Текст книги "Грозовой удар (ЛП)"

Автор книги: Эдриенн Вудс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Эдриенн Вудс

Грозовой удар

Переведено специально для группы

˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜ http://vk.com/club43447162

Оригинальное название: Thunderlight

Автор: Эдриенн Вудс / Adrienne Woods

Серия: Драконианцы #2 / The Dragonian #2

Переводчики: july_5, pikapee

Редактор: Евгения Волкова

Краткое изложение

Два месяца назад я почти умерла. Ну, на самом деле, я почти умирала несколько раз, но, вероятно, я забегаю вперед. Позвольте мне вернуться назад, к ночи, когда мой отец умер на трассе 40, схваченный чудовищными когтями.

Мы с отцом прожили сложную жизнь. Он таскал меня по всей стране из города в город, и снова из города в город, каждые три месяца, будто моя жизнь была жертвой небесного таймера, который тикал в его разуме. Несмотря на то, что я была вынуждена жить этой кочевой жизнью, он никогда не раскрывал единственный вопрос, который когда-либо меня мучил: почему? В последний раз, когда мы собирались уехать, я не задумывалась об этом; все было как всегда, никаких ответов от стоика, тянущего меня за собой, только пустой, решительный взгляд. Я не знала, что это была ночь, когда я, наконец, получу ответ на вопрос, сжигающий мой разум дотла. Я, конечно, получила ответ в ту ночь, но я не знала, чего цена будет стоить мне: жизни моего отца.

Драконы…

Странно, да? Но это только начало. Я знала отца всю свою жизнь, и никогда не замечала чешуи или кубов дыма, срывающихся с его губ, когда он бывал расстроен. Теперь, думая над этим, я не знаю, как это могло от меня ускользнуть.

Мой отец был замечательным человеком. Великим человеком, который умер, спасая мою жизнь от четырех драконов в ночь, когда я прибыла в Пейю. Теперь, может быть, вам интересно, как я попала в этот беспорядок. Пейя – волшебный мир, отличный от всего, что видели люди. Она защищена и скрыта от людей за заколдованной стеной. Мой старый мир знал ее как бермудский треугольник.

История рассказывает о сотнях кораблей и самолетов, которые исчезли после того, как они попали в Бермудский треугольник, но на самом деле им просто посчастливилось проскользнуть через Стену в Пейю. Многие из таких же людей, как я, сошли с ума. Одно дело справиться с реальностью вступления в альтернативный мир, но реальность с драконами, магией и все остальное, что идет вместе с этим, должно быть, было полной сенсорной перегрузкой. С другой стороны, мне повезло. В этом мире были люди, которые не знали смысла слова «сдаться» и каким-то образом их объединенная воля не дала мне потеряться, потянула меня через странную и необъяснимую реальность, и я смогла устроиться в своей новой жизни.

Оглядываясь назад, я не думала, что смогла бы принять новую реальность, если бы меня не бросили с головой в глубины.

За первые несколько недель в Пейе, я узнала много нового. По некоторой неизвестной причине я родилась с меткой наездника дракона. Как мне сказали, у меня не должно было быть метки из-за того, кем я была, полудраконом. Видите ли, мой отец был драконом, и хотя я не владела формой дракона, я все еще несла ДНК дракона. Моя мама, с другой стороны, была человеком. Я никогда не знала ее, когда она ушла, я была просто ребенком. С тех пор я поняла, что она, вероятно, ушла, когда обнаружила тайну моего отца и не потрудилась забрать двухлетнюю дочь с собой.

Метка наездников, известных как Драконианцы, не появляется на людях как я. Их всадники – люди, родившиеся от двух родителей-людей: они храбры, бесстрашны и ничего не боятся.

Я же… у меня было столько страхов, что страницы этой книги не смогут выдержать их, и с тех пор, как я оказалась здесь, я сомневалась относительно себя ежедневно. Пока я не получила свое предсказание от нашей «дружелюбной» пророчицы Вайден – позерке, подражающей Рапунцель, решившей жить в роскоши в башне, дракона, которая могла предсказывать будущее человека.

