Текст книги "Злобный"

Автор книги: Э. Сноу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Я на мели, и у меня нет никаких планов на самом деле посещать танцы, но я следую за ними, когда мы прыгаем из магазина в магазин, примеряя красивые платья, которые почти все стоят больше, чем ежемесячная арендная плата обычного человека.

В итоге Лони покупает великолепное канареечно-желтое платье-двойку с развевающейся юбкой макси и топом, завязывающимся длинным бантом у основания шеи. Марте не так везет, и мы заканчиваем тем, что заглядываем в симпатичный, но дорогой бутик в качестве последней попытки найти ей что-нибудь.

Пока она тащит охапку платьев обратно в раздевалку, мы с Лони бродим по магазину, небрежно проверяя остальную одежду.

– Ты в порядке, девочка? – внезапно спрашивает она меня, когда мы стоим друг напротив друга у вешалки для одежды.

Я смотрю на нее, мой лоб морщится.

– Что ты имеешь в виду? Разве я не кажусь тебе в порядке?

Она пожимает плечами, теребя блестящую блузку.

– Я имею в виду, ты выглядишь нормально, просто ... рассеянный. Это не только сегодня. Я заметила это уже несколько недель назад. Что-то случилось?

Я не знаю, что сказать. Да, кое – что произошло. Меня чуть не изнасиловали в библиотеке, моя мама послала горячего торговца наркотиками, чтобы проверить меня, а потом я переспала с единственным человеком, которому поклялась, что больше никогда не позволю прикасаться ко мне.

Лони выжидающе смотрит на меня, ее брови озабоченно нахмурены, и я чувствую, как у меня внутри все сжимается от вины.

Если не считать Джеймса, Лони-самый верный друг, который у меня когда-либо был. Она не заслуживает того, чтобы ее держали на расстоянии вытянутой руки, потому что она всегда была широко открыта для меня.

Проблема в том, что я не могу рассказать ей о Призраке и моей маме. Если на этом конце случится какое-нибудь дерьмо, я не хочу, чтобы Лони оказалась в этом замешана. Я также действительно не хочу обременять ее тем, что Джон Эрик пытался сделать со мной.

Сэйнт, однако? Нет причин, по которым я должна скрывать это от нее. Кроме глубокого, ужасного чувства стыда, которое я испытываю по этому поводу. И все же я верю, что Лони не осудит меня. И все же, когда я открываю рот, я колеблюсь и задыхаюсь от слов.

Она не будет осуждать меня, но подумает ли она, что я слабая? Глупая? Это было бы не то, во что я бы уже не верила о себе, но я не хочу, чтобы Лони думала обо мне ещё хуже. Это чудо, что она все еще мой друг после всего, что случилось.

– Мэл, эй, все в порядке.

Лони подходит к моей стороне стойки и успокаивающе пожимает мне руку.

– Что бы это ни было, ты можешь мне сказать. Не держи все это запертым внутри. Ты сведешь себя с ума.

Она права, и я это знаю. Оглядываясь по сторонам, я убеждаюсь, что никого нет достаточно близко, чтобы подслушать то, что я собираюсь ей сказать.

– Хорошо, – шепчу я. – Просто … просто не думай обо мне хуже, ладно?

– Не буду.

Я делаю глубокий вдох, а затем позволяю всей этой грязной истории выплеснуться наружу.

– Я переспала с Сэйнтом.

Она долго смотрит на меня, как будто не понимает, что я только что сказал.

– Например, с его фотографией? Или с ненавистью к нему в твоем сердце? Или ...

– С его членом, Лони.

– Ой. И это было ... недавно?

Я киваю.

– Это было несколько недель назад. Он пришел ко мне в общежитие, был пьян и под кайфом.

Она фыркает и бормочет: – Что еще нового? – и я продолжаю: – Мы начали ссориться, а потом одно привело к другому, и мы занялись сексом. Но я сожалею об этом и хочу, чтобы этого никогда не случилось.

Ложь на вкус как пепел на моем языке, и я удивлена физической реакцией своего тела на мои слова. Я не хочу снова спать с Сэйнтом. Я этого не делаю! Мой мозг очень тверд в этой идее, но мое тело, похоже, не хочет слушать.

