Текст книги "Грозовой удар (ЛП)"

Автор книги: Эдриенн Вудс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Он был жив.

***

Следующие пару дней мне пришлось слушать обо всех приемах Люциана. Он практически заполучил его, это было у всех на устах.

В последний момент Блейк воспользовался способностью, о которой никто не знал, телекинезом.

Это было не под силу ни одному дракону, только в человеческой форме они могли использовать это так же, как и Драконианцы, с помощью заклинания. И все же Рубикон каким-то чудом вызвал эту способность, так что, видимо, он владел этим даром. Сколько ещё способностей он скрывал?

Я каждый день навещала Люциана в больнице. Первые два дня он только спал, а его мама не отходила от него.

В первый раз мне было страшно зайти, но она дружелюбно улыбнулась мне и жестом подозвала ближе, я не могла отвергнуть это предложение.

Люциан просыпался на пару секунд, чтобы только улыбнуться мне или прикоснуться к руке, а потом снова глубоко засыпал.

– Сон благотворно влияет на его выздоровление, Елена, – сказала его мама.

– Он мог погибнуть.

– Люциан знает, что рискует.

– И как вы можете так просто это воспринимать? – снова, не подумав, спросила я.

– Я этого и не делаю, – строго сказала она. – Но как сказать сыну, что он не может этого делать, если он искренне верит, что может.

– Простите, – извинилась я. – Это было неуместно, Ваше Величество.

Она устало засмеялась.

– Тебе не нужно так называть меня, Елена. Однажды ты станешь принцессой, поэтому зови меня по имени.

Я хихикнула. Это прозвучало так же устало.

– Вы уверены в этом?

– Если это зависит только от Люциана, то да.

Я улыбнулась.

Она снова начала расспрашивать меня о моем отце. Она сказала, что Люциан почти ничего о нем не знал, поэтому я рассказала ей все, что могла.

– Твоя мать, кажется, умерла, так он сказал мне, – спросила она.

Я замолчала на какое-то время. Я не могла ей солгать.

– Его ввели в заблуждение. Она не умерла, она ушла после того, как узнала, кем являлся мой отец, – это было единственное правдоподобное объяснение.

Она сочувственно посмотрела на меня.

– Мне жаль это слышать, Елена.

– Мне нужно было сказать ему правду в тот день, но я так испугалась, что он станет относиться ко мне иначе.

– Ничто в твоих поступках не изменит его решения, Елена. Однажды, приняв его, он ничего не меняет. Если ему не доказать, что он неправ, – она посмотрела на спящего сына и улыбнулась. – Он всегда был таким с тех пор, как научился ползать.

Я рассмеялась. На какое-то время повисла тишина.

– Можно вас кое о чем спросить?

Она кивнула.

– Почему вы передумали насчёт меня?

– Это просто. Мы видели упорство Люциана насчёт тебя. Знаешь, ты похожа на него. Храбрая, сильная и точно понимаешь, чего хочешь. Мы не смогли закрыть на это глаза. Сложно найти свою любовь, но когда она приходит сама, это происходит с обоими. Мы поняли, что не сможем преодолеть это.

Я криво улыбнулась ей, и поцеловала костяшки пальцев Люциана.

– Мне жаль, что ты потеряла отца. Я не представляю, каково это, обнаружить наш мир и справляться с этим в одиночку.

– Я была не одна. У меня появились друзья и он, – я кивнула в сторону Люциана.

– Давным-давно мы знали одного Меднорогого. Он был очень храбрым, к тому же, одним из лучших друзей короля Альберта, – она захихикала. – Он мог расписать всевозможные последствия любого возможного решения. В результате король Альберт не принимал без него ни одного решения.

Я засмеялась вместе с ней.

– Да уж, мой отец в этом тоже был великий мастер, – я вздохнула. – Однажды я очень захотела пойти на вечеринку, так он сел рядом со мной и расписал столько возможных вариантов того, что могло пойти не так. Этим он так запутал меня, что я не могла вспомнить, почему вообще захотела пойти на ту вечеринку.

Она засмеялась.

– Наверное, все Меднорогие такие.

– А как его звали, дракона, на чье мнение опирался король Альберт в принятии решений?

