Текст книги "Холли и плохой парень (ЛП)"
Автор книги: Эбигейл Стром
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
– Что значит не так? Что я делаю неправильно?
Алекс должен был показать Холли так, как будто она – один из его игроков. Конечно, придется к ней прикасаться, что было плохо. Или хорошо. Или… о, какого черта. Алекс подошел к женщине сзади и исправил положение руки.
– Вот так, видишь? Намного лучше. Теперь повернись верхней частью тела. Следи внимательно. Отлично!
Алекс позволил себе немного ею полюбоваться прежде, чем сделал шаг назад.
– Хорошо. Пасуй. Сосредоточься на своей механике. – Он критически смотрел, как она сделала свою первую попытку. – Хорошо, детка! Неплохо! – мужчина дал ей пять и Холли торжествующе ударила его, когда мяч оказался близко к Уиллу, тот побежал вперед и легко его поймал.
– Эй, это весело! – недоверчиво сказала она, лучезарно улыбаясь Алексу.
– Ты очаровательна, – сказал он прежде, чем смог остановиться и женщина покраснела; но Алекс ничего не испортил, потому что она все еще улыбалась своему успеху, когда Уилл вернулся к ним. Следующие несколько часов прошли в беготне, обгонах друг друга и пинках ногами, пока все трое не улеглись под кленом, чтобы отдохнуть, разглядывая узоры из ветвей и яркие листья на фоне синего неба.
– Я так счастлив сейчас, – после нескольких минут дружеского молчания сказал Уилл. – Мою грудь прямо распирает, так я счастлив. С вами такое было?
Холли засмеялась.
– Раз или два за мою долгую жизнь. Как насчет тебя, Алекс?
– Раз или два. – Он замолчал, глядя вверх на трепещущие на ветру листья; спокойная тишина вокруг прерывалась трелями птиц, громкими и милыми. – Сегодня я на стороне Уилла, – сказал мужчина через несколько минут. – Это замечательно.
– Мы можем остаться здесь навсегда? – спросил Уилл.
«Да», – хотел ответить Алекс.
– Ну, не навсегда, – сказала Холли и когда Алекс повернул голову, то увидел, как она стряхивала листья с джинсов и не смотрела на него. – На самом деле, мне нужно сегодня попасть в тренажерный зал, если я хочу потренироваться.
Она улыбнулась и пошла обратно к дому, оставив Уилла и Алекса в том же положении, в котором они находились, под тем же деревом, под тем же самым небом, за исключением того, что казалось, что золотая искра исчезла после полудня.
Глава 8
Во вторник Уилл принял решение.
Парень не мог понять, почему его мама и Алекс так долго собирались быть вместе, пока не догадался, что он мог быть фактором. В конце концов, они все жили здесь и его мама была старомодной. Скорее всего, она не будет чувствовать себя комфортно, позволяя чему-нибудь случиться с Алексом, пока он будет рядом. Ну, да, ладно, Уилл мог это исправить.
Том сказал, что он с отцом едет в выходные на рыбалку и Уилл спросил, может ли он пойти с ними.
О своих планах Уилл решил объявить в пятницу утром, чтобы у мамы не было времени придумать встречный план. Она была не только старомодной, но когда дело доходило до чего-то эмоционального – до ее собственных эмоций, во всяком случае – она была не очень храброй. Уилл не хотел, чтобы мама нашла способ сбежать от уик-энда наедине с Алексом.
Тем временем, дни проходили обычной чередой: школа, футбол и ужины дома.
Ужины проходили весело. По сути, было так весело, что Уилл начал задаваться вопросом, возможно, у мамы и его тренера была правильная идея. Может быть, дружба – то, что надо, в конце концов.
Потом, однажды вечером, он заметил, как Алекс смотрел на его маму, когда они втроем смотрели фильм о футболе.
– Мне это нравится, – неожиданно сказала Холли, от чего Алекс испуганно подпрыгнул.
– Что? – спросил он, пытаясь говорить так, как будто не пялился на нее последние десять минут.
– Футбол, – сказала она, глядя на экран. – Это как финансовое планирование. Много стратегии и дальновидности, но также учитывает то, что происходит в настоящий момент. Создавать план игры и придерживаться более общих целей, которых вы хотите достигнуть, но есть возможность исследовать различные способы их достижения.
