Текст книги "Побег на спорную руку (СИ)"
Автор книги: Екатерина Бэйн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
Когда слуга принес все необходимое и пожелал ей удачного времяпровождения, в голове Аннабэл уже почти определился сюжет картины. Она решила оставить на потом осмотр комнаты и взялась за мягкий карандаш. Эту вещь она великодушно преподнесет хозяину этого дома, пусть помнит ее доброту и незлопамятность.
Через час набросок карандашом был почти закончен. Не хватало лишь нескольких штрихов. Аннабэл немного подретушировала тени и взялась за краски. В ее распоряжении была лишь акварель, но на первое время и ее было достаточно. Картину маслом Беннет не заслужил. Пусть довольствуется тем, что есть. Ничего ему не сделается.
За работой девушка не замечала, как бежит время. Однако, она все же не оставила своих мыслей и думала о побеге, рассматривая эту мысль под разными углами. Ничего нового ей в голову не приходило, кроме все тех же идей. Либо окно, либо дверь. А если дверь, то следует подумать, каким образом открыть замок. Вот именно эта мысль и занимала ее воображение.
Очнулась Аннабэл лишь тогда, когда Терри на пару с Майком внесли ужин.
– Поставьте на стол, – велела девушка, потирая нос пальцем, испачканным в краске.
Она не заметила этого и теперь на ее носу, прямо на переносице красовалось пятно. Заметив это, Терри сдавленно хихикнул, признав тем самым, что Аннабэл выглядит очень забавно.
После этого он украдкой бросил взгляд на рисунок и пораженно отступил назад. Толкнул Майка локтем и кивком голову указал на лист бумаги.
На дальнем плане картины очень четко и мрачно выделялось окно, заколоченное двумя досками крест-накрест, пропуская в темную комнату редкие лучи солнца. С правой стороны на переднем плане на стене распростерся скелет, прикованный цепями за руки и ноги. Чуть поодаль от него стояла тарелка с засохшими остатками хлеба и пыльный залапанный стакан. В центре на полу находилась съежившаяся фигурка девушки, прикрывающей голову руками. Контуры ее тела были лишь намечены под просторной серой одеждой в дырах и бурых пятнах. Четко выделялись ее руки: исцарапанные, с сорванными ногтями. Левая сторона стены была слишком темной для поверхностной идентификации, но там намечались какие-то контуры.
Майк, насладившись этим зрелищем в полной мере, присвистнул.
– Как хорошо нарисовано, мисс Бэнши, – сказал он уважительно, – у вас просто талант к этому делу.
А про себя подумал: "Кроме недюжинного таланта ко всевозможным побегам". Вслух, разумеется, говорить этого не стал.
Аннабэл хмыкнула, но ей все-таки было приятно это слышать, пусть похвала исходила из уст простого слуги.
– Красиво, – осторожно подтвердил Терри, не зная, как реагировать на это.
Его больше занимал не талант рисовальщицы, а сюжет картины.
– А что здесь, в густой тени? – продолжал Майк, наклоняясь немного ниже над листком, – кажется, человек. Похоже… да.
– Человек, – подтвердил Терри, – очень похож на…
Он поспешно закрыл рот. Майк сдавленно прыснул.
– Дверь найдете сами или вас проводить? – осведомилась Аннабэл невинно.
– Конечно, мисс.
Слуги поспешно отступили и вышли. Фыркнув на звук запираемого замка, девушка наклонилась над своей картиной и продолжила занятие, позабыв про принесенный ужин. Вскоре в тени под ее умелой рукой постепенно проявилась огромная, мрачная фигура со сжатым ремнем в руке. Сделав еще несколько штрихов, Аннабэл отступила на шаг назад и окинула дело рук своих скептическим взглядом. Что ж, для начала неплохо. Даже почти хорошо, если учесть, что она довольно давно не брала в руки кисть. Она повесит рисунок как раз напротив двери, чтобы он сразу бросался в глаза всем входящим и без слов объяснял ее положение.
Оглянувшись на стол, Аннабэл решила прерваться ненадолго и поужинать, а потом довести картину до совершенства. Сделать некоторые предметы более четкими и выпуклыми.
