Текст книги "Джонделл"

Автор книги: Эдвин Чарльз Табб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Глава 14

Было уже достаточно поздно, когда они наконец покинули шахту. Изумрудное солнце стояло низко над горами, и остроконечные вершины отбрасывали длинные тени к подножию гор и на возделанные поля. Сидевший в рафте вместе с Дюмарестом инженер нервничал, поглядывая на закованные в броню фигуры, которые неподвижно, словно статуи, находились впереди и сзади них. Он заговорил с Дюмарестом низким, встревоженным голосом:

– Не уверен, что они нас отпустят, Эрл. Этот надсмотрщик, Гез Йема, высказался более чем определенно.

– Он пришел в восторг от того, как ты починил буровую установку, – отозвался Дюмарест. – Ты произвел на него хорошее впечатление. Возможно, тебе стоит подумать над его предложением. Дом, слуги, драгоценности – живи себе припеваючи. От тебя требуется лишь поддерживать оборудование в рабочем состоянии.

– А если однажды мне не удастся? – Джаскин сердито передернул плечами. – Ты видал тех бедолаг? Их приковали, бьют почем зря и вынуждают глотать эту вонючую пыль. Одна-единственная промашка, и меня отправят к ним в компанию. – Он сверкнул глазами на «рыцаря» впереди. – Этой публике нравится делать все по-своему. И Гез Йема не хотел нас отпускать.

Да, действительно, пришлось говорить льстивые слова, лгать и изворачиваться, давая невозможные обещания, однако у Дюмареста не было никакой уверенности, что они так легко отделались. От шахты – пожалуй, однако Мелевган сам по себе уже был тюрьмой. И чем дольше они здесь задерживаются, тем опаснее это становится. Сам Джаскин представлял для мелевганиан большую ценность, а остальные могли пригодиться в качестве рабов для шахты.

Тем не менее, вслух он произнес:

– И все же я считаю, что тебе следует принять предложение. С теми запасными частями, что мы привезли с собой, ты сможешь провести ряд ремонтных работ. Потом я доставлю тебе все необходимое. Тамболта и еще пару человек можно оставить в заложниках и, я надеюсь, нам удастся организовать постоянные торговые поставки из Саргона в Мелевган. – Затем, специально для подслушивающих ушей, он добавил: – Кроме того, служить избранным – высокая честь. Даже пребывание рядом с ними возвышает человека в собственных глазах.

Джаскин ошеломленно посмотрел на него:

– Эрл! Что за чертовщину ты…

Локоть Дюмареста ткнул инженера в бок, и он осекся.

– Ты ведь согласен, что это отличная мысль? – громко продолжал Эрл. – Ты только подумай об этом. Роскошный дом и все, о чем ты когда-либо мечтал. Свое дело ты знаешь, так что с работой справишься. А мы, если мелевганиане согласятся, сможем организовать регулярные поставки инструментов и запасных частей. Как ты считаешь, как скоро тебе удастся поднять производительность рудников?

– Думаю, что смогу увеличить ее вдвое за пару месяцев, – наконец смекнул, в чем дело, Джаскин. – Их ручные орудия труда совершенно неэффективны. Если мне удастся запустить все буровые установки, людей можно будет перебросить на сортировку породы вместо того, чтобы дробить камень вручную. Естественно, я исхожу из предположения, что вы доставите все необходимые запасные части. Как считаешь, сколько тебе потребуется на это времени?

– Не слишком много. Завтра произведи еще один осмотр и составь список того, что тебе необходимо. Если мелевганиане позволят, то я смогу улететь уже послезавтра и где-нибудь через неделю вернуться. Может, тебе дать в помощники Тамболта?

– Да, его и еще пару человек, – согласился Джаскин. Затем, когда рафт уже приближался к городу, закончил: – Мне нравится эта идея. Нужно отпраздновать ее сегодня вечером. Выпьем вина и все такое прочее. А что у нас с рафтом?

– Можешь поставить на нем крест. – Дюмарест дотронулся до лежавшей в кармане детали. – Его уже не починить. Мне придется просить у избранных позволения воспользоваться их рафтом, а когда вернусь, то привезу запасные части для своего.

