Текст книги "Измерение инкогнито (СИ)"

Автор книги: Эдуард Пак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 34 страниц)

Али увидел, как старик, протянув руку, оторвал кусочек защитной сферы, которая издала глубокий колокольный звон – до-о-онг! Упав обратно в кресло, старик зашамкал своими старческими губами, что-то бормоча над сведенными ладонями, затем неуклюже, из-за головы, нелепым старческим замахом, выбросил какой-то зеленый сгусток из своей руки в сторону Али.

* * *

Череда странных, невероятных событий с невообразимой скоростью промелькнула перед глазами Альхора Борджи. Встреча с незнакомцем стала для него столь же неожиданной, как и для Али, однако с его точки зрения все происходило несколько иначе.

Поднявшись к пещере, маг принял решение просканировать пространство. Пробормотав заклинание вездесущего ока Магдура, старик сплел гибкие пальцы в знак «альборг», придавая ему импульс и направление.

Целый ворох мелких колючих матриц ссыпался из под рукава старого волшебника, скурпулезно считывая информацию с эфирного поля над площадкой, которая густо заросла всяческой растительностью. Яркие фиолетовые звездочки забиралась во все ямки и трещинки, не пропуская ни единой песчинки, окутывая своим вниманием каждый сучок, каждую былинку.

Но вот, на самой границе действия магического поля, старик что-то почувствовал. К его сожалению, со столь дальнего расстояния он не смог определить, живой ли это объект либо неодушевленный предмет, не мог он угадать и направления, однако все же некая посторонняя аура явно присутствовала – затаилась где-то совсем-совсем рядом.

Защитное поле сбивало фокус, мешая точно локализовать положение загадочного объекта. Но определенно – это не маг и не магическое существо, хотя рисунок ауры не походил и на ауру обычного человека. Непонятная какая-то структура, с такими ему еще ни когда не приходилось сталкиваться.

В свое время, в силу своей профессии, ему пришлось исколесить огромное множество стран и континентов, к нему приходили странники из невообразимых далей, но всех их объединяло сходство в строении основы основ – первичного тела астральной матрицы. Тот кто предстал перед ним сейчас разительно отличался от них всех.

Старик на всякий случай решил прощупать и пространство пещеры. Он не особенно опасался за свою жизнь, ведь не обладающий магией не мог причинить вреда мастеру третьей ступени ордена, пусть не боевому магу, но… В мгновение ока Альхор Борджи мог почувствовать и поймать на лету стрелу выпущенную из любого известного ему ручного оружия, исключение составляли лишь тугие арбалеты южных гномов, однако защитное поле с легкостью отразит и тяжелый металлический болт.

Гул защитного амулета мешал сосредоточиться, старик уже подумывал отключить его ненадолго – хорошо, что он этого не сделал.

Громкий, неприятный звук заставил его обернуться. Кто-то чихнул? – взгляд выхватил маленькое пыльное облачко, а за ним – и самого нарушителя. Ага, вот ты где! – праведный гнев поднялся в его тощей груди. Старик развернул колесницу и двинул ее вперед, затем неподвижно завис в воздухе, метрах в десяти от него, с интересом рассматривая непрошенного гостя.

С виду – обычный человек – еще совсем молодой, но какой-то измученный, с ног до головы покрытый пятнами грязи и крови. Пыльные, всклокоченные волосы торчали во все стороны неопрятной, грязной мочалкой. Взгляд вычленял все новые и новые подробности: огромная шишка на лбу, багровый синяк, опустившийся и покрывший всю правую половину лица какой-то нездоровой желтизной – в общем-то ни чего особенного или сверхъестественного.

А вот одежда его заинтересовала гораздо больше – она явно была пошита из грубой материи, как будто слеплена из разноцветных лоскутков бурых и зеленых тонов, однако швов почему-то не видно. Одежда не походила ни на одно платье известных ему племен.

