Текст книги "Тайны сирен"

Автор книги: Джулия Голдинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Хорошо зная свою подругу, Джейн не оставила без внимания мельком брошенную последнюю фразу.

– О чем это? – подозрительно спросила она.

– Ну я не знаю. Например, о пропавших людях, – сказала Аннина, безуспешно пытаясь скрыть свой азарт за беспечным тоном.

Кол выпрямился, с грохотом опустив на пол ножки своего стула.

– Не думаю, что это хорошая идея, – твердо сказал он.

Кол вспомнил слова Горация о том, что в исчезновении людей могут быть виновны сирены. Слишком много вопросов могут поставить их под удар.

– А почему бы и нет? – возразила Аннина. – Рупа не смогла попасть внутрь здания, чтобы задать им этот вопрос; они больше не отвечают на ее звонки, а мы могли бы помочь.

– Нет. Я категорически против.

Конни в изумлении смотрела на Кола. Она никогда прежде не видела, чтобы он относился к чему-либо так серьезно. Для него даже уроки обычно превращались в шутку.

– Что это на тебя нашло, Кол? – насмешливо сказала Аннина. – Ты боишься?

Кол отобрал у нее блокнот и жирной линией перечеркнул пункт «Интервью с компанией». Боится ли он? Если бы только она знала хотя бы половину того, что знал он!

– Я сказал, нет, – в бешенстве повторил он.

Аннина выхватила у него блокнот и приготовилась ответить поядовитее, но тут…

– Что ж, время вышло, – объявил мистер Джонсон. – Давайте выслушаем ваши идеи.

Предложения от других групп были вялыми. Казалось, никто не придумал ничего лучше, чем нарисовать пару скучных картинок с кораблями и заводами. Мистер Джонсон повернулся к Аннине.

– Я возлагаю надежды на вашу группу. Вам есть что добавить, Аннина?

– Да, сэр, – начала она, вставая и раскрывая блокнот. – Кол, Конни, Джейн и я подумали, что нам следует выяснить мнение людей о строительстве нового завода и о местной природе. Мы решили, что было бы неплохо сделать обзор общественного мнения, чтобы узнать все точки зрения, а затем взять интервью у компании.

– Об этом мы и не думали! – прошипел Кол.

– Превосходно, – сказал мистер Джонсон, записывая идеи Аннины на доске. Он отступил назад, чтобы полюбоваться получившимся планом. – Думаю, что это действительно поможет запечатлеть происходящее в истории нашего края. Вы знаете, девочки, и ты, Кол, разумеется, тоже, я думаю, что вам следует взять это в качестве задания на семестр. Особенно мне нравится ваша идея лично взять интервью у представителей компании: оно станет центральным объектом вашего стенда. Я помогу вам, если понадобится. Напишите список вопросов к компании и покажите его мне на следующей неделе. А теперь кто из вас хочет заняться историей маяка?

Учитель переключил свое внимание на остальной класс. Кол кипел от злости: Аннина хитростью заставила его участвовать в том, что он меньше всего на свете хотел делать. Три девочки настороженно смотрели на него. Неожиданно для самих себя они оказались в одной связке с Колом. Некоронованный король класса оказался в команде наименее популярных в классе персонажей. И им как-то придется поладить, несмотря на то что Кол сейчас выглядел так, будто для начала собирался задушить одну из своих партнерш по команде.

В следующий вторник у черного хода дома номер пять по Шэйкер-роуд появился изящный кожаный чемодан, свидетельствующий о том, что в доме гости. Когда Конни вернулась из школы, Эвелина угощала незнакомца кофе за кухонным столом. Увидев девочку, они сразу оборвали разговор.

– О, Конни. Как видишь, наш гость прибыл сегодня. Это синьор Антонелли, – сказала тетка, махнув банкой с кофе в сторону приезжего.

И быстро села, спрятавшись за помпезным букетом цветов – подарком гостя, вид у нее был нетипично растерянный.

Конни застенчиво кивнула итальянцу. Синьор Антонелли оказался низеньким, круглым, как мячик, человечком с роскошной бородой, его черные волосы были убраны со лба и зализаны назад. Он вскочил на ноги при появлении Конни, ринулся к ней и схватил за руку.

– Carina [7]7
  Милая ( ит.).


