совсееем тебе по-другому видится.

А уж когда сумерки падут, луны на небо неторопливо взберутся и побегут по водной глади серебристые лунные дорожки – тогда и вовсе тебе мирская суета полной херней покажется… особенно если обнимаешь ты в это время подругу свою и знаешь – некуда вам сейчас спешить, все вы успеете…

Ну что там у нас, накатался уже наш каточек, почистил закраинки?

Смотри-ка, и центр уже прошел.

Все-все, хорош уже!

Развеял я каток – больше нечего укатывать.

Ну что, стажер, похромали к бункерам?

С бригадой поздороваемся, полюбопытствуем, за ради чего мы с тобой тут задницы рвали…

И мы идем по вспаханному минами полю, огибаем развороченные пулеметные гнезда, перепрыгиваем через мотки колючей "егозы"… блин!.. рановато бы мне еще прыгать, еще бы хоть часика три-четыре повосстанавливаться… и мимо нас плывут чадящие руины редких наземных построек, полузаваленные гнездовища пусковых комплексов, тянет паленой плотью из-за искореженных дверей командных и жилых бункеров.

Молодец, стажер, точно с порталом сориентировался.

Вот они, дверцы в здешнюю пещеру чудес… на одной петле болтаются, искореженные.

Пойдем-ка, поглядим-ка, что тут без нас натворили…

Практикант

Дальнейшая работа заключалась в неспешном любовании сотворённым Старшим огненным катком. Только сейчас появилась возможность оценить красоту взрывов. Раньше как-то не до того было. Да и кто бы сумел внимательно оглядываться, когда сломя голову несётся и уворачивается от пуль.

Поднимаю глаза. Какое небо голубое… мой любимый цвет. Ненавижу цветных за то, что теперь название моей любимой расцветки стыдно вслух произнести! И дым красиво оттеняет голубизну неопрятно-серыми клубами.

Прав ты, Старший, самое место для пикника… и для шабаша корпоративного… но это я уже из своего опыта. Сидишь, конопельчайком отдупляешься, рядом первопредок ганджубасик в косячок забивает… Это я тебе скажу зрелище, когда он курит, ведь Наблюдатель по сути совсем как клуб сигаретного дыма… Даа…

А если ещё нацайника развесёлая подкатит – тогда танцуй, Контора, будет вам всем приключение на пьяную голову… Писец в сравнении просто лапочкой покажется…

А хорошо катает, красиво… О, откатал своё, хватит.

Йошкар-Ола! Нотя! Он же там оставался!

В ответ приходит успокаивающий импульс. Слава Судьбе, цел…

Почапали, Старший.

А вот и двери в главный бункер… ой какие красивенькие, раскуроченные, и за ними обстановочка соответствующая, как будто тут стая маньяков прошла… или группа старшего детсадовского возраста… или бригада Стражей…

Впереди замечаю чёрную тень, ускоряем шаг и оказываемся в зале со здоровенным терминалом. Нотя сидит сверху, распластав крылья, и его голос из потолочных динамиков вещает собравшимся стражам:

– … на поиски осталось не так уж и много времени… О, привет, оператор, привет, Старший. Знаешь, оператор, это оказывается прикольно – смотреть видеокамерами по всему зданию, да и вообще пребывать в двух местах одновременно – внутри местной системы и в родном корпусе…

Котейка

Стоим мы на пороге – этакая скульптурная композиция «Страж, вырвавший из лап Темных двух недозамученных туземцев». Причем натурально столбенеем – туземцы оттого, что увидели бойцовую бригаду во всей красе, а я от знакомого голосочка.

Блин, блин, блин…

Так вот куда их отправили!

Идиоты!

Ну ладно Клавкин чувак – он и забыл, наверное, скольких трансов замочил и сколькими дюжинами Темных закусил.

Но прапор мой – он же еще совсем зеленый… даже Академии не кончал… только-только из-за канцелярского стола! Это же убийство просто – в такую мясорубку его закидывать, да еще тогда, когда в ней все шестереночки целенькие!

