Текст книги "Не королева (СИ)"
Автор книги: Екатерина Флат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)
Не королева
Екатерина Флат
Часть первая. Глава первая
Резко взлетев, крыша беседки через пару мгновений опустилась на место. Но не успела я обрадоваться, как она вновь взмыла в воздух и тут же рухнула вниз. Да с таким жутким грохотом, что наверняка даже в замке было слышно. И как только не развалилась? Хотя несколько осколков черепицы все же упали в паре шагов от меня.
Пока я размышляла, есть ли смысл сбегать с места преступления, ведь все равно скрыть свою вину не получится, подпрыгивающая беседка собирала зрителей. Первым происходящее оценил наш садовник. Задумчиво почесал седой затылок и выдал:
– Что-то вы, графиня, в этот раз не особо старались.
– Не зрелищно, – присоединился к нему дворецкий.
– То ли дело на прошлой неделе было, – поддакнула одна из служанок, – такие чудесные фиолетовые искры во все стороны летели!
Беседка продолжала подпрыгивать и грохотать. Сбежавшаяся прислуга и даже стражники судачили. А я стояла чуть в стороне и удрученно вздыхала. Тот факт, что о моих попытках научиться магии не сплетничал в округе только ленивый, волновал мало. Куда больше расстраивало, что очередное заклинание закончилось неудачей. И нет бы, тихой и незаметной – куда уж там! Все мои провалы получались грандиозными. Не в самом лучшем смысле этого слова.
Да, я мечтала стать магом. И пусть учить меня было некому, я старалась все постигнуть сама, приспособив для своих занятий беседку в саду. За последний год несчастное строение успело пережить пару пожаров, наводнение и даже небольшой тайфун. Про бесчисленные прицельные попадания в беседку молний даже упоминать не стоит. А теперь еще и это… Папе подпрыгивающая и грохочущая крыша явно не понравится. Хотя с родителями мне повезло, они относились к моему увлечению вполне терпимо. Правда, после очередного пожара в беседке отец предупредил, чтобы я не вздумала устраивать свои «эксперименты» в замке. Мол, он старинный и на юных графинь с тягой к разрушению не рассчитан.
Словно в такт моим мыслям, ко все еще буянящей беседке подошел отец. Оглядел это безобразие и поинтересовался у дворецкого:
– За магом уже послали?
Я поспешила вмешаться.
– Нет никакой нужды беспокоить почтенного Рогволда, отец, все само прекратится буквально через час, – заверила я. – Или через два. К вечеру наверняка. Правда, может, только к утру. Но к обеду завтрашнего дня уж точно.
– Ох, Элина, – папа вздохнул, – далась тебе эта магия… Брала бы пример с Уллы, все бы поспокойнее жилось.
Нет уж, спасибо. Лучше уж я буду по-прежнему устраивать светопреставления в беседке, чем уподоблюсь своей сестре.
Хоть мы и были двойняшками, но настолько непохожими, что незнакомый ни за что бы не догадался о нашем родстве. Я появилась на свет на целых пятнадцать минут раньше Уллы и на этом основании носила гордое звание старшей сестры.
Видимо, зацикленность на чем-то одном была нашей семейной чертой, потому что Улла тоже проявляла буйную одержимость. Истоком и ее, и моего потерянного покоя стал прошлогодний осенний бал в королевском дворце. Раньше родители нас с собой не брали, хотя по этикету разрешалось на нем присутствовать уже с пятнадцати лет. Так что впервые мы выбрались в высший свет уже семнадцатилетними.
Вот лично я в подобных празднествах особого смысла не видела. Мало того, что пришлось трястись три дня в экипаже, так еще во дворце царило такое столпотворение, будто намечался не бал, а массовый переезд всем населением Арвидии. Но один положительный момент в этой поездке все же нашелся. Я бы даже сказала: «судьбоносный».
В то время, как Улла вовсю кокетничала с уделяющими ей внимание кавалерами, я очень быстро устала от царящих вокруг шума и суеты. Отбившись от своего семейства в огромной зале, заполненной разряженными аристократами, я отправилась на поиски более-менее тихого уголка, где столпотворение было бы не столь ощутимым. Так я набрела на ряд уютных диванчиков вдоль стен. Учитывая, что начались танцы, они пустовали. И лишь на самом угловом и оттого незаметном устроилась девушка моих лет. Сама по себе довольно кругленькая в пышном розовом платье, она походила на большое пирожное. И при этом имела вид крайне несчастный. Я мгновенно почувствовала в незнакомке родственную душу, которую вся эта суета не вдохновляет, и поспешила знакомиться.
