Текст книги "Темные Дни (ЛП)"

Автор книги: Джус Аккардо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Я подбежала к ним и дернула футболку. Они уже начали рвать её, так что это было несложно. С громким разрывом, трикотаж разделился пополам. Я отдала половину Габриэль, а остальное другой девушке.

– Вот, пожалуйста. Наслаждайтесь! – я повернулась к Лукасу. – Снова Жадность?

Он покачал головой, отвлекаясь.

– Зависть, – сделав нескольких шагов к научной лаборатории, он поднес руки к лицу и заглянул в окно. – Вида.

Я оттолкнула его локтем в сторону и встала на цыпочки. Директор Дюбуа целовал Миссис Гастингс – школьного консультанта. Хорошо, что я не съела обед. А то бы он оказался наружи.

Мы оставили их и продолжили идти по коридору, заглядывая в классы, проходя мимо. Везде было пусто. Как торговый центр в первый день школы. Я уже собиралась позвать, убеждаясь в том, что Грехи разбежались, когда мы дошли до учительской.

Открывая дверь, я замерла, пытаясь переварить сцену передо мной. Ноги Миссис Мэннинг лежали на столе, обуви не было, пустой взгляд. Вокруг ее головы кружила муха, усаживаясь, наконец, на её щеке. Я ждала, что она прогонит её прочь, но она все проигнорировала.

В другом конце комнаты Мистер Маркс сидел перед небольшим экраном с устрашающе пустым выражением. На экране не было ничего, кроме помех, хотя он все еще выглядел восторженным. Каждые несколько секунд его бровь дергалась вместе с его правой щекой. На полу у его ног была чашка с кофе, который растекся на полу.

Пока я смотрела, Джеймс Фарли, один из дворников школы, перемещался позади. Он поскользнулся на жидкости кремового цвета, теряя равновесие и падая на пол. Когда Фарли, наконец, принял сидячее положение, два его пальца на левой руке были скручены под странным углом. Сломаны. Вместо того чтобы проклинать боль, он просто сидел и смотрел вперед, пока манжеты его штанов впитывали кофе.

– Они просто...Похоже, что они умерли. Они дышат, но умерли.

– Лень, – сказал Лукас вполголоса. – Он хотел, чтобы они сидели здесь и чахли, медленно голодали до смерти, пока он кормится полученной энергией.

Грабеж магазина Фланкмена был ужасным. Хаос и драки. Людям было больно... Но это было как-то более тревожно, видеть этих людей, которые просто сидели там. Пустые и невыразительные. Как будто они были живы, но в ловушке. Загнанные, как Лукас.

– Нет, он не будет этого делать. Мы не позволим дойти до этого. Грехи падут.

Я оглядела комнату и в дальнем углу увидела мужчину, которого не узнала. Он прислонился к стене, наблюдая за всем бледно-голубыми глазами и со скучающим выражением. Скучающим, но более живым, чем другие.

Я последовала к нему.

– Оставь их в покое.

Он едва взглянул, до того как зевнуть и небрежно махнуть на меня.

– Уходи.

– Лень, верно?

– Тони, – ответил парень. Он говорил с сильным городским акцентом и часто кивал головой.

Обращаясь к Лукасу, он сказал:

– Это имя этого тела, в любом случае. Мне нравится. Гнев?

– Лукас, – сказал он ледяным тоном. – Меня зовут Лукас.

– Ты человек, верно? Это ужасно застрять в этой коробке, малыш, – он почти звучал сочувствующе. – Вида тебя искала.

Обращаясь ко мне, Тони сказал:

– Тебя искала тоже. Мы не поклонники твоей семьи.

– Чувство взаимно.

– Немного лени, да? – ухмыльнулся Тони. – И ты должна будешь меня поблагодарить. Я вытащил тебя из школы.

– Я обязательно проверю, чтобы ты был в списке людей, которым я отправляю открытки на Рождество. Где остальные?

