Текст книги "По локоть в крови (СИ)"

Автор книги: Екатерина Мансурова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Мужчина встал и обеспокоенно вглядывался в темноту, но он явно не понимал, откуда идет источник звука, потому что резко оборачивался в разные стороны. На мгновение он замер и резко пригнулся. Пуля просвистела как раз у него над головой, и он определил, откуда исходит источник опасности. Но вдруг прозвучал еще один выстрел, с другой стороны и пуля, слегка задев рукав пиджака, просвистела в опасной близости. Мужчина явно был сбит с толку и, схватив меня под руку, в мгновение ока перенес нас за ближайшую живую стену из кустарника. Здесь начинался вход в знаменитый Октавианский лабиринт, созданный из плотного кустарника, высотою в два с лишним метра. В этот момент я осознала, что Александр не человек. Мой мир разбился...

Люблю наблюдать за тем, как Валентин спит. Он очень рано ложится, потому что зачастую уходит на всю ночь по этим своим «важным делам». А возвращается с рассветом, израненный, встрепанный и в запале. Многое изменилось с тех пор, как я узнала, что вот уже 50 лет Валентин не человек. И что почти все 50 лет он ведет войну с вампирами, потому что они убили его семью. Сознание того, что существует, помимо нашего, нормального мира, еще один, мир в котором мне все настолько чуждо и непонятно, не могли оставить меня в покое. Я очень болезненно переживала эту новость. Когда Валентин поведал о ней, первые несколько дней я не могла с ним общаться и смотреть на него. Теперь же, примирившись, я каждую ночь провожу в страхе за жизнь своего любимого, молю Бога, чтобы он вернулся живым, а те немногочисленные ночи, когда мы проводим вместе, я стараюсь провести так, будто это последняя наша встреча.

Отчасти, я даже завидую ему, что он может позволить себе беззаботно валяться пол дня в кровати, не заботясь о том, что нужно сдать все проекты в срок. Признаться, я жутко измоталась за эти месяцы. Работать по 20 часов в сутки без выходных и праздников, с часовым перерывом на обед это тяжкий труд. Горько улыбнувшись, я принялась дальше читать договор.

– Родная, ты слишком много работаешь, – сладко потянувшись, как ребенок, заметил Валентин.

– Мм, предлагаешь бросить ее к чертовой матери и пойти просить милостыню? – улыбнулась я, подчеркивая положение, вызывавшее у меня подозрение, – не понимаю, кто вообще составлял этот бестолковый договор?

– Ты же прекрасно знаешь, что с моими доходами ты можешь позволить себе не работать, – он сел на край кровати и пристально смотрел на меня.

– Конечно. А в одну из ночей, когда я узнаю, что тебя убили, то останусь и без любимого, и без работы, и без опыта, и без средств к существованию. Знаешь – отличный план! – я гневно швырнула договор в сторону, отчего он разлетелся на 40 исчерканных листов по комнате, – а еще лучше, я буду жить в постоянном страхе, что они придут и за мной, а я не в силах буду что-то с этим сделать! Ведь я человек! Валентин!!! Ты понимаешь это? Я просто смертный. Я девушка, которая боится за свою жизнь!

– Любимая, я прекрасно понимаю, – он был нежным и искренним. С любовью сжимал мои руки в своих и целовал щеки, по которым текли горячие слезы.

– Тем не менее, сегодня ты опять уйдешь?

Он молчал, но понимал, что было бы нечестно обманывать.

– Да. Ты же знаешь, я должен отомстить.

– Опять эта месть!!! У меня складывается ощущение, что это единственное, что поддерживает в тебе жизнь. Ты живешь не ради любви, а ради ненависти! К чему это приведет? Разве за свои 50 лет ты недостаточно отомстил? Что тебе нужно? Когда ты уже, наконец, насытишься, и что мне делать? Мне нет места в твоей борьбе... в твоей жизни, которая кишит одной лишь ненавистью,... я хочу спокойствия... любви, понимания и своего любимого, который каждую ночь спит со мной в обнимку в постели...