Алекс выглядел удивленным.
– Именно так я смотрю на футбол. По крайней мере, на часть планирования игры. – На мгновение мужчина прервался. – Поверить не могу, что сейчас это скажу, но ты была такой хорошей девочкой во время всего футбола, что мне кажется справедливым проявить небольшой интерес к тому, что ты делаешь. Расскажи мне о финансовом планировании. Если кто-то и может сделать это интересным, то только ты.
Холли повернулась, чтобы посмотреть на него и в ее глазах появился блеск.
– Что? – осторожно спросил Алекс.
– Это гнездо бардака, которое ты называешь офисом. Ты заметил, что я не так уж и сильно пересекала его порог во время одной из моих «чисток» как вы их называете. Я придерживалась общих мест и уважала твое право жить как студент колледжа в твоей спальне и твоем кабинете.
– И я ценю это, – сказала Алекс еще более настойчиво.
– Ну, больше нет, – сказала она. – По крайней мере, я думаю, что ты все еще можешь иметь свою спальню, но мы собираемся навести порядок в твоем кабинете, пока еще он напоминает среду обитания человека, а затем, мой друг, мы собираемся свести сальдо твоей чековой книжки, изучить состояние твоих финансов, обсудить твои долгосрочные цели, склонность к риску и придумать для тебя персональную финансовую стратегию. Нет, не благодари меня. Это меньшее, что я могу сделать после того, как ты дал нам крышу над головой. Я действительно сделаю это с удовольствием.
Она улыбнулась и Уилл знал, что его тренер увяз. Видимо, он тоже об этом знал.
– Сколько это займет времени? – уступая, спросил Алекс.
– Часы и часы, – весело ответила она.– Наверное, дни. На этой неделе нет игр, верно? Значит, ты не занят так, как обычно. Мы начнем сегодня вечером.
Алекс неохотно последовал за решительной Холли из комнаты и Уилл покачал головой. Финансовое планирование. Сколько еще способов они могли придумать, чтобы избежать борьбы с тем, что было прямо перед ними? Он даже задумался о том, что, если даже оставит их вместе одних в эти выходные, то это не поможет. Все, что мог сделать Уилл – это надеяться на лучшее.
Почему у взрослых всегда все так сложно?
***
В пятницу утром Холли проснулась рано, чтобы приготовить завтрак. Она делал так всю неделю, говоря себе, что хочет быть той, кто отправляет сына в школу с приятной горячей едой внутри, а не наоборот. На самом деле, это было также потому, что ей нравилось видеть Алекса, прежде чем она уходила на работу. В конце концов, она вместе с Уиллом съедет, но пока они находились здесь. Ее вчерашняя встреча с архитектором и фирмой подрядчиков стали напоминанием о том, что их пребывание здесь было временным. Холли намеревалась впитать столько Алекса, сколько сможет. Через пять минут после того, как ее сын спустился вниз, это показалось плохой идеей.
– В эти выходные я уезжаю, – мимоходом сказал Уилл, как, если бы это не было чем-то особенным, как будто он не собирался разрушить ее лучшую защиту от чувств, которые Холли все еще питала к Алексу поздней ночью в уединении своей спальни. Ощущение того, что она не могла их проявить из-за пятнадцатилетнего парня в коридоре.
– Что значит, ты уезжаешь? – требовательно спросила она.– Ты не можешь говорить мне об этом в пятницу утром. – Женщина взглянула на Алекса. – Ты что-нибудь об этом знаешь? – Тот покачал головой, очевидно, также огорченный, как и она, и Холли повернулась к своему сыну. – Пожалуйста, объясни мне, куда именно ты едешь.
Уилл ел овсянку.
– Том и его отец спросили меня вчера. Я забыл об этом сказать. Ты можешь позвонить мистеру Вашингтону, если хочешь это прояснить. Мы едем в поход. И уезжаем сразу после школы.
– Сегодня вечером? Тебя сегодня не будет? – Холли запаниковала и ненадолго задумалась над тем, сможет ли она пойти.
– Сегодня вечером и завтра вечером, мы вернемся в воскресенье днем. – С веселым выражением лица Уилл взял рогалик с корицей.
