Текст книги "Гиль
(Из истории низового сопротивления в России )"

Автор книги: Екатерина Гончаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

24. Народные республики 1905 года

Революция 1905 года была отмечена появлением нескольких самопровозглашенных народных республик. Они явились результатом устранения местной царской администрации и создания органов народного самоуправления.

Автор статьи: Ольга Кузьменко.

Источник: rusplt.ru/sub/ratings/narodnyie-respubliki-1905-goda-10539.html

Осень Первой русской революции породила множество народных самоуправлений, которые создавались на волне воодушевления, вызванной манифестом 17 октября 1905 года. Большинство из этих «республик» прекратили свое существование до конца года, некоторые дожили до января следующего, и только Марковская держалась до начала лета.

Старобуянская республика (15 дней)

В селе Большая Царевщина под Самарой революционная пропаганда велась с 1880-х годов. Тогда организацией крестьянских кружков занимались народники, которых в начале XX века сменили эсеры. С 1905 года они регулярно доставляли в Большую Царевщину нелегальную литературу и устраивали собрания, на которые подтягивались и жители соседних сел.

Среди соседей, поддержавших царевщинцев, было село Старый Буян, где в октябре – ноябре 1905 года проходили демонстрации под лозунгом «Долой самодержавие». Около 200 крестьян из Царевщины, получив предписание земского начальника направить уполномоченных для проведения выборов волостного старшины, отправились на сход в Старый Буян. Вооруженные кинжалами и револьверами царевщинцы с революционными песнями вошли в село 12 ноября.

Посовещавшись, крестьяне пришли к выводу, что местные власти нужно заменить собственными избранниками. На следующий день был издан «Временный закон по Старо-Буянскому народному самоуправлению», согласно которому все земли и пастбища передавались в распоряжение народного самоуправления и делились поровну между крестьянами. В Старобуянской республике была организована собственная народная полиция.

Официальная полиция не могла справиться с мятежниками, и тогда для расправы с крестьянами под руководством вице-губернатора был создан карательный отряд из казаков и жандармов. Уже 26 ноября республика была разгромлена, а все ее руководители и активисты арестованы. Однако весть о крестьянском «государстве» быстро распространилась по России и вдохновила жителей других деревень.

Красноярская республика (29 дней)

После Октябрьской всероссийской политической стачки 1905 года в Красноярске была образована Выборная комиссия рабочих, которую возглавили большевики. Комиссия ввела восьмичасовой рабочий день, руководила стачечниками и рабочими дружинами. 6 декабря был создан Объединенный совет депутатов от солдат и рабочих, в который вошли около 120 человек. Через два дня начали бастовать солдаты железнодорожного батальона, которых власти планировали использовать в качестве штрейкбрехеров.

Военные образовали собственный Комитет депутатов от солдат Красноярского гарнизона во главе с прапорщиком Андреем Кузьминым. В это время черносотенцы осаждали Народный дом, где меньшевик Моисей Урицкий проводил очередное собрание. Поддерживающий эсеров Кузьмин, сохранявший до этого нейтралитет, пришел на помощь осажденным, а затем возглавил сопротивление. По его приказу была захвачена губернская типография, в которой немедленно организовали печать газеты «Красноярский рабочий». Первое же опубликованное в ней постановление гарантировало свободу слова и собраний.

Власть в городе фактически оказалась в руках Объединенного совета, Кузьмин стал президентом Красноярской республики. Временное революционное правительство контролировало железную дорогу и промышленные предприятия, создало народный суд, а для охраны порядка в городе формировались военные патрули.

В конце декабря в Красноярск вступил Омский полк, 28 числа в городе было объявлено военное положение. Больше 700 солдат и рабочих забаррикадировались в мастерских, чтобы не допустить разоружения железнодорожного батальона, однако через неделю они были вынуждены сдаться. В начале 1907 года больше 160 граждан Красноярской республики были приговорены к тюремному заключению или каторге.