Она была Лунным Ударом, драконом, одаренным способностью выдыхать молнию и видеть будущее. За триста лет люди говорили, что она была лучшей, но мне казалось, что все ее предсказания выходили яростным беспорядком, и она перевирала их нарочно, пока они не становились неразборчивыми загадками. У нее также была противная привычка к разглашению будущего некоторых, но только тех, кого она считала особенными.

Мое могло быть чем угодно. Единственная информация, которую она дала мне:

«День настанет и пройдет,

Выбор свой сделай,

Иль правда ускользнет».

Я проигнорировала сообщение, когда получила его, думая, что она сыграла злую шутку над странным, новым полудраконом. Это было до тех пор, пока я не увидела те же слова моей загадки в Книге Теней. Не всякая загадка появлялась в той книге, только когда это было связано с выживанием Пейи, она проявлялась черными чернилами. Жители Пейи называли их предсказаниями, и они вели людей к своим судьбам в течение прошлых двухсот лет.

Если ты мог разгадать, что значит твоя загадка, и выполнить ее, что привело меня ко второму разу, когда я чуть не умерла.

Мое предсказание наконец-то стало логичным в день исчезновения меча короля Лиона около двух месяцев назад.

Меч был грозным; он мог уничтожать зло. Независимо от того, какую форму принимало зло, если оно поражало тебя и твои намерения не были чисты, ты распадался на месте.

Найти меч было целью номером один в списке приоритетов каждого. Единственной проблемой было то, что никто не знал, где его искать. Так что у меня был блестящий план найти ответ в Священной Пещере.

История о Священной Пещере была любимой историей для большинства детей Пейи. То, что скрывала в себе Пещера, было неизвестно всем, кроме пяти людей. Только пять женщин смогли покинуть ее живыми, и они никогда никому не рассказывали, что действительно там скрывалось.

Благодаря случайности, я стала шестой, поставив на кон моего первенца, если я когда-нибудь проговорюсь кому-нибудь о том, что Пещера пыталась обмануть тебя загадками, играми разума и препятствиями, которые легко могли забрать твою жизнь.

Я, так или иначе, прошла через все препятствия и получила награду. Возможность посмотреть в Волшебный пруд, который мог показать то, что ты хотел знать, настоящее, прошлое или будущее.

Шквал волнительных вопросов пронесся в моем разуме, когда я оказалась перед водоемом: кто была моя мама? почему драконы напали на нас той ночью? Но я отбросила все это и решила изучить местоположение меча, чтобы сохранить мой новый дом.

Я знала, что забрать меч у вора будет нелегко, и водоем подтвердил эту теорию. Он показал мне изображение наездника на спине у дракона Солнечного Взрыва на пути к вулкану Иквадор. Вор был под действием чар, и если мои друзья и я хотели вернуть меч, то мы узнали, что должны были столкнуться с влиятельным и вредоносным Гораном.

Горан по-прежнему был самым могущественным колдуном Пейи по сей день. Однажды, давным-давно, он был верным другом самого любимого короля Пейи, короля Альберта. Однако он нарушил это доверие, став злым и предав своего лучшего друга и все королевство. В ту ночь, когда король и королева умерли, лианы проросли из-под земли, растения, которые напоминали гигантские бобовые стебли, покрыли столицу Итан с Гораном, застрявшем внутри.

С тех пор никто, даже Горан, не мог найти путь в Итан или из него. Вайден предсказала, что только Рубикон, совершенно особый дракон, и его истинный Драконианец смогут освободить людей в Итане. Единственная проблема с этим предсказанием состояла в том, что Драконианец Рубикона должен был родиться от короля Альберта и королевы Катрины, а они умерли бездетными.

Так что, как бы грустно это ни было, Итан был потерян для нас. Многие люди потеряли близких в ту ночь, и это по-прежнему было болезненной темой для разговоров.

Вернемся к тому дню, когда я чуть не потеряла жизнь во второй раз, Горан подчинил разум всадника и приказал ему украсть и уничтожить меч короля Лиона.