– Жако. Нам всем его очень недостает теперь, когда он ушел.

– А почему он ушел?

– Его жена… Она сбежала с их дочерью, и он последовал за ней спустя три дня. Больше мы их не видели.

– А почему она сбежала?

– Никто не знает, но это и не важно. Жалко только, что мы больше ничего о нем не знаем. Должна признать, мне никогда не нравилась его жена, но он обожал ее до ужаса. Однако у них была дочь – самый прекрасный маленький дракончик, – она не стала продолжать и откинулась в кресле.

Это была наша первая встреча с королевой Маргарет, после которой мне понравилось проводить с ней вместе время.

Примерно на третий день Люциан очнулся. Мне захотелось шлёпнуть его за то, что так напугал меня, но я решила, что он и так усвоил урок. Я лишь понадеялась, что он не скоро предпримет четвертую попытку.

Я обнаружила, что Люциан надел джинсы и рубашку. Он выглядел как огурчик, словно пять дней назад не произошло ничего особенного. Королева Маргарет разговаривала с Констанс, и я обняла его за талию.

– Я собираюсь домой на два дня, – сник он, и я тихонько застонала.

– Значит, мне предстоит провести целых два дня без тебя?

– Это хреново, правда, но у леди травма, и она хочет, чтобы я побыл пару дней во дворце.

– Тогда думаю, тебе нужно поехать.

Его глаза слегка округлились, словно он что-то вспомнил.

– Подожди здесь, – он подошёл к своей маме, прервав их разговор с Констанс.

Она кивнула, и он побежал обратно ко мне.

– Иди собирать вещи. Ты едешь со мной.

Глава 22

Я едва могла сдержать радостное возбуждение, когда скользнула на прохладное сидение лимузина, который должен был отвезти нас в Элм. Я никогда не каталась на лимузинах и понимала, что глупая улыбка не сходила с моего лица всю поездку. Я пробежалась рукой по кожаному сидению, восхищаясь приятным ощущением от прикосновения к нему, и взглянула с места, где мы сидели с Люцианом, на его маму.

– Ты рада? – спросил он, перехватив мою улыбку.

– Я в первый раз попаду в замок, как ты думаешь?

Он ухмыльнулся и обвил меня рукой.

– Ты забываешь, что Дракония тоже была замком.

– Это не одно и то же, – я взглянула на королеву, смотревшую на устройство на ее коленях. Она слегка ухмыльнулась, печатая ответ.

Когда мы прибыли в Элм, наш багаж взяли носильщики, и мы пошли к частному лифту. Кресла были огромными и роскошными, и не было очереди. Я схватила Люциана за руку, когда двери закрылись, и сразу же началось падение.

Люциан, как и Бекки, просто обожал каждую секунду этого падения, и я не могла не присоединиться к нему.

Я задержала дыхание и в этот раз практически не почувствовала боли, когда сидения начали двигаться все быстрее.

Когда мы, наконец, остановились, и открылись двери, мы оказались перед огромной комнатой. Я распахнула глаза, стоило мне увидеть все ее великолепие, и спешно потянулась рукой к волосам, чтобы выглядеть поприличнее. Внутри стояли дворецкий и пара горничных, ожидая нашего прибытия. Они все заулыбались и зааплодировали, когда увидели Люциана, и я поняла, что его попытки заявить права на Блейка были очень важны для них. Должна признать, что Люциан был чертовски клевым парнем, не говоря уже о том, насколько он был храбрым, чтобы хотя бы думать о заявлении прав на Блейка.

Он низко поклонился, и все рассмеялись.

– Возможно, в следующий раз, Ваше Высочество, – сказал седой дворецкий. – Я слышал, вы почти заполучили его.

Люциан уставился на него.

– Мамы рядом нет, Дживз, ты же знаешь правила.

Все снова рассмеялись. Я не могла поверить, насколько он ненавидел, когда к нему обращались как к королевской персоне.

– Если бы не эта его новая способность, я бы точно заполучил его. Что ж, в конце концов, он покажет их все, и тогда больше не будет сюрпризов, – буднично пошутил Люциан, словно не погиб только что. Я в тайне надеялась, что это была шутка.