Читинская республика (62 дня)

В Чите рабочие железнодорожных мастерских начали вооружаться еще в августе 1905 года, а во время Октябрьской политической стачки их число увеличилось до четырех тысяч. Местный Комитет РСДРП и Совет солдатских и казачьих депутатов фактически захватили власть в Чите 22 ноября 1905 года. Через два дня областной власти пришлось выполнить требования пятитысячной демонстрации за освобождение нескольких политических заключенных.

К декабрю Совет контролировал почтово-телеграфную связь, а деятельность правительственных учреждений была парализована почти полностью. Железнодорожникам был дарован восьмичасовой рабочий день. С 7 декабря в Чите начала выходить большевистская газета «Забайкальский рабочий».

В первой половине декабря рабочая дружина приступила к захвату военных складов и вагонов железнодорожного батальона, где за время Русско-японской войны скопилось много оружия. Дружинникам удалось вынести с них около 1500 винтовок и боеприпасы.

Карательный отряд в Читу, как и в другие города Сибири, был направлен после Декабрьского восстания в Москве. 22 января 1906 года войска генерала Павла Ренненкампфа заняли город и расправились со всеми революционными рабочими, солдатами и казаками, среди которых было много большевиков. Злопамятные революционеры не смогли простить генералу уничтожение Читинской республики. В 1918 году Ренненкампфа расстреляли большевики.

Гурийская республика (формально около 60 дней)

Несмотря на то, что официально Гурийская республика существовала около 60 дней, номинально самоуправление на грузинской окраине Российской империи существовало с 1903 года. Выступления против местных помещиков там начались еще в 1902 году, когда крестьяне деревни Нигоити принесли клятву верности друг другу в борьбе против эксплуататоров. Новость об этом странном действе вдохновила деревенских жителей по всей Гурии.

К концу 1903 года все население провинции бойкотировало официальные власти Грузии. Каждую неделю на территории уезда проходили массовые митинги. Самоуправление Гурии установило свободу слова, организовало публичные суды и народную милицию. Штрейкбрехеров прогоняли за пределы уезда. Установленным в Гурии порядкам симпатизировали многие выходцы из дворян и даже чиновники, которые поддерживали петиции против вмешательства армии. Либеральный губернатор Кутаиси даже удостоил провинцию визитом, во время которого его охраняла местная «красная милиция».

С началом революции гурийские дружины расширили свои ряды и начали готовиться к борьбе с царским режимом. Для начала нападениям подверглись государственные полицейские участки, сами сотрудники полиции и казаки. Вся территория провинции оказалась во власти революционеров, с которыми царское правительство пыталось провести переговоры с самого начала 1905 года. В ноябре на митинге в уездном городе Озургети была провозглашена Гурийская республика. Примеру соседей последовали некоторые другие районы Грузии, где также создавались народные республики.

Торжество социализма в Гурии закончилось 10 января 1906 года. Царская армия жестоко усмирила восстание, а его лидеры были арестованы или бежали. Около 300 человек были сосланы в Сибирь. Гурийские вооруженные отряды – «Красные сотни» – были расформированы после отказа от открытого сопротивления российской армии.

Марковская республика (231 день)

Крестьяне Марковской волости, население которой составляло больше 6000 человек, в начале XX века переживали трудные времена из-за низкого урожая. Собственных запасов им до весны не хватало, и для того, чтобы прокормить семью, многим приходилось уезжать на зиму в Москву и Санкт-Петербург на отхожий промысел, где они поступали на фабрики и заводы.

После съезда Крестьянского союза, который проходил летом 1905 года в Москве, старшиной Марковской волости был избран один из делегатов этого съезда Иван Рыжов. Пользуясь своими полномочиями, он помогал распространять революционную литературу и информацию о происходящих в стране событиях, а также занялся формированием тайной крестьянской дружины.

