Текст книги "Свобода в подарок (СИ)"
Автор книги: Екатерина Кариди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
У Даши сердце бешено заколотилось, все подавленные чувства к нему мгновенно взорвались, кровь сначала отлила, а потом бросилась в лицо. Сдавленный крик готов был сорваться, но…
Глеб тут же развернулся и вышел.
Даше вдруг захотелось плакать. Игнат извинился и вышел за Глебом вслед, но она этого даже не слышала. Вырвала из сердца?! Вырвала?!
глава 13
Как они втроем в кафе вошли, Глеб видел. И как парень тот лохматый вышел, тоже. Получалось, что Даша осталась там с Игнатом.
Он верил другу. Верил. Но его прямо выкручивало изнутри тревожное чувство. Под конец просто не выдержал, вошел.
Вид у Дашки был испуганно-ошарашенный, Игнат явно ее утешал. И главное, что резануло Глебу по сердцу – как его руки по-хозяйски держали ее маленькие ладошки. Больше смотреть на это был не в состоянии, выскочил на воздух, вдохнул несколько раз, чтобы успокоиться. Муть в мозгах постепенно осела, боль, обжигавшую сердце, он смог подавить усилием воли.
Обернулся на шаги. Сзади подошел Игнат, спросил:
– Глеб, ты меня искал?
По голосу Глеба никто бы не сказал, что пол минуты назад, его разрывало от эмоций. Голос ровный и спокойный. Как всегда:
– Да. Мне удалось найти, кто мне подсуетился.
Игнат ждал. Понимая, что вроде как спалился на горячем, но именно в тот момент он держал Дашу за руку без всякой задней мысли. А потому в правоте своей не сомневался. Но Глеб не обвинял.
– Солодухина Евгения Петровича помнишь?
– Как же, здорово ты тогда его. Изящно, я бы сказал. Хрестоматийное дело.
Глеб потер ухо, продолжая:
– Так вот, он мне того случая не забыл.
Потом Глеб рассказал про все его странные звонки и сообщения, что методично доставали Дашку. А в результате… то, что в результате. Сказал про распечатки.
Игнат поморщился:
– Он что, идиот? Со своего номера звонить?
Глеб приподнял брови:
– О чем ты? Нет, конечно. Просто ребята помогли с информацией.
– Понятно. Делать что будешь?
Глеб на вопрос не ответил.
– Думаешь, кто-то из наших навел? – спросил Игнат, понимая, что других вариантов тут просто нет. – Я выясню.
– Хорошо, – проговорил Глеб, как-то странно кивнув вбок. – Иди к Даше.
Выглядел он все-таки подавленно, хоть и старался держаться. Игнату вдруг захотелось высказаться:
– Глеб. Мы хорошо с ней поговорили. Мне показалось, она поверила. И еще… ты уж прости, выболтал… Но она тебя к Алке дико ревнует.
Глеб чертыхнулся, потер глаза и мотнул головой в сторону двери:
– Иди к ней, – а сам пошел к машине.
Все было сложно. Хреново и сложно. И еще Солодухин со своими играми, и предатель среди своих.
Но то, что Дашка его ревнует, грело сердце. Он даже смог улыбнуться.
* * *
Пока Игнат отсутствовал, у Даши появилось время как-то разложить внутри себя услышанное. Конечно, ощущала она себя ужасно.
Вина, что своим рассказом старался вызвать в ней Игнат, наконец сама дошла. Просто, видя, как он манипулирует Сашей, она не могла взять и поверить ему, сопротивлялась как могла тем чувствам, что у нее возникли. Казалось, Игнат тоже в чем-то хитрит, умалчивает. Казалось…
Сейчас ее недоверчивый эгоизм жалобно скулил где-то глубоко внутри. Потому что, если хотя бы часть из его рассказа правда… Тогда… Тогда она жестоко и незаслуженно обидела Глеба.
С осознанием этого стало безумно стыдно.
Но оставалась еще Алла. И что-то у них с Глебом было, ведь если верить словам Игната, она единственная, кто смог его раскрутить… Тут она закрывала глаза, давя в себе ревность. И доводы рассудка говорили, что те отношения в прошлом.