Лони просто смотрит на меня с пустым выражением лица, и я чувствую, как мое сердце опускается в желудок. Не то чтобы я могла ее винить. С моей стороны было чертовски глупо запрыгивать в постель с этим ублюдком после всего, что он сделал. Я задерживаю дыхание, ожидая ее реакции и молясь, чтобы она не сказала мне, что я дура.

Наконец она открывает рот, чтобы что-то сказать, но прежде чем успевает вымолвить хоть слово, звонит ее телефон. Несколько раз.

– Придержи эту мысль, – бормочет она, проводя большим пальцем по экрану и бросая взгляд на сообщение.

Через секунду ее глаза расширяются, и она в ужасе смотрит на меня.

– Что там? – спрашиваю я, мой желудок сжимается от мгновенного страха. – Лони?

– В кампусе полицейские, – шепчет она.

– Что? – восклицаю я. – Почему?

Она облизывает губы, и становится ясно, что она не решается сказать мне об этом. Однако я настойчиво смотрю на нее, и она, наконец, издает вздох поражения.

– Машина Джона Эрика была найдена в Лос-Анджелесе, – объясняет она. – В действительно опасном районе.

Я с трудом сглатываю, отчаянно пытаясь унять панику, поднимающуюся в моем горле, но я все еще задыхаюсь, когда спрашиваю: – А Джон Эрик?

Она качает головой.

– Его все еще не нашли, но... – Когда она замолкает, все мое тело немеет, и я внезапно замерзаю.

– Лони, – огрызаюсь я. – Что там? Просто скажи мне.

Она сглатывает и избегает моего взгляда, когда говорит: – Они нашли кровь в его машине.

ГЛАВА 19.

МНЕ СТРАШНО ВОЗВРАЩАТЬСЯ В КАМПУС В ТОТ ВЕЧЕР, но я не нахожу никого, кто ждал бы меня в общежитии, когда я возвращаюсь. Не Призрака, не Сэйнта и не полицийских. Тем не менее, я остаюсь на взводе до конца выходных, зная, что это всего лишь вопрос времени, прежде чем в мою сторону начнут сыпаться вопросы.

В понедельник днем я получаю повестку, которой так боялась. Полиция кампуса выслеживает меня и забирает с

урока истории, потому что со мной хочет поговорить детектив из настоящей полиции. К счастью, на этот раз меня в административное здание сопровождают не офицеры Мейерс или Фэллон. Меня ведут в пустой конференц-зал, где меня ждет миниатюрная женщина в уличной одежде со значком, пристегнутым к поясу.

– Мэллори Эллис? – спрашивает она, когда я переступаю порог.

Я киваю.

– Да.

Шагнув ко мне, она протягивает мне руку для рукопожатия.

– Детектив Ашер. Спасибо, что пришли поболтать со мной сегодня.

Как будто у меня был выбор. Я оглядываюсь через плечо на офицера полиции кампуса, все еще стоящего по бокам от меня, как охранник.

Детектив Ашер свирепо смотрит на него.

– Спасибо. Я могу справиться с этим сама.

Он быстро кивает ей и выходит из комнаты. Детектив Ашер снова сосредотачивается на мне.

– Присаживайтесь, пожалуйста.

Она указывает на стул в конце стола в центре комнаты. Медленными, неуверенными шагами я двигаюсь, чтобы сесть, как было приказано. Она занимает стул рядом с моим.

– Что происходит, детектив? – спрашиваю я, изо всех сил стараясь скрыть тревогу в голосе.

Я терплю неудачу.

Ужасно.

Она складывает руки перед собой и наклоняется вперед.

– Мисс Эллис, как я уверена, вам стало известно, один из ваших одноклассников пропал без вести. Мы знаем, что у вас с ним была ссора несколько недель назад, и я хочу узнать об этом немного больше.

Я замираю, когда кровь отливает от моего лица.

– Ссора? – осторожно спрашиваю я. – Что вы имеете ввиду?

Она выглядит слегка раздраженной тем, что я не спешу выдавать всю имеющуюся у меня информацию, но я научилась быть осторожной, когда меня допрашивает полиция. Я хочу точно выяснить, что она знает о той ночи в библиотеке, и какова ее позиция в допросе меня, прежде чем я расскажу ей что-то.

Она тянется к папке, лежащей на столе рядом с ней, и открывает ее, чтобы вытащить листок бумаги. Она подталкивает его ко мне. Я бросаю на него быстрый взгляд и вижу, что это какая-то расшифровка.