Я последовала за ним и дворецким в просторное лобби, большое настолько, что могло бы вместить, по крайней мере, человек двести. Деревянный пол был светло-коричневым, а стены – белоснежными. Меня встречали портреты размером со стену, и я не могла не заметить некоторое сходство Люциана с лицами на них.

Круглый стол с пышным букетом в вазе создавал в комнате более гостеприимную атмосферу.

Только сейчас в парадную вошёл король Гельмут, и я глубоко вдохнула. Я видела его лишь однажды в музее и мельком, когда тело Люциана вносили после заявления прав.

– Добро пожаловать в наш дом, Елена, – его теплая улыбка заставила меня почувствовать себя здесь уютно, и он протянул ко мне руки. Они оказались тёплыми, но грубыми, и он аккуратно пожал мои.

– Спасибо, что приняли меня, – сказала я и улыбнулась ему в ответ.

– Ваше Величество, вам звонят, – вернулся дворецкий.

– Спасибо, Дживз, – взглянул он на дворецкого. – Где твоя мама?

– Она скоро будет.

– Дениз, Мэри, пожалуйста, покажите Елене ее комнату, и Люциан, мне нужно с тобой поговорить.

Я развернулась к нему и улыбнулась, когда он надулся. Люциан с улыбкой вскинул брови, и я поняла, что он нисколько не удивлен. Дениз жестом поманила меня за собой. Все здесь были очень дружелюбными, и в голове всплыли слова Люсилль, сказанные вечером несколько месяцев назад. Король Гельмут был великим правителем.

– Это личное крыло короля и королевы, мисс, – сказала Дениз с благоговением в голосе.

– О, пожалуйста, называй меня Елена, – со смешком попросила я.

– Королева хотела, чтобы вы чувствовали себя в безопасности, поэтому мы подумали, что вам не очень-то понравится находиться в одиночестве в гостевом крыле.

Я поднималась вслед за ней по широкой мраморной лестнице и повернула в длинный коридор, напомнивший мне музей. Роскошные голубые ковры с густым ворсом устилали весь пол, и множество портретов, в этот раз женских и пейзажей, смотрели на меня со стен. Она подвела меня к двойным дверям и распахнула их.

С моих губ сорвался вздох изумления, когда я увидела комнату, в три раза больше, чем та, где я жила у Люсилль. На кровати, которая была такой огромной, что на ней могли легко уместиться пять человек, лежало атласное покрывало золотого цвета. Дюжина одинаковых подушек были сложены одна на другую. От этого просто дух захватывало. На ковре кремового цвета был простой абстрактный рисунок. С потолка изысканно свешивалась удивительная золотая люстра, завершая королевский стиль.

Девушка с выбившимися из-под чепца рыжими локонами – я заметила это, когда мы шли по коридору – открыла балконную дверь, пока Дениз пошла в примыкающую к моей комнату. Она почти сразу вышла оттуда и показала на нее рукой.

– Это ванная. Мы только сегодня утром положили для вас там пару свежих полотенец. Около трёх в саду накроют легкий ланч. Как говорит моя мама, чтобы толстяком не стать, ешь, как минимум, раз пять.

Я захихикала, когда она присела в реверансе. Они захихикали тоже, когда я жалко повторила это движение.

Горничные поспешили к выходу, и Дениз закрыла дверь.

Оставшись одна, я развернулась и начала смеяться.

Из любви к черничке, что мне одной делать в этой комнате?

Я пошла в ванную и увидела огромный умывальник у стены напротив окна с матовым стеклом и бело-голубыми занавесками. Здесь было три раковины и застекленная душевая кабина, больше похожая на минисауну.

На перекладине красиво висели полотенца, и ещё больше полотенец было свёрнуто и уложено на красивой мраморной полке на стене. Я аккуратно прикоснулась к одному из висевших на перекладине. Потом я взяла и поднесла его к лицу и закрыла глаза. Его текстура была теплой и мягкой, словно шерсть ягненка.

– Елена, – голос Люциана раздался в комнате.

– Здесь, – отозвалась я, быстро вешая полотенце обратно на перекладину. – Это все настоящее?

Он рассмеялся.

