Текст книги "В блеске огней (ЛП)"

Автор книги: Эбби Глайнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

ГЛАВА 16

УИЛЛА

Несколько глотков холодной воды привели меня в чувства. Во рту у меня ужасно пересохло и я думала у них есть только напиток, который наливали из большого бочонка, который располагался на заднем сидении старого синего пикапа с огромными колесами.

Сейчас мне хотелось оказаться в своей комнате, сидеть, читать, в трусах и в уютных розовых носках с сердечками, которые мне подарила Поппи на День Святого Валентина в прошлом году. Мысли о Поппи всегда были болезненными, и я мысленно вздрогнула.

Видя всеобщее опьянение и веселье, я вернулась в то время, когда я была очень похожа на них.

Однако, было отличие, мы еще добавляли к веселью наркотики. Не было никаких забот, мы были королями мира. Глупо было, так думать. Будто ты непобедим. Потому, что никто таковым не был. К некоторым смерть приходит намного раньше, чем к другим.

– Вода настолько невкусная? – спросил Брэди, и я поняла, что я снова впала в свое привычное состояние. Оно было моим щитом все эти месяцы после той ночи.

– Нет. Она замечательная. Я просто задумалась о том, о чем не следовало бы думать.

Это было той правдой, которую я могла раскрыть.

– Давай же, – он кивнул в сторону леса, – Давай убежим от шума и насладимся нашей водой. Ты расскажешь мне о последних шести годах свой жизни, а я буду утомлять тебя подробностями своей.

– Нет, спасибо, – быстро ответила я. Думать о темной стороне моей жизни было не слишком то приятно. Не так, как с советником, когда я жила в исправительном учреждении.

Он пожал плечами.

– Ты же хотела сбежать с вечеринки.

Я улыбнулась, не до конца понимая, что прозвучала слишком грубо.

– Я хочу. Просто я не хочу говорить о своем прошлом. Это... скучно, – соврала я. Ничего скучного. Сплошная трагедия.

– Справедливо. Мы будем пить воду и говорить о моей жизни. Я люблю быть в центре внимания.

После этих слов я смогла засмеяться. Брэди успокоил меня.

– Хорошо.

Однажды он заставил меня понервничать, почувствовать себя глупой и позволил моей голове закружиться. Сейчас, узнав повзрослевшего Брэди, я симпатизировала ему. Он был хорошем парнем. Солидным.

Надежным.

Мы вошли в лес, прошли к машинам, припаркованным на другой стороне. Я заметила грузовик, на котором Брэди ездит в школу. Он, очевидно, шел именно к нему. Этой ночью лунный свет был не слишком ярким, но он хорошо освещал нам дорогу.

– Там, мой грузовик. Мы можем посидеть сзади, в кузове, – сказал он, кивая головой в сторону машин.

– Что насчет твоей пары? – спросила я его, вспомнив девушку, которую я часто видела в школе и с которой он приезжал.

Он оглянулся назад, на поляну.

– Она пьяна и танцует. Я не хочу знать, что я пропустил.

– Ооо, – протянула, в удивлении. Я не задавал вопросы в школе, но слышала достаточно, чтобы понять, что они были вместе, – И как долго вы встречаетесь? – я захотела получить ответ немедленно.

Он опустил задняя дверцу кузова грузовика и показал мне жестом, чтобы я запрыгивала. Я так и сделала, он сел рядом со мной.

– Я вообще не уверен. Это произошло случайно и длится уже несколько месяцев.

Случайно?

– Что значит, случайно?

Он посмотрел на меня и криво усмехнулся.

– У тебя что, не было случайностей в Арканзасе?

Наверное, у нас тоже было такое, но то, что я видела в школе, не было похоже на то, что я вкладывала в понятие случайность.

– Я думаю у нас разные мысли по поводу, что такое случайность.

– Нет. Наши мысли похожи. Это Айви, которая запуталась в случайностях своей жизни. Ей нравится быть намного серьезнее, чем она есть на самом деле.

Вину, которая промелькнула у него в глазах, нельзя было не заметить. Он не смог скрыть её. И я задавалась вопросом, верил ли он сам в то, что только что сам сказал.

