Текст книги "( Не )верный муж. Месть феникса (СИ)"

Автор книги: Екатерина Гераскина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

( Не )верный муж. Месть феникса

Глава 1

Вчера от секретаря мадам Руж я узнала, что мой муж раньше времени прибывает в академию. Он у меня не кто-нибудь, а ректор Многопрофильной Академии Магии. Самой лучшей во всей империи.

Как же я рада!

Он наверняка желает сделать мне сюрприз, но снова задержался.

К сожалению, он трудоголик и скорее всего уже пропадает в своём кабинете.

Но ждать его в постели больше не было сил. Я вся изнывала от скуки и желания наконец оказаться в его объятиях.

На тонкую шелковую сорочку набросила строгую форменную юбку и приталенный жакет. Надела остроконечные туфли на каблуке. Я хотела выглядеть сногсшибательной. Поправила тонкую резинку черных чулок.

Собрала свои длинные белоснежные волосы в высокий хвост и выпустила пару игривых прядей у лица. Пухлые губы тронула розовым блеском. Еще раз осмотрела себя в зеркале и осталась довольной.

Скрыть бы лихорадочный блеск глаз, но это было выше моих сил. Низ живота стянуло от предвкушения.

Всё, ждать просто нет сил!

И я, больше не теряя времени, направилась по извилистой каменной дорожке под покровом ночи в академию. Замерла перед административным корпусом. Подняла голову.

Так и есть. Желтый приглушенный свет горел в окне. Даже сейчас он первым делом зашел на работу. Ройберг просто не исправим.

Тихо рассмеялась. Вот уж будет ему сюрприз!

Я шла практически на цыпочках, чтобы не нарушить тишину академии. Проклинала мраморные полы и громкие набойки на туфлях. Сдула прядь волос, которая то и дело мешала, пока я, задирая юбку чуть выше колена, старалась ступать мягко и бесшумно.

Наконец-то добралась. Аккуратно тронула дверь приемной. Разумеется, никакой мадам Руж там не было.

Еще бы. Полночь. Тяжелый мужской парфюм окутал меня. Запах кедра и дымный аромат можжевельника и смолы.

Так пах мой Рой. И это сводило меня с ума.

Только в этот раз было что-то не так.

Противный цветочный аромат лилий забил чувствительный нос.

Я посмотрела по сторонам, аккуратно ступая в приемную. Но лилий в вазе нигде не было.

А потом я услышала.

– Милый, я так скучала.

Сердце дернулось в груди. Больно сжалось.

Нет-нет…

У меня галлюцинации.

Я на негнущихся ногах пересекла приемную и не таясь распахнула ректорскую дверь.

Смесь запахов кедра и можжевельника, моего любимого мужчины, и приторных лилий ударил по носу.

А глаза впились в привычную обстановку кабинета, кроме… пары людей за ректорским столом.

Мой Рой сидел в расстегнутой белоснежной рубашке, открывая вид на мощную крепкую грудь. Его ноги были широко расставлены, ремень брюк отсутствовал, а верхняя пуговица и вовсе не застегнута.

Ректор академии даже в такой ситуации оставался образчиком суровой мужской красоты. Вымораживающий и холодный, даже если его основная стихия огонь.

Как это все сочеталось в нем, было для меня загадкой.

Волевой подбородок, полные губы, темные в разлет брови, ровный прямой нос и стылые, не смотря на янтарный теплый блеск, глаза. Шрам, идущий от уголка глаза к виску, был скрыт вязью рун.

Я перевела взгляд с него.

На столе сидела моя сестра. Моя точная противоположность. Ослепительная брюнетка с ангельским личиком.

Она была в просвечивающемся белье, которое ничего не скрывало. Она вся была на показ. Грудь, мягкий живот, лоно.

Распущенные волосы струились водопадом по ее влажной спине.

Мой Рой катал янтарную жидкость в бокале и холодно взирал на Элизабет.

Впрочем, именно такой взгляд он и перевел на меня.

А я задохнулась от осознания предательства, что тот совершил.

