Текст книги "Наперсница (СИ)"

Автор книги: Екатерина Лунная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

– Но как же так… Вы… Лекари, может, травники?..

Я окончательно запуталась в словах, не умея высказать ни одной связной мысли. Она разлетелись стаей вспугнутых воробьев – кто куда, лишь бы не поймали.

– Я не прошу исцеления.

– Чего же вы хотите?

– Я…

Вдова запнулась, видимо, подбирая слова. Но лихой ветер пронесся сквозь ветви, безжалостно обдирая с них пожелтевшую листву, и Марта улыбнулась. Той самой спокойной и безмятежной улыбкой, которой она нас встретила во дворе собственного дома.

– Здравствуйте, – сказала она. Развернулась и ушла обратно в дом, напевая песенку:

Десять жизней проживи,

Или десять лет -

Будет ветер напевать…

– Лишь один ответ, – добавила я тихо последнюю строчку. Песенка о странном волшебнике – пожалуй, не то, что я ожидала бы сейчас услышать. Слишком старая, слишком детская, немодная, как заявила бы одна из моих подруг в пансионе. Укрытая пылью прошедших веков, но сохранившаяся в неизменном виде лишь для некоторых из любителей.

Я смотрела вслед Марте неуверенно, словно бы должна была что‑то сделать, но не решилась – или забыла, для чего пришла. От неудобных мыслей отвлекла Дарина, подскочившая со спины и напугавшая меня до сердечной хватки.

– Ой! Простите, госпожа!

– Леди Шантель, – с достоинством кивнула я, приводя свои чувства в порядок.

– Простите, леди! Я просто тороплюсь, столько ещё всего нужно сделать, – повинилась девчушка. – Баня только через час будет готова, если желаете, могу пока сделать чаю.

– Да, будь добра. А лучше, подготовь легкой закуски.

– Да, конечно, сейчас будет!

Дарина убежала на поиски еды, а я ещё немного постояла, греясь на солнышке, и решила возвращаться. Всё‑таки, холодный ветер не способствует крепкому здоровью, а тепла лучей осеннего солнца не хватает.

Проходя мимо спальной комнаты на первом этаже, я слышала голос Марты, мурлыкавшей все ту же песенку. Покачала головой – не понимаю я эту женщину – и пошла к лестнице. На верхних ступеньках решила немного прислушаться, прежде чем входить. Может, они ещё не закончили свой спор, и стоит повременить с возвращением. Я была готова даже помочь Дарине с закусками. Или просто посидеть на кухне у печи.

Вроде, тишина. Я только успела чуть приоткрыть дверь, как услышала разговор на повышенных тонах. Неужели они все ещё ругаются? Всё‑таки, у некоторых людей железные нервы.

– …леди с достойным воспитанием. А ты ведешь себя, как избалованный ребенок.

– Тоже мне, леди совершенство. Да я!..

– Так. Хватит. Сейчас речь не о тебе. А о Шантель.

Я затаила дыхание, услышав собственное имя. Они что, спорят обо мне?

– Наверное, ты никогда и не слышала о пансионах, если говорила о них в таком тоне. Пансионы, к твоему сведению, находятся под патронажем самых достойных леди Империи, которых отбирал сам Император. Девушки там живут, учатся и воспитываются больше десятка лет. К ним сватаются множество мужчин из высшего света, самых верхов аристократии, но далеко не все удостаиваются чести присутствовать на традиционном весеннем приеме.

– Великосветские смотрины? – фыркнула Ирра.

– Можно сказать и так. Хозяйки пансионов всегда тщательно отбирают кандидатов…

– Как мамаши в борделях? По толщине кошелька?

Кажется, я захлебнулась негодованием. От того, чтобы ворваться в комнату и надавать нахалке пощечин, меня удержала только воспитанная с детства выдержка. Вот что она за человек? Не зная толком, о ком говорит, смеет заявлять такие вещи!

– Я тебя сейчас перекину через колено и отшлепаю, – с нескрываемым раздражением произнес Аарон.

– Уволю!

– Да я и сам уже не рад, что согласился на работу!

– И что тебя здесь держит? – с вызовом поинтересовалась Ирра. Что она творит?! – ужаснулась я. Если сейчас Аарон возьмет расчет и бросит нас, где мы найдем охрану, в такой‑то глуши?

– Только то, что если я уйду, ты погубишь вас обеих. Вот что, Ирра. Если не умеешь выбирать слова, просто замкни свой ротик на самый крепкий из замков. Потому как останешься одна, без подруги и охраны. Шантель долго тебя терпеть тоже не будет.