Пока она утоляла свой голод, весть о картине разнеслась по всему дому стараниями Майка и Терри. Особенно, старался Терри, в красках описывая увиденное Грэму и Биллу. Он не умолчал и о своих догадках относительно темной фигуры, фыркая и хихикая в кулачок. И, разумеется, у них тут же возникло желание немедленно посмотреть на это.
– Дайте девочке поужинать, – вступился за нее Майк, – и потом, некрасиво так себя вести. Если она захочет, то сама вам ее покажет.
– Она захочет, – внес ясность хихикающий Терри, – именно для этого она ее и нарисовала.
Немного поспорив, они пришли к одному выводу и гурьбой направились наверх.
Грэм торжественно раскрыл дверь, между делом убедившись, что Аннабэл закончила ужинать, и они дружно вошли вовнутрь.
– Мисс Бэнши, – начал Майк медленно, поскольку считал, что им нужен повод для визита, – вы поужинали?
– Да, – признала она, осматривая их.
Для нее не было загадкой, почему они пришли. Аннабэл хмыкнула.
– Хотите посмотреть? – осведомилась она, указывая на отдельно лежащий лист бумаги.
– Если вы не против, – признал Грэм.
– Смотрите.
Все четверо поспешно шагнули к столу и наклонились над ним, едва не столкнувшись лбами. С минуту они не шевелились, полностью захваченные сюжетом. Потом Грэм кашлянул и заметил:
– Очень хорошо нарисовано, мисс. Но вам не кажется, что сюжет несколько мрачен?
– В следующий раз нарисую что-нибудь веселое, – пообещала Аннабэл, хихикая, – обязательно.
Майк между тем подхватил поднос, собрал на него посуду и повернулся к двери.
– Пошли, – тихо пробормотал он, – хватит пялиться.
Но Грэм все-таки спросил, медленно пятясь:
– Вы ведь не хотите сказать, что с вами плохо обращаются, мисс Бэнши?
– Ну что вы. Со мной чудесно обращаются. Я просто удивляюсь, как к вам еще не выстраивается очередь из желающих провести здесь время, – съязвила девушка.
На это никто ничего не сказал. Слуги вышли за дверь, заперев ее за своими спинами. Молча прошли по коридору. И лишь на лестнице Грэм спросил:
– Ну что? Как вам картина?
– Хорошо нарисовано. Словно на самом деле, – отозвался Билл честно.
– Нарисовано неплохо, это верно, – кивнул он, – а как насчет сюжета? Бьюсь об заклад, кого-то он немало обрадует.
Терри фыркнул.
– Это точно.
– Надо ему сказать, – произнес Майк, – пусть вынесет свой вердикт.
– Да он ее просто разорвет на кусочки, – сказал Терри, имея в виду, конечно, картину, – жалко.
– Не переживай, она нарисует еще, и гораздо лучше.
Настроение Беннета было уже не таким паршивым, как раньше и даже царапина на щеке перестала его беспокоить. Такие царапины заживают быстро. Он еще успеет навестить Лоретту, не пугая ее своими многочисленными повреждениями. Главное, постараться не заработать новые, а это нелегко, ведь в доме Бэнши. Одно ее имя говорит о многом.
Новость о картине донес до хозяина Грэм, зашедший по какому-то требованию. Он сделал это как бы невзначай, мимоходом, стараясь не раскрывать ни особенности выполнения, ни самого сюжета. И это ему удалось, поскольку Беннет сперва не проявил к этой новости почти никакого интереса.
– Что она вообще может нарисовать? – презрительно фыркнул он.
– Нарисовано очень хорошо, – осторожно заметил Грэм.
Его мнение почти ничего не изменило, потому что Беннет считал, что слуги не являются знатоками в этой области.
– Очень достоверно, – продолжал Грэм, – а главное, сам сюжет.
– Да? И что там?
– Думаю, вам нужно взглянуть на это самому, сэр.
В Беннете появилось любопытство. И более того, ему просто хотелось посмотреть, какая из Аннабэл художница и воспользоваться случаем поднять ее на смех.
