Текст книги "Темные Дни (ЛП)"

Автор книги: Джус Аккардо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 12

– Мы должны найти её. Она вся на взводе. Зная, как шатки её силы могут быть, кто знает, какой вред она может нанести?

Лукас отряхнул какой-то мусор со своих штанов и нахмурился. Когда он наклонился вперед, то маленькие кусочки стекла упали с его волос на пол.

Я повернулась, чтобы подвести итоги. Толпа редела, большинство мародеров ушли – наряду с огромной частью магазина. Прилавки были разрушены, и кассового аппарата нигде не было видно, но на полу было много монеток, за которые боролись два ребенка. Я шагнула вперед, растащила их друг от друга и отправила в направлении двери. Они ушли, но перед этим назвали меня такими словами, которые заставили покраснеть даже водителя грузовика.

С каждым шагом стекло скрипело под моей обувью, царапая ранее нетронутый паркетный пол. Мистер Фланкмен сойдет с ума, когда это увидет. Он когда-то преследовал меня из магазина, потому что я понатащила грязи внутрь.

Отсюда, где я стояла у прилавка, я могла видеть дорогу. Полиция надевала на людей наручники и выстраивала их вдоль тротуара бок о бок, как на тюремном дворе. Некоторые из них все еще кричали и пытались добраться друг до друга, и полиция с трудом разнимала их.

– Как мы будем искать твою подругу?

– Я понятия не имею, но нам нужно спешить.

– О, верно, ты должна спешить. Тебе нужно поспешить притащить свою задницу домой, – сказал голос возле двери. Я подняла голову и увидела, что мама и папа стояли там – и какого черта, они на самом деле выглядели разочарованными.

– Мы услышали взрыв и увидели здесь дым. Я думала...

Мама подняла руку и покачала головой. Я сразу же закрыла рот.

– Нет, Джесси. Ты не думала. Ты понятия не имела...

– Клэр! – позвал офицер Барнс с другого конца комнаты. Он выпустил Тома Аарона, местного почтмейстера, и направился к нам. Том испустил маниакальное хихиканье, схватил коробку обуви, которую оставила Кендра, и удалился.

Мама взглянула на него, подняв брови.

– Гм, офицер Барнс...Том...

– Я надеялся увидеть тебя здесь, – он выпятил грудь и подтянул штаны, что непременно может стать моим кошмаром в течение многих недель. – Вы прекрасно выглядите сегодня.

Он что был слеп? Он никогда не встречал моего папу, но мужчина стоял прямо там. Близко к маме...обвив руку вокруг ее талии! Он не думал, что это может что-то означать? Я откашлялась.

– Офицер Барнс, это мой па...

Он наклонился и улыбнулся моей маме.

– Мы должны сходить на ужин сегодня вечером.

– Джесси... – Лукас похлопал меня по плечу. – Посмотри. Вон там.

Я проследила за его взглядом, и липкий комок образовался в моем горле.

– Это та, о ком я думаю.

– Вида, – он зарычал и двинулся вперед.

Я схватила его за рубашку и дернула назад. Последнее, что мне было нужно, это два Греха, дерущихся в середине универмага Фланкмена, в то время как Бинки Барнс пускал слюни на мою мама, а мой папа смотрел на все это.

– Успокойся, мальчик. Сейчас есть проблемы посерьезнее.

– А потом завтрак завтра, – Барнс закончил и крутанул своими бедрами.

Мама просто улыбнулась.

– Биндли, я не думаю, что ты встречал Дэмиена.

Офицер Барнс наградил папу пренебрежительным взмахом и продолжил смотреть на маму.

Папа выглядел раздраженным, но я должна была отдать ему должное. Он держался.

– Я отец Джесси, – сказал он.

Мои родители никогда не были официально женаты, но это ничего не значит. С тех пор, как они были связаны, он был ее мужем, и она его женой. Глупая бумажка не имела для них значения. Говоря это офицеру Барнсу, мой папа таким способом сказал, что это моя семья, так что держись от неё подальше.

Но Бинки не понял намек.

– Как мило, – сказал он, отталкивая папу в сторону. – Так что насчет ужина...Одежда по выбору.