В конце октября около 1000 крестьян из деревни Марково и 15 соседних населенных пунктов собрались около железнодорожной станции, где уездный агроном Зубрилин зачитал 12 параграфов, составленных Крестьянским союзом требований, получивших название «Приговор». Кроме традиционных проблем земледельцев: увеличения земельных наделов и отмене выкупных платежей, крестьяне ожидали от властей разрешения проблем, общих для всех граждан страны. Они требовали свободу слова и печати, отмены полицейского и чиновничьего произвола, доступного образования и «чтобы депутатов в Государственную Думу выбирал весь народ», а министры и другие госслужащие были подотчетны народным депутатам. Через месяц «Приговор» был дополнен пунктами о свержении самодержавия и немедленном созыве Учредительного собрания.

Крестьяне объявили Марковскую волость республикой и избрали собственное правительство, отказываясь подчиняться царским властям. Президентом стал марковский старшина Буршин. Земледельцы-революционеры перестали платить налоги и подати, уклонялись от воинской повинности.

В отличие от остальных народных республик, до Марковской области карательный отряд казаков дошел только 18 июля 1906 года. Больше 300 крестьян, которых признали зачинщиками сопротивления, были репрессированы, но их оставшиеся на свободе товарищи продолжали оказывать помещикам пассивное сопротивление.

25. А. М. Лбов – атаман «лесных братьев»

В годы Первой русской революции Лбов создал партизанский отряд, который занимался вооруженной борьбой с существующим режимом. Успешные предприятия отряда во многом были обусловлены поддержкой рабочих и крестьянства Пермской губернии.

Источник: А. С. Масютин «А. М. Лбов – атаман «лесных братьев».

С точки зрения власть придержащих смирение, покорность, благонамеренность всегда считались лучшим украшением российских подданных. Правда, сами подданные из «подлых сословий» так не считали, и время от времени русский народ «взбрыкивался», пытаясь скинуть барско-чиновничье иго. Попытки бунтов всегда кончались неудачей и новым витком государственного произвола, но оставляли в народе желание повторить лучше, мощнее, успешнее в каждом уголке подъяремной Руси. И среди уральских крестьян и работных людей до начала XX века «живы были легенды о лихих делах Пугачева, – этого вождя мужицкого восстания, в течение трех лет бившего лучших царских генералов. Когда у боевиков 1905 года являлся вопрос, почему пугачевские партизане могли бить лучшие царские войска, ответ подсказывали старики: сила Пугачева была в недовольном народе, в бунтующих рабочих Урала. Пугачевские действующие войска мощными прослойками были связаны тут же на месте с массой, являвшейся для системы малых войн, которые вел Пугачев, постоянным резервом, всегда готовым идти в бой. Действующие же войска атамана являлись лишь боевой организацией вооруженного народа».

В годы Первой русской революции на Урале и в соседнем Прикамье в вооруженную борьбу с правительством включились сотни простых людей, объединенные в боевки различных левых течений: социал-демократов, эсеров, анархистов, максималистов, на уровне рядовых членов, не пекущихся о фракционной чистоте и, в общем, чуждых межпартийным сварам.

Самым грозной и именитой из повстанческих дружин края стал «Пермский Революционный Партизанский Отряд» Александра Михайловича Лбова.