– Что это такое? – спрашиваю я, оглядываясь на нее.

– Текстовые сообщения, которыми обменивались Джон Эрик Леннокс и его друг в ночь, когда он напал на вас, – объясняет детектив. Она опускает палец на маленькое изображение в верхней части страницы. – Он прислал фотографию своей ушибленной головы, за которой последовало сообщение, что деревенская шлюха Сэйнта заплатит, и что он и его друзья собирались сделать тебе зарубку.

Я сглатываю, но сохраняю спокойное выражение лица.

– И так, теперь у вас есть доказательства того, что Джон Эрик – жестокий, насильственный засранец. Что вы собираетесь с ним делать, раз он замешан в нападении Ника Рейнольдса в прошлом году?

Детектив Ашер выгибает одну темную бровь.

– Дело Ника Рейнольдса-это не то, почему я здесь, мисс Эллис. Расскажите мне, что произошло той ночью в библиотеке между вами и Джоном Эриком.

Я раздуваю ноздри, закипая гневом от того, как легко она отвергла жестокое нападение Ника. Откинувшись на спинку стула, я складываю руки на груди и пожимаю плечами.

– Не так много можно рассказать, чего вы, вероятно, еще не поняли, – говорю я холодным тоном. – Он напал на меня, я отбилась от него, и все

– Ты, должно быть, злилась на него потом, – сказала она.

Я встречаюсь с ней взглядом и делаю вид, что мне скучно.

– Разве вы не разозлились бы после того, как парень чуть не изнасиловал вас?

Похоже, она не слишком впечатлена моим ответом, но мне на самом деле все равно. Я вижу по ее взгляду, что она уже убеждена, что я виновна в том, что случилось с Джоном Эриком. Я не собираюсь давать ей ничего, чтобы подкрепить это мнение.

– Мисс Эллис, вы имели какое-либо отношение к исчезновению Джона Эрика?

Я смотрю на нее, мои губы сжаты в тонкую линию.

– Куда вы пошли после того, как убежали из библиотеки? Почему вы не сообщили о нем в полицию кампуса?

Я молчу.

– Вы хотели причинить ему боль так же, как он причинил боль вам?

Я-гребаная крепость.

– Мисс Эллис, чем скорее вы начнете отвечать на мои вопросы, тем лучше для вас.

Ее едва завуалированные угрозы меня не смущают. Я просто продолжаю смотреть на нее, бросая ей вызов своим взглядом, чтобы она старалась сильнее.

Она выглядит расстроенной, но она профессионал в том, чтобы сохранять хладнокровие.

– Мэллори, поговори со мной. Я хочу помочь тебе ...

В этот момент дверь конференц-зала распахивается, пугая нас обоих. Внутрь врывается высокий мужчина в явно дорогом деловом костюме и кожаном портфеле.

– Этого достаточно. Мой клиент закончил отвечать на ваши вопросы, – огрызается он.

Я удивленно смотрю на этого человека.

– Ваш клиент?

– С этого момента я буду представлять интересы мисс Эллис, – объявляет мужчина. – Вы обвиняете ее в чем-нибудь?

Детектив Ашер выглядит так, как будто ей ничего больше не хочется, кроме как разрядить свою обойму в грудь модного адвоката, но после нескольких мгновений яростного молчания она качает головой.

– Нет, мисс Эллис в настоящее время не предъявляется обвинение, – процедила она сквозь зубы.

– Тогда мы закончили здесь. Мисс Эллис, пойдемте со мной.

Мужчина поворачивается к двери, и через несколько секунд, когда мой мозг пытается понять, что, черт возьми, происходит, я встаю на ноги, чтобы последовать за ним, бросая на Ашер растерянный взгляд.

Она сердито смотрит на меня в ответ, но не пытается остановить нас.

Как только мы выходим из конференц-зала, я выпаливаю: – Извините, но кто вы?

Мужчина останавливается и поворачивается ко мне лицом. Порывшись в кармане пиджака, он достает модную черную визитную карточку и протягивает ее мне.

– Чендлер Брэнсон, – говорит он. – Номер на карточке. Если этот детектив еще раз посмотрит на тебя, позвони мне, хорошо?

Я несколько секунд смотрю на блестящий кусок картона, прежде чем снова поднимаю взгляд и встречаюсь с его пристальным взглядом.