Я видела, что он прекрасно понимал мои чувства, и они разрывали его сердце, отчего мне становилось в десятки раз больнее. Я понимала, что мне никогда не пережить, если однажды утром он не вернется. Не в силах сдерживать слезы, я зарыдала, закрыв лицо руками. Он крепко прижал меня к себе, так крепко, что я чувствовала, как бьется в его теплой груди большое сердце. Поцеловав меня в макушку, он ушел, а внутри все съежилось от такого ледяного холода, что я едва не умерла.

Пару минут я сидела молча, слушая биение своего сердца и тиканье настенных часов в соседней комнате. Пустота, которая царила в этой квартире, переселилась в мою душу. Уже неделю я не могла спокойно жить. Почему любовь неизменно несет с собой столько страданий? Почему когда ты один – тебе плохо, а когда вас двое, то становится в два раза хуже? Становится в десятки раз больше проблем, вопросов, мучений, противоречивых чувств и подозрений, которые не дают жить спокойно и умиротворенно. Как же все осточертело. Если бы Катилина была в этот момент рядом.... Мне так не хватало плеча подруги. Но я не могла свалить на нее весь этот груз информации. Она не обязана знать все зло, что творится на земле. Если я в силах уберечь ее от этого тягостного знания и оставить жить в мире, в котором самое худшее – это эгоизм и зависть, то я так и сделаю.

Немного придя в себя, я заметила на прикроватной тумбочке лист бумаги, свернутый вдвое. Мое сердце заныло еще сильней, чем прежде, а к глазам подкатили слезы. Записка на прикроватной тумбочке после такого разговора... вряд ли в ней может быть что-то хорошее. Промелькнула даже мысль, что это прощальное письмо Валентина. Я кинулась к столику и, зажав в руках листок, не решалась его открыть и прочесть. Наконец, пройдя на кухню и выпив таблетку, я немного успокоилась и расслабилась. Ну вот, все отлично.

Письмо оказалось инструкцией на тот случай, если однажды утром Валентин не вернется. Бумага была исписана мелким почерком с обеих сторон. Мужчина рассказал то, что знал о вампирах, и как я могла уберечь себя от них. Как я могла распознать вампира и что делать при встрече с одним из имподобных. Мы часто беседовали об этом, и мне довелось знать гораздо больше, чем известно любому исследователю мира сверхов, но это было руководство, где собрана самая ценная информация. Едва сдержавшись, чтобы вновь не зарыдать, я свернула лист бумаги и убрала его в кухонный стол, спрятав под поддоном с серебряными ножами.

В этот момент раздался стук в дверь и, не веря себе от радости, я полетела в прихожую.

– Валентин!!!

На пороге стоял мужчина, аккуратно причесанный, плотного телосложения, высокий, в красивом бежевом костюме в зеленоватую полоску и с коричневым шарфом на шее.

– Значит, вашего возлюбленного дома нет, – галантно заключил он, окинув меня с ног до головы. Зареванную, растрепанную, в небрежно застегнутом на голое тело коротком халате. Я рефлекторно прикрыла себя руками, закрывшись, и нахмурилась, пытаясь понять, кто передо мной.

– Я не приглашаю вас в дом!

– Мне этого и не требуется, – улыбнулся он, медленно и демонстративно перешагивая через порог.

Валентин рассказал, как вести себя с вампирами, однако, он и словом не обмолвился о людях...

– Вы...

– Расслабьтесь. Я не причиню вреда, – он снял шарф, тщательно вытер ноги о постеленный в коридоре коврик и прошел на кухню, – не предложите гостю чашечку чая?

– Да, конечно, – спохватилась я, закрывая дверь и проходя на кухню. Не знаю почему, но мне не было страшно. Было лишь любопытно, что этот элегантный и вполне воспитанный мужчина делает в столь поздний час у меня дома?

– Вероятно, вам интересно, что я делаю на вашей кухне?

– Да вы просто читаете мысли, – согласилась я, наливая мужчине чашечку ароматного черного чая, – вам с сахаром?