Я с опаской думала, что Айви появится рядом с нами в ту же минуту. Но надеялась, что не с кулаками. Я не была пьяна, и это было бы несправедливо по отношению к ней. После 6 месяцев, проведенных в тесном контакте с девчонками оторвами, я могу постоять за себя.

Один раз мне надрали задницу, и я стала умнее. Завела правильных друзей и научилась драться. Это был единственный путь выживания в том мире.

– Ну, так ты объяснил ей, что между вами все случайно? – не отставала я, сделав глоток воды. Я хотела знать, сказал ли он Айви, что у них не особо серьезные отношения. Брэди был хорошим парнем. Но казалось это угнетало его. Но Айви не могла стать частью его жизни.

Он ухмыльнулся и покачал головой.

– Не совсем. Она не хочет слушать.

– Тогда она тебе, наверное, очень нравится.

– Почему ты об этом спрашиваешь? – посмотрел он на меня, будто мой комментарий имел для него смысл.

Лично я думала, что это имеет смысл. Но когда дело касалось девчонок и отношений, многие парни сразу становились идиотами. По крайней мере, у меня был такой опыт.

– Потому, что ты до сих пор держишь её около себя. Значит, она не так уж и сильно тебя раздражает.

Молчание длилось мгновение, а потом он вздохнул.

– На самом деле, она бесит меня до невозможности. Я просто слишком добр, чтобы причинить ей боль.

Он явно выглядел оскорбленным, но это было слабое оправдание. Ни одна девушка, будучи в здравом уме не хотела бы, чтобы её жалели и держали рядом, потому что парень не любит причинять людям вред.

– Если она тебе не нравится, держать её рядом с собой, тоже не очень хороший выход.

Брэди повернулся и посмотрел на меня, и я встретилась взглядом с его голубыми глазами. У меня всегда был пунктик по поводу его глаз. Они пронизывали. Однажды, я представляла себе, как он смотрит на меня с любовью этими глазами, но это была фантазия одиннадцатилетней девочки, которая не понимала, что такое любовь. Или что любовь может сделать.

– У неё не все в порядке дома. Не очень хорошие отношения с мачехой. Постоянно делает замечания по поводу её внешности и её теле. Она чувствует себя белой вороной.

И? Это все еще не оправдывало то, что он удерживает её около себя, если не любит.

– Если она тебе нравится, тогда развивай это. Если нет, так отпусти её, она будет свободна и сможет найти себе другого.

Он снова замолчал. Я пила воду и смотрела на звездное небо. Здесь было так спокойно и умиротворенно, вдали от вечеринки. Я смогла забыть свое прошлое и сосредоточиться на том, что я жива.

Даже если это было не честно, и я этого не заслуживала. Я была здесь. Дышала и созерцала луну, которая освещала небо. Это были те моменты, которые я никогда не ценила. Я была слишком занята, пытаясь найти счастье плохими способами. Ужасными способами.

– Ты права, – наконец-то сказал он. Я оторвала взгляд от луны и посмотрела внимательно на него.

– Конечно, я права. Я девушка. Она девушка. Я знаю, как к нам надо относиться. Чего мы заслуживаем. И чего заслуживаешь ты. Жизнь коротка. Мы не знаем. что случиться завтра, и пускай это звучит так банально, это самая настоящая правда. Я знаю, – сделала я паузу прежде, чем сказать больше. Я не хотела рассказывать ему страшную правду ради того, чтобы доказать, что я права.

Он так быстро наклонился ко мне, что у меня не оставалось времени понять, что же произошло, когда его теплые губы коснулись моих губ, а его рука скользнула мне в волосы. А потом я все поняла.

Любопытство внутри меня очень быстро победило. Брэди был другом, а у меня не было никого с кем я состояла в отношениях. Я сломалась и не подлежала ремонту.

Но я хотела распробовать это. Дать маленькой девочке, которая думала, что любит Брэди Хиггинса, взглянуть на что это похоже, когда он тебя трогает. После чего, маленькая девочка могла бы двигаться дальше и жить своей жизнью. Моя фантазия осуществилась.

Его губы были мягкими и одновременно твердыми, когда соприкасались с моими губами. Его пальцы путались в моих волосах как будто они хотели там быть. Как будто он мечтали и думали об этом моменте и теперь наслаждаются им.

