Текст книги "Измерение инкогнито (СИ)"

Автор книги: Эдуард Пак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 34 страниц)

Тяжелое молчание прервал молодой, но подающий большие надежды аспирант по имени Каэль, специализирующийся на вычислительной пространственно-временной технике. Он так резко вскочил со своего места, что тяжелый дубовый стул неприятно скрипнув ножками о паркетный пол, едва не опрокинулся.

Все с изумлением уставились на молодого мага, который нервными движениями рвал на себе ворот.

Бисеринки холодного пота покрывали его гладкий белый лоб. Выкатив глаза и едва сдерживая судорожное дыхание, он произнес:

– Простите меня за бестактность господа, но по моим расчетам напряжение магического заклинания, ну… того, что мы изучаем… рассматриваем… э-э-э…

– Не важно, продолжайте – подбодрил его Юлиус.

– Вобщем господа по моим расчетам у нас в распоряжении всего около часа, а то и того меньше. И да, я согласен с вашими выводами – территория ограниченная этими отметками – он ткнул пальцем в карту – скорее всего перестанет существовать или провалится в измерение инкогнито!

Все замерли в ожидании, с надеждой устремив свои взоры на ректора – их несомненного лидера. Ни кто не сомневался ни в его компетентности ни в могуществе, как не сомневались и в том, что он-то что ни будь придумает. Он то сможет вывести их из кризиса любого уровня, будь то прорыв хаоса или конец света, что и доказывал не раз и не два на деле.

– Если ваши расчеты верны, Каэль, то у нас еще меньше времени, чем рассчитывал я – прервал тишину Юлиус – будем исходить из этого.

По мановению руки ректора все магические инструменты магов испарились со стола в считанные секунды, оставив после себя лишь марево, да быстро рассеивающиеся облачка пара.

Опять не хватает времени. Как же тяжело начался год, год огненного дракона по календарю восточников. Не зря говорят: как год начнется, так он и пройдет от начала и до самого конца.

Нервы словно намотаны на колки гуслей – тронь их и они отзовутся нервным звоном, а то и вовсе оборвутся.

С трудом скинув с себя тяжелые думы и оцепенение, Юлиус заставил себя действовать.

– Будем считать, что у нас есть около получаса. Профессор Вилькер, капсулируем пространство кабинета. На сколько вы можете притормозить временной поток, сколько в нашем распоряжении времени?

– На построение заклинания капсулирования и стаз времени уйдет около двадцати минут, после чего время в этом кабинете растянется раз в пятнадцать. Итого у нас в остатке десять минут, умножаем на пятнадцать – всего два с половиной часа.

– Мало – с досадой проговорил Юлиус – ну ладно, начинайте-ка, да побыстрее.

Пока профессор Вилькер с коллегами готовили заклинание, ректор академии подошел к стеклянному шкафчику, сплошь уставленному разным колбами и склянками самой различной формы и цвета с магическими зельями, вытяжками и эликсирами.

– Где же ты, где, где, где – бормотал Юлиус, шаря по полкам – ага, вот!

Он достал пузатую, граненую емкость с кулак величиной, наполненную голубоватой жидкостью.

– Да, пока не забыл, кто ни будь призовите короля Эльфов, Колмира. Это дело касается их в первую очередь. Я его предупредил, что он может понадобиться, он нас ждет.

Профессор Вилькер без промедления принялся читать заклинание вызова.

– Господа, это вытяжка из мандрагоры, сурепки полевой и корня драх – проговорил Юлиус, срывая зубами сургучную печать и передавая пузырек ближайшему из соседей – каждый из вас должен отмерить ровно две капли и ни на полкапли больше, оно разводится в сосуде с водой и выпивается залпом.

Перед каждым из преподавателей материализовался стакан с прозрачной жидкостью.

– Этот напиток разгонит наш метаболизм еще раз в пять. Всего получается у нас в запасе субъективного времени около десяти часов. За это время мы должны найти решение проблемы.