Ее звали Мирта. Как и у большинства обитателей Южного графства, у нее была смуглая кожа и курчавые светлые волосы. Наверное, бледная и темноволосая я рядом с ней смотрелась донельзя контрастно. Зато нас объединяло происхождение. Мирта тоже принадлежала к графскому роду. Правда, являлась младшей из шести дочерей, так что, если я считалась наследницей, то она могла рассчитывать в лучшем случае лишь удачно выйти замуж. И, кажется, это очень сильно ее угнетало.
– Думаешь, я хочу танцевать? – она с деланным равнодушием пожала плечами. – Вовсе нет. Меня такие глупости вообще не интересуют. И ты не подумай, это не из-за того, что меня все равно никто не пригласит. Нет-нет. У меня зато цель в жизни есть. И явно получше, чем у этих разряженных куриц, – Мирта презрительно поморщилась. – Замуж-то выйти каждая дурочка может, а вот стать магом не каждая. Я вот стану.
С трудом отвлекшись от философский размышлений на тему «каждых и не каждых дурочек», я спросила:
– А как ты это сделаешь?
– Со следующего года в Западном графстве гильдия магов принимает на обучение и девушек, – заговорщически прошептала Мирта.
– С чего бы это? – усомнилась я.
– Не хватает магов в королевстве, просто катастрофически не хватает. А все почему?
– Почему?
– Потому что магом быть невыгодно. Вот кто из этих расфуфыренных павлинов, – Мирта махнула рукой в сторону общего скопления, – захочет ехать в какую-нибудь деревеньку на задворках королевства, чтобы помогать крестьянам с урожаем, заниматься целительством и воевать в одиночку с лесной нечистью? Причем, все это, заметь, за крайне скромное жалование. Куда проще торчать у себя в имениях и проводить дни в безделье и праздности. Ты погоди, такими темпами в гильдию скоро и простолюдинов принимать начнут.
– А как же магические способности? У тебя они есть?
– А то, – она горделиво улыбнулась, – я многое умею. Я – такой выдающийся маг, каких в гильдии не видели еще со времен последних Адептов. А у тебя вот цель в жизни есть?
Я даже растерялась. Этот вопрос меня, мягко говоря, озадачил. Да и пытливый взгляд новой знакомой не способствовал сосредоточению. А ведь, правда, какая у меня цель? Стыдно признать, но раньше я об этом и не задумывалась толком. Просто наслаждалась жизнью. Обожала читать, слушать рассказы почтенного Рогволда, наблюдать за его редкими проявлениями магии. Но у меня и мысли не было, что я и сама могла бы так же стать магом. Раньше не было.
Учитывая, что от Северного графства, где я жила, до Южного было без малого неделя пути, возможности увидеться с Миртой больше не представилось. Но это не помешало нам крепко сдружиться. Как говорится, ничто так не сближает людей, как общая цель. Желание стать магом настолько засело в моих мыслях, что со временем не только не ослабло, а даже усилилось. Правда, о моем намерении никто из домашних не знал. Так что, их ожидал большой сюрприз.
В гильдию, по словам Мирты, принимали с восемнадцати. Я отправила запрос на поступление еще два месяца назад и, если честно, тишина в ответ уже нагоняла на меня панику. Подруга в письмах, которыми мы обменивались как минимум дважды в неделю, успокаивала, что так и должно быть. Она, мол, тоже еще ответ не получила. Советовала набраться терпения и верить в лучшее. А до моего восемнадцатилетия, между тем, оставались уже считанные дни.
К вечеру подпрыгивающая крыша, наконец, успокоилась. Больше на сегодня никаких глобальных опытов я не планировала. Добыв в закромах папиной библиотеки старинную книгу с описаниями разного рода магических способностей, я уютно устроилась на диванчике в беседке. Но толком почитать не удалось – сестра решила составить мне компанию. Хотя, скорее, просто искала свободные уши.