Александр Михайлович Лбов родился в 1876 г. в слободе Мотовилихе подле города Пермь (ныне один из районов города). Как рассказывал сам Лбов в своей тюремной «исповеди», надиктованной начальнику Вятского Исправительного Арестантского Отделения Орлову, воспитанию ненависти к существующему миропорядку способствовала ведшаяся семейством Лбовых на протяжении 106 лет тяжба с казной за 5 десятин земли. На протяжении века земля до 20 раз по решению суда то отчуждалась у Лбовых, то вновь возвращалась им. Постоянны были стычки Лбовых то с косцами, то с помощниками лесничего распоряжавшихся этой лесной дачей по своему усмотрению. «Под влиянием такой жизни у меня явилась озлобленность на людскую несправедливость и выработался непреклонный и неуступчивый характер. Озлобленность, главным образом из-за земли против казны и правительства развилась в силе до того, что я при каждом случае старался вредить казне: то наждаку подсыплю в машину, чтобы испортить последнюю, то керосину налью, туда, куда не следует, то подожгу какое-либо казенное строение, то какой-нибудь винт выну незаметно из машины, чтобы испортить ее. Одного только старался избегать– не сжигать хлеба, соломы, сена, даже отобранного кем-либо моего собственного сена, так как понимал, что через это может повыситься цена на эти предметы, что неблагоприятно отразиться на состоянии бедняков. С юношеских лет я пользовался авторитетом и уважением своих товарищей-сверстников, причем ни одному из них я не позволял безобразничать. А ежели кто позволял себе сделать что-либо неладное, то получал тотчас же хорошую трепку. Тех же товарищей, которые приносили вред казне, я благодарил и поощрял».

До службы в армии Лбов около 8 лет проработал на Мотовилихинском заводе в сталелитейном цехе (завод изготовлял артиллерийские орудия), после службы вновь ненадолго вернулся на завод, но тяга к вольной жизни побудила его оставить предприятие. Далее он успешно занимался пчеловодством, а в годы непосредственно предшествующие революции служил лесным объездчиком под Пермью – это прекрасное знание местности в дальнейшем сильно помогло Лбову в партизанской борьбе.

В 1899 г. Лбов женился на Елизавете Васильевне Штенниковой и стал отцом двоих сыновей: Михаила и Константина, и при последнем свидании в октябре 1907 г. Елизавета Васильевна вновь осталась беременной. Примечательно, что шурин Лбова – Михаил Штенников, носивший прозвище «Быстрый», также воевал в параллельном анархистском отряде «лесных братьев», руководимым Иваном и Алексеем Давыдовыми (Соликамский уезд) и участвовал не только в «эксах», но самолично казнил провокатора Дубкова в Александровском заводе в августе 1907 г. После разгрома отряда Давыдовых в августе 1908 г. Штенников скрывался в Чердынском уезде, но в 1910 г. был найден полицией и казнен через повешение. Это была не первая потеря близких Елизаветой Лбовой – в 1907 ее свекра Михаила Ильича избили до смерти полицейские стражники, а сама она стала жертвой их гнусного надругательства.

Около конца 1904 г. Лбов вошел в кружки, организованные партией социалистов-революционеров, но в ряды активных работников не попал, побывав лишь в эсеровской «периферии». Вскоре Лбов принял самое деятельное участие в «часе возмездия» рабочих снарядных мастерских Мотовилихинского завода, когда 20 сентября 1905 г. ненавидимые рабочими инженер Сепайн и мастер Крапивин подверглись публичному шельмованию. На голову Сепайна надели угольный мешок, измазали грязью, обули в лапти и вытолкали через проходную, Крапивина же без лишних затей вывезли из завода на тачке. Той же осенью 1905 г. Лбов был впервые арестован и оказался в Оханской тюрьме, но после царского Манифеста 17 октября и последовавшей за ним политической амнистии вернулся домой в Мотовилиху, где после сентябрьских волнений администрация завода провела массовый локаут. Утром 12 декабря в первый день двухдневного вооруженного восстания в Мотовилихе, Лбов во главе огромной толпы рабочих (частично вооруженной охотничьими ружьями) принудил заведующего керосиновым складом братьев Нобель выдать восставшим 19 револьверов, полагавшихся служащим склада. Причем заведующий складом Таранов был по требованию Лбова водружен на пустой бочонок посреди двора склада, где Лбов произнес вескую речь, побуждая работников Нобеля присоединиться к борьбе мотовилихинских оружейников против правительства. Еще накануне восстания Лбов, как один из самых преданных делу революции рабочих, был назначен мотовилихинскими пролетариями начальником милицейской дружины. Во время двухдневной борьбы Лбов не раз становился зачинщиком вооруженных столкновений. «Обычно он собирал стрелков и, усевшись где-нибудь за банями или сараями, стрелял в казаков, в полицию, в драгун. Если охотников не находилось, он стрелял один. Если не было стрельбы, Лбов сам строил завалы, „баррикады“ и ругался с обывателями, которые не помогали ему».