Человек держал наперевес некое приспособление, похожее на сломанный арбалет, однако дуга лука, куда бы натягивалась тетива – отсутствовала. Альхор, не обращая на предмет в руках незнакомца ни какого внимания – ведь магической аурой тот не обладал и боевым артефактом быть ни как не мог – решил уже обездвижить этого непонятного человека и учинить допрос с пристрастием. Но тут тишину разорвал оглушительный треск и громкие крики незваного гостя.

Безопасная на первый взгляд вещь в руках гостя на поверку оказалась страшным и мощным оружием. Защитное поле прогнулось, с трудом удерживая напор могущественнейшего артефакта, взвизгнуло, словно придавленный телегой поросенок, и застонало от перенапряжения.

Колесница вздрагивала и кренилась, пытаясь завалиться то на один, то на другой бок, старый маг напрягал все свои силы чтобы не позволить ей этого сделать.

Невозможно, немыслимо – лихорадочно думал он – защитное поле рассчитано на любое, ЛЮБОЕ известное ему ручное оружие. Не может быть, невероятно, но оболочка готова была рухнуть в каждую секунду, быстро истощая резерв запасенной энергии.

Это напугало его до дрожи в коленках, разбило в мелкие осколки щит его невозмутимости. Но как? Ведь совершенно точно, это – не волшебство, он абсолютно не чувствовал тока благородной волшебной энергии, к тому же животный крик дикаря ну ни как не походил на красивый и утонченный язык заклинаний.

Старик ошарашено наблюдал, как странные металлические горошины начали пробивать защитное поле. Несколько сплющенных кусочков, хотя и значительно потеряв в скорости, продырявили слой невидимой брони и медленно скатились к его ногам.

Спустя несколько мгновений еще одна из пуль протаранила ослабленное поле по касательной, влетела и с невообразимой скоростью завращалась по оболочке, захваченная сферой. Вот когда он пожалел, что пренебрегал настоящей боевой магией.

Весь запас накопителя был намертво замкнут на подпитке матрицы, поддерживая стабильность поля, поэтому, чтобы выжить, ему придется чуть-чуть ослабить защиту, взять от нее немного энергии – ни на что другое просто банально не хватало времени.

С трудом дотянувшись до оболочки, он оторвал кусочек поля и послал импульс для его преобразования. Сбиваясь от волнения, он раз за разом неправильно бормотал начальную фразу заклинания, затем, чертыхаясь, начинал все заново. В самый последний момент старик забыл ключевое слово, проклиная проклятый склероз, он как мог, подгонял свою память.

Наконец-то он все же верно произнес словесную формулу и послал магическую матрицу в нападающего. К его удивлению, она подействовала как-то неправильно.

Вложив в удар все свои силы, которые у него еще оставались, старик направил заклинание в человека, но вместо того, чтобы выбить дух из его легких и заморозить тело, оно по пути растеряло почти всю свою энергию. Последние жалкие крохи материализовались прозрачным искрящимся облачком и всосались в оружие незнакомца, видимо приняв его за живое существо.

Но этого оказалось достаточно. Дьявольская машина перестала стрелять, и покрылась инеем. Дикарь – как его окрестил про себя Альхор Борджи – судорожно дергал какой-то маленький рычаг на ее боку. Все дергал и дергал, выпучив на него свои безумные глаза.

Не совсем то, чего ожидал он от своего заклинания, но тоже результат. По крайней мере, непосредственная угроза его жизни миновала.

Маг принял решение парализовать и схватить дикаря щупальцами своей колесницы. Расходуя скудные остатки запасенной энергии, оставшейся в накопителе, он приподнялся над землей и велел своей машине протянуть энергетические сгустки, которые еще ни разу его не подводили.

Однако щупальца прошли сквозь незнакомца, не причинив ему видимого вреда, а надежная прежде машина принялась вибрировать и, казалось готова была вот-вот рухнуть – маг остро ощутил, как быстро из его колесницы уходит ее псевдожизнь.

