Текст книги "По локоть в крови (СИ)"

Автор книги: Екатерина Мансурова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

– Привет! – мы радостно обнялись и неуклюже сталкиваясь, ввалились в ее квартиру. Наши нервные хихиканья еще долго не стихали, прорывая время от времени возникающее неловкое молчание.

Она жила в самом центре Форт Окриджа, правда в довольно скромном жилище, которое позволяла ей снять ее работа в рекламном агентстве. Что-что, а втюхать товар покупателю Лина могла с закрытыми глазами. Как-то раз, помнится, мы подрабатывали в Мелфриде в летние каникулы, продавая хот-доги с куриными сосисками. Так она умудрилась продать аж три штуки мистеру Мэдисону, нашему мэру, который вот уже как 10 лет был уверен, что он вегетарианец. В общем, по части застилания глаз и навешивания лапши на уши она была лучшей.

Квартирка Лины была хоть и маленькой, но довольно ухоженной. Прямо из коридора вела небольшая арка на кухню. А направо, коридорчик уводил в две небольших комнатки, за стеной же коридорчика находилась уютная ванная.

– Так, первое – что ты тут делаешь и почему не предупредила, что приедешь, и второе, почему на тебе шикарное, но видавшее виды платье из последней коллекции Нефрита???? – провожая меня на кухню и ставя на железную плиту огромный чугунный чайник, чуть не взвизгнула она. Вот уж бы ни за что не подумала, что такие чайники еще существуют. Лина не очень любила новомодные изобретения типа компьютера, электрических чайников и сотовых телефонов, поэтому всегда была счастлива и чувствовала себя в своей тарелке, когда приходила к нам. Леди Кэтрин настолько была погружена в прошлые века, что наш дом вместо лампочек был освещен свечами, а вместо телевизора мы смотрели камин.

Правда, это вовсе не означает, что в доме не было светильников и маленького черно-белого телевизора у меня под кроватью.

– О, поверь, Лина, еще каких-то шесть часов назад я сама не представляла, что окажусь в Форт-Окридже, – усмехнулась я. – Рассказывай, как ты здесь устроилась, появился парень?

Она со счастливой улыбкой плюхнулась на табурет, для эстетики закинутый лоскутным покрывальчиком, и закрыла лицо руками, посмеиваясь. В общем, в этот момент нас переполняла именно щенячья радость. Так надолго мы никогда не разлучались и, оказавшись вновь вместе, испытали чуть ли не катарсис, а оттого хихикали как идиотки.

– Я писала, вроде бы, что устроилась в рекламную кампанию, и я помощница самой Ирины Болендас!

Я сделала вид, что сказанное меня впечатлило, хотя кто такая эта самая Ирина Болендас, я не имела ни малейшего представления. Впрочем, я так недолюбливаю рекламу, что с удовольствием бы... я усмехнулась, вспомнив, с каким удовольствием бы воткнула кол в грудь вампиру,... нет, пожалуй, это плохая аналогия...

– Правда, чтобы достичь успеха в этом бизнесе, приходится много вкалывать, иногда я попросту засыпаю на работе, а просыпаюсь на следующее утро, и мне снова идти на работу, – она грустно улыбнулась, но в тот же миг вновь повеселела, – впрочем, этим мне и нравится моя нынешняя должность. Я могу полностью посвятить себя ей и получать от этого неземное удовольствие. Правда, порою попадаются такие клиенты, что так и хочется воткнуть им кол в грудь, но я держу себя в руках, и все обходится без жертв.

Она мелодично рассмеялась, а я как-то поежилась, услышав словосочетания – кол в грудь. Уж слишком оно недвусмысленное.

– И как ты со всем этим справляешься? Ведь еще квартира, личная жизнь, отдыхать когда-то надо...

– Поначалу было действительно сложно, – согласилась она, задумавшись, но резко развеселившись, сменила тему разговора, – Кстати, именно на одной из вечеринок, которые устраивает Ирина дома для своих приближенных, я и познакомилась с Валентином!

– Та-ак, – хихикнув, протянула я, – и кто же наш счастливчик?