Холли откашлялась.
– Знаешь, я не была в кемпинге с тех пор, как была маленькой. Как думаешь, папа Тома…
– Нет. Извини. Это что-то вроде мальчишника. К тому же, палатка рассчитана только на троих. Кроме того, у вас, ребята, есть все, что нужно делать в финансовом плане. И должен пойти дождь. Тебе бы там не понравилось.
– Почему мне бы не понравилось? – спросила Холли, зная, что ее обходят, но все еще цепляясь за соломинку.
Уилл ухмыльнулся.
– Мы планируем порыбачить. Рыба отлично клюет, когда идет дождь. Я все упаковал и все такое, мам. Я возьму с собой в автобус сумку с вещами, чтобы ты ни о чем не волновалась. – Он бодро поднялся на ноги. – Удачных выходных, вы, двое. Увидимся в воскресенье.
И прежде, чем она смогла придумать, что сказать еще, Уилл ушел.
Молчание стало немного неловким. Холли сидела за кухонным столом, хмурилась, глядя на курицу, и представляла, что думал Алекс. Наверное, ему было все равно. Зачем ему это? Они были друзьями.
– Уилл прав, – восторженно сказала она, заставляя себя посмотреть в глаза Алекса с веселой улыбкой. – Дождливый уик-энд станет прекрасным шансом сконцентрироваться на твоих финансах.
Алекс неуверенно улыбнулся. Он откинулся назад в кресле, качая головой, и внимательно смотрел на нее своими голубыми глазами.
– Ладно, мне пора идти, – добавила Холли. Ее мозги работали быстро. Ужин сегодня не мог быть отличной идеей. – Я встречаюсь с друзьями после работы, так что ужинай без меня. Я буду дома поздно. Наверное, не увижу тебя до завтрашнего утра. Тогда мы и поговорим о твоем инвестиционном портфеле.
Алекс нахмурился.
– У меня нет инвестиционного портфеля.
– Пока нет. Но все изменится.
Алекс покачал головой и она ему улыбнулась, обрадованная тем, что, казалось, все возвращалось в нормальное состояние. Видите? Холли не нужен был Уилл, чтобы удерживать себя на расстоянии от Алекса. Она могла положиться на свою зрелость и здравый смысл.
Весь день на работе Холли держалась за эту мысль и позже, за обедом, за столом с бумагами для компании, и еще позже, когда ехала домой. К тому времени, когда она подъехала к дому Алекса, женщина начала в это верить.
Холли выключила двигатель и несколько минут сидела в тепле своей машины, слушая, как дождь барабанил по окну. Она надеялась, что Уиллу, Тому и Дэвиду было тепло и сухо в палатке.
Конечно, она слишком быстро ушла сегодня утром, чтобы остановиться и подумать о том, чтобы нужно захватить плащ или зонтик. Раньше, когда только начало моросить, было еще нормально, то теперь лило как из ведра, а парковка Алекса находилась не так близко к входной двери и поэтому она промокнет.
Холли вздохнула. По крайней мере, если она зайдет в дом мокрой и замерзшей, у нее будет повод пройти прямо в свою комнату, если Алекс окажется внизу.
Холли вздохнула, наклонила голову и открыла дверь. Дождь ударил по ней, и женщина побежала к дому. Она почти добралась до него, когда обо что-то споткнулась, упала и растянулась на цветнике рядом с дорожкой.
– Отлично, – пробормотала Холли, собираясь встать на ноги из грязи, когда тихий, грустный лай ее остановил.
Женщина забыла о своем горестном состоянии и осторожно осмотрелась по сторонам, чтобы увидеть, откуда шел звук.
Из-под крыльца на нее смотрела пара больших, грустных собачьих глаз.
– Выходи оттуда, милый, – уговаривала она, опустившись на колени, несмотря на проливной дождь и на то, что еще больше испортит свой бежевый шерстяной костюм.
Это была молодая собака, возможно, щенок.
– Выходи, детка. У нас там есть еноты, которые съедят такого щенка как ты на завтрак. Выходи и мы будем…
– С кем ты разговариваешь? И почему ползаешь в грязи?
Это был Алекс, стоявший на крыльце.