Только девять человек, включая меня, встали на его пути.

Победить Горана было нелегко, и если бы не Брайан, самый храбрый дракон, которого я когда-либо встречала, пожертвовавший своей жизнью, чтобы мы могли жить, никто из нас не смог бы выжить.

Драконианец ударил меня дважды, и я чуть не умерла, но Рубикон, Блейк, спас меня. Я всегда буду благодарна ему за это, даже несмотря на то, что он был самым высокомерным существом, которое я когда-либо встречала.

Теперь я знаю, что идти за мечом только с поддержкой моих друзей действительно было глупо. Мы потеряли кого-то дорогого для всех нас, и эта вина останется со мной навсегда. Но это также показало мне, кто я, чего могу достичь, и что не имеет значения, чье мы потомство, великое может произойти с кем угодно…

Глава 1

Замок в Итане

Гнев, предательство и ненависть жгли мой живот кислотой. Они пожирали мой разум, и я смотрел, как бутылки, бумаги и книги, лежавшие на столе, слетели и ударились об пол.

Горничная подбежала ко мне. Она ничего не сказала, но в ее глазах отражался страх. Пылесос в руке дрожал, когда она начала убирать зубчатые осколки стекла. Поднявшись, девушка начала поднимать книги, упавшие на пол. Каждые несколько секунд она нервно оглядывалась на меня, будто лишь ее дыхание способно заставить меня наброситься на нее.

Я мягко коснулся ее лица, затем моя рука обхватила ее шею и медленно стала сжиматься, поскольку мой гнев снова начал подниматься. Моя хватка вокруг мягкой, красивой шейки стала жестче, когда я оторвал девушку от пола, чтобы ее лицо оказалось на одном уровне с моим. Я внимательно слушал ритм ее сердца, оно трепетало, как птица, пойманная в клетку.

– Как я стал таким? – произнес я, мой голос прозвучал тихо.

Она просто смотрела на меня круглыми, карими бессознательными глазами. Ее глаза глубоко запали, скулы были резко очерчены.

От взгляда на ее угрюмое лицо, мне стало хуже. Я поднял другую руку и ударил женщину по щеке.

Крик слетел с ее губ, и я отбросил ее, будто она ничего не весила. Она заскользила по полу и ударилась о стену из холодного, неумолимого камня. Если бы я был драконом, я бы изверг огонь, чтобы свести это убогое место к куче незначительного пепла.

Две другие служанки, услышав испуганный крик, вбежали в комнату. Их глаза широко распахнулись, когда они обнаружили в комнате неподвижную фигуру и дальней стены.

– Простите, милорд, – сказала старшая, ее голос немного дрожал. – Она новенькая, мы получше обучим ее.

Они подняли горничную, которая пришла в себя и рыдала. Она хваталась за лицо, прикрывая огромный красный отпечаток руки там, где я ударил ее.

Я кивнул. Старшая хорошо знала свое место, хотя мне все ещё было плевать на ее имя, она знала о своём положении.

Я опустился на стул и закрыл глаза. Молчащий грохот внутри меня освещал огонь ярости глубоко внутри.

Девчонка сделала это.

Рубикон спас ей жизнь, значит, часть его все еще боролась со мной. Я мог видеть, как она смотрела мне в глаза. Она заглядывала в мою душу, ища ответы. Как такое было возможное! Стена не позволила бы никакому человеку пройти.

Смех Альберта разнёсся по замку, как пугающее напоминание, что добро всегда побеждает. Ему придется дорого заплатить за это. Я найду способ, я уже пообещал себе, что ей недолго ещё осталось жить.

Я резко поднялся с кресла и с силой потер лицо. От злости с моих губ слетел противный звук. Зародившаяся внутри ярость пересилила призрачный смех и эхом отразилась во всем замке.

«Господин», – прервал мои мысли голос Каина.

– Говори, мой верный слуга, – произнес я вслух. – Какие новости?

«Все готово. Мы не подведем вас,» – ответил его голос в моей голове.