– С чего ты взял? Уж она меня точно не бросит!

– Конечно, не бросит. Она же, в отличие от тебя, порядочная леди. Просто с тобой будет общаться не подруга, не приятельница, а холодная, безукоризненно вежливая льдинка. Сама поймешь, что потеряла, только поздно будет.

– Да мне подруга и не нужна!

– А кто же тебе нужен?

Пауза. Кажется, Ирра впервые не нашлась, что ответить.

– Вот тебе и ответ. Ты сама не знаешь, чего хочешь. Искренний совет: разберись в себе. Не трепи Шантель нервы. И не берись рассуждать о том, чего не знаешь.

– Если уж я такая плохая, зачем тогда целоваться ко мне лез? – с непередаваемой язвительностью вопросила девушка. Воин хмыкнул.

– Кажется, это было ошибкой.

Из немого ступора вывел раздавшийся позади кашель. Я спохватилась и поспешно обернулась к Дарине, стоявшей на верхней ступеньке с подносом в руках. Интересно, и долго она подслушивала?

А зачем, собственно, так долго подслушивала я?..

– Вот, леди, как вы просили, – Дарина впихнула мне в руки поднос и помчалась вниз по лестнице. Кажется, мы обе нуждаемся в уроке хороших манер и лекции на тему приличествующего девушке поведения. В частности, что касается нагревания ушей.

Я решила более не скрываться, постучав из деликатности, вошла в комнату. Аарон расслабленно развалился в небольшом кресле, Ирра стояла перед ним, растерянная, с застывшими в незаконченном жесте руками.

– Мы сможем помыться только через час, поэтому я попросила Дарину приготовить нам легкий перекус.

– Я не голодна, – рявкнула Ирра и вылетела из комнаты. По лестнице прогрохотали стремительные шаги. Я вопросительно посмотрела на Аарона.

– Я бы вздремнул, если вы не против, – признался воин, усаживаясь поудобнее.

– Аарон?

– Да, леди?

– Почему вы общаетесь с Иррой так свободно, а ко мне – исключительно на «вы»? – решилась я задать вопрос, который уже давно назрел. Действительно, интересно.

– Потому что вы – леди, – с некоторой снисходительностью пояснил мужчина. Мне потребовалось ровно три секунды на обдумывание следующей фразы.

– Называйте меня просто Шантель.

Воин улыбнулся.

Ирра так и не вернулась в комнату. Аарон задремал в кресле, предупредив, чтобы его разбудили, когда будет готова баня. Я же, хоть и затребовала еды, аппетита вовсе не ощущала. Что‑то гложет сердце, подтачивает спокойствие и требует каких‑то действий. Сама даже не зная, к чему, я оставила Аарона и снова спустилась вниз, думая помочь Дарине хоть чем‑нибудь. Закусила губу. И, пройдя мимо кухни и хлопочущей там девочки, вышла на улицу.

Моя иномирянка нашлась за углом дома. Она сидела на голой земле, сгорбившись, согнув колени, – курила. Со стороны, вроде бы, ничего не настораживало, однако нервозные, резкие жесты, выдавали гамму расстроенных чувств, кои Ирру обуревали. Я глубоко вдохнула, набираясь смелости, и шагнула вперед, выходя из тени.

Ирра взгляд на меня не подняла.

– Что? – буркнула она.

– Ничего.

Я потопталась на месте и, послав к Древнему неуместные сейчас приличия, всё‑таки села рядом. Откинулась на стену дома и взглядом нашла белесый рожок луны.

– Ты не против, если я составлю тебе компанию?

Ирра передернула плечами, что я восприняла как знак согласия. Сидеть на голой земле оказалось до жути неудобно, жестко, к тому же, штаны плотно и абсолютно бесстыже обтянули зад, так что я порадовалась, что нас никто не видит.