– Не откажусь. Я вас просвещу, – он отпил чай и остался доволен его качеством, – Валентин попал не в лучшую ситуацию, – мое сердце екнуло, и я замерла на табуретке, зажав в руках полотенце. – Скажу откровенно, ему грозит немалая опасность, и я буду первым, кто позаботится о том, что бы убрать его с дороги. Отличное варенье! Абрикос с цедрой апельсина?

Я ужаснулась, как этот мужчина может быть настолько вежливым и галантным, высказывая мне подобное о моем парне.

– Не отвечайте. Знаю, что прав. Это божественное варенье! Так вот. Я пришел, чтобы настоятельно рекомендовать вам поговорить с Валентином и убедить его покончить с его никчемной местью. Он нанес непоправимый урон вампирскому сообществу и должен успокоиться. Было бы мудро с вашей стороны, если бы вы не только убедили его остановиться, но и переехали вместе с ним обратно в Мелфрид или куда-нибудь подальше. Мы бы сочли это разумным решением и оставили вашего друга и вас в покое. И вы бы наслаждались нормальной жизнью, не опасаясь, что в любой момент к вам в дом могут ворваться. К слову, на сегодняшний день вам следует этого опасаться.

– Извините, но я вынуждена вас просить покинуть этот дом.

– Понимаю, – согласился он, улыбнувшись. – Но советую вам хорошо подумать над довольно щедрым предложением. Если в течение 48 часов вы не покинете город, мы не можем ручаться за вашу жизнь. Вы мне нравитесь, поэтому я даю вам шанс. Другим, увы, повезло меньше. Доброй ночи, Лина Ниаполис.

– Кто ты? – он крепко взял меня за плечи и посмотрел мне в глаза. Снова появилось уже знакомое ощущение... как тогда, когда меня сбила машина, и незнакомый пижон спросил – кто я такая. Пропало все, чувство опасности, адреналин пришел в норму, ощущалась отеческая забота, и существовали лишь черные глаза мужчины, стоящего напротив.

– Катилина Астрид Мередит, – отчеканила я.

– Ты человек?

– Да...

Он отвернулся и начал вновь озираться. Придя в себя, я абсолютно точно поняла, кто он такой, но как ни странно, не испытала никакого страха. Лишь живой интерес. Как так получилось, что когда я хотела проститься с жизнью, у меня это не получалось, но как только я приняла ее с распростертыми объятиями, ко мне явилась сама смерть и предложила отстоять мое право на жизнь любым известным мне способом. Доказать, что я достойна топтать эту землю.

– Разве вампира можно отравить? – я оторвала уверенный взгляд от созерцания травы и взглянула на него.

Окинув меня с ног до головы и однобоко ухмыльнувшись, он отвернулся и ответил:

– Отравить нет, но вот сделать беспомощным запросто...

Мы несколько минут постояли в полной тишине. Все-таки я зря рассчитывала на теплую погоду, ранняя весна давала о себе знать и я начинала замерзать. Обхватив руками плечи, видимо, я дала яркий знак Александру. Он заботливо снял пиджак и накинул его на мои плечи. Прижав меня к своей груди и согревая, мужчина чего-то ждал.

– Мы долго будем здесь стоять?

– Охотник не успокоится, пока не выполнит свое задание, – задумчиво обозначил вампир. – Ты не должна была оказаться здесь, черт побери.

– Успокойся.

Мои слова ошарашили вампира, и он молниеносно прижал меня спиной к плотной стене кустарника и властно посмотрел на меня. Ничуть не смутившись, я приподняла левую бровь, всем видом показывая, что это лучшее, что мы можем сейчас сделать – не паниковать. Нас загнали в ловушку, но во всяком разе здесь, в лабиринте, мы не такая легкая мишень, как на открытом пространстве. У нас всего два узких прохода слева и прямо перед нами, так что мы сразу заметим, если кто-то решит нас проведать. Однако, узкие проходы не оставляли места для маневров. В эти минуты я была рада детству, проведенному в детдоме, потому что там я частенько вляпывалась в неприятности и к сегодняшнему дню научилась с достоинством из них выбираться. Думаю, сейчас это умение пригодится мне как никогда.