– Что ты имеешь в виду?

– Люциан, это место огромное. Как ты приспособился к спальням в Драконии?

– Поверь, это не так уж тяжело. Временами это место становится для меня слишком большим.

– Могу понять почему.

Он протянул мне руку, и я взяла ее. Мы вышли из моей комнаты, и я пошла за ним по коридору и вниз по лестнице.

Он повел меня в противоположном направлении от входа, потом вниз другим путем. Этот дворец напомнил мне мой первый день в Драконии, когда я шла по ней за Мастером Лонгвеем. От этого воспоминания я улыбнулась.

Когда мы дошли до огромных двойных дверей, он открыл одну из них, и мы вошли в библиотеку. Теперь я поняла, как чувствовала себя Бэлль из «Красавицы и чудовища». Книгами были заставлены все полки на стенах, у которых находились три приставных лестницы на колесах. На потолке была нарисована красивая небесная сцена с херувимами. В глубине библиотеки, у огромного окна с зелёными шторами стояло фортепиано. Все это было просто невероятным, и я почувствовала, как вздохнула.

– Елена.

Я взглянула в ту сторону, откуда донесся голос, и увидела отца Люциана в кресле в небольшой зоне отдыха в правом углу библиотеки с чайной чашкой в руках.

– Пожалуйста, садись, – жестом указал на одно из кресел перед собой, а Люциан занял кресло рядом со мной.

Поинтересовавшись, понравилась ли мне комната, он стал спрашивать меня о папе.

Слова полились сами.

– Отец каждый день загадывал мне новую загадку. Я пыталась отвечать, но никогда не давала верного ответа. Тогда я отстойно с ними справлялась, теперь я мастер в отгадывании загадок шеф-повара. Теперь, когда я об этом думаю, понимаю, что он был удивительным. Он старался изо всех сил, чтобы извиниться за все наши переезды, и у нас были хорошие отношения, – воспоминания о дружеских вечерних подколах заставили меня скучать еще сильнее. – Потом мы начали переезжать, каждые три месяца. Я могла бы ставить будильник на определенный день. Из-за этого у меня не было друзей, а те немногие, что появлялись, чувствовали себя неловко из-за допросов моего отца и тоже меня покидали.

Он хмурился, слушая каждое слово, слетающее с моих губ.

Когда я закончила историю, он лишь уставился в потухший камин слева.

– Папа, ты знал ее отца?

– Нет, я не знал его, извини, Елена. Я бы хотел его знать. Я бы тогда смог рассказать тебе что-нибудь, – улыбнулся он.

– Все в порядке. Я смирилась со всеми вопросами без ответов в моей жизни. Нет смысла гадать о них. Я имею в виду, что те драконы могли охотиться за моим отцом по многим причинам. Единственное, что меня удивляет, это почему он никогда не говорил мне, кем был на самом деле.

– Может быть, он боялся, что ты не сможешь принять тот факт, что он дракон. Что бы ты сделала, если бы не смогла принять это? Смогла бы жить с отцом, которого боялась? Драконы склонны взвешивать всевозможные варианты, о которых мы, люди, даже не задумываемся, особенно Меднорогие, – он свёл брови и улыбнулся. – Я знал одного давным-давно. Он служил в Лиге Драконов, и был одним из советников короля Альберта. Он мог просчитать множество последствий простого решения, – он рассказал мне ту же историю, что и его жена, когда Люциан был в больнице. – Через какое-то время король Альберт затруднялся принимать решения, не посоветовавшись с ним. Жако, он был одним из благороднейших созданий, каких мне довелось встречать. Он вечно загадывал такие безумно сложные загадки, что никто из нас не мог их разгадать.

Я засмеялась.

– Раньше я ненавидела загадки отца, сейчас это одна из любимых вещей. Я бы хотела, чтобы он смог увидеть это.

– Он видит, Елена. Не так, как бы тебе этого хотелось, но он видит, – грустно сказала король Гельмут.

– Так здесь тоже есть Лига Драконов?

Люциан замер, а у меня глаза расширились, когда я почувствовала что это опасная тема.

– Простите, я не хотела лезть не в свои дела.