– О, он оказался довольно богатым и успешным бизнесменом. Кажется, владеет литейным заводом где-то на окраине Форт-Окриджа, в общем, он железный магнат. Вполне воспитанный, в меру красив и обаятелен, а каков он в постели, Кати!!! За это я готова ему все простить!

Мы обе звонко рассмеялись и, услышав, что вскипел чайник, Лина поднялась приготовить чай. А я, воспользовавшись случаем, выскочила в туалет.

В ванной комнате было очень аккуратно. Вообще – аккуратность, это та черта Лины которой мне так не хватало. Едва увидев пятно, она делала все, чтобы от него избавиться. А я же, увидев пятно, пыталась закрыть его чем-нибудь. Раз не вижу – значит, нет его.

Умывая руки, я посмотрела на себя в маленькое зеркальце, висящее на шкафчике, в котором обычно хранят различные ватные тампоны, тоники, таблетки от головной боли. Заметив, что мой макияж местами потек, а туш так откровенно легла под глазами черными синяками, я залезла в шкафчик в поисках ватных палочек и средства для снятия макияжа. Не думаю, что хозяйка станет слишком возражать подобной вольности, ведь мы не один год время от времени делили жилище друг с другом.

Открыв шкафчик, я сразу не заметила ватных тампонов, и пришлось немного покопаться. Видимо, я не особо аккуратна, потому как в раковину упал какой-то пузырек с таблетками. Благо, он был в пластмассовой упаковке, иначе бы я как пить дать его разбила. Обнаружив нужные мне вещи, я быстренько привела макияж в порядок и, собравшись выходить, вспомнила об упавшем в раковину пузырьке. Подняв его, я чертыхнулась.

Лина сидела, подергивая ногой, и попивала чай.

– Садись и обязательно попробуй этот чай, – протараторила она, – Валентин привез мне его из самой Индии, он туда ездил неделю назад по делам, и купил. Сказал, что настоящий Индийский чай. Наверняка безумно дорогой, но мне очень нравится, ты только попробуй, какой аромат, а на вкус просто бесподобно!

Я, совершенно сникшая, присела на табурет и посмотрела в глаза Лины. Так и есть. Зрачки расширены.

– Я открыла баночку твоего любимого абрикосового варенья с цедрой. И специально положила побольше косточек, ты же любишь их грызть. Помню, как мы в детстве поссорились из-за того, у кого в чашке больше косточек, – она рассмеялась и зачерпнула ложечкой варенье.

– Лина, – с горечью протянула я, – что это?

Я поставила на стол перед ней пузырек с таблетками. Я знала, что это за таблетки, поскольку выросла в детском доме и мы прекрасно были знакомы с амфетаминами, коксом, травкой и прочими наркотиками-стимуляторами.

Подруга внимательно на меня посмотрела с каким-то презрением и спокойно сказала:

– Только не смей меня осуждать, Катилина. У меня никогда не было всего, чем обладала ты. И теперь, начав добиваться первых результатов, я не могу это потерять!

Признаться, слова подруги повергли меня в шок. Чего у нее никогда не было, что было у меня? У нее не было смерти родителей при ее рождении? Да, действительно, не было 15 лет в детском доме, не было бесчисленных попыток самоубийства... впрочем, тут я не берусь предполагать. Тем не менее, понимая, что подруге явно необходима помощь, я отринула все свои проблемы и предубеждения и сосредоточилась на ее проблеме.

– Лина, ты прекрасный специалист, умная женщина, ты способна преодолеть эти трудности и без таблеток. Зачем они тебе?

Подруга, сколько бы ни сдерживалась до этого, прыснула слезами и расплакалась. По-моему, коренные жители Мелфрида настолько автохтонны, что им не стоит уезжать из городка. Вдали от родины им, подобно Дракуле, становится очень сложно. Я понимала ситуацию Лины, но не одобряла выход, который она из нее нашла.

– Ты представить себе не можешь, как здесь сложно и что тут творится. Я просто с ума сходила первый месяц, пока Валентин не дал мне это.

– Так это твой дружок снабдил тебя наркотиками? – взбеленилась я.

– Не смей! Слышишь, не смей о нем дурно отзываться! Когда мне было сложно, он, а не ты был рядом!