После поражения восстания Лбов с несколькими членами боевой дружины рабочих (Семов Василий – казнен в 1908, Обросимов Терентий – казнен в 1909 г.) уходит в подполье и с весны 1906 г. начинает новый этап вооруженной борьбы – революционное ушкуйничество.

Как же боролись лбовцы, отстаивая свое классовое достоинство? Вот несколько отдельных примеров:

1) отстрел представителей карательного аппарата. По одной лишь Мотовилихе – убийства помощника заводского полицейского пристава Косецкого (10 октября 1906 г.), проводившего разъяснительно-нагаечную работу с «закоперщиками» заводских беспорядков и его преемника – помощника пристава Бурова – Лемеша вместе с сопровождавшим его стражником (16 февраля 1907 г.), пермского жандармского «светила» филера Калашникова вместе с городовым (18 февраля 1907 г.), городового Беспалова (5 февраля 1907 г.), и его однофамильца – конного стражника (19 февраля 1907 г.), а также прочих чинов полиции, пеших и конных стражников, казаков;

2) убийства «шишек» заводской администрации, дурно обращавшихся с рабочими – главноуправляющего рельсопрокатного Надеждинского завода Прахова и заведующего хозяйственной частью этого же завода де Кампо-Сципио (22 августа 1907 г.), убийство старшего мастера Мотовилинского завода Билева (18 мая 1907 г.), убийство управляющего Полазнинского завода Копылова (15 февраля 1907 г.) и др.;

3) ликвидация «пламенных» монархистов (убийство 3 июня 1907 г. Афанасия Русских – церковного старосты в Мотовилихинском заводе, предварительно Русских заставили раскошелиться на 500 руб. в кассу местного эсеровского комитета), причем в день похорон Русских (8 июня) лбовцы убили мотовилихинского стражника Беляева – уроженца Нолинского уезда Вятской губернии, 17 же ноября 1907 г. на улице Мотовилихи неизвестный застрелил младшего брата церковного старосты – Филиппа Русских;

4) показательные расправы с лицами, уличенными в пособничестве карателям. Обычно повстанцы ночью бросали бомбу им в избу, так были наказаны некие Петелин и Лядов (апрель 1907 г.) и Чогоницын (август 1907 г.). В первом случае погиб сам Петелин, в двух других случаях от взрыва погибал сын осведомителя;

5) агитационно-пропагандистские мероприятия для поднятия революционного духа местного населения – шествие с красным флагом с надписью «Война за землю и волю» в селе Сень-кино Пермского уезда (14 июня 1907 г.);

6) поджоги недвижимости казны и местных тузов, располагавшейся на спорной с крестьянами землях (в том числе большой государственный лесопильный завод в Надеждинске (ныне город Серов), перерабатывавший лес со спорных с местным населением участков);

7) эспроприации почтово-телеграфных отделений (в селе Веретье Соликамского уезда – 16 июня 1907 г. причем убиты начальник конторы и два стражника; в Туринских рудниках, и др.), государственных сберегательных касс (16 сентября 1906 г. ограбление кассы в Слудках, взято около 10000 руб.), заводских контор (Верхотурское платино– и золотопромышленное товарищество, дрожжевой завод Бобрика, контора Верхне-Исетских заводов, контора асбестовых приисков Пеклевского, прииски Евдокиевский и Александровский) и т. п., но наиболее распространенным видом «эксов» были нападения на винные лавки.