– Да нет же. Она была. Ее организовал сэр Роберт. После смерти короля, Лига Драконов постепенно распалась.

– Они были чем-то вроде мушкетёров во Франции, – объяснил Люциан. – Защищать короля, – он вскинул кулак в воздух при этих словах.

Подумав о мушкетерах, я сразу покрылась гусиной кожей. Я всегда любила истории о них, а «Человек в железной маске» был моим любимым фильмом.

Скоро мы затерялись в историях, рассказанных нам королем Гельмутом о сэре Роберте сразу после того, как он основал Лигу Драконов. Снова внутри возникло восхищение к сэру Роберту, пока король рассказывал нам, каким храбрым он был драконом и как сильно любил короля Альберта. Король Гельмут также упомянул, что они делили свою собственную разновидность дента, хотя король Альберт не мог противостоять его кислоте. Из его рассказов я поняла, что они уважали и глубоко по-братски любили друг друга.

Мы ушли из библиотеки в молчании, после того как король Гельмут поделился с нами последним воспоминанием.

Было грустно, что сэр Роберт махнул рукой на Лигу. Это немного лучше дало мне понять цену смерти короля Альберта для него. Он был потерян без своего всадника

– Ты выяснил ещё что-нибудь о той ночи, пап? – спросил Люциан через пару минут, ссылаясь на недавнюю атаку на академию.

– Я рассказал тебе все, что знал, Люциан. Думаю, теперь, когда Блейк вернулся, они не нападут снова на Драконию.

Он ещё раз отхлебнул свой кофе.

– Итак, Люциан рассказал мне, что ты всадник Виверны.

– Так он сказал, – вежливо ответила я.

– Папа, он дважды спас мне жизнь.

– Знаю, Люциан, – он глубоко вздохнул. – Просто я не доверяю им. Не важно, какими они кажутся благородными, всегда есть сомнение, притворяются они или нет.

– Он убивал свой собственный вид.

– Я знаю, – сказал король Гельмут снова, взглянув на Люциана, вокруг его глаз образовались морщинки от беспокойства. – Просто будь осторожна, Елена.

Я кивнула с уважением.

– Он рассказал Елене кое-что просто невероятное, пап. Он даже учил ее говорить на вивернском.

– На вивернском? Должен сказать, что это впервые. Они обычно очень осмотрительны, когда доходит до их умений.

– Он сказал, что мы неправильно называем их разновидности.

Король Гельмут рассмеялся.

– Это неудивительно. Написавший ту книгу старый пень понятия не имел, о чем пишет.

– У них тоже есть способности. От некоторых у тебя волосы на голове дыбом встанут, – Люциан взглянул на меня. – Давай. Расскажи ему об их способностях.

– Они очень похожи, но невероятно опасны. Чешуйки Коричневорогих могут выстреливать и использоваться как метательное оружие. То же самое и с их рогами. Пол рассказал мне, что каждый рог содержит яд, способный состарить человека до смерти. Шипохвост может видеть глазами животных, Копьехвост может высасывать души. Говорят, что каждая душа несёт в себе жизнь. Чем больше их у него, тем дольше он живёт.

У короля Гельмута округлились глаза.

– Что такое, пап?

– Вайлэнд был Копьехвостом.

– Папа, – Люциан прикоснулся к его руке.

Он взял руку Люциана и дважды хлопнул по ней.

– Все в порядке, сын. Я убил его, помнишь, – он кивнул мне, чтобы я продолжила.

– Молотоголовый может клонировать себя. Пол считает, что той ночью их была всего лишь парочка. Он не думает, что там было так много Виверн.

– А что может делать Пол?

– Он телепат. Он может внушать мысли, – я поняла, что будет мудрее не распространяться в деталях о Вивернах. – Это все слишком сложно, и я ещё пытаюсь понять, что он может на самом деле.

– Все же, у него очень опасная способность.

– Папа, он обещал Елене, что никогда не будет использовать ее на ком-либо.

– Вайлэнд тоже был одним из замечательнейших людей, каких мне пришлось встречать.

Люциан подскочил.

– И чего ты от меня хочешь? Навсегда возненавидеть их? Папа, он будет частью моей жизни, если он дракон Елены.