Я погружалась в него, желала его теплоты и хотела ощутить его кожу на своей. Я вдыхала его запах. Одеколон был тонким, и приятным. Я была уверена, что многие девушки специально цеплялись к нему, чтобы быть поближе к этому запаху.

И только когда его язык скользнут в мой горячий рот, я осознала последствия того, что разрешаю.

Брэди был здесь с другой девушкой. Он был моим другом, и мог быть только моим другом, потому что я не могла быть для кого чем-то большим.

У меня были демоны, которые преследовали меня всю мою жизнь. У меня была семья, прощение которой я хотела заслужить, и Нонна, которая сказала, что Брэди остается за чертой. Она была всем, что у меня осталось, и я не могла потерять и её.

Положив обе руки на его грудь, я почувствовала боль утраты, а потом оттолкнула его. Мои губы тут же обдало вечерним холодным воздухом, и я хотела прикоснуться к ним, чтобы согреть их. Но я так не сделала.

Это была лишь фантазия, которую я смогла осуществить благодаря Брэди Хиггинсу.

Я встала, и не обернувшись, побежала.

А где Уилла?

ГЛАВА 17

ГУННЕР

Уиллы тут не было. Я ушел в лес, с Сереной, около 30 минут назад.

Теперь же я вернулся, но не смог найти Уиллу. Проклятье.

– Она ушла с Брэди. Они пошли в лес, – сказа Эйса, подходя ко мне. Это звучало так же раздражающе, как я себя и чувствовал.

Я было начал спрашивать в каком направлении они ушли, как увидел Брэди, выходящего из леса. В одиночестве.

Не дожидаясь ответа от Эйсы, я направился к Брэди, пытаясь опередить появление Айви, которая снова привяжется к нему.

В правой руке он держал бутылку воды, ну хотя бы он там не пил вместе с ней. Однако это не объясняло того, что он вернулся оттуда, а она нет. Лучше бы он не оставлял её одну в лесу.

– Где Уилла? – спросил я его и злость прорезалась в моем голосе.

Брэди поднял на меня свои глаза, и я увидел в них беспокойство. Гнев тут же пропал и сменился беспокойством.

– С ней все в порядке? Где она? – повторил я, а возмущение в моем голове вновь нарастало.

Он пожал плечами и посмотрел в сторону леса.

– Она ушла. Я пытался найти её, но потерял. Я думал, она вернулась сюда.

Он потерял её? Что за хрень!

– Как ты, мать твою, мог потерять её? Она что убежала?

Брэди не ответил, и моя злость вернулась. Так она сбежала? От него? Я подошел к нему так близко, что наши лица почти соприкасались.

– Что ты сделал? – мои руки сжались в кулаки.

– Мы болтали. Потом поссорились. Затем она ушла.

Он врал. Его глупая задница ушла от неё. Я мог видеть это в его глазах

– Лгун. Ты её поцеловал или попытался это сделать.

Он не ответил, а я понял, что оказался прав.

– Где ты был? – слова Айви было не разобрать, она говорила невнятно, а потом начала цепляться за руку Брэди, чтобы не упасть.

У меня не было времени для этого дерьмового представления.

– Куда она побежала? – потребовал я ответа.

Он снова посмотрел на лес.

– Она побежала туда, влево от того места, где я припарковался. Я надеялся, что она вернется сюда. Я шел за ней. Но возможно она повернула и вышла на главную дорогу.

Ублюдок!

Мне нужно бежать в том направлении, которое он указал. Он был таким чертовски спокойным, несмотря на то что она была там одна, в лесу, в темноте. О чем он вообще думал?

– Я отвезу Айви домой, – произнес он, как будто это объясняло то, что он оставил Уиллу в одиночестве. Я не ответил.

Я просто пошел за Уиллой. Если бы я был в грузовике, а она была на дороге, то я нашел бы её быстрее. Направившись к нему, я смотрел во все глаза, всматриваясь в темноту, между припаркованными машинами, но ничего не заметил.

Это место будет поглощать тебя без вопросов.