Я пихнула Александра в бок, привлекая его внимание. Я понимала, что если нас преследует вампир, то он должно быть, прекрасно все слышит. А значит в этом наше небольшое преимущество. Показав на зубы, я жестом спросила – вампир ли преследует нас. Замешкавшись на секунду, мужчина кивнул. Я продолжила, указав на уши. Слышит ли он нас...

– Да, я уверен, что он нас слышит.

Я сперва разозлилась на мужчину, что он произнес это вслух и разбил весь мой какой-никакой план, но поняла, что тот не открывал рта. Как кстати оказались эти телепатические способности вампиров! Правда, как быть уверенной, что этот сигнал не перехватил охотник? Стоп, кажется, я уже перемудрила, начитавшись детективов.

– Куда мы пойдем, когда выберемся отсюда? Ко мне нельзя, там не безопасно... к тебе тем более, он наверняка знает твое убежище.

Активно намекая вампиру, чтобы тот прочитал мои мысли, и, будучи полностью уверена, что он умеет это делать, я подумала – "назови место, которое хорошо тебе знакомо и в котором нет людей".

Поняв мой намек, вампир произнес, как можно более естественно:

– У меня есть дневное убежище. Оно на берегу Мелсуотен-брейг, бывшее здание дока. Там уже давно никто не живет и не работает, оно заброшено и прекрасно подходит для таких случаев. Думаю, там нас никто не найдет. Отсидимся пару дней и взвесим все, что происходит.

Александр достал телефон и набрал чей-то номер.

– Запускайте фейерверк... Да, я прекрасно знаю. Планы поменялись. Да.

Отличная идея. Когда станут пускать фейерверк, наплывет толпа народа и охотник не сможет стрелять на виду у всех. По крайней мере, если Александр в этом уверен, то так оно и должно быть.

Через несколько минут послышались людские голоса, которые приближались к нам. Лабиринт находился неподалеку от дворца и, благодаря скорости вампира, мы успешно смешались с толпой. Озираясь по сторонам, и прислушиваясь к ощущениям, он произнес:

– Пошли, нам нужно отсюда уходить.

– Только не на твоей машине, – возразила я, поняв, что он ведет меня не в ту сторону. Он выразил согласие, последовав за мной.

Только когда мы оказались в машине, и я вдавила педаль газа в пол, смогла почувствовать себя в относительной безопасности и начать шевелить мозгами. Да, Катилина, ты как обычно вляпалась. Точнее нет, в этот раз ты вляпалась достаточно необычно. Обычно – это сесть в лужу, а вот попасть в почетный список претендентов на свидание с Господом – это что-то неестественное и из ряда вон выходящее. И к тому же, рядом со мной в машине сидит говорящее плотоядное животное. Ну не могу я воспринимать мертвого мужчину, питающегося людьми – человеком. Он не человек, он животное, просто животное, которое умеет говорить и иногда оставлять свой обед живым. Если бы было иначе, то люди бы заметили огромное количество трупов, сомневаюсь, что Александр и охотник – два таких расчудесных вампира на всем белом свете, что их трапез бы никто не замечал.

– Не думай обо мне так.

– А ты не смей читать мои мысли! – скорость, чтобы успеть догнать своих жертв, сила, чтобы преодолеть их сопротивление, обостренные чувства: зрение, слух, обоняние, чтобы увидеть, услышать и учуять свою жертву. Человеку нет нужды во всем этом, поскольку нет нужды добывать себе пищу убийством. Боже... он же монстр. И он сейчас в моей машине!

– Не нужно быть телепатом, чтобы понять, о чем ты думаешь, – безмятежно заметил он, глядя перед собой.

– Впрочем, твоя способность здорово помогла в лабиринте. Я уверена, что твой охотник заявится туда. Мы сможем подготовиться к его приходу и узнать, кто это был.

Вампир едва улыбнулся, самыми уголками губ.

– Будто ты всю жизнь этим занималась.