– Мой отец был одним из мятежников, – призналась с тяжелым вздохом. – Из тех, кто разодрал одну и так небольшую страну на множество мелких. Не знаю, каким человеком он был, но мама рассказывала, что идеалистом. Он искренне верил в то, что ужасными своими делами сможет исправить мир к лучшему. Мама умерла, когда мне исполнилось восемь. Мы жили у её далекой родни, никому не нужными, и меня ждала участь, в лучшем случае, няни или помощницы экономки, но мама каким‑то образом смогла пристроить меня в пансион. Честно скажу тебе, когда я в первый раз туда попала, я хотела сбежать – настолько жесткая там была дисциплина, а хозяйка казалась ещё одной высокомерной аристократкой из тех, что смотрят на детей свысока и никогда не снисходят до общения с кем‑то, ниже их по рангу. Я ведь дочь заговорщика – какое имела право на снисхождение и понимание? Сплошные уроки, задания и учеба, никакого отдыха нам не давали, лепили что‑то по своему разумению и не считались с личностью каждой из девочек. Но со временем мы достаточно подросли, чтобы уроки вела сама леди Ивонн, все изменилось. Я почувствовала, что занимаю свое место, по праву. Получила лучшее образование у лучших учителей, жила в полном достатке. Я, наверное, путано излагаю, но просто хочу, чтобы ты поняла: для меня леди Ивонн – идеал, тот, к которому стоит стремиться. А пансион – мой дом. И мне действительно очень, очень неприятно, когда об то, что мне дорого, вытирают ноги.

Вот так скомкано закончив свой рассказ, я неловко замолчала. Ирра тем временем докурила, но никак не показала, что не хочет слушать или, наоборот, увлечена моей речью. Хотя спустя несколько минут все же удостоила пояснением.

– Я понимаю, Шани, – как‑то глухо сказала она. – Я все прекрасно понимаю, и я вполне отдавала себе отчет, что своими словами причиню тебе боль. И сейчас хочу извиниться за это. Не обижайся на меня. Я часто бываю несдержанной на язык, говорю ужасные вещи, которые, на самом деле, не считаю правдой. – Девушка со злостью стукнула кулаком по земле и, уткнув лицо в колени, закрыла голову руками. Её голос звучал глухо, так что приходилось напрягаться, чтобы услышать и понять, о чем она говорит. – Я просто чувствую, что срываюсь. Мне кажется, что я схожу с ума – или уже сошла. Лежу сейчас где‑нибудь в больничке, в коме, а все остальное мне видится в бреду, – она вдруг вскинула голову и прямо встретила мой растерянный взгляд покрасневшими глазами. – Ну скажи на милость, какие такие параллельные миры? Какие перемещения? – всплеснула руками. – Только в дурной книжке такое происходит, но никак не со мной! Хоть головой об стену бейся, ей богу! И что делать, куда идти, как вести себя, чтобы не схлопотать неприятностей? Шани… Ты одна знаешь, но ведь ты – тоже этого мира. Ты для меня чужая, все чужое, а родное осталось где‑то за чертой, до него никак не дотянуться, и я в отчаянии, я…

– Наверное, это пройдет скоро, – неуверенно предположила, касаясь ее руки, – просто надо перетерпеть. Просто нужно ещё немножко потерпеть и найти на это терпение силы.

Не знаю, сколько мы ещё просидели в молчании, наверняка, немного, прежде чем я решилась на совет.

– Расскажи Аарону.

Ирра фыркнула, но я настойчиво повторила:

– Расскажи. Он хороший человек, может помочь больше, чем я.

– Он не поверит.

– Мне кажется, поверит.

– Обсмеет, – равнодушно поправилась девушка.

– Думаю, он поймет. Ты знаешь, он к тебе, на самом деле, хорошо относится.

– Ага, только насмехается вечно и оскорбляет.

– Только когда ты переходишь черту. Прости, но ведь именно ты затеваешь скандалы.

– Да знаю я, – отмахнулась она. – Я подумаю. Но к тебе он всяко лучше относится, чем ко мне.

Я скрыла понимающую улыбку.

– Только благодаря воспитанию. А к тебе он проявляет явный мужской интерес.

– Ну вот только не начинай, а? – Ирра закатила глаза. – Только романтики мне тут не хватало, в придачу ко всему. К тому же, он сам сказал, что это было ошибкой.

– Что было ошибкой?

– Он меня поцеловал вчера, – пояснила девушка. – Сначала раззадорил подколкой, потом в охапку схватил и… Конечно, он мужик хоть куда, и приятно было, но вот такой контраст меня напряг.

– Говорят, от ненависти до любви – короткая дорожка, – предположила я.

– Не знаю уж, как до любви, но вот пощечину он схлопотал. Не люблю, знаешь ли, такого жесткого доминирования. А сегодня, вон, признался, что ошибся с адресатом того поцелуя.

– Мужчины переменчивы, – вспомнилась ещё одну истина, услышанная от мудрой кухарки в пансионе.

– Да уж, как ветер, – со смешком подтвердила Ирра. – В любом случае, мне сейчас не до романтики.

