Текст книги "Джонделл"

Автор книги: Эдвин Чарльз Табб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Глава 15

Спускаться по внешней лестнице в темноте было все равно, что играть со смертью, однако если у дома была выставлена охрана, то она могла поджидать Дюмареста откуда угодно, только не со стороны наружной спирали. Вжавшись плечом в наклонную стену, он медленно спускался вниз, каждый раз напрягая зрение, всматриваясь в небо или улицы под собой. Ни охраны, ни единого рафта в небе не было видно. Достигнув земли, он постучал в дверь: два удара, пауза, еще два удара. Тихо скрипнули петли, и Дюмарест увидел в полумраке очертания рафта и силуэты сидевших в нем людей, разглядел отражавшие звездный свет глаза.

Открывший двери Джаскин спросил:

– Все спокойно, Эрл?

– Спокойнее не бывает. Помнишь, что нужно делать?

– Как только покинем Дом, сразу набирать высоту и двигаться точно на запад. Кстати, Эрл, почему на запад, если Саргон на востоке?

– Потому что мы летим на запад.

– Чтобы сбить с толку преследователей, – кивнул Джаскин. – Хорошая идея. Сам бы мог догадаться.

Чтобы сбить с толку преследователей и чтобы попасть в долину Карне, однако Дюмарест умолчал о последнем. Бегло осмотрев рафт, он убедился, что все на месте. Джаскин за пультом управления, Прелерет с ружьем на левом борту, сам Эрл – на правом. Тамболт и Секнесс – оба с пиками – спереди и сзади. Хакон и Арион, мертвецки пьяные, похрапывали на дне рафта. Неема примостилась на корточках рядом с ними.

Дюмарест протянул ей оставшуюся пику.

– Сможешь справиться?

– Думаю, да.

– Целься так, как будто держишь в руках палку. На конце древка есть спусковая кнопка. Если нажмешь, пика выстрелит. Снаряды разрывные, так что следи, чтобы они не попали в цель вблизи нашего рафта. – И уже для всех добавил: – Без моей команды не стрелять. Если нас вдруг остановят, попытаемся проскочить обманом. Молчите и ничего не предпринимайте, однако держитесь наготове. Ладно, Джаскин, поехали!

Двигатель сначала загудел, потом громко застрекотал и, наконец, когда рафт оторвался от пола, начал ровно жужжать на высоких оборотах. Осторожно выведя аппарат из дома, Джаскин увеличил мощность. Земля осталась внизу, и рафт обступили тени близлежащих домов. Но вот исчезли и они, и рафт оказался один на один с ослепительным светом мириадов звезд.

Небесный небосклон был слишком ярким. Дюмарест рассчитывал на облачность, но ее не предвиделось, а ждать еще он не осмеливался. Восход солнца должен застать их по ту сторону гор. Тамболт с облегчением вздохнул:

– Кажется, у нас получилось, Эрл. Господи Боже, у нас все должно получиться!

Несмотря на все старания Тамболта протрезветь при помощи холодных обливаний и питья тисана, язык его слегка заплетался. Дюмарест глянул вниз на дом с висельником Хегельты ушли с час назад, чтобы, как он надеялся, доложить своим хозяевам о пирушке, которая закончилась всеобщим повальным опьянением. Таким образом, Стражи могли пребывать в полном заблуждении относительно истинного положения вещей. Если так, то единственная опасность таилась в нечаянной встрече с патрулем.

Они поднимались все выше, город становился все меньше и меньше, пока, наконец, не стал походить на яркую разноцветную игрушку; очертания зданий угадывались по зажженным огням, можно было разглядеть даже крохотные фигурки хегельтов, занятых своей нескончаемой работой. Прищурившись, Дюмарест перегнулся через борт.

– Неема!

Она поспешила присоединиться к нему, ее волосы коснулись его щеки.

– В чем дело, Эрл?

– Видишь толпу внизу? Это нормально?

– В Мелевгане нет ничего нормального. Возможно, это начало охоты. Иногда один из них настолько трогается умом, что добровольно предлагает себя на роль дичи. Бывает также, что они по каким-либо причинам ополчаются против одного из своих же. Обычно такое случается, когда им начинает казаться, что этот несчастный слишком зажился на свете. Если только это сборище – не сходка сектантов, на которой они полосуют себя бичами, колют острыми предметами, пока не дойдут до полного исступления. – Неема глубоко вздохнула, в ее голосе чувствовалось раздражение. – Трудно сказать наверняка. Они слишком далеко. Тебя что-то беспокоит, Эрл?