К тому же вот сейчас, вошел Глеб и увидел их с Игнатом, что он мог подумать? Что бы она подумала на его месте? Даша не знала, явно ничего хорошего…
А ведь между ней и Игнатом ничего не было, ровным счетом ничего. И что теперь Глеб о ней думает? Он так смотрел… Что ей думать?
Ей было трудно, до слез трудно понять себя. Принять…
Потому, когда пришел Игнат, она сидела насупившись, полностью подавленная собственными противоречивыми эмоциями.
– Ты как?
Даша подняла на него глаза, в которых читалось смятение, и проговорила:
– Я не знаю. Не знаю…
Игнат вздохнул:
– Тогда возьми паузу, чтобы разобраться. И, если хочешь, приходи на тематический сбор.
Отреагировала сразу:
– На сбор не пойду. Но ты прав, мне надо прежде всего в себе разобраться.
Он серьезно покивал, расплатился по счету, Даша все сидела в задумчивости. Потом, уже уходя, проговорила:
– Прости, если что не так…
Игнат только криво улыбнулся, лишний раз убеждаясь, что у него не было шансов. Ответил:
– Все нормально.
* * *
Игнат подвез ее до дома, по дороге так и молчали. Ей говорить было не о чем, вся ушла в свои мысли. Да и у Игната в голове вертелось малоприятное. При Даше звонить и собирать своих не хотел, ее и без того дергает от темы. Хотя, если честно, Игнату было обидно. Потому что ничего плохого он в своем увлечении не видел. Да и извратом никаким не занимались они, Глеб такое пресекал быстро.
Но не об этом думал, а о том, что предстоит при всех выводить Алку на чистую воду, потому что некому больше такое дерьмо есть.
Они с Дашей коротко попрощались, и Игнат уехал.
Дома ее радостно встречал Брут. Прибежал, хвостик трубой, прыгал, мявкал. Даша понимала, играть ему хочется, бегать. Ему бы к Марте в деревню… Мысль невольно вызвала улыбку, очень уж забавно смотрелись вместе большая степенная овчарка и маленький шустрый коточек.
Она покормила кота, поиграла с ним немного, а после, когда он устроился спать на кресле, пошла мыть его лоток. Удивляясь про себя, откуда в таком маленьком тельце столько отходов жизнедеятельности. И вдруг вспомнилось ей, как он нагадил прямо под столом в смотровой у Глеба.
И она заплакала.
Потом разозлилась на себя, домыла все, и заново перемыла. Лишь бы не вспоминать, не думать. Потому что вместе с мыслями приходила вина. Хотелось закрыть глаза руками, чтобы не видеть, не чувствовать.
Ей то хотелось бежать к Глебу, просить прощения, то казалось, вдруг он ее не любит, видеть не захочет, не простит. И, кроме того, надо было как-то уложить все это в голове. Не готова она пока была с этим жить.
* * *
После разговора у кафе Глеб направился дальше ворошить свои старые связи. Он уже примерно решил, как ответить Солодухину на его ход. Будет тому ход конем по голове. Мрачно улыбаясь уголками губ, додумывал детали. Но оставалось уточнить кое-какие предположения, что у него возникли, еще когда они вместе работали в банке.
Работал он долго, ближе к ночи позвонил Игнат. Коротко отчитался, что Аллу наказали и выставили с волчьим билетом. Голос у него был нерадостный, да и подробности рассказывать не стал. Понятно, что ничего приятного в произошедшем нету. Передал, что Надя извиняется, мол, тяжко ей, не уследила, а у него теперь проблемы.
Глеб просто принял это. Сказал, чтобы Надя голову не забивала. Сам разберется.
* * *
О, Игнат не сомневался, особенно когда в голосе его бывшего боевого командира слышались такие нотки.
– Мне надо уехать, – Глеб обратился с просьбой. – Присмотри за Дашей.
– Хорошо, – Игнат немного смутился.
После разговора в кафе он испытывал двойственные чувства. С одной стороны неизбежное разочарование доминантного мужчины, вынужденного быть статистом. С другой… Он ведь мужик все-таки. Дашка ему нравилась, и если бы не дружба с Глебом, уж он-то смог бы добиться от нее взаимности. Своего рода испытание. Трудно сказать, специально ли все это подстроено, но сам себе он напоминал собаку, у носа которой положили косточку и запретили трогать.