[Закрыть], я очарован видеть вас! – сказал он на ломаном английском, склоняясь, чтобы поцеловать ей руку. Коснувшись своими теплыми пальцами ее ладони, он вдруг остановился. – Но ваша маленькая ручка совсем ледяная!

Затем, что было совершенно нелепо и совсем неожиданно, он разразился пением. Сильный, красивый голос рвался у него из груди.

– Che gelida manina [8]8
  Какая холодная ручонка ( ит.).


[Закрыть], – пел он, улыбаясь прямо в ее ошеломленное лицо.

Последняя взятая им нота замерла под потолком кухни, и он снова поклонился – на этот раз как бы принимая воображаемые аплодисменты. Он обернулся к Эвелине:

– У вашей дочери нет перчаток, синьорина? – Он неодобрительно пощелкал языком.

– У племянницы. Синьор Антонелли, это моя племянница, – быстро поправила его Эвелина, еще больше растерявшись.

Она обеспокоенно взглянула на Конни, как бы упрашивая ее не смеяться над их гостем. Конни никогда не видела, чтобы она казалась такой сконфуженной.

– Она одна из нас? – спросил он.

– Нет.

– У нее характерный взгляд.

Эвелина кивнула:

– Возможно. Но у нас не было времени выяснить. Конни здесь всего неделю.

Почему-то Конни была уверена, что они говорят об Обществе. Ей было приятно, что синьор Антонелли заметил ее необычный взгляд; Кол тоже говорил что-то в этом роде. Не совсем понимая, чего ждать от этого странного человечка, она села за стол, с любопытством ожидая, что будет дальше.

– Когда мы отплываем? – спросил он Эвелину, усаживаясь рядом с Конни и отбрасывая при этом фалды своего пальто на манер пианиста, садящегося за рояль.

– Через несколько часов. Сейчас неподходящее время – возвращаются с морских экскурсий туристы, а рыбаки, напротив, выходят в море. Мы подождем до вечера.

Эвелина бросила многозначительный взгляд в сторону Конни; Конни была уверена, что таким образом тетка хотела подать ему знак, чтобы он не слишком много болтал.

– Certo [9]9
  Конечно ( ит.).


[Закрыть]. – Он тактично, но довольно резко сменил тему. – Вы были когда-нибудь в Италии, Carina?

Конни помотала головой. Синьор Антонелли начал рассказывать ей о своей родине – Сорренто, приморском городе недалеко от Неаполя. Он замолчал на мгновение, поднялся на ноги, а затем вдруг запел бойкую неаполитанскую песню, в такт похлопывая себя по ногам. Конни сидела остолбенев. Она никогда раньше не встречала человека, которому было бы все равно – говорить или петь.

В завершение своего выступления он пояснил:

– Теперь вы можете представить себе мою родину много лучше, чем если бы вам ее описали словами или показали на картине.

Конни ободряюще улыбнулась и налила себе стакан сока. Может быть, этот милый человек расскажет поподробнее об Обществе? Он определенно казался менее замкнутым, чем Эвелина.

– А чем Общество занимается там? – спросила Конни.

– Мы присматриваем за античным храмом, – сказал он; его карие глаза улыбались ей, но Конни показалось, что она чувствует в их глубине неослабевающую бдительность.

– Он тоже в опасности, как наши Стога?

– Нет… ну, в некотором роде да. Я недостаточно хорошо говорю по-английски, чтобы объяснить. Извините.

И синьор ловко повернул разговор на ее семью. Конни послушно отвечала ему, но ее разочарование становилось все глубже, ведь ей не удалось добыть больше информации. Она очень сомневалась, что английский синьора Антонелли настолько плох, что он не смог ответить на ее вопрос: Конни подозревала, что он замолчал, потому что готов говорить об этом только с другими членами Общества. А Конни, как ясно дала понять ее тетка, все еще была не посвященной в эти тайны.

Эвелина и синьор Антонелли ушли на причал около семи, оставив Конни проводить еще один одинокий вечер в компании телевизора. Даже Мадам Крессон не было дома – она охотилась. Рассеянно глядя в экран, где шла передача про обучение ветеринаров, Конни думала о том, разрешат ли Колу поехать на встречу Общества снова. Она завидовала ему, ведь, по всей видимости, он все-таки участвует в этой таинственной экспедиции. Чего они надеются добиться, отправляясь к Стогам во второй раз? Они только снова потревожат птиц. Как вообще это может помочь делу? И какое отношение ко всему этому имеет итальянец?