– Офицер Барнс! – воскликнула мама, широко раскрыв глаза. – Что с вами?

Он подмигнул и сказал:

– Это будет стоить твоего времени.

Папа взял руку мамы и кивнул мне.

– Уходим. Сейчас.

Он терял самообладание. Уход казался довольно хорошей идеей.

Они повернулись и направились к двери, Лукас и я последовали за ними, но и офицер Барнс. В движении, которое я бы никогда не стерла из моего мозга независимо от того, как сильно я бы не старалась, он протянул руку и ударил мою маму по заднице. Звук был как выстрел эха на церковном дворе. Он свистнул и сказал:

– Черт побери, детка, вернись!

Я думала, что беспорядки были ужасны. Это было ничто по сравнению с выражением ярости в глазах моего папы, когда он повернулся к мужчине. Его рука вылетела, и он прижал офицера Барнса к стене в другом конце комнаты прежде, чем я успела моргнуть.

– Если ты когда-нибудь прикоснешься к ней снова, я покрошу твои кости, как ветки и скормлю их армии ада.

– Ветки, – офицер Барнс кивнул, как игрушка с качающейся головой. – Армия ада, – его голова повернулась обратно к маме, и он улыбнулся. – Руки прочь от горячей...

Папа схватил Барнса за форму и дернул его ближе. Судя по выражению его глаз, офицер Похотливые Штанишки готовился быть побитым.

Рядом со мной Лукас стал неподвижным. Последовала вспышка красного и резкий вдох, и я знала, что мы балансирует на грани краха. Я бросилась вперед, прежде чем папа продолжил.

– Тебе нужно остыть, – я указала на Лукаса, который начинал дергаться. – Ты выводишь Лукаса. Это все дело рук грехов, не так ли? Может быть, офицер Барнс был сбит с толку Похотью.

Мгновение я не думала, что папа оставил бы все как есть. Я затаила дыхание, ожидая удара, который, к счастью, так и не последовал. С последней дрожью, он отошел и присоединился к маме, не отрывая глаз от офицера Барнса.

Я сделала шаг назад, туда, где стоял Лукас, все еще неподвижный, но он выглядел гораздо меньше похожим на воздушный шар, готовый лопнуть.

– Ты в порядке?

Он кивнул.

Голосом, все еще пронизанным гневом, папа сказал:

– Джесси, забирай Лукаса и возвращайся в офис. Твоя мать и я будем здесь убираться.

Я хотела поспорить, но передумала. Немного поспорить с мамой, может быть, но с папой? Черт, нет.

– Кендра была здесь. Она тоже была под воздействием.

Отец кивнул.

– Мы найдем её. Идите.

***

– Ты не сказала им о Виде. Почему? – спросил Лукас.

Мы прошли через поле и пересекли железнодорожные пути в рекордно короткие сроки. Я не знала, как долго мама и папа будут отсутствовать, и не хотела пытать свою удачу. Вернувшись в офис, Лукас остался в главной комнате, а я пошла наверх, чтобы принять душ. Газировка и длинные волосы не самая лучшая смесь. Плюс, я ненавидела запах пива. Единственное, что удерживало меня от сжигания своей одежды это наша серьезная нехватка средств.

Телефон продолжал звонить, но я переключилась на голосовую почту. Если бы я поднял его, и мне предложили бы дело, то у меня был бы слишком большой соблазн прыгнуть в автобус и все сделать самостоятельно. Так что я просто добавила горячую воду, зная, что уже была занята.

– Я не думала, что это подходящее время, чтобы сказать ей, что я столкнулась с Похотью лицом к лицу в школе, – я села на краю дивана. Здесь был небольшой разрыв, на подушке, который я систематически делала ещё больше в течение последних нескольких месяцев. Это не было специально, просто по привычке. – Я скажу ей позже. Нет смысла заставлять её беспокоиться ещё больше, чем сейчас.

Лукас встал и начал ходить по комнате.

– Любая достаточно мощная ведьма может освободить их – они не привязаны к коробке кем-то конкретным, как и я. Эта сцена в магазине была запланированной.

– Запланированной? Да, они сознательно хотели вызвать проблемы.

Он покачал головой.

– Ты не находишь странным то, что это произошло так близко к вашему дому?