Дикарь отбросил в сторону бесполезное теперь оружие, завозился на земле, с трудом поднялся, затем снова упал и на карачках попытался отползти в сторону пещеры.

Видя его беспомощность, маг отважился на более решительные действия. Он сдвинул умирающую машину вслед убегающему и просто напросто придавил его весом своей колесницы. Машина была не столь тяжела, чтобы задавить насмерть, но все же достаточно весома, что бы тот не сбежал. Дикарь нужен был ему живым.

С трудом переведя дух, маг задумался, что же ему делать дальше. Враг не сбежит, придавленный тяжелым грузом, словно лист розана в альбоме для гербария, но надо его доставить во дворец и хорошенько обо всем расспросить.

Оставшихся крох энергии хватило, чтобы найти и перенести обыкновенную веревку из какого-то хозяйственного помещения дворца – сотворить ее из воздуха он не решился, боясь, что волшебное творение опять будет бесполезно. Связать дикаря не составило ни какого труда. По всей видимости, тот потерял сознание.

Когда маг, на пределе своих старческих сил, волоком стащил с него машину, которая не подавала признаков жизни, дикарь уже посинел лицом и почти не дышал. Он, на сколько мог, тщательно связал толстой грубой веревкой его руки и ноги.

Старик с трудом забрался в свою колесницу, затем схватил дикаря за шиворот и, тратя последние силы, которых осталось не так уж и много, с трудом перевалил его тяжелое тело через невысокий бортик.

Только после этого, Альхор Борджи на трясущихся ногах поковылял к креслу, раздумывая о том, как же давно он не занимался физическим трудом. Пот целыми реками заливал его с ног до головы, неимоверно болела и не разгибалась спина, тощая грудь часто вздымалась. Словно рыбе, выброшенной на берег, ему не хватало воздуха – он ни как не мог восстановить сбитое дыхание.

Хотя старик и не был кровожадным по своей природной натуре, все же он почувствовал некоторое злобное удовлетворение, от того, что все же смог захватить и порядочно помять этого недоноска.

Не для меня это – подумал старый маг – пусть такими вещами занимаются молодые, а мне уже давно пора на покой.

Пока маг сидел, раздумывая о своей почти двухсотлетней жизни и восстанавливал силы, дикарь очнулся. Он сумел перевернуться на спину и теперь вновь пялился на него безумными глазами.

Пытаясь освободиться, пленник начал бешено извиваться, словно червяк на раскаленной сковороде. Он плевался и что-то кричал на непонятном языке – похоже выкрикивал угрозы вперемежку с проклятиями. На всякий случай, Альхор Борджи очертил себя охранным кругом, оберегающим от проклятий и сглаза.

Не отводя глаз с мага, странный человек затих, скатился к краю и прижался спиной к бортику, крупные слезы пробили две грязные дорожки на его щеках.

Альхор Борджи вынул свой накопитель энергии. Уровень упал почти до нуля – все ушло на отражение атаки этого недоноска. Чтобы вновь заполнить древний артефакт для путешествия, придется ждать как минимум часа три, если он вновь не начнет барахлить, как с ним часто случалось.

Решив больше не ждать и не подвергать себя бессмысленной опасности, он слез со своего кресла, покряхтывая поднял с пола порядочно испачкавшуюся, перекосившуюся чалму, выкинул парик и водрузил ее на свою лысую голову.

За все это время пленник ни разу не отвел от него глаз. Маг ответил ему злобным взглядом, затем подошел и несильно пнул под ребра, не причинив однако особого вреда. Пленник дернулся и тихо заскулил – попыток освободиться он больше не предпринимал. Маг неловко спрыгнул на землю и едва не упал, запутавшись в своей одежде. С трудом восстановив равновесие, он поплелся к пещере, решив уже там дождаться помощи.

Глава 8

Пещера встретила его почти родными, изученными до мельчайшей подробности, стенами, мягким песчаным полом и прохладным свежим воздухом. В знакомой обстановке он быстро успокоился, сел поджав под себя ноги, сосредоточился, закрыл глаза и застыл недвижимым изваянием. Его астральный двойник поплыл ко дворцу, выискивая одного из своих любимых учеников.

