Текст книги "Квотербек моей мечты (СИ)"
Автор книги: Екатерина Павлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)
Вот она машина сбора фактов и секретной информации в действии! Шутки в сторону, но шериф Шерман доверяет только проверенным источникам!
– Малышка Мерси Флинн приехала погостить к старине Рику, – не стал юлить и уходить от ответа Бобби Рей, лишний раз подтвердив свой неоспоримый статус «проверенного источника». И я не в обиде на него, правду все равно не утаить в таком маленьком городке.
– Хорошие новости! На этот раз эта рыбонька от меня не уплывет, а наоборот, замуж попадет! Не успеет она и глазом моргнуть, как станет миссис Эрнестиньо Шерман. Она, кстати, здесь? – снова завертел облысевшей макушкой мой потенциальный женишок. И, конечно, снова не обратил на меня внимание. Наверное, он ожидал, что после слов «рыбонька» и «замуж», я сама выпрыгну из засады и начну клясться ему в любви до гроба. Ага, конечно!
– Заходила, но потом, кажется, пошла в бар напротив. Я немного отвлекся и не уследил. – пожал плечами Бобби Рей, а мне захотелось броситься старику на шею и расцеловались его в обе щеки.
– Спасибо за наводку, Бобби Рей! Держись, малышка Мери, суперкоп вышел на охоту! – хвастливо заявил мужчина, показательно протерев свой полицейский значок и поправив пистолет в кобуре. Выглядело это до того комично, что я чуть не прыснула со смеху, но благо сдержалась.
Эрни вышел из закусочной, а я наспех забросила в рот последний кусочек и влила в себя ледяную колу, подскакивая из-за столика.
– Спасибо, Бобби Рей, миленький, я твоя должница! – бросила напоследок громко смеющемуся мужчине и выбежала из кафе.
На Шермана я злилась. И злилась сильно. Не дал мне отвести душу и вдоволь насладиться поеданием любимых пончиков. Ничего, он у меня еще попляшет!
Лагерь отца находился за чертой города и дорога до него обычно занимала минут тридцать-сорок неторопливой езды. Но в этот раз поездка затянулась. Я старалась вообще не гнать, потому что дорога была размыта до ужаса. Наверное, проливные дожди шли бесперебойно всю прошлую неделю.
Включила радио на полную громкость и во всю мощь стала подпевать голосистой поп-диве, стараясь выхватить максимум удовольствия от поездки. Выходило скверно, но живых свидетелей этого безумия все равно не было.
Изредка я посматривала на телефон, который всю дорогу был молчалив, и поедала чипсы из пакета. Я честно хотела купить в супермаркете яблок для перекуса, но не нашла, где бы их можно было помыть, поэтому и пришлось остановить свой выбор на чипсах.
Я уже подъезжала к развилке дорог, когда в упаковке снеков оставалось всего ничего. Но ведь всем известно, что самые вкусные, обильно посыпанные специями кусочки лежат на самом дне. Поэтому я запустила руку поглубже и, немного переусердствовав, уронила пакет на пол. Я, конечно, благоразумно снизила скорость почти до нуля, но от размытых дорог меня это не спасло.
Руль дернулся в сторону, машину занесло на обочину, и она бампером сшибла стоящий на дороге указатель. Мне повезло, я пострадала лишь самую малость, слабо приложившись головой о приборную панель. Машина остановилась сама, даже не пришлось нажимать на тормоз, а я досадливо выругалась. Дурацкие чипсы! Они должны быть наказаны! В следующее мгновение возмездие свершилось, картофельные снеки получили по заслугам, то есть были беспощадно съедены мной. После этого с чистой совестью я вылезла на дорогу, чтобы оценить масштабы катастрофы и узнать, какая из двух табличек не дожила до утра.
– Ну, нет! – недовольно взвыла я, в расстройстве всплеснула руками и притопнула ногой. – Ну, почему я такая счастливая?
На берегах Серебряного озера располагалась база отдыха не только моего отца, но и его конкурента – Роджера О’Доннела. «Сосновая шишка» принадлежала Роджеру и его сыну Стэну, а «Серебряная мечта» Ричарду Флинну, моему отцу. И так уж сложилось, что соперничество между ними зародилось еще до открытия лагеря. На что только мужчины не шли, чтобы переманить к себе клиентов! Сколько помню, они вечно ссорились и враждовали, и это не могло не сказаться и на наших отношениях со Стэном.