В такой момент любая мелочь – повод для беспокойства. Они поднимались все выше и выше, удаляясь от города и от опасности быть замеченными с земли. Если их только не обнаружат случайные рафты, пролетающие гораздо ниже и попавшие под тень удаляющегося на запад катера. Гораздо безопаснее было бы лететь ниже, однако при этом они теряли маневренность. К тому же если бы их заметили с земли, то немедленно подняли бы тревогу.

Так что оставалось держаться настороже и положиться на удачу.

Но когда до гор оставалось не более полпути, удача им изменила.

Прелерет заметил чужой рафт первым:

– На нас что-то движется, Эрл. Снизу и слева. Темная масса, поблескивавшая в свете звезд, оказалась большим рафтом с «рыцарями» в доспехах.

– Мы можем разнести их к чертовой матери, – заявил Тамболт. – Расстрелять из пик. Накрыть огнем, пока они нас не заметили.

– Нет!

– Но…

– Заткнись! И убери с глаз долой оружие. Всем хранить молчание.

Два пятнадцатизарядных ружья и три пики с десятью реактивными снарядами каждая. Тридцать выстрелов, произведенных неопытными стрелками. Две трети из них пройдут мимо цели, остальные зацепят или пусть даже убьют нескольких мелевганиан и, если повезет, повредят двигатель. А затем последует ответный залп от тех, кто уцелеет. Поднимется тревога, и они будут не в состоянии отбить следующую атаку.

Но пока с вражеского рафта их не замечали. Он двигался куда-то вдоль дороги на земле, на несколько сот футов ниже них. Если повезет, то мелевганиане проскочат мимо, ничего не заметив.

Неожиданно на дне рафта заворочался Хакон; приподнявшись на четвереньки, он заорал:

– Вина! Несите еще вина! Я хочу вина!

Секнесс отреагировал мгновенно – его дубинка взлетела в воздух и с глухим стуком опустилась на голову пьяного. Но было уже поздно. Одна из голов в шлеме качнулась, в звездном свете стали видны смотровые щели забрала, за темными прорезями которых прятались глаза. Рука в боевой рукавице поднялась, указывая в их сторону; одновременно с ней, нацеливаясь, ожила пика, за ней другая… и уже целый лес пик ощетинился в их направлении.

– Пойте, – быстро приказал Дюмарест. – Тамболт, Джаскин, притворитесь пьяными. Всем остальным – на дно. И спрячьте оружие.

Свое ружье он тоже опустил вниз. Когда рафт мелевганиан взмыл на один уровень с ними, Дюмарест оперся о борт и, весело смеясь, приветственно помахал рукой.

– Эй, привет! Чудная ночь для прогулки. Жаль, что вас не было на нашей пирушке. Мы здорово повеселились. Вино, женщины, песни… – Он кивнул в сторону горланивших товарищей. – Не хотите присоединиться?

– Немедленно остановитесь!

– Ну конечно, конечно. – Дюмарест подал знак Джаскину: – Слышал, что велено? Он хочет присоединиться к нам. Как он это сделает, если мы летим?

– И перестань тарахтеть!

– Песенку спеть? Все, что прикажете, мой господин. Мы собираемся работать на вас. Вы не знали? Я, вот эти двое и те, что остались дома. – Дюмарест тряхнул головой, делая вид, будто пытается прийти в себя. – Милостивые господа! Если мы чем-то обидели вас, то нижайше просим прощения. Не удостоюсь ли я высокой чести поговорить с Тарсом Барасом?

– Ты с ним знаком?

– Я имел честь находиться в его обществе. Это он позволил нам испытать сегодня ночью наш рафт на ходу. Должен заметить, он был крайне великодушен.

На какое-то мгновение «рыцарь» застыл, выпрямившись во весь рост; закрытое забрало придавало ему сходство с фантастическим роботом. Наконец он раздраженно бросил:

– Разворачивайтесь и следуйте за нами в город. Если попытаетесь изменить курс, будете уничтожены.

