Текст книги "В блеске огней (ЛП)"
Автор книги: Эбби Глайнс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)
ГЛАВА 33
УИЛЛА
Зазвонил телефон, и я хотела проигнорировать звонок. Последний звонок был от Гуннера, который ничего мне не сказал, а попросил поговорить с Нонной. Судя по всему, он остался ночевать у Брэди, и мне не пришлось удивляться, почему. Было очевидно, что он избегает меня. Я просунусь рано утром и пойду на автобусную остановку. Я и без расспросов знала, что Гуннер за мной не приедет. Поцелуй заставил его бежать. Отлично. Как угодно. Это больше никогда не повторится.
Поцелуй Гуннера показал мне то, что я пыталась игнорировать. Он был мальчиком, у которого теперь было мое сердце. Не у Брэди. Но я не могла заставить его хотеть меня. Я позволю ему реагировать так, как ему нужно. Я понимала, что прячусь от жизни. Я сделала это сама.
– Возьми телефон, – позвала Нонна из своей спальни.
Теперь у меня не было выбора. Мне предстояло ответить на этот дурацкий звонок.
Сделав глубокий вдох и напомнив себе, что если это Гуннер, то я не могу проклинать его, потому что он сейчас у него есть дела поважнее, я потянулась к телефону.
– Алло.
Последовала пауза, и я чуть было не сказала: «Алло» снова; потом он заговорил.
– Уилла, – голос брата испугал меня, и я застыла.
Он не разговаривал со мной больше полугода. Даже когда я звонила и писала, он игнорировал меня.
– Привет, Ченс.
Счастье от того, что я услышала его голос, показалось мне чужим. Я больше не привыкала к такой радости. Это было слишком давно.
– Эй. – Он казался взволнованным, но в его тоне тоже было счастье. – Как дела у Нонны?
Он едва знал Нонну. Она не была рядом с ним большую часть его жизни. Наша мать не привозила нас к ней в гости. Нонне пришлось копить деньги, чтобы навестить и увидеть нас.
– Все хорошо. Все еще печет пироги и работает в большом доме.
– Здорово. Хм, так тебе там нравится?
Я уже не была уверена. Если бы он спросил меня вчера, я бы, наверное, смогла ответить «да». Но после сегодняшнего дня, услышав его голос, я теперь ужасно скучала по нему и по своей жизни там. Может быть, не по маме, но по жизни, которая у меня когда-то была.
– Да, все хорошо. Но я скучаю по тебе.
Он немного помолчал, а потом сказал:
– Я тоже по тебе скучаю.
Моя грудь болела по двум причинам. Во-первых, потому что я ужасно скучала по нему, и во-вторых, потому что он снова разговаривал со мной. Я боялась, что потеряла его. Он знал только то, что ему рассказали о той ночи. Никто на самом деле не хотел слышать правду. Хотя правда была ненамного лучше. В конце концов Куинн утонула. Это было результатом наших ошибок. Ошибок, которые мы никогда не сможем исправить.
Образ маленького безжизненного тела Куинн, плавающего вниз головой в глубине бассейна, до сих пор вызывал у меня кошмары. Я ненавидела вспоминать. Реальность этого пронзила меня до костей.
– Как дела в школе? – Заставила себя сказать я, когда мое горло сжалось и мой ужас вернулся.
– Все в порядке. Мама беременна. У нее будет девочка.
Эти слова прозвучали торопливо и нервно. Как будто он почти прокричал их, прежде чем потерять свою храбрость.
У нашей матери будет еще один ребенок. Девочка. Что бы заменить меня. Возможно, Ченс этого не понимал, но я понимала. Я была ее ошибкой. Препятствие, стоявшее на пути к той жизни, о которой она мечтала. Я никогда не была тем ребенком, которого она хотела. Она оставила меня со своей матерью на большую часть моей жизни. Я стала её разочарованием, так же как она разочаровала Нонну. Значит, все повторяется.
– Передай ей мои поздравления, – сказала я ему. – Я уверена, что твой отец в восторге.
– Да, – ответил он уже не так уверенно.