– Рой… – с хрипом вырвалось у меня.

Два самых важных человека в моей жизни предали меня.

Сестра и мой любимый муж спали вместе.

Как долго это продолжалось?

– Мар-риса, – отрывисто и недовольно прорычал мой муж. – Что ты делаешь так поздно в моем кабинете?

– Я? Рой, о чем ты спрашиваешь? Ты изменяешь мне? С моей же сестрой? А ты, Лизи? Как ты могла?

– Ну, дуреха, – та грациозно развернулась на столе и скрестила ноги, глядя на меня. – Я сплю с твоим мужем. Дарю ему свою любовь.

Я стала задыхаться. Мне перестало хватать кислорода. От смеси запахов кедра и лилий меня затошнило. Я пошатнулась на каблуках.

Но никто мне не пришел на помощь. Рою было плевать. Лизи и подавно, она довольно и сыто улыбалась.

– Рой? – я вновь посмотрела мужа. Тот отпил из своего бокала горького солода.

– Убирайся домой. И чтобы без разрешения я не видел тебя.

Слова холодом впились в мою душу. Я дотронулась до стены, рука сползла по грубому неотесанному камню, оцарапав нежные подушечки пальцев.

Я начала оседать на пол под свой учащающийся, даже зашкаливающий пульс.

Мое бедное сердце просто не выдерживало этого.

– Рой! – выкрикнула сестра. – Да она же сдохнет прямо тут! Что потом подумают люди?

Великая мать! Ее только это беспокоит? Только мнение большинства? В глазах темнело, сердце стучало все сильнее, набирало обороты.

Ноги подогнулись, и я обнаружила себя сидящей на коленях. Мои ладони упирались в пол. Я не могла поднять головы, силясь не отключиться.

– Что ее сердце не выдержало радости встречи со мной, – бросил мой муж. – Многие знают, что у нее больное сердце.

– Ах-ха-ха! Вот уж самая замечательная смерть. И мы наконец-то будем свободны, – звонко рассмеялась сестра.

А ее голос иглами впился в виски. Голова стала раскалываться. И последнее, что я услышала перед тем, как мир померк, были отрешенные и жестокие слова моего мужа:

– Иди ко мне, Лизи. Я не закончил.

Почему? Почему он со мной так жесток?

Переживу ли я все это?

Глава 2

«Почему? Почему он со мной так жесток!» – набатом билось в моей голове.

Я с трудом разлепила глаза. Что-то мешало. Я дотронулась до них. Засохшие ручейки соленых слез противно стягивали нежную кожу.

Я всхлипнула. Я плакала даже во сне. И, похоже, мое сердце все же выдержало.

Не остановилось на радость предателям.

Я разлепила губы и тут же чуть не вскрикнула. Кожа на губах потрескалась и лопнула. На язык легли капли крови.

Попить бы, но где я нахожусь? Пока что я видела только белый идеальный потолок. Без лепнины и рисунков.

Было страшно поворачивать голову и осматриваться. Но запах зелий и антисептиков подсказал мне, что я в лазарете.

Они все-таки спасли мне жизнь. И кто? Сестра сжалилась над «дурехой», или же мой муж предпочел не становиться вдовцом?

Я дотянулась рукой до груди. Прижала ладонь. Там все болело и рвало на части. Казалось, кто-то вырвал мое сердце, неаккуратно воспользовался им и за ненадобностью вернул обратно.

Но реальность ворвалась в мой мир безжалостно и жестоко.

– И долго ты будешь играть роль умирающего лебедя? – жёсткие слова Роя заставили повернуть голову.

Он стоял, облокотившись на подоконник бедром и положив руки в карманы. Крепкий, мощный, подавляющий. На нем был черный костюм. Строгие брюки с идеально отутюженными стрелками, начищенные до блеска туфли, белоснежная рубашка и наглухо застегнутый черный камзол.

Длинные волосы были собраны в низкий хвост. Янтарные глаза прожигали насквозь.

Идеальный мужчина. Идеальный ректор. Аристократ в бесконечном колене. Огромный послужной список наград в завершившейся пять лет назад войне. Любимец женщин и завидный жених империи.