Детская уловка, однако, учитывая ограниченный разум тех, кто жаждет слышать лишь то, что хочется, такая вполне сгодится, чтобы отвлечь подозрение. К тому же весьма полезно напомнить мелевганианам, что рафт Дюмареста не многим лучше груды металлолома. Эта ложь поможет вырваться из ловушки, в которой они оказались. Дюмарест не мог избавиться от неприятного предчувствия, что вокруг них затягивается петля.

* * *

Точно такое же предчувствие беспокоило и Неему. Стоило им войти в Дом Висельника, как она, кивнув Джаскину, схватила Дюмареста за рукав.

– Где вас черти носили? Я ждала вас… мы все ждали. Черт возьми, Эрл, почему вы так задержались?

– Нам было не просто вырваться. Ты готова к отлету?

– Я уже год как готова. Но я понимаю, что ты имеешь в виду. – Она прикоснулась к пухлому поясу на своей талии. – Да, я готова.

Вперед с сердитым лицом выступил Тамболт.

– Что-то случилось с рафтом, Эрл. Он не взлетает. Даже двигатель не запускается. Я пробовал и… – Взглянув в лицо Дюмареста, он осекся. – Что-то не так?

– Не знаю, – холодно отозвался тот. – Может быть, сам скажешь? Зачем тебе понадобилось запускать рафт?

– Я… – Тамболт сглотнул. – Я проверял его, вот и все. Я и Хакон. – Он указал рукой на одного из стоявших возле катера людей. – Он осмотрел двигатель и сказал, что не хватает какой-то детали. Эрл! Как, черт побери, мы выберемся отсюда?

Дюмарест игнорировал его вопрос и, приблизившись к рафту, заглянул внутрь. Там лежали коробки с провизией, канистры с водой, тюки и узлы вперемешку со скульптурными статуэтками и прочими дорогими вещами.

Стоявший рядом Прелерет проговорил, как бы оправдываясь:

– Я пытался остановить их, Эрл. Но они не стали меня слушать. Однако без тебя они все равно не улетели бы, я бы позаботился об этом.

– Все эти вещи, – спросил Дюмарест, – принадлежат женщине?

– Только часть. Вот эти тюки. Остальное взято из Дома.

– И кто брал? Арион? Хакон? Секнесс? Тамболт?

– Только не Секнесс.

Дюмарест гневно посмотрел на троих оставшихся.

– Забирайте это барахло и несите туда, где взяли. А тебе, Тамболт, следует думать, что делаешь.

Никто не тронулся с места, и Дюмарест сжал губы.

– Чертовы идиоты! Хегельты видят все, что вы делаете. И они обо всем донесут. У них нет причин любить нас, а мелевганиане могут наградить их за верную службу. Попробуйте украсть что-нибудь, и вы тут же окажетесь в рудниках. Если хотите узнать, что это такое, спросите у Джаскина.

– Лучше не вспоминать про этот ад, – подтвердил тот. – Делайте, что велел Эрл.

– Постой-ка! – Вперед выдвинулся Арион. – Тамболт сказал, что все будет в порядке, так зачем же нам упускать такой шанс? Я…

Неожиданно Секнесс ударил своей дубинкой по борту рафта. Тот отозвался гулким металлическим звуком.

– Я согласен с Эрлом, – заявил он. – Мне не нравится воровство, однако я здесь не главный, и вы бы меня не послушали. Но теперь Дюмарест велит вам вернуть все на место. Так что шевелитесь!

Его дубинка снова угрожающе врезалась в обшивку.

Когда рафт начали разгружать, Дюмарест обратился к Тамболту:

– Полагаю, ты организовал все это, Тамболт, еще до того, как обнаружил, что рафт неисправен, так?

– Я просто хотел подготовить все заранее, Эрл. – Тамболт попытался улыбнуться, затем пожал плечами. – Ну хорошо, я был не прав, но в тот момент мне показалось, что это неплохая идея. Может, я просто не мог оставить такое богатство, когда оно само просилось в руки? И это не было бы кражей. Я хочу сказать, что, если и другие торговцы живут в этом Доме, они могли поступить точно так же. Почему подозрение должно было пасть обязательно на нас? К тому же у мелевганиан так много добра, что они не стали бы поднимать шум из-за пары пустяков.

Извечная оговорка вора. Не желая спорить, Дюмарест отвернулся и увидел стоявшую рядом Неему.