– Как прикажете, мой господин, – угодливо отозвался Дюмарест. – Все будет так, как вы пожелаете.

– Эрл? – окликнул его Джаскин.

– Делай, как он сказал, но потихоньку набирай высоту.

Джаскин заложил крутой вираж, а Дюмарест, пригнувшись, подобрался к Прелерету и тихо прошептал:

– Они держат нас на мушке; если мы откроем огонь и не накроем их первыми, нас разнесут в клочья. Секнесс, ты умеешь обращаться с ружьем?

– Умею.

– Возьми мое. Оно стоит на боевом взводе. Полуавтоматическое – нужно только целиться и нажимать на спуск. Ступай на правый борт. Прелерет – на левый. По моей команде вскакивайте и стреляйте в любого, кто станет целиться в вас, а я займусь их рафтом.

Дюмарест поднял пику, оставленную Секнессом.

– Я могу хоть как-то помочь? – спросила Неема.

– Нет. Лучше спрячься и не высовывайся. Тамболт, прикроешь Джаскина. Если кто-то прицелится в него, ты должен выстрелить первым. Без крайней надобности не стреляй. Готовы? – Дюмарест окинул взглядом вражеский рафт и скомандовал: – Давайте!

Он поднялся с пикой в руках, выравнивая прицел. Пики «рыцарей» были направлены в его сторону, так что он сильно рисковал, рассчитывая, что они не успеют открыть огонь первыми и что его стрелки окажутся более проворными. Затем он услышал резкие хлопки выстрелов и увидел, как двое «рыцарей» завалились назад, внутрь рафта, когда пули пробили их доспехи. Еще несколько мелевганиан повернулись на звук выстрелов и тут же пали под безжалостным кинжальным огнем.

Ни секунды не медля, Дюмарест, надавив большим пальцем кнопку на древке пики, выпустил сразу несколько зарядов. Все четыре были нацелены на пилота и пульт управления. Как только те взорвались, он крикнул Джаскину:

– Разворачивайся и набирай высоту! Сделай обманный маневр!

В них уже летели ответные снаряды, когда Джаскин выполнил маневр, проведя рафт стороной. Один из снарядов все-таки попал в корму. Угодив в нижнюю часть, он разорвался фейерверком пламени и осколков. Тамболт в ярости закричал, вскинул пику, но Дюмарест успел вырвать ее, и тот разразился бранью:

– Черт побери, что ты делаешь?

– Экономлю боеприпасы.

Дюмарест оглянулся на вражеский рафт. Медленно теряя высоту, он то и дело клевал носом; мелевганиане судорожно цеплялись за борта. Значит, его выстрелы повредили пульт управления.

– Нам повезло. Но в следующий раз, когда появятся другие, нам могут понадобиться каждая пуля и каждый снаряд.

– Если появятся, – проворчал Тамболт.

– Появятся, можешь не сомневаться, – мрачно заверил его Дюмарест. – Следи за горизонтом, а я осмотрю повреждения.

Шальной снаряд разорвался в нескольких футах от дальнего края кормы, проделав в днище рваную дыру, рядом с которой валялась оторванная голова Ариона. Когда Дюмарест перевалил его труп через борт, облегченный рафт поднялся немного выше.

– Джаскин, сможешь еще набрать высоту?

– Да вот, пытаюсь. Эта пробоина не пошла аппарату на пользу. Мы потеряли часть подъемной силы.

– Выжми из него все, что можно.

Дюмарест склонился над Хаконом. Ему лишь подпалило ноги, а в остальном он был в порядке, если не считать здоровенной шишки на лбу от дубинки Секнесса. Эрл похлопал его по щекам, и тот застонал:

– Что за черт…

– Подъем! Если тебя тошнит, то перегнись за борт и облегчись, но только шевелись. Вставай, дьявол тебя возьми! Вставай!

– Ох, моя голова!

Хакон с трудом поднялся на ноги; его глаза налились кровью, в них отражалась испытываемая им боль.

– А где Арион?

– Погиб, и теперь за бортом. А тебе повезло. Продолжай в том же духе. – Дюмарест взглянул на Неему: – Дай ему воды и каких-нибудь лекарств, чтобы он очухался. Нам нужна каждая пара глаз. Когда появятся мелевганиане, я хочу, чтобы первыми их заметили мы, а не наоборот.