Я пожала плечами.

– Пенанс небольшой город. Все близко к дому.

– Нет, – настаивал Лукас. – Это место, где мы были сегодня – там было гораздо больше пищи для насыщения. Много негативной энергии, и они попытались нанести сильный ущерб. Это было сделано, чтобы привлечь вас.

Я встала.

– Ну, они не очень сильно постарались, верно?

– Я считаю, что они все ещё прощупывают почву. Они должны знать, против чего борются. Должны знать ваши пределы и слабые стороны. Они недооценили семью Даркер в прошлом. Я не думаю, что они совершат эту ошибку снова.

Лукас, не обращая внимания, врезался прямо в меня. Его руки взлетели, чтобы удержать меня, пальцы коснулись голой кожи моих рук, где я засучила рукава.

Даже с тусклым светом из другой комнаты, я видела, как он покраснел. Он отстранился, как он только почувствовал, что я крепко стою на ногах.

– Извини.

Я схватила его за руку и положила ладонь обратно на мое голое предплечье. Это было приятное тепло в отличие от холодного воздуха и, признаюсь, мне понравилось это чувство.

– Ты должен преодолеть свой древний менталитет. Ты же не схватил меня за сиськи или что-нибудь в этом духе!

– Я прервала что-то?

Мама зашла в дверь сразу за отцом.

Лукас отстранился так быстро, что потерял равновесие и приземлился на диван, широко раскрыв глаза.

 – Клэр, я...

Она перевела взгляд с него на меня и вздохнула.

– Ты не возражаешь, если я поговорю с Джесси?

– Конечно.

Он поднялся на ноги и выбежал за дверь без лишних слов. Папа развернулся и последовал за ним. Я надеялась, что он не собирался выпустить папу-демона на бедного парня. Контакт наших рук может быть равен сегодняшнему удару по заднице. Он и так разволновался без всяких лекции.

Мама подождала, пока дверь закроется, затем повернулась ко мне с мрачным видом.

– Твой отец ходил к своему боссу Валефару, чтобы попросить длительное пребывание.

Я сглотнула. Они должны были быть обеспокоены, если папа был готов попросить увольнение. Демонам, занимающим более низкие должности, необходимо специальное разрешение от их боссов – ака мастеров – и это никогда не было бесплатным. Если они не находились здесь по служебным делам, они нуждались в специальном разрешении остаться в течение длительного времени. Папа имел обыкновение посещать меня в мой день рождения каждый год. Но на моем седьмом дне рождении он привел незваную компанию в виде огненного демона. После этого Валефар отменил визит на день рождения, как привилегию.

– И?

– У него есть разрешение на пребывание, пока мы во всем этом не разберемся.

– Не то, чтобы я не рада, что папа будет здесь, да и дополнительная помощь не помешает, но безопасно ли для него бегать по городу с потерянными грехами? Я имею в виду, что он им нужен, верно? Для заклинания? Без его крови, они не могут быть освобождены...

Она покачала головой.

– Я сказала то же самое, но, по правде говоря, мне нужна его помощь. И ты знаешь своего отца. Упрямый настолько, насколько глубок океан. Не волнуйся. Он может сам о себе позаботиться.

Я села напротив нее, не зная, что сказать. Тишина, которая повисла между нами, была некомфортной.

– А что с Кендрой?

Мама вздохнула.

– Мы обнаружили её в квартале от магазина и отвели домой. Я объяснила Кэссиди, что происходит.

– Ты сказала ей о Грехах?

Губы мамы дернулись.

– У меня не было выбора. Они одни из немногих семей, которые, я знаю, постоянно живут в Пенансе и которые могут нанести серьезный ущерб, если их затронут. Они более опасны, если не знают об этом. Плюс, мне тоже нужна её помощь.

– Её помощь?

Кэссиди Белфеир не была готова помочь, если не получала из этого какой-нибудь выгоды.

– Лукас говорит, что семья Уэллс одни из местных. И Белфеир тоже. Ведьмы ведут подробные истории. Если кто-то и может помочь мне найти ведьму Уэллс так это Кэссиди. Учитывая мое временное ограничение, я не видела другого варианта.