Он полон грубой, жесткой, мускулиной власти.

Я попыталась приподняться, и мне это далось с трудом. Муж даже не шелохнулся. Я сама кое-как разместилась выше. И подтянула тонкую казенную простынь на грудь.

Я не хотела смотреть на него. Я не хотела думать, что он этими же самыми руками, которыми мял тело моей сестры, касался и меня, когда нес в лазарет.

Бесило, что Рой, против воли притягивал мой взгляд, что-то внутри меня хотело смотреть на него, хотя обида и душила.

Это мой второе «я», о котором я никому не говорила. Выло и скулило.

Но что оставалось мне?

Я снова закусила губу, и снова боль прострелила. На языке вновь разлился железистый вкус крови.

Меня замутило, голова опять пошла кругом. Я часто задышала.

Но Рой так и продолжал стоять у окна, даже не пошевелившись. Во рту было как в пустыне.

Воды! Надо попить хотя бы воды.

Я свесила ноги с постели, отбросила простынь, оставаясь в хлопковой лекарской рубашке. Ступни свело от холодного камня, но тапок нигде не было.

Магия не грела. Она словно уснула. Мой огонь не отзывался. Неужели что-то случилось и с ним?

От стылого холодного пола сразу же пробрал озноб. Кожа покрылась гусиной кожей. Я встала, придерживаясь рукой за спинку казенной кровати, сделала пару шагов к тумбочке.

Почему она так далеко?

Ослабевшей рукой потянулась к графину. Но мужу, видимо, надоели мои потуги.

Он оказался рядом. Запах можжевельника и смолы ударил в нос. Но я помнила и другой. Аромат отвратительных лилий.

Внутри пуще прежнего завыло и заскреблось. Но я лишь стиснула зубы.

Рой налил воды в стакан и подал мне его.

Я подняла лицо, посмотрела прямо в его светло-карие с золотым отливом звериные глаза. Он дернул уголком губы. Пренебрежительно. Цинично.

Я протянула руку. Пить хотелось ужасно. Я бы все отдала за глоток живительной влаги. Но…

Из последних сил я ударила по его кисти, задела стеклянный стакан, расплескивая жидкость по его руке и лацкану пиджака.

Я не возьму из его рук ничего. Я сдохну лучше.

Сказать все это не было сил. Я потратила их все на этот глупый выпад. Но так мне стало хотя бы морально легче. А что до физической силы, так ее и так мало.

Рой оскалился, жесткая усмешка набежала на его губы.

– Вот как? У птички прорезались зубки.

Я согнулась пополам. Сердце снова потянуло болью, чтобы не упасть, положила ладони на деревянную тумбочку и оперлась на них. Опустила голову, не в силах смотреть прямо и встречать грубые слова мужа с ровной спиной.

– Уходи.

Его обжигающе горячие пальцы коснулись моего подбородка и вздернули его вверх. Резко и бескомпромиссно.

Шейные позвонки захрустели. Я не смогла подавить стон. Капля крови из прокушенной губы потекла по подбородку.

Рой оскалился верхними клыками. На меня смотрел уже не муж, а зверь. Острые лезвия зрачков кромсали мою душу. Те, кто видели дракона ректора академии, говорят, что нет свирепее зверюги. Более опасного хищника. Он черен как ночь и безжалостен к врагам. Он смерть во плоти.

И подстать своей человеческой половине. Потому что он сейчас убивал меня одним взглядом за дерзость.

– Мариса. Оправдываться я не намерен. Но раз ты посмела заявиться ко мне без предупреждения, то впредь беречь твое больное сердце я не собираюсь.

– Что ты… хочешь этим сказать?

– Что Элизабет будет время от времени приходить в наш дом.

Я поджала губы, стало горько. Хотелось упасть, свернуться калачиком и выть.

Но испытывающий взгляд ректора академии, который чего-то ждал от меня, заставил стиснуть губы сильнее.

– В качестве кого? – выплюнула я слова.

– Моей женщины.