Глеб не закончил:
– Никому из наших не сообщай, к воскресенью я вернусь.
– Вадик меня убьет, – просто сказал Игнат.
– За это не волнуйся, – сухой, ровный голос Глеба был полон внутренней уверенности. – С ним я сам переговорю.
– Ладно, шеф, успокоил.
Разговор прекратился, а Игнат еще минуту задумчиво смотрел в пространство. Выходило так, что Глеб затеял какую-то тайную вылазку. Иначе зачем ему на неделю уезжать? А судя по тому, что рассказывал про Солодухина, собирается сделать ответный ход.
Не нравилось Игнату это его "никому не сообщай", так и знай, влезает в опасную авантюру. Эх, Глеб Виталич, Глеб Виталич… Решил стариной тряхнуть, стало быть, вспомнить свое боевое прошлое? Ну-ну.
Неделю подождать он еще соглашался, но вот так, на неопределенный срок? Успокаивал один момент, теперь Глебу есть ради кого беречься. Даша. Понятно, что Глеб и не думал от девушки отказываться, просто дал ей свободу самой решать.
Трудный день, но, пожалуй, самым неприятным было разбираться с Аллой. Игнат потер виски. Ощущение странные, вроде и жаль ее, и чувство гадливости не отпускало.
Вспоминалось, как сначала изворачивалась, отрицала, потом все-таки призналась, что просила Солодухина помочь. Тут выплыло, что она давно с ним знакома, и обратилась, потому, что знала, у того к Глебу личные счеты. Думала, проскочит? Не на тех напала. Ей просто всегда слишком многое прощалось.
Есть определенные правила, которых надо придерживаться, если считаешь себя в теме. И одни из главных – нельзя безнаказанно лезть в жизнь топа, манипулировать, предавать, лгать. Собственно, теперь ее ни один мастер из окружения Глеба не примет. Пусть ищет себе верха на стороне, если вообще кто-то захочет с ней иметь дело.
Алка рыдала, заламывая руки, ведь до последнего была уверена, что ей сойдет с рук. Что Надька ее пожалеет, как это и было всегда. Ей просто указали на дверь. Сначала она пробовала умолять, потом, хлопнув дверью, ушла. Короче, тягостное осталось от всего этого впечатление.
Не стал говорить Глебу, что скорее всего она теперь помчится к нему, думается, тот и так об знает. Игната передернуло, тяжело с женщинами разбираться.
* * *
Разумеется, как Игнат и предполагал, Алка рванула к Глебу, плакаться и умолять, в любви клясться, но только встретил ее пустой дом. Хозяина не было.
Прождала полночи, потом уехала, надеясь застать его завтра. Еще предстояло как-то объясниться с Солодухиным, вряд ли ему понравится контекст, в котором всплыло его имя. Это сулило лично ей большие неприятности.
О том, что Глеб собирался уехать Алла не знала.
* * *
Но Глеб никуда не уезжал, он просто исчез.
Сейчас все работало на него – и время, и ситуация. Алла будет метаться, дойдет до Солодухина. Глеб не сомневался, что тот занервничает в ожидании ответного хода. Вот пусть и помучается сомнениями. Нервишки себе потреплет, начнет суетиться, делать ошибки.
Это хорошо.
После разговора с Игнатом, вызвонил Вадима, тот по его просьбе сделал кое-что. После этого можно было спокойно затаиться и ждать.
глава 14
Со вчерашнего вечера Даша все мучилась сомнениями и чувством вины. Проснувшись рано поутру, пришла к выводу, что обидела Глеба ни за что, и если он теперь с ней не захочет иметь ничего общего, будет прав. Наверное.
Его причастность к бдсм по-прежнему вызывала у нее отторжение. Его садизм… Как начинала думать обо всех этих сессиях… Брррр… Прямо все в душе сворачивалось. Хотя, конечно, она мало что знала. Но ей и не хотелось ничего про это знать! То была сфера жизни, которая, как она думала, никогда ее не коснется. Ан нет, коснулась…
С другой стороны, если отделить Глеба – человека от всего этого, Даша не могла заглушить в сердце тоскливое чувство потери. Что бы она там себе не говорила, она влюбилась. Да и как было не влюбиться? Ведь он такой… Сразу вспоминалось слишком многое. То, что их связывало невозможно перечеркнуть.