Я хотела возразить, но не смогла. Мне было интересно, как прошел разговор. Мама и Кэссиди никогда особенно не ладили.

– А что с Кендрой? Она будет в порядке?

– Твой отец считает, что она будет отходить около дня. С ней все будет нормально.

– О, хорошо...Лукас сказал почти то же самое.

Мама сместилась в кресле.

– Ага...

Было что-то ещё. Я могла сказать это по тому, как она стучала правой ногой и стиснула зубы. Все говорило о том, что что-то её напрягало.

Я кивнула и отвернулась, подготавливая себе к лекции. На самом деле, я с нетерпением ждала её. Короткие разговоры были мучительны. В то время как часть меня хотела удрать в магазин Фланкмена, большая часть хотела чего-то другого, чего-то, что происходило между нами раньше, чтобы сосредоточиться.

– Мы считаем, ты права насчет Похоти. Биндли Барнс скорее всего был заражен. Я знаю, что он всегда...что-то чувствовал ко мне, но он никогда не говорил что-то выходящее за грань, как сегодня, не говоря уже об ударе.

– Все это было весьма тревожно...

Правда была в том, я, вероятно, никогда не смогла бы вычистить эту сцену из моей памяти. Я получила шрам на всю жизнь.

– Это могло объяснить его поведение, – она засмеялась. – Я считаю, что это было тем единственным, что удержало твоего отца покромсать его на куски.

Последовали несколько мгновений тишины. Когда я ничего не сказала, она продолжила.

– О Лукасе...Я знаю, ты...разочарована, – сказала она. – Но я...

Я подняла руку.

– Я люблю тебя, мама. Но ты права. Я разочарована. Я ставлю тебя на своего рода постамент и вижу, как ты падаешь...

– Это не справедливо. Я всего лишь человек, и я делаю выбор, я чувствую, что правильно. Это не всегда легко, а иногда это неприятно, но это то, что значит быть взрослым.

– Я просто...можно не сейчас? Только разговоры о магазине. Согласна?

Я знала, что ей было больно, и я чувствовала себя паршиво из-за этого, но мне было нужно немного времени. Она была моим кумиром. Моим супергероем для подражания. Я знала, что была слишком взрослой, чтобы так думать, но это было так. Как будто мне только что сказали, что Санта-Клауса не существует. Это ударяет тебя худшим из возможных способов.

Было очевидно, что она хотела сказать что-то еще, но вместо этого она кивнула.

После глубокого вдоха она сказала:

– Ладно, я поговорила с некоторыми людьми.

Поговорила с некоторыми людьми. Это было весомое заявление, исходящее от моей мамы. Это может означать что угодно от болтания соседей о странных звуках по ночам до поимки демона и мучения его кварцем, загнанным под ногти, чтобы получить информацию.

– В последний раз, когда ты говорила мне это, я должна была приехать в Яму и забрать тебя оттуда, потому что ты оскорбила лидера местной коалиции, предложив ему какую-то уловку.

И она спрашивает, откуда я получила такое мироощущение?

Она закатила глаза.

– Что-то в этом ощущается.

– Ощущается? Что ты имеешь в виду?

– Мы имеем дело с Семью Смертными Грехами. Не кажется ли тебе странным то, что они ведут себя сдержанно?

– Телефон разрывается, – указала я. – А как насчет Фланкмена? Это ты называешь сдержанным поведением?

– Это все были мелкие вещи. И с магазином Фланкмена все могло быть в тысячу раз хуже. Это должно было быть в тысячу раз хуже. Помнишь, что Лукас говорил нам о бунте 1959 года? Ничего даже отдаленно близко к тому, что произошло. Я считаю, что мы видим лишь побочный эффект грехов, находящихся там.

– Как зомби в Леджес?

– Точно.

– Или, может быть, они остаются в тени, чтобы сосредоточиться на поиске ведьмы. После того, как они заняли человеческие тела, они должны были бы вечность преследовать хаос. Лукас сказал мне, что они узнали о заклинании освобождения прямо перед возвращением в коробку в последний раз. Они знают об этом сейчас, так что имеет смысл то, что их подход немного отличается от прошлого. Они надеются на полную свободу от коробки. Он говорит, что думает, они проверяют нас, чтобы узнать наши слабые стороны. Если они уберут нас, Даркеров, то тогда мы не сможем стоять на их пути, и они будут свободны.