Из огромного зеркала в комнату шагнул эльф, закутанный в зеленый плащ. Поверхность стекла за ним колыхнулась словно гладь воды от брошенного в нее камня. Его взгляд выражал легкое недоумение.

– Друг мой Юлиус, что все это значит? – спросил Колмир – король эльфьего государства.

– Сейчас вам все объяснят – ответил Юлиус, протягивая ему стакан с водой.

– Господин ректор, у нас почти все готово – произнес профессор Вилькер – однако для полного капсулирования необходимы силы всех присутствующих.

Центр кабинета быстро освободили от мебели. Тяжелый дубовый стол облокотили к стенке, стулья, канделябры и штандарты распределили по углам, нагромоздив из них целые пирамиды. Кабинет приобрел небрежный и неряшливый вид, представляя собой жалкое и печальное зрелище.

– Звезда Мойстраха господа – произнес профессор Вилькер.

Преподаватели взявшись за руки, образовали круг – нечто вроде хоровода – после чего каждый второй из них, отведя руки назад, сделал шаг вперед.

Многолучевая звезда, образованная магами, представляла собой линзу, проводящую и фокусирующую магическую энергию.

– Все, приступаем – голос Юлиуса гулко прозвучал в огромном кабинете.

Встав в фокусе линзы, Юлиус прикрыл глаза и принялся читать заклинание капсулирования. В его посохе сосредотачивалась сейчас сила всех присутствующих здесь могущественнейших магов.

Временные матрицы, подготовленные профессором Вилькером и его коллегами вспыхивали одна за другой, покрывая стены, пол и потолок мозаикой, составленной из многоугольников самой разной формы и величины. Через десять минут последний треугольник мозаичного панно замерцал неровным зеленоватым отсветом.

– Не слишком изящно – проговорил Юлиус, с подозрением оглядывая стены и потолок – эта штука стабильна? На сколько я знаю временные матрицы должны быть правильными шестиугольниками, как соты в улье.

– Сейчас не до изящества – виновато ответил профессор Вилькер – капсула вполне продержится часов двенадцать, а больше нам и не нужно, на сколько я понимаю.

Стол вновь водрузили на свое место. Началось многочасовое обсуждение проблемы, расчеты и построение планов.

Глава 4

Не смотря на отсутствие электричества, тридцатимиллиметровые провода высоковольтной линии электропередачи уходившие в прозрачную стену искрили, разбрызгивая далеко вокруг себя россыпи расплавленного металла.

Толпа народа с плакатами и транспарантами заняла широкое шоссе, резко обрывающееся, наискось перечеркнутое непонятно откуда появившейся стеклянной стеной.

Наряд милиции сдерживал напирающую толпу, но их было недостаточно для такого количества людей. Люди волновались, из толпы слышались истерические выкрики с требованиями что ни будь сделать с этой проклятой преградой. Высказывались самые разные теории и предположения: от секретных испытаний и террористических актов до происков инопланетян.

Разумеется всех до безумия пугали и привели в мистический ужас ночные нашествия страшных и непонятных существ. В толпе ходили слухи о начавшемся конце света.

– Мишань, Мишань прикинь, вчера говорят половину красной площади разворотило, оттуда мертвяки перли – задыхаясь выдавал информацию молодой краснощекий парень лет двадцати.

– Из мавзолея Ленин пропал.

– А вы слыхали, что на Ваганьке творилось?

Слухи один страшнее другого с огромной скоростью разносились среди народа.

В воздухе барражировали вертолеты, не приближаясь однако близко к стене.

– Просьба разойтись по домам – вовсю надрывался мегафон.

– Люди, пропустите! – кричала немолодая, лет под пятьдесят женщина – дочка у меня там с внук-о-ом!!! Та-а-м пять километров всего.