В общем, как выбраться из тупика, Даша не знала. А и поехать к Глебу, просить прощения, тоже не была готова – и стыдно, и себя не переломить. Словно стена внутри вставала, аж горло сжималось. Наверное, просто трусила.
Вот если бы случайно встретиться…
Об этом думала, пока умывалась, кормила Брута и готовила завтрак.
Позвонил Игнат:
– Привет. Из дому выбираться не собираешься?
– Привет… – Даша немного растерялась, не ожидала.
– Могу подвезти.
– Спасибо, а тебе удобно будет? На работу не опоздаешь?
– Какая работа? Сегодня воскресенье. И до 12:30 я совершенно свободен.
– А после 12:30?
Игнат говорил так непринужденно, что Даша оживилась и расслабилась.
– А после протокольное мероприятие. ДР отмечать буду с сослуживцами и драгоценным начальством.
– Ой, ну это же точно неудобно, наверное, – забеспокоилась она.
– Какое беспокойство? Отработаю, галочку поставлю и все.
– Ну не знаю…
И тут ей в голову пришла мысль. Она комкала полотенце в пальцах, думая, уместно будет или неуместно:
– А Глеб… – Даша замялась, не зная как спросить.
– Глеб уехал, – просто ответил Игнат.
Вот как… Уехал, значит.
И сразу сердце наполнилось сожалением, что не успела. Глеб уехал, а она осталась со своим чувством вины.
– Даша, давай, собирайся и выползай. Через полчаса заеду, – голос Игната был неожиданно строг, чем-то даже напомнил голос Глеба.
Она поморщилась, будто вдруг устала. Причин отказываться, вроде как не было. Но.
– Хорошо. Только давай Сашку с собой возьмем?
Игнат на том конце хмыкнул:
– Ладно. Звони парню. Я выезжаю.
Сашка был рад и даже горд, согласился не раздумывая. Даша подумала, что она опять идет с кузнецом, да только тот кузнец сам от Игната в восторге.
После того, как вся компания собралась, решено было снова пойти в то самое рок-кафе "Квадро", где они уже были однажды. Даше по большому счету казалось все равно, она пребывала в рассеянности, Сашка предложил, ему в тот раз понравилось.
– Не вопрос, ребята, поехали, – Игнат был не против.
Он незаметно присматривался к парню, стараясь определить, как он относится к Даше. По всему выходило, что друг, в хорошем смысле этого слова. Насколько надежен? Вот это и следовало ненавязчиво проверить. Интуиция спеца подсказывала, что Дашу точно не обойдут вниманием. Хотя бы просто насолить Глебу, а ему не удастся всегда быть рядом. Да и не тот уровень доверия. А парень, если поймет, может здорово помочь.
В этот раз столик у байка был занят, пришлось устроиться около ударной установки. Она тоже обладала собственной историей и артхаусностью, потому сидеть там было не менее интересно. Устроившись, Сашка в первую очередь обозначил свою позицию:
– Сегодня я угощаю, – он улыбался, но был серьезен и смотрел твердо.
Игнат чуть шевельнул бровью, однако спорить не стал. Примирительно поднял руки ладонями кверху:
– Хорошо, как скажешь.
Сашка расплылся от удовлетворения. Он довольно много думал о вчерашнем приглашении Игната, пытался как-то соотнести это с собой, и сделал пока что только один вывод. Ему нравился Игнат, точнее, ему нравилась его твердая мужская уверенность, аура силы и убедительность. Он сам хотел быть таким. Потому то, что Игнат фактически предложил общение, ужасно льстило его самолюбию и поднимало самооценку. Но общаться он хотел на равных.
А Игнат в общем-то того и добивался. Его доверия. Даша почти не обращала внимания на их разговор, мысли странно расплывались, вызывая тоскливое чувство. Нет, она конечно все слышала, просто отстранилась. Встряхнулась, только когда к ней обратились с вопросом, что заказывать.
– Ээээ… Так. Во-первых, в следующий раз угощаю я, – она чуть нахмурила бровки и обвела взглядом мужиков, те выжидающе молчали. – А во-вторых… А фиг его знает. Я что-то даже есть не хочу. Сашка, бери что-нибудь легкое на свой вкус.