– Карли наняла тебя? Школа связалась с ней? Ты поэтому здесь?

Чандлер качает головой, его губы подергиваются в усмешке.

– Скажем так, когда Сэйнт Анжелл пишет, я сразу начинаю действовать. Я буду на связи, Мэллори. Помни, ни с кем не разговаривай без меня.

С этими словами он поворачивается и идет по коридору, оставляя меня смотреть ему вслед ошеломленно и безмолвно.

Сэйнт послал его?

Почему?

Как он вообще узнал, что меня допрашивает полиция?

В оцепенении я иду по коридору и выхожу из административного здания. Мне нужно найти Сэйнта и потребовать информацию, о три, что происходит. Мне нужно знать, почему он это сделал и почему он не предупредил меня о приезде Чендлера.

Я иду через кампус к зданию общежития, в которое его перевели после того, как сгорел дом Ангеллов. Я еще не была в его новой комнате, но я точно знаю, где она находится. Я ничего не могла с собой поделать, когда впервые вернулась в кампус после зимних каникул, и сверлила Лони, пока она не проболталась и не сказала мне, что он живет на верхнем этаже Кроуфорд-холла.

Я поднимаюсь на его этаж и подхожу к его двери. Не останавливаясь, я поднимаю руку и стучу. Меня поражает, что я даже не знаю, находится ли он сейчас в своей комнате, но в следующую секунду дверь распахивается, и он стоит на пороге.

Он смотрит на меня сверху вниз, явно удивленный. Однако в следующую секунду его удивление перерастает в раздражение.

– Чего ты хочешь?

– Почему ты нанял мне адвоката? – спрашиваю я, переходя прямо к делу.

Он фыркает.

– Потому что ты чертовски бедна и сама не можешь найти приличного.

– Сэйнт, я серьезно, – шиплю я.

Он закатывает глаза и поворачивается, чтобы вернуться в свою комнату. Однако он оставляет дверь открытой, что я интерпретирую как приглашение войти.

Войдя внутрь, я замираю и таращусь, оглядывая пространство. Почему-то это более роскошно, чем его последнее один. Более высокие потолки, более широкие окна, а его кухня в два раза больше моей. У него совершенно новая мебель и, без сомнения, шкаф, полный новой одежды.

Очевидно, что он сбросил несколько сотен тысяч долларов, чтобы возместить все, что потерял в огне, но для него это была бы только капля в море.

Я закрываю за собой дверь, и он поворачивается ко мне лицом, прислоняясь к столу и выжидающе выгибая бровь.

– Ну? – рычит он. – Я жду, когда мне надерут задницу.

Я вздыхаю.

– Я здесь не для того, чтобы драть твою задницу, но мне нужно знать, почему ты продолжаешь мне помогать? Это становится смешным.

– Смешным? Ты хочешь сказать, что не хочешь, чтобы один из лучших адвокатов по уголовным делам в Лос-Анджелесе уберег твою упрямую задницу от тюрьмы?

– Это не... – Я делаю глубокий вдох и беспокойно пробегаю ладонями вверх и вниз по своей форменной юбке. – Сэйнт, я благодарна, я просто ...

– Ты думаешь, что стриптизерша на день рождение, это вульгарно?

Его вопрос полностью сбивает меня с толку, и моя голова в шоке откидывается назад.

– Что? – заикаюсь я. – О чем, черт возьми, ты говоришь?

Он пожимает плечами.

– Стриптизерши на день рождение. Это вульгарно или нет?

– Я так растеряна, – признаюсь я, в отчаянии сжимая в кулаках юбку. – Почему мы говорим о стриптизершах на день рождения?

– Просто пытаюсь выяснить некоторые последние детали для моего особого дня, – объясняет он с дерзкой ухмылкой, от которой у меня в груди бешено колотится сердце. – Это в конце месяца, ты же знаешь. Двадцать восьмого.

– О.

Он наклоняет голову набок, скользя взглядом по моему телу, от моих черных туфель до косы, распущенной на моей голове.

– Ты собираешься сделать мне подарок?

Я пытаюсь поговорить с ним, а он говорит о чертовой вечеринке по случаю дня рождения?

– Сэйнт, может будешь серьёзным хоть на минуту, пожалуйста?

– Я говорю серьезно, Мэллори, – саркастически говорит он, отталкиваясь от своего стола, чтобы подкрасться ко мне. – Стриптизерш на день рождения нужно нанимать с осторожностью.