Я закрыл глаза, сделал глубокий вдох и с силой выдохнул.

– Посмотрим.

***

Тит

Лето почти кончилось, но общее настроение было на высоте, когда Сэмми что-то искала в своей комнате. Я недавно приехала к Лифам после того, как провела первые недели моих каникул с Бекки. Сегодня вечером Сэмми была в исключительном настроении, она бегала по комнате с едва сдерживаемым волнением.

– Елена, взбодрись! Мы пойдем на Варбельские игры, и я знаю, отстойно, что Люциана там не будет, но обещаю, тебе понравится. Ладно? – быстро проговорила Сэмми, когда я отодвинула одну из ее рубашек, летящих в мою сторону.

– Сэмми, мне вовсе не нравится быть такой, просто я сильно скучаю по нему… – я вздохнула. – Объясни мне снова, почему Варбельские игры такие крышесносные, – попыталась я перевести тему с Люциана. Он все ещё был на охоте со своим отцом, и девчонки решили, что лучшим способом развеселить меня будут спортивные игры, которые для меня были все равно, что греческая борьба. Я все ещё не представляла, что это было даже после того, как Сэмми попыталась объяснить мне во время поиска футболки ее любимой команды. Это звучало настолько же впечатляюще, насколько слова «рядовые», «нападающие» и «бомбардиры» могли сделать это во время ее затянувшегося объяснения.

– Потому что это Варбельские игры, – просто сказала она.

Единственное, что я усвоила, это то, что Варбельские были чем-то вроде игр для драконов и людей, в которые они любили играть с этой стороны Стены. Она также сказала, что в Драконии тоже были похожие игры в начале каждого года, но они не были такими же опасными, как настоящие. Я ещё больше запуталась, когда она стала рассказывать про флайборды и заклинания и не смогла объяснить, как они все взаимодействовали.

Думаю, мне придется увидеть это, прежде чем я действительно смогу понять, что это такое.

– Единственное, что тебе нужно знать, это что игра, на которую мы сегодня собираемся, очень опасная, – добавила она, продолжая ворошить свой шкаф, – и то, что люди, участвующие в ней, должны быть чрезвычайно хорошо подготовленными магами, как для собственной безопасности, так и для победы в игре.

Я до сих пор понятия не имела, что такое Варбельские игры.

«Ладно, здорово», – подумала я саркастично.

Сэр Роберт получил пять билетов для всех нас от друга, который не смог пойти на сегодняшнюю игру.

Люсилль, мама Бекки, также получила билеты на нее, Бекки и Джорджа, так что мы все собирались пойти на игру вместе.

Первые три недели каникул я провела с Беки и Люсилль. Люсилль была необычной мамой, при этом самым бескорыстным человеком, что я знала. К тому же она выглядела слишком молодо для мамы Бекки и скорее была похожа на ее старшую сестру. Она терпеть не могла, когда ее называли «мэм» или «миссис Джонсон», поэтому настояла, чтобы я знала ее по имени. Они с Бекки были во многом похожи: им нравилась одежда одного стиля, также обе отпускали острые комментарии, но ещё Люсилль любила искусство, в отличие от Бекки. В этом мы с ней совпадали на сто процентов.

Бекки с мамой жили в районе, совершенно противоположном району Лифов, и у них водилось намного больше денег, чем я могла себе представить. Мне было интересно, это ли стало причиной некоторой избалованности Бекки. Прожив с ними какое-то время, я поняла, какой однажды может стать Бекки. Из-за такого количества денег Бекки превратиться во властную девушку, которую я никогда не смогла бы представить своим другом. Но я уже не могла допустить и мысли, что ее не будет рядом, чтобы вставить свои пять копеек в разговор, особенно, когда ее не просят. А ещё она была самой храброй и отважной девушкой из всех, кого я знала, и – если не считать Сэмми – лучшей подругой, о которой может мечтать девушка.