В общем, мне посчастливилось сбить указатель на лагерь отца, а табличка с надписью «Сосновая шишка» по-прежнему красовалась на дороге.
Я подошла к краю обочины и грустно посмотрела вниз. В кювете, который после дождя превратился в сточную канаву, сиротливо лежала папина «Серебряная мечта». Мне ничего другого не оставалось делать, как исполнить свой дочерний долг. Семейное дело должно процветать!
Я вдохнула поглубже, чтобы обрести свое внутреннее равновесие, по крайней мере, именно так учили на тех двух занятиях йоги, которые я когда-то посетила. Сделала шаг вперед. Почувствовала опору под ногой и плавно перенесла на нее вес тела. Кроссовка тут же прилично ушла под землю. Еще один шаг, попытка перенести массу тела, и вот я точно крутой сноубордист мчу свой первый в жизни слалом*. Целый метр спуска! И в итоге – шлеп! И я падаю пузом в грязь, благо успела выставить вперед руки, поэтому лицо осталось чистым, если только подбородок немного испачкала. (*прим. Слалом – спортивное состязание, скоростной спуск с гор на лыжах по заданному сложному маршруту).
– Ну, черт, – фыркнула я, приподнимая голову и осматриваясь по сторонам. Зато табличку быстро нашла, она оказалась в нескольких сантиметрах от меня.
И все было бы не так плохо, если бы у меня получилось самостоятельно вылезти на дорогу, но в текущих погодных условиях это оказалось невозможным. Грунт до того размыло, что мне не удавалось сделать и шага наверх, почва то и дело уходила из-под ног, я теряла равновесие и безрезультатно скользила пузом по склону вниз. После трех неудачных попыток пришлось вооружиться табличкой и смиренно ждать доброго путника. Телефон, конечно же, остался в машине.
Мокрую, грязную и злую меня обнаружили минут через тридцать, когда на улице уже начало темнеть и холодать. Завидев вдалеке фары, я принялась судорожно махать указателем, машина замедлила ход и свернула к обочине, ослепив меня ярким светом фар.
– Мисс, вы в порядке? – первым делом спросил меня выпрыгнувший из салона водитель.
«Нет, конечно, не в порядке, твою же мать! Я стою одна в поле, в луже и по уши в грязи!» – мысленно выругалась я, а в слух нежно пропела, дабы не спугнуть своего долгожданного спасателя:
– Я в порядке, хотя немного продрогла!
– И как вас угораздило свалиться в кювет? – изумился мужчина, подходя к самому краю. В свете фар прорисовался его мощный силуэт, но вот лица мне так и не удалось рассмотреть.
– Я хотела достать указатель, – пояснила я и в подтверждение своих слов воинственно помахала табличкой.
– Какие люди! Мередит Флинн пожаловала домой к папочке! – узнал меня незнакомец, а я немного стушевалась, услышав в его голосе язвительные нотки, – Превосходно выглядишь, Мери-Поночка!
Я прислонила ладонь ребром ко лбу на манер козырька и попыталась рассмотреть своего собеседника.
– О'Доннел? – в неверии уточнила я.
– Он самый, давно не виделись! Как жизнь? – хохотнул мужчина, а я поняла, что обречена на прозябание в канаве под шутки О'Доннела младшего.
Не задалось у нас ним общение с самого детства. Чего только не вытворяли в школьные годы: и колеса друг другу протыкали, и одежду на клей сажали, и сплетни заливисто сочиняли, и кулаками отъявленно махали, никто и не смотрел, что мы с сестрой девчонки. Да, несмотря на обычные сестринские разногласия, ненависть к О'Доннелу объединяла нас, ему мы досаждали с Джулией вместе. Но, если честно, конечно, жаль людей, которые со временем не вырастают из «своих штанов» и спустя годы отпускают глупые детские шуточки.