Но люди не пропускали ее, держали за руки, хватали за одежду, оттаскивая от опасного объекта, она вяло вырывалась, всхлипывая и едва сдерживая подступившие рыдания. Пробраться за стену было невозможно, многие убедились в этом на собственном печальном опыте. Кое-кто остался без конечностей – стена пропускала сквозь себя, но тут же напрочь отсекала все, что проходило через нее. Попытки протаранить ее техникой оканчивались еще более плачевно – горящие остовы машин гасили из далека, не рискуя приближаться слишком близко.

Москва в эти злополучные дни была похожа на растревоженный улей, стони стихийных митингов вспыхивали по всему городу тут и там.

Стена окружившая великий город двое суток назад, плотным кольцом охватила громадный мегаполис, отрезав все подступы и подъезды к Москве. Пропала связь с остальными населенными пунктами, сигнал со спутников будто отрезало. Город стало невозможно покинуть ни по земле, ни по воде, ни по воздуху.

Город – титан впал в ступор. Автомобили враз покинувшие свои места на стоянках со вчерашней ночи плотно заполнили все магистрали, надежно застопорив движение, пробки и так привычные москвичам переросли просто напросто в монолитное и неподвижное нагромождение бесполезного теперь металла. Отчаявшиеся водители бросали свои машины на месте.

Власть не могла справиться с чрезвычайной ситуацией.

Паника охватила население, религиозные деятели служили мессы, поток верующих устремился в церкви, которые впервые за много лет не могли вместить всех желающих. Вокруг храма Христа спасителя начал образовываться временный палаточный лагерь. Испуганные до безумия люди искали спасения у бога и церкви.

Из одного конца города в другой теперь приходилось мучительно долго пробираться пешком, продираясь через баррикады и плотные заторы на дорогах.

Правительство Москвы было в полном и окончательном замешательстве. Одно дело теоретически просчитывать действия в той или иной ситуации, совсем другое – реализовывать все это на практике.

Над Москвой вновь как и сотни лет назад повисла угроза сгореть дотла. Напуганные до безумия горожане сбившись в кучки жгли костры прямо на улице, во дворах и подворотнях. В огонь летела мебель без разбора – дешевая и дорогая – рядом со столетним рассохшимся комодом догорал суперсовременный зеркальный шифоньер, совсем недавно купленный за безумные деньги. Работали бензопилы. Валили деревья и любую другую поросль, наматывали тряпье на палки, переливали бензин из припаркованных машин в канистры и баклажки, готовя факелы. Люди верили, что яркий огонь сможет разогнать призраков, так внезапно появившихся в ночи.

Обезумевшие горожане забыли об осторожности. Москва горела сразу в нескольких местах. Пожарные команды не могли пробраться по забитым машинами дорогам. Пожарные вертолеты МЧС пока справлялись, но их было мало и долго так продолжаться не могло.

Небо приобрело странный фиолетовый оттенок, солнце неподвижно зависло в зените и не трогалось с места вот уже десятый час. Температура воздуха медленно, но верно поползла вверх.

Сергей вновь подивился и порадовался предусмотрительности Светланы, которая еще до наступившей трагедии сумела всеми правдами и неправдами собрать в своей квартире своих родителей и родителей Сергея.

Глава 5

– Господа, господа все, закругляемся – Юлиус хлопнул в ладоши, останавливая бурные дебаты – время подводить итоги и принимать наконец-то решение. Итак, что мы имеем? Большинством голосов принято решение стабилизировать помещение этого кабинета, сдвинув его относительно пространственно-временной оси, энергии на это у нас должно хватить с избытком. Как показали наши расчеты это позволит нам остаться в нашем родном измерении, чего к сожалению нельзя сказать о здании вцелом и об остальных постройках нашей академии.

– Вы забыли почти о целой трети нашего леса – подал голос король эльфов.

– Мы поможем вам оповестить всех эльфов, чьи дома-деревья находятся на опасной территории – ответил Юлиус.

– Я не думаю, что хотя бы один из них покинет свое древо.