Интересно, часто ли они ссорились у него на глазах?
– Ты волнуешься из-за ребенка? – Спросила я.
– Наверное. Разве они не много плачут?
Улыбаясь, я вспомнила, как мало времени проводила с ним, когда он был маленьким. Я была поражена им, но мы никогда не жили вместе, пока ему не исполнилось восемь лет. Но я любила его.
– Ты ее полюбишь. Я помню, как я была очарована тобой и твой плачь не сильно беспокоил меня, потому что, когда ты был счастлив и смеялся, ты был самым милым ребенком, которого я когда-либо видела.
– Правда? – В его голосе послышалась улыбка.
– Да. Я думала, что ты был великолепен. Я и сейчас так думаю.
Он ничего не сказал сразу. Я дала ему время разобраться в своих мыслях.
– Прости, что не звонил тебе.
Он был ребенком. С двумя родителями, которые ненавидели меня. Это была не его вина.
– Все в порядке. Я понимаю. Я совершила большие ошибки, и твое нежелание говорить со мной имело смысл. Иногда мне даже не хотелось смотреть на себя в зеркало. Но я скучала по тебе и думала о тебе все время.
– Я тоже о тебе думаю. Я скучаю по тебе, как ты читала мне Перси Джексона по ночам. Мама этого не делает.
Ченс страдал дислексией, он любил книги и чтение, но ему было так тяжело читать, что ему требовалось несколько часов, чтобы прочитать пару страниц. Поэтому по вечерам я читала ему главу из нового романа Перси Джексона, который он брал в школьной библиотеке. Это было нашей вещью. Я тоже скучала по ним.
– Я скучаю по чтению для тебя. Ты продолжаешь сам читать? – Спросила я.
– Да, я пытаюсь. На экзамене по литературе я получил восемьдесят пять баллов. – Он так гордился собой.
– Это просто фантастика! Я так горжусь тобой.
– На прошлой неделе я курил травку с Джорджем Хэшером, – добавил он, и у меня свело живот.
Дерьмо.
– Ченс, – медленно произнесла я, пытаясь придумать, что ему сказать.
После всего, что со мной случилось, я думала, что он никогда не притронется к этой дряни.
– Я хотел понять, почему ты это сделала.
Это было больно. Больше, чем он когда-либо знал. Я положила руку на живот и села в ближайшее кресло. Мои колени были немного слабыми, и я почувствовала себя плохо.
– Потому что я была глупой. Вот почему я сделала это, и моя глупость изменила мою жизнь. В ужасном, самом ужасном смысле.
Не то чтобы я должна была ему это говорить. Он уже знал.
– Я знаю, – сказал он. – Я просто хотел понять… некоторые вещи.
Он хотел понять, как мы с Поппи могли забыть о ее младшей сестренке достаточно надолго, чтобы она упала в бассейн, ударилась головой и утонула. Вскрытие показало, что она пробыла в воде больше часа. Спасти ее было невозможно. Поппи не могла жить с чувством вины и боли. Поэтому она сделала единственное, что могла сделать. Через несколько дней она покончила с собой.
– Тебе это помогло? – Спросила я, желая крикнуть ему, чтобы он никогда больше этого не делал.
Ему нужно было знать, как это разрушало жизни и заканчивало их. Это не было безопасно и весело. Это было зло. Я научилась тому, что никогда не хотела испытать.
– Да, мне было все равно. Я думал, что жизнь была веселой. Это было освобождение, но я понимаю, как это опасно. Я больше не буду этого делать.
Хорошо. Облегчение нахлынуло на меня. Я не хотела, чтобы Ченс страдал от того, без чего я никогда не буду. Сожаление, вина, потеря, пустота. Они будут преследовать меня всю мою жизнь. Потому что я хотела быть под кайфом и напиваться с друзьями. Мы так глупо полагали, что если останемся дома, то будем в безопасности. Мы не были за рулем или в окружении, которое могло бы причинить нам вред. Но мы не учли, что кризис может произойти, и нам нужно быть достаточно бдительными, чтобы справиться с ним. Даже дома.