– Ну, у меня было трудное детство, – усмехнулась я, понимая, что детские драки с парнями и девчонками за право быть человеком ничто по сравнению с дракой с вампиром. С другой стороны, и у меня в запасе есть кое-что. Я могу видеть будущее. Пока не знаю, как это работает, но уверена, что смогу во всем разобраться. Сперва это меня напугало, во второй раз сделало больно, но с другой стороны, если эта непонятная сторона моей жизни помогает эту самую жизнь сохранить, то я готова с этим мириться и даже быть благодарной.

– Катилина, я молчал.

– Что? – не совсем понимая смысл слов вампира, переспросила я.

– Ты ответила на мои мысли, – уверенно и настойчиво повторил он.

– Но... стоп! Я думала, что это благодаря тебе, что ты...

– Я не телепат.

– Нет? – разочарованно протянула я.

Вампир опешил. Мне казалось, что вампир не может опешить. После трех сотен лет, проведенных в обществе людей. Чему еще здесь можно удивляться, ведь все мы одинаковы и наши реакции в большинстве случаев одинаковы, за небольшими вариациями, но уж их-то он мог достаточно изучить, чтобы понять, как мы мыслим.

– Катилина, ты понимаешь, что сейчас происходит? Я – вампир! – прогромыхал он изменившимся голосом. Его глаза налились тьмой, как тогда, в галерее. Мне это сразу показалось подозрительным. Он обнажил клыки, пытаясь продемонстрировать мне свою мощь, либо произвести на меня впечатление. Но того и не требовалось. Я была в ясном уме и твердой памяти, чтобы оценивать происходящее вполне адекватно, – ты стала телепатом и ясновидящей в один момент! И единственная твоя реакция – это разочарование оттого, что я не оправдал твои ожидания?

– А у меня есть другие варианты? Если тебе станет легче, я могу притвориться слегка обалдевшей, но черт подери, если ты думаешь, что ты – это единственное непонятное происшествие в моей жизни, то ты просто..., – я на секунду осеклась, вспомнив, что передо мной вампир и, говоря то, что хочу сказать, могу нарваться на непредсказуемую реакцию. С другой стороны, я два раза заглянула в лицо смерти, так что теперь, можно сказать, мы с ней свои и зачем жить, если не делать то, чего хочешь, и не бояться неизвестного? Раз он все еще здесь, а я все еще жива, значит, я ему зачем-то нужна, хотя бы даже из интереса кто я такая. Тем не менее, я отказалась от прежнего слова и протянула, – просто ограничен!

– Признаться, за свои триста лет я повидал немало..., но чтобы люди так реагировали на мое существование.

– Знаешь, армия писателей, сценаристов, режиссеров, актеров и создателей спец эффектов достаточно потрудились для того, чтобы подготовить мир к вашему появлению и я до сих пор недоумеваю, почему вы не заявили о своем существовании. Если вы такие всемогущие, то где оно прячется – ваше могущество?

– То, что ты о нас не знала, не означает, что не знал никто...

Прикинув в голове все возможные варианты значения данной фразы, я удовлетворилась и попыталась расслабиться, глядя на дорогу.

– Что ты умеешь?

– Катилина, ты мне очень приятна, но есть грани, которые лучше не переступать.

– Я хочу жить. А для того, чтобы жить, я должна знать, какими ресурсами мы располагаем и как мы можем этого охотника заманить в ловушку. Впрочем, скажи хотя бы, кто такой охотник и почему он тебя преследует?

Александр, поджав губы, несильно ударил кулаком по своей коленке. Я поняла, что его заводит вся эта ситуация. Он – трехсотлетний вампир, умудренный жизненным опытом, боями, и таким количеством опасных ситуаций, какое мне даже не снилось, но здесь главенствующую роль взяла на себя какая-то 22-летняя девчонка, и всего-навсего человек. Даже не какой-нибудь сверх, типа оборотня, или не знаю, призрака, а просто человек, чья жизнь находится в полной его власти, чью жизнь он может прервать одним лишь касанием.