– Почему ты продолжаешь помогать мне? – требую я, поднимая подбородок так, чтобы наши глаза встретились. – Ты совершенно ясно дал понять, что ты обо мне думаешь, так почему же ты продолжаешь вмешиваться, чтобы спасти меня?

Он смотрит на меня сверху вниз несколько долгих, безмолвных мгновений, и я понятия не имею, что происходит в его сложном, испорченном мозгу.

– Кажется, я просто ничего не могу с собой поделать, – наконец выпаливает он, как будто слова вырываются из него против его воли. Его рука поднимается, чтобы обхватить мой подбородок, а его рот опускается к моему.

– Когда дело доходит до тебя и тех ситуаций, которые я помогал создавать, я постоянно оказываюсь втянутым во все это, хотя всякий раз, пытаюсь игнорировать тебя.

Ситуации, которые он помогал создавать.

Это не тот ответ, которого я ожидала.

Совсем нет.

– Это ты устроил пожар, в результате которого сгорело твое старое общежитие? – удается прошептать мне.

– Нет. – Его тон тверд, его холодный пристальный взгляд напряжен.

У меня есть к нему еще один вопрос. Я спрашивала об этом раньше, но тогда я ему не поверила.

– Ты имел какое-либо отношение к исчезновению Джона Эрика?

Он ухмыляется, как будто находит вопрос забавным, но затем качает головой.

– Нет, я не имею никакого отношения к исчезновению этого засранца.

Я пристально смотрю на него, отчаянно пытаясь найти что-то в его выражении лица, чтобы сказать мне, что он честен со мной. На его лице, как обычно, написано высокомерие и превосходство, и я больше ничего не могу в нем прочесть.

Я хочу ему верить. Я, честно говоря, действительно хочу.

Я просто не знаю, можно ли.

ГЛАВА 20.

САМОДОВОЛЬНОЕ ЛИЦО ДЖОНА ЭРИКА СМОТРИТ НА МЕНЯ В ОТВЕТ ПОД СЛОВОМ ПРОПАЛ, написанным большими черными буквами. Я вздыхаю и закатываю глаза, срывая плакат со своей двери, а затем и все остальные, сопровождающие его.

Вот уже десятый день подряд я возвращаюсь в свое общежитие и обнаруживаю, что моя дверь увешана этими дурацкими плакатами.

Ворвавшись в свою комнату, я сминаю их все в большой смятый шар и бросаю в мусорную корзину, затем достаю коробку конфет, которую Карли прислала мне на день Святого Валентина, из ящика прикроватной тумбочки.

Последние несколько дней были ужасными. Я имею в виду, что большая часть моих дней в Ангелвью были довольно ужасными, но эта прошлая неделя была особенно хреновой.

Детектив Ашер возвращалась еще несколько раз, чтобы допросить меня, но я никогда не встречалась с ней без Чандлера. Он безжалостен, и я просто счастлива, что он на моей стороне. Он помог мне уклониться от более личных вопросов Ашера и проинструктировал меня, как лучше всего донести до людей, что я так же сильно хочу, чтобы Джон Эрик появился, как и все остальные. Не обязательно ради самого Джона Эрика. Чендлер посоветовал мне оставить эту часть в стороне.

Я все еще не до конца понимаю, почему Сэйнт послал его. Он сказал, что ничего не может с собой поделать, но почему, черт возьми, нет? Величайшая сила Сэйнта, это его способность контролировать всех вокруг себя. Манипулировать и уговаривать людей получить именно то, что он хочет.

Что во мне заставляет его терять этот железный контроль? Почему он не может перестать помогать мне?

Я засовываю шоколадку в рот и задумчиво жую. Ирония не ускользает от меня в том, что человек, который утверждает

, что ненавидит меня, постоянно появляется, чтобы спасти мою задницу, и единственный человек, который должен быть настроен любить меня, не может быть обеспокоен.

Я ни черта не слышала ни от Дженн, ни от Призрака, и это сводит меня с ума, а также заставляет чертовски нервничать. Дилан также преследует меня хуже, чем когда-либо, с тех пор как исчез Джон Эрик. В конце урока на следующий день после той первой встречи с Ашером он сказал мне, что убежден, что я тоже лгу о смерти Джеймса, потому что, когда люди связывались со мной, они умирали.