– Слушай, девчушка. Ты должна беспокоиться о Виде и её новом друге. Остальные из нас просто хотят, чтобы их оставили в покое. Я никогда не обижал никого здесь.

Это привлекло мое внимание.

– Новый друг? Что за новый друг?

– Иногда мы не получаем того, чего хотим.

Кулак Лукаса молниеносно взметнулся и ударил Тони по челюсти. Лишь миг шока перед тем, как его голова качнулась назад, а глаза закатились. Он рухнул на землю, как мешок кварцевого порошка, его дорогой пиджак собрался на талии.

– Эффективно, но несвоевременно. Теперь мы не знаем, что он имел в виду, – я ткнула его носком своего кроссовка. Дважды. Просто чтобы быть уверенной. Если бы это была я, то сыграла бы опоссума, если бы была в меньшинстве, и ожидала возможности нанести удар. – И вернуть его обратно в офис сейчас будет немного сложнее. Знаешь, он ведь без сознания и все такое... Если у тебя, конечно, нет суперсилы.

Лукас нахмурился.

– Он не собирался пойти туда спокойно.

Он был прав. Я оглядела комнату и увидела рулон клейкой ленты на краю одного из столов. Улыбаясь, я схватила его и помахала в воздухе.

– Что это?

Я склонилась над Тони и принялась за работу.

– Это самое крутое изобретение двадцатого века.

После того, как Тони был обезврежен, я вручила рулон Лукасу.

Он отклеил край, давая ему болтаться на кончике его пальца с благоговением.

– Это поразительно.

Я взяла у него ленту и сделала очередной сигнал.

– Здорово, – исправила я

– Что?

– Это здорово. Используй язык земли, дед. Боже. Разве у вас не было сленга еще в каменном веке?

– Здорово, – сказал он, будто пытаясь примерить слово. – Это значит поразительно?

– Ага.

Он кивнул и пошевелил своим пальцем.

– У нас был сленг в 1882 году. Люди все еще используют слово оборванец?

Я подавила смешок.

– Эм, нет. Не используют. Оборванец? Серьезно? Какое неправильное слово!

Он уставился на меня за мгновение до того, как покачать головой.

– Иногда я хочу попросить тебя отправить меня обратно в коробку.

– Разве ты не Чувак Высокой Драмы?

Я снова пнула носком Тони и положила рулон ленты обратно на стол.

– Оно достаточно сильное, чтобы его удерживать?

– Оно достаточно сильное. Поверь мне. Капитан футбольной команды использовал этот материал, чтобы повесить талисман команды соперника из другой школы. Я не известна своим школьным духом, но было чертовски забавно видеть, как чувак в фиолетовом костюме курицы парил в воздухе.

– Ты не такая как те, кого я когда-либо встречал.

– Я полна сюрпризов.

Его улыбка стала шире, и бабочки прилетели обратно.

– Так и есть.

ГЛАВА 16

Вынести Тони из школы было легко. Преподаватели в холле были далеки от замечания чего-либо. Так как Лень ушла, то мы надеялись, что они могли вернуться к нормальной жизни раньше. Лукас и я смогли перетащить Лень через кафельный пол с минимальными проблемами. Он хорошо скользил и легко шел по полированному полу. На улице это...могло оказаться проблемой.

Мои варианты были ограничены.

Общественный транспорт не поможет. Я не могла придумать уважительную причину того, почему два подростка таскают бессознательного мужчину в грязном дизайнерском костюме, обмотанного клейкой лентой.

О том, чтобы его поднять, не было и речи. Тони не был маленьким парнем. Даже если Лукас будет помогать, мы бы в конечном итоге делали скорее перетаскивание, нежели переноску. Внутри него был человек, я не хотела спускать его по дороге.

В действительности, был только один вариант. Мама. Я вытащила свой телефон и набрала офис. Я не так представляла свою победу, но, к сожалению, это было все, что мы имели. Но даже это не сработало. Мобильник отключился на четвертом гудке, и я повесила трубку.