– Фу, Элина, – Улла сморщила нос, покосившись на книгу в моих руках, – как это вообще может быть интересно?
На мой взгляд, ее рассуждения о шляпках и фасоне кружев тоже животрепещущей темой не являлись, но мнение столь отсталой в этом плане личности как я Уллу не особо интересовало. Я ее вопрос проигнорировала, а она, между тем, продолжала рассуждать:
– Неинтересно и скучно. Как и вся эта серая жизнь в захолустье. Определенно, наш климат мне совершенно не подходит, – она умудрялась обмахиваться веером и при этом еще и вертеть ручку зонтика. По ее утверждению, солнце столь пагубно действовало на ее изумительно-нежную кожу, что крыша достаточным прикрытием не являлось.
– А какой подходит? – поинтересовалась я больше из вежливости, упорно пытаясь хотя бы с пятого раза вникнуть в смысл прочитанного абзаца.
– Как это какой? Столицы, естественно!
– Ага, а конкретно королевского дворца, – не удержалась я.
Сестра иронии не уловила.
– Вот именно! Это же просто мечта, а не жизнь! – она мечтательно вздохнула.
Это все тот бал сказывался. Улла просто помешалась на «высшем свете», куда вознамерилась непременно попасть насовсем.
– Но вместо этого я вынуждена прозябать в этой глухомани! Вот где справедливость, Элина?
С тяжким вздохом я отложила книгу, смирившись, что все равно в таких условиях ничего не запомню.
– Отец совершенно о нас не думает! – продолжала возмущаться моя сестра. – Графством он мог бы и из столицы управлять, но нет же, предпочитает тут отсиживаться! А мы из-за этого страдаем!
– Вообще-то кроме тебя никто и не страдает, – устало возразила я. При всей моей любви к сестре порой раздражала она меня жутко.
– Это потому, что вы ничего в жизни не понимаете, – Улла обиженно поджала губы.
– Ничего, следующий бал совсем скоро, и уж поверь мне, я выберу из своих поклонников самого знатного, выйду замуж и в эту глухомань больше не ногой!
Уж в чем-чем, а в этом я точно не сомневалась. Сестре повезло родиться красавицей. Наверное, потому, что весь ум достался мне. Это я так себя утешала в редкие моменты недовольства собственной внешностью. Да и с другой стороны, зачем магу красота? Нечисть лесную привлекать?
Вообще за родных сестер нас принять было сложно. Из-за угольно-черных волос моя и без того светлая кожа казалась синюшной. Улла же гордо носила локоны медового оттенка, что с цветом лица вполне гармонировало. И если у нее глаза навевали ассоциации с морской волной, то мои красноречиво намекали на болото. Да и одевались мы, мягко говоря, по-разному. Часто бывающий в столице отец, наслушавшись после того бала причитаний Уллы, каждый раз привозил новые наряды. Справедливости ради, нам обеим. Но мои так и не покидали сундуков. Я предпочитала что-нибудь практичное. Такое, что не жалко будет выкинуть после очередного неудачного магического эксперимента. Из-за простеньких серо-черных платьев добрая Улла называла меня деревенской мышью. Не менее добрая я в ответ звала ее павлином. А вообще, сестру я очень любила. Вместе со всеми ее недостатками.
Начавшийся дождь загнал нас в замок. Улла, причитая, что сырость крайне пагубна для ее внешности, поспешила в свою комнату. Я же направилась в библиотеку, чтобы вернуть книгу на место. Уже добравшись до нужного стеллажа, краем глаза поверх других бумаг на столе я заприметила две депеши. Видимо, их принесли, когда мы были в беседке. С робкой надеждой я подошла поближе. Лежащий сверху конверт с королевским гербом меня вообще не заинтересовал. Отец частенько получал такие. Зато на второй депеше красовался символ Западного графства: заключенный в овал цветок тюльпана.
Дрожащими руками я схватила конверт. Мое имя, начертанное замысловатой вязью, убило последние сомнения. Ответ из гильдии все-таки пришел.
И вот тут мне стало жутко. А что, если это отказ? Мол, извините, графиня, ничего вам не светит. И все тогда. Конец мечтаниям. Можно смело ставить на своей жизни крест.