«У нас было постановлено при ограблении винных лавок прежде всего сказать продавщицам, чтобы они уходили из помещения, а в противном случае будет брошена бомба. Неисполнивших нашего приказания только было две женщины, которые и поплатились жизнью». В целом же Лбов всегда пытался избегать напрасных жертв среди обывателей. Более того тех из своих бойцов, кто напрасно губил мирных жителей, Лбов примерно наказывал. Так 12 мая 1907 г. в селении Хохловка, Оханского уезда был расстрелян товарищами лбовец Всеволожский, за поранение сиделицы винной лавки. При всяком ограблении винной лавки («казенки») спиртное безжалостно уничтожалось, дабы ни крестьяне, ни бойцы отряда не впадали в соблазн.

«От всех членов шайки Лбов требовал безусловной трезвости. Смертной казнью грозили тому, кто не исправлялся и продолжал пить».

Значительная часть добытых средств, та что не шла на приобретение оружия (у Лбова был даже пулемет, правда, ни разу не использованный в бою), на отсылку в разные революционные комитеты; тратился Лбов и на нужды бедняков-крестьян, покупая им обувь, одежду, лошадей, коров и даже дома. Все это, вкупе с террором лбовцев против полиции и «охранки», заводчиков, наркоторговцев (под страхом расправы лбовцев зимой 1906–1907 гг. в Мотовилихе на три недели владельцы винных лавок и пивных закрыли свои заведения) и аналогичными действиями других партизанских дружин, которые в массовом сознании воспринимались как отряды есаулов Лбова – сделало Лбова новым Устином Кармалюком, благородным разбойником, защитником обездоленных или как его насмешливо-почтительно величала пресса – «уральским Ринальдо Ринальдини».

Самым знаменитым деянием лбовцев, освещенным в ту пору на страницах как местной, так и центральной печати, стала выдающаяся по своей смелости экспроприация артельщика Оханского казначейства, ехавшего на пароходе «Анна Степановна Любимова».

Вечером 2 июля 1907 г. пароход отчалил из Перми и пошел вниз по Каме. Около часу ночи в машинном отделении произошел слабый взрыв, вызвавший недоумение капитана. Затем раздались громкие крики, пальба. В ногу Матанцеву, находившемуся в штурвальной рубке, попала шальная пуля. На судне начался общий переполох, беготня перепуганных пассажиров. Капитан стопорит машину. На пароходе воцаряется тишина. В эти минуты сумятицы и была совершена экспроприация. На подступах к почтовой каюте, где везли казенные деньги, лбовцы убили полицейского урядника, фельдфебеля воинской команды и тюремного надзирателя, также был случайно убит матрос Маяков. Перепуганный почтальон безропотно отдал ключи от почтовой каюты. Изъятая сумма составила более 33000 рублей (свыше 44000000 руб. в переводе на российские цены декабря 2010 г.). Далее экспроприаторы провели беглый осмотр кают, пытаясь найти ехавшего этим же пароходом пристава Горбко. Глава отряда велел сделать перевязку раненному капитану, великодушно отстранил уже протянутые бумажники пассажиров, принес извинения команде за нечаянную гибель матроса. Экспроприаторы зашли в буфет, взяли несколько фунтов колбасы, две бутылки молока, 20 булок, насильно вручили деньги перепуганному буфетчику и, погрузившись в лодку переправились на берег. Всего их было 11 человек, в том числе одна женщина.

Следует отметить, что Лбов непосредственно не участвовал в этой экспроприации, так как был сильно ранен в ногу, и потому ни в каких налетах длительное время участия не принимал.

Взятие казенных денег происходило под руководством Михаила Горшкова («Максима-кинжальщика», «Ястреба») 20-летнего рабочего парня. Михаил Горшков, уроженец Надеждинского завода, в мае 1905 г. уже состоял в местном Совете Рабочих Депутатов и по воспоминаниям близко стоявших к лбовским «лесным братьям» лиц, был единственным теоретически подкованным марксистом в отряде и осуществлял одно время связь партизан с Екатеринбургским комитетом РСДРП.