– Нет ответа. Имеет смысл, – сказала я Лукасу, когда набрала на её мобильник. – Она и папа на охоте за Грехами, – меня отправили на голосовую почту. Я закрыла телефон и сунула его обратно в карман.

– Ну, теперь мы официально влипли.

Я вышла из кустов и посмотрела вверх и вниз по улице в тот момент, когда красный Мустанг завернул за угол. Он замедлился, дважды погудев, прежде чем встать возле тротуара.

– Привет, красавица, хочешь проехаться?

Подходящее время – не тот человек. С тем, как он вел себя раньше, это была, вероятно, плохая идея, чтобы её даже пробовать рассмотреть, но я была в отчаянии. Чем дольше мы стояли под открытым небом, тем больше шансов, что что-то могло случиться.

– Привет, Гарретт...Да.

«Гарретт, Очаровывающий Девушек» просиял мне из Мустанга.

– Ну, тогда прыгай.

Это было самое интересное.

– Хм, на самом деле, со мной ещё несколько человек.

– Полагаю, что ты имеешь в виду свою тень, – проворчал он.

– Да, Лукас здесь, но у меня есть кое-кто другой...это часть моей работы. Один из альтернативных случаев моей мамы.

Гарретт, насколько я знала, не имел ни малейшего представления о сверхъестественном в Пенансе, поэтому и понятия не имел, что означают наши альтернативные случаи, но я, казалось, привлекла его интерес.

Он немного оживился.

– Часть работы?

Я повернулась и позвала Лукаса. Он появился из кустов, волоча Тони за собой.

– Чувак ... – Гарретт припарковал Мустанг и выпрыгнул из автомобиля. – Он что преступник, или что-то вроде этого?

Я отошла, чтобы помочь Лукасу. Вместе мы подняли Тони с травы и наклонили его на автомобиль.

– Вроде того. Горе-папаша. Его семья заплатила нам, чтобы найти его. Что-то вроде твоего случая.

Гаррет кивнул и открыл заднюю пассажирскую дверь, отодвигаясь вправо, чтобы мы могли положить Тони внутрь. Прежде чем я успела его остановить, Лукас проделал свой путь вокруг на другую сторону и скользнул рядом с Тони, заставляя меня сесть на переднее сидение.

Замечательно.

К счастью, наш путь был коротким...и тихим. Гарретт не сводил глаз с дороги и не попытался схватить что-нибудь или исповедать свою бессмертную любовь. Он, тем не менее, держал взгляд на пассажирском сидении через зеркало заднего вида. Я не могла сказать, смотрел он на Лукаса или на Тони.

Он остановил машину рядом с тротуаром перед офисом и заглушил двигатель.

Независимо от того, что сделало с ним прикосновение Виды, оно, казалось, исчезло.

Все, казалось, вернулось к нормальной жизни.

– Слушай...о том, что было раньше...

– Все хорошо.

Тони переместился на заднем сидении. Он потянул за ленту, глядя на здание, как будто знал, что за этим последует. Лукас распахнул дверь и вылез, волоча его за собой. Тони по большей части не сопротивлялся, пытаясь быть немного более сдержанным в использовании своих оков.

Я открыла дверь, чтобы последовать за ними, стремясь преподнести маме хорошие новости. Мы нашли одного из невинных. Двух, технически, если считать Лукаса, осталось пять. Я вылезла наружу одной ногой, когда Гаррет схватил меня за руку.

– Подожди...нам нужно поговорить.

Ох, ну что за черт.

– Я сожалею о моем выпаде ранее.

Я надеялась, что он не будет этого делать. Неуклюжие извинения были тем, с чем я не очень хорошо справлялась.

– Я сказала тебе, что все круто. Всего лишь помутнение рассудка. Уже забыли. Ты же не имел в виду то, что сказал.

– Джесс...я имел в виду то, что сказал. Я люблю тебя.