– Что с рафтом, Эрл?

– Все в порядке. – Он протянул Джаскину снятую деталь. – Мы вылетаем рано утром.

– А не раньше?

– Нет. Я постарался убедить наших хозяев, что мы пробудем до послезавтра. Они могли не поверить тому, что слышали, тем не менее, нам лучше и дальше притворяться.

– И поэтому ты заставил вернуть на место украденное? – с ехидством осведомилась Неема.

– Кретины! – Лицо Дюмареста потемнело от гнева. – И так может быть уже поздно. Если хегельты заметили кражу, то мелевганиане уже предупреждены. Но если вещи вернуть на место, у нас остается шанс. Если кто-то нагрянет с проверкой, хегельты поплатятся за обман. Или хозяева решат, что вышла ошибка. Но если вещей не будет и их обнаружат в рафте, то мы потеряем всякую надежду выбраться отсюда.

– У нас и так не слишком много шансов, – мрачно заметила Неема. – Я тут лечила одного мелевганианина, и он кое о чем проболтался. У него прогрессирующее маниакально-депрессивное состояние, поэтому он на грани нервного срыва. Я дала ему немного больше того, что он просил. Гипнотический излучатель, которым я не слишком часто пользуюсь, но на всякий случай держу под рукой. Так вот, я выведала, что они не намерены нас отпускать. Они просто играют с нами в кошки-мышки, вернее, с тобой, Эрл. Может, тебе и удастся переубедить их, но я в этом сильно сомневаюсь. Молодые Стражи считают, что это ты убил их товарищей. Тех, кто сопровождал того желтокожего великана.

– А почему они так решили? – спросил Дюмарест.

– Из-за пик. У вас их целых три. Я их видела, значит, видели и хегельты. Ты прав насчет того, что они обо всем докладывают своим хозяевам. Так вот, пики есть только у Стражей, и не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы сообразить, где ты их раздобыл. Эрл, я так боюсь.

Неема прижалась к нему, и он обнял женщину, позабыв об остальных, ощущая только ее мягкое, трепещущее тело. Эмоциональный срыв, подумал Дюмарест. Напряженные нервы не выдержали испытания страхом перед тем, что могло случиться. Воображаемая опасность пугает гораздо больше, чем настоящая.

– Ты не могла бы раздобыть оружие, Неема? – спросил он. – Хотя бы еще несколько пик?

– Нет. – Глубоко дыша, она отступила назад. Ее лицо успокоилось, когда она встретила его взгляд. – Стражи не выпускают их из рук. Когда я приехала сюда, у меня был лазер, но он вскоре исчез. Думаю, это дело рук хегельтов. Я попытаюсь что-нибудь раздобыть, но это опасно!

Слишком опасно. Раз они уже на подозрении, достаточно любой ерунды, чтобы мелевганиане перешли от выжидания к действиям. И если то, что Неема вытянула у своего пациента, – правда, то Стражи не спускают с них глаз и готовы напасть в любую минуту. Конечно, разыгранный Дюмарестом и Джаскином спектакль мог одурачить их. Нет большего удовольствия, чем выжидать, позволяя своим жертвам считать, будто им открыта дорога на все четыре стороны, а потом неожиданно захлопнуть ловушку. Это как раз тот вид развлечения, который по душе мелевганианам. Дюмарест на это рассчитывал. В их садизме заключалось спасение.

– Все готово, Эрл, – раздался голос стоявшего рядом с рафтом Джаскина. – Что дальше?

– Пока подождем.

Дюмарест внимательно осмотрел помещение, где находился рафт. Широкие двери выходили прямо на улицу; наверх, в жилые комнаты, вела лестница. В полу вполне могли быть ловушки, а в стенах – потайные панели, но Дюмарест сомневался в этом. Такие хитрости обычно устраивают боязливые люди, а мелевганиан нельзя считать таковыми. Эти безумцы абсолютно уверены в своем превосходстве.

– Джаскин, постарайся заблокировать двери, а потом оставайтесь здесь с Прелеретом и покараульте. Проверьте груз и убедитесь, что мы сможем поднять все необходимое. Все лишнее без колебаний выбрасывайте. Ты не против? – обратился он к Нееме, уловив выражение ее лица. – То, что на тебе, останется. А вот остальные вещи, видимо, придется бросить.