ГЛАВА 18

УИЛЛА

Красный мустанг был в хорошем состоянии, а девушка с длинными темными волосами выглядела вполне безопасно. По крайней мере, мне не нужно было идти пешком семь миль до дома Нонны.

Хотя у меня уже появились такие мысли, когда ко мне подъехала девушка и спросила, что я делаю одна в темноте на пустынной дороге.

Я объяснила ей, что мой водитель был занят на вечеринке в поле. Она спросила и кто же мой водитель, и когда я сказала, что Гуннер Лоутон, она закатила глаза и пробормотала «Могу себе представить», и предложила довести меня до дома. Она была моя ровесница, но в школе я её не видела.

– Спасибо, – сказала я, когда она снова выехала на дорогу, когда я седа в машину.

– Без проблем. Вообще-то не безопасно бродить тут по ночам. Где ты живешь?

– Ты знаешь Гуннера? – спросила я в ответ.

Она скривила лицо и кивнула.

– Ты знаешь где его дом?

Она глянула на меня потом вернула глаза на дорогу.

– Все знают, где находится дом Лоутонов.

– Я живу в коттедже чуть западнее.

Она снова на меня посмотрела.

– Ты живешь в доме мисс Эймс?

Так она была из этих мест. Странно, возможно она ходила в мою школу, и я упустила это из вида.

– Она моя бабушка.

Она даже не стала скрывать улыбку.

– Уилла Эймс вернулась в Лоутон.

И она знала моё имя.

– Ты знаешь кто я? – это конечно был глупый вопрос, но мне все еще было интересно.

Она рассмеялась.

– Я тоже только что вернулась в город. Меня не было тут около двух лет. Я была здесь тогда, когда Брэди, Гуннер и ты были вместе. Все девчонки в школе хотели быть тобой. Еще бы два таких лучших друга. Я завидовала вам, как и все остальные. Несмотря на то, что мы были просто детьми.

Никто из других девушек меня не помнил. Я снова была удивлена, еще больше.

– Я не помню такого, – остановилась я и снова посмотрела на неё, – Спасибо, что подвозишь меня..., – снова тишина повисла в воздухе. Я надеялась она назовет мне своё имя, потому что спрашивать его сейчас была бы уже грубостью.

Она ухмыльнулась, но я чувствовала себя с ней комфортно. Она улыбалась по-настоящему, но будто без доверия. Как и я.

– Райли Янг, – сказала она наконец, – Самая ненавистная жительница города.

Ненавистная? Странно. Она была моей ровесницей и выглядела мило.

– Почему тебя ненавидят? – просила я её, подумав снова о том, что я не видела её в школе, если мы ранее ходили в школу вместе.

– Никто не хочет знать правду, когда она их не устраивает. Они предпочитают наплести ложь и жить в ней. Это место пропитано ложью. Только Бог знает, почему я вернулась.

И все же это не было ответом. Но было правдой. Я все знала о правде и как она может сильно ранить. Ложь делает выживание легким. Поэтому я тоже жила во лжи, чтобы скрывать болезненную реальность.

– Не только этот город опутан ложью. Вся жизнь такая, – ответила я.

Она взглянула на меня будто изучая. Удивленная моим ответом. Я задавалась вопросом, сколько раз она произносила одни и те же слова, тем, кто с ней не соглашался или не понимал её.

– Что заставило тебя вернуться, Уилла Эймс? – сказала она, повторяя мое полное имя, будто я была знаменитостью.

– Ложь покрывает правду, – просто сказала я.

– И это дерьмово, не так ли?

Я кивнула. Потому что это правда было дерьмово. Болезненно, дерьмово изменяющаяся жизнь.

– Гуннер будет искать тебя и беспокоиться о том, где ты? – спросила Райли.

Я не была так уверена. Возможно, и я чувствовала вину за это. Хотя, я же видела, как он пил пиво, и мне было бы неудобно ехать с тем, кто пил. Я все еще была на испытательном сроке. И не могла так облажаться.

А это действительно бы все испортило.

– Я так не думаю, – сказала, надеясь, что Брэди сказал ему, что я ушла.