Я почувствовала как глаза наполнились влагой.

Великая мать! За кого я вышла я замуж? Почему не заметила всего этого уродства в нем раньше?

Он ведь сказал мне, что я его истинная.

Глава 3

Великая мать! За кого я вышла я замуж? Почему не заметила всего этого уродства в нем раньше?

Он же бессердечный, эгоистичный мерзавец!

– Ты собрался спать с моей сестрой? Как ты можешь? Я ведь люблю тебя! – выплюнула ему в лицр и дернула подбородком, вырываясь из его цепких пальцев.

– Что мне до твоей любви.

– Как давно вы вместе… спите?

– С момента нашей свадьбы. Более того она весьма настойчиво уже обслужила меня на самом торжестве, – нисколько не скрываясь, признался Рой.

Сволочи!

Негодяи!

Как же он холодный! Ледяная глыба. Айсберг.

А ведь мне казалось мы были счастливы. Любили друг друга. В то время как весь высший свет предпочитал истинной связи договорные браки, мой дракон выбрал меня. Младшую дочь семьи баронов.

Метки не было, но он говорил, что я его. Его пара. Подаренная Пламенем и Небом. Единственная и желанная.

Почему вместо того, чтобы просто не закреплять связь и отпустить, он настоял на браке?

Зачем ему брак, в котором он будет иметь бесчисленное число женщин? Я ведь человек, рожденная в семье магов средней руки. Могла бы найти себе кого-то по статусу. Папочка бы все устроил. Не такого родовитого, но понимающего и заботливого.

Но вместо этого Рой эгоистично присвоил меня себе. Лишил невинности. И кому я теперь такая нужна? Порченная. Хотя, вот мою сестру мало волнуют подобные вещи…

А ведь Рой был так нежен со мной. Когда он скользил губами по моему телу, мне казалось, что нет более желанной женщины для него. Он шептал мне слова о любви, шептал, как я красива. Ему нравились мои длинные белоснежные волосы. Он постоянно перебирал их или сжимал в кулак, наматывая на кисть в порыве страсти.

Он любил смотреть в мои слегка раскосые ярко-изумрудные глаза. Он говорил, что тонет в их чистой зелени.

Моя холодная, хищная красота его завораживала. Он водил кончиками пальцев по моим острым и высоким скулам. Спускался по щеке на губы. Надавливал на пухлые лепестки.

Я прикусывала его подушечки, и тот зверел вновь. Набрасывался на меня как оголодавший хищник. Я даже не могла предположить, что после полных страсти и горячих обещаний ночей, он идет к другой. К моей старшей сестре.

Он предпочел меня ей.

– Чего тебе не хватало? – едва прохрипела я.

– Скажем так, Элизабет – это приятное дополнение к такой, как ты.

– Как я? А что со мной не так? – хотелось выть, но еще больше хотелось покусать его. Вцепиться в его лицо когтями, а в горло зубами. Но я была лишь человеком.

– Ты еще слишком неопытна, чтобы полностью удовлетворить мужчину. Так что другие женщины – это закономерные последствия.

– Предатель!

– Предатель? – он снова усмехнулся, но трогать мое лицо не стал. – Заруби на своем красивом носу. Покорность – благодетель женщин. Да и к тому же они будут приходить и уходить. А ты останешься.

– Я не хочу так жить! Ты говорил, мы истинные.

– Я не отказываюсь от своих слов, – он заложил руки за спину.

– Странная у нас выходит связь. Ты говорил, она появится, как только мы консумируем брак, но ее нет! – я подняла слабую руку, чистое запястье говорило громче любых слов.

Тот зло дернул щекой.

– Значит, ты бракованная.

– Я бракованная? А может, тебя Великая мать наказала!

– Тобой наказала, определенно, – и он раскатисто рассмеялся и направился к двери. Я опустила голову, контролируя свое дыхание. Сердце вновь застучало бешеным ритмом.

Пульс громко стучал в висках. Я ничего не слышала вокруг. Думала он ушел. Но жар опалил спину.