С появлением первых звезд в порт медленно стали возвращаться лодки. Холодный бриз дул с моря, будто ледяными пальцами призрака ероша волосы Кола. Легкая серая дымка пеленой повисла над морем. Стоя на набережной с биноклем, Кол мог различить шесть фигур в лодках. У него вырвался вздох облегчения: значит, все благополучно возвращаются назад. После нападения сирен ему не разрешали выходить в море – бабушка сказала, что это слишком опасно, – поэтому он проводил вечер в бездействии, наблюдая за гаванью. Пока он ждал, совсем рядом раздался вой полицейской сирены. Он обернулся и увидел машину, которая, визжа тормозами, остановилась прямо за его спиной, с бешено вращающейся на крыше синей мигалкой. Другая сирена взвыла поодаль – и белая машина «скорой помощи» появилась на главной улице.

– Что за?.. – пробормотал Кол.

– Стой в сторонке, сынок, – сказал полицейский, начиная разматывать катушку с сине-белой лентой и огораживая ею участок пристани, где обычно вставал на якорь «Водяной эльф».

– Эй, это стоянка моей бабушки! – запротестовал Кол. – Она как раз подплывает.

– Мы знаем, – сказал полицейский, товарищ которого подошел, чтобы оттеснить назад небольшую толпу, которая уже начала собираться. – Несомненно, она все объяснит, когда доберется сюда. Просто постой, пожалуйста, в стороне.

Кол подался назад, но не дальше стоянки «Банши». Лодки теперь были всего в нескольких метрах от причала. Он видел доктора Брока, стоящего на носу «Водяного эльфа» в готовности пришвартоваться; за рулем была его бабушка.

Кол помахал Эвелине на «Банши» и поймал конец каната, который она бросила ему. Синьор Антонелли сидел рядом с ней, уронив голову на руки.

– Все целы? – обеспокоенно спросил он Эвелину; в сумерках он не мог как следует рассмотреть бабушку, а на борт «Водяного эльфа» перескочил полицейский.

– Не совсем, – сказала Эвелина.

– Что? – воскликнул Кол. Гораций, мистер Мастерсон – ему казалось, что все на месте. – Они опять напали?

– Нет, – осторожно ответила она.

Она похлопала синьора Антонелли по плечу в знак того, что можно вставать, и Кол подал ему руку, помогая выбраться из лодки. Угловым зрением Кол видел, как полицейский склонился над чем-то завернутым в одеяло на палубе бабушкиной лодки.

– На этот раз мы не услышали ни звука, – тихо продолжала Эвелина. – Плавали вокруг добрых полчаса, прежде чем повернуть назад. Синьор Антонелли чуть не сорвал голос, пытаясь вызвать их пением.

– А это все по какому случаю? – спросил Кол, показывая на полицию.

– Они убили его! – Синьора Антонелли вдруг прорвало, он почти рыдал.

– Убили кого? – в отчаянии спросил Кол, еще раз проверяя, все ли целы.

– Кол, – сказала Эвелина, стискивая его руку, в ее голосе звучала сталь, – мы не видели сирен, но в этот раз они передали нам послание – очень ясное послание. В точности такое, как мы и боялись. Они убили служащих «Аксойла». Мы нашли одного из них: они послали нам его тело.

Кол обратил взгляд на одеяло как раз в тот момент, когда полицейский отогнул его край, чтобы посмотреть на лицо мертвеца. Колу стало плохо: на этом лице еще осталось выражение наслаждения и восторга, который испытывал человек в тот момент, когда утонул.

– Пойдем, – сказала Эвелина, отворачивая его лицо.

– Но как они могли это сделать! – воскликнул Кол, не в силах поверить в случившееся. – А мы еще пытаемся им помочь!

К синьору Антонелли, казалось, частично вернулось самообладание. Он взял Кола за другую руку, чтобы помочь Эвелине увести его отсюда.

– Такова natura [10]10
  Природа ( ит.).


[Закрыть]– la natura этих le sirene [11]11
  Сирены ( ит.).