– Тогда держитесь. Не совсем понятно, как поведут себя ваши меллироны. Ведь они и так находятся в двух измерениях сразу.

– Будем надеяться на лучшее – сказал со вздохом король эльфов – однако попрошу вашего разрешения все же остаться с вами, ведь большая часть леса все же за пределами этого круга, а с вами все же надежнее.

– Не возражаю, ваше величество. – ответил Юлиус – Нужна ли вам помощь, чтобы оповестить всех тех, чьи деревья попали в опасную зону?

– Я уже это сделал – ответил король эльфов – послал астрального вестника. Как я и предполагал, ни один мой подданный не покинет свое древо.

– Уважаю их решение и смелость – ответил господин Юлиус.

На исходе десятого часа последняя временная матрица, нервно померцав на последок, погасла словно свеча на ветру. К этому времени основная стратегия действий была проработана в основных чертах. На более детальную проработку не оставалось времени. Ни чего не остается, как импровизировать на ходу.

– Кажется началось – подал голос Каэль.

Все присутствующие почувствовали сильнейший толчок магии, отозвавшийся во всем теле нестерпимым нервным зудом. Так наверное чувствует себя таракан оказавшийся внутри грохочущего фугами Баха церковного органа.

За первым толчком последовал второй, потом с некоторым промежутком третий, четвертый и пятый. Время как будто остановилось, наступило временное затишье, но оставалось ощущение, что пространство напряжено до самого предела. Хаос на грани мироздания торжествующе взвыл.

Предательская тишина ни кого не обманула, все понимали, что так бывает, когда судно попадает в самый центр бури – глаз шторма. Вокруг могут бушевать просто неимоверные силы, гоня десятиметровые волны, сминая несчастные суденышки словно щепки, круша крепкий гранит скал в песок, но эпицентр бури будто бы выпадает из этого мира и времени, живя до определенной поры своими законами.

Так было и сейчас. И все это знали, и все это чувствовали и все были готовы дать достойный отпор.

– Все по плану, начали! – Юлиус как и всегда взял на себя общую координацию действий.

Временные матрицы вновь оживали, наливаясь энергией до предела, маги выложили все свои силы, все свои резервы без остатка.

Тишина закончилась. Пол под ногами магов внезапно содрогнулся, будто в попытке скинуть с себя надоедливых насекомых. С полок высоких шкафов, на дубовый паркет, посыпались мелкие предметы. Громко звякнуло серебряное блюдо, прибитое к стене, треснуло зеркало, встроенное в нишу.

Дрожь пола не прекращалась, нарастая с каждой минутой, заставляя прилагать все усилия, чтобы только оставаться на ногах.

Юлиус стоял с закрытыми глазами, с двух сторон его поддерживали двое крепких парней. На нем лежала сейчас самая трудная задача.

Выйдя в астрал, он как бы вырезал пространство окружающее кабинет, перерубая связи между ними и временем, подвешивая кабинет заключенный в капсулу в сером ничто.

Кажется удается. Глаза можно открыть.

Первая волна ветра обрушилась на стекла большого стрельчатого окна. Совсем слабая. Ветер будто бы пробовал его на прочность, что бы через минуту обрушить на него все свои силы.

Свет за окном померк.

Следующая волна выбила разом все стекла, на пол посыпались мелкие острые осколки, двери кабинета распахнулись настежь, громко ударившись о стены. Поднимая в воздух ворох бумаг со стола ректора, ветер завывал, словно целая стая голодных волков.

Стены здания академии стонали, будто были живыми, раздирая душу звуками невыносимой тоски и боли. Казалось, что в них вселилась сущность смертельно раненого зверя – могучего, свободолюбивого животного, загнанного в угол, обложенного со всех сторон жестокими охотниками. В них что то скрежетало, хрустело, обрывалось и лопалось с громким треском.

Мир погружался во тьму, словно тяжелый камень брошенный в пучину океана. Небо темнело прямо на глазах. Мрак жадно поглощал лучи света, словно паук беззащитную жертву, будто великан накинул плотную пелену на весь мир.