* * *

Преследователи появились, когда их рафт уже приближался к верхней кромке гор, – черный, продолговатый силуэт, несущийся на большой высоте, словно хищная птица, нацелившаяся на добычу. Из-за бортов виднелись шлемы с плюмажами, на кончиках пик отражался свет звезд.

– Мы могли бы снизиться, – предложил Тамболт. – Уйти ниже, к горам, и укрыться среди них.

– Нет.

– Но это дало бы нам шанс, – настаивал тот. Близкая опасность выветрила из его головы остатки хмеля. – Возможно, нам удалось бы приземлиться.

Дюмарест уже думал о таком решении, но решил, что это не выход. Да, если бы они приземлились, то могли бы затаиться среди скал, чтобы переждать следующий день в надежде, что их не обнаружат. Но садиться на острые скалы при одном свете звезд, без посадочных огней и какой-либо уверенности, что они отыщут подходящее место, означало идти на смертельный риск.

– Нет, – повторил он. – И сбрасывать высоту мы тоже не можем. Если они засекут нас, то просто расстреляют на фоне гор.

– Тогда остается надеяться, что нас не заметят, – вздохнул Тамболт. – Надеяться и молиться. – Сцепив руки, он поднял глаза к небу, где на большой высоте проплывал вражеский рафт. – Они не заметили нас. Эрл, они… – Тамболт осекся, потому что в следующую секунду все вокруг осветилось ярким светом. – Черт возьми, это еще что такое?

Выпущенная вражеским рафтом осветительная ракета медленно опускалась на парашюте, ослепляя их светом горящего магния.

У беглецов в запасе оставались считанные секунды до того, как огненный дождь прольется на них с небес.

– Жми изо всех сил! – крикнул Дюмарест инженеру, выхватывая ружье из рук Секнесса. – Прелерет, достань этот чертов свет!

Упав на одно колено и направив ствол на рафт и шлемы за щетиной пик, он прищурился от яркого, мешавшего целиться света ракеты. Приклад ружья саданул отдачей в плечо, и смертоносные пули вылетели в сторону закрытых забрал. Рядом полыхнула вспышка – это Тамболт присоединился к нему, пытаясь опередить ответный огонь противника.

Проворчав себе что-то под нос, Прелерет тщательно прицелился и выстрелил в ракету, потом еще раз. Та разлетелась дождем огненных брызг, посыпавшихся вниз и потухших у самой земли.

– Быстрей, Джаскин! Заходи прямо под них!

Отбросив в сторону ружье, в котором кончились заряды, Дюмарест схватил пику. Неожиданно со дна рафта, пошатываясь, поднялся Хакон.

– Ружье, – потребовал он. – Дайте мне ружье.

Но в следующий момент его голова исчезла. Разорвавшийся снаряд, которым ему снесло голову, превратил грудь Хакона в кровавое месиво из плоти, ребер и внутренних органов. За первым снарядом последовал настоящий огненный ливень, однако Джаскин уже успел повернуть рафт, и вражеские снаряды прошли мимо. Внезапно послышался страшный крик Секнесса. Какое-то мгновение он тупо смотрел на зиявшую в собственном боку дыру, затем беззвучно вывалился за борт. Шальной снаряд – а может, наоборот, прицельный – угодил в корму рядом с тем местом, где он только что стоял.

Ночь озарилась вспышками еще двух осветительных ракет. Сконцентрировав все свое внимание на прицеливании, Дюмарест проигнорировал их. Днище пролетавшего над ними рафта расцвело букетами разрывов, кореживших металл прямо под тем местом, где, по расчету Дюмареста, должен был находиться пульт управления. Еще несколько снарядов разорвались рядом. Затем, нажав кнопку в последний раз, Эрл выпустил оставшиеся заряды в зияющее отверстие на днище рафта мелевганиан.

Два из них, пройдя насквозь, ушли в небо; еще два, наткнувшись на препятствие, вызвали взрыв, крики и треск уродуемого металла. Один мелевганианин перевалился через борт и с воплем полетел вниз; другой, словно уродливая куча металла, навалился на край. Вражеский рафт бросило в сторону, он немного снизил высоту, затем медленно и неуверенно начал разворачиваться.