Пока мы искали футболки и собирались, пришла Изабель, чтобы предупредить нас, что через пять минут пора выходить. Блейк испарился около пяти, сказав лишь, что встретится с нами там. Сэр Роберт отдал ему билет перед уходом, чтобы он смог найти нас, когда придет.

С той ночи в лагере, когда он напился и загипнотизировал меня, или что-то вроде того, из-за чего мы едва не поцеловались, и это было совершенно дико, потому что он меня не переносил, он вел себя по-старому – высокомерно и как полный кретин. Какая-то тайная часть Блейка всегда меня хотела, и мне было интересно, как много он скрывал, и, может быть, это выходило на поверхность, лишь когда он был пьян.

Я покачала головой, и мысли о Блейке выветрились, когда я схватила свою сумку и пошла за Сэмми к старому седану сэра Роберта.

Мы ехали недолго, и я ахнула, когда сэр Роберт заехал на парковку перед огромной горой. Там уже стоял, по крайней мере, миллион машин ровными рядами, а звук, доносящийся из горы, дал мне понять, что это, наверное, и было то самое место, где проходили Варбельские игры.

Вокруг была толпа людей с футболками, бейсболками и шарфами различных цветов. Некоторые даже несли флаги, и я увидела жёлтый флаг с шершнем на чем-то, похожем на флайборд.

Флайборды – это такие устройства, которые заставили меня думать о заколдованном скейтборде.

Люди летали на них везде в парках и вдоль дорог Пейи. Нужно было получить специальные права для управления ими, и мне пришлось постараться не рассмеяться, когда Бекки сказала, что ее следующая попытка получить эти права будет пятидесятой или около того.

Бекки была далеко не самым аккуратным водителем. И я все ещё задавалась вопросом каждый раз, когда ехала с ней, употреблял ли инспектор, выдавший ей права на вождение, травку или ещё что-нибудь.

Мы вылезли из машины, и во мне начало разгораться чувство предвкушения, когда я шла за Лифами к входу в основании горы. Там было темно, и светили только крошечные круглые фонарики под потолком. Мне потребовалось какое-то время, чтобы глаза привыкли к их неяркому свету, а мы уже свернули с другими, толпившимися с нами людьми в следующий тоннель.

Люди толкались и пихались, пока мы шли к нашим местам. Скорость, с которой мы продвигались, была вполне понятной из-за такой большой толпы, но ещё там было слишком темно и слишком многолюдно для меня. В конце концов, мы остановились, когда люди перед нами тоже встали. Я ненавидела каждое мгновение, которое нам приходилось ждать из-за чего-то, что задерживало толпу впереди. Я была вся на нервах и глубоко дышала, грудь сдавило, и адреналин выплеснулся в кровь.

– Ты в порядке? – мягко спросила Сэмми, и я поняла, что сжимала ее руку очень сильно.

– Извини, просто слишком много народу. Что там впереди?

– Там все нормально, просто мы близко к пропускному пункту.

Я вздрогнула оттого, что прямо за мной кто-то протрубил в огромный рог. Звук отразился от стен, и это прозвучало, словно архангел возвестил о Судном дне.

Толпа практически не двигалась, и мне захотелось врезать тому парню, который протрубил во второй и в третий раз. Люди вокруг считали это забавным, и я бы хотела иметь такое же настроение, но этот темный проход начинал жутко меня пугать.

Через пять минут я увидела очертания чего-то вроде пяти кабинок, и люди выстраивались к ним в очередь. Мы встали в очередь к ближайшей к нам и ждали, когда подойдёт наш черед предоставить билеты. На наших билетах были голубые точки, и я до сих пор понятия не имела, что меня ожидает сегодня вечером.

Мне потребовалась пара секунд, чтобы глаза привыкли к более яркому свету в следующем помещении. Мое сердце забилось немного быстрее, когда я увидела шесть черных лифтов по три с каждой стороны друг напротив друга.

В Пейе лифт был не просто лифтом. Это было средством перемещения по всему миру, если ты был драконом, и внутри Пейи, если был человеком. Я ещё не ездила на них и видела их в смешных на вид трубах лишь однажды, когда мы ездили встречать Джорджа у Стены, после его возвращения с другой стороны.