– Если бы ты только сказала, что у тебя трудности, Лина, я бы все бросила, и сразу же примчалась сюда, – я присела в ногах у подруги и заглянула в ее зареванные, покрасневшие глаза. Было видно, что приступы депрессии из-за таблеток случались с ней и раньше, – ты хотя бы понимаешь, какими последствиями это обернется для твоего здоровья?

– Кати, – она положила свою руку мне на плечо, и меня скинуло на пол от сильной боли. Опять видение, как же это все некстати.

Темная улица, дорога, я еду по ней, не знаю когда, не знаю куда. Видно только пару метров, освещенной фарами трассы. Впереди мелькает фигура. Я кого-то сбиваю. Выбегаю из машины, наклоняюсь – это женщина. Кто-то нападает на меня сзади и кусает в плечо.

В ужасе я воззрела на Лину. До сего момента все мои видения были связаны с теми, к кому я прикасаюсь, но каким образом Лина могла быть связана с тем, кого я собью или с тем, кто на меня, возможно, нападет в будущем? Не она же меня покусает на темной трассе?

– По ходу у тебя тоже нехилые проблемы, – перепугалась Лина, бросившись к раковине. Подруга налила мне стакан воды, который я залпом осушила. Так, это все становится очень подозрительным и странным.

– Я телепатка. К тому же, видящая будущее телепатка, – потерев виски, бросила я.

– Скорей ты психопатка, Кати, я знаю тебя с детства.

– Последние события очень сильно изменили мою жизнь,... не знаю, после удара молнии или...

Так, надо разобраться в этой суматохе. В конце концов, сейчас речь не обо мне и пока я никуда не еду и можно не беспокоиться за свою жизнь, потому что жизнь Лины на данный момент вызывает большее опасение.

– Так, проехали, – поднимаясь с пола, и присаживаясь за стол, на котором остывал любезно приготовленный Линой индийский чай, отрезала я, – возвращаемся к твоей проблеме.

– Не о чем тут говорить, – отрезала Лина с холодной решимостью, – это мой выбор.

– Да ты хоть соображаешь, что можешь умереть? Ты должна сейчас же поехать со мной обратно в Мелфрид!!!

– Чтобы вернуться неудачницей? Чтобы надо мной вновь потешалась вся округа? Вот – фантазерка Лина, она всегда мечтала стать богатой и успешной, ха-ха, сиди ровно, выскочка, с твоими крестьянскими корнями тебе только коров пасти. Понимаешь, я не для того заканчивала университет, чтобы закончить свою жизнь фермершей.

– Да, я вижу, для чего ты его заканчивала, – взорвалась я, швыряя пузырек в стену кухни, покрытую плиткой. От удара крышечка слетела с пузырька и таблетки рассыпались по полу. Лина, как ошалелая, кинулась собирать раскатившуюся дурь.

– Лина... – со слезами на глазах, почти шепнула я, – милая Лина...

Женщина не слышала моих слов, словно ополоумевшая, она старательно собирала каждую таблеточку и складывала ее обратно в пузырек. Она совершенно не слышала моих слов. Похоже, амфетамины еще не самое страшное, на что она подсела.

– Ты колешься? Отвечай мне, ты колешься?

– Бог с тобой, я еще не настолько сошла с ума, – она бросила свое занятие и, с совершенно жалким видом, сидела на полу.

Воцарилась настолько гнетущая тишина, что мне стало не по себе. Вот уж предположить даже не могла, что Лина, моя Лина, верная подруга, девиз которой по жизни "мне все по плечу" опустится до такого...

– Где найти твоего Валентина?

– Я сама разберусь со своим парнем, – безжизненно протянула девушка.

И тут до меня дошло... пару раз, когда у меня были видения, они всегда были связаны с теми, кого я касаюсь, это так. Но что, если то, что я видела, каким-то образом связано с Линой? Узнать бы только каким. Ох, как не хочется мне это спрашивать...

– Лина... он человек? – стараясь не глядеть в лицо подруги, вымолвила я с трудом. Женщина не встрепенулась и не подняла на меня взгляд. Только молчала. Как же некстати, что мой телепатический дар пропал. Я не могу прочитать ее мысли. Стараюсь, но мне это никак не удается... словно стена, которую мне не преодолеть.