– Расскажи ему.

– Да помню, помню. Подумаю.

Нашим теплым посиделкам положил конец приход Аарона – оказывается, Дарина нас обыскалась.

– А вы тут чем занимаетесь? – полюбопытствовал воин, скрыв девок ладонью. – Секретничаете?

– Не твое… кхм… в общем, да, – получив от меня тычок в ребра, поспешно поправилась Ирра. Мужчина удивленно приподнял брови, но мы смолчали, не желая признаваться в своих тайнах. Пока.

Аарон помог нам обеим подняться, попенял на легкомыслие и пригрозил женской простудой. Ирра только отмахнулась, я же поспешила уточнить насчет бани.

– Только вас и ждет, – пожал плечами наш охранник. – Давайте быстренько, вы первые, а я за вами.

Помыться нам помогла Дарина. Вернее, не нам – а мне, доселе не посещавшей бань. Ирра парилась со знанием дела, ещё и сетовала на отсутствие неких веников, уж не знаю, какой мусор и зачем она собиралась мести. Я же поняла, что парная мне не по душе, как только туда зашла, понукаемая помощницей. Душно, влажно, дышать тяжело, да и сердце шальной тройкой поскакало. Поэтому пришлось пройти сокращенную программу – это заняло всего‑то полчаса.

Разморенная, я, пропустив прыснувшую прочь Дарину, почти что выпала из бани на руки Аарона, застывшего немым стражем подле дверей.

– Шантель, вы в порядке? – обеспокоено спросил он, возвращая меня в вертикальное положение. Я невнятно пробурчала нечто вежливое и попыталась уйти, но Аарон не позволил. Придержал, за локоток повел в избу; там он проводил меня до комнаты и посоветовал прилечь и подремать. – Видимо, с непривычки вам… – Аарон ещё что‑то говорил, но я уже не слышала, уплывая разумом в страну грез.

Я проснулась глубокой ночью оттого, что организм довольно‑таки прямо стал намекать на необходимость посетить уборную. В полусонном состоянии, чуть пошатываясь, медленно, но верно добралась до нужного места, но к тому моменту, как пришло время возвращаться, уровень бодрости существенно возрос. Я чуть слышно зевнула, но тут же встрепенулась: голоса, что раньше воспринимались как отголосок сна, оказались вполне реальными.

– …передаю добровольно… завершить мой путь… как Древний заповедовал детям своим…

– …клянусь не сворачивать… как заповедовал…

Ненавязчивое бормотание двух голосов сливалось практически в унисон, но мне удалось их различить. И я опрометью кинулась на звук.

За банной пристройкой, соприкасаясь ладонями, стояли Марта и Ирра. Первая казалась еще более бледной, чем обычно, и даже качалась от бессилия, но слова произносила четко и торжественно. А вот вторая… Ирра выглядела зачарованной, она бездумно повторяла фразы за сумасшедшей вдовой и не замечала ничего и никого вокруг.

Я бросилась на помощь подруге, но на полпути меня перехватили за талию и дернули назад.

– Нельзя, леди, – прошептал Аарон мне на ухо, отчего по всему телу тут же побежали смущенные мурашки. – Нельзя мешать, иначе все будет только хуже.

– А что вообще сейчас происходит?

Воин помолчал, словно раздумывая – объяснять или так обойдется. К счастью, утаивать не стал.

– Я только сейчас понял. Марта – колдунья… Вернее, не колдунья, а жрица Древнего бога. Причем настоящая жрица, посвященная, не как все эти оголтелые фанатики. Ее бог слышит и даже отвечает. Марта почувствовала, что ее время подходит к концу, и призвала себе наследницу. Далеко же ей пришлось тянуться… Выходит, недаром говорят, что культ Древнего хранит тайну перемещения между мирами.

– Так вы знаете?.. – удивленно ахнула я. – Почему тогда молчали?

– Она сама мне сегодня рассказала. Да я и догадывался, что не все так ладно с ее историей.

– Но вы же не выдадите Ирру?

– Теперь – точно нет. Из‑за иномирного происхождения у нее, конечно, могли быть проблемы, но не настолько серьезные. Причастность же к культу Древнего, тем более, такая тесная, может стать причиной настоящей охоты. Придется постараться, чтобы оградить Ирру от этого де… от этих дел.

– А почему? – полюбопытствовала я. Неужели настолько ему понравилась иномирянка, что он теперь решил ее защищать? Или все дело в обещанных за охрану деньгах?