И вот всегда так, женщины сами не знают чего хотят, но попробуй лишить их права выбора.
Забавная у них получилась компания. Однако Игнату предстояло сделать из них команду. Потому он серьезно кивнул, сказав, что тоже оставляет заказ на Сашино усмотрение. И наблюдал. Потому как мало заявить мущинские права, надо еще и знать, что с теми правами делать.
Саша не оплошал, может, конечно, и растерялся чуть-чуть, потому как предполагал, что придется бороться. Но быстро обрел то независимо спокойное состояние, которое отличает уверенного в себе мужчину.
Вскоре они дружно жевали завтрак. Даша по-прежнему была задумчива, а у Игната с Сашей завязался разговор.
– Знаешь, я тут думал о твоем приглашении, – проговорил Саша, пережевывая. – Я, пожалуй, приду.
Даша не сдержалась от язвительной реплики:
– Еще один…
– Подожди, Дашка. Мне интересно, я хочу понять.
– Что ты хочешь понять, – взъярилась она вдруг. – Зачем здоровенные мужики девчонок ремнем лупят и заставляют на коленях ползать? Тематики, блин!
У парня даже рот открылся от удивления, не ожидал подобной реакции. Игнат спокойно сказал, откинувшись на спинку стула:
– Во-первых, быть тематиком, это прежде всего ответственность. А быть верхним – огромная ответственность. Именно на этом все и держится. На ответственности и доверии. Это специфические отношения, верно, но они сугубо добровольные.
Видя, что Даша нахмурилась еще больше, вдруг с улыбкой добавил, скрестив руки на груди:
– И девчонок я шлепаю исключительно для их удовольствия. И то, если очень сильно попросят.
При этом он выглядел до того уверенно, притягательно и… сексуально… что Даша фыркнула и отвела глаза. Сашка пробормотал:
– Вот это да… Да это просто… Кхммм… И я бы так мог?
Игнату пришлось подавить вздох, не будь Даша девушкой Глеба, все было бы по-другому. Но есть как есть. Он сделал серьезное лицо и перевел взгляд на Сашу:
– Прежде всего, тебе следует подтянуть спортивную форму.
В глазах у Сашки зажглось воодушевление, он с готовностью кивнул. Игнат продолжал:
– Кроме того, это потребует от тебя железной дисциплины. Контроль над собой должен быть постоянным.
Даша закатила глаза и всплеснула руками:
– Скажи еще, что вы все там Робин Гуды и рыцари без страха и упрека!
На лице Игната вдруг сменилось выражение, он строго и спокойно произнес тем самым ровным тоном, который так напоминал ей Глеба:
– Не буду ручаться за других, существует множество разных ублюдков и извращенцев. Но у Глеба в команде – да.
Даша почувствовала раздражение. неловкость. Понятно, что своими словами она обидела мужчину. К тому же всколыхнулось чувство вины. Глеб.
– Прости, – пробормотала она. – Я что-то не в лучшей форме сегодня.
– Прощаю, – и опять его слова напомнили Глеба.
Даша сначала уставилась в чашку, а потом, когда неконтролируемо полезли слезы, проговорив:
– Я попудрю носик, – убежала в туалет.
Проводив ее взглядом, Игнат обратился к Саше:
– Александр. Думаю, ты знаешь про Дашу и Глеба.
Тот кивнул.
– Так вот, Глеб сейчас в отъезде, за Дашей надо присмотреть в его отсутствие. Если ей будет угрожать опасность, или еще какие ситуации. У меня не всегда получится быть рядом. Могу я на тебя рассчитывать?
Саша выпрямился, расправив плечи:
– Конечно. Скажите, что надо делать.
– Постарайся не оставлять ее без внимания. и звони мне, если что.
– Хорошо, – парень был торжественно серьезен. – А в воскресенье я приду.
Чуть заметно улыбнувшись уголком губ, Игнат сказал:
– Про тренажерный зал не забудь.
Разговор сам собой иссяк. Но к моменту, когда Даша вернулась из туалета, где она пыталась не расплакаться, мужики уже были единой командой.