– Нет, не против, – вздохнула она. – И что дальше?

– А дальше мы будем пировать.

Пир вышел на славу – настоящий фейерверк из шумных мужчин, льющегося рекой вина, едва тронутых блюд и тянущихся к легконогим женщинам-хегельтианкам рук. Все говорили громко и разом, пели и со стороны казались здорово подвыпившими. Настоящий пир приговоренных к смерти – разыгранный специально перед хегельтами и Стражами, которым, несомненно, обо всем докладывалось. Пьянка была заранее объявлена, ее ожидали, и теперь она была призвана усыпить подозрения мелевганиан.

Все блюда старательно уничтожались. Опытные путешественники знали, что полный желудок сослужит им добрую службу; все они слышали приказания Дюмареста и знали, что в рафте не останется ничего, кроме небольшого запаса воды. Жизнь намного важнее любого груза, а возможности рафта весьма ограниченны, чтобы перегружать его всяким барахлом.

Стоя у окна, Дюмарест разглядывал небо. Уже наступила ночь, россыпи звезд горели неистово ярко, и он про себя проклинал все это великолепие, заливавшее сверкающим ореолом небесный свод. Ему нужна была облачность, и чем плотнее, тем лучше, чтобы воздушное пространство плохо прослеживалось. Может, позже облака и появятся, а пока оставалось только ждать, когда затихнет город, а тех, кто наблюдает за небом, сморит дремота.

К нему тихо подошла Неема. Несмотря на предостережения, она, как и Хакон с Арионом, не слишком ограничивала себя в вине. Не желая потихоньку выливать вино, они заправляли его в себя, и теперь их бурные взрывы смеха звучали неподдельно беспечно. Дюмарест встретился взглядом с Секнессом, и тот кивнул. Подвыпившие будут вести себя тихо, когда наступит время бежать, или он утихомирит их дубинкой. Без оружия они всего лишь пассажиры; а пока пусть помогают создавать впечатление, что все путешественники безнадежно пьяны.

Про Неему нельзя было сказать, что она притворялась выпившей. Шумно вздохнув, она оперлась на руку отвернувшегося от окна Дюмареста.

– Пять лет, – начала она. – Пять паршивых лет. Мне даже не верится, что еще немного, и все закончится. Знаешь, Эрл, что я буду делать, когда мы доберемся до Саргона? Я хочу иметь все самое лучшее, что можно купить за деньги: бани, одежду, еду, вина… все, что душа пожелает.

– Но у тебя и так все это есть, – возразил он.

– Ничего подобного. Вещи – да, может быть, но никак не окружение. Меня тошнит от того, что мне прислуживают рабы. Я хочу общаться с людьми, с которыми можно поболтать и посмеяться, которые будут делать мне приятное потому, что им этого хочется, а не потому, что их высекут или даже убьют за неповиновение. Есть и еще кое-что очень важное. – Неема теснее прижалась к Дюмаресту. – Пять лет в Мелевгане! Ты хоть можешь себе представить, что это такое?

– Ты мне уже рассказывала.

– Не все. О самом худшем я умолчала. Ведь я как-никак женщина, Эрл. И мне нужно, чтобы меня любили. Какой прок от денег, одежды и прочего барахла, если они не служат главной цели… Для кого это все? Пять бездарно потраченных лет, Эрл! Ты хоть понимаешь меня?

Такой была Неема. Расчувствовавшаяся от выпитого вина, она выглядела значительно старше, чем казалась на первый взгляд. Может, она пыталась утопить в вине выдуманные ею страхи. Или после долгих лет, прожитых в Мелевгане, впервые позволила себе расслабиться и выпустить наружу столь долго сдерживаемые эмоции. Дюмарест вспомнил атмосферу безумия, в которой она жила. Такое не проходит даром. Общество ненормальных – крайне опасная штука, оно могло незаметно исказить и даже полностью изменить процесс логического мышления нормального человека, и в результате неприемлемое ранее стало обыденным, а неестественное – нормой жизни.

– В Саргоне, Неема, у тебя будет все, в чем ты нуждаешься, – мягко заверил ее Дюмарест.