Кое-как усмирив панику, я вскрыла конверт. Глаза побежали по аккуратным строчкам:
«Совет Западной гильдии под руководством магистра Вингарда постановил зачислить на обучение графиню Элину Северную, о чем сделана запись в книге поступлений. На занятия надлежит явиться не позднее начала осени».
И далее уже шли какие-то замысловатые закорючки и небольшая печать – скорее всего, отпечаток перстня. Наверное, этого самого магистра.
Я раз десять перечитала текст, пока до меня, наконец, дошло. Мой радостный вопль перепугал слуг, даже стража прибежала. Комкано убедив, что все в порядке, вместе со своей драгоценной ношей я поспешила к себе в комнату. Вприпрыжку и радостно насвистывая. Дело оставалось за малым: сообщить родителям. В том, что они не будут против, я не сомневалась.
Отец с матерью вернулись уже вечером. Увидев из окна подъехавший экипаж, я еле усмирила порыв бежать к ним сейчас же. Но моего терпения хватило только на полчаса и, решив, что они уже немного с дороги передохнули, и готовы радоваться, поспешила вниз.
Родители обнаружились в библиотеке. О чем-то тихо переговаривались. Отец держал в руках ту самую королевскую депешу. Правда, по выражению его лица было сложно угадать, как он отнесся к ее содержанию. К слову, мой папа с королем дружили с ранней молодости. Тогда, против еще юного принца после гибели его родителей выступила чуть ли не половина знати. Бунт удалось побороть, но будущий король прекрасно запомнил, кому стоит доверять, а кому нет. Так и обозначились четыре графа, ставших его опорой. Потом еще война была с соседним Арданом. У папы после нее, кстати, шрам на щеке остался. Но речь сейчас не об этом.
– Элина, – мама улыбнулась, – хорошо, что зашла, у нас как раз к тебе разговор.
– Какое совпадение! У меня тоже к вам разговор. Очень и очень важный! Можно я начну?
– Хорошо, начинай ты, – отец кивнул.
– Дорогие мои родители, не так давно я отправила запрос в Западную гильдию, и сегодня пришел ответ, – как я ни старалась выдержать спокойно-торжественный тон, под конец все-таки сорвалась на счастливый вопль: – Меня принимают на обучение! Я стану магом!
Видимо, они были настолько изумлены, что еще толком всей радости не поняли. Мама обеспокоенно посмотрела на отца, тот устало потер виски.
– Мда-а, лучше бы начал я… Элина, – что-то папин голос ничего хорошего не предвещал, – боюсь, с обучением немного не получится.
– Почему? – опешила я.
Мама подошла ко мне, приобняла за плечи и с радостной улыбкой пояснила:
– Ты выходишь замуж, милая.
Часть первая. Глава вторая
Вот живешь себе, живешь, строишь планы, и вдруг в один момент все планы вылетают в трубу. И ты остаешься один на один с обстоятельствами, против которых и возразить-то как назло нечего.
Стоит ли говорить, что новость о «грядущем счастье» произвела на меня эффект удара дубиной по затылку?
– Мам, пап, вас, наверное, в экипаже укачало, – я с сомнением посмотрела на родителей. – С чего это вам такие глупости в голову полезли? Раньше вообще-то ни о каком замужестве и речи не шло.
– Я же говорила, что стоит рассказать ей раньше, – мама наградила отца укоряющим взглядом и уже ласково обратилась ко мне: – Элина, договор о твоем браке был заключен, когда тебе еще и месяца не исполнилось.
Вообще-то я мирная и тихая. Но рухнувшая в одно мгновение жизнь требовала буйности и громкости.
– И, конечно же, с тех пор у вас ни разу не было возможности мне об этом сообщить!
– Милая, не злись, – закаленную истериками Уллы маму мой яростный вопль не впечатлил. – То, что мы молчали раньше, конечно, на нашей совести. Но зато расценивай теперь эту новость как приятный сюрприз.
– Что-то я в этом сюрпризе не вижу ничего приятного, – огрызнулась я, нервно вышагивая от одного книжного стеллажа к другому. – Но насколько я понимаю, мое мнение вас вообще не интересует. И когда же ожидается сие счастливое событие?
– Сразу после того, как тебе исполниться восемнадцать, – обрадовала меня мама.