– Я услышала, как лает собака, – защищаясь, сказала Холли и повысила голос, чтобы Алекс услышал ее сквозь ветер и дождь. – Щенок под крыльцом. Я просто пытаюсь вытащить его, чтобы мы могли взять собаку домой.
– И мы хотим взять его домой потому что..?
– Он будет первым животным, которого мы возьмем на борт, когда построим ковчег, – сказала Холли, глядя на него. – Почему ты думаешь? Здесь сильный ветер, на тот случай, если ты не заметил. Никто не должен выходить в такую ночь, особенно щенок. Он заблудился и кажется напуганным. Покажи хоть какое-то сострадание.
Алекс вздохнул и отступил.
– Наверное, еда выманит его. Пойду, принесу чего-нибудь.
Пока Алекс ходил, Холли разговаривала с собакой, чтобы та привыкла к ее голосу. Затем под дождем появился Алекс, протягивая ей оставшуюся курицу и разговаривая почти также мягко, как она.
– Все в порядке, приятель. Тебе повезло. Эта женщина ведется на слезливые истории. Мы накормим тебя, если ты пойдешь с нами домой.
Хозяин глаз появлялся медленно, представляя их взору свой вид. Щенок лабрадора, весь черный, дрожащий и мокрый, который преданно поглядывал на Алекса.
– Еда внутри, – сказал он, отступая к дому. Когда щенок вышел вперед, виляя хвостом, Холли взяла его на руки и поспешила вслед за Алексом вверх по лестнице.
– Вот, – торжествующе сказала она, когда Алекс закрыл за ними дверь. – Видишь, как просто?
– Конечно, – сказал он, пока с него капала вода на пол холла. Он покачал головой, но улыбнулся ей и собаке, которую Холли крепко прижимала к груди. – Пойду за полотенцами. Постарайся придержать нашего нового друга здесь, ок? И проверь, есть ли у него ошейник.
Ошейник был.
– Здесь сказано: Джонни Петерсон, 43 Линден, – сказала Холли несколько минут спустя, когда вытирала щенка и себя. Казалось, что Джонни оценил внимание, а также большую миску куриных объедок, которые перед ним поставил Алекс. – Это леди по соседству, да? Та, которая одолжила мне джинсы.
– Да. Ее зовут Анна. Я позвоню ей. – Он посмотрел на женщину. – Почему всегда в моем доме ты выглядишь как жертва бедствия? Может, тебе стоит переодеться во что-то менее грязное.
Холли состроила рожицу, но последовала его указанию и побеждала наверх, чтобы надеть джинсы, толстовку и кроссовки. Когда она вернулась, Алекс играл с Джонни в гостиной.
– Соседка дома и в ужасе, везде его ищет и не может в полной мере выразить свою благодарность. Я поеду туда прямо сейчас.
– Я тоже хочу поехать.
– Сейчас ты чистая и сухая. Почему бы тебе не остаться здесь? Я вернусь через несколько минут.
Холли покачала головой.
– Мне нравится Джонни. И кто будет обнимать его пока ты за рулем? Я еду.
– Вероятно, он бы не умер в машине за пару минут без обнимашек, – сказал Алекс, но подал ей плащ и направился к двери, а за ним следовала Холли с теплым и счастливо крутящимся, закутанным Джонни.
Анна не могла выразить свою благодарность в полной мере. Ей было около пятидесяти, она была из старой, скандинавской фермерской семьи и Холли была так ею очарована, что могла бы остаться на часок, если бы Алекс не собрался уходить.
– Нам нужно вернуться назад, чтобы переодеться в сухую одежду, – сказал он и Анна мгновенно согласилась.
– Конечно, конечно. На этой неделе приходите на ужин, будет домашний куриный пирог.
– Звучит замечательно, – сказала Холли. Она опустилась на одно колено, чтобы попрощаться с Джонни, который восторженно облизывал ей лицо, пока женщина не засмеялась и не упала назад.
– Холли может претендовать на посещение, – сказал Алекс Анне. – Думаю, она привязалась к вашей собаке.
– Ну, похоже, что Джонни привязался к ней, – с улыбкой ответила ему Анна. – Похоже, к ней легко привязаться.