– Я не ненавижу тебя, – сказал Ченс, и слезы обожгли мои глаза.
– Хорошо, потому что я люблю тебя больше жизни.
– Я тоже тебя люблю.
Я должен был её отпустить
ГЛАВА 34
ГУННЕР
Я избегал ее в течение четырех дней. Я даже не смотрел ей в глаза. Сегодня день игры, и у меня был один фокус в голове – победа. Как только мы выиграем, я возьму Серену в свой грузовик и проведу там несколько часов. Сегодня будут танцы, и я был готов к ним.
Выйдя со своего второго урока, я увидел Эйсу и Уиллу, разговаривающих прямо на моем пути. Уилла улыбалась ему, и я внимательно наблюдал за ними. Когда это Эйса и Уилла успели так подружиться?
– Увидимся за обедом, – сказал он, когда я подошел ближе.
Она повернулась, чтобы уйти, и ее глаза встретились с моими. На мгновение мелькнула вспышка, которую можно было принять за ее радость. Но потом они опустели, и она ушла, как будто меня там и не было. Это обожгло. Я сам напросился, но это все равно, мать его, больно.
– Что происходит у вас с Уиллой? С каких пор вы не разлей вода? – Спросил я Эйсу, не в силах притвориться, что мне все равно.
Где, черт возьми, Брэди? У него здесь была широко открытая возможность, и он ее упускал.
– Веду ее сегодня на танцы, – сказал он, сияя так, словно выиграл в лотерею.
– А я думал, что Брэди пригласит её, – сказала я, не зная, правда ли это. Я просто предположил, что Брэди спросит ее.
Эйса нахмурился.
– Нет, он идет с Айви.
У него никогда не хватало смелости бросить Айви. Ну, тогда он заслужил это. Он мог смотреть, как Уилла танцует с Эйсой, и дуться всю ночь. Я бы не стал танцевать. У меня были другие планы. Те, которые не заставляли меня думать о моих родителях и моем доме, куда я все еще не вернулся.
Но после школы мне все равно придется идти домой. Я должен был получить свое дерьмо на сегодня. Надеюсь, ни одного из родителей не будет там. Ретт по-прежнему игнорировал мои звонки и сообщения. Я старался не дать этому добраться до меня. Но так оно и было. Мы всегда были близки. Ретту, должно быть, было тяжело это слышать. Большую часть этой лжи я знал уже много лет. Но я не мог поговорить с ним и проверить его, если он не отвечал на мои звонки или сообщения.
Брэди остановил Уиллу, и я наблюдал за ними. Он улыбался во весь рот, и я знал, что ему нравится возить ее в школу. Он утром уходил раньше и всегда больше времени уделял своей внешности. Почему он позволил Эйсе добраться до нее, я не понимал. Очевидно, он еще не поцеловал ее.
Черт, этот поцелуй. Это было в каждой моей мысли. Я мечтал об этом. Этот поцелуй контролировал меня, и мне было плевать.
– С понедельника я забираю ее в школу. Я спросил ее, и она согласилась. Рад, что ты решил передать эту работу другому парню, чтобы у меня был шанс.
Дерьмо.
Что делал Брэди?
– Ты даже не знаешь ее. – Мой комментарий прозвучал более раздраженно, чем я хотел. Но мне все равно.
Эйса пожал плечами.
– Собираюсь познакомиться с ней поближе. Мне нравится то, что я знаю.
В ее жизни был ад, который он даже не мог понять. Не мне было говорить ему об этом, и ее секреты останутся со мной. Это ее секрет. Я буду защищать его.
– Не делай ей больно.
Ладно, это прозвучало как предупреждение. Какого черта это было?
– Не собираюсь. Боже, отстань. Она мне нравится.
Желание ударить его кулаком в лицо было сильным, но не лучшим движением. Я знал Эйсу. Мы были друзьями. Он был хорошим парнем. Я вел себя нелепо и, возможно, немного ревновал. Я должен был отпустить это. У меня никогда не будет настоящих отношений, поэтому у меня никогда не будет Уиллы. Этот поцелуй… ну, это было мое предупреждение. То, что я не могу даже немного почувствовать ее вкус. Я был слишком испорчен.