– У меня и здесь есть все… почти все, Эрл. Подумай об этом. У меня есть все, о чем только можно мечтать… все, за исключением одного. Когда у меня будет и это последнее, я могу посчитать свой личный мир завершенным. Это вполне возможно – для нас обоих. Я умею обращаться с мелевганианами. Конечно, они ненормальные, но я могу с ними ладить. И тогда мы заживем по-настоящему. Ты и я, Эрл… здесь. В Саргоне, в роскошном доме, с огромным количеством слуг и со всем, что только можно купить за деньги. И мечта станет явью, Эрл. Вот она. Нужно только протянуть руку и взять.

Во всем виновато вино. Всего за пару часов от постоянного страха ее бросило к чрезмерной уверенности, от безнадежного отчаяния – к заоблачной эйфории. Подобная смена настроения сродни маниакально-депрессивному состоянию, усугубленному вышедшей из-под контроля паранойей. Такое сочетание взрывоопаснее любой бомбы.

Дюмарест заглянул в глаза Неемы, и по коже у него поползли мурашки. Зрачки ее блестящих, переливавшихся разноцветными крапинками глаз были неестественно расширены. Они свидетельствовали о том, что ее сознание парило в каких-то неизведанных далях. Достаточно одного неосторожного слова, и она выцарапает ему глаза или, наоборот, падет в его объятия. Стоит ему отказать, и Неема может выброситься из окна или выбежит на улицу, чтобы предать их замыслы.

– Ты говоришь о мечте, Неема? – Дюмарест заставил свой голос звучать непринужденно и даже улыбнулся. – Но разве она однажды уже не осуществилась?

– Я тоже так думала, но это длилось очень недолго. Когда мы прибыли сюда, то точно знали, что должны делать. Какое-то время все шло как по маслу, но потом… – Она пожала плечами. – Он оказался слабаком, Эрл. Настоящим идиотом. Он не слушал, что я ему говорила. Ученый болван, который знал слишком много, чтобы снизойти до моих советов. – И теперь он качался на виселице вместо флюгера на крыше дома, в котором она предлагала себя другому мужчине. – Но ты, Эрл, далеко не слабак. Ты сильный душой и телом и знаешь, что и когда следует делать. Женщина рядом с тобой может чувствовать себя спокойно – ты защитишь ее, позаботишься о ней. Но ты способен на большее, мой дорогой. На значительно большее. – Неема вцепилась ему в руку. – Пойдем со мной, Эрл. Пойдем! Прямо сейчас!

Тамболт, с мокрыми от вина губами, оскалился и с завистью посмотрел им вслед. Уверенный, что за ними наблюдают хегельты, Дюмарест прихватил со стола бутылку и приложился прямо к горлышку. Его кадык заходил ходуном, хотя ни капли вина не попало в горло. Со стуком поставив бутылку на стол, он шумно выдохнул, затем взял другую и повторил представление. На этот раз он выронил бутылку; упав на пол, она осталась лежать в луже вина.

– Песню! – приказал он. – Ну-ка, спойте нам! – Нужно было как-то поддерживать иллюзию бесшабашного веселья. – А как насчет этих красоток? Они что, не умеют танцевать? А ну, девочки, музыку и танцы! Пир у нас или нет?!

За спиной у него поднялся шум, когда он последовал за Неемой из зала; шум затих, как только он притворил дверь, и стал почти неслышным, когда он поднялся вслед за женщиной в комнату наверху. Всего пару часов, подумал он. От силы три. На такой срок Неему можно как-то обуздать.

* * *

– Вина, Эрл?

Хегельты произвели перестановку согласно инструкциям Неемы. Все было подготовлено за время, что он провел на руднике. На низком столике стояли бокалы и бутылка вина, широкая кровать была накрыта ярким расшитым покрывалом, над курительницей причудливой спиралью вился дымок, и в воздухе стоял густой запах благовоний.

Взяв бокал, Дюмарест поднес его к губам, но даже не пригубил. Через край он хорошо видел все еще расширенные, полные возбуждения зрачки глаз Неемы.

– Ты ведь любишь меня, Эрл, – прошептала женщина. – Скажи это вслух!

Но Дюмарест стоял молча, внимательно наблюдая за ней.