– Это такие же лифты, как и у Стены? – тихо спросила я.

Сэмми засмеялась из-за лёгкой дрожи в моем голосе.

– Нет, Елена. Это обычные лифты.

Люди хлынули вперёд снова, набив до отказа лифт, и я увидела, что сэр Роберт нажал на голубую кнопку. Он надел черную футболку с джинсами и бейсбольную кепку. Вокруг шеи повязал шарф в зелёную и черную полоску.

Сэр Роберт был отцом Сэмми и Блейка, к тому же, драконом Величайшего Из Когда-либо Живших Королей, короля Альберта. Он был совсем не похож на фигуру в музее Итана и на то, каким я его себе представляла. Он был добрым, всегда дружелюбным и неважно, как сильно выводил его из себя Блейк, на меня он всегда смотрел с теплотой и искренней улыбкой. В голове не укладывалось, что он Хроматический дракон, один из самых коварных драконов, круживших над этим миром. Люди Пейи больше не обращались к нему как к сэру Роберту. Некоторые даже думали, что он причастен к предательству короля, но я видела другое. Он скучал по своему Наезднику каждый день, ему не хватало его Драконианца.

Держась за руку, рядом стояла его жена Изабель. На ней была парка с вязаной шапочкой в черно-зеленую полоску. Она вовсю улыбалась и была в радостном предвкушении. Изабель походила на свою сестру, как две капли воды. С ее сестрой я уже давно и хорошо была знакома. В первый раз, когда я ее увидела, то подумала на секунду, что матерью Сэмми и Блейка была Констанс, доктор из больницы.

Увидев мое выражение лица, кода я впервые встретилась с Изабель, Сэмми чуть не переломилась пополам от смеха. Изабель тоже была Ласточкокрылым драконом, как и Констанс, и я уверена, что если бы вы увидели их вместе, ни за что бы не различили их. Она была такой же доброй, как и ее близнец, и от этого я почувствовала себя как дома сразу же, как только пришла к ним.

Лифт запищал, когда поднялся на вершину горы. И, казалось, что мы останемся в нем навечно, в голову сразу полезли всевозможные мысли о том, что может пойти не так. Наконец, дверь открылась, и нам всем пришлось выйти, чтобы выпустить пару, стоявшую за нами.

Когда дверь открылась в пятый раз, мы прибыли, куда нужно.

Мы сразу повернули налево и зашли на стадион, расположенный на самой вершине горы.

У меня ноги стали ватными, когда мы подошли к краю. Я страшно ненавидела свой страх высоты, который накрывал меня в таких местах.

Отверстие на вершине горы было огромным, и высоко в небе сияли звёзды. На мгновение меня ослепил яркий свет, когда глаза привыкли к нему, я увидела миллион сидений, установленных рядами, поднимающимися к наружной стене. Это напоминало обычный американский футбол, кроме того, что не было столбиков и, насколько я могла судить, самого поля тоже не было.

ВИП-трибуны располагались на самом верху, и я не могла припомнить, чтобы когда-либо раньше в своей жизни видела столько людей.

Два огромных колокола располагались высоко в воздухе в противоположных сторонах стадиона, а вокруг развевались флаги всевозможных цветов. Синий, красный, черный, жёлтый, голубой и голографический зелёный флаги висели в воздухе прямо под ВИП-трибунами. Каким-то образом сэр Роберт заметил в толпе Бекки и Джорджа и указал в их направлении. Люсилль увидела нас и радостно замахала.

Блейка все ещё нигде не было видно, и я предположила, что он мог пробраться с кем-нибудь на одну из тех трибун. Как-никак, он был знаменитым драконом.

Когда мы, наконец, добрались до них, Люсилль тепло обняла меня, а Изабель и сэр Роберт обменялись с ней двумя поцелуями в каждую щеку.

Энергетика, исходящая от людей в толпе, была всепоглощающей. Некоторые покрасили волосы в цвет команды, за которую болели, другие просто надели шарфы и футболки. Этого было так много, что я не знала, куда смотреть.