Переругиваться с О'Доннелом не хотелось, за день я устала и вообще находилась не в лучшем состоянии, поэтому в расстроенных чувствах обессиленно плюхнулась попой в лужу. Все равно штанам уже не помочь, а этот негодяй пусть насладится своим триумфом по полной!
– Эй, Мери. Мери! – взволновано окликнул меня парень, присаживаясь перед обрывом на корточки, – Что, черт подери, с тобой?
– Катись отсюда, О'Доннел! – с видом, будто я английская Королева, произнесла я.
– А ты тут что, мужчину мечты дожидаться будешь во всем своем боевом окраске? Макияж наносить училась по хроникам Вьетнамской войны?
Ответы на язвительные шуточки – удел слабых, я же в приступе бешенства подскочила на ноги и запустила в парня указатель. Табличка слабо шлепнулась у его сапог, не причинив мужчине ни малейшего вреда. Ну, хоть кто-то из нас двоих вернулся на дорогу.
– Чего ты бесишься? – взревел сосед, – Шуток не понимаешь?
– Проваливай, остряк! – стояла я на своем. Точнее сидела. В луже.
– Прекрати жевать сопли, Флинн, и давай руку! – строго раздалось надо мной. Я незаметно повернула голову, проверяя серьезность намерений говорившего. Он по-прежнему сидел на корточках, только на этот раз призывно вытянул вперед руку.
Я недоверчиво поднялась на ноги и подошла к мужчине, с вызовом смотря ему в глаза и молчаливо обещая, что если он сейчас обманет и спрячет руку от меня, то я весь свой отпуск потрачу на то, чтобы измотать ему нервы. Не удивляйтесь, что я сама себе перечу, здравая логика и вредность со злостью редко дружат.
Не обманул, крепко схватил за запястье и потянул меня на себя, я тут же засеменила по скользкому склону ногами, карабкаясь вверх. Поскользнулась, шлепнулась животом в грязь, когда до дороги оставалось всего ничего, но рука О'Донелла не дала скатиться вниз, а наоборот, продолжила вытягивать наверх.
В какой-то момент его вторая рука нагло опустилась на мою пятую точку, придавая ускорение и продолжая затаскивать меня в гору.
Хотелось возмутиться, но рот я предусмотрительно сдержала на замке, а то вдруг этот негодяй передумает и отпустит. Катание с горки в дождливый день в мои планы, все же, не входило.
– Не пыхни, Мери, должен же я получить хоть какую-то награду за такой тяжкий труд! – съязвил О'Донелл, видимо, заметив мою реакцию.
Я ничего не ответила, потому что благодаря его стараниям наконец-то оказалась на свободе и торопливо отряхивала одежду. Бессмысленное занятие, только ладони испачкала, которые до этого были более-менее чистыми.
– Спасибо, – тихо произнесла я, благодарить врага детства номер один не хотелось, но пришлось. Руку протянула, но тут же одернула.
– Какого дьявола ты вообще решила спасать этот чертов указатель? Неужели это дело не могло до утра потерпеть? – возмутился Стэн.
Я неуверенно пожала плечами, такая мысль мне в голову не приходила.
– Все равно без сподручных средств не обойтись, – продолжал парень, – Лопата у меня есть, а вот молоток стоит поискать. Да и держатель стоило давно поменять, он же весь прогнил, поэтому его ливнем и смыло.
Что его «смыло» совсем не ливнем уточнять я не стала.
– На днях подъеду, разберусь, – невозмутимо пожал плечами парень.
Честно говоря, так сразу же и не поняла, послышалось мне или нет. Я и предположить не могла, что О'Донелл, главный конкурент отца, собирается оказать нам помощь с табличкой. Но додумать эту мысль не успела.
На дороге появилась еще одна пара фар. Машина затормозила в метрах пятнадцати от нас. Пока я кувыркалась в грязи, порядком стемнело, и мне не удалось сразу же распознать вновь прибывших гостей.
– О'Доннел! Гадкий койот! – пропищал тонкий девичий голос, – Я же тебе велела держаться подальше от лагеря!
Не успела я опомниться, как щелкнул затвор ружья и раздался выстрел. К такому количеству неприятностей, да за один вечер жизнь меня не готовила. Я трусливо присела на корточки и прикрыла руками голову. Пуля просвистела в воздухе и угодила в землю аккурат рядом с сапогами Стэна.