– Заметь, я не вогнала кол тебе в грудь, так что было бы справедливо, если бы ты не думал о моей шее, как о сочном стейке..., – смущенно и немного поумерив боевой пыл, протянула я. Мой собеседник был не особо разговорчив за все время нашего недолгого знакомства. Тем не менее, вся его наружность говорила о его образованности, воспитанности, сдержанности, потому он не вызывал у меня страха и опасения за свою жизнь. Я не видела, как он совершает жестокие вещи, но это не означает, что он на них не способен...

– Кто ты? – сквозь зубы процедил он, пытаясь совладать с собой.

– Александр, если бы я как-то могла помочь тебе обрести вновь контроль над ситуацией...

Вампир взревел, выпустил зубы и стал впервые настолько зловещим, что у меня сердце, екнув, замерло на пару мгновений. Я резко затормозила, чтобы мы не разбились. Воздух вокруг сгустился, его плотные щупальца будто обхватили меня за шею, и не давали нормально дышать. Сжавшись в комок, я смотрела на вампира, сидящего рядом со мной и в тайне, в глубине души надеялась, что он будет удовлетворен зрелищем и ублажит свое эго. Все-таки, я понимала как ему, должно быть неприятно... и я слышала его мысли, хотя сама этого не желала. Медленно оцепенение спало, но вампир не сбросил свою личину, обхватив ладонью мою шею, он заглянул мне в глаза.

Я судорожно сглотнула, почувствовав и убедившись, как тонка грань между жизнью и смертью. Когда, неделю назад я пыталась покончить с собой, то не осознавала, насколько хрупко это состояние, как короток этот миг... вампир же сделал его невыносимо долгим, сдавив мою шею ровно настолько, чтобы я могла почувствовать, как взбухла сонная артерия и как отчаянно кровь колотит в ушах.

– Больше всего на свете мне сейчас хочется раздеть тебя, разодрать глотку и пить твою кровь, занимаясь с тобой необузданным сексом, пока я не выпью все, до последней капли... – прошипел он зловеще. Это был не тот Александр, с которым я мило беседовала в галерее и тем более не тот, которому я спасла своим поцелуем жизнь.

Это та откровенность, о которой я предпочитала не знать, более того, эта откровенность ставила под сомнение возможность моего дальнейшего существования. Как-то я действительно недооценила всей его силы и мощи. Похоже, он вновь прочел эмоции по моему лицу и отпустил меня также неожиданно, как и напал.

Рефлекторно закашлявшись, я потерла свою шею, которую еще миг назад сжимала властная рука вампира.

– Не бойся. Я не причиню тебе вреда. Просто мне не дает покоя мысль, что я не знаю, не понимаю кто ты.

– Меня просто молния ударила... – неуверенно, после некоторой паузы вступила я. – И после этого случилось то, что случилось,... я читала, такое бывает.

– Я не о том. Люди, которые видят будущее и читают мысли, встречались мне и прежде, – он оторвал от меня зачарованный взгляд и его глаза вновь стали карими с золотистой каймой.

– Что тогда? – мне все еще было не по себе от его признания.

– Твоя аура. Я чувствую существ намного острей, чем другие вампиры и тем более люди. В тебе есть что-то, с чем я раньше никогда не сталкивался. Что-то, что вызывает при взгляде на тебя единственное желание – животную страсть.

Да уж, это бы многое объяснило. Например, то изнасилование незнакомым человеком, и все приставания, то, как некоторые люди сходили от меня с ума, что им даже приходилось переезжать, как другу Монтойи... только что бы это могло быть? Теперь мне больше, чем вампиру хотелось выяснить, что за тварь сидит во мне, из-за которой вся жизнь шла псу под хвост. Если бы во мне сидел демон, или как его называют некоторые экстрасенсы, "сущность", это бы существенно облегчило задачу. Любая старушка в ближайшей деревеньке пошептала бы, покряхтела бы и все – свободен, бес. И жизнь бы стала совершенно иной...

– У тебя есть при себе серебро? – нарушил тишину вампир.

– Да, у меня серебряный крестик.

Вампир посмотрел на крест, висящий у меня на шее на тоненькой ниточке.