Во время своего отсутствия Альхор Борджи велел ему очередной раз проштудировать труды великого эмира, однако, вопреки ожиданиям в библиотеке того не оказалось.

Ну где же ты, где, где? – теряя силы и терпение, шептал старый маг – тень его металась по всему дворцу, из зала в зал.

Он застал своего ученика отнюдь не за учеными занятиями, скорее наоборот – в гареме. Тот возлежал на мягком ложе, прикрытом полупрозрачным золотистым пологом, рядом с ним стоял круглый стол с короткими ножками, накрытый разными яствами. Было видно, что за ним недавно вкусно ели и много пили. Роскошная золотая клетка, где содержали райских птиц, была накрыта покрывалом из тончайшего файланского шелка, дабы птицы не мешали своим пением. В небольшом фонтанчике журчала прохладная вода, несколько музыкантов, скрытых за резной ширмой, наигрывали ненавязчивую мелодию, десяток горящих свечей в бронзовых канделябрах создавали интимный полумрак.

Одна из молодых одалисок, одетая в платье, которое почти ни чего не скрывало – миниатюрная и хрупкая, похожая на пятнадцатилетнюю девочку – ласкала его мощную волосатую грудь своими мягкими ладошками. Вторая – пристроившись с другой стороны, целовала его в затылок, перебирая густые черные волосы, и кормила спелым виноградом. Великое блаженство было написано на лице ученика великого везиря.

– О мой господин, как сильны и нежны твои руки – словно молодая голубка, ворковала одна из них.

– Как ты неутомим в любовных утехах – пытаясь ему угодить, вторила ласковым, заигрывающим голосом другая. Она улыбнулась и трогательные ямочки появились на ее щечках, подобных нежному персику.

Обе они медленно, почтительно и незаметно, словно два ласковых дуновений весеннего ветерка, освобождали его от одежды.

Попав в столь неловкую ситуацию, Альхор Борджи почувствовал одновременно гнев, раздражение и смущение. Он очень редко применял астральный вид связи, предпочитая просто ставить вызывающий маячок, на зов которого всего через несколько минут прибывали его ученики с любого расстояния. Но маячок к сожалению остался дома, ведь маг не предполагал, что тот может ему понадобиться.

Дальше подглядывать и подслушивать старик не имел ни сил ни желания, тем более, что его ученик почувствовал его присутствие – он завозился, оттолкнул недоумевающих одалисок и довольно грубо велел им убираться.

– Чем это ты там занимаешься, когда я велел тебе изучать труды нашего великого эмира? – рявкнул маг.

Его ученик вздрогнул и понурив голову, принялся приводить в порядок свое одеяние. Трепетные одалиски, напуганные тем, что чем-то не угодили своему повелителю, дрожа от страха, стояли прижавшись друг к другу. Словно лани, вспугнутые на водопое, они подпрыгнули на месте и принялись с ужасом озираться, недоумевая, откуда послышался этот страшный голос.

– Вон отсюда – рявкнул на них Альхор Борджи.

Вай дод! Демон, шайтан! – причитая тонкими голосками, и размахивая руками, одалиски двумя молниями прыснули из покоев – в галерее еще долго слышались их тонкие визги и частые шлепки босых ног о мраморную плитку пола.

* * *

С тех пор, как Альхор Борджи подобрал его на улице чумазым замарашкой, времена года двадцать пять раз сменили друг друга. Малышу тогда едва исполнилось семь лет. Мать он совсем не помнил, а отец прошлой зимой ушел в поход за славой да деньгами – покорять дикие земли, – но так и не вернулся – видно сгинул где-то, а может быть завел себе новую подружку, благополучно забыв про оставленного сына. Бабка, у которой он жил на попечении, совсем недавно тихо и мирно скончалась – больше родственников у него не было – и с тех пор он нищенствовал и побирался по дорогам. Из за своего свободолюбивого и строптивого характера он не мог подолгу находиться в сиротских домах, каждый раз сбегая, когда его водворяла туда городская стража.