На глаза попалась штука, которая была причиной ужасного звука полчаса назад. У каждого в толпе была такая, и я, наконец, тоже нашла ее забавной, когда увидела, что Джордж затрубил в нее. У нее был низкий, глухой звук, и мне пришлось прикрыть уши, потому что дыхания Джорджа хватило, по крайней мере, минуты на две.

Люди вокруг нас зааплодировали ему, когда у него всё-таки кончился воздух в легких, а сэр Роберт похлопал его по спине. У Бекки и Джорджа на левых щеках красовались нарисованные зелёные жуки.

– Леди и джентльмены, мальчики и девочки… О, и драконы, – донесся громкий голос из динамиков, и толпа обезумела. – Приветствуем вас на открытии ежегодных двухсотпятидесятых Варбельских игр.

В воздух взмыли салюты и замерцали огромными звёздными взрывами в небесах. Я в изумлении смотрела на экран, потому что салют задержался в небе на несколько минут до того, как искры опустились на землю. Люди кричали и свистели, размахивая флагами и трубя в рожки.

Голос продолжил рассказывать о спонсорах и людях, благодаря которым все это стало возможным. Затем последовало шоу, какое я видела только по телевизору. Это было представление, устроенное марионетками – китайскими драконами, кружащими в воздухе. Потом из марионеток вырвался огонь, и толпа снова заликовала. После шоу снова зазвучал голос.

– Настало время, которого все мы ждали с нетерпением. Я рад представить вам команды этого года. «Сапфиры».

Из огромных ворот, которые открылись на противоположной стороне арены, вылетели люди на флайбордах и драконы.

На всех игроках была бело-голубая форма, летные очки на глазах и защитные жилеты. Мужчина впереди команды сделал сальто в воздухе и снова приземлился на свой флайборд; все впились взглядом в него и закричали, требуя повтора.

– Это Люк. Жаль, что он играет за «Сапфиров», он так черкрут, – крикнула снова Сэмми, и я засмеялась над её новым словом, соединяющим слова «чертовски» и «крут» вместе. Это была их с Бекки фишка. На большом экране возникло изображение Люка крупным планом. Он улыбался, подняв очки на голову, и махал толпе. Я видела его лицо на постерах в спальне Сэмми.

– За какую команду болеем мы?

– Хах, – она показала на футболки Бекки и Джорджа. На них во всю ширину спереди и сзади было написано название «Зелёные маски», а рядом контур головы дракона.

– Маски вперёд, – еле-еле выдавила я.

Сэмми рассмеялась над моей жалкой попыткой приветствия.

Голос из динамиков представил игроков команды. Это были четыре человека, скользящие на своих флайбордах. Четыре дракона: Меднорогий, Огнехвост, Лунный Удар и Ночной Злодей – вылетели из открытой пещеры в стене и зависли в воздухе над людьми из своей команды.

Следующая команда, «Жёлтые шершни», вылетела на стадион прямо над нами, и толпа, одетая и разукрашенная в жёлтый цвет, затрубила в рожки. Вокруг меня стали развеваться жёлтые флаги из-за ветра от взмахов крыльев драконов.

Они остановились напротив «Сапфиров», и голос представил всех игроков. Один дракон выдохнул огонь в толпу, когда приветственные крики стали сильнее, но невидимая стена задержала пламя до того, как оно могло причинить кому-нибудь вред. Толпа поддержала Солнечного Взрыва, когда он нырнул вниз, в затем взмыл в воздух.

Ещё одна команда, одетая в голубую с черным форму, была представлена как «Голубые наездники». Пока представляли команды, я заметила, что у всех драконов были какие-либо способности, и почти в каждой команде были драконы, дышащие огнем, и Ласточкокрылые драконы.

Ещё две команды: «Красные крестоносцы» и «Черные прыгуны» были представлены под приветственные возгласы толпы. Последней командой была «Зелёные маски», и я обрадовалась, что пришла наша очередь для приветствия.