– Может быть, – сказала она. Я могла видеть, как она думала. Она не считала, что все так просто. И она, вероятно, была права.

Потому что тут действительно не было такого понятия, как просто. Нет черно-белого, только различные оттенки серого. В нашей работе нужно было помнить, что каждый, человек и демон, имел альтернативный мотив или скрытый замысел.

– Мы должны шагнуть вперед. Заставить их нанести удар, к чему бы это ни привело.

– Джесси...

– Я могу постоять за себя. Пожалуйста. Хоть разок. Просто отпусти меня​​.

– Это не наши обычные случаи.

– Обычные? Ма, я знаю, что ты отчаянно пытаешься ввести обычность в мою жизнь, но пора взглянуть правде в глаза. Мы не обычные. Я не обычная – и мне это нравится. На прошлой неделе я разогнала гнездо адских псов в парке, выселила призрака двенадцатого века из комнаты в мэрии, а два дня назад я ходила по магазинам с ведьмой и некромантом. Почему ты говоришь про эту обычность?

Тишина.

– А что насчет коробки? Она нужна нам, чтобы поймать Грехи. Я могу отследить её.

Она закатила глаза.

– Потому что это намного лучше. Тебе не кажется, что Грехи охраняют коробку, как Форт-Нокс?

Это бы меня ни к чему не привело. Мне нужно было изменить тактику.

– У Лукаса удивительный контроль. Сегодняшний день прошел хорошо, – не было причин говорить ей о нашем маленьком побеге и стычкой с Видой. Я же не удерживала полезную информацию. – По крайней мере, позволь мне взять его с собой в школу завтра. А то вдруг мы не сможем помочь ему, он заслуживает того, чтобы пожить хотя бы немного.

Она прищурилась.

– С каких это пор ты считаешь, что посещение школы это жизнь?

– Если удерживать его здесь в офисе, то это только сведет его с ума. Разве он не пробыл взаперти достаточно?

На секунду она задумалась.

– Это помогло бы знать, что за ним наблюдают. Мне будет трудно следить за твоим отцом и за Лукасом во время поиска Грехов, а мы выбиваемся из графика.

– Вот именно, – мои превосходные навыки ведения переговоров сработали. Я была мастером. – И, технически, он в одной лодке с отцом. Он понадобится Грехам, чтобы все завершить, если они найдут ведьму.

– Я не могу сказать, что счастлива от того, что моя дочь-подросток тащит с собой везде воплощение ярости.

– Это «да»?

– Твоему отцу это не понравится.

– Я люблю папу, но здесь только ты и я. Так было всегда. Мы должны иметь возможность полагаться друг на друга, – это был удар ниже пояса, но я была в отчаянии. Если Лукас был прав, и Грехи испытывали нас, у меня было сильное предчувствие, что Вида и другие Грехи нанесут ещё один визит в школу. Все, что я должна была сделать, это поймать одного из них, и мама увидит, что я могу самостоятельно прекрасно со всем справиться. – Я помогала тебе здесь в течение многих лет. Ты тренировала меня, и я осторожна.

– Говорит девочка, которая приносит больше материального ущерба, чем неистовый полтергейст, – она наклонилась вперед, понизив голос. – Ты можешь взять с собой Лукаса завтра. Я возьму твоего отца, мы будем искать Грехи и ждать каких-то новостей о ведьме Уэллс от Кэссиди, но Джесси, будь осторожна. Это выглядит не очень хорошо. Я не могу тратить время поиска, а ты, кажется... Помни, вполне возможно, что он вернется обратно с другими.

– Не беспокойся. Он клиент...я просто пытаюсь помочь нашему делу, вот и все. Мы сказали, что поможем, так что должны попробовать это сделать.

Она ничего не сказала, но я могла сказать по выражению её лица, что она на это не купилась, что меня раздражало.

У Лукаса были свои предрассудки, и он надоедал. Конечно, на него было приятно смотреть, и у него был голос, который мог заставить таять эскимо, но он был клиент. Просто клиент. Мысль о том, что я могла привязаться к кому-то, была сумасшедшей.