Я дернулась. Но он удержал под грудью. Стиснул железной хваткой, выпрямил меня и прижал к своей мощной груди так плотно, что я могла слышать биение его сердца. В этот момент мир казалось остановился.

Я задрожала. Предательское тело помнило его. Его руки. Его силу.

Воздух сгустился между нами.

– Я читаю тебя как открытую книгу. Выкинь дурные мысли из головы. Ты не уйдешь от меня, – его голос звучал уверенно и властно.

Я попыталась отстраниться, чтобы посмотреть ему в глаза, но он лишь крепче прижал меня к себе. Рука скользнула к груди и сжала ее. Я сцепила зубы, чтобы не выдать ни стона из себя. Аромат можжевельника и смолы кружил голову.

Заставлял забыть предательство, отвратительные слова.

Он снова и снова показывал власть надо мной.

А потом дотронулся носом до уха. Подул. Меня пробрало до дрожи. Он обвел кончиком языка раковину, прикоснулся к мочке уха. Я задрожала еще сильнее. Внизу живота потянуло. До судорог сладко.

Пальчики на ногах начали сжиматься. Тело предавало, но разум был против. Я выла внутри себя, вторя своему странному «я».

Рой положил руку на бедро и потянул короткую сорочку вверх, как делал это всегда.

– Усвой же урок. Предать может любой. Особенно тот, кто рядом.

А потом он выпустил меня так же резко, как и схватил. Толкнул в сторону, словно я была прокаженной. И как будто между нами не было этого единения.

Аромат можжевельника практически исчез, пришел на смену ему запах раскаленного песка.

Окно распахнулось с громким стуком. Рой открыл его магией. Стекло зазвенело. Холодный осенний ветер выветрил можжевельник и смолу.

Разум прояснился окончательно. Я взвилась, теряя последние силы, и повернула к нему голову.

– Уходи! Уходи отсюда. Не хочу тебя видеть рядом с собой, – шептала я и держалась за изголовье кровати, куда он и толкнул меня. – Хочу развода. Мы не истинные.

– Смирись.

– Я пойду в храм и потребую проверки.

– И выставишь себя посмешищем, – находясь у самой двери, холодно произнес он.

– Ну и пусть. Лучше так, чем быть… с тобой.

– Хочешь, чтобы я вернул тебя семье, а? Пользованную и больную, м? Уверена, что кому-то там будет до тебя дело?

Глава 4

– Хочешь, чтобы я вернул тебя семье, а? Пользованную, м? Уверена, что кому-то в семье будет до тебя дело?

Ройберг бил по больному.

Дверь хлопнула. Я стала оседать, держась за кровать. В палату забежала целительница.

– Девочка? Ты как? Зачем встала?

– Пить…

– Сейчас. Сейчас. Ты ложись. Тебе пока нельзя вставать. Сейчас накапаю сердечных капель. Совсем ректор не жалеет свою молодую супругу.

– Не говорите о нем, – попросила я и легла на кровать.

– Поругались что ли? А ну так дело молодое. Он просто волнуется.

– Ага, волнуется.

Желает избавиться и при этом не хочет отпускать. Или в нем чувство собственничества сыграло, как только услышал, что я хочу устроить проверку нашей истинности.

Я благодарно приняла питье. Осушила разом весь стакан. Целительница поставила еще один рядом со мной, но видя, что я не реагирую на нее, покинула комнату, оставляя меня одну.

Я никого не хотела видеть и слышать. Последние события отравили меня. А слабое сердце и вовсе едва ли выдерживало удар за ударом.

Рой прав. Отец был очень прижимист и всегда скрепя сердцем выделял мне деньги на лекаря. Когда только становилось совсем плохо, и у меня появлялась жуткая одышка, а слабость была такой, что я не могла передвигаться.

Он говорил, что помимо меня у него есть еще старшие дети. Моя сестра, которую надо удачно выдать замуж с хорошим приданым, и мой брат, которому тоже не с руки быть нищим.