Щурясь под порывами ветра, Юлиус не отрываясь смотрел на то, что творилось за окном. Он в первый раз в своей жизни видел, как ветер качает грандиозные эльфьи деревья, ломает их исполинские ветви. В небе носились целые стаи зеленых листьев, освещаемые теперь лишь яркими молниями, сверкавшими в небе с частотой стробоскопа.

Рев ветра перебивал грозный рык плененного дракона, доносившийся с тренировочного полигона. Словно проснувшийся вулкан извергал он из себя потоки отборной ругани! Однако брань и угрозы вскоре сменились мольбами о помощи.

Маги с ужасом наблюдали за происходящим. Мир словно башня из песка рушился на их глазах. Все постройки видимые из окна складывались как карточные домики и бесследно исчезали, лишь магия встроенная умелыми архитекторщиками в главное здание все еще боролась со стихией.

Юлиус с трудом оторвал взгляд от окна. Необходимо закончить начатое.

Заклинания ложились ровно, одно поверх другого, срезая все оставшиеся связи, будто стальным клинком.

Тяжелые напольные часы внезапно разразились дребезжащим некрасивым боем. Взгляды всех присутствующих скрестились на их циферблате.

Стрелки часов. Они вначале медленно, затем все ускоряясь, устремились в направлении обратном естественному ходу. Темп их вращения нарастал до тех пор, пока стрелки не слились в одно размытое пятно.

Песочные часы на полке повели себя еще более странно и неестественно. Песок вдруг потек снизу вверх. Затем снова вниз и снова вверх. Неимоверная скорость, с которой происходил этот процесс, разогрела каленое стекло до красна, после чего голова часов завалилась на бок, а освобожденный песок фонтаном прыснул вверх и рассеялся мелким облачком.

Оглушающая какофония звуков не прекращалась ни на секунду.

Пол вдруг как то особенно сильно перекосило на один бок и большой участок дубового паркета медленно но верно начал оседать и погружаться куда то вниз.

– Держите пол – закричал профессор Вилькер – увеличьте скрепляющую константу.

Тем временем свет за окном окончательно померк, исчезли вспышки молний. Серое нечто вместо неба и земли. Прекратился и ветер, однако странный, ни на что не похожий глубокий низкий вой не прекращался ни на минуту.

Юлиус чувствовал, что все окружающее пространство исчезает, перестает существовать в этом мире, проваливается в бездну, лишь их кабинет словно утлое суденышко в бушующем океане отчаянно борется за свое существование.

Маги окружили погружающийся участок пола, вытягивая его из бездонной пропасти, однако порядочный кусок все же скользнул за границы их могущества. Какое то время большие куски оторванные от пола оставались в поле их зрения, но постепенно серое нечто, клубящееся серыми волнами далеко внизу жадно их поглотило.

Дрожь постепенно исчезала, наконец то стих и вой. Кабинет ректора погрузился в полнейшую темноту и тишину. Ни один лучик света, ни один звук не пробивался сквозь разбитое окно.

– Где мы? – раздался дрожащий девичий голос – что с нами будет?

– Мы там же где и были – ответил Юлиус – исчезло все остальное, все то что нас окружало.

Набалдашник его посоха засветился ярким голубоватым огоньком, освещая кабинет, странно подчеркивая очертания предметов и испуганные лица преподавателей. В его ледяном мертвенном свете все казалось еще нереальнее, чем было на самом деле.

– Кто ни будь, зажгите пожалуйста свечи – раздался спокойный голос ректора академии.

Преподаватели подняли с пола опрокинутые канделябры, кое как вставили уцелевшие свечи.

Успокаивающий и живой, в отличии от магического свечения, огонь оживил удручающую картину.

– Ну и что теперь? – подал голос профессор Гальбер – как нам выбираться отсюда?