– Потрясающе, – глухо выдохнула я, упершись лбом в стену, – у меня осталась всего неделя нормальной жизни. Слушайте, родители, а вы вообще слышали о таких понятиях как совесть и забота о счастье своего ребенка?
– Элина, прекрати, – сурово пресек мое ехидство отец. – Это вопрос решенный.
От жестоких родителей утешения не ожидалось, так что страдать пришлось в одиночку. В обнимку с подушкой лить горькие слезы обиды на этот жестокий мир. Быть может, получи я отказ из гильдии, все воспринималось хоть и катастрофично, но не до такой степени. А сейчас я чувствовала себя ребенком, у которого перед носом покрутили красивой игрушкой и тут же ее отобрали.
Прошло не меньше двух часов, летний вечер уже погрузил спальню в полумрак, когда у моей мамы все-таки проснулась совесть, и она решила наведаться ко мне.
– Не спишь? – тихо спросила она, заглянув в комнату.
– Сплю, – мрачно ответила я, снова уткнувшись лицом в подушку.
Тяжко вздохнув, мама села на край кровати и, ласково гладя меня по волосам, спросила:
– Милая, что же ты так расстраиваешься?
– Странный вопрос, мам, – у меня вырвался истеричный смешок. – Вы мне всю жизнь испортили – действительно, с чего бы мне расстраиваться? Кто вас вообще просил этот злосчастный договор заключать?
– Но что в этом плохого? – мама упорно меня не понимала. – Мы вообще с твоим отцом познакомились только на нашей свадьбе, но это же не помешало нам счастливо прожить все эти годы. И сейчас ты радоваться должна, а не грустить. Мы ведь часто ездим в столицу, да и с королем у твоего папы дружественные отношения, так что я хорошо знаю Дарелла. Поверь мне, это очень милый и обходительный молодой человек. Притом, довольно симпатичный…
– Как ты сказала, его зовут? – перебила я. Уж что-то мне это имя показалось смутно знакомым.
– Дарелл, – мама довольно улыбнулась, – принц Дарелл.
– Это в каком смысле принц? – я упорно отказывалась верить своим ушам.
– В прямом, Элина, сын короля, – мама не удержалась от смеха.
Я снова уткнулась лицом в подушку. Правда, теперь не с намерением порыдать, а, как вариант, задохнуться и умереть. Принца я не знала и в глаза не видела. На том единственном балу, который мне довелось посетить, он не присутствовал. Да и меня его персона как-то никогда особо не интересовала. Подумаешь, наследный принц, будущий король… Мне политические аспекты смены власти казались чем-то далеким и не суть важным. Наверное, это было неправильным. Зато Мирта не упускала возможности на подобные темы рассуждать. Вообще письма – удобная штука. Пишешь, что хочешь, и никто тебе не возражает. Так что большую часть посланий подруги занимали сплетни о всяких важных персонах, и в частности принц Дарелл фигурировал чаще остальных. Уж не знаю, чем он не угодил Мирте, но иначе, чем «самовлюбленный грубиян» она его не называла. И как-то это уж очень не вязалось с маминым «милый и обходительный». Хотя ничего удивительного. Моя мама крайне добрая и наивная, поэтому в людях совершенно не разбирается.
– А сам-то принц в курсе такого счастья? – я села на кровати.
Воображение мне тут же нарисовало некоего абстрактного юношу, который так же как я ревет в подушку. Вокруг кровати топчется растерянный король, нервно мнет в руках корону и удрученно слушает причитания сына «Ах, за что, отец?! Я не хочу жениться на какой-то там графине из глухомани!».
– Конечно же, в курсе, – прервала мама поток моих мыслей. – И, думаю, уже давно. Причем относится к этому совершенно спокойно.
– Это, может, он на людях спокойно. Или он ненормальный. Потому что нормальный бы человек отреагировал точно так же как и я.
Не знаю чем, но маму мои слова насмешили.
– Элина, вот сама и увидишь, нормальный он или нет. Дарелл уже через два дня будет здесь.
– Зачем? – запаниковала я.
– Как это зачем? – мама всплеснула руками. – За тобой приедет.
– А если я ему не понравлюсь, договор ведь будет расторгнут? – во мне затеплилась робкая надежда. Которую добрая мама тут же убила.