Алекс протянул руку, чтобы помочь Холли подняться.
– У нее бывают свои моменты, – признался он.
Шел проливной дождь, когда они вдвоем бежали от входной двери Анны к машине Алекса. Ветер подул сильнее. Через пять секунд они уже сидели в машине полностью промокшие.
Стало еще хуже, когда они подъехали к дому Алекса. Как только Холли вышла из машины, ветер сорвал с ее головы капюшон и женщина оказалась незащищенной перед яростью бури.
Холли громко рассмеялась и неожиданно замолчала. Она подняла руки вверх и закружилась, почти пританцовывая, подняв лицо к небу и закрыв глаза. Женщина была один на один со штормом, дождем и ветром. И это было великолепно.
***
Алекс добрался до крыльца и повернулся, чтобы посмотреть, где Холли. Она стояла среди бури, смотрела в черное небо, вытянув руки, и смеялась под дождем. С длинными рыжими волосами, распущенными по спине, насквозь промокшая, Холли выглядела как водяная ведьма из какой-нибудь милой сказки.
– Эй, сумасшедшая леди, беги внутрь! – Алекс старался перекричать ветер и дождь. Она улыбнулась ему и побежала к двери, которую он держал открытой. Они вдвоем почти упали в прихожей, тяжело дыша и заливая все дождевой водой, и Алекс захлопнул за ними дверь.
Мужчина включил свет, и старомодная люстра пролила свой тусклый, кристаллический свет на Холли, освещая ее влажное и холодное лицо. Она стояла и глубоко дышала, ее зеленые глаза были огромными и наполненными смехом. С плаща на пол капала вода, и женщина качала головой из стороны в сторону, как собака, хихикая, когда брызги попадали Алексу на лицо.
Холли была такой красивой. За всю свою жизнь Алекс никогда не видел ничего подобного. Она была похожа на женщину за семью вуалями из сказки. Когда ты думаешь, что видел ее со всех сторон, то понимаешь, что даже не начинал.
Холли скрутила волосы, чтобы выжать из них дождевую воду и выглядела как русалка. Алекс был словно матрос, наблюдавший за ней; понимая, что никогда не сможет подойти, зная, что она жила в мире, в который ему никогда не разрешат войти.
За исключением того, что Холли не была какой-то там недостижимой нимфой из сказки. Она была из плоти и крови и Алекс ее хотел. Все в мужчине было зациклено на этом желании – заняться с ней любовью, пока она не пришла в себя и не забыла огонь, горевший между ними.
Алекс сделал два быстрых шага, пока не оказался слишком близко, чтобы прикоснуться к ней и Холли удивленно на него посмотрела.
***
Алекс появился рядом с ней так внезапно, что Холли удивилась, и выражение его лица заставило ее оставаться на месте. Когда мужчина пошел вперед, медленно и осознанно, она отступала, пока не оказалась прижатой к входной двери. Казалось, что между ними искрилось электричество и трещал воздух, заглушая отзвуки снаружи.
– Как ты это делаешь? – спросил мужчина хриплым голосом.
– Что делаю? О чем ты говоришь? – Холли смотрела на него большими, удивленными глазами, понимая, что теперь было слишком поздно и что она была дурой, думая, что сможет спрятать влечение к этому человеку.
– Это, – сказал Алекс, глядя на Холли и на воду, которая блестела на ее волосах, губах и ресницах. – Ты избегаешь рискованных действий, и я соглашаюсь с тобой, потому что думаю, что это то, чего ты хочешь, а потом ты танцуешь в этой буре, как… – Он прервался и подыскивал слова. – В тебе есть что-то стихийное, Холли. Большую часть времени оно спрятано, но есть. Время от времени ты это выпускаешь, а затем прячешь назад. Что-то стихийное. Дикое.
Холли это не понравилось.
– Мне нравиться думать о себе, что я сдержанная, – возразила она, пытаясь вернуть легкую атмосферу. – Изысканная и безупречная.
Алекс покачал головой.
– Я понимаю, что ты делаешь. Это так смешно. Ты носишь эти консервативные наряды и думаешь, что всех обманываешь. Даже себя. Черт, наверное, большую часть времени все так и работает. Но меня это никогда не обманывало. Даже в школе не обманывало, и я позволял тебе лгать мне и себе снова, и снова, и никогда ни черта не делал.