Брэди. Мое лицо загорелось, когда я вспомнила наш поцелуй. После такого, я не смогу смотреть ему в глаза. Мне бы больше не хотелось вообще смотреть ему в лицо. Я бы заперлась в своей комнате, читала бы до тех пор, пока не сотру из памяти то, что я сделала и чему позволила случиться.

– Проклятье. Мне бы хотелось, чтобы у этого мудака было хоть что-то, о чем он мог бы заботиться, – сказала она.

По всей видимости поклонницей Гуннера она не была. Возможно, она была одной из его бывших девушек.

– Я так понимаю, что ты его хорошо знаешь.

Мне было жутко любопытно.

Она ухмыльнулась, потом пожала плечами.

– Слишком хорошо. Лучше, чем хотелось бы. Моя жизнь была бы легче, если бы мне никогда не пришлось возвращаться в этот город.

Она произнесла это с грустью, и я подумала, что же могло с ней случиться.

Она была моим водителем, тем, кто просто довезет меня до дома, но никак не моим лучшим другом. Я бы не стала настаивать на большем, чем она хотела бы мне рассказать. Поэтому, небольшой остаток пути до дома моей бабули, мы проехали молча.

Когда её машина остановилась, я поблагодарила её и вышла. Прежде чем я вошла в дверь я услышала своё имя. Остановившись, я посмотрела на неё.

– Будь осторожна с теми, кому хочешь довериться. Это место сожрет тебя без лишних вопросов.

А потом она улыбнулась мне, закрыла окно и уехала.

Здесь она приняла боль. Это было очевидно.

Я ненавидел Райли Янг

ГЛАВА 19

ГУННЕР

Моя рука с силой сжала руль, когда я увидел, как в ворота нашего поместья въехал красный Мустанг. Её здесь не жаловали. Запретительного ордера было достаточно для того, чтобы я сделал звонок в полицию. Почему она вернулась. Здесь ей были не рады.

Я резко вывернул руль, преградил ей путь и надавил на педаль тормоза. Я не думал в этот момент. Я был зол. Меня накрыла ярость оттого, что она могла спокойно заехать на мою землю. Лживой суке надо вернуть свой зад туда, откуда она его притащила. Лоутону она не нужна.

– Да кто ты нахрен такая, – взревел я и бросился к её машине. Её мать купила ей блестящий красный Мустанг, чтобы облегчить ту ложь, которую она распространила о моем брате.

Она уставилась на меня скучающим взглядом и медленно опустила стекло. Во мне бушевала идея разбить фары машины бейсбольной битой.

– Я доставила весьма потерянную и ранимую Уиллу Эймс домой, в целости и сохранности, к её бабушке. Не удивлена, что её поездка была очень неудачной, – сказала она, и, не дожидаясь ответа на эти новости, сдала назад, объехав мой грузовик.

Мне не нравилось то, что Уилла была в её машине и слушала её лживые речи. Тем не менее, мысль о том, что Уилла благополучно добралась до дома, меня немного успокоила. Я и Брэди с этим облажались. Я пока не был уверен в том, что случилось на поле. Но я собирался это выяснить.

– Убирайся домой, – проорал я красному Мустангу.

Райли опустила окно и сделала жест, будто стреляет из указательного пальца. Шикарно.

Я хотел поговорить с Уиллой сегодня же вечером, но я не знал номера её телефона и не мог позвонить мисс Эймс и рассказать всю предысторию. Придется дождаться завтра. По крайней мере сейчас я знал, что Уилла в порядке. Просто мне не хотелось думать о том, что сумасшедшая Райли Янг могла наговорить Уилле.

Райли была большой ошибкой в моей жизни. Видел бог, я хотел, чтобы она ушла.

Я забрался в свой грузовик, взял свой телефон и набрал Брэди. Он тоже искал Уиллу.

– Ты нашел её? – спросил он, паникуя также, как и я.

– Да, она дома, – огрызнулся я, все же будучи раздраженным, что потерял её там.

– Как она туда добралась?

– Её подвезла одна сука.

Он замолк. Я догадывался, что он ждал от меня, что я сейчас выложу ему, кто же её подвез, однако, если ему хочется узнать, ему придется спросить.

– Кто? – наконец-то осторожно спросил он. Будто ожидал, что ответ ему не понравиться.