– Больная неврастеничка! – не растерялся О'Доннел, – Своей чертовой солью ты едва не испортила мне ботинки, лучше бы ты суп с ней сварила, идиотка, было бы больше пользы!
– Заткнись, О'Донелл, и убирайся отсюда! – грозно выкрикнула моя младшая сестренка Джулия, ведь это была именно она. С одной стороны, от сердца немного отлегло, а с другой, мне все еще с трудом верилось в происходящее.
Джулия моя сводная сестра, у нас один отец и разные матери. Моя матушка сбежала от папы, когда мне не было еще и года. Уехала в Нью-Йорк с гастролирующей рок-группой, больше от нее вестей не было. Спустя два года отец женился на Диане, и у них родилась Джулия. И нет, это не история про Золушку и злую мачеху. Диана была самой чудесной матерью, которую можно было только пожелать. Вот только когда мне исполнилось восемь, а Джулс пять, она тяжело заболела и умерла. Отец больше не женился, а мы с сестрой как с цепи сорвались, начали постоянно препираться, ссориться и ругаться. Объединяли нас с Джулией две вещи: любовь к отцу и ненависть к О'Доннелу.
Мы никогда открыто не признавались в своих чувствах, но всегда были готовы горой стоять друг за друга. Вот и сейчас, увидев меня мокрую, грязную, сидящую на дороге с прижатыми к голове ладонями, Джулс не на шутку испугалась и мигом бросилась ко мне.
– Мерси! Мерси, что с тобой? Что эта сволочь с тобой сделала? – взревела она, пытаясь меня обнять и одновременно рассмотреть лицо. Я от нее поспешила отстраниться и самостоятельно встать на ноги. Это сейчас Джулия тряслась от страха за меня, а потом будет злиться из-за запачканной одежды.
– Все в порядке, я просто упала в кювет! – неохотно пояснила я, вдаваться в подробности не хотела, но Джулс и не требовала.
Сестренка немного успокоилась и продолжила внимательно меня рассматривать, а потом порывисто обхватила за плечи, избегая прямого соприкосновения с запачканной майкой.
– Какая трогательная сцена, – присвистнул Стэн, который все еще оставался на дороге.
Джулия сначала растерялась, а потом ее милое личико залило краской гнева.
– Это ты виноват! – прошипела она, тут же выпуская меня из объятий, и, не удержавшись от соблазна, повернулась к О'Доннелу и ударила его сапогом по щиколотке.
Он даже не поморщился, лишь важно приосанился и сложил руки на груди, нависая над сестрой. В какой-то момент мне показалось, что ситуация его даже забавляет.
– Можешь не благодарить меня, Джулия, за то, что я спас задницу твоей сестры! – гордо произнес мужчина, смакуя на языке каждое слово.
– Ты же ее и облапал, – недовольно фыркнула я себе под нос, но моя фраза не осталась незамеченной.
– В тебе есть вообще что-то святое, О'Доннел? – взревела сестренка и со всей силы замахнулась кулачком на парня. Такая маленькая и такая бойкая!
– Успокойся, неуравновешенная! – и с места не сдвинулся Стэн.
– Убирайся, кретин! – воскликнула Джулс и выставила вперед руку, указывая О'Доннелу направление движения.
– Вот и уберусь! Сами ставьте ваш чертов указатель! – махнул на нас рукой парень и двинулся к машине.
– Ты сломал указатель? – тут же оббежала его вокруг сестра и, выставив вперед руку, преградила ему дорогу.
– Его смыло дождем! Мери, подтверди и успокой эту неврастеничку! – устало посмотрел в мою сторону Стэн.
– Э-э-э, да, дождем. Именно так! – немного замешкавшись, подтвердила я. Не рассказывать же, как все было на самом деле.
– Допустим! Но мы в любом случае обойдемся без твоей помощи! Питер… Пит на этой недели уже ставил его два раза, поставит и третий! – с вызовом посмотрела Джулия на Стэна.
– Значит, так хреново ставит твой мальчик-волшебник! – безразлично пожал плечами О'Доннел, а Джулия запыхтела точно еж.