И Нотя…

Вот чтоб я свою Заиньку в такую задницу… да лучше пусть меня из Корпуса выкидывают!

И вспоминается мне снова тот глюк послечайный.

Нафиг-нафиг…

А собственно, где сам Нотя?

Не видать.

Зато видать невиданное… вторая скульптурная композиция, в отличие от первой – уникальная: "Ошеломленные Стражи, захваченные врасплох". Туман по залу расползся – графиня на разведку отправилась, да только найти ничего не может. Дайка с Тигрой спина к спине нараскорячку: колени согнуты, в каждой руке – по лучемету, по залу глазищами светящимися так и шарят. Гном с козлолаком их с флангов прикрывают – тоже всем, чем можно, ощетинились. И в центре горой возвышается жуткий гориллоид, сестричка моя милая… Ой, а чего это она на меня уставилась?

Кла… ой, госпожа бригадир-четыре, стажер-ведьмак Котейка обследование захваченной территории закончила! Из жилых помещений изъяты документы противника на пластиковых носителях, огневые точки подавлены, системы наблюдения выведены из строя, освобождены заключенные в количестве семнадцати человек, двое из них, содержавшиеся в наиболее строгих условиях, для предварительного допроса доставлены!

И это… а где магноут? Я же слышу, он здесь!

Сестричка, похоже, слегка расслабилась. Буркнула что-то бойцовым двойкам, и ко мне вперевалку зашагала.

Ой, будет мне сейчас…

Да, госпожа бригадир-четыре… Так точно, госпожа бригадир-четыре! Есть установить связь, госпожа бригадир-четыре!

Холодом из-за спины потянуло.

Так и есть – сгустился туман в тушку нетопыря, перетек нетопырь в стройный женский силуэт. Стоит графинюшка наша, к стене привалившись, и кинжальчиком задумчиво поигрывает. На всякий случай, вероятно.

Ну и фиг с ней.

У меня поважнее дела.

Нотя!

Ты где?

Ты цел?

А Контра?

Тут из-за спины Грефы выныривает черная бабочка, прячется за меня и ворчит: да здесь я, здесь… опустите стволы, идиоты – разведка прибывает…

Громко так ворчит, во все динамики терминала.

И я ору, как ненормальная.

Свои, ору я, свои! Магноут это, тот самый, который в полный отстой здешнюю автоматику превратил! Пулеметы блокировал, видеокамеры слепил, пока мы сюда прорывались! И остальные сейчас будут! Ведь будут, Нотенька?

Клавка рукой машет. Типа угомонитесь, сейчас все пучком станет.

И я Нотю шепотом успокаиваю: они свои, они хорошие… только к магноутам непривычные…

А Нотя как понял, что расстреливать его не станут… ну, по крайней мере – сейчас не станут, крыльями взмахнул – и к терминалу. Как в том глюке…

Магноут

Нет, точно они бешенные! Я как разговор повёл – все в боевой порядок склеились, стволами по сторонам крутят… Аж немного страшно стало.

А ещё на поверхности какой-то придурок наколдовал огненный каток, и пришлось мотаться, на автопилоте прямо к терминалу главному рванул… расстреляют ведь, что делать?

О! Котейка подгребает… слежу за ней уцелевшими видеокамерами в коридорах, забегает она, глаза широкие – узнала видно голосок. Орёт, что я свой, правильно орёт…

Тут я расслабился и на терминал перелетел.

Ещё подгребают… но пока они бегут, можно и побалакать.

– Дислокация следующая. В одном из терминалов встроен шар души. Его, в смысле шар, нужно найти и принести сюда, буду извлекать душу для последующей подготовки к реинкарнации. Повторяю: на поиски осталось не так уж и много времени… О, привет, оператор, привет, Старший. Знаешь, оператор, это оказывается прикольно – смотреть видеокамерами по всему зданию, да и вообще пребывать в двух местах одновременно – внутри местной системы и в родном корпусе…

Напарник, рад тебя видеть. Лови файл, чем я тут занимался.