Ей нужен был Брэди Хиггинс, черт возьми. Почему он не воспользовался этим шансом? Боже, он был тупицей. Ему даже не нравилась Айви.
Раньше Уэст помогал Брэди держать голову прямо, но в последнее время Мэгги была всем, о чем Уэст мог думать. Интересно, когда он в первый раз поцеловал Мэгги, то почувствовал, как земля уходит из-под ног? Тогда понятно, почему он так быстро привязался к ней.
– Увидимся за обедом, – сказал Эйса с раздражением, увидев, что я его игнорирую, и оставил меня там, размышляющего о причинах, по которым тот поцелуй с Уиллой не мог значить больше.
В моем плане избегания Уиллы я не сталкивался с ней, сидя за моим обеденным столом с командой, и с Сереной примостившейся у меня на коленях. Это было неловко. Этого не было раньше, и этот глупый поцелуй все изменил. К счастью, Эйса не занял место рядом со мной, так что они не были прямо рядом со мной. После моего замечания в холле, Эйса сел за столом ближе к Нэшу и Райкеру. Уэст и Брэди были ближе всех ко мне. Что означало, что Айви и Мэгги тоже были рядом. Было очевидно, что Мэгги не была поклонницей Айви или Серены, поэтому она не выглядела комфортно.
Айви болтала о тех глупых пирожных, которые ее мама сделала для Брэди, как будто она была лучшей подружкой на планете, и я старался не обращать на нее внимания, напрягая слух, чтобы услышать, о чем говорили Эйса и Уилла. Что интересно, но и Брэди тоже. На Айви он тоже не обращал никакого внимания. И я мог сказать, что он чувствовал себя виноватым из-за этого. Что не имело никакого смысла. По меньшей мере. Зачем он вообще тратит на нее время? Я никогда этого не понимал.
– Пирожные – это хорошо, но ненамного лучше, чем печенье миссис Хиггинс, – сказал я, желая заткнуть девочку, чтобы услышать Уиллу.
– Я поддерживаю. Эти печенья просто невероятны, – согласился Уэст.
Айви замолчала, хотя выглядела готовой швырнуть нас обоих через всю комнату. Я наблюдал, как Уилла заправила прядь волос за ухо, и застенчивая улыбка заиграла на ее губах. Очевидно, Эйса работал над своим обаянием. Она слегка покраснела.
И я чертовски ревновал.
Если бы я мог перестать смотреть на неё, это помогло бы. Но я наказывал себя. Почему, я не был уверен. Вселенная решила наказать меня, дав мне жизнь. Этого должно быть достаточно для любого человека.
Мне было интересно, чувствует ли Уилла то же самое. Мать не хотела ее в течении одиннадцати лет, а теперь она снова здесь, никому не нужная. У нас это было общее. Дети, рожденные от тех, кто не хотел нас, но все равно оставляли нас. Если кто и мог меня понять, так это Уилла. Она действительно сможет понять, что я чувствую. Она чувствовала то же самое.
Но она заслуживала большего. Я был поврежден. Я никогда не буду хорош для нее. Пришло время Уилле попробовать что-то получше. Хотел бы я быть с ней, но это не пошло бы на пользу ни одному из нас. Я должен был отпустить её.
Люди совершают ошибки
ГЛАВА 35
УИЛЛА
Весь обед он наблюдал за мной. Почему? Он избегал меня, как будто я собиралась прижаться к нему и потребовать женитьбы вместо поцелуя. Если он так боялся приблизиться ко мне и моего внезапного превращения в сумасшедшую девушку, то почему он наблюдал за мной? Это раздражало. У меня в голове все перепуталось, и я подумала, что соглашаться пойти сегодня на танцы – плохая идея.
Голубое платье, которое я надевала на выпускной в прошлом году, висело на дверце шкафа. Так много воспоминаний было связано с этим платьем. В них всех была Поппи. Нам было весело в тот вечер. Это было до того, как начали курить травку и пить. Тогда жизнь была безопасной. Легкой.