В грязной подворотне, рядом с пыльным базаром, пацан отбивался от трех своих сверстников, которые дразнили его облезлой крысой. Крепкий парнишка уже расквасил одному из нападавших – кудрявому худышке – нос. Тонкая красная струйка из разбитой сопатки кудряша стекала, пачкая чистую белую рубашку. Обиженный ревел с запрокинутой головой, размазывал кровь по лицу и подбадривал остальных, яростно призывая к отмщению.

Двоим другим тоже приходилось не очень то сладко – тумаки и пинки сыпались на них с невероятной скоростью. Крепкий парнишка уверенно теснил их в сторону глубокой и грязной лужи.

О чем то задумавшись, маг наблюдал забавную сцену на расстоянии, не торопясь прогонять малолетних драчунов.

Спустя какое-то время Альхор Борджи все же решился подойти – чем-то понравился, тронул его душу этот малыш. Прогнав злых детей, он ласково погладил мальчика по голове.

– Как тебя зовут, крошка – спросил старый визирь малыша.

– Сам ты крошка – ответил тот волчонком, исподлобья оглядывая волшебника.

– Как ты разговариваешь со старшими? Я всё же спас тебя от этих злых мальчишек. И к тому же я маг. Вот сейчас превращу тебя в ишака, будешь знать – немного рассердился старый маг.

– Это ты их спас от меня – пробурчал малыш.

– Как же, как же, конечно – усмехнулся Альхор Борджи, восхищаясь наглостью мелкого строптивца.

– А ты что, по настоящему всамделишный колду-у-н? – вдруг опомнился пацан, и черные угольки его глаз загорелись бесовским азартом.

– Я не какой-то там простой, всамделишный колду-у-н, я маг на службе у самого великого эмира – высоким торжественным голосом провозгласил Альхор Борджи, воздевая руки к небу.

– Устоз, ака, научи меня. Я приду и превращу этих засранцев в крыс и напущу на них кошку – заканючил пацан.

Он мертвой хваткой вцепился в халат озадаченного мага и умоляюще заглядывал ему в глаза.

– А как тебя зовут, крошка?

– Мое имя Ганиш – ответил пацан, не обратив на этот раз ни какого внимания на обидное слово «крошка».

Просканировав его ауру, маг с удивлением обнаружил весьма неплохие задатки мага. Если их развивать и вовремя направлять в нужное русло, из него можно сделать великого волшебника.

Старик подобрал длинную полу халата, основательно наслюнявил ее и оттер самые большие пятна грязи на лице уличного замарашки, тот стоически стерпел жестокую пытку.

Он отвел малыша в школу магов при дворце и лично занялся его воспитанием.

С тех пор прошло долгих двадцать пять лет и маг ни разу не пожалел о принятом тогда решении. Мальчишка превратился в невероятно красивого и крепкого мужчину, который отличался, усердием и преданностью своему старому учителю и покровителю.

Маг выбрал на этот раз Ганиша за его выдающийся магический талант, а так же, что немаловажно, – за невероятную физическую силу.

– Так вот чем ты занимаешься в мое отсутствие – проворчал Альхор Борджи.

– Я выполнил все ваши уроки, учитель – покорно склонив голову, ответил здоровяк.

Его длинные черные локоны упали на лоб, полностью скрывая лицо. Ганиш все ни как не мог справиться со своей одеждой, путаясь в обширных одеяниях, завяз словно в болоте, в бесчисленных застежках и завязках.

– Я вижу, какие это уроки ты выполнял. Сколько времени тебе понадобится, чтобы прилететь и забрать меня отсюда? – проворчал маг.

– Учитель, но что случилось? С вами все в порядке? – в его голосе слышалось неподдельное беспокойство.