– Хм, – он попробовал эту мысль на вкус, повертел так и эдак, – впрочем, почему бы и нет?
Грэм тихо хмыкнул ему в спину.
Беннет даже не стал придумывать предлога, просто прошел в комнату девушки. К тому времени она как раз закончила рисунок и повесила его на стене, используя для этой цели булавки.
Хозяин дома не успел ничего сказать, его взгляд сразу же уперся в картину. Он был столь ошарашен, что позабыл запереть дверь. Аннабэл даже не воспользовалась столь блестящей возможностью, так как ей очень хотелось увидеть его реакцию. Она смотрела на него с неприкрытым злорадством.
– Да-а, – отмер наконец Беннет, – человек в углу, по всей видимости, это я.
– Как вы догадливы, – подковырнула его девушка.
– Буйная фантазия, а толку чуть, – резюмировал он и повернулся к двери, – и отметьте, я еще не тронул вас и пальцем.
– Тронули, – возразила она, – там, в саду. Вы бесцеремонно схватили меня и поволокли в дом. Просто отвратительно.
Беннет поморщился, вспомнив, при каких обстоятельствах это происходило.
– Могу предложить вам другой вариант, – продолжал он, – побитых слуг с синяками и шишками и вас, упершую руки в бока. Оружия вам не требуется, и так справляетесь слишком хорошо. Это будет более правдоподобно.
– Обязательно напишу, – фыркнула Аннабэл, – в следующий раз. Угадайте, кто будет главным побитым?
– Было бы странно услышать, что это не я.
– Ха-ха-ха, – отозвалась девушка, – не беспокойтесь, этого вы не услышите до конца жизни.
– Судя по всему, очень недолгой, – Беннет приоткрыл дверь, чтобы выйти.
– Очень на это надеюсь, – не смолчала Аннабэл напоследок.
В самом деле, эта перспектива ее очень привлекала.
5 глава
Когда щелкнул замок, она скорчила торжествующую гримасу. Цель достигнута. Она вновь испортила настроение хозяину дома. Так ему и надо, пусть не расслабляется и помнит, что он совершил. Никому не позволено похищать девушек безнаказанно. И за все надо платить.
Взглянув на картину еще раз, Аннабэл удовлетворенно улыбнулась. Время не потрачено зря. Конечно, было бы куда нужнее, если бы она все эти три часа занималась поисками выхода, но днем это не очень удобно делать, постоянно кто-то отвлекает. Слуги то обед принесут, то ужин, а то и сам Беннет явится, чтобы проверить, чем это она занимается. Будто бы считает, что если она молчит, то непременно пытается сбежать. А вот если бы визжала, тогда все в порядке. Но на самом деле это далеко не так. Стоило Аннабэл завизжать, всего-то один раз, как они тут же примчались все скопом.
Но сейчас был вечер и, судя по всему, сегодня к ней больше никто не явится. А стало быть, пора заниматься самым важным делом, какое только может быть на свете. Подумать о собственной свободе.
Девушка огляделась по сторонам, внимательно рассматривая свои новые владения. Но теперь ее интересовал не интерьер, а само устройство. Нужно обойти комнату и как следует обыскать. Может, что и отыщется.
И Аннабэл принялась за дело. Действовала она умело, так как сказался опыт предыдущих осмотров, и со всей тщательностью, на которую только была способна. Вполне возможно, что здесь ничего и нет, да скорее всего так и будет, но убедиться в этом будет не лишним.
Ее занятие оказалось трудоемким и заняло у нее уйму времени, больше даже, чем она предполагала. За окном давно сгустились сумерки, потом опустилась непроглядная темнота. Свет от лампы освещал лишь небольшой кусочек пола и выхватывал из темноты стены и попадающие в поле зрения предметы. Но Аннабэл это совершенно не беспокоило. За то время, что девушка успела провести здесь с заколоченными окнами, она привыкла к полумраку и перестала обращать внимание на неудобства. Поистине, это такие пустяки по сравнению с другими вещами.