Холли стало трудно дышать. Она дрожала от желания и понимала, что, если не уйдет прямо сейчас, Алекс об этом узнает.
– Думаю, я пойду и… – Начала она и шагнула в сторону, но, в мгновение ока, Алекс схватил ее и прижал обратно к двери.
– Мы не закончили разговор, – сказал он.
– Какой разговор? Это не разговор. Это…
– Наконец, я скажу тебе правду и ты, наконец, ее выслушаешь.
Глаза Алекса никогда не были такого глубокого синего цвета, его взгляд пронзал ее и мужчина был неумолим. Черты лица Алекса стали суровыми и опасными, а намокшие волосы делали его… какое слово он использовал?
Диким.
– Прекрати, – прошептала Холли.
– Заставь меня, – грубо сказал он. – Ты знаешь, что сможешь, если захочешь. Оттолкни меня. А еще лучше – скажи, что я тебе не нравлюсь. Если сможешь, я уйду. – Алекс немного отступил. – Можешь это сделать?
Холли могла. Должна. Потому, что если она поддастся этим чувствам, ее жизнь никогда больше не будет прежней.
Женщина открыла рот, чтобы сказать, но из ее рта не вылетело ни слова.
Алекс оттолкнулся от двери, отступил на несколько шагов, но не отрывал от Холли свой взгляд.
– Ты не можешь этого сделать. Но ты также не можешь протянуть руку и взять то, что хочешь. – Он шагнул к ней. – Ты боишься. И позволяешь страху принимать решения за себя. – Еще один шаг. – Я был слишком напуган. Я боялся того вечера, когда мы поцеловались. Но будь я проклят, если позволю одному из нас снова убежать. В любом случае, не без драки. Так что вперед, Холли. Назови все причины, почему ты не можешь это сделать.
Еще один шаг и мужчина был так близко, что Холли не могла думать, не могла дышать, не могла ничего видеть, кроме него. Алекс наклонялся до тех пор, пока его рот не оказался около ее уха и когда он заговорил, женщина задрожала.
– Ну, же, Холли. Уверен, ты сможешь придумать только одну причину.
Наконец, женщина обрела голос.
– Перестань, Алекс. Я не могу думать, когда ты… когда ты такой. Ты слишком близко. Это не честный бой! – даже когда она произнесла слова, то поняла их абсурдность, но Алекс просто мрачно усмехнулся.
– Это и есть именно честный бой. Что у нас всегда и было. Мы дрались друг с другом с момента нашей встречи, и, думаю, что мы уже поняли, что ни один из нас не победит. Почему, черт возьми, ты этого не видишь? Чего ты боишься?
В его глазах было что-то знакомое Холли. Он смеялся над ней, черт побери, так же, как и в старшей школе.
Мужчина покачал головой.
– Я думаю, ты действительно настолько труслива, чтобы идти за тем, чего хочешь.
Он замолчал и когда снова заговорил, его голос был другим, спокойнее и как-то опаснее.
– Если только это не в моих мечтах, верно, Холли? Потому что ты мечтаешь обо мне. Я слышал тебя на прошлой неделе, через твою дверь. Я вошел, а ты спала и снова, и снова звала меня. И по тону твоего голоса я бы сказал, что, чтобы бы там ни случилось во сне, тебе это понравилось.
Холли была настолько зла и смущена, что, наконец, нашла в себе силы протолкнуться мимо Алекса, и оказалась между ним и дверью, и тогда уже смогла смотреть мужчине в лицо после маленькой передышки.
– Как ты мог такое сделать? – выпалила она, ее щеки горели. – Зашел в мою спальню, слушал, как я говорила во сне. Как ты мог вторгнуться в мою частную жизнь?
– Почему нет? – спросил он. – Ты вторглась в мою. Ты вторглась в каждую часть меня. В каждый нерв, в каждую клетку моего тела. Думаешь, я не мечтаю о тебе?
Мужчина снова подошел к ней, но на этот раз Холли не отступила. Она знала, что это ее последняя битва. Женщина высоко держала голову, сжимая челюсть и раздувая ноздри, и ее глаза сверкали, когда она встретилась с ним взглядом.