– Если… Ты в это не особенно веришь?

– Не надо меня переиначивать. Он не Вайлэнд. У меня нет выбора, кроме как довериться ему.

– Хорошо, сын. Расслабься. Я просто хочу, чтоб ты помнил, какие коварные Виверны. Если с вами двоими что-нибудь случится…

– Ничего не случится, отец. Он спас мне жизнь.

– И я благодарен за это, Люциан, – король Гельмут выглядел одновременно уставшим и обеспокоенным. – Это хорошо, что ты узнала так много о Вивернах, Елена. Кроме того, как их убивать, мы особенно не продвинулись в этом вопросе.

– Я планирую выяснить все, что смогу о них.

Он улыбнулся.

– У короля Альберта было такое же стремление к знаниям. Пытаясь выполнить его предсмертное желание, я вместо этого чуть не убил всю колонию.

– Это совсем другое. Он убил вашу дочь, – сказала я, и король криво улыбнулся, как это делал Люциан. – Я, правда, знаю, что есть пара Виверн, как Пол, которым не нравится, что делают остальные Виверны. Он рассказал мне о Виверне и короле Альберте.

– Это была одна из хороших Виверн. Так что, возможно, и Пол тоже хочет измениться. Но все равно, будь осторожна, пожалуйста.

– Хорошо.

Он снова взглянул на Люциана, и его тон изменился.

– Ты готов к поездке?

Я вскинула голову, взглянув на Люциана.

– Какой поездке?

Люциан закрыл глаза, и обмяк, слегка ухмыльнувшись.

– Ты ещё не рассказал Елене?

– Я пять дней был в больнице, папа. Нет, не сказал, потому что я был уверен, что смогу заявить на него права в этот раз.

– Тогда мне жаль, что мы расстроили твои планы с Кэт, сын.

Я рассмеялась, хотя не поняла, о чем он. Король и Люциан тоже присоединились ко мне через мгновение.

– Я потом расскажу тебе, обещаю.

***

После нашей беседы с его отцом Люциан показал мне дворцовую территорию. Мы спустились на улицу по небольшой лестнице, обрамленной слева небольшим посаженным леском. Справа открывался захватывающий дух вид на город и селения. В отдалении поднимались высокие и величественные горы, а когда мы, наконец, спустились, Люциан провел меня по их винограднику. Сезон сбора еще не наступил, так что вокруг не было работников. Пока мы шли, он хватал меня каждые десять минут или около того для поцелуя. Он даже гнался за мной по саду, пока я не нырнула в лабиринт из живой изгороди. После четвертого поворота я в нем совершенно заблудилась, но Люциан через несколько минут нашел меня и вывел наружу. Как он находил дорогу, было за пределами моего разумения.

– Тебе стоит держаться от него подальше только в полнолуние. Он склонен менять направление, – он мгновенно вернулся к Люциану, которого я знала.

– Ты серьезно?

Он усмехнулся.

– Да, Елена. Это магия.

– Тогда нам нужно убираться отсюда и поскорее.

– Сейчас всего три часа пополудни. Ничего не случится.

– Все равно это пугает меня до чёртиков.

Он вывел меня оттуда, и мы пошли обратно к замку. Рядом с замком суетилась прислуга, накрывая на стол под высоким полотняным навесом.

Они улыбались нам, когда мы проходили мимо, а его мама и папа вышли сразу после того, как мы заняли наши места. Лай собаки заставил меня вскинуть голову, и я увидела английского бульдога наверху лестницы.

Люциан свистнул и позвал собаку. Когда она увидела его, сбежала по лестнице с удивительной скоростью. Люциан потрепал ее по голове, и стекающие по бокам слюни обрызгали ее задние лапы.

– Привет, Кэт. Скучал по мне?

– Ты назвал свою собаку Кэт? – спросила я, заставив всех рассмеяться.

– Катастрофа, – ответила королева. – Он был ходячим несчастьем, когда был щенком, он и сейчас такой. На место, Кэт, – сказала она строгим голосом. Собака взглянула на нее, высунув язык из пасти, и фыркнула перед тем, как вразвалку пойти к мягкой подушке и устроиться на ней поудобнее.