Абсолютно сумасшедшей.

ГЛАВА 13

Мама и папа ушли спать час назад. Я даже не хотела думать о том, что они там делали.

Время приближалось к трем тридцати, и я отказалась от сна. Я была вне ритма, черт, я даже не могла вспомнить, как спустилась вниз, я надеялась, что чашка какао поможет, в действительности же не было достаточно чашек какао, которые могли мне помочь.

– Откуда ты пришла?

Я вскочила, выплескивая молоко на землю. Оно плюхнулось, а затем образовало на кафельном полу чистое белое море.

– Три утра не время для птиц и уроков, – проворчала я, забирая почти пустой контейнер с пола.

Лукас, должно быть, не обращал внимания на мое дерьмовое настроение, потому что продолжал говорить.

– Не можешь спать?

– Нет, – пробормотала я, встряхивая емкость. – Теперь у меня не будет горячего какао, благодаря тебе.

– Я рад, на самом деле.

Я схватила бумажные полотенца с полки и начала зачистку беспорядка перед тем, как желание ударить его победило.

– Ты рад, что я не могу спать? Или то, что у меня не будет какао? Потому что в любом случае, это не способ расположить меня к себе – мне нравится спать, и я люблю шоколад.

– Я надеялся, что у меня будет компания.

Я издала внутренний стон. Прекрасно. Будь стервой, Джесси.

– А как насчет тебя? Не спится?

– Нет, – сказал он, опустившись на колени рядом со мной.

Я снова потрясла пакет молока. Вылилось достаточно.

– Горячее какао?

– Никогда не пробовал.

Никогда не пробовал? Это было преступление! Я заставила себя улыбнуться и поднялась на ноги.

– Ну, тогда ты как раз вовремя. Горячее какао и Бетховен – две вещи, которые я люблю в жизни.

Ухмылка расплылась на его лице. Он скрестил руки на груди.

– Людвиг ван Бетховен? В самом деле?

Я разделила остаток молока между двумя кружками, перемешивая смесь какао, и установила микроволновый таймер.

– Фанат?

– Этот мужчина был музыкальным гением.

Я положила ложку. Парень безумно раздражал, но, по крайней мере, у него был хороший музыкальный вкус.

– Чертов мужчина!

Он встал.

– Бетховен жил немного раньше меня, откуда ты знаешь о нем?

– Его работа вне времени. Остается популярным и сегодня у избранной толпы.

И глупых дверных компаний...

Он улыбнулся от уха до уха. Я не могла не думать о том, что он должен чаще улыбаться. Его лицо загоралось.

– Я должен сказать, что это меня в тебе удивляет.

– Я думала о тебе больше, как о любителе тяжелого металла?

– Тяжелого металла?

Микроволновка зазвенела.

– Не бери в голову.

Я вытащила одну из дымящимися чашек и протянула ему. Кончики его пальцев коснулись моей руки, и мы оба замерли. Бабочки забушевали под ложечкой, и я почувствовала тепло по всему телу как тогда, когда он поймал меня от падения за пределами магазина Фланкмена – но с удвоенной силой.

– Пойдем сядем, – сказала я, делая широкий шаг влево. Расстояние. Расстояние было моим другом. Плохие бабочки. Плохие. Очевидно, они не слышали разговор, который был у меня с мамой. Тот, о Лукасе, как не более чем клиенте.

Мы обосновались на диване напротив друг друга в тишине и потягивали наше какао.

Через несколько минут мое любопытство взяло верх надо мной.

– Возвращаясь в школу, Вида сказала что-то о последнем разе. Что она имела в виду? Что произошло, когда ты помог моему дедушке загнать Грехов в 1959 году?

Он поставил чашку и отвернулся.

– Извини. Мне нужно быть на любопытной стороне. Ты не должен говорить мне.

Он мгновение обдумал это.

– Я предлагаю сделку.

– Сделку?

– Вопрос на вопрос.

– Можно любой?

Прошло несколько секунд. Наконец, он сказал:

– Согласен.

Я откинулась на подушку и пивнула какао. Это может стать интересным.

– Тогда вопрос остается.