Снова это слово. Это злое слово из шести букв. Любовь. Все это было плохим сном. Продукт одного из моих известных сахарных запоев прямо перед кроватью. Этот сон, или я бы оказалась на Земле Биззаро и забыла бы оставить след неоновых сухарей.

Я рванула вперед и выскочила из машины, прежде чем он схватил меня снова. Было бы трудно объяснить маме, и всем остальным, почему его яйца были у него в горле, и он пел сопрано.

Возле Лукаса Тони пробормотал что-то, что без клейкой ленты, вероятно, было бы довольно красочным. Лукас развернул его в сторону офиса и пошел. Несколько раз он остановился, чтобы оглянуться через плечо.

– И что? – позвал Гарретт. Он перегнулся через сиденье, высовывая голову в открытое окно. – Не оставляй меня так.

Я не ответила. Вместо этого я развернулась, чтобы последовать за Лукасом. Он остановился и ждал у двери. Наши глаза встретились, и на мгновение мне показалось, что он наблюдал за Гарреттом, потому что он волновался. Обо мне. Эта мысль заставила меня быть счастливее, чем я должна была быть.

Когда Гарретт завел двигатель и сорвался с обочины, я слышала, как он засмеялся. Звук послал озноб по моей спине. Вида околдовала его вчера. Это же все должно было пройти в ближайшее время, не так ли? Я просто собиралась держаться подальше до этого момента.

Со вздохом, я проделала свой путь по дорожке туда, где стоял Лукас с Тони. Он покачал головой и немного подтолкнул Грех к двери.

– Я не думаю, что Клэр будет в восторге от этого.

– Ты с ума сошел? Тот факт, что я зацепила грех самостоятельно, просто взорвет её!

Подняв брови, он остановился.

– Хорошо, может быть, это не мое дело, но ты знаешь, что я имею в виду.

Лень сделала последнюю попытку вырваться, но Лукас перевернул его и прижал лицом к стене. Зафиксировав одну руку на его спине, а другой взявшись за шею Тони, Лукас сказал:

– Я думаю, что ты ошибаешься.

***

– Я была очень конкретной с моими инструкциями. Школа. Дом. Я не говорила тебе метаться в поисках самостоятельно и пытаться задержать одного из этих.

Да. Мой план произвести впечатление на маму моей безумной поимкой Греха получил неприятные последствия, как Лукас и предсказал. На самом деле, назвать это неприятными последствиями очень слабо. Она, вероятно, будет держать меня на скамейке запасных неделями или даже больше.

– Я не металась. Скорее куражилась. И они люди, ма. А не «эти».

– Меня это не волнует, даже если они беззащитные маленькие котята, висящие над чаном кислоты...Я же сказала тебе держаться подальше.

Она выхаживала по полу офиса, выпуская пар. Мама нечасто на меня сердилась. Конечно, она раздражалась – она постоянно раздражалась моим нежеланием принимать нормальные подростковые штучки, но сердиться? Не так часто.

– Ты должна остыть. Ты выведешь Лукаса из себя.

Она сделала глубокий вдох.

– У меня есть идея приковать наручниками тебя к мебели в твоей комнате.

– Это ужасная идея. Нам бы пришлось в итоге потратить много денег на ремонт мебели.

Она закатила глаза и села в кресло за своим столом, борясь с улыбкой. Это мне нравилось больше. Есть ли что-то хорошее в маме, когда она выходит из себя? Это никогда не длилось долго.

Барабаня по столу, она посмотрела на меня.

– Тем не менее, ты проделала отличную работу.

Очко!

– Но я не передумаю. Я не хочу, чтобы ты участвовала во всем этом, Джесси.

Воздух спустился из моего счастливого воздушного шарика.

– После того, что я только что сделала? Ты же несерьезно!

– Я серьезно. Если ты хочешь помочь, разбирайся с другими нашими делами, хорошо. Я не хочу, чтобы ты связывалась с Грехами.

Я чувствовала на подходе типичную подростковую истерику.

– Ты доверяешь мне разобраться с демонами и другими жуткими тварями, но не с этим? Разве это справедливо?