Они поговорили и о Сашкиных сомнительных успехах в области грызения гранита науки, и о боевом прошлом Игната. Узнав, что тот успел повоевать в нескольких горячих точках, Саша был поражен. По добродушной внешности молодого улыбчивого мужчины трудно было представить, что тот на самом деле матерый волк. И только стальной взгляд, изредка проскальзывавший в его обычно теплых темно-карих глазах, указывал на несгибаемых характер. Парень проникся уважением. К тому же, на визитке, которую ему дал Игнат, значилась столь солидная «контора», что уважение росло в геометрической прогрессии.
Даша по-прежнему выглядела сумрачно, да и чувствовала себя не лучше. Но все же старалась улыбаться. Время потихоньку приближалось к 12:00, Игнат, взглянув на часы, предложил:
– Так, ребята, мне на мероприятие пора. А вы как? Хотите, подвезу, куда скажете?
Спешить ребятам было некуда, они решили посидеть еще. Перед уходом Игнат бросил на Дашу многозначительный взгляд, попрощался и вышел.
– Сашка, ты что, всерьез решил влезть во все это? – спросила она.
– Ты знаешь, да. Мне интересно. В конце концов, никто силком меня туда не затащит. Но я бы хотел быть как Игнат.
Даша выдохнула, раздувая щеки:
– Вы спелись. Здорово он тебя обработал за один час.
– Даша, – у парня сделалось строгое лицо, и даже голос как-то поменялся. – Не обработал, а показал новые возможности.
Ей вдруг зачесались руки треснуть его по голове:
– Только на мне нечего доминантный взгляд отрабатывать!
Сашка застыл, потом хмыкнул, потом заржал в голос:
– А что, у меня получается?
– Получается, – буркнула Даша, удивляясь, как быстро распространяется дурное влияние.
* * *
Вчера ночью Глеба не удалось застать. Алла предприняла еще одну попытку с утра, но дом опять встретил ее пустотой и молчанием. Поняв, что как-то замять дело и выпросить у Глеба прощения не удастся, она наконец, преодолевая внутреннее сопротивление, решилась позвонить Солодухину. Побаивалась его, потому решила прибегнуть к самому надежному средству.
– Евгений Петрович! – слезы по телефону лились рекой, всхлипы и подвывания должны были дополнять картину.
– Что случилось, моя девочка? – спросил мужчина чуть насмешливо.
– Евгений Петрович, простите меня ради Бога! – она продолжала плакать, но теперь уже постепенно проникаясь ситуацией, плакала всерьез.
Мужчина проявил легкое неудовольствие:
– В чем дело, перестань реветь и объясни нормально.
– Я не знаю как, но он все узнал…
– Что узнал, кто? Говори, не тяни кота за яйца, – мужчина потихоньку начал раздражаться.
– Глеб. А меня, – тут она снова заплакала. – Меня просто выбросили! Сказали, ни один мастер не возьмет…
– Бл…..! Да успокойся ты! – рявкнул Солодухин. – Рассказывай!
Сбиваясь и всхлипывая, Алла рассказала, что история со звонками и сообщениями всплыла самым неприятным образом. И то, что он к этому причастен, тоже. Солодухин длинно и грязно выругался.
– А теперь он куда-то уехал! – Алла снова зарыдала, размазывая сопли.
– Заткнись, дура, – прошипел он, понимая, что ему осточертело слушать ее завывания. – Замолчи!
Замолчать-то она замолчала, но успокоиться не могла, ее трясло от неопределенности. Привыкла, что за нее кто-то думает, решает, опекает, а она на всем готовом. Сейчас ей светила перспектива самой решать свои проблемы и о себе заботиться, а этого она боялась и не хотела. Потому с надеждой ждала, что скажет Солодухин.
– Успокоилась? – спросил тот спустя немного времени.
– Да…
– Так вот, если будешь умницей, я тебя пристрою к одному знакомому. Он немного жестковат, но ничего, привыкнешь.
– Евгений Петрович, дорогой… – Алла аж задохнулась от благодарности, впереди уже не маячила перспектива самой о себе заботиться.
– Ладно, помолчи. Потом сочтемся. А вообще, все не так уж плохо. Уехал, говоришь? Очень хорошо. Сиди дома, я созвонюсь с кем надо. Он тебя возьмет.