– Райли, – быстро ответил я, и только это слово причиняло мне боль.

– Проклятье, – пробормотал он.

– Ага.

– Райли ей что-нибудь сказала?

– Я не знаю. С Уиллой я не говорил, однако я разговаривал с Райли. Я преградил ей путь, когда она вторглась в наши владения.

Брэди снова что-то пробормотал.

Мы сидели молча несколько секунд. Райли почти погубила жизнь моего брата. То, что она сделала, было непростительно. Зло. Мстительно.

– Ты поговоришь сегодня с Уиллой? – наконец-то сказал Брэди.

– И как, по-твоему, я это сделаю? Пойду и постучусь в чертову дверь и объясню все дерьмо мисс Эймс?

– Хороший план.

Черта с два, это был хороший план.

– Я дам тебе знать, что она сказала после того, как поговорю с ней завтра.

Он промолчал, потом ответил: «Хорошо».

Закончив звонок, я бросил телефон в красный стаканчик, а затем направился к дому. Место, которое я ненавидел так же, как я ненавидел Райли Янг.

Она была очень похожа на тебя

ГЛАВА 20

УИЛЛА

Я ждала, что древесина может сгнить, после многих лет простоя. Но если платить работникам за сохранение собственности Лоутонов, то можно было сказать, что старый домик на дереве был в хорошем состоянии, на нем не было даже сорняков, обвивавших лестницу. Внешне домик выглядел свежим. Что еще больше меня огорчило.

Если бы он был забыт и развалился от погодных воздействия, я бы поняла его пустоту. Конечно, это смотрелось бы грустно, но не настолько грустно, как сейчас.

Одинокий домик на дереве, готовый к тому, что в нем будут играть дети и мечтать, был пуст. Как красивый розовый куст, который никто не замечал.

Я засунула книгу за пояс шорт, потому как в карман она не помещалась и поднялась к домику, по ухоженным ступенькам, где я впервые встретила своих лучших друзей детства.

Знакомый запах старого, но живого дуба, в котором располагался домик парней Лоутонов, защекотал мой нос, и на мгновение я остановилась, чтобы сделать вдох. Безопасное место моей жизни. Единственное, где темные воспоминания меня не настигнут.

Именно так сейчас и было. Легкая дружба, которая у нас была раньше, исчезла. Мы потеряли их вместе с нашей юной невинностью. Находясь здесь, я вспоминала, от чего меня увезли, и насколько болезненно это отразилось на мне.

Я преодолела оставшуюся часть пути, сейчас это напоминало мне каюту с крышей, а так как по форме комната была конусообразной, однажды в детстве она напомнила мне замок. Или башню, в которой запирали принцесс.

Вынув книгу из кармана, я положила её на деревянную скамью, которая все еще тут стояла. Мешки с фасолью исчезли. Я так и знала, что со временем они испортятся. Все, что осталось внутри, было сделано из дерева или металла. Никаких игрушек в ящиках или баночек с лягушками, которых мы ловили, полки были пустыми.

Медленно покрутившись, я все поняла. Это было то время из моей прошлой жизни, которое я лелеяла. Тогда я была счастлива. Теперь это место было пустым и холодным без смеха. Я села на скамейку и взяла книгу.

– Я скучала по тебе, – прошептала я стенам, окружавшим меня, – Хорошо сюда вернуться.

Глупо было так себя вести, разговаривая с деревом, но в этот момент я чувствовала себя правильно. Как будто эти кусочки деревяшек понимали и узнавали меня. Мне нравилась эта мысль. Тем более, я была одна и могла сейчас казаться смешной настолько, насколько мне хотелось.

Потрепанная книга, что я держала в руках, пахла старой бумагой и библиотекой. Мне нравился этот запах. Если можно так сказать, книга помогала мне выжить последние шесть месяцев. И если я могла совершить побег, то он был внутри этих страниц.

Усевшись по-турецки, я начала читать, а слова уносили меня в другое место. Пускай и с проблемами, которые были не моими, но они делали меня менее одинокой.