– Нет, милая, ни ты, ни он не вправе отказаться. Считай, это королевский указ. Да и почему ты должна ему не понравиться? Главное, говори поменьше глупостей и не устраивай стихийных бедствий в беседке. Так-то ты у меня умница и красавица, – она ласково взлохматила мне волосы и гордо добавила: – Будущая королева.
– Мама! – взвыла я. запустив и без того многострадальной подушкой в стену. – Не хочу я быть королевой! Я хочу быть магом! Я хочу приносить людям пользу!
– Ох, Элина, – мама устало потерла глаза, – ложись-ка лучше спать. Надеюсь, завтра ты уже не будешь устраивать трагедию на пустом месте.
– Только если вдруг выяснится, что этот ваш принц заблудился по дороге, увяз в каком-нибудь болоте и ближайшие пятьдесят лет за мной не явится.
Мама ничего не ответила, лишь укоризненно покачала головой и вышла из комнаты, оставив меня и дальше предаваться страданиям.
Как ни странно, сон и вправду оказал на меня влияние успокоительное и миролюбивое. С удивлением поняла, что уже даже не желаю принцу героической или не очень смерти. В конце концов, он ведь не виноват, что у нас такие жестокие родители. Вообще, если быть уж совсем честной, девять семей из десяти практиковали именно браки по договоренности. Это считалось вполне нормальным. Да и я не находила в подобном ничего возмутительного, пока такая перспектива не коснулась меня самой. Правда, толку теперь было рассуждать о столь вопиющей несправедливости? Так что, к завтраку я спустилась хоть и мрачная, но вполне спокойная.
– Доброе утро, дорогие мои родители, которые всегда готовы порадовать свое чадо,
– буркнула я, заняв свое место за столом. Злиться на них я уже не злилась, но просто так сдавать свои позиции чисто из вредности не хотелось.
– Доброе утро, Элина, – отца мой выпад вообще не задел. – Как тебе спалось?
Он подал знак, и вокруг стола засуетилась с подносами прислуга, подавая завтрак.
– Замечательно, – я мило улыбнулась, – мне снились мои похороны. Все так плакали, особенно вы с мамой, запоздало поняв, что были ко мне жестоки… – я запнулась, озадачившись, почему стул напротив меня пустует. – А Уллу мы, что, ждать не будем?
– Она сказала, что не голодна, – спокойно ответил отец, снова пропустив мою попытку достучаться до их с мамой совести. Пусть уж изменить уже ничего нельзя, но если бы они сами сожалели о сделанном, мне, может быть, стало бы легче.
Но родители, видимо, жалеть не собирались. Да и у меня уже пропало желание говорить гадости. Так что завтрак прошел в молчании. Правда, мама выглядела немного грустной и уставшей. Причина этого выяснилась ближе к обеду, когда я решила проведать сестру, которая упорно из своей комнаты не выходила.
Вот спрашивается, кто должен был убиваться из-за грядущей свадьбы? Естественно, я. Но по сравнению с реакцией сестры моя вчерашняя истерика больше походила на каменное безразличие.
Улла ревела навзрыд уже несколько часов подряд, если верить маме, которая отговаривала меня к ней идти. Мол, бесполезно. Не знаю, откуда вдруг у моей сестры взялось столько сочувствия к моему горю. Обычно к моей персоне она относилась с завидным равнодушием. И я, конечно же, сочла своим святым долгом ее утешить.
И только в ее комнате, когда в меня полетел довольно увесистый канделябр вперемежку с проклятиями, я поняла, что Улла в моих утешениях не нуждалась.
– Ты чего? – опешила я, едва успев спрятаться за спинкой кресла.
– Ненавижу тебя, ненавижу! – от ее визга даже оконное стекло задрожало. – Это я должна выйти замуж за принца, а не ты! Ты, что, не могла сделать милость и сдохнуть раньше?!
Да, иногда моя сестра отличалась редкостной добротой. Всему виной вспыльчивость. Я вот вообще не сомневалась, что на самом деле Улла так не думала, это все эмоции. Но в таком состоянии, конечно, бесполезно было ей что-то доказывать. Я быстро выскользнула из ее комнаты, так что полетевшее мне вслед настольное зеркало уже врезалось в закрывшуюся дверь.