Закончив простукивать пол, Аннабэл взялась за стены, действуя методично и неторопливо. Спешка в этом деле ни к чему. Она может пропустить нечто очень важное. Сейчас ей мог бы позавидовать любой полицейский инспектор, поскольку он сумел бы многому у нее научиться.
В доме давно воцарилась тишина и спокойствие. Все уже спали. Даже за дверью явственно слышался храп ее бдительного стража. Пару раз Аннабэл прислушивалась и на эти звуки хмыкала, думая, что, если б у нее неизвестно каким образом вдруг оказался ключ, она бы уже давным-давно была на полпути к дому. Охраннички.
Ей самой спать было некогда да и ни к чему. В такие минуты девушка не отвлекалась на мелочи типа сна, еды и отдыха. Ей и не хотелось этого, энергия ее переполняла. Если уж на то пошло, то поспать она может и днем, невзирая на подозрительные вопросы добровольных надсмотрщиков. Мол, отчего это пленница спит днем, что она в таком случае делала ночью? Да уж не картины писала. Глупо задавать подобные вопросы человеку, насильно засунутому в эту дыру. И почему это, интересно, она должна быть в восторге от подобной перспективы?
Аннабэл была упорна и упряма до невозможности. Она с поистине маниакальной сосредоточенностью продолжала свое дело, не отвлекаясь на посторонние звуки и не обращая внимания ни на уставшие руки, ни на волосы, то и дело падающие на лицо и закрывающие обзор. Она их просто отбрасывала назад. В самом деле, такие пустяки были мелочью по сравнению с тем, что она получит, если ей удастся найти выход.
Но все-таки, как Аннабэл ни храбрилась, усталость в конце концов взяла свое. Переведя дух, девушка опустилась на ковер, поджав под себя ноги. Итак, что она сумела обнаружить во время поисков? Ничего. Абсолютно ничего стоящего. Разве что только одну несущественную мелочь. В этой комнате не было никаких острых предметов. Наверняка, слуги учли прежний опыт и изъяли все это. Конечно, пока ей и не нужно было ничего острого, но неизвестно, как все дальше обернется. Вполне возможно, что и понадобится. Ладно, когда понадобится, тогда и будем ломать голову.
Минут пять Аннабэл отдыхала, восстанавливая силы и наскоро приведя в порядок волосы, свернув их жгутом, чтобы они не застилали глаза и не мешались. А потом вновь поднялась на ноги. Ну, что же это такое? Почему она никак не может ничего найти? Ведь должно же здесь быть хоть что-нибудь. В полнейшем расстройстве девушка перевела взгляд на доски, которыми были забиты окна. Отодрать их, что ли? Да, но у нее недостаточно сил для этого. Уж в этом сомневаться не приходится. Конечно, в приступе ярости она и не на то способна, это проверено. Но сейчас-то она вполне спокойна. Разозлиться, что ли?
Просто безобразие какое-то. Она должна отсюда выйти, должна, иначе грош ей цена. Повернувшись к зеркалу, Аннабэл некоторое время разглядывала свое отражение, скептически хмыкнула. Если так пойдет дальше, к концу заключения она будет мало напоминать девушку из приличной семьи. И в самом деле, на кого она похожа! Руки исцарапаны, лицо бледное, покрытое пылью от слишком усердных поисков, волосы стоят дыбом, платье не в лучшем состоянии, по подолу бахрома от пыли и паутины. Просто ужас, сколько ее скопилось под кроватью. Ну и нерадивые же тут слуги! Только и умеют, что за девушками гоняться и запихивать их в пыльные мешки! Нет, чтобы делать то, для чего непосредственно они и нужны. Хотя бы комнату убрали бы, что ли. В бессильной злости на собственную невезучесть Аннабэл сильно стукнула кулаком по панели около зеркала.
И вдруг свершилось чудо. Послышался громкий скрип, и зеркало медленно поплыло куда-то вбок. Перед застывшей от изумления Аннабэл возник темный проход и ступеньки, ведущие куда-то наверх.
– Господи помилуй, – пробормотала она себе под нос.