– Есть две возможности – ответил Юлиус – возможность первая: участок пространства измерения Инкогнито встанет на место исчезнувшего пространства вместо леса эльфов и нашей академии и тогда мы сможем просто обычным путем покинуть зараженный участок.

Возможность вторая – все останется так как сейчас и тогда нам придется приложить все свои силы и умения, чтобы только найти дорогу назад сквозь серое безвременье и пространственный хаос.

– Не очень приятные перспективы – уныло отозвался профессор Вилькер.

– Могло быть гораздо хуже – ответил Юлиус.

– Что может быть хуже этого? – пролепетала Альбеда.

– Нас просто могло распылить в пространстве, расплющить в ничто – ответил Юлиус, но услышав в ответ всхлипывания поспешил успокоить молоденькую волшебницу – ну, ну Альбеда, все уже позади, теперь нам ни что не угрожает, я вам за это ручаюсь.

Слова ректора всех немного успокоили.

– Что же нам теперь делать? – отозвался из угла профессор Вилькер.

– Ждать, господа, в любом случае пока мы ни чего не можем сделать.

* * *

Паника. Паника и растерянность. Огромное государство – самое большое по территории в мире – осталось без руководства.

Орда без Чингисхана, исполинский организм без зачатков мозга, организм, у которого остались только защитные рефлексы и инстинкт самосохранения.

Страна ощетинилась ядерными боеголовками, в войсковые части от Игарки до Дальнего Востока поступали приказы самых разных уровней, цели менялись ежеминутно, но самый главный приказ – открыть огонь по призрачному противнику – не мог отдать ни кто кроме самого президента, который исчез вместе со своей столицей.

Как это произошло, кто повинен? К месту, где совсем недавно располагался многомиллионный мегаполис, подтягивались войска. В город невозможно было пробраться, не было и связи.

Титанический улей, воздвигнутый из кирпича, стали, стекла и бетона с населением в двадцать миллионов душ просто исчез. Купол накрыл его полностью, не оставив ни единой щели, укрыл от чужих глаз хрустальным гробом спящей красавицы.

Истребители с полными боекомплектами беспорядочно носились над куполом, словно пчелы над чашечкой с вареньем.

Телекомпании всего мира – все без исключения, даже узко специализированные – передавали в режиме реального времени картинку, полученную со спутника.

Гигантский голубой купол надежно отгородил один из величайших городов мира от любых попыток туда проникнуть.

Аналитики и журналисты, теологи и ученые, военные и простые обыватели терялись в догадках, на перебой выдавая свои версии случившегося. Мир замер в нервном ожидании и растерянном неведении перед экранами телевизоров.

* * *

Пошел шестой час вынужденного безделья и вытягивающего нервы ожидания. Маги разбрелись по тонущему в вязком мраке кабинету ректора.

Разобрав уцелевшие стулья они расселись небольшими группками по интересам. В воздухе витал ветер напряжения и уныния. Тут и там светились тусклые магические огоньки – запас свеч закончился уже час назад. Обстановка напоминала то ли сборище заговорщиков, то ли ночной клуб с удивительно тихими посетителями. Не хватало только какого ни будь заунывного мотивчика, бас гитары и ударников для полного антуража.

Юлиус что-то задумчиво колдовал над шаром познания. Чаще всего, тот просто игнорировал все активирующие заклинания господина ректора, иногда же невнятно отзывался на настойчивые команды, но без особых результатов – он то вспыхивал ярко зелеными отсветами, то рассыпал искры далеко вокруг себя. Юлиус шипел и чертыхался.

То один, то другой, маги с тайной надеждой, украдкой устремляли свои взоры на хрустальный шар, но вероятность благоприятного исхода таяла с каждой минутой.

Будучи занят какими-то своими мыслями, Юлиус машинально постукивал пальцем по совсем потухшему шару и скурпулезно вычислял вероятность их благополучного возвращения. От этого занятия его отвлекла какая-то рябь в загадочных глубинах хрустальной сферы, прямо под его ладонью.