Он мудак, но трудно сказать, что он не прав. Особенно в последнее время.

Вздохнув, я бросаю коробку с шоколадом дальше на кровать. Поедание моих чувств не поможет мне справиться со стрессом, поэтому я решаю пойти в бассейн. Я встаю и иду к своему шкафу, чтобы достать купальник. Некоторые упражнения будут как раз тем, что нужно, чтобы успокоить мои нервы, я уверена, и, если ничего больше, я могу высказаться Лиаму.

Когда я одеваюсь, я спешу из своей комнаты и направляюсь через кампус в центр отдыха. Я уже чувствую себя более непринужденно, когда вхожу в бассейн, но мое напряжение возвращается в одно мгновение, когда я вижу, как остатки встречи в бассейне встретились ранее в тот день. Мой желудок скручивает от резкого напоминания о том, что я потеряла, но затем я поворачиваюсь к самому бассейну, и мой желудок опускается, когда я вижу, кто ждет меня в воде.

Не Лиам, а Сэйнт.

– Боже, почему? – громко рычу я.

– Признайся, ты уже мокрая.

Он ухмыляется, подходит к краю бассейна, чтобы положить руки на бетон.

– Лиаму пришлось уехать домой на ночь, и он не хотел, чтобы ты была одна и разочарована.

Я чувствую запах его дерьма с того места, где стою.

– С другой стороны, я действительно не чувствую желания плавать сегодня вечером, – говорю я, поворачиваясь, чтобы направиться обратно к двери.

– Ух ты, Эллис. Я не думал, что ты такая трусиха. Думаю, мы можем добавить это к вашему постоянно растущему списку недостатков характера. Мазохистка, любопытная, трусливая...

Я замираю, мои руки сжимаются в кулаки по бокам. Медленно я поворачиваюсь к нему лицом.

– Я не трусиха, – выдавливаю я. Я просто пытаюсь больше не быть идиоткой.

Он выгибает бровь, и, черт возьми, он выглядит так чертовски сексуально со своими мокрыми золотистыми волосами, прилипшими к лицу вот так.

– Тогда залезай в бассейн, – говорит он с явным вызовом в голосе.

– Я не полезу с тобой в этот бассейн, – огрызаюсь я в ответ. – Забудь об этом

– Давай, Мэллори, – насмехается он, отталкиваясь от стены, чтобы поплыть назад, обнажая мускулистую грудь и толстые руки. При виде этого у меня покалывает в животе, и я впиваюсь зубами в нижнюю губу, чтобы сдержать возбуждение.

– Вода прекрасная, и я знаю, как сильно ты любишь плавать. Я предполагаю, что тебе очень, очень сильно нужно выпустить пар, не так ли?

Я ненавижу то, насколько он прав, или то, как сильно я хочу оказаться с ним в этом бассейне. Я говорю себе, что мне действительно нужно упражнение. Мне нужно снять стресс.

Это большой бассейн. Почему я должна позволять ему пугать меня?

– Не будь слабачкой, Мэллори, – смеётся он. – Залезай в гребаную воду.

Я знаю, что, наверное, пожалею об этом, но я не выношу его насмешек. Я быстро бросаю снимаю шорты и рубашку, бросая их на скамейку.

Подойдя к краю бассейна, я прыгаю в него и показываю ему палец. Когда я выныриваю обратно на поверхность, чтобы сделать большой глоток воздуха, я испуганно ахаю, обнаружив, что он плывет прямо рядом со мной.

– Черт возьми, Сэйнт, – я брызгаюсь в него. – Уходи.

Он рассекает воду и прижимает меня спиной к стене бассейна. Он кладет обе руки по обе стороны от моего лица, цепляясь за край и заключая меня в свои объятия.

– Ты когда-нибудь сосала член под водой? – спрашивает он меня с усмешкой. – Должен сказать, это есть в моем списке желаний.

– Чтобы отсосать член под водой? – язвительно замечаю я, приподнимая брови. – Я уверена, что в этом кампусе полно парней, которые с удовольствием позволили бы тебе

– Ты и вполовину не такая забавная, как думаешь, Эллис.

Я скриплю зубами, пока моя челюсть не издает ужасный хлопающий звук.

– В чем твое дело? Почему бы тебе просто не оставить меня в покое, черт возьми?