– Я хочу тебя, Холли, – сказал Алекс и впервые за его страстью она увидела тоску. – Я хочу тебя так, как никогда ничего не хотел в своей жизни. И ты хочешь меня. Но единственный раз, когда ты позволяешь нам быть вместе – когда ты одна в постели по ночам. Ты думаешь обо мне? Как бы это было, если бы я положил на тебя руки так, как хочу?
И вдруг Холли что-то поняла.
Алекс не положит на нее руки. Не сегодня. Он пробил ее оборону, но не использовал свое оружие, которому она не могла сопротивляться. Если бы Алекс схватил ее и поцеловал, как после игры Уилла, она бы сдалась без боя.
Но Алекс этого не хотел. Он не хотел брать.
Холли закрыла глаза. Она почувствовала что-то пронзительное, такое яркое и неистовое, что заставило все остальное отойти на второй план.
Алекс все еще говорил, но ей было все равно. Она знала только один верный способ его заткнуть.
***
Алекс так и не закончил свое последнее предложение. Когда Холли положила ему на грудь свои руки и толкнула, мужчина так удивился, что потерял равновесие и, спотыкаясь, отступал назад, пока не врезался во входную дверь. Прежде чем он смог опомниться, женщина уже была возле него и прижимала свой рот к его рту, ожесточенно, отчаянно и неуклюже. На секунду Алекс замер. Затем он поцеловал ее и настолько ошалел от этого, и так испугался, что Холли передумает, что поднял женщину и развернул так, чтобы теперь она была зажата между дверью и ним; и вздрогнул, когда Холли обхватила его за талию своими ногами, ни на секунду не отрывая от Алекса свой рот.
Его Холли на вкус был как дождь и пламя. Его голод заставлял Алекса быть дикарем, он сокрушал женщину своим ртом, но и она в ответ яростно его целовала. Если бы позади Холли не было двери, чтобы поддерживать их, Алекс бы упал на колени.
Она была такой влажной, такой страстной. Женщина, о которой он так долго мечтал и никогда, никогда не думал, что это произойдет. Теперь Алекс пробовал ее, чувствовал и между ними так интенсивно распространялся жар, что казалось, будто Холли горела сквозь слои мокрой одежды, которая их разделяла.
Алекс прервал поцелуй и прижал свои губы к ее горлу, прямо на пульсирующей жилке. Холли вздохнула и откинула голову назад, впиваясь пальцами в его плечи, достаточно сильно, чтобы остались синяки.
Алексу нужно было быть внутри нее. Сейчас. Но они не могли подняться наверх на одну из кроватей. Алекс боялся торопиться, боялся, что она ускользнет от него, передумает, оттолкнет. Он хотел Холли так долго и теперь женщина была его и он мог ее держать и не собирался отпускать.
Алекс опустил Холли на пол и отодвинулся только для того, чтобы снять с нее мокрую толстовку.
Потом мужчина повернулся к ней. Его сердце так сильно билось, что кровь шумела в ушах. Дрожащими руками Алекс потянул вверх мокрую одежду и снял ее через голову и руки Холли, и единственное, что осталось на ней – это хлопчатобумажный бюстгальтер.
Одновременно они вместе потянулись к застежке, которая была спереди. Столкнулись руками и их взаимная неуклюжесть заставила обоих смеяться от удивления.
– Позволь мне, – прошептал Алекс, глядя на Холли, и каким-то образом ему удалось отцепить крошечную металлическую застежку, тонкий барьер упал, мужчина обхватил руками идеальную грудь и твердые соски уперлись ему в ладони.
Холли ахнула и выгнула спину, когда Алекс опустил голову. Он сжал зубами один сосок и гладил большим пальцем другой, а Холли выгнулась перед ним, запустила руки в волосы мужчины и простонала его имя.
Этот звук лишил Алекса последней сдержанности.
Но прежде чем он смог снять мокрые джинсы, Холли расстегнула их сама, стянула вниз по ногам и так сосредоточилась на этом, что закусила губу. Алексу пришлось отвести глаза, чтобы сконцентрироваться на собственной одежде и кинуть брюки, обувь и боксеры в одну влажную кучу. Потом он вспомнил о бумажнике. Мужчина снова потянулся за джинсами, вытащил кошелек из заднего кармана и поблагодарил всех богов, которых мог вспомнить, за то, что нашел внутри бумажника презерватив.