На самом деле, он выглядел раздраженным. Как будто он думал, что я собиралась спросить что-то еще? Сердитый должен был кое-чему поучиться.

– Они сделали все...не очень неудобным для меня. Я не знаю, какие слова могут правильно описать это. Безумие. Все эмоции, прикрепленные к греху...гнев, боль, тоска...все вылилось на меня сразу. Я был, как голый нерв, подвергающийся насилию без права освободиться.

– Это было в то время, когда ты был внутри коробки? Я думала, ты сказал, что вроде как впал в застой?

– Так и было, но я продолжал чувствовать. Это как в полусне. Ты в курсе, что происходит вокруг тебя, но вместо выбора не открывать глаза ты этого не можешь.

Я не могла себе представить, как это все происходит. Как в аду. Как попасть в беду и быть не в состоянии защитить себя.

– Мне очень жаль.

Это был жалкий ответ, но что еще я могла сказать? Хреново быть тобой, казалось немного странным.

– Через несколько десятилетий это было не так плохо. Это надоедало.

– Значит остальные там просыпались?

– Не в том же смысле, как ты здесь, но да. Там есть определенное сознание.

Я проглотила комок.

– Ну, я думаю, что это ответ на мой вопрос.

Лукас кивнул. Он сделал еще один глоток какао.

– Твой отец демон.

– Это не вопрос.

Он немного обдумал.

– Наверное мой вопрос в том, что он за демон? Ты сказала, что он не был злым, тогда что же он делает?

– Демоны не все так плохи. И они, безусловно, не являются инструментами сатаны, – я помнила его комментарий и сделала все возможное, чтобы не хихикать. – Демоны на самом деле всего лишь из другого мира. Из Теневой Реальности.

– Так демоны не из ада?

Я помахала ему пальцем.

– Теперь моя очередь.

– Оу. Да, конечно.

Выражение на его лице напомнило мне о маме. У неё был такой взгляд, когда она копалась в чем-то древнем. В чем-то легендарном. Этот материал очаровал Лукаса почти так же, как это было с ней. Он смотрел на меня этими теплыми карими глазами, и мой живот слегка сжимался. Боже. Я становилась мягкой. Один взгляд на красивое лицо, и я обрушалась.

– Теневая Реальность – это ад – просто не такой ад, о котором ты думаешь. Там нет огня и серы.

Его глаза расширились.

– Так значит нет никакого дьявола?

– Люцифер реален. Он король Теневой Реальности.

– А рай?

– Никаких подсказок. Я уверена, что если есть Теневая Реальность, то есть и его противоположность, хотя я сомневаюсь, что существуют крылатые ангелы, скользящие по небу на облачных автомобилях.

– Значит твоя мамы человек, а твой отец демон... – он выглядел немного смущенным. – Как ты уже говорила, ты наполовину демон... – расправив плечи, он немного наклонился вперед. – Что я не нахожу отвратительным. Ты...Я имею в виду, ты же не можешь...

Я закатила глаза. Это было первое, что спросила Кендра, когда она узнала, кем я была. Она хотела, чтобы я выпустила демона на Фару Кинкайд за кражу ее возлюбленного шестом классе.

– Могу ли я делать что-нибудь прикольное, ты это имеешь в виду? Кроме того, что просто немного сложнее, я ничего не получила. Нет классных способностей.

– Значит ты обычная.

Такое злое слово, обычная. Одно из худших в английском языке, на мой взгляд.

– Так дибильно. Гибрид человека и демона, который не наследует никаких специальных трюков. Что-то связанное с генетикой не смешалось хорошо, я не знаю.

– Так вот почему ты не видишь своего отца часто? Потому что он демон?

– Большинство из них не могут покинуть Теневую Реальность без специального разрешения. Как безбрачная неделя...Это требует звания. У папы низшее звание демона. Если только он здесь не по служебным делам, он нуждается в разрешении своего босса Валефара, чтобы быть здесь. Кроме того, мама не любит его след.

– Его след? Что это значит? – Лукас поставил кружку и потер свой нос. Боже. Мне понравилось, как он это сделал.