– Религиозной войны у нас как таковой нет, но иноверцы всегда опасны, с точки зрения государства.

Я мысленно попеняла себе на косноязычие, но уточнять, что на самом деле имела в виду, не стала. К тому же, обряд, судя по всему, приближался к своей заключительной части, поэтому мы замолчали и продолжили наблюдение.

– Принимаешь ли ты великий Дар? – торжественно вопросила Марта, уже почти в беспамятстве закатывая глаза.

– Принимаю!

Наша хозяйка после Ирриного решительного ответа снова пошатнулась и упала, разрывая связь. Ее же наследница тряхнула головой, словно разгоняя сон, и с удивлением огляделась.

Я вырвалась из крепкой хватки, поспешив на помощь подруге.

– Ирра!

– Ни хрена себе! – выдала девушка. – Я, оказывается, лунатик!

После чего глупо хихикнула и мягко осела на землю, лишившись чувств.

– Аарон! Что с ней?! Ирра!

Наверное, если бы не наш охранник, я бы так и стояла над бессознательной подругой, в бессилии ломая пальцы. К счастью, мужчина быстро сориентировался. Проверив пульс у каждой из них, он присел рядом с Иррой, легко поднял ее на руки и понес в дом. Я последовала за ним, лишь единожды обернувшись.

– А Марта…

– Она мертва, – отозвался воин.

Мы в молчании добрались до нашего чердака.

Путешествие, и так не казавшееся легким, обрастало дополнительными трудностями с головокружительной скоростью. Нападение разбойников, встреча с Иррой, накладки с сопровождением, финансовые трудности… Если честно, я представляла себе самостоятельную, взрослую жизнь совершенно по – другому. Меня готовили к роли послушной жены, воспитанной леди и мудрой хозяйки дома. Я умела правильно и красиво отвечать на различные виды писем, знала, как организовать слуг в доме, даже примерно представляла себе, что такое супружеский долг. Судьба же, словно в насмешку, сворачивала на дороги, где все мои умения и ржавого гвоздя не стоили. Злая ирония. Это, конечно, не повод забывать о воспитании, но некоторые нормы под давлением обстоятельств мне уже приходилось нарушать. Узнала бы леди Ивонн, что ее выпускница разгуливает по Империи в мужских штанах и рубахе, уже ничуть не стесняясь собственного нравственного падения!

Впрочем, речь сейчас не о моем моральном облике, а о жизни и здоровье Ирры.

– Как она? – тихо спросила я. Аарон примостил девушку на кровать и присел рядом.

– Без сознания. Ничего точнее сказать не могу – я все‑таки не специалист по древним обрядам и даже не лекарь. Кто знает, все ли прошло как надо, и как это «как надо» выглядит. Посмотрим, что дальше будет.

– Так это из‑за Марты Ирра оказалась у нас? Чтобы она смогла принять дар?

– Вполне возможно. Правда, боюсь, проблема не в обряде и даже не в самом даре. Посвященных жрецов наверняка мало, и вполне логично, что они стараются вовремя найти себе замену. Проблема в том, что потребуется от Ирры на пути служения Древнему.

– Если она вообще согласится кому‑то служить, – я невесело покачала головой. Да, такое вполне характерно для нее, такой гордой и независимой девицы.

– У нее уже нет выбора, – отрезал Аарон. – Она уже согласилась. Приняла посвящение.

– Так, может, она была не в себе? Ее Марта наверняка околдовала.

– А это, я думаю, никого не волнует – в себе, не в себе. Древний может просто потребовать своего, вполне по праву. И Ирра не посмеет ему отказать.

– Даже если… – голос отчего‑то сел, пришлось сглотнуть, прежде чем произнести страшные слова. – Вдруг он потребует кого‑то убить?

– Ей придется это сделать, – подтвердил охранник. Мне стало совсем не по себе. Конечно, маловероятно, что великий Древний обратит внимание на меня, но все равно, боязно. Пусть даже этот страх недостойный, но он есть – от него никуда не деться.

– А что делать с Мартой? – я поспешила отвлечься от столь эгоистичных мыслей на более существенные детали.

– Ей мы уже ничем помочь не сможем.

– Нет, я имею в виду, она же лежит… там.

Аарон прикрыл глаза, задумавшись. Мне в голову не приходит ничего умнее, кроме как позвать кого‑нибудь на помощь и показать фронт работ.

– Лучше всего сделать вид, будто мы тут ни при чем, – произнес воин. – Если мы сейчас поднимем панику, нам придется отвечать на неудобные вопросы.