– Мам? – тихо воспротивился Люциан.

– Я не собираюсь смотреть, как он попрошайничает, пока мы едим, Люциан. Кроме того, ветеринар считает, что ему нужно сбросить несколько фунтов.

– С его весом все в порядке.

– Мы с ветеринаром склонны не согласиться. У него даже близко нет подходящей нагрузки.

Мне пришлось подавить смех от препирательств матери и сына. Я никогда не знала своей матери, и отдала бы все, за то, что было у Люциана.

После обеда Кэт повсюду следовал за нами, и мы по-настоящему подружились. Люциан показал мне всех своих питомцев, и я восхитилась. У него жили две мартышки, и их клетка была настолько велика, что не знаю, можно ли все еще называть ее клеткой. И они были чертовски милыми. Один из них, не переставая, теребил мои волосы, сидя на плече. В другой клетке содержалось пять попугаев, и один из них явно выделялся более яркой расцветкой. Люциан поцеловал одного из них в клюв, и тот осторожно пощипал его за губу в ответ. Похоже, он хорошо ладил с животными.

Около пяти вечера мы оказались в игровой комнате. Она была такой же как и все остальные – большой. Прямо в центре стоял бильярдный стол, а по стенам были развешаны мишени для дартса. В углу приютился большой плазменный экран, перед которым стояло седло на механическом постаменте. Слева я увидела черную сетку, скрывающую какой-то проход.

– Пойдем, я хочу тебе кое-что показать, – сказал он и повел меня к тому месту, на которое я только что смотрела. – Здесь я тренируюсь, когда пытаюсь заявить права на Блейка.

– Что это?

– Виртуальная игра, она по-настоящему забавная.

Он откинул сеть и перед нами оказалась огромная зеленая комната с разбросанными повсюду деревянными участками. Молодой человек подвел меня к возвышению, на котором лежали пять шлемов с кабелями. Потом взял один и потянулся ко мне.

– Просто надень шлем, выбери способность и попытай счастья.

Я надела шлем и поначалу ничего не произошло. Я стояла в темноте, затем громкий голос поприветствовал меня в виртуальном мире, и я оказалась в другом месте. В том, которое я не слишком-то любила и которому не доверяла, но как только Люциан возник из ниоткуда рядом со мной, я почувствовала себя в безопасности.

– Как ты…

– Я заперся внутри, – он улыбнулся. – Выбери игру, в которую хочешь сыграть, милая.

– Она будет такой же реалистичной, как и комната? – спросила я, когда внутри пустой комнаты начали появляться названия игр, это напоминало пол в бальной зале с книжными полками на стене.

– Более или менее.

– Можно мне вместо этого посмотреть?

Он рассмеялся.

– Хорошо, просто помни, это игра.

Теперь он встал рядом со мной и выбрал ту игру, которую я надеялась, он не выберет. Это было заявление прав, и можно было представить, какой тут будет дракон.

Все быстро сменилось, и мы оказались в Колизее. Блейк вышел словно мачо, как это сделал Джордж, когда я увидела его в первый раз на ринге с Бекки. Он не имел ничего общего с настоящим Блейком.

– Он превратится, Елена. Держись за мной, потому что он может попытаться напасть на нас обоих, – сказал Люциан.

Мое сердце забилось учащенно, пока я смотрела на человеческое тело Блейка. Не потому что он был обжигающе горяч, а потому что я знала, в кого он превратится через пару секунд.

Я спряталась за Люцианом и продолжала напоминать себе, что это всего лишь игра.

В одно мгновение Блейк сменил облик. Это выглядело до жути по-настоящему. Его морда застыла прямо передо мной, и я даже могла почувствовать его тёплое дыхание, обдувающее мою кожу.

Это просто игра.

Люциан выбрал своей способностью огонь, и было клёво, когда его ладонь засияла.

– Выбери способность, Елена. На всякий случай.

Я уставилась на него.

– Ну же. Давай.

– Лёд, – произнесла я вслух и почувствовала, как моя ладонь стала холодной после этого слова. Взглянув на нее, я увидела, что над ней образовался мягкий снежный шар. Я увидела, как Люциан швырнул первый огненный шар и попал Рубикону прямо в морду. Он сказал мне спрятаться на камнем, когда на полной скорости ринулся на Рубикона.