– Ну скажи же! – Неема заговорила громче. – Я хочу, чтобы ты любил меня, Эрл! Потому что я люблю тебя и будет несправедливо, если ты не полюбишь меня. Скажи, что любишь! Ну скажи же! Скажи: «Я люблю тебя, Неема». Скажи!

Внезапно он выплеснул свой бокал прямо ей в лицо.

Оно окрасило ее лицо рубиновым цветом, закапало с бровей, кончика носа и подбородка, потекло по вздымавшейся груди, выпиравшей из низкого выреза платья. От неожиданности Неема замерла, потом откинулась назад и, подняв руки, сверкнула своими браслетами. Левой рукой Дюмарест ударил ее снизу по рукам, заставив их взметнутся еще выше, а правой со всего маха влепил звонкую пощечину.

– Я предупреждал, – хрипло выдавил он, – что сломаю тебе руки, если ты вздумаешь стрелять в меня своими иглами.

– Эрл! Ты…

Несколько секунд разум Неемы балансировал на грани здравого смысла и безумия. Охвативший ее гнев рос, становился все сильнее, яростно впиваясь в мозг. Его невозможно было сдержать. Эрл уже наблюдал нечто подобное, когда мелевганианин, обезумев от неукротимого гнева, принялся колотить шипастыми рукавицами собственное безглазое лицо, а потом бросился в огонь.

Внезапно обессилев, Неема рухнула прямо на руки Дюмареста.

Он отнес ее на кровать, положил поверх покрывала и придерживал до тех пор, пока нервный припадок не стих и она не поднялась с мокрым от слез и вина лицом.

Дюмарест омыл ее водой; лишенное косметики бронзовое лицо выглядело теперь изможденным и расслабленным.

– Эрл… – Она провела пальцами по лбу. – Мне во что бы то ни стало надо вырваться отсюда. Временами я просто схожу с ума. Это словно нарыв в моем мозгу. Иногда мне кажется, что он лопается, и я уже не в состоянии нормально мыслить, и вся логика летит к чертям. Ведь я же могла убить тебя. Будь у меня такая возможность, я бы сделала это. Мне показалось, что теперь уже ничто не имеет значения. Только убить тебя. Только видеть, что ты мертв.

– Я знаю, – сказал Дюмарест. – Знаю.

– Ты не можешь этого знать, – возмутилась Неема. Теперь ее покрасневшие от рыданий глаза прояснились. – Хотя, может, и знаешь. Но у тебя были причины желать чьей-то смерти. А у меня нет. И у мелевганиан их тоже нет – по крайней мере, настоящих. Для них убийство – прихоть, каприз, перед которым они не в силах устоять. Хотя каприз ли это? – прошептала она. – В какой-то момент все кажется таким логичным. И лишь потом осознаешь, что было на самом деле. Безумные речи, безумные поступки. И с каждым разом все хуже и хуже, Эрл. Поначалу я боролась с этим, принимала лекарства, старалась держать себя под контролем, но в последнее время просто перестала обращать на это внимание.

– Все образуется, Неема. Вот увидишь. Когда мы вырвемся отсюда, то окажемся среди нормальных людей. Ты сможешь пройти курс лечения и привести свои нервы в порядок. Не стоит ни о чем беспокоиться.

Она улыбнулась и дотронулась до его лица.

– Ты добрый, Эрл. Суровый, но добрый. И еще нежный.

– Нежный? – Он провел рукой по тому месту, куда ударил ее. Щека покраснела, но синяка не должно было остаться. – Тебе следует немного поспать. Хотя бы пару часов. Когда придет время бежать, я разбужу тебя.

– Нет! Я…

Она хотела верить ему и не могла обвинить во лжи и в то же время боялась высказать сомнения, которые, как он знал, все еще оставались. Она опасалась, что он может улететь и бросить ее здесь. Однако вместо этого вслух сказала:

– Мое лицо! На что я теперь похожа?

– Ты похожа на то, что ты есть на самом деле, – улыбнувшись, промолвил Дюмарест. – На весьма привлекательную женщину.

– Ты так считаешь? Эрл, ты и вправду так считаешь?

Неема обвила его шею руками, аромат ее волос ударил ему в ноздри, его щека чувствовала ее горячее дыхание.

– Не уходи, Эрл. Бога ради, не уходи. Я боюсь. Мне нужен мужчина, на которого я могу положиться. Эрл! Останься со мной до отлета!