Она мало что понимала, кроме того, что ее будущее кажется, налаживается. Ей было невдомек, что человек, которому ее собирался отдать Солодухин в качестве сексуальной игрушки, вполне в состоянии пустить новую куклу на ленточки. И концы спрятать так, что никто ничего не узнает. Ресурс великое дело, особенно в криминальных кругах.
* * *
Из кафе ребята пошли по домам, Саша как порядочный джентльмен (к тому же проинструктированный старшим товарищем), довел Дашу до двери, велел сидеть и не высовываться. Если что нужно, звонить. Даше было немного смешно, потому что привычный Петров серьезным смотрелся забавно. Отпирая замок, не удержалась от сарказма:
– Вживаешься в образ?
– Иди к черту, – незлобиво огрызнулся тот. – Ну, я пошел.
И тут он вытянул шею и как-то странно заулыбался, глядя ей за спину.
– Что? – не поняла Даша.
– Ээээ… пока, короче. Я пошел, – и быстро поскакал по лестнице, даже в лифт не пошел.
Даша обернулась, слыша снизу Сашкино подозрительное ржание.
Ну конечно! Конечно!
На коврике в прихожей, в самом центре красовалась кучка, а Брут, выбежавший ее встречать, эту кучку любовно закапывал.
Она конечно рассердилась, шумно жестикулируя. А Брут всем своим видом показывал:
– А вот нечего меня запирать в четырех стенах, я на воздух хочу!
От всего этого на Дашу почему-то нашла иррациональная обида на Глеба. Правильно, вот уехал он, а у нее настроение ни к черту. Дат еще и мина в прихожей… Дашка присела на обувницу и заплакала. Брутечка тут же подбежал мяучить и ластиться, взобрался всеми четырьмя лапками ей на ногу. Закрыла лицо руками, как будто спряталась.
Неожиданно в кармане завибрировал телефон. СМС. Искрой проскочило странное предчувствие. Хотя, кто знает что это и от кого, но Даша вытаскивала его с опаской.
Так и есть…
«Уверена, что твой садист уехал, а не подкарауливает тебя где-то?»
глава 15
Даша потрясенно смотрела на телефон, зажатый в руке. Постепенно буквы стали сливаться, затопила злость и отвращение. В душе поднимался протест.
Захотелось размахнуться и грохнуть его об стену. Ее затрясло. Тот, кто посылает ей эти писульки, ведь никакой не доброжелатель, а просто гнусный шантажист и манипулятор. В одном Даша была уверена точно, Глеб уехал не для того, чтобы подкарауливать ее. Глеб уехал от нее. И ему не было нужды ее подкарауливать, она и без того была в его полной власти.
В памяти невольно всплыло то состояние в мастерской, ее полная беспомощность и уязвимость, доверие. Его чуткие, заботливые руки. Он дарил ей страсть и нежность, ничего не требуя взамен. Были они тогда единым целым? Да, пожалуй, да. Замышлял ли он пытать и мучить ее, причиняя физическую боль?
В это Даша почему-то не верилось. Не складывалось в голове.
Это… все равно, как если Марта съест Брута.
Да она не сделает этого, даже если кот нагадит ей в рот!
Размышления были прерваны, потому что взгляд Даши уперся в кучку, которую бессовестный Брут навалял прямо в центре прихожей. Он, кстати, снова к ней вернулся и самозабвенно закапывал сокровище, загребая лапкой по коврику. Бросив телефон на обувницу, Даша со всей пролетарской ненавистью начала там убирать. То был хороший отвлекающий маневр, подчищая какашки, она злилась, от этого сознание прояснялось и работало быстро, как никогда.
Зачем кому-то лезть в ее жизнь? В ее простую, неинтересную жизнь? Кому она мешает? В конце концов, это было их с Глебом личное дело! Чем бы они не там занимались, это могло касаться только их двоих. Хорошо, косвенно еще их близких. Но кого оно могло интересовать на стороне? Откуда вдруг должен был взяться некий радетель за ее жизнь?
Означает это только одно, вовсе не за ее жизнь этот кто-то печется, а просто использует ее в своих целях. Если помыслить отвлеченно…
Детектива.
Вскоре коврик был вымыт, Брут тоже. Купание ему не понравилось, но Даша холодно отнеслась к его протестующим воплям. Это наказание. И оно будет исполнено до конца.