Вот уж не ожидала, так не ожидала. Она, конечно, хотела отсюда выбраться, но уж никак не посредством потайного хода. Да и с чего бы ей так думать, ведь это обыкновенный дом, а не замок с привидениями, где на каждом шагу располагаются какие-нибудь ловушки, потайные ходы и мрачные подземелья со скелетами на цепях. Кстати, о скелетах. Разве не один такой скелет она обнаружила совсем недавно? Так значит здесь все возможно.
Аннабэл несколько секунд пристально, не отводя глаз смотрела на темный проход, никак не смея поверить своему счастью. И лишь потом решительно встряхнула головой и шагнула вперед.
Ступеньки были покрыты толстым слоем пыли, к которой девушка давно привыкла, шаря по самым разнообразным местам. И эта пыль ее ни капельки не удивила. Раз эти безответственные и крайне ленивые личности не удосуживаются подметать под кроватями, то что говорить о потайном ходе! Подняв повыше лампу, которую она догадалась захватить с собой, Аннабэл поднималась все выше и выше, подметая пол подолом платья. Хуже ему уже не будет, этому платью, так значит черт с ним. Стоит ли обращать внимание. Освещая стены светом лампы, девушка отметила, что они были сложены из темного камня. Больше ничего существенного она не обнаружила.
Вскоре огонек лампы высветил впереди какую-то преграду. Сделав еще несколько шагов, Аннабэл уперлась в стену. Но это ее ни коим образом не остановило. Она уже знала, как с таким управляться. Пошарив рукой справа и слева, девушка достаточно скоро обнаружила скрытый механизм. Снова раздался противный скрип, а сама дверь отворилась лишь наполовину. Но все же отворилась, за что Аннабэл была ей благодарна. Наверняка механизм заржавел от долгого неиспользования. Хорошо, хоть вообще сработал. Повернувшись боком, девушка проскользнула вовнутрь и снова остановилась, водя впереди себя лампой.
Новое помещение было большим, темным и просторным, правда, сильно загроможденным самыми разнообразными предметами. Приглядевшись, Аннабэл заметила, что все это было очень старым и ветхим, наваленным как попало. Судя по всему, эти вещи давно вышли из употребления. Должно быть, это был какой-то своеобразный склад. Вот только странно, для чего нужно было делать потайной ход между этим складом и комнатой.
Пожав плечами, Аннабэл сделала еще несколько шагов вперед, стараясь идти как можно осторожнее и смотреть себе под ноги, чтобы не споткнуться об некстати попавшееся на пути старье. Впереди она заметила небольшое окошко, причем расположенное очень странно, над полом. Для того, чтобы в него посмотреть, нужно было встать на колени. Но когда Аннабэл присела перед ним, она сообразила, что все это может значить. Это был чердак. Вот, почему тут было так много старых вещей, вот почему так необычно расположено окно. Одно, правда, до сих пор оставалось неясным. Для чего нужен потайной ход. Но уж ей на это было грех жаловаться. В ее случае это было очень удачно и удобно.
Окно, как и подозревала Аннабэл, оказалось не заперто, просто плотно прикрыто. Некоторое время девушка дергала за раму, пытаясь его открыть, наконец, она поддалась и створка распахнулась.
Девушка довольно хмыкнула и высунулась наружу. Впрочем, ее радость тут же поутихла. Главным образом, потому, что расстояние от окна до земли было очень большим, где-то примерно на уровне четвертого этажа, а это высоко. Прыгать было опасно, она, конечно, не убьется, но вполне может что-нибудь сломать, например, ногу. А на сломанной ноге далеко не уйдешь.
Следовало подумать. Аннабэл села на пол, поставив рядом с собой лампу и нахмурилась. Впрочем, выход она нашла довольно скоро. Мысль о веревке возникла почти сразу. Настораживало другое. Из чего она могла бы эту веревку смастерить. Но и этот вопрос был решен. Простыни! Их нужно разорвать на длинные полосы и связать между собой. Получится прекрасная веревка, по которой она и спустится вниз.
Вскочив на ноги, Аннабэл помчалась вниз, позабыв про то, что на дворе ночь и ей следует соблюдать тишину. Но ей повезло, никто так и не проснулся.