– Это значит, что у тебя совсем совести нет, О'Доннел! В любом случае, Питер… Пит починит! – встала она в позу, посчитав, что последнее слово должно остаться за ней.
– Конечно, не иначе, как попросит помощи у феи Динь-Динь, – потряс О'Доннел в воздухе воображаемым колокольчиком.
– Ты придурок! – оскалилась сестренка, сжимая кулаки и задирая подбородок.
– Ты идиотка! – парировал Стэн, а потом посмотрел поверх головы Джулс на меня и вполне вежливо произнес: – Пока, Мери, рад был тебя видеть!
– Вали отсюда, трусливый койот! – буквально подпрыгнула на месте разъяренная Джулия, а я слабо махнула парню на прощание рукой.
Я молчаливо стояла и с интересом наблюдала за разворачивающимся передо мной спектаклем. Фантастическая актерская игра! Я бы похлопала, да вот только лень.
– И что это было? – кивнула я в сторону уезжающего внедорожника Стэна.
– Это был придурок-О'Доннел, если не заметила. Ты, наверное, уже отвыкла от неадекватных людей? Добро пожаловать домой, Мери! – всплеснула руками Джулс и подошла ко мне, – Он достал уже! Третий раз за неделю вырывает наш указатель.
Я слегка прикусила нижнюю губу и, криво улыбнувшись, решила немного прояснить ситуацию.
– В этот раз указатель оказался в кювете еще до приезда Стэна, – размыто отметила я.
– Потому что он вытащил его из земли, наверное, еще днем. Предусмотрительный, зараза. Думает, если постояльцы в дождь не найдут нашей вывески, то поедут к нему! Благо сегодня все, кто бронировал домики заранее, прибыли еще утром. Обломись, О'Доннелл! – выкрикнула Джулия в вечернюю даль, в которой только что исчезла машина Стэна, и выставила ему вослед средний палец. М-да, пансионом благородных девиц тут и не пахнет, как, впрочем, и благородными девицами.
Джулия больше напоминала разбойницу из вестерна: эдакая пленительная блондиночка в ковбойской шляпе, клетчатой рубашке, завязанной узлом под грудью, джинсах с заклепками и ружьем наперевес.
– Он помог мне выбраться из канавы. – твердо произнесла я. Почему-то мне хотелось заступиться за О'Доннела. Он действительно оказался рядом в трудную минуту и не бросил меня в луже на произвол судьбы. Да и, в конце концов, глупо лелеять детские обиды.
– Не надо было падать в канаву! – недовольно возразила сестра, сморщив носик.
– И он собирался починить нашу табличку, – продолжила и дальше обелять Стэна, до ангела во плоти еще далеко, но я старалась, – И починил, если бы ты, на манер диких индейцев, не стала его обстреливать из ружья.
– Обойдемся своими силами! Питер…Пит… починит! – нервно воскликнула Джулия, тоже не став заострять внимание на фразе о дикарях.
– Кто такой Питер-Пит? – усмехнулась я.
– Пит – мой жених, – с ноткой превосходства протянула Джулс, всем своим видом желая показать, что скорое замужество мне не грозит.
– Поздравляю! Но, тем не менее, Стэн ничего плохого не сделал. – уперлась я рогом в свою правду. Знаете, иногда важно не доказательство истины, а сам процесс доказательства.
– И хорошего тоже! Мери, О'Доннел тот еще сукин сын! Поверь, он задумал что-то нехорошее, хочет прибрать лагерь нашего отца к своим рукам. Последнее время он то и дело кружит вокруг «Серебряной мечты», точно гриф в небе над жертвой!
– Много ты понимаешь! – отмахнулась я от нее как в детстве, совершенно позабыв, что сестра уже не ребенок, – Не говори ерунды, тебе только кажется. Папа не допустит этого.
– Я понимаю побольше твоего! – взвилась сестра, ужаленная мной за самое больное место. Зря я усомнилась в ее личностной зрелости, – Я в отличие от тебя, заезжей пташки, здесь живу и вижу, что творится у меня под носом. Давай, Мери, и ты возвращайся с небес на землю! Это не город Ангелов, это Техас, детка!