Ярко мигнув, шар вновь потух, но стремительно промелькнувшее, четкое видение ясно отпечаталось на сетчатке глаз ректора академии.

– Господа…, господа!!! – выкрикнул Юлиус.

Неожиданный выкрик заставил вздрогнуть всех присутствующих.

– Господа, прошу вас, все подойдите ко мне!!! Поближе, поближе!!!

Маги лихо рванули со своих мест, упала пара стульев, но ни один из них не обратил на это внимания. Юлиуса облепила плотная толпа магов, устремившая на него десятки пар глаз с выражением отчаянной надежды.

– Смотрите, господа – Юлиус спроецировал полученное изображение на стену кабинета.

– Что это? – пробормотал профессор Вилькер – весьма любопытно.

Маги недоуменно уставились на представшую перед ними картину. Они ожидали всего чего угодно – от жерла действующего вулкана до самой преисподней, но только не того, что сейчас видели их глаза.

Несомненно, это был город, но совершенно точно можно было сказать, что таких городов на Селиусе нет, ни когда не было и быть не может, да и ни один из магов, побывавших во множестве измерений ни разу в своей практике не встречал ни чего подобного.

Правильные линии широких и прямых, словно эльфьи стрелы, дорог-рек, изящные развязки и развилки, титанические башни и дома до небес – тянулись в бесконечность и терялись в туманной дымке где-то за горизонтом.

– Такое впечатление, что целое нехилое государство спрессовали и впихнули в один город – прокомментировал увиденное кто-то из молодых магов.

– А может быть это город-государство?

– Тогда где же поля, которые их кормят?

– Господа – подал голос Юлиус – сейчас важнее определить, враждебно ли настроены к нам существа обитающие в этом городе. Люди ли это вообще. Это не человеческий город, определенно. Стиль, мне кажется, скорее всего… напоминает, дикую смесь эльфийской и гномьей архитектуры, как это ни парадоксально звучит.

– Вот уж не вижу ни чего общего с эльфьей архитектурой – фыркнул король эльфов.

Вставить слово в защиту подгорного племени охотников не нашлось, хотя один из низкорослых боевых магов недовольно хмыкнул в густую бороду и мозолистой ладонью поправил боевую секиру.

* * *

Динамики телевизоров и радиоприемников взорвало. Из всех квартир мира раздавались истеричные выкрики репортеров на всех языках мира.

Несколько минут назад обстановка радикально поменялась. Купол над Москвой стремительно изменял свою форму. Идеальная сфера съежилась, пошла крупными морщинами, словно мега-парашют спустившегося с небес титана.

Телекомпании всех существующих государств передавали изображение странного объекта, транслируя тревожные ролики по всему миру. Операторы выхватывали самые разные ракурсы, они снимали его со всех сторон – в близи и издали, с вертолетов и из мчащихся автомобилей, взлетали в космос и опускались до самой земли.

Смявшийся, но все так же непробиваемый купол, безразличный к возне мелких букашек у его подножия, на некоторое время вновь застыл ледяной перекошенной глыбой.

Мир ждал.

Шоу всех времен и народов продолжалось.

Относительное спокойствие длилось совсем недолго – всего около получаса – затем процесс фатальных изменений продолжился со все нарастающей скоростью.

Край купола – там где он соприкасался с землей – медленно, но верно стал вдавливаться вглубь, образуя ров метров десяти глубиной, края его быстро осыпались, словно мягкое песочное печенье.

Силы не сравнимые ни с чем в нашем мире играли с мегаполисом людей словно несмышленый малыш с муравейником. Безумное действие сумасшедшего режиссера сопровождалось гулом и скрежетом сминаемых, словно мягкий пластилин, пластов грунта.

Улицы всех остальных городов, сел и деревень мира опустели. Открыв рты, население Земли, в полном составе, наблюдало, как полупрозрачная оболочка смявшегося купола, словно пластиковая вакуумная упаковка, душит в своих объятиях столицу России.