Влетев в комнату, Аннабэл метнулась к кровати и рывком сорвала с нее огромную белую простыню. Опробовала на прочность и осталась очень довольна. Теперь дело за малым. Нужно порвать ее на полосы.
Но как раз это и оказалось неразрешимой задачей. Как Аннабэл ни дергала, ей так и не удалось сделать даже самый маленький надрыв. Простыню ткали на совесть, а края даже подрубили на всякий случай.
Предприняв несколько бесславных попыток, Аннабэл чертыхнулась сквозь зубы и отбросила простыню на кровать. Сама села рядом и задумалась. Что делать? Простыню все же нужно было как-то разорвать. Но как? Хороший вопрос. Ее сил для этого явно недостаточно. В таком случае, ей следовало либо оставить эту затею как совершенно бессмысленную, либо придумать, каким образом она может это совершить. Оказалось, что если как следует подумать, то можно додуматься до самых невероятных вещей. Ведь если что-то нельзя порвать, это можно разрезать. Это же очень просто. Непонятно, почему такое сразу не пришло ей в голову.
Аннабэл встала на ноги, но почти сразу же села обратно. Да, мысль замечательная, спору нет, но есть одно "но". Она тщательно обыскала всю комнату и не нашла ни одного острого предмета. Еще и подумала, что пока они ей не понадобятся, а когда понадобятся, тогда она и будет об этом думать. Выяснилось, что это понадобилось очень скоро.
Никогда раньше Аннабэл не думала, что к побегам, оказывается, нужно тщательно готовиться. Все как следует продумать, иначе в самый неподходящий момент выясняется, что ты что-то забыл, а достать это что-то либо невозможно, либо очень проблематично.
Девушка встала и медленно обошла комнату по кругу, рассматривая самые разнообразные предметы. Всегда можно отыскать выход из положения, главное, надо как следует подумать. Раз здесь нет острых предметов, стало быть, нужно найти то, что может их заменить. И она найдет это. Уже нашла.
Аннабэл остановилась перед столиком, на котором стояла небольшая аккуратная ваза. И что примечательно, эта ваза была стеклянной. А уж Аннабэл было прекрасно известно, что стекло необыкновенно острое, если его разбить. Во всяком случае, оно замечательно быстро режет пальцы. Раз так, то почему бы не попробовать разрезать им что-нибудь другое?
Недолго думая, Аннабэл взяла вазу и расколотила ее об угол стола. На пол посыпались осколки. Наклонившись над ними и выбрав один наиболее острый и длинный, девушка осторожно взяла его и отправилась к кровати.
Выяснилось, что пальцы это стекло резало без труда, а вот с простыней дело обстояло куда сложнее. Нет, ткань все же резалась, но очень медленно и неохотно. Промучившись около получаса и порезав три пальца, Аннабэл наконец приноровилась и нашла самый приемлемый способ.
Вскоре на кровати высилась куча неровных полос ткани, которые надлежало связать между собой. За окном занимался рассвет, и Аннабэл стала торопиться. Если она будет копаться и дальше, то просто не успеет не только сбежать, но и уничтожить следы своего преступления. К тому же, она не знала, каким образом закрывается тайная дверь.
Затянув узлы и проверив их на прочность, Аннабэл удовлетворенно кивнула. Она смотала ее в клубок, получившийся просто огромным и похожим на взъерошенного ежа, она сунула его подмышку. Итак, к побегу все готово. Осталось только забрать свои вещи.
Из всех вещей у нее была только сумочка, но оставить ее Аннабэл не могла, хотя понимала, что та будет только мешаться. Но в сумочке были деньги, а она подозревала, что они ей могут понадобиться.
Девушка взлетела наверх, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Свобода манила ее, тем более, что была не за горами и вполне реальна. Еще немного – и она покинет ненавистный дом, а там уж проследит, чтобы эти отвратительные, гадкие и мерзкие типы получили по заслугам.