– Она не любит работу, которую он делает для Валефара. Папа, как демон, эквивалент мафии. Она не хотела погружать меня в такой мир, что смешно, учитывая то, с чем мы имеем дело в агентстве на ежедневной основе. Папа соглашается держать дистанцию. Он посылает письма и подарки, а мы говорим по телефону время от времени, но это все. Он провел много времени здесь, когда я была младше, но когда я стала достаточно взрослой, чтобы начать задавать вопросы, он приходил все реже и реже.

Он выглядел смущенным.

– Я думал, ты сказала, что он был хорошим парнем.

А вот откуда приходят различные оттенки серого.

– Он не такой хороший, как ты думаешь, не в библейском смысле. Но он любит нас, меня и маму, и он не вредит никому, кто этого не заслужил.

– Кто этого не заслужил? – Лукас выглядел испуганным. – Кто говорит, кто заслужил это, а кто нет?

Ах! Как ты мог хотеть задушить кого-то и поцеловать одновременно?

– Опять эти мысли каменного века. Я ненавижу быть разносчиком плохих новостей, Лукас, но с твоего времени мир изменился. Люди ужасны. Они крадут, они лгут, и они убивают друг друга самыми отвратительными способами без всякой причины. Некоторые из них просто плохие. Хуже, чем демоны.

Он нахмурился.

– Я не могу в это поверить.

Я пожала плечами.

– Это не значит, что это не так.

Выражение его лица заставило меня чувствовать себя виноватой снова. Было ли это на самом деле так неправильно, позволить ему цепляться за свою версию мира во всем мире? Тот факт, что он все еще был в состоянии видеть добро, после того, через что он прошел, было удивительным. Редким. Парень был редким. Смертельным и запятнанным Гневом, но, в своей сущности, невинным и хорошим. Кто я такая, чтобы пытаться мучить его?

Вот дерьмо.

Проведенное время с Лукасом убивало мою совесть. Не то чтобы я признала это, особенно с ним, но было отчасти приятно общаться с человеком, который не видел грязной стороны медали. В нашей сфере деятельности вы должны искать плохое. Всегда быть подозрительным. Лукас был освежающей разницей. Немного похожим на маму. Он хотел видеть свет вместо темноты. Добро вместо зла.

Я вздохнула и нашла что-то посередине.

– Смотри, не все люди плохие. Вот почему мы делаем то, что делаем. Потому что есть невинные люди. Те, за которых стоит волноваться. Я просто говорю о твоем видении демонов. Все не так. Они такие же, как люди. Хорошие и плохие.

Молчание. Я начала вставать, полагая, что после моей напыщенной речи он не захочет больше говорить, но он остановил меня.

– Теперь твоя очередь.

Вместо того чтобы сесть в кресло, я опустилась на диван рядом с ним. Ближе, чем я думала. Был один вопрос, который теплился в моей голове. Он был рискованным, учитывая предмет, но я должна была знать.

– Ты любил её?

– Кого?

– Мередит. Ты был влюблен в неё?

Он ответил не сразу. Глядя в кружку, будто она содержала секреты вселенной, он вздохнул.

– Нет. Она была красива, да, но ей не хватало содержания. Не было никаких сюрпризов.

– Тогда почему ты на ней женился? Почему отговаривал ее убегать с кем-то еще? Если она ушла, то ты мог быть свободным.

– Потому что мы это обещали. Это был правильный поступок. Я не мог обесчестить мою мать отказом.

Он поставил пустую кружку и наклонился вперед, положив локти на колени.

– Я не могу себе представить, что буду с кем-то, кого я не люблю, – засмеялась я. – Я даже не могу находиться в комнате с кем-то, кто мне не нравится.

– Ты была влюблена?

– Я этого не говорила.

– Ты сказала, я предположил...

– Черт, нет. Я же не дура, – это был больной вопрос для меня, но справедливость была справедлива. Он рассказал о Мередит, так что все, что я могла сделать, это отпустить. – Я вижу, через что прошли мои родители. Они любят друг друга больше, чем воздух, которым они дышат, и это ни к чему не приводит, зато вызывает у них боль.

– Так значит, ты бы не согласилась, чтобы за тобой ухаживали?

Я подавилась, какао ударило мне в нос. Лучше, чем газировка, но так же остро, как мама.