Мама оставалась спокойной. Она это использовала. Это была одна из немногих вещей, о которых мы спорили. Я хотела больше ответственности. Шанс доказать ей, что я могла за себя постоять. Она настаивала на том, чтобы я купалась в детском бассейне.

– Речь не о справедливости.

– Тогда о чем? О навыке? Я вполне способна...

– Тебе не нужно напоминать мне, что ты можешь и чего не можешь делать. Я хорошо это знаю, и очень горжусь. Но это не так. Я не могу должным образом следить за тобой, ловить Грехи, защищать твоего отца, убедится в том, что Лукас не перевернет город с ног на голову и найти коробку. Я не настолько хороша.

На секунду я подумала о лести. На нормальной маме, это, возможно, срабатывало. Конечно ты...ты молодец! Ты что, шутишь? Ты очень хороша. На моей маме это не сработает. Она была лучшим измерителем фигни в стране.

– Но я доказала, что ты не должна делать это в одиночку. Я зацепила Лень, даже не потеряв ни один волос. Если речь идет о всей твоей увлеченности нормальностью...

– Это не имеет ничего общего с нормальностью, – вздохнула она. – Это связано с тем, что я удерживаю семнадцатилетнею дочь от радара одного из старейших зол, – она встала и наклонилась над столом. – У нас нет времени, чтобы делать все медленно, Джесси. У меня есть только три дня, чтобы найти этих людей, или они умрут. Сегодня утром мы с твоим отцом разыскали их на складе в центре города, но они ушли к тому времени, когда мы добрались туда.

Я открыла рот, потом закрыла его. Не было смысла спорить или говорить ей, что я уже технически была на их радаре из-за Виды. При всей моей логики, я поняла ее рассуждения. Мне это не нравилось, и я с этим не была согласна, но я поняла. Эта материнская фигня. Я не могла винить её.

Сильно.

Стиснув зубы, я отступила вверх по лестнице в свою комнату. Я захлопнула дверь и нырнула за своим телефоном. Время выполнить свое обещание Кендре. Гудок прозвучал пять раз, и я уже собиралась повесить трубку, когда она ответила.

– Привет...

– Подожди немного, – фыркнул она. – Перед тем, как что-то сказать, я должна извиниться.

Зная Кендру, она стучала пальцами и кусала свою нижнюю губу – нервные тики.

– Ничего не говори. Все хорошо.

– Все хорошо? – пискнула она. – Мы говорим об одном и том же, не так ли? О той части, где я пыталась убить тебя вчера в Фланкмене?

– Убить это немного драматически, не думаешь? Я имею в виду, ты использовала магию. Сколько вреда ты могла нанести?

Она ахнула, но я могла сказать, что это было не по-настоящему. У Кендры была определенная склонность к драматизму.

– Джесси!

– Серьезно, это была не ты, Кен. Не переживай, – я поправила телефон и перевернулась на спину. – Я была удивлена, увидев тебя в школе. Думала, что Кэссиди будет держать тебя дома.

– Неа, – пробормотала она. – Она не могла выпустить меня из дома достаточно быстро, – затянулась небольшая пауза, я слышала, как она сделала глубокий вдох. – Она помогает твоей маме с чем-то, не так ли?

Чувствуя всплеск вины, я посмотрела в сторону двери.

– Да. Нам нужно найти семью. Они одни из ваших.

Голос Кендры стал немного ниже.

– Ты знаешь фамилию?

У нас с Кендрой были общие вещи. Мы обе были частью небольшого, менее известного сообщества. Нам нравилась одна и та же музыка, и мы смеялись над одними и теми же шутками. У нас так же были родители, которые хотели удержать нас в безопасности.

– Уэллс. Что-нибудь знаешь?

Она немного помолчала перед выдохом в трубку.

– Неа, – пауза. – Слушай, я тебе позвоню позже, ладно? Мама заставляет меня мыть посуду. Если я протяну дольше, то она наколдует мне хвост.