– Хорошо... скажи хотя бы, ты видел его днем? Хоть раз?

– Да. Видела, – кроткий ответ, но по голосу и реакции подруги я прекрасно поняла. Валентин – не человек. И ей об этом прекрасно известно.

Поняв, что лучше мне поехать домой, я подошла к подруге и, заглянув ей в глаза, сказала твердым голосом:

– Милая. Ты – самое ценное, что у меня есть в жизни. Ты и Нефрит моя кровь. Мои брат и сестра, и, пойми, я сделаю все, что от меня зависит, чтобы помочь вам и вытащить из любой задницы, в которую могла засунуть вас жизнь. Но для этого, мне нужно, чтобы ты сделала шаг навстречу. Я приму тебя любой. Даже такой, какая ты сейчас, но одобрить твой выход из проблемы я не могу никак, – она хотела вставить слово, но я не позволила себя перебить, иначе бы сбилась с мысли, – не собираюсь продолжать лечить тебя. Ты умная девочка и знаешь, что сулит тебе очередная доза таблеток, помимо работоспособности. Сейчас я уеду, но хочу, чтобы ты знала, один твой телефонный звонок и я на краю земли, где бы ты ни была, я туда приеду. А теперь, отдыхай, дорогая. Ты все сделаешь правильно, я в тебя верю.

Подруга не шелохнулась, лишь слезы ручьями потекли по ее щекам. Стараясь не оборачиваться, я вышла в коридор, сдерживая слезы, пока не выйду из квартиры, и обратила внимание на шарф, висящий на вешалке. Это мужской шарф и от него пахнет мужскими духами. Прости, Лина, но мне нужно это сделать.

Незаметно для подруги сняв шарф, я вышла из квартиры.

Вонючий хер!!! – кричала я, пытаясь переорать музыку, на полную катушку играющую в моей машине. Музыка орала так громко что, казалось, тетушка может услышать ее в своей комнате в Мелфриде. Но мне было плевать. Больше всего нужно было разрядиться и лечь спать. Я неимоверно устала, просто неимоверно. Столько событий и все они за одну ночь-вечер просто не могли пройти бесследно.

Амфетамин, ну надо же дойти до такого, Лина! Ладно хоть не героин. Я посмотрела на коричневый шерстяной шарф, лежащий рядом со мной на пассажирском сиденье, и немного отвлеклась. Довольно элегантный, стоит отметить. С зелеными полосками, узкими и пошире. Я найду владельца этого шарфа, по крайней мере, я постараюсь что-нибудь увидеть. Надо же мне как-то расширять границы своего дара, а как это сделать, если не упорными тренировками?

Чуть-чуть придя в себя и успокоившись, я заметила, что проехала уже половину пути и сейчас неслась по трассе 101, которая вела уже напрямую в Мелфрид. Никуда сворачивать не нужно было, потому я неслась во весь опор, наслаждаясь дорогой и отсутствием мыслей. Но мысли отсутствовали недолго... сразу потоком хлынув в подсознание. Почему все-таки мне никак не удавалось прочесть мыслей Лины? Это ее дружок так заколдовал? Хм... и фраза Лорали о том, что телепаты не могут читать мысли сверхов... может, я телепат наоборот?

Рассмеявшись от подобной мысли, я спохватилась и едва удержалась от того, чтобы не дать по тормозам. Ведь это очень похоже на ситуацию, которая была в видении... я еду по трассе, белые полосы посредине дороги постоянно прерываются, вижу перед собой лишь пару метров освещаемой фарами трассы. Лихорадочно обдумывая, что поувесистей есть в моей машине, я вспомнила, что в багажнике лежит бита. Как раз на случай, если на меня кто-то нападет. Правда, глупо было положить ее в багажник, и в тот момент я не учла, что если кто-то на меня станет нападать, вряд ли он любезно согласится подождать, пока я достану биту. В голове созрел небольшой план и, не сбавляя скорости, я неслась, но была полностью сосредоточена, поскольку в любой момент на дорогу могла выскочить бедная девушка.

Ой, а если она человек, я же ее убью?????