– Под него! – резко велел Дюмарест. – Держись под ним!

Пока они смогут держаться как можно ближе под рафтом преследователей, за ними остается преимущество. Мелевганиане не могли стрелять без того, чтобы не высовываться из-за бортов своего рафта и не подставляться под огонь. К тому же, боясь, что осколки снарядов могут поразить их рафт, они не станут стрелять из пик, когда цель находится так близко. Тем не менее, оставалось еще одно опасное место, но Дюмарест вовремя заметил его.

– Прелерет! Следи за пробоиной, которую я проделал. Если заметишь, что из нее кто-то целится, убери его.

– У меня очень мало патронов, Эрл.

– Тогда бей только наверняка. Если нужно, стреляй из пики.

Дюмарест отшвырнул в сторону пику, из которой расстрелял все снаряды. Оставались еще две – в той, из которой стрелял Тамболт, было уже мало зарядов, но другая с полным комплектом боеприпасов. Десять снарядов. Этого должно быть более чем достаточно.

– Эрл! – крикнул Джаскин.

Рафт мелевганиан снова дернулся в сторону, немного набрал высоту, оказавшись чуть сбоку, и вдруг резко пошел вниз.

Как только Дюмарест увидел торчащие снизу пики, он тут же открыл огонь, целясь не в шлемы, а в борт рафта. Взрываясь на железной обшивке, осколки снарядов не смогут причинить вреда защищенным броней мелевганианам, но взрывная волна ослепит и, возможно, оглушит их. И поскольку прицельный огонь из пики вести невозможно, Эрл экономил патроны.

Да, в первую очередь необходимо было оглушить, сбить с толку или даже убить «рыцарей», но куда важнее – не допустить ответного прицельного огня. Шквал снарядов мог превратить и рафт, и их самих в дымящиеся ошметки.

Теперь их единственное спасение заключалось в скорости. Сразу шесть пик ощетинились своими остриями в сторону Дюмареста, их концы слегка зашевелились, когда мелевганиане стали брать прицел. Одной очередью он выпустил целый поток снарядов, загрохотавших непрерывной цепью разрывов о борт, и услышал треск выстрелов Прелерета, а за всем этим истошный крик Тамболта:

– Ныряй вниз! Ради Бога, убирайся вниз!

Дюмарест почувствовал, как вздрогнуло под ногами дно рафта, когда Джаскин резко прекратил подъем. Катер уже падал вниз, когда фигура в доспехах вскочила на ноги, а его пика изрыгнула пламя. Огонь одного из снарядов прошел совсем близко от его головы; второй разорвался прямо за ним, еще два накрыли Джаскина, следующим зацепило борт.

Дюмарест выстрелил в ответ, и фигура в доспехах оплыла безобразной кучей металла и мяса. У него оставалось еще три заряда. Он послал их туда, где, как он надеялся, должен был находиться двигатель. Грянул взрыв, тут же обернувшийся пламенем, языки которого с ревом охватили потерявший управление рафт. Беспомощно крутанувшись на месте, тот клюнул носом, и из него дождем посыпались бесформенные фигурки в доспехах, с криком разбивавшиеся об острые скалы внизу.

– Эрл! – Джаскин умирал. Его голос был едва слышен. Скрючившись у борта, он сидел в луже крови, хлеставшей из страшной рваной раны на животе. – Управление, Эрл! Я больше не в силах справляться.

– Займись этим, – велел Дюмарест Тамболту. – Эй, Неема!

Женщина тоже была ранена – ее плечо и подол платья пропитались кровью, левая рука безжизненно повисла вдоль тела. Опустившись на колени, она осмотрела инженера и, беспомощно покачав головой, встала.

– Я ничем не смогу ему помочь, Эрл. В мою сумку с медикаментами угодил снаряд. Меня тоже задело. Мы остались без лекарств, мне теперь нечем облегчить ему боль. Он так страдает, Эрл… Боже, как он страдает, но мы ничем не в силах помочь ему.

Да, ничем, кроме быстрого нажима пальцами на сонную артерию, которое даст ему быстрое забытье и спокойную смерть без боли. Дюмарест опустил тело Джаскина на пол, уложив его рядом с бесформенной кучей, бывшей некогда Хаконом.