Сам Лбов именовал себя «безпартийным террористом» и высказывал, что в его отряде «культурников», то есть идейных агитаторов и пропагандистов, гонят». Неприязнь Лбова к «идейным», и, в первую голову, большевикам объяснялась довольно просто. Большевистские руководители широковещательно отрекались от экспроприаций. «При осуществлении террористической деятельности большевики также пользовались помощью различных малоизвестных полуреволюционных, полууголовных отрядов – например, партизан под командованием Лбова на Урале. Пытаясь сохранить свои действия в тайне даже от членов собственной партии, некоторые сторонники Ленина налаживали взаимовыгодные связи с лбовцами, которые летом и осенью 1907 года были особенно активны, грабя банки, фабрики, почтовые конторы и богатых граждан. Пермский партизанский революционный отряд Лбова заплатил большевистскому центру 6000 рублей в качестве аванса за доставку оружия из-за границы, но несмотря на оформленный по всем правилам договор, большевики не прислали обещанного оружия и отказались вернуть деньги». Видя двурушную, нечистоплотную политику большевиков, Лбов перестал отчислять деньги в кассу местного социал-демократического комитета. На этот шаг пермский комитет РСДРП в августе 1907 г. издал прокламацию о вредоносности для рабочего движения красного террора, когда устранение городовых, стражников и т. п. в свою очередь влечет усиление неистовства со стороны царских башибузуков. В этом воззвании содержалась и рекомендация всем сознательным партийцам вести «антитеррористическую пропаганду», нацеленную против «лесных братьев», «анархистов-коммунистов».

Более гладкими были отношения Лбова с эсерами. В арсенале Лбова была и завидная услуга, оказанная партии социалистов-революционеров: доставка 15 фунтов динамита для устранения начальника Главного Тюремного Управления Максимовского.

В конце 1906 г. отдельные группы уральских эсеров не согласные с установками верхушки партии в вопросе об экспроприациях объединились в автономный «Уральский боевой союз», который ставил одной из главных своих целей дальнейшее разворачивание террора и «эксов». В этом комитете Лбов состоял одним из главных членов и подписывал все смертные приговоры от имени «Уральского боевого союза».

Все боевики той поры носили прозвища, было оно и у Лбова – «Длинный», позднее в вятской эсеровской организации за Лбовым закрепился псевдоним «Лиза»; в случае же гибели или ранения бойца его прозвище перенимал товарищ. Так «Ястребом» звался не только один Михаил Горшков, погибший во время экспроприации конторы завода Поклевских-Козелл 15 августа 1907 г. под Екатеринбургом, но и Василий Панфилов. А в народе бродили сказы про то, что лбовцев пули не берут.

Крепкие связи сложились у Лбова с эсерами-максималистами. В январе 1907 г. к нему на Урал из Петербурга прибыли Дмитрий Савельев («Сибиряк»), учившийся в художественной школе в Екатеринбурге, оказавший вооруженное сопротивление тамошним черносотенцам во время погрома 19 октября 1905 г., и судимый за эту попытку самообороны в Екатеринбурге, в Петербурге же Савельев был заочно приговорен к смертной казни; Александр Александров («Уралец»); матрос 14 балтийского экипажа Алексей Максимов («Сорока») и Василий Баранов («Фомка» и «Василеостровский»), также заочно приговоренный к 4 годам каторги. Вместе с максималистами прибыло и несколько участников питерских большевистских дружин.