У меня появился шанс снова найти себя. Исцелиться, восстановиться и вернуть доверие моей бабули. И опуская голову, желательно в книгу, я верила, что я могу это сделать. Я хотела, чтобы Брэди Хиггинс целовал меня снова и снова, но я понимала, что это неправильно. У меня не было на это времени. Мне нужно было сосредоточиться на том, чтобы изменить себя.

Я потерлась среди слов, время поглотило меня и, мой мозг закрылся от происходящего вокруг. Так было всегда, когда я читала книги. Поэтому я не слышала, как кто-то поднимается по лестнице, чтобы ко мне присоединиться.

Я подпрыгнула, когда услышала голос Гуннера.

– И как это я догадался, что ты окажешься здесь?

Прошлым вечером я скрылась без объяснений, однако он их заслужил. Но могла ли я сказать ему хотя бы часть правды, или я должна притворяться дальше? Я не уверена, что Брэди был честен с ним, или он соврал ему, чтобы защитить правду. Я не хотела лгать Гуннеру, но правда меня тоже смущала.

Это может породить странности межу нами, и я уже справилась с тем, что я и Брэди уже не будем такими же как прежде. Не могло быть и речи о возобновлении между нами дружеских отношений. Странность стала бы неловкостью, которая выстроила бы, между нами, стену. Гуннер обязательно бы это заметил.

– Эй, – все, что могла ему ответить. Это прозвучало слабенько и не честно по отношению к нему.

Он не принуждал меня к ответу за что, что я сбежала. Вместо этого он вошел внутрь и сел напротив меня, на металлический стул, и оглянулся, также как и я, когда вошла сюда. И вдруг я поняла, как же давно он сюда не заходил. Были ли его воспоминания сладкими с привкусом горечи, как и мои?

– Боже, он такой же, как и прежде, – пробормотал он, – даже пахнет так же.

Я кивнула.

– Кроме того, что тут больше не пахнет маленькими вспотевшими мальчишками и грязными носками, да, он все такой же.

Гуннер ухмыльнулся и посмотрел на меня.

– Ты уверена, что твои носки не воняли?

– Все именно так, как я и сказала, – ответила я и подмигнула ему.

Он усмехнулся, затем обратил внимание на книгу, которая лежала на моих коленях.

– Ты и раньше тут читала, или это для тебя впервой?

И в это раз он не требовал объяснений, и я почувствовала себя виноватой, потому что он все же этого не заслуживал. Я была уверена, что он волновался поле моего исчезновения.

Он не был бездушным, и он был моим другом. Когда я говорила ему правду, я чувствовала себя в безопасности. Это была часть нас. Когда мне необходимо было поговорить с кем-то, Гуннер всегда был готов меня выслушать.

– Я делаю это впервые, – ответила я, но хотела сказать еще больше.

– А меня тут не было пять лет. В прошлый раз, когда я был здесь, я притащил... девушку, и мы тут зависли. В тот раз я впервые потрогал женскую грудь.

Я скривила лицо, а он засмеялся и сказал:

– Что? Я ведь парень!

Я прекрасно осознавала тот факт, что он парень.

– Бедный домик на дереве, он не знал, что происходит. Он стал местом, для развлечения деток на ночь, он стал борделем, – конечно же, я его дразнила.

Гуннер рассмеялся, и я наслаждалась этим звуком. Он здесь. Мы много смеялись в этом доме. Это было наше место, где мы были свободными от взрослых.

– Он хорошо сохранился. Я ожидала увидеть тут гнилую лестницу и сорняки.

Гуннер пожал плечами.

– Это же часть собственности. Они не могут позволить себе, чтобы в поместье что-то плохо выглядело. Кроме того, это был подарок Ретту на его шестой день рождения. Это необходимо было защитить.

Горечь в его голосе, когда он упомянул старшего брата, удивила меня. Все, что мне было известно, то, что Гуннер обожал своего старшего брата. Что должно было случиться, чтобы это изменилось?

– Разве вы с Реттом сейчас не ладите? – мягко спросила я, не желая быть слишком навязчивой.

Он пожал плечами.

– Неа, мы отлично ладим. Он приезжает домой только раз в год на праздники, но мы иногда болтаем по телефону.

Но это не объясняло горечь в его тоне, когда он говорил о своем брате.

– Ох, – сказала я, потому что не хотела его оттолкнуть. Это не мое дело.