В дела близких и семейный бизнес я не была посвящена. Поэтому искренне верила в то, что платья для меня и сестры покупались с чуть ли не последних денег. А поскольку Элизабет было нужнее замуж, то принимала тот факт, что ее гардероб менялся очень часто.

Мне, как говорил отец, все равно ходить в казенной форме академии.

И я это принимала и понимала.

Хотя Элизабет тоже ходила в этой самой форме. И брат.

Все мои мысли кружили вокруг моей семьи и их бедственного положения и того, что лечения я могу так и не получить. А умирать мне очень не хотелось.

Я уснула, а проснулась от стука открывшейся двери.

Повернула голову и проморгалась. Мадам Руж пожаловала, секретарь моего мужа и та добрая женщина, что шепнула мне о раннем приезде Роя.

Я приподнялась на постели. Чувствовала себя более-менее сносно. Поправила одеяло.

– Вечер добрый, Марисса, – обратилась полноватая, но ухоженная женщина лет пятидесяти на вид. Ее волосы по-прежнему были уложены в строгий пучок. Черный классический костюм сидел идеально.

Она посмотрела на меня, слегка приспустив изящные и стильные очки-бабочки со вздернутым уголком.

– Добрый, мадам Руж, – Я даже не стала притворяться, что рада ее видеть.

Хотя по сути она ни в чем не виновата. Наоборот, помогла открыть глаза.

– Вижу, ты без настроения. Как самочувствие?

– Уже лучше.

– Я принесла тебе одежду. Целительница сказала, что ты можешь вернуться домой.

Я пренебрежительно скривилась. Вернуться домой. Хорошо звучит. Только вот где у меня это дом?

Мадам Руж положила бумажный сверток на прикроватную тумбочку, которая кстати теперь находилась как раз там, где и должна была. При кровати, а не бездна знает где.

– По поводу ужина я распорядилась. Он будет ждать тебя в академическом особняке. Или же ты предпочитаешь поужинать тут? – мадам Руж вскинула тонкую бровь.

– Нет. Все верно. Благодарю.

– Кстати, лорд-ректор просил передать вам хорошие новости.

– Да? – с трудом удержала я лицо. – Не интересно.

– О-о-о. Девочка, – мадам Руж возвысилась над полулежащей мной, она поджала тонкие губы. – Я знаю, какие мысли бродят у тебя в голове и что ты ждешь не дождешься, когда я уже уйду. И я это сделаю. Признаюсь, мой рабочий день давно уже закончился. И я осталась тут только из-за поручения ректора и понимаю, что тебе сестру еще меньше хотелось бы тут видеть.

– Вы специально сказали мне о раннем приезде Роя? – я требовательно посмотрела на нее.

– Догадалась, значит, – согласно кивнула она. – Я считаю, что лучше знать, с кем имеешь дело и с кем живешь.

– Это был хороший урок.

Но мадам Руж не нужны были мои комментарии, она просто продолжила.

– Так вот, лучше бы тебе подумать, как ты себя будешь впредь вести, зная… о многом, – та многозначительно помолчала на последнем слове.

– Я сама разберусь, – грубо оборвала я женщину. Но та лишь снисходительно покачала головой.

– Очень на это надеюсь. А по поводу новости. Лорд-ректор пожелал позаботиться о том, чтобы ты чувствовала поддержку своей семьи.

– О чем вы? – нахмурилась я. Дурное предчувствие кричало, что мне это не понравится.

– Пустующий особняк рядом с вашим отдан леди Элизабет. Она будет поддерживать тебя и помогать, если твоему здоровью будет что-либо угрожать.

Всё. Дальше я была просто не способна воспринимать действительность. Он поселил свою любовницу и мою сестру рядом с нами.

Сволочь!

Гад!

Я уже не слушала, что говорила мадам Руж. Я сжимала в кулаках простыню. И смотрела перед собой.

В душе бушевал ураган. Казалось, больнее уже не могло быть. Но Рой открывал все более новые грани предательства.

Я должна избавиться от этого брака. Я не его истинная. Я в конце концов не желаю ею быть. Да и женился бы на Элизабет, если он так хочет с ней таскаться.

Зачем ему я?