Через секунду он был готов и смог вернуться к Холли.
Алекс едва мог в это поверить, настолько красивой она была. Холли лежала обнаженной, растянувшись на полу прихожей, глядя на него с приоткрытыми губами, а ее рыжие волосы рассыпались по голым плечам. Женщина протянула к нему руки, схватила Алекса за плечи и притянула к себе, пока мужчина колебался и пытался контролировать себя, чтобы не кончить прежде, чем он даже прикоснется к ней. Холли прижалась к нему.
– Пожалуйста, Алекс, – с придыханием сказала она. – Не дразни меня. Мне нужно, чтобы ты был внутри.
Ее слова только подлили масла в огонь. Алексу нравилась прелюдия, которая продолжалась часами, но сейчас ему повезет, если он продержится, хотя бы пару минут. «И, кроме того», – сказал мужчина себе, устраиваясь у ее входа, – «у нас с Холли было восемнадцать лет прелюдии». И Алекс не собирался ждать ни секунды.
Он вошел в нее резко и глубоко. И шок сразу поразил обоих.
Алекс замер. Ни одна женщина так не чувствовалась. Алекс смотрел на Холли, каждый мускул в его теле напрягся и мужчина увидел, что она замерла также, как и он, изумленно раскрыв глаза, и мужчина знал, что этот же трепет отразился в его собственных глазах.
Затем Холли начала двигаться к нему и царапала грудь Алекса, когда стонала. Она подняла к нему свои бедра, и он не мог остановиться, продолжая вбиваться в нее.
Алекс сжал челюсть, пытаясь продвигаться медленно, но понимал, что у него было мало времени. Холли схватила мужчину за руки, обхватила ногами талию и, задыхаясь, сказала:
– Быстрее, Алекс, пожалуйста… – И тогда он проник в нее со всей страстью подавленного желания, в жестком, диком ритме и Холли прикусила губу, чтобы удержаться от крика.
Женщина широко раскрыла глаза, пристально смотрела на него и тяжело дышала. И Алекс увидел момент, когда она упала за край. Ее тело содрогалось под ним, Холли откинула голову назад, выгнула спину и прокричала его имя. И этот звук бросил Алекса с обрыва вместе с ней, когда он кончил и, задыхаясь, рухнул на Холли, и мир рассыпался вокруг него.
Понадобилось много времени, чтобы вернуться в бренный мир. Как только Алекс снова смог шевелиться, то подвинулся в сторону, чтобы не раздавить лежащую под ним женщину, привлек ее к себе и обнял так, как будто намеревался держать вечно.
***
Прошло много времени, прежде чем Холли снова смогла двигаться. Может быть, часы. По крайней мере казалось, что это было долго, пока ее пульс и дыхание возвращались в нормальное состояние. Прижавшись к груди Алекса, она могла слышать его сердцебиение лучше, чем свое собственное, потому что оно постепенно замедлялось до сильного регулярного ритма. Женщина не открывала глаза, не желая, чтобы все закончилось, пока контраст между теплым телом Алекса и холодным полом под ней не стал настолько резким, что стало неудобно лежать. Холли подумала о кровати, теплой, мягкой кровати, в которой она могла бы укутаться в одеяло и впасть в спячку до весны.
Но сказать об этом вслух казалось слишком дерзким.
Когда Холли почувствовала, что чудесная, сексуальная дымка начала рассеиваться, то прижалась ближе к Алексу, стараясь вернуть тепло. Он сразу же ответил, сжал крепче вокруг нее свои руки и одной рукой погладил женщину по волосам.
Что должно было ее успокоить.
Холли спрятала свое лицо на широкой груди Алекса, что было иронично, учитывая то, что он был большей частью ее страхов, которые сейчас отступили назад, как будто у них теперь были крылья, и улетели из ее сознания, изгнанные неземным – потрясающим – сексом. Возможно, они уйдут навсегда, если она всегда сможет заниматься с Алексом любовью, но физически это было невозможно. Сейчас женщина едва могла двигать руками и ногами.