Мыть посуду. Я выпрямилась и взмахнула обеими ногами на краю кровати. Это был код, если кто-то подслушивал.

Ковен, к которому принадлежали Кендра и ее мама, был полон не очень приятных женщин. У всех у них были друг с другом счеты, они боялись, что их секреты прольются в сверхъестественный мир. Иногда, я боялась того, что они прятали. Я видела, как они шли на крайние меры, когда думали, что их кто-то раскрыл. Любому, кто докучал людям, копаясь в их грязном белье, приходилось скрывать что-то плохое.

– Да, хорошо. Мы встретимся завтра в школе, – сказала я, что означает, перезвонить мне, как только ты будешь уверена, что все чисто.

Послышался слабый щелчок и шелест бумаги.

– С тобой все будет в порядке?

– Полностью. Ты знаешь меня и маму. Девочки Даркер все решат.

Я надеялась, что это звучало более убедительно для неё, чем для меня самой.

– Оставайся в безопасности.

И связь оборвалась.

Я вернулась в вертикальное положение и пнула носок на полу ногой, когда схватила айпод. Прибавив громкость и закрыв глаза, я плюхнулась назад на кровать, и успокаивающие звуки Девятой Симфонии Бетховена проникли в меня. Моя жизнь была похожа на его музыку. Иногда хаотичная, но сбалансированная. Мирная своим собственным странным образом. Я могла поставить на то, что Бетховен сделал удивительного монстра-сердцееда. Преданности парня своему ремеслу не было предела. Черт, ему нужно было засунуть голову в ледяную воду, чтобы бодрствовать. Если это не было посвящение, то я не знала, что это было.

Я некоторое время не двигалась, позволяя мелодии успокоить мои нервы, когда я пыталась думать. Я поняла, где была мама, но она должна была укоротить свою узду, в конце концов. Я была почти взрослой, и я видела больше, чем большинство людей за всю свою жизнь. Нет, я не собиралась сидеть просто так. Она нуждалась во мне. Мы просто поговорим об этом. Как взрослые.

Я перекинула свои ноги через край кровати и открыла глаза. Сначала в поле моего зрения был просто черный сгусток. Затем он сложился. В форму человека. Я отшатнулась, выдергивая наушник из моего левого уха вместе с небольшой серебряной серьгой. Лукас стоял надо мной, глядя вниз со странным выражением на лице. Он протянул мне белую кружку.

– Я думал, что это позволит тебе чувствовать себя лучше.

Как только мое сердце пришло в себя, я взяла чашку. Шоколадное молоко.

– Это не то же самое, что ты делала ночью, но я не мог понять, как работает эта проклятая машина на кухне, но получилась неплохо.

Я сделала глоток и кивнула.

– Это замечательно. Спасибо.

Я ожидала, что он уйдет, но он остался на месте. Смотря на меня.

– Шоколадная оливковая ветвь?

– Оливковая ветвь?

– Серьезно. Тебе нужно потратить время на просмотр телевизора, чтобы выучить язык, – пробормотала я, пытаясь скрыть свою улыбку. – Почему ты принес мне шоколадное молоко?

Он пожал плечами.

– Ты казалась расстроенной.

– Ну и что? Я думала, что раздражаю.

Он тоже попытался скрыть улыбку, но она вырвалась и расползлась на его губах. Наши глаза встретились, и прилив тепла пронзил меня. Прежде чем он повернулся и вышел из комнаты, он сказал:

– Так и есть.

Я посмотрела ему вслед и выпила шоколадное молоко одним глотком. Очень немногие вещи в жизни могут помочь чувствовать себя лучше, чем шоколад. Ну, шоколад и острое оружие. Когда я поставила чашку рядом с кроватью, мой сотовый начал сходить с ума. Я поймала его как раз перед тем, как от вибрирования он чуть не слетел с тумбочки.

«Со мной что-то не так. Приходи как можно скорее».

Гарретт.