– А если просто сказать, как есть? Что вышли по нужде, увидели…

– Ну конечно, по нужде мы с вами, леди, только вдвоем и ходим, – насмешливо отозвался Аарон. Я не сдавалась.

– Да кто будет проверять! Можно сказать, что я боялась идти в темноте одна. Или спустилась сама, увидела нашу хозяйку в беспамятстве и позвала вас.

Воин утомленно вздохнул.

– Шантель. Вот у вас есть желание сейчас куда‑то бежать, кого‑то звать, разбираться с соседями и выдумывать подходящую легенду? У меня – ни малейшего! Ночь на дворе глухая, пока еще кого‑нибудь добудимся…

– Да вы что! Марта же лежит там, на улице… мертвая!

– Уверяю вас, ей уже не холодно. Ей уже вообще все равно, где и сколько лежать.

– Вы… вы… – я даже захлебнулась словами от такого неприкрытого цинизма. – Да я спать не смогу, зная, что во дворе лежит труп хозяйки!

– А чего вам волноваться? – Аарон пожал плечами. – Вы же к ее кончине непричастны, вот и спите себе спокойно, и мне дайте.

– Аарон, вы… Ну уж нет! – непререкаемым тоном заявила я. – Мы сейчас же пойдем и разберемся со всем!

– Шантель…

– Плачу рун дополнительно, если займетесь этим немедленно!

Бедный Аарон выдохнул, помянув сквозь зубы какое‑то шило.

– Шантель, мы не должны оставлять Ирру одну. Если вдруг что случится, кто‑то обязательно должен быть рядом.

Я беспомощно всплеснула руками. Что же делать? Надо обязательно что‑нибудь придумать! Ну же!

Утомленный охранник на глаз оценил мое состояние и стойкое нежелание сдавать позиции и мрачно бросил, поднимаясь:

– Сидите здесь. Что случится, решайте по обстановке или кричите.

Уже почти выйдя за дверь, Аарон чуть обернулся и раздраженно заметил, что моя привычка бросаться деньгами до добра не доведет, поэтому в качестве широкого жеста, на первый раз, он выполнит просьбу просто так. По дружбе. И уже ему в спину полетело мое растерянное, но проникновенное «спасибо».

Аарон все не возвращался, вокруг висела плотным палантином тишина, погружая в сонливую меланхолию. Когда с постели Ирры раздался болезненный стон, я стряхнула незаметно накатившую дремоту и поспешила к ней. Девушка выглядела вполне здоровой, немного настораживал легкий озноб, но такое состояние характерно было и для прошедших тридцати минут.

– Ирра?

Подруга не открывала глаз, складывалось ощущение, что она все еще без сознания, только тихие стоны срывались с ее губ. Я ощупала ее лоб и лицо, но никаких признаков лихорадки, кроме того же озноба, не обнаружила. Заботливо поправив одеяло, поднялась и, чтобы не заснуть, принялась мерить комнату шагами.

Событие, выпавшее на прошедшую ночь, все никак не укладывалось в голове. И как‑то померкло перед испытаниями ожидание скорого замужества и всех сложностей, с ним связанных. Угроза жизни и регулярные встряски, оказывается, заставляют взглянуть на все с другой стороны, и это был поистине новый опыт для меня. Думала ли я, выезжая из Багленда, что буквально через неделю научусь кое‑как обустраивать лагерь, буду без опаски укладываться на ночлег рядом с посторонним мужчиной и свободно расхаживать в штанах? Да мысли бы не возникло! Казалось, моя жизнь рутинна и вечна и покорно подчиняется правилам, утвержденным с детства!

– Шантель? – за спиной хлопнула дверь, голос Аарона вырвал меня из клубка непривычных мыслей. Мужчина вопросительно посмотрел на меня, затем перевел взгляд на Ирру.

– Все так же, – я покачала головой. – Вы все уладили?

Аарон кивнул.

– Марту положили внизу. Завтра с утра придет староста, будут разбираться с захоронением. Похоже, смерть нашей хозяйки не вызвала ни у кого подозрений. В последнее время она и так выглядела болезненно.

– Хорошо. На сколько мы здесь задержимся?

– Я бы посоветовал уходить, как только Ирра придет в себя. Надеюсь, к утру она будет в состоянии отправляться в путь. А сейчас вам следует отдохнуть, Шантель, я подежурю.

Я кивнула. Сон подступал незаметно, исподволь стягивая веки, и уже не было сил бороться. И я заснула, едва голова коснулась подушки.