В этот момент на дорогу выскочила тень. Я резко дала по тормозам и дернула влево, пытаясь не сбить человека, но услышала удар и почувствовала толчок. Когда машина, крутанувшись, все-таки остановилась, я тут же выскочила и понеслась к багажнику. Быстро нащупав среди ненужного барахла биту, я побежала к женщине, над которой уже склонился тот, кто кусал меня в видении... вот так поход за битой спас мне жизнь. Подбежав, я что было мочи, ударила по мужчине, пытавшемуся укусить женщину. Порадовало одно, тот, кого я спасаю, все же не человек, и сможет прийти мне на выручку. Мужчина не шелохнулся, а бита заметно треснула. Ой, кажется, кого-то сейчас побьют...

Существо толкнуло меня с такой силой, что я отлетела к машине, затормозившей за несколько метров от места происшествия. Ударившись головой о шину, я, тем не менее, не потеряла сознания, но явно повредила себе спину, потому что по ней прошла волна сильной боли. Все-таки, я нашла в себе силы, чтобы подняться и даже доломать биту, сделав из нее подобие кола. Не знаю, вампиры ли это, не знаю, поможет ли кол, не знаю, срань господня, зачем я вообще это делаю.

Вампиры сцепились в схватке, было видно, что они оба примерно равны по силе. Женщина боролась с таким остервенением и ожесточением, что мне стало не по себе – а того ли я пытаюсь защитить. Мужчина же действовал грубо, и, схватив женщину за волосы, прижал к асфальту, ударяя по лицу кулаком. Кровь так и брызнула из ее прекрасного лица, орошая асфальт багровыми густыми каплями. Сглотнув слюну, я решилась.

С остервенелым криком, в надежде, что он придаст мне сил, я накинулась на мужчину и вонзила самодельный кол ему в спину. Дерево с хрустом вошло в его тело и застряло, а изо рта существа фонтаном брызнула гемоглобиновая жижа. Через мгновенье от мужчины осталась только небольшая лужа крови. В каком направлении он скрылся, я не знала и не хотела знать.

Видимо уровень адреналина в крови понизился, и мне стало так больно, что остаться на ногах я была не в силах, а потому подкосившиеся конечности свалили меня прямо лицом в лужу крови. Я чувствовала, как она пахнет железом и чем-то тухлым. Прохладная и сырая, она едва не впитывалась в мою кожу. От омерзения к горлу подступил приступ тошноты. Но не в силах пошевелить головой, я так и оставалась лежать, уткнувшись лицом в эту лужу. К сожалению, шикарное платье Нефрита было вконец испорчено...

– Это омерзительно... – едва не плача, кашлянула я.

Женщина, которая так же неподвижно лежала чуть поодаль, сделала вдох и тоже закашлялась.

– Что именно вы находите омерзительным? – спокойно спросила она, будто бы мы не лежали ночью, на дороге, в лужах крови, покалеченные вампиром, а отдыхали на солнечном пляже, где-нибудь на берегу красного моря.

– Этот запах... просто мерзостен...

Послышалась едкая усмешка. Я поняла, что женщина улыбается, несмотря на всю боль. Так же я поняла, что это однозначно вампир. Кто бы еще мог выжить после такой схватки, таких ранений, и таких кровопотерь? Вот только не стать бы мне ее закуской или таблеткой.

– Почему же мерзостен?

– Запах железа, такой кислый, такой острый, так и режет ноздри. К тому же, от этой крови так и разит разложением. Чувствую себя лежащей на помойке жизни...

– Хм, значит моя кровь... – разочарованно протянула она, – его кровь пахнет жизнью, – вампирка шумно повела ноздрями, – Сладкая, пьянящая... в ней столько разных оттенков ароматов... от запаха, похожего на корицу или ванильное мороженное, до запаха парного мяса. Теплого, едва дымящегося...

Странно, вампирка, помнящая запах ванильного мороженного.

– Что-то я не чувствую всех этих ароматов, – с омерзением произнесла я. – только разложение и железо.

– Значит, у нас с ним нет анемии. Чтоб ему от подагры скончаться! Или анального сифилиса...