То, что теперь выступало над поверхностью – городом людей уже быть ни как не могло.

Бескрайнее синее поле с раскиданными тут и там неправильными пирамидами высотой от ста до двухсот метров раскинулось там, где совсем недавно радовался жизни многомиллионный город.

Аналитики всех стран сравнивали карту Москвы с расположением странных синих объектов. Все они сходились в одном мнении – города больше нет. Что бы там ни было под оболочкой, ни какого сомнения – он исчез, будто его ни когда и не было. Странные синие пирамиды ни коим образом не были связаны с четкими расположением технических сооружений мегаполиса.

Фокус с исчезновением, не посильный ни одному Копперфильду в мире, разворачивался на глазах прямо у всего человечества.

Оболочка натягивается плотнее с каждой минутой, все более рельефно обрисовывая то, что находится под ней. Кажется, что под купол завели шланг мощнейшего насоса и выкачивают из под него воздух, образуя чуждый неземной пейзаж.

– База, база, разрешите снизиться на пятьдесят метров – пилот вертолета с командой съемочной группой запрашивал разрешения приблизиться к куполу, чтобы рассмотреть его поближе.

Шипение помех в наушниках сменился неясным голосом оператора:

– База – шестому – снижение разрешаю но только на сто метров, как понял, шестой, на сто метров.

– Вас понял, база – спуск на сто метров.

Вертолет приблизился к поверхности купола на разрешенное расстояние, однако на этом не остановился, его команда, на свой страх и риск, решила продолжить снижение.

Миллиарды людей, следившие за событиями по телевидению, потянулись поближе к экранам, рассматривая завораживающую картину, передаваемую оператором смелого экипажа вертолета.

Напряжение нарастало – даже невооруженным глазом было видно, что оболочка купола напряжена до края, до самого критического предела, словно перетянутая гитарная струна. Развязка, какой бы она ни была, – приближалась.

За шумом мотора и вращающихся лопастей, пилот поначалу не услышал низкий гул, переходящий в инфразвуковой диапазон, однако, неясные пока ощущения беспричинного беспокойства заставили его до отказа рвануть штурвал управления на себя, пытаясь набрать высоту.

Достигнув пика натяжения, купол, померцав пару раз, исчез, испарился. Материя оболочки растворилась в окружающем пространстве, открывая то, что таилось под ней.

Оператор, снимавший ближайший пик, с расширившимися от удивления глазами наблюдал, как под ними расправляется грандиозная ветвь исполинского дерева, освобожденная от душащих объятий купола.

Ветвь, ранее плотно прижатая оболочкой к стволу, занимала теперь свое естественное положение, стремительно, с низу вверх, приближаясь к вертолету.

Неожиданность заставила оператора рефлекторно отпрянуть вглубь салона от неудержимо летящей к его лицу мега ветки, больше всего смахивающей на исполинский мамонтовый баобаб. Вместе с ним испуганно отшатнулись от экранов телевизоров и миллиарды зрителей.

Несколько тысяч человек от неожиданности попадали со стульев, еще несколько десятков тысяч – потянулись за успокоительными таблетками.

Столько миллиардов изумленных и испуганных возгласов не раздавалось одновременно еще ни разу с самого сотворения человечества. Дружный миллиардоголосый о-о-о-х полетел вокруг земли.

Камера, выпущенная из ослабевших рук оператора, сорвалась вниз, продолжая посылать изображение. Словно управляемая невидимой искусной рукой, камера с идеальной точностью и дальше воспроизводила изображение. Она пробила листву мега-ветви и полетела дальше вниз, вниз.

Люди всего мира наконец то увидели, что случилось с многомиллионным городом. Его действительно больше не было, он исчез вместе с куполом – на его месте раскинулся таинственный лес с башнями исполинских деревьев, натыканных тут и там, словно сторожевые башни среди чащи деревьев обычной величины.