Поддерживал Лбов связи и с боевиками Вятской губернии – сарапульской и ижевской рабочей молодежью. В июле 1907 г. «Ястреб» (Панфилов) и «Ворон» (Гавриил Ларионов, из ижевских рабочих) вошли в сношения с отрядом эсеров-экспроприаторов Николая Елькина («Ермак») и вместе с сарапульцами участвовали в нападении на сборщика денег казенных винных лавок 4 августа 1907 г. подле села Завьялово (Сарапульский уезд). После этого «экса» лбовцы совершили еще 4 нападения вместе с елькинцами на винные лавки, а затем Панфилов перебрались в Ижевск к местным анархистам. 12 августа отряд Елькина напоролся на полицейскую засаду в с. Никольском и в перестрелке частично погиб, а 5 человек было задержано в ближайшие дни в ходе розыскных мероприятий, в том числе и Ларионов.

3 марта 1907 г., по полученным от осведомителей данным, в Мотовилихе проходили повальные обыски. Исправник Правохенский с 60 драгунами и 40 стражниками-ингушами в 2 часа ночи окружил дом Витте, где предположительно скрывался Лбов. На предложение сдаться, находящиеся в доме ответили револьверной пальбой. Дом оцепили со всех сторон, начался его обстрел. А так как войска сгрудились очень плотно, то был убит городовой Федул Чувызгалов (своими же) и несколько человек ранено. Пользуясь полицейской суматохой, Лбов и один из боевиков, надев жандармские мундиры, вывели своих якобы арестованных товарищей через цепи войск и благополучно исчезли. Рассвирепевший исправник приказал изрешетить дом. По дому было выпущено свыше 600 пуль.

К лету 1907 г. пермский вице-губернатор Коптев принимает решительнейшие меры борьбы с партизанским движением: в губернии размещаются 3 пехотных полка, 6 сотен Оренбургского казачьего войска, в каждом уезде формируются отряды полицейских стражников в 80-100 человек (навербованные из ингушей и чеченцев), для охраны железнодорожных мостов создается особый отряд «вольнонаемной стражи» в количестве 200 человек. За поимку Лбова живым или мертвым назначается награда в 5000 руб. В Богословский округ, где находился завод стягивается неимоверное количество войск: две роты солдат, 80 конных ингушей, 3 десятка стражников. Лбовцы покидают этот район, подкрепив свои ряды несколькими местными рабочими.

После ухода из Надеждинского завода группа Лбова раскололась на несколько частей. Одну часть группы, состоявшую в большей части из Надеждинских рабочих, провалил провокатор Дмитрий Худорожков. Вскоре он официально поступил на службу в полицию. В январе 1908 г. Худорожков был застрелен двумя мотовилихинскими рабочими. Еще одним предателем в среде лбовцев стал Михаил Двойнишников («Окунь»). После пьяной ссоры с товарищем, которого он ранил в лицо из револьвера, Двойнишников был изгнан из партизанского отряда в середине июля 1907 г. Будучи вскоре задержан полицией, как активный участник нескольких экспроприаций, он пошел на сделку со следствием.

Провокация, точнее, малодушие рабочего-революционера Василия Михалева, попавшего в лапы полиции и начавшего давать откровенные признания под угрозой пыток, сорвали грандиозный замысел взятия пермскими партизанами столицы губернии в 1907 г. Для взятия Перми были объединены силы 5 боевых дружин (отряд Александра Лбова, отделившаяся от него группа Пишулева, давыдовцы, отряд отца и сына Тихомировых, «Союз активной борьбы» Вячеслава Кругляшева из Екатеринбурга). Но, своевременно узнав о раскрытии своего плана, «лесные братья» были вынуждены от него отказаться.

В Вятке Лбов появился в начале ноября 1907 г., где провел четыре месяца. В Вятке Лбов сменил 2 квартиры, на каждой из них предъявляя новый паспорт. 11 февраля Лбов отправился в Нолинск. Он намеревался пробраться кружным путем на родной Урал и с началом теплого времени года вновь собрать дружину «лесных братьев». Длительная бездеятельность была Лбову настолько невыносима, что, походя в Нолинске, Лбов начал выслеживать местного полицейского надзирателя Сергиева.