– Мы похороним их где-нибудь в мягкой земле, – сказал он. – Где-нибудь под раскидистым деревом и поставим на могиле камень.

– По дороге в Саргон? – спросил Тамболт.

– Нет, по пути в долину Карне, – спокойно ответил Дюмарест. – Я должен найти Джонделла.

Глава 16

Конба Tax поднялся, как обычно, незадолго до рассвета. Он позавтракал тем, что приготовила его жена, и вышел во двор фермы, прилепившейся к склону горы. День, решил он, обещает быть хорошим. Туман, окутывавший долину с каждым заходом солнца, понемногу рассеивался и опускался все ниже, открывая взору другие фермы, расположенные вокруг его хозяйства. Уже можно было разглядеть с таким трудом нанесенные и возделанные клочки земли, огражденные и аккуратно засеянные различными культурами. На них в основном произрастали бобы унги, квелма и траша. И на каждом красовалась пара обязательных грядок пренчета, из которого получали наркотическое зелье. Росли также разные травы и кустарник, из листьев которого готовили напиток тисан, а из высоких волокнистых трав после соответствующей обработки получалась отличная, мягкая ткань. И цветы. Они были рассеяны по всей долине.

Склонившись над увядшим бутоном, Tax вдохнул нежный аромат. Выпрямив спину, он заметил появившийся вместе с солнцем рафт.

Аппарат не был местным. Исцарапанные, пробитые насквозь борта и развороченный металл свидетельствовали о том, что рафт побывал в серьезной переделке. Его пассажиры тоже имели плачевный вид… Бледная как смерть женщина с забинтованной рукой на перевязи… Рядом высокий мужчина в сером с настороженным взглядом… И еще двое – едва державшиеся на ногах от изнеможения. Конба Tax решил, что путники прибыли издалека и в здешних местах впервые. Может, они попали в одну из бурь, столь нередких на плато Вендельт. Однако не важно, кем они были и как выглядели, обычай гостеприимства требовал, чтобы он, Конба Tax, предложил им отдых и пищу.

Низко поклонившись, он произнес: – Добро пожаловать, незнакомцы.

– Это и есть долина Карне?

– Совершенно верно. А меня зовут Конба Tax. Моя жена и дети еще не вышли, но тоже будут вам рады. Если вы посадите свой рафт на землю, то я почту за честь предложить вам все, в чем вы нуждаетесь.

– Вы более чем добры, – отозвался Дюмарест. Аккуратные участки тщательно возделываемой земли выдавали бедность, в которой жили здешние обитатели, вынужденные беречь каждую пядь плодородной земли. – Мы с глубокой благодарностью примем ваше предложение. Не найдется ли у вас теплая вода и бинты? – Он показал на Неему. – Эта женщина ранена.

– Найдется все, что вам нужно. – Конба Tax повысил голос, отдавая распоряжения женщине, выглянувшей из дверного проема прилепившегося к склону горы дома. – Будьте добры, следуйте за мной.

Они помылись в бочке, до половины наполненной ледяной водой. Такое купание освежало и возбуждало аппетит. Затем последовала горячая пища из приправленных травами бобов с мелко нарубленными овощами. Такая еда – низкопротеиновая диета, дающая мало сил и энергии и не способствующая развитию интеллекта – набивала желудок, но не насыщала. Возможно, в этом крылась причина, почему Конба Tax оставался на этой ферме, и его сын должен был последовать за ним, да и его дочь ожидала ничем не лучшая доля. Его семья, покорившись своей участи, постоянно боролась за выживание на крошечном участке земли, отвоеванном у гор, вместо того, чтобы попытаться приобрести более плодородные угодья в самой долине. Однако выглядели они вполне счастливыми: в доме царила чистота, дети были опрятно одеты, а женщина проворно двигалась, подавая на стол чашки с терпким тисаном.

– Боже, как хорошо, – выдохнул Тамболт. – Горячая пища… впервые за сколько дней, Эрл? За десять?

– За двенадцать, – ответил за Дюмареста Прелерет. Его руки слегка дрожали, принимая чашку. – А десять дней назад мы похоронили наших ребят.

Долгое, слишком долгое путешествие без всяких припасов. Временами они находили воду, коренья или высохшие безвкусные ягоды, которые с жадностью поедали. Их положение усугублялось постоянной опасностью погони мелевганиан.