– Это долгая история, потом все тебе в подробностях расскажу.

– Я бы мог вас перенести прямо сюда во дворец, вместе с вашей колесницей, учитель, энергии должно хватить. Если пожелаете, прямо сейчас открою портал?

– Боюсь, у тебя ни чего не получится – со мною пленник, которого лишь с величайшим трудом мне удалось обезвредить – на него как то неправильно действует магия, мою колесницу он полностью вывел из строя, хотя… попробуй – устало ответил маг.

Альхор Борджи едва смог разогнуть натруженную спину – в ней что-то отчетливо хрустнуло. Покряхтывая и причитая, он все же сумел подняться, затем тяжело вздохнул и поплелся обратно к машине.

Выйдя из прохлады пещеры, несчастный старик вновь попал в палящий зной и духоту насыщенного влагой полудня. Видно все же будет дождь – подумал он.

Темные облачка сбились в плотную стайку на горизонте и похоже серьезно намеревались слиться в одну большую грозовую тучу. Пленник, закрыв глаза, лежал на том же самом месте и в той же самой позе. Маг с трудом забрался в свое громоздкое кресло.

– Начинай, Ганиш, я готов – тяжело кашлянув, сипло проговорил маг.

– Начинаю, учитель.

Ганиш быстрым, размашистым шагом подошел к стене покоя. Он с легкостью отодвинул кажущийся неподъемным щит, изготовленный из выделанной кожи кафского дракона – перед ним предстало квадратное зеркало невероятных размеров. Идеальная отражающая поверхность была намертво вплавлена в монолит мощной и толстой серебряной оправы.

Прикрыв глаза, Ганиш сложил руки на груди и прошептал про себя ритуальную фразу. В зеркале появилось изображение местности, где находился его учитель. Ганиш с удивлением и интересом покосился на связанного мужчину, лежавшего у ног мага, но от вопросов пока воздержался.

Ни кому доподлинно не было известно сколько же лет исполнилось великому зеркалу переноса, но совершенно точно можно было определить, что оно пережило много поколений и бесчисленное количество хозяев.

Оправа его была выполнена в виде каких-то устрашающих мифических существ, сошедшихся в жестокой схватке друг с другом. Искусно отлитые тела туго переплелись между собой – казалось живые мышцы играют под их серебряной кожей. Открытые пасти нагоняли жути своим страшным оскалом на тех, кто осмеливался кинуть на них свой неосторожный взгляд, в глазницы были инкрустированы рубины величиной с грецкий орех, их каменные взгляды казалось пьют душу.

Это зеркало было доставлено в подарок эмиру – его с большим трудом привезли из древнего заброшенного города великих северных магов – Сардума.

Около двух сотен лет назад маги загадочно и бесследно исчезли из города в неизвестном направлении, оставив нетронутым все свое имущество. Быть может, некий катаклизм был тому виной, быть может, они по своей воле покинули свою родину – ни каких свидетельств не осталось – все произошло в одночасье.

Зеркало имело размер городских ворот, так что Альхор Борджи вместе со своей колесницей с легкостью мог бы пройти через его пространственный портал. Во времена многочисленных военных кампаний зеркало часто использовали для внезапных ударов по противнику, переправляя через него целые армии, так что один старый маг для него теоретически не составлял ни какой проблемы.

Ганиш встал напротив зеркала, в его руках появился пузатый золотой флакон, богато инкрустированный драгоценными камнями. Несколько тяжелых – словно шарики ртути – капель крови мантикоры упали на серебряную оправу. При соприкосновении с ней едкая жидкость зашипела и испарилась маленьким желтым облачком, комнату наполнил удушающий запах испарений.

Из глубин тяжелой оправы всплывало изумрудное свечение, ожившие звери зашевелились, поворачивая головы в сторону ученика старого мага, их взгляды встретились.