Почему мы решили, что кайф лучше? Почему мы не остались такими? Тогда нам было весело. Мы смеялись и наслаждались жизнью. Но мы впустили одного парня в наш мир, и это все изменило. Навсегда.
Я не была уверена, что смогу надеть это платье. Только не снова. Я опустилась на край кровати и уставилась на него.
Желание запихнуть его обратно в шкаф и свернуться калачиком в постели было сильным. Но я не могла. Я согласилась, когда Эйса пригласил меня на танцы. Я не думала об этом. Я просто сказала «да».
Он был слишком мил, чтобы я отказала ему сейчас. Он мне нравился, а я ему, похоже, тоже нравилась. Мне придется пойти на эти танцы. Но сначала я должна была пойти на игру и посмотреть, как он играет. Подняв глаза, я посмотрела на единственное платье, которое у меня было, которое было хоть отдаленно подходящим. Но я просто не могла его надеть.
Вздохнув, я откинулась на кровать и закрыла глаза. У меня было три часа, чтобы собраться, прежде чем Нонне придется отвезти меня на игру. Я не увижу Эйсу до тех пор, пока они не вернутся домой в день игры. Сейчас он был со своей командой. Другим моим вариантом было поехать с Айви, и я отказалась от этого предложения. Она была сумасшедшей.
Стук в дверь моей спальни был коротким, прежде чем Нонна открыла ее. На внутренних дверях дома не было замков. Их никогда не было. Когда я была моложе, мне было все равно. Теперь мне нравилось мое уединение, так что это было отстой.
– Решаешь, что наденешь? – Спросила она меня.
Я оглянулась на платье и нахмурилась.
– Нет.
Нонна проследила за моим взглядом и вошла в комнату.
– Это то, что ты носила в прошлом году?
Кивнув, я снова отвела взгляд. Я не смогла его выбросить. Носить его было слишком больно, но это было воспоминание о Поппи. Я не могла с ним расстаться.
– Я сохранила несколько старых платьев твоей матери. Я могла бы немного изменить их, если ты найдешь то, которое захочешь надеть.
Я и не подозревала, что Нонна сохранила что-то от моей матери, они не были очень близки.
– Насколько они плохи?
Нонна улыбнулась и пожала плечами.
– Неплохи. Мода не слишком изменилась за последние шестнадцать лет. Тебе был годик, когда она носила два из них.
Наверное, это был мой лучший вариант. Я встала и кивнула.
– Тогда давай сделаем это.
Ни разу в жизни я не была в шкафу у своей бабушки. В детстве я спала в ее комнате, когда мне было страшно, но никогда не забиралась в ее шкаф. Она открыла его и жестом пригласила меня подойти к ней.
– Здесь есть парочка, которая, по-моему, вполне подойдут.
Я не была так уверена в этом, но я собиралась демонстрировать непредвзятость. По крайней мере, ни у кого не было бы такого же платья примерно с 2001 года. Я подошла к ней, когда она отодвинула свою одежду в сторону и потянулась к задней стенке шкафа.
Первое платье, которое она вытащила, было из розового шифона с юбкой типа балерины. Я была уверена, что это когда-то было на пике моды, но мне это показалось перебором. Я сморщила нос и покачала головой.
Нонна усмехнулась.
– Тогда я тоже не была его поклонницей. Но твоя мать должна была его получить.
Если таков был вкус моей матери в старших классах, мы не добьемся успеха.
Затем Нонна достала кремовое платье в стиле бэби-долл, без бретелек и с накладкой из кружев. У него был вневременной вид. Почти 1950-е или раньше. Мне это нравилось. Я потянулась к нему и приложила к себе перед зеркалом. Оно было на несколько дюймов выше моих колен. Единственная проблема была в том, что у меня не было обуви для этого.
– Если оно тебе нравится, у меня есть пара золотых балеток, которые твоя мама носила с ним. Тогда она носила семерку, как и ты.