Тамболт снова наполнил свою чашку тисаном из кувшина.

– Слава Богу, мы выжили и теперь в безопасности. Рафт можно починить или купить новый – и вперед, на Саргон. Верно, Прелерет?

– Как скажет Эрл.

– Ну да. Еще этот мальчишка… – Тамболт нахмурился. – Долина Карне тянется на триста миль. В ней один большой город, два поменьше и Бог знает сколько всяких мелких ферм и селений. Как, черт побери, он собирается отыскать среди них маленького мальчика?

– Если он здесь, то я найду его, – вмешался в разговор Дюмарест, затем повернулся к Нееме: – Давай осмотрим твою руку.

Рана выглядела совсем никудышной. Запекшиеся от крови повязки прикрывали развороченную мелкими осколками снаряда плоть, ткани вокруг отекли и воспалились. Дюмарест наклонил голову и, понюхав рану, уловил смрад разложения. Однако с решительным видом взялся за воду и бинты.

– Плохо дело, – хмыкнул Тамболт. – Будь она менее осторожной, то могла потерять и руку, и саму жизнь. В клинике Саргона ей бы смогли помочь.

– Ей помогут и здесь, – возразил Прелерет. – В долине тоже должны быть врачи.

– Конечно, но… – Тамболт осекся, его глаза приняли задумчивое выражение. А когда Дюмарест закончил перевязку, он попросил: – Эрл, можно поговорить с тобой с глазу на глаз?

Выйдя из дома, он направился к стоявшему на смятой траве рафту. Туман опустился еще ниже, открывая взору долину в легкой, клубящейся дымке окутывавшей постройки, которые были разбросаны, словно игрушки, у самого подножия гор. Полюбовавшись на них с минуту, Тамболт спросил:

– Какое место занимает Прелерет? Я имею в виду нашу сделку.

– Сделку?

– Да. Уговор насчет денег, которые ты надеешься получить за мальчонку. Я знаю, зачем он тебе, и буду с тобой до конца. Мы и так неплохо заработали, но без особого труда можем удвоить сумму. Или даже утроить. Для тех, кому нужен этот пацан, он, должно быть, дороже всего на свете. А как только товар будет у нас в руках, мы…

– Джонделл не «товар», – резко оборвал его Дюмарест. – Он живой человек, а не вещь, которую нужно найти и продать тому, кто больше выложит. Его мать убили, приемного отца – тоже, а самого похитили. Он не кошель с драгоценностями и не мешок с добром. Он прежде всего человек, и советую тебе не забывать об этом.

– Ну конечно, конечно, – виновато закивал Тамболт. – Просто я неудачно выразился. Поверь, я испытываю к мальчику такие же чувства, что и ты. Но какое отношение имеет к этому Прелерет?

– Он хочет мне помочь.

– За деньги? – Тамболт пожал плечами. – Ладно, это твое дело, Эрл. Так и быть, отстегнем ему кое-что за труды. Ну, скажем, десятую часть. Я не возражаю. Но если он слишком раскатает губу, то вообще ничего не получит. Ты согласен?

Дюмарест перевел взгляд на свою руку, вцепившуюся в борт рафта. Костяшки пальцев побелели от напряжения. Он убрал ее и, отойдя к стене, принялся рассматривать каменные плитки, из которых та была сложена; на нанесенной ветром в щели земли и грязи произрастал жидкий лишайник.

– Сначала мы должны найти мальчика, – сказал он. – Как мы поступим с тем, что я получу за него, не стоит решать заранее. Но могу обещать тебе следующее – половина будет твоей. О Прелерете я позабочусь сам.

– Вот это по справедливости, Эрл. А как быть с остальным? С прибылью за товары?

– Вычтем расходы и поделим на три части.

– На три? – нахмурился Тамболт. – А не жирно ему будет, Эрл? Для обитателя трущоб это слишком много. Почему бы не выплатить ему стоимость перелета высшим классом, как было обещано?

– Я сказал – треть, значит, треть, – резко бросил Дюмарест. – После вычета всех расходов. Если бы не он, Тамболт, нас бы сейчас не было в живых. Его ружье сослужило нам добрую службу именно в тот момент, когда мы в нем больше всего нуждались. Я сказал – треть и не собираюсь спорить на эту тему.