Тут девушка вдруг остановилась, уставившись на себя в зеркало. Что… Неужели она и сама уже опылилась от этих… Заботливых, блин!
– Ага! Ты еще заставь кота извиняться! – зло фыркнула она, опуская взгляд на мокрого котенка, сидящего под струей воды в раковине.
Брут таращил на нее глазенки, а потом так жалобно мяукнул, мол, прости, хозяйка. Даша не выдержала. Ее буквально распирало от смеха и от злости.
Уже потом, сидя на диване с укутанным в большое махровое полотенце котиком на коленях, она задумалась. До сих пор тот, кто шлет ей эти сообщения, все время играл в одни ворота, манипулируя ею. А не поиграть ли самой в его игру?
Идея показалась заманчивой, но действовать следовало осторожно. Даша понимала, такая игра может оказаться опасной. Дома она одна, до приезда родителей еще три дня… Воистину, такие тайны лучше не хранить в одиночку. Теперь, когда все случилось, как случилось, она может быть, в первую очередь посоветовалась бы с Глебом. Но Глеба рядом не было.
И, поскольку Сашке Петрову она все-таки доверяла больше, чем Игнату, позвонила ему и попросила прийти.
* * *
Глеб действительно никуда не уезжал, он просто скрылся. И кстати, совсем недалеко. Все это время они вместе с Мартой благополучно провели в пустующем сарайчике на соседнем участке. У Даши на даче, короче говоря.
Пришлось немного тряхнуть стариной, собственно, им с Мартой было не привыкать становиться невидимыми и бестелесными. Опыт не пропьешь. Сарайчик тот снаружи совершенно неприметная развалина, никто и не заподозрит, что внутри кто-то есть, а в большом мире у него были глаза и уши.
Ночью Глеб совершал тайные вылазки, неслышно двигаясь в темноте, днем оставался в своем импровизированном блиндаже. Вчера даже позволил себе проникнуть в дом. Постоял немного у кушетки, на которой знал, спала Даша, потом прилег и закрыл глаза. Так он был как будто ближе. Болезненно защемило сердце, как клещами впилась тоска. Пришлось в смятении уйти как можно скорее.
Глеб практически сразу понял, что любит эту девочку всей своей изломанной душой. Но был ли он достоин, имел ли на это право? Тяжела бывает любовь для человека, считающего себя недостойным любви. Потому что он подсознательно боится потерять свое счастье. А чего боишься, то обычно и случается.
Потому оставалось ему теперь только закрыться наглухо, запереть все чувства внутри и ждать, когда представится возможность наказать мерзавца. Стараясь абстрагироваться от своих переживаний, Глеб работал.
Днем от верного человека, с которым он поддерживал связь, на его ноутбук пришла информация, что с того номера, которым в прошлый раз пользовался Солодухин, на номер Даши опять было отправлено сообщение. Он напрягся, почувствовав необъяснимый мурашек интуиции, и запросил распечатки всех контактов Солодухина.
Попутно выяснилось, что с ним созванивалась Алла. Увидев ее номер среди прочих, Глеб недовольно нахмурился. Неужели не понимает, куда опять прется? Неужели ей было мало прошлого опыта? Когда Игнат два года назад осел тут в Управлении, он вытащил Алку из криминального притона, в который та умудрилась угодить еще девчонкой. Собственно, оттуда она и знала Солодухина. Игнат хотел, чтобы она упорядочила свою жизнь, чтобы была под присмотром.
Наверное, все-таки люди выбирают себе занятия по интересам. И кто-то идет учиться в колледж, а кто-то становится сексуальной игрушкой приблатненных мажоров. Ей всегда нравилось вертеться около денежных мужиков, а что они скоты и вкусы у них гадские, так со временем ей даже стало нравиться. Сейчас Алле было уже двадцать шесть, пора бы перебеситься, выйти замуж и нарожать детишек, но, видимо, привычки молодости ничем не перешибить.
Впрочем, именно такое развитие событий Глеб и предполагал, потому позаботился заранее. Присматривать за Дашей поручил Игнату, а Аллу должен был издали опекать Вадим. Он более хладнокровный и отстраненный, Игнат мог сорваться раньше времени.
Похоже, наставал момент действовать. Глеб отправил своему человеку сообщение, чтобы тот связался с обоими.