– Сойдет. Если вдруг я не смогу себя контролировать, приложи ко мне серебро. А теперь заводи машину и на первом повороте поверни налево.

– Но док же находится...

– Первый поворот налево, – спокойно повторил вампир.

Я послушно завела машину, переваривая услышанное и увиденное. С одной стороны, передо мной в одночасье открылся совершенно новый, огромный мир. Безумно большой и пугающий. В нем столько интересного, столько неизведанного. С другой стороны, я не знала своего статуса в этом мире и это сумасшедше пугало. Былая уверенность в своем превосходстве и своем крепком положении исчезла без следа. Здесь я не Леди Мередит, находящаяся под протекторатом своей авторитетной тетушки, здесь я просто Кати. И, чувствую, что мне еще предстоит отстаивать свое право жить со знаниями, которые я получила. То, что я никогда не любила вампиров, а теперь не люблю их еще больше, существенно осложнит мне задачу, особенно, если кто-то из них все же телепат...

– Охотник – вампир. Почти уверен. И если так, то он кем-то нанят и за огромные деньги. Слишком многим рискует. Если его вычислят, он будет умолять о рассвете.

– Рассвет убивает? – поинтересовалась я.

– Катилина, я не имею права раскрывать тебе тайны, которые охранялись веками только потому, что это залог существования нашего вида.

– А ты не считаешь, что после того, как втянул меня в это, я имею право кое-что знать. Если на меня нападет вампир, как я смогу убить его, помимо серебряной пули?

Александр вздохнул, чувствуя, что может горько пожалеть о своих словах. Впрочем, он мог уже ничего не говорить, я прочитала его мысли и поняла, что:

– Серебро и рассвет нас не убивают. Мы же не из снега, что бы солнечный свет нас растопил. Это делает нас слабыми, очень слабыми. И лишает наших... специфических особенностей. Я не могу рассказать тебе больше, извини.

Мне достаточно того, чтобы ты подумал о чем-то, – улыбнулась я и, по-моему, вампир прекрасно это понял, потому как поток его мыслей сузился, пока окончательно не прекратился. Либо вампир каким-то образом от меня закрылся, либо годы существования имеют свои преимущества, и вампир научился ни о чем не думать. Интересно, могла бы и я также? Нет, думаю, дольше пяти секунд я бы и про себя молчать не смогла.

– Надеюсь, ты понимаешь, что после того, как получила эти знания на тебе лежит огромная ответственность и твое положение в мире сверхов очень шатко?

– Я поняла это с той минуты, как узнала, что ты вампир... скажи хотя бы, куда мы едем.

– К смотрителю этого округа. Он должен знать о тебе и об охотнике. Именно он и решит, как поступить дальше.

– А ты сам не можешь решить за себя? – недоумевала я.

– Катилина, если тебе сохранят жизнь, то придется узнать и понять слишком много вещей, которые могут показаться тебе не логичными, но ты не должна забывать единственное, что мы не люди.

– Стоп, стоп, стоп! Если мне сохранят жизнь? Если? Это вообще как? – я остановила машину и наотрез отказалась продолжить движение без объяснений.

– Помни, что мы вампиры.

– Да если я даже захочу об этом забыть – не выйдет! Я ни на секунду не забываю, что рядом со мной мертвец, который желает разодрать мне глотку. Ты достаточно ясно обнаружил свои намерения и с каждым моментом я все больше понимаю, почему недолюбливаю вампиров.

– Когда мы доберемся до Форт-Окриджа, ты должна выкинуть из головы подобные мысли настолько далеко, чтобы никто даже не догадался об их существовании в этой маленькой человеческой головке. Марк не так любезен, как я и не станет сюсюкаться с человеком. Самый простой выход – убить тебя. Однако, учитывая, что ты обременена некоторыми... способностями.... Он может счесть их полезными округу и тебе придется работать на него. А теперь заводи машину и продолжай движение. Мне бы не хотелось тебя заставлять.

Я послушалась. Но тоже мне перспектива. Либо умереть, либо работать на них. Овечка работает на волка... кем работать-то? Завтраком или обедом? Потому как ужин я планирую проводить рядом со своей тетушкой и милой сестрицей. Вот именно сейчас, в эту минуту она показалась мне едва ли не ангельским созданием.