Старший, постарайся в следующий раз до короткого заикания меня не доводить и подыщи какой-нибудь носитель, я не желаю держать в себе эти их гадские исследования. И лови файл, ты тут целую речь пропустил.

Котейка, я цел, оператор цел, спасибо конечно, что заступилась, но Нотя я только для одного разумного во Вселенной, и этот разумный – не ты. И уж тем более не надо называть меня так вслух. Для всего мира я Нот!

Наставник

Мляяя…

Картина – обдолбанному Сальвадору Дали не снилась…

Что?

Нет, про то, кто такой этот Дали – я потом, ладно? Тем более, что он не из нашего мира, не от мира сего и ваще к делу отношения не имеет.

Сидящая над терминалом в раздолбанном зале черная кибербабочка – само по себе сильное зрелище. А тут еще наши чудовища… Это уже Босх с его Снами разума…

Да, и о Босхе – тоже в следующий раз.

Тем более, что времени действительно нет.

С одной стороны – возможность захватить с собой языка с ценнейшей информацией. Если, конечно, этот шарик-фуярик вовремя найдется.

С другой…

Я думаю, что там, где следует, уже давно надрываются сирены красной тревоги, в транспорты пакуются спецназовцы, роботы, монстры – ну, что там у них еще есть… И то, что объект перестал отвечать на запросы, задержит их совсем ненадолго: даже самый тупущий начальник сообразит, что дело пахнет керосином.

Значит, так.

Первое: найти шар.

Котейка и Контра. Котейка – потому что уже успела здесь пошариться, в отличие от всей остальной бригады, и потому, что если она обладает хотя бы половиной способностей сестрички – это пригодится при поисках души. Контра – потому что в любой момент сможет связаться с Нотом и сверить направление поиска… и потому, что по базе пока ходить безопасно.

Второе. Разнести тут все к гребеням.

Обе бойцовые двойки – это им по душе. И ту, и другую парочку здравуром не пои – дай только что-нибудь заминировать, расстрелять или пинками раздолбать.

Третье. Не попасть под раздачу.

Грефа. Туманом над полем будет стелиться, издалека спешащих сюда заметит, вовремя метнется обратно и остальных предупредит.

Четвертое. Там бывшие подопытные. Этих – с собой.

Нот. Смоделируешь голос Котейки – и гони их сюда… не слишком торопись, договорились?

Что стоим, кого ждем?

Исполняющий обязанности бригадира-четыре! Я за тебя командовать буду?

Вооот…

По местам, и быстро! Роняя кал!

Поворачиваюсь к гориллоиду… нет, уже – не к гориллоиду. Не может никак определиться девушка – то в образ воительницы Легионов Ада перетечет, то – в эльфийскую девчонку… Это потому что я не могу определиться, кого хочу видеть, да?

Да лан тебе уже метаться…

Здравствуй, маленькая.

Иди ко мне…

Практикант

Ну, пошли… Сначала проверим этот терминал, а то может далеко идти и не придётся…

Накладываю ладони на тёплый пластик, поисковый импульс вглубь…

Я примерно представляю, что искать: всё же есть в конторе такие, кто с шарами душ балуется; правда, Мелкого от этого уже практически отучили, только за счёт замоченных гадиков изредка пополняется… А те, что у Бестии в коллекции, полностью этого заслужили, как я считаю.

Нет отклика. Пошли дальше.

Нотя, куда дуть? Понял.

Идём, Котейка.

Здесь уже два. Развели электроники… Тебе левый, мне правый. Могу и я налево… всё-всё, понял, налево я не могу…

Нет отклика.

Куда теперь?

Туда?

И бегом?

Бежим.

Ох ты ж кыр! Сколько их тут… Идём вдоль стенки, проверяем каждый!