Тамболт пожал плечами:

– Ну хорошо, Эрл. Ты – главный.

– Вот именно. И не забывай об этом.

Когда они вернулись в дом, Прелерет уже спал прямо за столом, положив голову на руки; его храп напоминал раскаты грома. Дюмарест дотронулся до его плеча, и он, очнувшись, заморгал.

– В чем дело, Эрл?

– Ступай на улицу и окуни голову в бочку. Мы улетаем. Отоспишься позже, уже в постели с чистыми простынями. – Дюмарест повернулся к Нееме: – Как ты себя чувствуешь?

– Просто отпад. – В одной руке она держала стручок шафранного цвета, другой такой же жевала. – Наша хозяйка дала мне это снадобье, чтобы унять боль. Боль стихла, а я чувствую себя так, словно парю в воздухе.

– Это пренчет, – пояснил Конба Tax. – Он хорошо успокаивает при нервных расстройствах.

Дюмарест вложил ему в ладонь драгоценный камень, и глаза карнианина едва не вылезли из орбит.

– Зачем это, мой господин?

– Подарок. Для вас, вашей жены и детей. – Дюмарест понимал, что не должен предлагать плату за гостеприимство. Несмотря на бедность, их хозяин был гордым человеком. – На это можно купить одежду, инструменты, семена. Или даже обзавестись новой фермой, – посоветовал он. – С плодородной землей и домашним скотом, чтобы на вашем столе не переводилось мясо. Если вы примете мой дар, то тем самым окажете мне большую честь.

Стараясь спрятать блеск в глазах, Конба Tax низко поклонился.

– Продайте камень честному человеку, – продолжал Дюмарест. – А еще лучше поместите деньги в банк под процент… Кстати, где у вас находится таверна под названием «Самба»?

– Не знаю, господин, – извиняющимся тоном ответил Конба Tax. – Я редко покидаю ферму. Да и денег у нас нет, чтобы ходить по тавернам.

– А где можно найти врача?

– Есть один хороший человек, Гар Ченг. Спуститесь в долину и следуйте на запад; он живет в доме с крышей в виде тройной пагоды. Пешком туда можно добраться за день. На рафте вам понадобится меньше часа. – Tax снова поклонился. – Да сопутствует вам удача, мой господин.

– Да вечно пребудет с вами радость.

* * *

Гар Ченг оказался маленьким, иссохшим человечком, похожим на раздраженную черепаху; редкие волосы были разбросаны по голове пучками, а рот кривился в такой гримасе, словно его хозяин только что отведал гнилого плода. Осмотрев руку Неемы, он фыркнул и сердито посмотрел на Дюмареста:

– Этой женщине необходима срочная медицинская помощь. Такое небрежное отношение к ране не может иметь никаких оправданий. Почему вы тянули так долго?

– У нас не было выбора, док. – Под действием наркотика голос Неемы прозвучал невнятно. – Как не было ни лекарств, ни антисептиков. Виноват здесь не Эрл, а обстоятельства. – Она захихикала.

– Это действие пренчета, – объяснил Дюмарест. – Она успела сжевать целый стручок до того, как я остановил ее. – Он достал из кармана второй. – Это плохо?

– Крайне нежелательно. В сыром виде пренчет является сильным возбуждающим наркотическим средством. Временами я нахожу удивительным, как фермерам с гор удается избежать такого соблазна. – Врач пожал плечами. – Ладно, не в этом дело. Что сделано, то сделано. Теперь, по крайней мере, ей долго будут грезиться волшебные сны. – Он потрогал искромсанную плоть. – У вас есть деньги?

– Да.

– Это хорошо. Даже если бы их у вас не было, я все равно взялся бы лечить эту женщину, но самое большее, что я мог бы тогда сделать, – это ампутировать руку. Конечно, потом вы могли бы купить протез или произвести регенерацию – по вашему усмотрению. А так я смогу применить интенсивную хирургию, которая, в сочетании с гормональным лечением и процессом замедления времени, позволит заживить повреждение. Такое лечение стоит недешево. Если даже не брать в расчет мой труд, остаются другие люди, которым придется платить. Необходимые мне лекарства и оборудование тоже довольно дороги.