– Ты же знаешь, что я мог бы заполучить здесь любую девушку, какую захочу, верно? Я мог бы щелкнуть пальцами, и любая из них оказалась бы на моем члене за секунду.

Меня бесит, насколько верно это утверждение. Девушки падают, как костяшки домино, когда дело доходит до Сэйнта Анжелла.

Высокомерный придурок.

– Тогда почему бы тебе не пойти за одной из них?

Я толкаю его в плечо, но он, конечно, едва шевелится. – Дерзай. Иди и заставь столько девушек сосать твой член, сколько захочешь, потому что я с тобой покончила. С тобой покончено с тех пор, как ты решил сделать мои самые темные секреты горячими сплетнями этой дерьмовой школы

– О, ты закончил со мной? – смеется он.

Он действительно, блядь, смеется!

– Это то, что ты говорила себе несколько недель назад, когда я склонился над твоей кроватью и ты кричала, как будто снималась для первой страницы порно-хаба?

Я двигаюсь, чтобы дать ему пощечину, но он хватает меня за запястье и сжимает.

– Не в этот раз, я и так много позволял тебе уйти с этим, маленькая мазохистка.

– Пошел ты, – плюю я. – Отпусти меня. Я так устала от тебя, и на этот раз я серьезно.

К моему удивлению, он отпускает мою руку, но не отходит от меня. Выражение его лица меняется, и он действительно выглядит растерянным, когда смотрит на меня.

– Послушай, Мэллори, – В его голосе больше нет той жестокости, и он звучит почти ... мягко. – Если бы я знал что Портер трахнул тебя, я бы никогда не пошел на это собрание.

Я недоверчиво моргаю. Если его слова должны были заставить меня чувствовать себя лучше, то они делают как раз наоборот.

Ярость пульсирует во мне.

– Ты что, издеваешься надо мной? – Я снова толкаю его, и на этот раз он отпускает свою хватку за край бассейна и плывет назад. – Ты думаешь, что это делает то, что ты сделал со мной, лучше? Если бы Дилан не был замешан, ты бы не чувствовал никакого сожаления, не так ли?

Его глаза вспыхивают.

– Не называй его так по имени

– Почему бы и нет? Это имя я выкрикнула, когда он лишил меня девственности. Я кричала и кричала его.– Черная ярость пересекает его черты, но я продолжаю. – Как ты себя чувствуешь каждый день, сидя в его классе и зная ...

– Закрой рот, Мэллори, – обрывает он меня.

Однако я не позволю ему угрожать мне. Я его не боюсь.

– Что он был там первым, – шиплю я, заканчивая то, что планировала сказать раньше.

Челюсти Сэйнта сжимаются под бронзовой кожей.

– Меня от тебя тошнит.

– Да, ну, меня тошнит от твоего навязчивого, собственнического поведения, – шиплю я. – Я не твоя игрушка, Сэйнт. Уже нет. Иди и испорти чью-нибудь жизнь.

Я отталкиваюсь от стены, чтобы доплыть до лестницы, но он хватает меня за руку и тянет обратно к себе. Я врезаюсь ему в грудь, и его руки обвиваются вокруг моей талии. Прежде чем я успеваю произнести хоть слово протеста, он опускает голову и крадет мое дыхание поцелуем.

Мои руки сами собой обвиваются вокруг его шеи. Он ступает по воде, удерживая нас обоих, когда его язык проникает в мой рот, а его руки опускаются, чтобы обхватить мою задницу и прижать мои бедра к его. Его член медленно твердеет и прижимается ко мне, и у меня так сильно кружится голова, что я не могу вспомнить, почему я не должна делать это с ним.

Я хочу обхватить ногами его талию и тереться о его эрекцию, пока не кончу. Я хочу впиться ногтями в его кожу и услышать свое имя на его губах. Я так многого хочу от Сэйнта Анжелла, и это заставляет меня задыхаться и гореть.

Я чувствую, что кто-то наблюдает за нами, прежде чем слышу предательский звук прочищения горла. Сэйнт не перестает целовать меня, поэтому я отворачиваюсь от него, чтобы посмотреть вверх.

Я замираю, когда мои глаза встречаются с темным взглядом Лиама. Он стоит на краю бассейна и смотрит на нас

с явным отвращением.

Черт, как мне это объяснить? Руки Сэйнта все еще на моей заднице, ощупывают мою плоть, и я слишком ошеломлена, чтобы попытаться вырваться из его хватки.