[Закрыть]. Ты будешь обвинять кошку в том, что она убила мышь? Нет. Мы для них те же мыши. Мыши, которые попытались выжить их из собственного дома.

Кола бросило в дрожь.

– Знаю, что это трудно, очень трудно постигнуть. Но мы имеем дело с дикими созданиями, а не с домашними любимцами. И они не понимают, что мы в своем Обществе пытаемся им помочь.

Четверть часа спустя на кухне у миссис Клэмворси члены Общества молча расселись вокруг стола. Образ погибшего человека призраком нависал над ними. Все они знали, что это они не справились и подвели его. Доктор Брок тяжело вздохнул.

– Теперь вы видите, Лучано, с чем нам пришлось столкнуться, – сказал он. – Завод вводят в эксплуатацию очень скоро. Сотни танкеров с сырой нефтью будет проходить через эти воды, ничего не зная об опасности, стремясь туда, где уже погибли люди. Гнев сирен вполне понятен. Они чувствуют себя затравленными: их постоянно вытесняют из одного места в другое. Теперь, когда их последнее прибежище под угрозой, они отказываются снова менять место обитания. Эти три смерти – только начало: другие существа сообщали нам, что сирены намерены использовать свою силу, чтобы вызвать катастрофу, совершив решительное нападение на завод. Сирены чуют, что им нечего терять. Но мы не можем допустить таких действий с их стороны. Это приведет к гибели множества несчастных людей и невинных животных, сирены также рискуют быть обнаруженными, а ведь наше Общество было создано как раз для того, чтобы это предотвратить. Обнаружение мифических существ приведет к расследованию, а расследование неминуемо закончится их уничтожением. Нам нужна ваша помощь, чтобы переубедить сирен. Они не слушают нас больше. Мы не понимаем, почему они внезапно отказались от нашей помощи и ступили на путь насилия.

В наступившей тишине Кол обратил внимание на навязчивое тиканье часиков на каминной полке. Оно сильно раздражало, казалось неестественно громким в этот напряженный момент. Его подмывало встать и вынести их из комнаты, но он не смел первым нарушить тишину. Затем заговорил синьор Антонелли, голос его был охрипшим после недавних бесплодных усилий:

– Они не приходить, когда я звал. Они слишком злы, и только vero – истинный – их посредник сможет говорить с ними в таком… как говорить? – таком состоянии. Откуда я это знаю? Каждая colonia di sirene [12]12
  Колония сирен ( ит.).


[Закрыть]не похожа на другую. Взять le sirene с Капри: когда они напуганы, они говорят только со мной – никого больше не хотят. По вашим словам, эти связаны с местными чайками. Я не посредник для этой famiglia [13]13
  Рода ( ит.).


[Закрыть]. Но ваши sirene – я чую их страх: они полны… furia profondissima [14]14
  Глубочайшая ярость ( ит.).


[Закрыть]… ужасной ярости. Они – опасность для любого idiota, который встретится с ними в такое время.

В голове у каждого всплыл образ несчастного утопленника – последней жертвы сирен. Доктор Брок потер лоб, как бы пытаясь ослабить возникшее напряжение.

– Кажется, мы оказались в своего рода тупике. Идти сейчас к Стогам – самоубийство для любого, кто не является посредником сирен. В нашем местном отделе Общества таких посредников нет, как вы, должно быть, уже поняли. Ближайшая – Эвелина: она посредник банши [15]15
  Банши – фея-плакальщица, существо из ирландского и шотландского фольклора.


[Закрыть]; но уж если вы не можете разговаривать с ними, на нее надежды совсем не остается. Кол еще не посвящен, но мы думаем, что его призвание – это общение с пегасами. Сирены в Англии – большая редкость, и я не думаю, что встречал способного связаться с ними посредника с тех пор, как десять лет назад умер последний посредник-универсал.

Миссис Клэмворси горестно пощелкала языком.

– И мы не можем возлагать надежды на то, что появится другой: мы видим, что в Британии они появляются раз в столетие или около того, – шепнула она Колу.

– Какие качества требуются от посредника сирен? – спросил мистер Мастерсон.

– Взаимопонимание с птицами – обычный признак посредника второго порядка, – живо отозвался синьор Антонелли.

Мистер Мастерсон покачал головой.