Извиняться и признавать свою неправоту не хотелось. Возможно, Джулия права, мне неизвестны истинные намерения О'Доннела, но, тем не менее, я благодарна ему за оказанную помощь.
Сестра немного потопталась на дороге, ожидая, пока я переодену мокрую одежду и буду готова ехать дальше, а потом быстро ударила по газам своего внедорожника. С моей букашкой такие фокусы не пройдут!
* * *
Лагерь отца представлял собой двадцать небольших двухэтажных домиков, бар и столовую. Столовая лишь по утрам предлагала вкусные завтраки, а бар работал круглые сутки. Здесь всегда можно было спокойно посмотреть телевизор, погрызть фисташки и пропустить стаканчик чего-нибудь холодного. Игровых автоматов не было, вместо них стояли карточный и бильярдный столы. Покер не моя сильная сторона, никогда не умела скрывать своих эмоций, зато в бильярде могу раскатать все шары по лункам закрытыми глазами. Нет, я, конечно, утрирую, но конкуренцию точно составить могу! Детство прошло не даром, ура, господа!
Машина Джулии уже стояла у папиного дома. Я припарковалась рядом и поспешила вовнутрь, приветствовать своего родителя. Знала, что папочка Рик будет рад видеть свою крошку Мери в любом виде, хотя выглядела я довольно удручающе, слалом на попе по кювету добавил пару ярких штрихов к моему облику.
Внутри дома было тихо и темно. Прежде чем я добралась до выключателя, умудрилась пару раз налететь на какие-то предметы в темноте и смачно выругаться по-техасски. Если бы цветы вяли от грубых слов, то папины домашние растения наверняка превратились бы в солому. Нет, ну, а что… стараюсь адаптироваться изо всех сил.
– Сюрприз! С возвращением! – раздались со всех сторон веселые крики, аплодисменты и улюлюканье, стоило мне зажечь лампу.
Глаза защипало от яркого света, и сквозь набежавшие слезы мне удалось насчитать в комнате человек двадцать с шарами, хлопушками, натяжным плакатом во всю стену «Добро пожаловать домой» и улыбками до ушей.
Очень трогательная сцена! И все бы ничего, если бы я не стояла посреди гостиной в трусах и футболке, доходящей мне до середины бедра. Ах, да… на ногах красовались серые от грязи кроссовки, а с головы свисали сосульками немного подсохшие, но по-прежнему запачканные землей волосы. Жалкое зрелище!
– Сюрприз! – натянуто улыбнулась я и помахала всем собравшимся рукой, неуклюже переминаясь с ноги на ногу. Гости переглянулись между собой и тихо зашептались. Неловкий момент! Мне до ужаса захотелось провалиться под землю.
– Мерси, детка, что произошло? – взволнованно вопросил отец, который первым пришел в себя после моего «сюрприза».
– Долгая история, а Джулия разве не рассказала вам? – удивленно приподняла я бровь, разыскивая среди массы народа сестру.
– Джулс еще днем уехала по делам в город, хотя должна была уже вернуться, – задумчиво произнес папа, а я недовольно скрипнула зубами, затаивая на сестрицу обиду. Неспроста она еще «не вернулась», по словам папы, когда ее машина припаркована на стоянке!
В это самое мгновение дверь за моей спиной распахнулась и на пороге появилась Джулия.
– Мамма Мия! Мерси, ты уже приехала! – удивленно воскликнула она и прикрыла ладошкой рот.
– Угум-с, – кивнула я, не находя других слов.
– Боже, прости меня, сестренка, я не успела всех предупредить! – едва ли не плача подбежала она ко мне. Я не верила. Не верила ни одному ее слову. Не верила и злилась. – Папочка, я не хотела, честно-честно! И предположить не могла, что так получится!
Я стояла с каменным выражением лица и нервно притопывала ножкой, ожидая окончания этого шедеврального представления.
– Джули, не переживай! – принялся успокаивать ее папа, будто это она с голой задницей стоит посреди гостиной полной людей. И все потому, что она младшая! – Смотри, Мери не расстроилась, стоит улыбается.
И действительно, на моем лице застыла перекошенная улыбка. Нервное, знаете ли.