Ума не приложу, как могут помочь мои способности вампирам. Я ведь даже понятия не имею, как работают благоприобретенные новшества. Они появляются настолько стихийно, что выбивают почву из-под ног.

Александр поведал, что смотритель округа влиятельный старый вампир, отчего мое воображение нарисовало одного из местных монахов церкви святого Саввы – чуть сгорбленного старикашку с опавшей кожей, артритными костяшками на руках и лохматой седой бородой. На его счету ни одна человеческая смерть и ему ничто не стоит лишить меня жизни. На счету смотрителя, разумеется, а не монаха из нашей церкви, тот и мухи не обидит. Правда, на счету последнего тоже не одна человеческая жизнь. Отпетая. В общем, при входе в клуб я должна быть тише воды, ниже травы, не говорить ничего, особенно если мне не задают вопросов. А по возможности еще не думать и не дышать.

– Будет лучше всего, если тебя сочтут моей добычей.

– Ну, это не так уж далеко от правды, учитывая, что ты хищник, а я всего лишь говорящий кусок мяса...

– Откуда у тебя такое предубеждение к вампирам? Мы давно поняли, что нам придется сосуществовать с людьми, поскольку вы – залог продолжения и существования нашего рода. Вы – важная часть эволюции, потому нам выгодно оставаться с вами в мире.

– Как же все прозаично. Еще скажи, что ты отказался от человеческой крови и бегаешь по ночам в лесу в поисках животных...

– Ты удивишься. Многие девушки с радостью делятся со мной кровью,... а потом забывают об этом.

– В постели, полагаю? – не услышав ответа, я поняла, что думаю в правильном направлении. Впрочем, я с ними солидарна. Освежив в памяти поцелуй с Александром в галерее, я в этом еще раз убедилась. У меня даже мурашки по коже пробежали в тот момент, а разум захватило такое безумство, такое наслаждение, которое я не испытывала еще никогда в жизни. Смерть очень возбуждает. У меня участилось сердцебиение, и Александр едва различимо улыбнулся, заметив это.

Подъезжая к Форт-Окриджу, я глянула на часы. Дорога занимает около 4 часов езды, однако мы домчались с такой скоростью, что я сама себе не поверила. Было всего лишь около часа ночи, а значит, до рассвета оставалась такая прорва времени, что мне не скоро удастся освободиться и нанести необычный визит ничего не подозревающей Лине.

Александр так же рассказал, что Марк владеет значительными богатствами и ресурсами. У него своя сеть ночных клубов для сверхов, казино, магазинов и даже притонов. Он активно сотрудничает со всеми представителями рода нечеловеческого, о коих мне знать не особо хотелось, поскольку этот мир лучше познавать постепенно. И пусть лучше я умру, не познав его до конца, чем мое сердце разорвется от полученной информации.

– По ходу, этот Марк не очень-то приятный тип..., – заключила я.

– Честно говоря, – да, судя по фразе, вампир собирается соврать, либо серьезным образом недоговорить, – если бы была возможность решить дело, не прибегая к его помощи... хотя бы малая возможность, я бы именно так и поступил, но узнай об этом смотритель или старейшины... Бар здесь, за углом.

Припарковав машину, я глубоко вдохнула, пытаясь не волноваться, что я иду в клуб, наполненный сверхами, при чем, не зная, как они отреагируют на меня и, не зная, как поведут себя Александр и Марк. Только сейчас до меня дошло, что я вообще ничего об этом мире не знаю. Если доберусь до дома живой, первым делом залезу в интернет, если там есть хоть малая доля правды, я ее найду.

Вампир, включив всю свою учтивость, открыл передо мной дверь и помог мне элегантно выбраться из машины. Как-никак, я была девушкой, довольно красивой девушкой, к тому же в наряде, который определенным образом ограничивает активность. Взяв меня под руку и еще раз напомнив, что я должна молчать и держаться около него, мужчина повел меня на растерзание.