Аннабэл осмотрелась по сторонам в поисках предмета, к которому могла бы привязать веревку без опасения, что в самый неподходящий момент он не выдержит и рухнет следом. Для начала она оглядела стену, но там не было никаких лишних выступов. Тогда девушка привязала край веревки к ножке тяжеленного комода, стоявшего неподалеку. Уж эта махина не сдвинется с места, даже если Аннабэл будет очень стараться ее сдвинуть. Здесь и веса четверых человек было явно недостаточно.
Проверив узел, девушка бросила веревку вниз, через окно и выглянула наружу, прислушиваясь и присматриваясь. Ей совсем не хотелось в самый неподходящий момент наткнуться на кого-нибудь, как в прошлый раз. Правда, еще слишком рано для праздных прогулок. Но чем черт не шутит. Вдруг случится что-нибудь непредвиденное.
Было тихо, и Аннабэл решилась. Она вылезла, осторожно развернувшись и поставив ногу на подоконник. Вторую ногу она опустила вниз и уперлась в стену. Ей уже приходилось лазать по веревке, в детстве она где только не лазала и знала, что ногами нужно упираться, а руками держаться за веревку, причем, очень крепко. Что она и сделала.
До третьего этажа Аннабэл спускалась без особых эксцессов, правда, немного ободрала руки до крови, но, во-первых, не так сильно, чтобы это ее особенно беспокоило, а во-вторых, были вещи поважнее.
Но когда девушка оказалась напротив какого-то окна, один из узлов не выдержал и развязался. Аннабэл даже не успела выругаться. Она упала на землю так стремительно, что спустя секунду уже оказалась внизу с сильнейшей болью в левой лодыжке. Правда, в некотором роде ей повезло, она упала на клумбу, а не на утоптанную дорожку в двух шагах от нее. Но ноге было от этого не легче.
Отшвырнув в сторону кусок оборванной веревки и чертыхнувшись, Аннабэл села на земле поудобнее и начала рассматривать поврежденную ногу. Лодыжка на глазах опухала до угрожающих размеров, а притронуться к ней было очень проблематично.
– Этого еще не хватало, – сквозь зубы прошептала девушка, – чертова веревка, чтоб тебе сгореть.
Впрочем, это было только начало. Поврежденная лодыжка не располагала к благодушию, которого и в обычном состоянии у нее было совсем немного. А теперь так не осталось вовсе. Аннабэл последними словами поносила и веревку, и противные узлы, которым вздумалось развязаться в самое неподходящее время, и идиота-архитектора, додумавшегося сделать потайной ход, ведущий на чердак. Интересно, какими причинами он руководствовался, когда его делал? Почему не прямиком на крышу? А что, тоже было бы весьма оригинально. В конце своей прочувствованной речи гневным шепотом Аннабэл не могла не упомянуть и хозяина дома со слугами, но его уже просто так, по привычке.
Наконец, девушка решила, что высказала все, что могла и пора с этим заканчивать. Тем более, что бессмысленное сиденье на клумбе не поможет ей ни привести лодыжку в порядок, ни побыстрее сбежать отсюда. Нужно вставать и уходить, и чем скорее, тем лучше.
Аннабэл поднялась, держась руками за кстати находившуюся рядом стену дома и замерла на одной ноге, приподняв вторую, поврежденную, словно цапля в поисках лягушек. Притом эта цапля была здорово перемазана в земле, а волосы у нее стояли дыбом.
Итак, пора подвести итоги. Быстро уйти у нее не получится, в этом помешает больная нога. Но и стоять здесь тоже ни к чему. Еще не хватало, чтобы кто-нибудь из проснувшихся спозаранку слуг увидел ее здесь в таком виде и помер со смеху.
Но и прыгать на одной ноге до самого дома ей не улыбалось. Более того, об этом Аннабэл думала с ужасом и все растущей паникой. И главное, надолго ее не хватит. Нужно поискать какую-нибудь палку, чтобы опираться на нее в процессе ходьбы.
Девушка окинула взглядом сад, но ничего стоящего как назло не попадалось. Правда, неподалеку росли пышные кусты, но для опоры они не годились, слишком хрупкие и низкорослые. В саду были и высокие деревья, но для того, чтобы отломить от любого из них подходящую по прочности и длине ветку, нужно было иметь силу, которой Аннабэл не обладала.