Установив контакт, Ганиш потянулся к своему учителю, раз за разом повторяя заклятие вызова. Связь установилась, но как-то медленно, с трудом и неохотно – Ганиш на пределе своих возможностей поддерживал портал, напрягая все свои силы. Струны магического плетения рвались одна за другой, казалось, что на той стороне находится нечто бездонное, поглощающее ману в огромных количествах.

В обычное время достаточно было всего нескольких секунд, что бы перенести одного человека, на переправку же целой армии требовалось не более получаса. Человек просто появлялся по эту сторону портала сразу, без каких либо акустических или визуальных эффектов.

Но на этот раз все пошло совсем не так, как планировалось – вот уже десять минут Ганиш борется с упрямо неподдающимися чарами.

Хотя в покоях стояла освежающая прохлада, его лоб взмок от дикого напряжения.

На исходе десятой минуты, Ганишу показалось, что у него все же что-то выходит – постепенно наливаясь краской, перед зеркалом стал вырисовываться бледный контур машины учителя с магом в кресле. Однако часть небесной колесницы ближе к полу проявляться от чего то не желала – она мерцала, то появляясь, то вновь пропадая без следа.

На самой грани слышимости, появился какой-то тонкий стеклянный звон и неприятное дребезжание. С изумлением, нарушающим его внутреннее сосредоточение, Ганиш увидел, что это вибрирует закаленное стекло зеркала. Из ослиного упрямства, не желая отступать, он вдвое увеличил поток энергии – звук усилился.

Внезапно зеркало не выдержало – тонкая, угловатая трещина стремительно поползла по самому краю отражающей поверхности, сразу же за ней, опережая первую – еще одна. Почти половина огромного стекла, толщиной с ладонь, медленно отделилась от рамы, затем, все ускоряясь – полетела на встречу с мраморным полом покоев, уже в воздухе распадаясь на отдельные части величиной с горошину.

Мелкие осколки посыпались водопадом, усеяв большую площадь пола сверкающими кубиками с острыми гранями. Уши заложило от громкого, сухого треска, порожденного миллионами кусочков стекла, столкнувшихся с крепким камнем.

Ганиш стоял с открытым ртом под целым градом из кристаллов, которые раскрасили темные стены покоев веселыми, радужными бликами. Он не мог поверить в происходящее – страх, неверие, беспокойство за учителя слились в его душе в гремучую парализующую смесь.

Как же так, ведь зеркало было надежно защищено могучей магией древних – от страха у него подкосились ноги. Учитель его просто уничтожит за этот промах, что скажет великий эмир? Быть может, древний, бесценный артефакт еще можно будет как-то исправить, восстановить? – но сам Ганиш в это не верил.

Контакт резко прервался, изображение исчезло, а уцелевшая поверхность зеркала помутнела и стала молочно белой.

Но что же тогда случилось с самим учителем? Кто этот таинственный пленник, что мог противостоять столь великому волшебнику? Страх и тревога с новой силой вспыхнули в его сердце. Не желая больше ждать, он опрометью кинулся из покоев, не обращая внимания на осколки зеркала, которые больно ранили его босые ноги.

Спустившись на второй ярус эмирского дворца, Ганиш быстро пробежал широким коридором к залу, где находился парк магического транспорта. Стража проворно, но почтительно расступилась, узнав Ганиша – они проводили босоногого, растрепанного мага удивленными взглядами.

Зал представлял из себя огромное прямоугольное помещение. Потолок был где-то невообразимо далеко – его поддерживали ажурные колонны небесно голубого цвета.

Стены были отделаны голубой же матовой майоликой, которая визуально расширяла и так огромное пространство зала. Искусные мастера выложили на них великолепные картины, изображавшие великие битвы прошлого.

Этот зал отличался необыкновенной величественностью, хотя и не имел той пышности и помпезности, которые были присущи остальным помещениям дворца.

Каждый маг на службе у эмира имел свое средство передвижения, которое в силу своих способностей и фантазии создавал сам.