– Да, все хорошо, дорогая, – крепко обняла я сестру, в это самое мгновение ужасно жалея, что переодела все испачканные вещи, и тихо прошипела ей в самое ушко, – Я знаю, что ты притворяешься.
– Давно пора спуститься тебе на землю грешную, – коварно шепнула она в ответ, подтверждая мои догадки.
– Рад, что вы не в обиде друг на друга, – подошел папа и притянул нас к себе, приобнимая за плечи.
Это как посмотреть, в обиде я или нет. Я в ярости!
– Друзья, думаю, что стоит праздник перенести на другой, более удобный день! Но всех желающих буду рад видеть в баре.
Гости струйкой потекли на выход, вежливо кивая и бросая на прощание фразы, что безумно рады встрече со мной, а я счастливо улыбалась в ответ как английская Королева и кивала в такт точно китайский болванчик.
– Джулс пекла для тебя торт всю ночь, жаль, никто не попробовал, – печально вздохнул папа, когда гости разошлись, а я скосила испытывающий взгляд на сестру. Она вмиг покраснела и стыдливо отвела глаза в сторону. Ясно, что старалась, но говорить об этом не хочет, особенно на фоне только что учиненной пакости.
– Ну, чтобы добро не пропадало… – безразлично пожала я плечами и медленным шагом направилась к столу со сладким угощением, непроизвольно облизывая губы, – Возьму, пожалуй, кусочек.
Я еще раз отметила, что Джулия приложила к торту немало усилий, причем не ради папы, а ради меня. Торт оказался морковным, как люблю я, а не папа. Выполненный в форме этой самой моркови, сверху покрытый мастикой апельсинового цвета и сбоку украшенный масляным зеленым кремом, который был выложен в виде листьев. Ну и вершила мой торт аккуратно выведенная надпись: «С Возвращением, Мередит!». Такая красота, что живот урчит в предвкушении сладкого кусочка.
Я схватила нож и старательно, высунув кончик языка, вырезала круглый кусочек из самого центра, а потом, нарочито небрежно, с другого конца зачерпнула крем. Да, не скрою, с одной стороны мне хотелось досадить Джулии, беспощадно уничтожив ее шедевр… А с другой… Нет, ну черт побери. Известный факт, что в центре самые вкусные, сочные кусочки. Идеальная пропорция крема, коржей и пропитки. К тому же, это мой торт! Ем, как хочу, и с той стороны, которой хочу.
– Ну, все, я пошла переодеваться! Думаю, увидимся уже завтра утром! Ужасно устала с дороги и дел невпроворот! – опечаленно вздохнула я и в качестве подтверждения своих слов чуть приподняла на ладони тарелочку с тортиком. Диета подождет, уж очень нервный у меня выдался денек.
Папа проводил меня ласковым понимающим взглядом, а Джулия чуть нахмурила брови, пытаясь скрыть довольную улыбку. Несмотря на мой акт вандализма, ей было приятно, что я оценила ее старания. Но рано радуется, сестренка, у меня кое-что еще припасено для нее!
После спасительного душа и вкусного перекуса я решила воплотить в жизнь свой грандиозный план мести моей сестре, сценка с тортиком была всего лишь разминкой. Основная пакость впереди. Пожалуй, она права, нужно возвращаться в реальность и отплатить ей той же монетой, вспомнив детство.
В наших краях родители обычно на восемнадцатилетие дарят своим детям машину. Хотя слово «машина» – это слишком громкое название для четырехколесной развалюхи, на которой ездили еще деды. Чаще всего торжественно вручали старую поддержанную консервную банку, которая так и норовила заглохнуть через каждые сто метров. Но наш папочка на восемнадцатилетние подарил по-настоящему ценный подарок – целый дом. Небольшой, двухэтажный, хоть и по соседству с родительским, но зато свой. В общем, жили мы с Джулией рядом в разных домах, поэтому уже долгое время обходились по утрам без извечных сестринских истерик в стиле: «Она заняла мою ванную».
Так вот, я набросила на плечи толстовку, оставила на голове намотанное после душа полотенце для большей правдоподобности и побежала к Джулс. Нарочно долго не убирала палец с кнопки звонка, чтобы доставить сестре еще побольше удовольствия. Через минуту появилась немного взвинченная Джулия, но, увидев меня, смягчилась. Это что получается, в ее дурном настроении виновата не я, а женишок? Это срочно нужно исправлять!