– Вы сможете восстановиться без моей крови? – наконец, с языка слетел мучивший вопрос. Все-таки лучше сразу знать, чего ожидать.

– Деточка, мне не нужна твоя кровь, за свои годы я научилась восстанавливаться из куда более удручающего положения, чем пара переломов и разорванных органов.

Насколько я успела заметить, вампирка была молодой, впрочем, возможно это темнота исказила мне все восприятие. В любом случае, голос ее молодой и звенящий, и это слово "деточка", такое материнское и отеческое как-то резанули слух. Как бы то ни было, она не хочет меня убивать и от сердца отлегло.

– Ну вот, кажется, с переломом покончено, – усмехнулась она жизнерадостно, осторожно приподнимаясь, – да, действительно покончено.

Женщина что есть мочи потянулась, как будто бы только что проснулась от долгого и бодрящего сна и теперь ее ждет замечательный день. Из положения снизу-вверх и одним глазом я смогла немного ее рассмотреть. Она была такой же рыжей и кучерявой, как и я. Светлая фарфоровая кожа, нежные голубые глаза. Бог ты мой, да мы разве что не две капли воды. Правда, я не ношу комбинезоны из черной кожи и босоножки на таких высоких каблуках. Хотя, признаться, мне бы пошло.

– Так, что у нас тут? – жизнерадостно спросила она, присев на корточки возле меня, и заглянув мне в лицо, – у-у, да мы с тобой чем-то похожи. Здесь больно?

Она нажала мне в основание спины, и я закричала от боли. Больно? Нет, что вы, это адски! И, видимо, голову поднять я не могла по той же причине. Любое движение сразу же отдавало в основание позвоночника.

– Деточка, кажется у тебя перелом позвоночника, – сделала заключение вампирка, осмотрев ранение более подробно и потыкав в разные части моего тела. Любое ее касание вызывало жгучую боль, – нравится тебе или нет, но если хочешь жить, придется тебе принять внутрь омерзительную, пахнущую гниением и железом жидкость. Или провести остаток жизни в инвалидной коляске.

Зажмурившись, я снова сдерживала слезы. Ну почему со мной всегда так? Хотела помочь, а меня сначала чуть не съели, а в итоге побили. Девушек бить вообще не принято. Раздумывая над предложением вампирки и понимая, что это куда более чем щедрый жест, я понимала, что это лучше, чем всю жизнь кататься на двух колесах. Я просто не смогу жить инвалидом и если это единственный вариант избежать страшной участи... скрепя сердце, едва поборов желание сказать все, что я об этом думаю, я протянула.

– Что со мной будет, если я выпью вашу кровь?

Она улыбнулась и присела рядом со мной на асфальт. В это время суток машин не было совсем, и она явно не опасалась, что кто-то нас застукает. Да и, судя по ранению, тот вампир, несомненно, не скоро встанет на тропу войны снова.

– Ты почувствуешь прилив бодрости. Жизнерадостности. Возможно, твои слух и зрение обострятся на какое-то время, быть может, ты так же приобретешь силу, большую, чем у простого смертного. А самое главное – твои раны затянутся.

– Да вам просто рекламным агентом вампирской крови нужно работать, – выдавила я горькую усмешку, – а я не стану вампиром?

– Нет, сегодня в мои планы не входит поднимать новорожденных, – заверила женщина абсолютно серьезным тоном.

Несколько минут мы молчали. Женщина никуда не спешила, а я принимала важное в своей жизни решение. Вы думаете, что здесь даже не стоит вопрос, выпила и все? Что бы сделали вы, если бы оказались в подобной ситуации? Согласна... подобные не часто случаются. Нет. Я сделаю все, чтобы встать на ноги... все.

– Хорошо, я согласна.

Она улыбнулась и, прокусив свое запястье, протянула мне руку с двумя аккуратными дырочками, из которых еле-еле сочилась алая жидкость. Сглотнув слюну, и зажмурившись, будто бы так я меньше почувствую этот омерзительный запах и вкус, я прильнула к ране и начала медленно всасывать в себя кровь женщины. Сначала меня чуть не вырвало, но я постаралась подавить этот позыв, вспомнив, что это единственный шанс остаться здоровой. Я сделала три больших глотка, как ни странно, после второго глотка я уже не чувствовала ни запаха железа, ни запаха гнили. Я даже вообще не могу сказать, что у крови был какой-то знакомый мне вкус, единственное, что я чувствовала – это одержимость... вовремя спохватившись, я откинула ее руку.