– Он всеобщий любимчик. Ты знаешь это. Ничего не изменилось. И не изменится.

Я знала об этом. Ретт определенно был самым любимым ребенком. Его родители очень гордились им, даже когда мы были детьми. Не было ничего плохого в поступках Ретта.

Они сохранили все это для Гуннера. Не то, чтобы было справедливым, но в этом доме так было принято.

Много раз бабуля приходила в комнату Гуннера, с тарелкой печенья, потому что у него снова возникали проблемы с родителями, однако бабуля была полностью на его стороне.

Даже будучи в курсе этого, я также знала, что есть кое-что еще. Под слоем. Что-то, что он прятал и, это бурлило внутри него. И что это, хорошо не закончится.

Однажды он взорвется и столкнется с множеством сожалений. Я решила его немного подтолкнуть. Лучший способ сделать его уязвимым и посмотреть откроется ли он. Не любопытство говорило во мне, а беспокойство за мальчика, который был всегда рядом со мной, когда я в нем нуждалась.

– Когда я уехала отсюда, я думала, что останусь в одиночестве навсегда. И у меня больше не будет друзей. Я была в шоке от школы и от нового места. И вот тогда я встретила Поппи, или она встретила меня. Она всегда была на моей стороне. Она была очень похожа на тебя.

Судя по тому, что Гуннер до сих пор сидел напротив меня, ему было интересно то, что я рассказываю. Произнести имя Поппи было не легко. Он не знал, чего мне стоит описывать словами этот кусочек моей прошлой жизни.

Моя грудь болела от горя, и это тупое ощущение боли начало расползаться и просачиваться сквозь меня. Я редко позволяла себе думать о ней. И тем более, еще меньше я произносила вслух её имя. Но я хотела, чтобы другие узнали о ней.

Она заслуживала того, чтобы её помнили. Чтобы ею делились. Даже несмотря на то, что её жизнь была коротка и те планы, которые мы строили о том, что вместе пойдем в колледж, выйдем замуж за лучших друзей, будем жить по соседству, никогда не сбудутся, память о ней была драгоценна. Я хотела произнести её имя, даже несмотря на то, что это причиняло мне адскую боль.

– Ты скучаешь по ней?

– Больше, чем могла бы выразить словами.

Его брови поднялись в удивлении.

– И поэтому они заставили тебя уехать. Ты не захотела возвращаться. У тебя там были друзья и хорошая жизнь?

На эти вопросы я не могла ответить. Однако я дала ему то, что могла дать.

– Да и нет.

Сейчас моя жизнь исчезла. Я не хотела бы возвращаться. Я не думаю, что смогла бы.

– Но... – он нахмурился, – Что насчет Поппи?

Я ожидала этого вопроса. Когда я произнесла её имя, я была обязана рассказать о ней правду. Однако я не почувствовала боли, когда услышала её имя из его уст. Я оставалась в норме. Теперь она была частью меня. Я хотела поделиться ею с Гуннером. Чего раньше я делать не хотела.

– Она умерла, – эти слова я боялась произнести долгое время. Они застряли у меня в горле и, если я попробую еще что-то сказать, то начну задыхаться.

– О, боже, – прошептал он, – Как?

А вот эту часть истории я ненавидела. Клянусь Богом, об этой части я не желала говорить вовсе. Вот почему я была убита внутри. Вот почему моя душа больше не будет прежней. Эта ночь изменила нас навсегда.

Через неделю после смерти Поппи, жизнь стала невыносимой. Я поняла, почему она это сделала. Если бы я была ею, возможно, мне тоже пришлось бы это сделать. Выжила бы она, выбрав легкий путь? Я никогда об этом не узнаю. Агония, которую ей пришлось вынести, сломала бы любого.

Однако, это не просто сломало Поппи. Это её прикончило. Она не была настолько сильной, чтобы справиться с последствиями нашей глупости.

Оторвав глаза от изношенной обложки своей книги, я заставила себя взглянуть на Гуннера. Эти слова пронзали меня каждый раз, когда я их произносила. Так было всегда. Однако это была ее история. Одного я не могла забыть или проигнорировать.

– Она покончила с собой.

Я не совсем Лоутон