– Потрясающе, – угрюмо бурчала я себе под нос, спускаясь по лестнице, – родители меня не понимают, сестра ненавидит, а где-то в двух днях пути находится человек, который будет портить мне всю оставшуюся жизнь…
В одно мгновение осенившая меня мысль была настолько гениальной, что я даже споткнулась. К счастью, успела ухватиться за перила, иначе бы оставшиеся ступеньки точно бы отсчитала носом. Но даже если бы и отсчитала, не расстроилась. Едва не подпрыгивая от радости, кинулась на поиски отца.
Как всегда перед обедом папа занимался документами.
– Пап, – робко позвала я, замерев на пороге библиотеки, – можно я тебя немного отвлеку?
– Если на тему твоего замужества, то нельзя, – он даже не поднял головы в мою сторону. Как-будто толстенная книга, в которой он что-то скрупулезно записывал, была важней меня.
Не успела я обидеться, как он добавил:
– Мне уже хватило Уллы сегодня утром.
– Честное слово, я не буду истерить, – клятвенно заверила я.
Отец поднял на меня усталый взгляд. Даже книгу закрыл.
– Пап, – я подошла к столу, – а как именно в договоре написано? Там мое имя стоит?
– Нет, – он покачал головой, – конкретно твоего имени там нет. Речь идет о «старшей дочери графа Северного». Тебе ведь всего месяц отроду был, а имя, сама знаешь, дается только через год после рождения.
Я едва сдержала радостный визг. Но решила все же начать издалека.
– Я заходила к Улле. Она очень расстроена.
– Расстроена? – папа невесело усмехнулся. – По-моему, она всех люто ненавидит.
– Ты же знаешь, она мечтает жить в столице. Причем, в высоких кругах. А тут вдруг такое счастье выпадает не ей. Уллу тоже можно понять…
– К чему ты клонишь? – прервал отец мои рассуждения.
Я не стала ходить вокруг да около.
– Я придумала выход из положения, пап. Мы с Уллой одного возраста. Те несколько минут не в счет. И я очень сомневаюсь, что в столице кто-то в курсе, что старшая из двойняшек именно я. Да и кому взбредет в голову рыскать в Книге Рождений, чтобы этот вопрос уточнять? Думаю, у королевской семьи и без того забот хватает. Пусть старшей будет Улла. Пусть именно она выйдет замуж за принца. Даже если потом обман и раскроется, уже будет поздно что-то менять. Зато для нас это идеальный выход. Радости Уллы не будет предела, я же, как и планировала, отправлюсь в Западную гильдию. И обе ваши дочери гарантировано счастливы!
Отец терпеливо меня выслушал, ни разу не перебив. Да и после моей пылкой речи молчал не меньше минуты.
– Элина, король Алард – мой хороший друг. Он верит мне. Ты вообще представляешь, что будет, если обман раскроется?..
Он хотел сказать что-то еще, но грохот прервал его. Буквально через мгновение снова загрохотало, я успела заметить мелькнувший в воздухе за окном сундук Уллы. Ее комната находилась как раз над библиотекой. Воистину ярость творит чудеса. Иначе, чем чудом, то, что моя миниатюрная сестра умудрилась поднять тяжеленный сундук, я назвать не могла. Стало жутко любопытно, что же загремело в первый раз. Но слова отца остановили меня на полдороги к окну.
– Хорошо, Элина, договорились, – он быстро направился к двери, – пойду обрадую Уллу, пока она еще мебель не начала вышвыривать.
И отец вышел, так что мое счастливое прыганье по библиотеке уже не увидел.
И наступили в нашей семье тишь да гладь. Гармония да благоденствие. Счастье да предвкушение.
Резко передумавшая всех ненавидеть Улла порхала по замку бабочкой, не забывая при этом создавать суету. А то как же, приезд принца – это же событие века. Практически национальный праздник. И по ее словам, все должно было быть выверено до самой ничтожной мелочи. Лично у меня вся эта беготня вызывала лишь снисходительную усмешку. На генеральной репетиции процесса «Улла спускается по лестнице» я вообще непочтительно хихикала, спрятавшись за спиной отца. А вот мама наш план вообще не одобрила. Мрачно предвещала, что ничем хорошим это не закончится.