– Лиам, что ты ...

– Полиция кампуса начала обходить здесь каждые 90 минут, – говорит он сквозь стиснутые зубы. – Я хотел, чтобы вы знали, чтобы вас не поймали на взломе и проникновение. Что вы решите делать дальше, полностью зависит от вас.

Он бросается прочь, и я не могу преследовать его, потому что Сэйнт все еще обнимает меня и явно не собирается отпускать. Я поворачиваюсь, чтобы встретиться с ним взглядом, и не удивляюсь, увидев, что на его лице дерьмовая ухмылка.

Я стискиваю зубы, от ярости мое дыхание вырывается мелкими вздохами.

– Я думала, ты сказал, что ему нужно было уехать домой.

– Я солгал.

Он легко пожимает плечами.

– Я не прочь быть лицемером, когда замешана твоя киска, Мэллори.

Я не могу в это поверить. Не могу поверить, что я снова попалась на эту удочку. Влюбилась в его чушь и растаяла от его прикосновений. Я толкаю его, пока он, наконец, не отпускает меня, а затем плыву к лестнице, чтобы подтянуться и выбраться из воды. Отказываясь оглядываться, даже несмотря на то, что я слышу, как он следует за мной, я иду к своим вещам и хватаю полотенце, чтобы вытереться.

– Тебя действительно так сильно беспокоит, что он нас видел? – спрашивает он, и в его голосе слышится восторг.

Я поворачиваюсь к нему лицом, оборачивая полотенце вокруг своего тела.

– Ты кусок дерьма, ты это знаешь? – кричу я, прежде чем понимаю, что разворачиваться было ошибкой. Он промокший и без рубашки, и его выпуклость отчетливо видна на фоне синих плавок. Мой гнев борется с моим либидо за доминирование, когда я смотрю на него.

Он пожимает плечами.

– Это неделя моего дня рождения. Я имею право получить то, что хочу.

Озабоченный. Это гребаная правда, не так ли? Он придурок, который разрушает жизни, потому что ему весело от этого. Ему плевать, кому он причиняет боль или что разрушает, пока он добивается своего.

– И чего именно ты хочешь? – срываюсь я. – Меня?

Он не отвечает. Только ухмыляется.

Я больше не могу выносить его вида. Если я останусь в его присутствии еще хоть секунду, я сойду с ума и попытаюсь утопить его, клянусь Богом, я это сделаю.

Собрав свои вещи, я поворачиваюсь к нему спиной и несусь к двери. Однако как раз перед тем, как я выхожу в коридор, его голос останавливает меня.

– Ты же не захочешь пропустить завтра урок истории.

Я хмурюсь, понятия не имея, что, черт возьми, это значит, но я не собираюсь задерживаться, чтобы спросить его.

ГЛАВА 21.

НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ Я СНОВА ЧУТЬ НЕ ПРОПУСКАЮ ЗАНЯТИЯ. И не только историю, но и весь день.

Я в ужасе от того, что Сэйнт собирается выкинуть что-то новенькое, чтобы унизить меня, но я заставляю себя ходить на все занятия, потому что понимаю, что если я не приду, он подумает, что я струсила. Я много чего умею, но я точно, не трусиха.

Лиам игнорирует меня весь день. Я не удивлена, но это раздражает. Он не мой парень и не имеет права устраивать истерику всякий раз, когда я с кем-то встречаюсь. Даже несмотря на то, что я говорю себе это, я знаю, что это не очень справедливая мысль, потому что я не просто встречаюсь с кем-то. Я делаю это с Сэйнтом. Тем не менее, меня тошнит от холодного отношения Лиама ко мне всякий раз, когда я делаю что-то, что ему не нравится или то, что им не одобряется.

К тому времени, когда я доберусь до истории, я нахожусь на пределе своего темперамента и просто хочу покончить с тем, что запланировал Сэйнт.

Я останавливаюсь у двери в класс и делаю глубокий вдох, прежде чем войти внутрь с высоко поднятой головой.

Через несколько мгновений три вещи показались мне странными. Во—первых, Дилана нигде не видно, вместо него есть старший учитель по заменам, которого я никогда раньше не видела. Во-вторых, все возбужденно разговаривают. А третий?

На этот раз горячие сплетни, это не я.