Четыре человека вылетели на своих флайбордах, приветствуемые громкими аплодисментами. Человек впереди сделал петлю на своей доске, за ним это же повторили ещё двое.

– Это Блейз, она просто великолепна на своём флайборде! – крикнула мне в ухо Сэмми.

– Это девушка? – прокричала я в ответ.

У Сэмми появились ямочки на щеках.

– Эта игра не только для мужчин. Она была капитаном своей команды последние четыре года, – прокричала она. – Она каждый год пыталась заполучить в команду Блейка, но Совет не хочет соглашаться, он не может участвовать даже в своей человеческой форме.

– А почему?

– Множество способностей, кто знает.

Это так несправедливо. Ему ничего нельзя. Никакого веселья. Неудивительно, что он вытворяет, бог знает что.

Громкий голос представил четырех человек. Блейз Трулип была капитаном, как и сказала Сэмми. Она ничего не боялась и исполняла роль рядового, что означало, что она могла быть везде: забивать, защищать, атаковать и помогать удерживать другую команду от забитых голов. Парня рядом с нею звали Диджей Уилсон, его представили как хранителя. Ричард, прыгун, был одним из бомбардиров вместе с Бабой Джонсоном. Он поклонился, стоя на доске, и это вызвало самые громкие крики толпы. Четырьмя драконами были: Кайл – Снежный дракон, Питер – Солнечный Взрыв, Дез – Меднорогий и Фик – Зеленый Пар.

Когда представили все команды, началось представление пяти судей. Они были в черных брюках и в рубашках в черно-белую полоску. У всех на головах были летные очки и бейсболки.

Сэр Роберт и Джордж загудели, когда в качестве одного из судей в этом году представили Питера Макинтоша.

– Он жулик, – закричал Джордж.

Было очевидно, что половине зрителей не нравился этот Питер Макинтош, но он достойно принял это. Толка загудела, когда он поклонился так низко, как мог.

– В этом году точно победят «Жёлтые шершни», – сказала Сэмми. – Он был их тренером.

Я покачала головой. Я никогда не увлекалась спортом именно по этой причине. Отец ненавидел, когда жульничали в футболе. Это могла быть та игра, которой мы могли наслаждаться вместе. Я могла представить, как он объясняет мне правила. И улыбнулась, представив, как он бормочет о бомбардирах и нападающих, и слова потоком льются изо рта, пока он присаживается на диван, как он делал, когда бывал взволнован тем, что его любимая футбольная команда собирается забить.

Должно быть, он скучал по этому, с болью подумала я. Зная отца, это определенно был его вид спорта. Он кричал, что за простофили на кватербеков и игроков, когда бы не смотрел воскресные игры. Я до сих пор не понимаю, что значит простофиля, но то, как он это произносил, наводило на мысль, что это что-то жалкое.

Я аплодировала вместе с Сэмми и всеми остальными, когда команды покидали арену. «Жёлтые шершни» и «Сапфиры» остались позади всех для сегодняшней игры.

Все игроки заняли свои позиции на поле, если это можно было так назвать. Два хранителя встали перед колоколами, и мы сидели на идеальных местах, чтобы видеть оба колокола на противоположных сторонах поля. Остальные игроки стояли вряд напротив хранителей. Они казались такими маленькими, но большой экран показал их лица по очереди.

Один из судей, не Макинтош, был назначен главным судьей этой игры. Остальные четверо встали по краям поля. Когда просвистел сигнал к началу игры, четыре дракона нырнули вниз вместе с бомбардиром и двумя рядовыми. Их главной целью был огромный топор, висевший в воздухе несколькими метрами ниже них.

Огонь, снежные и кислотные шары летали по воздуху стремительной чередой. Все они ударялись о невидимый щит, который защищал толпу, и все снова закричали, когда один из людей в желтой команде первым дотянулся до топора. Его целью было ударить в большой колокол с противоположной стороны. Он уворачивался и нырял на своей доске, разминувшись с несколькими огненными зарядами, в то время как снежный шар рассыпался снежинками прямо за ним.