Летающие машины стояли ровными ярусами вдоль стен до самого потолка – все маги на службе у эмира конечно же предпочитали перемещаться по воздуху. Здесь были великолепные золотые колесницы, изящные ландо, крытые повозки строгих силуэтов, скоростные каплевидные машины, а так же аппараты самых странных и замысловатых форм, предназначение которых нельзя было угадать с первого взгляда. Выбор цвета машины также был исключительно делом мага, ее создавшего – в глазах рябило от фантазии чародеев, раскрасивших свои машины в колера всех оттенков радуги.

Летающие колесницы похожие на зеленых блестящих жуков, на райских птиц с их пестрым оперением, строгие черные и синие, изящные белые, легкомысленные голубые, кокетливые розовые, вызывающие красные – всего с первого раза и не перечислить. Все это нагромождение переливалось и сверкало в ярком свете огромных хрустальных люстр.

Характеристики машин так же отличались в зависимости от способности и силы мага.

Ганиш, согласно своему статусу ученика первого визиря, имел целых три машины. Одна – великолепная и роскошная сине-золотая – для торжественных выездов, вторая – меняющая цвет в зависимости от окружающей обстановки – боевая, отличающаяся непробиваемой защитой и скоростью, с большим арсеналом магического оружия. Третья – неприметно-серого цвета – для обычных повседневных нужд.

На этот раз он вскочил в боевую колесницу – нужна была скорость и защита.

– Откройте! – крикнул он стражникам.

Дальняя стена зала растаяла. Машина пулей рванула к выходу, оставляя за собой шлейф из золотой пыли, который почти тут же рассеялся вдали.

Боевая колесница Ганиша быстро набирая скорость, обогнула черную сторожевую башню, миновала грандиозные купола эмирского дворца и понеслась низко над лесом, едва не задевая вершины огромных деревьев.

Эмирские угодья населяли только великолепные и благородные животные – гордые изюбры и гороподобные туры, изящные лани и косули, изредка встречались свирепые тигры – гигантские волки и бурые медведи делили с ними призрачную власть в этом лесу.

Часто в нем слышались звуки охотничьего рога, стук копыт, ржание и рев загнанных животных. Эмир любил самолично добыть величественного оленя с развесистыми рогами или свирепого щетинистого вепря. Бесчисленные трофеи украшали стены его охотничьего зала.

Лес поддерживался в идеальной, первозданной чистоте. Отобранные из личной гвардии эмира, егеря – ежедневно патрулировали его границы, облетая их на своих страшных птицах, дабы туда не забредал всякий сброд, они тщательно следили – не видно ли где ни будь костра или, не попусти аллах – пожара.

В самом сердце этого леса возвышалась одинокая скала, куда сейчас так торопился Ганиш. Лес под его машиной размазался и, казалось, превратился в сплошную зеленую полосу.

Вся дорога заняла у него не больше пяти минут. Начал накрапывать редкий летний дождик, приятно запахло мокрой землей и свежей травой, потянуло прохладой.

Полусфера его боевой колесницы мягко опустилась на площадку и приняла темно зеленый оттенок, мимикрируя под цвет травы.

Напряжение ожидания прошло и Альхор Борджи с облегчением вздохнул – теперь можно было выйти из пещеры, где он спрятался от все же начавшегося дождя.

– Приветствую тебя, мой достопочтенный учитель – склонился в низком поклоне Ганиш.

– Мог бы и побыстрей – пробурчал Альхор Борджи, неуклюже поскользнувшись на мокрой траве.

Ганиш ловко спрыгнул на землю – прохладный песок приятно охладил его разгоряченные ступни. Он резво подбежал к учителю и, почтительно поддерживая его под руки, с беспокойством принялся ощупывать его с ног до головы, будто бы проверяя все ли его части соразмерны и покоятся на том самом месте, где их расположил сам создатель. Только проделав все эти действия, он немного успокоился. Альхор Борджи скривил недовольную мину и отмахнулся от его рук, однако простил за проявленную бесцеремонность, объясняя ее вполне понятным беспокойством.