– Они все еще у тебя? – Удивленно спросила я.
Нонна кивнула.
– Да. Я подумала, что когда-нибудь тебе понадобятся ее вещи, поэтому оставила их у себя. Похоже, я была права.
И снова мне захотелось, чтобы моя Нонна была моей матерью. Она была намного лучше, чем ее дочь. Я не жалею о Нонне. Она хотела и приняла меня с самого начала. Моя мать же постоянно напоминала мне, что я разрушила ее подростковые годы.
– Спасибо, – я попыталась скрыть эмоции в своем голосе.
Это была простая вещь, хранить одежду, которую мне, возможно, придется одолжить однажды. Но она сделала это для меня. Это делало все особенным. Я не часто чувствовала себя особенной. Нонна всегда была той, кто давал мне это.
Она улыбнулась мне, протягивая коробку из-под обуви.
– Иди и готовься к своей ночи. Пора тебе немного развлечься. Жить в сожалении и чувстве вины нездорово.
Нонна не расспрашивала меня о подробностях той ночи. Она знала, что сказала ей моя мать, но ни разу не спросила меня. Я хотела сказать ей свою правду. Мою сторону истории. Это было ненамного лучше того, что рассказывала моя мать, но это была настоящая история.
– Я не знала, что Куинн там. Младшая сестра Поппи, – начала я и стала ждать, не скажет ли она мне, чтобы я замолчала, как мама и отчим, когда я пыталась объяснить.
Когда она промолчала, я продолжила:
– Когда я добралась туда, я думала, что это были только мы. К нам приходили друзья, и мы планировали вечеринку. Мы были там всю неделю. Родители Поппи оставили Куинн спящей наверху и велели ей присматривать за ней. Поппи мне ничего не сказала. Она никому не сказала, что Куинн была там. Я думаю, она думала, что все уйдут, если там будет ребенок. Я до сих пор не знаю, почему... Я знаю, она никогда не думала, что Куинн встанет с постели и выйдет на улицу. Куинн так крепко спала.
Я замолчала и ждала, но Нонна ничего не сказала.
– Мне не следовало курить и пить. Я знаю это, но я наслаждалась побегом. Все мои заботы и проблемы дома уходили на второй план, и я наслаждалась собой. Но если бы я знала, что Куинн там, я бы никогда этого не сделала. Мы всегда заботились о Куинн, когда она была дома. Никогда не делали ничего из этого, когда мы должны были наблюдать за ней. Я часто задаюсь вопросом, была ли Поппи уже под кайфом, когда ее родители оставили ее с Куинн. Это единственная вещь, которая близка к тому, чтобы иметь смысл.
Поппи любила свою младшую сестренку. Куинн иногда доставляла проблемы, но Поппи защищала ее. Мы обе это делали. Я была в шоке, когда выбежала на улицу и увидела тело Куинн, плавающее в бассейне. Почему она была там? Откуда она взялась?
Поппи не переставала кричать. Ни когда приехала скорая, ни когда приехали копы. Им пришлось дать ей успокоительное, чтобы она успокоилась. Три дня ей давали успокоительное, потому что во время бодрствования она только и делала, что кричала и выкрикивала имя Куинн. На четвертый день, проснувшись в одиночестве, она подошла к шкафу отца, нашла его пистолет и покончила с собой.
– Трагедия поражает всех нас в какой-то момент нашей жизни. Люди совершают ошибки, и некоторые из них достаточно удачливы, чтобы уйти без длительных отметин, в то время как другие живут всю жизнь с выбором, который они сделали. Я не могу изменить прошлое, Уилла. Но ты можешь помочь другим не совершить ту же ошибку.
Нонна мне доверяла. Она снова поверила в меня. Мое сердце наполнилось, когда я увидел любовь в ее глазах. Я не чувствовала себя любимой в течение очень долгого времени.
Я думала об этом все время, пока одевалась. Я хотела найти способ сделать жизнь Куинн и Поппи стоящей. Сделать их следы в этом мире важными и запоминающимися. Благодаря Нонне у меня появилась цель.
Что на ней надето?