Приглядевшись, она заметила, что напротив нее под деревом сиротливо валялась забытая кем-то лопата. Несколько минут девушка не могла сообразить, чем ей поможет в таком деле лопата, но это продолжалось недолго. Она все же придумала, каким образом можно ее использовать.
Аннабэл пропрыгала на одной ноге до нужного дерева и присела, чтобы ухватиться за черенок. Лопата была крепкой и казалась идеальным костылем. Девушка тут же провела эксперимент и нашла, что в самом деле лучше не бывает. Острие лопаты вонзалось в землю как в масло, обеспечивая устойчивость, а на край черенка можно было удобно опираться, перенося на него свой вес.
Аннабэл устроила ее поудобнее и направилась к калитке, отмечая на ходу, что из всех импровизированных костылей лопата – самый удобный. Отодвинула щеколду и вышла за пределы поместья. Повернулась и кинула взгляд на темные окна, но не заметила в них никакого движения. Дом еще крепко спал, что не могло не радовать.
Усмехнувшись, девушка аккуратно заперла за собой калитку на случай, если ее будут искать именно в этом направлении. Не следовало облегчать им задачу, столь явно указывая на направление, в котором она могла пойти. Осторожно ступив на больную ногу, Аннабэл закусила губу от боли. Это ей очень не нравилось. А что, если она ее сломала? Очень неприятная перспектива. Но с другой стороны, у нее все равно нет выбора. Сломала она ее или нет, идти все равно придется. Главное, что все остальное осталось цело. А ведь могла сломать что-то более важное, к примеру, шею. Или как следует стукнуться головой. Так что, в этом ей очень повезло.
Дорога, по которой шла Аннабэл, была узковата и немного петляла, что в обычном положении было бы неважным, а теперь превращалось в проблему. Несерьезную, но достаточно неприятную. Приостановившись, девушка взглянула вперед, пытаясь на глазок оценить расстояние и то, что она увидела, ей не понравилось. Идти ей придется долго. В нее нынешнем состоянии это было гораздо хуже, чем если бы ей пришлось пройти расстояние вдвое большее на двух здоровых ногах. Но Аннабэл не имела склонности к бесполезному нытью. Плохо это или нет, а идти все равно придется и ни к чему усложнять это хныканьем. Ничего, потихоньку, полегоньку… Глядишь, и дойдет. К тому же, у нее впереди длинный день. Вряд ли, ее исчезновение обнаружат раньше завтрака. И вряд ли, сразу догадаются, куда она делась. Прикинув в уме, она решила, что часа четыре в ее распоряжении есть. За это время можно уйти далеко, даже на одной ноге и опираясь на лопату. А после ей следует где-нибудь спрятаться, благо, таких мест вдоль дороги достаточно. Можно залечь в траву, чтобы ее силуэт не был виден издалека. Слишком тяжело давалась ей свобода, чтобы потерять ее так просто.
Однако, все вышло совсем не так, как запланировала Аннабэл, наивно полагая, что ее окружают сплошь глупые и недалекие люди. Случилось так, что Майк, ответственный за чистоту и аккуратность сада, проснулся рано и, как на грех, вспомнил о лопате, накануне забытой под деревом. Можно было, конечно, плюнуть и махнуть на нее рукой, продолжая сладко спать, но он подумал, что если ее обнаружит кто-то еще, не миновать ему головомойки за то, что он так беспечно обращается с садовым инвентарем. Недовольно ворча, Майк встал с постели, оделся и вышел во двор.
Лопата должна была лежать на видном месте, под деревом, однако ее там не было. Майк недоуменно почесал в затылке, размышляя, куда он мог ее закинуть. Кажется, вчера он бросил ее здесь, во всяком случае, он это точно помнил. Оглядевшись по сторонам, слуга застыл, глупо раскрыв рот. Одна из клумб под окнами была вытоптана так, словно на ней резвилось стадо слонов. Цветы были втоптаны в землю и безнадежно погублены. Поморгав глазами, Майк с трудом пришел в себя и метнулся к клумбе.