Нет отклика, нет отклика, нет отклика, слабый, нет отклика… стоп. Промахнулся!

Возвращаюсь к предыдущему. Да, есть отклик, слабый.

"Время на исходе! Давай, выгребай и ходу обратно!"

Не дурак.

Судя по отклику, шар где-то в самой серёдке. Доберёмся! Нотя, ты пока начинай в себя возвращаться, а то потом возиться долго.

Проплавляем дырочку… Оно! Я его сразу узнал! Шар тёмного стекла с бьющейся внутри голубоватой искрой! Только… уже не бьющейся, а еле мерцающей… Времени вообще мало!

Котейка, ходу!

Выхватываю шар, бежим обратно, здание уже ощутимо потряхивает – Нотя оставляет управление системой, перемещаясь в себя.

Прибежали. Протягиваю шар механической бабочке.

Нотя выпускает провода, оплетает артефакт плотной сетью. Слышен треск стекла и звон, сопровождающий высвобождение души.

Телеп-связь заполняется извилистыми выражансами. Видно, плохо дело…

"И на кой чёрт я этот модуль активировал!" – вопит Нотя, открывая отсек, где хранится его собственная душа, и соединяет ее с душой суперкомпьютера. – "И вот только попробуй мне после этого сдохнуть! Затряхну!"

С потолка ненавязчиво что-то падает. Магноут закрывается и планирует мне на голову, и туда же навостряется потолочная балка. Котейка со страшной силой толкает меня, и мы с Нотей влетаем спиной в раскрытый портал…

Котейка

Ошизеееть…

Я тоже так хочу!

Пока я разглядываю призраков и размышляю, что было бы неплохо попытаться их допросить… а что?.. если их можно видеть – почему нельзя разговаривать?.. прапор тем временем тискает терминалы, застывает – похоже, с Нотей общается, слышно какое-то неразборчивое бормотание, ворчит под нос "не то… не то…", и мы бежим дальше.

Стараюсь лететь за ним так, чтобы в случае, если какая-нибудь сволочь здесь еще жива, успеть оттолкнуть и прикрыть огнем.

Ой, он нашел, он нашел!

Стискиваю зубы покрепче – надо держать себя в руках… хотя и хочется в руках держать Страйка… крепко так держать, повиснув на шее… умница ты моя…

Блин…

Как он это аккуратно делает…

И шарик такой… такой прикольный…

В это время с легким шорохом стену пересекает трещина.

На автомате разворачиваюсь к дверям, стволом в проем.

А в голове уже гремит беззвучный рев Клавкиного чувака: красная тревога!.. все в зал!.. тридцатисекундный отсчет до взрыва начать!

Интересно, чем это нас накрывает?

Каратели подоспели?

Влетаем в зал, притормаживая, на двадцатой секунде отсчета. Я пытаюсь затормозить, берцы скользят, меня разворачивает, и только краем глаза я успеваю уловить, как Нотя пакует шар в паутину проводов.

Двадцать пять!

Черная бабочка магноута планирует прямо на макушку Страйка.

И туда же медленно-медленно скользит сорвавшаяся с потолка балка.

Я со всей дури толкаю прапора, и он спиной вперед влетает в портал.

Надеюсь, с ним на той стороне все будет в порядке. И с Нотей тоже.

Двадцать шесть!

Балка…

Мама!

Пинок в… эээ… ну, будем считать это спиной… выносит меня в портал следом за Контрой. На той стороне я чуть не сбиваю его с ног, поскальзываюсь и уже в падении уворачиваюсь от второго пинка Клавкиного чувака, последним влетевшего в портал.

Балка на той стороне грохочет по полу.

Двадцать семь!

Портал дергается, гаснет, и я понимаю, что взрыва мы уже не услышим. Да и фиг с ним.

Оба они – Клавкин чувак и Страйк поворачиваются ко мне.

Ой, мамочки…

Ща мне кабздец…