– Я никого такого не знаю, – сказал он.

Доктор Брок отнял руку ото лба, внезапно кое-что припомнив.

– Хотя… была эта девочка с птицами, – пробормотал он вполголоса. – Я встретил ее несколько дней назад. Вероятно, она приезжала сюда на экскурсию, но она определенно была посредником второго порядка – судя по тому, как она играла с чайками. Я собирался об этом рассказать, но помешали другие события.

Его товарищи, впавшие было в уныние, вдруг оживились.

– Как она выглядела? – с жаром поинтересовалась Эвелина.

Доктор Брок наморщил брови, пытаясь припомнить.

– В таких делах от меня толку мало. Маленькая девочка – да, явно очень юная. Младше Кола, я думаю. Одета, как вся молодежь, в джинсы, вы знаете, как все сейчас ходят. – Он осекся.

– Прекрасно, – сказала Эвелина, не в силах скрыть нотку раздражения в голосе. – Маленькую девочку в джинсах отыскать не составит труда.

Доктор Брок выглядел виновато.

– Я предупреждал вас, что я не очень хорошо запоминаю такие детали, но вот птиц я хорошо запомнил.

– Вы уверены, что она не местная? – спросила Эвелина.

«И чего она такая раздражительная? – подумал Кол. – У нее плохое настроение с того самого момента, когда на нее свалилась племянница, ограничив ее встречи с банши. А всем известно, что посредники банши не самые общительные из людей даже в лучшие времена».

– Сообщество у нас небольшое, и я знаю почти всех детей в городе. Раньше я ее не видел: в этом я уверен, – терпеливо повторил доктор Брок. – Кроме того, полагаю, она приезжала сюда на автобусе.

Вздох разочарования прокатился среди всех собравшихся. Кол на мгновение подумал о Конни: что, если это она? Но с другой стороны, она была его ровесницей, не младше, и ее дар, казалось, касался мелких млекопитающих, таких, как песчанки в школе. Должен ли он об этом сказать? Он уже откашлялся, чтобы встрять в разговор взрослых, но тут заговорила его бабушка:

– Остается только одно средство. Мы должны попросить самих чаек описать ее. Мои водяные эльфы могут поговорить с ними вместо нас.

– Хорошая идея, Лавиния, – сказал доктор Брок. Он посмотрел на часы. – Если вы будете так добры и устроите это сегодня вечером, думаю, что завтра мы могли бы собраться здесь, чтобы узнать, нет ли новостей. Времени хватит? – Миссис Клэмворси кивнула. – Хорошо. Спасибо всем за сегодняшнюю работу в крайне нелегких обстоятельствах. До встречи завтра.

Собрание окончилось, и гости стали одеваться. Кол почувствовал, что упустил момент, когда можно было рассказать. Возможно, это глупая идея: Конни не может обладать одновременно даром общения с четвероногими и крылатыми созданиями, если у нее вообще есть дар. На это никто не способен.

4
Водяные эльфы

Поскольку было уже очень поздно, Кол пошел вместе с бабушкой, чтобы составить ей компанию на темных тропинках, ведущих к местам обитания водяных эльфов. Эльфы жили на покрытых зарослями склонах вересковых пустошей, там, где из горы, возвышавшейся над Гескомбом, били ключи. В этих маленьких низинах они были особенно чистыми, в них текла только дождевая вода, и они не были загрязнены удобрениями или промышленными отходами. Конечно, Кол не мог разглядеть все это сейчас: под деревьями царила чернильная темнота, он различал ручьи лишь по тихому журчанию бегущей по камням воды. Этот поход был редким развлечением для него, потому что бабушка обычно говорила с водяными эльфами наедине: присутствие другого человека – пусть даже ее внука – делало этих созданий настороженными и подозрительными.

Миссис Клэмворси зажгла электрический фонарик и осветила им большой камень, выступающий из воды.