– Джулс! Выручи меня, пожалуйста! Я забыла взять с собой крем! Он, наверное, так и остался дома в шкафчике в ванной! У меня вся кожа как куриная задница натянулась! – для большей драматичности выдала я, – Одолжи на вечер свой, а завтра я куплю себе в городе новый.
– Сейчас, – спокойно ответила она, поднимаясь в спальню, и на самой последней ступеньке добавила, – Правда, с твоим лицом крем не особо поможет.
– Ага! Спасибо за ценный совет! Я все же попробую воспользоваться им по старинке. Кремом разумеется, а не твоим советом, – ответила я и потрясла перед ее носом полученным пластмассовым тюбиком, когда она вернулась назад.
Какая удачная емкость для крема! К слову сказать, Джулия, наделенная от рождения природной красотой, никогда не уделяла много внимания выбору косметики, мне кажется, она могла намазать лицо барсучьим жиром и слыть по-прежнему красавицей, в то время как я тщательно подбирала кучу средства по уходу за кожей. В общем, избавлялась я от дешевого содержимого упаковки без всякого зазрения совести, а потом вместо него заполнила тюбик своим кремом для сжигания жира. После него ягодицы горят адским огнем, правда жир почему-то не спешит никуда уходить.
И конечно же, по всем правилам хорошего тона, поспешила сразу же вернуть тюбик с кремом его владелице, а потом припустила бегом домой и прильнула к окну, которое выходило на окна Джулии.
Криков слышно не было, и я подумала, уж было, что скорее всего она раскусила мой трюк прежде, чем воспользовалась содержимым тюбика, но, нет. Минут через тридцать ее недовольная физиономия появилась в окне напротив, сестрица наградила меня своим излюбленным жестом – вытянутым средним пальцем, а потом внушительно провела большим по шее. Джулия на тропе войны. Ох, как страшно. Что ж, я тоже.
Ответный удар был нанесен мне следующим же утро, пока я, беззащитная как дитя, спала дома в мягкой кроватке. В столовую пришла часов в двенадцать в преотличном расположении духа, даже не догадываясь, что тучи уже сгустились над моей бедной головушкой.
На полноценный завтрак я не рассчитывала, но надеялась, что миссис Маккензи, милая женщина, отвечающая в лагере отца за готовку, как в старые добрые времена припасет для меня что-нибудь вкусненькое. Вот тут мне повезло, ожидания с лихвой оправдались, и меня наградили целой тарелкой пышных оладушек, вазочкой с клубничным джемом и стаканом топленого молока.
Но когда я присоединилась к папе с Джулией, они сидели за столиком у окна и о чем-то заговорщически перешептывались.
– Доброе утро, Мерси! – тепло улыбнулся мне папа, когда я поцеловала его в щеку.
– Смотрю кто-то не щадит себя, изводит строгими диетами с самого утра, – хмыкнула Джулс, бросив быстрый неодобрительный взгляд на мою тарелку.
– Завтрак – самая важная трапеза дня, и к ней нужно отнестись со всей ответственностью, чтобы потом голодным взглядом завистливо не считать количество оладушек в чужой тарелке! – поучительно выдала я, на что сестренка лишь фыркнула.
– Девочки, не ссоритесь! – папа молниеносно пресек нашу только зарождающуюся перепалку. Жаль, мы с сестрой любили потренироваться в злословии. Бодрит несказанно, да и порой бывает весьма полезно в общении с некоторыми назойливыми людьми. – У вас будет время поскандалить по дороге в город.
– Зачем? – выпалила я.
– С ней? – одновременно со мной воскликнула Джулс.
– Не обсуждается, – холодно отрезал отец, а потом разъяснил, – Нужно съездить за продуктами для вечеринки. Поскольку Питер с утра уехал на твоей, Джулия, машине и еще не вернулся, то придется ехать с Мери.
– А твоя машинка? – жалобно пискнула Джулс.
– Я уезжаю по делам, – беззаботно пожал плечами папа, – Еще вопросы, девочки?