– Тебе нужно еще немного, – добродушно сказала она, по-матерински погладив меня по голове.

– Нет, итак справлюсь, мне уже значительно лучше... это... это сумасшествие какое-то. Безумство... что я делаю, Господи!!!

– Да, некоторые люди действительно сходили с ума от того, что выпивали слишком много крови вампира. Они думали, что таким образом смогут стать одним из нас, как же они заблуждались. Подождем немного, пока кровь не сделает свое дело.

– Это как-то связывает нас?

– Немного. Вампир, чью кровь ты выпила, оказывается, как бы связанным с тобой одной нитью, но эта нить слабеет со временем. Кстати, не удивляйся, если интересное время месяца начнется у тебя чуть раньше. После него с точностью можно сказать, что крови вампира в тебе нет. Но все же связь между нами останется навсегда. Омывая мозг, кровь оставляет часть воспоминаний и ощущений, она превращает вампира, давшего живительную силу в частицу тебя самого. И порой, люди, которые испили из вампира, видят во сне... хм, скажем, достаточно откровенные сценарии с участием нас любимых.

– Ой, только секса с покойниками во сне мне не хватало...

Женщина зычно рассмеялась. Всегда так, сначала говорю, потом думаю.

– Так значит, судя по всему, ты посвященная?

– Не поняла?

– Марк пил твою кровь?

– Аа.. ага, к несчастью было дело.

– Ну, раз он оставил тебя в живых, значит, мне не придется тебя убивать, ведь мне бы этого не хотелось. А ночь вы с ним провели?

Я с великим страданием и предвкушением неизбежного, воззрела на новую знакомую и, с тяжелым вздохом, ответила:

– Нет, но он очень просил.

– Марк просил??? Это на него не похоже, – рассмеялась вампирка, – в любом случае – не соглашайся.

От подобных разговоров и от того, как вампирка держит себя в разговоре со мной, мне стало совершенно не по себе. С одной стороны, я по-настоящему рада, что она не горит желанием осушить меня, взять меня силой, хотя полагаю, вампиры бисексуальны или просто прикончить, но с другой стороны – с чего бы это? Откуда мне знать, что это не какая-нибудь затейливая игра, в которую решила поиграть женщина со своей едой, не знавшая, чем занять свой век. Не люблю неизвестность!

– Я бы хотела, но возразить смотрителю округа? В любом случае, я перед ним в долгу...

– Серьезно?

– Он сказал, что оставит мне жизнь, но взамен я должна ему ночь.

– Пфф, – отмахнулась она, – ты не нарушишь кодекс, отказав ему. Потому что, оставляя посвященному жизнь, он не делает услуги или одолжения. Он просто решает судебное дело. И с равной степенью он может вынести как смертельный, так и оправдательный приговор. Это просто бизнес, а иногда и закон.

– Ой, как все сложно, я в наших-то законах разобраться не могу, а похоже, придется разбираться еще и в ваших.

– Ну в этом я тебе помогу. Больно здесь?

– Нет, – удивилась я и пошевелила сначала ногами, а затем головой. Боли я совсем не чувствовала и смогла принять сидячее положение. Голову мгновенно закружило, и вампирка подхватила меня, чтобы я не упала и не разбила голову об асфальт.

– Я же сказала, что этого недостаточно, – подняв мое лицо за подбородок, грустно протянула она, – у тебя все лицо в ссадинах!

– Зато я жива. И так я буду помнить, что я – человек!

Она расплылась в довольной улыбке и помогла мне подняться. Не знаю почему, но мне начала безумно нравиться эта вампирка и я радовалась, что спасла ей жизнь. Уж очень надеюсь, что мне не придется горько разочароваться в ней. Я вновь спохватилась, что не слышу мыслей женщины.

– Какое удивительно потрясающее платье. Хочу себе такое же!