Я не могла не восхищаться им, Люциан был очень быстрым, бросая свои огненные шары. Сердце заколотилось, когда он проскользнул между лап Рубикона и снова ударил огненным шаром ему в спину.

Это продолжалось, казалось, около часа, и я видела, что Блейк начал терять силу. Если бы Люциан стал Огненным Магом, у него мог бы появиться шанс с заявлением прав на Блейка.

В одно мгновение Блейк ударил Люциана своим хвостом, и тот не поднялся. Я застыла, как моя воображаемая способность, и увидела Блейка, нацелившегося на меня.

Это просто игра, Елена. Люциан, очнись.

Мои руки застыли, и в тот момент, когда Блейк хотел поразить меня огнем, а я прикрыла руками лицо и упала назад, вырвалась моя способность.

Я подождала, пока Рубикон убьет меня или что-нибудь в этом роде, но, когда ничего не произошло, я открыла глаза. Рубикон застыл на месте, пламя из его пасти смешалось со льдом от моих рук, и это оставило его без сил.

Через наушники я услышала голос Люциана, он заорал, чтобы я пнула его. Я пару раз так и сделала, и он упал как кегля. Я сомневалась, что если бы действительно пнула драконье обличье Блейка, это имело бы те же последствия, я бы, вероятно, лишилась ноги или что-нибудь в этом роде.

Когда Блейк упал на пол, кругом рассыпался лёд. Над подиумом появилась огромная поздравительная надпись, к чему добавился звон колоколов. Толпа ликовала, и я почувствовала, что кто-то тянет за мой шлем. Я сразу же оказалась снова в прежней комнате. Кое-кто из прислуги смотрел игру на экране и приветствовал меня вместе с Люцианом.

– Ты заявила права на Рубикона!

– Я заявила права на Рубикона! Это потрясающая игра. Это похоже на настоящие способности?

– Папа говорит, что это похоже на правду, но все же не совсем. Настоящее заявление прав немного труднее.

– Ух-ты, думаю, Блейку понравится, что я набрала ему задницу в игре.

Люциан и прислуга засмеялись.

– До тех пор, пока я не выпорю его, в конце концов.

Глава 23

После нашей игры мы пошли к озеру на заднем дворе Люциана. Если это можно было назвать задним двором. Утки и лебеди плавали по озеру, поклевывая хлебные крошки, которые бросали им мы с Люцианом. Большие деревья с их склоняющимися к воде ветвями придавали идиллической сцене еще большую невозмутимость. Это напомнило мне мое идеальное место, хотя в нем и не было ни скамьи, ни водопада.

Глядя на уток, я размышляла о том, что сказал король Гельмут о Поле. У него не было причин доверять ему, однако, Поль не Вайлэнд, и он спас столько жизней той ночью.

– Что имел в виду твой отец, говоря о том, как убить Виверну? – спросила я Люциана, когда мы устроились на траве напротив озера.

– Их можно сразить только железным клинком. Они не умирают ни от какого другого металла.

Холодок пробежал по моей спине и вынудил меня сменить тему.

– Расскажи мне об этом путешествии, в которое ты собираешься отправиться.

Люциан лежал на спине, пожевывая длинную травинку. Он сел и положил голову на руки. Пару минут он просто смотрел на меня, глубоко вздохнул и улыбнулся.

– Я получил предсказание от Ирэн.

– Что? Когда?

– Это произошло сразу после миссии. Ты была ещё в больнице.

– Что она сказала?

– Это была тарабарщина, словно из пьесы Шекспира, но я кое-что понял.

– Что?

– Дату.

– Какую дату?

– Это связано с Блейком. Я говорил с ним об этом. Мы оба думаем, что это день, когда он обратится.

– И когда?

– 23-го августа.

– Осталось меньше года.

– Знаю.

– Ты уверен, что тогда он обратится?

– Я не знаю, Елена. Это единственное разумное объяснение. Почему-то она больше не может видеть его будущее как раньше. Мы не знаем, что ещё это может означать.

– Что ты имеешь в виду, говоря «видеть как раньше»?