– Мой друг дизайнер. Если хотите, мы можем посетить завтра вечером его магазин в Мелфриде, если, конечно, вам некуда идти и вы не откажетесь переночевать у меня.

Сама не веря своим словам, я села в машину и вампирка, выправив небольшую вмятину на капоте, заняла место пассажира, рядом со мной.

– Ты уверена, деточка? Я, как-никак, вампир, – произнесла она изменившимся голосом. Но вряд ли с желанием меня напугать. Просто решила напомнить кто она.

– Тоже мне диво-дивное, – горько усмехнулась я, заводя мотор, – в последнее время я только и делаю, что общаюсь с вампирами. Постойте, мы ведь даже не познакомились. Я Катилина Астрид Мередит, но можете звать меня просто Кати.

– О, в таком случае, я Мария-Элеонора-Элизабет фон Геттинген. Для тебя, моя дорогая, просто Лиззи. А почему Астрид Мередит? У вас разве дают двойные фамилии?

– Нет, просто Астрид – это фамилия, которую мне дали в приюте. А Мередит – фамилия тетушки, которая меня удочерила. Поскольку мне было уже 15, и я привыкла к Астрид, то получила вторую фамилию. А ваше имя?

– Ой, – отмахнулась она, – За время своего существования я сменила столько амплуа, побывала в разных ролях, от королевы Марии-Элеоноры до пиратки Элизабет, – рассмеялась она, – моя жизнь полна приключений и мне это безумно нравится.

Да. Глядя на Марию-Элеонору Элизабет, я начинала немного по-другому относиться к вампирам и вечному существованию.

– А на счет того, что произошло. По вампирскому кодексу чести, какое бы существо ни спасло вампиру жизнь, оно становится как бы кредитором вампира. Таким образом, по кодексу чести я перед тобою в долгу за свою спасенную жизнь. "Ох, деточка, если бы ты знала больше".

Эти слова явственно прочитались. Не знаю как, но я снова смогла воспользоваться даром телепатии, который вырвал этот кусок из прочих мыслей.

– А чего я не знаю, и чего не должна знать?

Женщина загадочно на меня посмотрела и, изменившись в лице и образе своем, почти прошептала:

– Кажется, теперь я понимаю, почему Марк сохранил тебе жизнь...

– Он не знает, что я телепат... ну, или не знает наверняка.

– Неужели он так постарел. Что-то я его совсем не узнаю с твоих слов. Наверное, ты действительно особенная. Впрочем, не хочу знать, не говори. Ты мне и такой нравишься! Сама не знаю почему, – вновь повторила она. – Ты забавная.

– Из уст бывалого вампира это звучит как комплемент, – усмехнулась я, поняв, что больше положенного все равно не узнаю, и слишком измождена, чтобы читать мысли вампирки, – думаю, что спасенная жизнь надежная гарантия того, что ты не натворишь бед в моем доме, Лиззи.

Она улыбнулась, заметив, что у меня не возникло проблем с личностным барьером и переходом от "вы" к "ты". Все-таки я прекрасно сознавала, что передо мной не новорожденный.

– Лиззи, а сколько тебе...

– Когда перевалило за тысячу, я перестала считать, – откинув спинку кресла, и включив радио, отвязно улыбнулась женщина. У меня под ногами, казалось, провалился пол.

Остаток дороги мы провели в относительной тишине, поскольку каждой было о чем подумать. Мысли Элизабет я больше не пыталась прочесть, поскольку это отнимает у меня достаточно много сил, а именно их мне сейчас и не хватало. Лиззи немного ерзала, как будто ей было неудобно, но через некоторое время, она вытащила из-под себя шарф Валентина, который я кинула на переднее сидение, совсем забыв о нем.

– Тебе знакома эта вещь? – поинтересовалась я.

– Нет, – сдвинув брови, задумалась женщина, и я заметила, как ее ноздри расширились, вдыхая запах шарфа или ее владельца, – но этот запах... он определенно мне знаком.

– А можешь ли ты сказать – этот шарф принадлежит сверху?

– Однозначно, – буркнула вампирка и, безразлично кинув вещь на заднее сиденье, вновь вольготно растянулась и начала напевать мелодию, которая играла по радио.