– Вот это место, – сказала она. – Встань немного поодаль, Кол, и постарайся не особенно шевелиться. Славно, славно…

Кол сделал, как она просила, встал в сторонке и стал наблюдать за бабушкой. Она погасила фонарик, подождала, пока глаза привыкнут к темноте. Когда Кол тоже привык к темноте, он увидел, что все тонет в жемчужном свете почти полной луны. Теперь он совершенно ясно мог разглядеть воду, которая вытекала из угольно-черных озерец миниатюрными искрящимися водопадами. Затаив дыхание, он наблюдал, как бабушка поднялась на камень и начала тихо что-то напевать, облачко ее седых волос мерцало в лунном свете. Странный напев, казалось, не имел ни начала, ни конца, он лился из уст бабушки то набирая силу, то затихая до мягкого полушепота. Колу подумалось, что эта мелодия сама похожа на поток воды, вечно меняющийся, но каким-то образом остающийся неизменным. Миссис Клэмворси замолчала, и оба они замерли в ожидании в наступившей тишине.

Через несколько секунд сердце Кола заколотилось в груди: из воды начали подниматься фигуры. Хотя их сущность постоянно менялась, как вода, бьющая из источника, водяные эльфы сохраняли вид стройных людей ростом около двух футов. В их переменчивой, словно волна, коже отражалось темное небо. Лунный свет помогал разглядеть их развевающиеся волосы, длинные пальцы и темные глаза. Лица эльфов странным образом искривлялись, как будто смотришь на них через стакан воды.

Миссис Клэмворси простерла руку ладонью вниз, и ближайший к ней эльф легонько коснулся ее кончиками пальцев. Это прикосновение совершенно его преобразило: переливающееся тело внезапно обрело твердость, как будто превратившись в лед. Черты его лица стали резко очерченными: длинный острый нос, темные, как камешки, глаза. Он выступил из воды и встал рядом с женщиной, которую признал как посредника водяных эльфов.

Миссис Клэмворси и эльф вместе начали напевать ту самую, похожую на поток воды мелодию. Кол не понимал слова, но ему казалось, что он может уловить смысл, который вкладывали в пение исполнители. Бабушка сосредоточенно закрыла глаза, тон ее был умоляющим и обеспокоенным. Кол догадался, что она объясняла, как важно узнать, кто была эта девочка с птицами. Эльф, чье пение вибрировало на нижней ноте, поддерживая и дополняя мелодию посредника, успокаивал ее, лаская звуками, как поток воды нежно разглаживает спутанные листья водорослей. Кол сделал вывод, что эльф хочет помочь, хотя бы тем, что снимет тревогу, которая мучает его друга. Песня затихла: эльф разомкнул руки с посредником и отплыл назад, слившись с потоком воды, увлекая за собой других эльфов.

– Ну, все в порядке, – с облегчением сказала Колу миссис Клэмворси, когда эльфы исчезли. – Иссун пообещал мне спуститься к морю и поговорить с чайками, когда они прилетят напиться. Завтра мы получим ответ.

– Как здорово, бабушка, – тихо ответил Кол, все еще зачарованный встречей, свидетелем которой он стал. – Как здорово!

Взяв ее за руку, он осторожно помог ей спуститься по тенистым тропинкам туда, где их ждала машина.

В среду Конни, Аннина, Джейн и Кол встретились после школы на кухне у Аннины, чтобы продумать свои вопросы к нефтяной компании. Кола было непросто поймать на слове, напомнив про прежде данное обязательство, но в конце концов он согласился уделить девочкам пару часов.

– Мне нужно кое-где быть в шесть часов, – угрюмо заявил он, зашвырнув в угол свою спортивную сумку. – Я пришел, только чтобы сказать вам: не думаю, что нам следует в это ввязываться.

– Ну что ты, Кол, – убеждала его Аннина, – это же по-настоящему важно. Мистер Джонсон сказал, что попытается провести нас на территорию предприятия, если мы придумаем хорошие вопросы.

– Этого-то я и боюсь.

Конни почувствовала, что он начинает ее раздражать. Как и все остальные в этом Обществе, он, казалось, забыл, что существуют другие люди, которым хочется сделать что-нибудь для защиты родной природы.

– Я пойду, только если вы уберете вопросы о пропавших людях, – сказал он, плюхаясь в кресло.

– Кол! – запротестовала Аннина. – Но это же самое интересное. Разве ты не видел статью Рупы о том, как нашли тело О’Нилла?

– Конечно видел, – пробормотал Кол. – Я, видишь ли, даже был там, когда его нашли.

– Ты там был? – переспросила Джейн, потрясенно глядя на него.

– Ну да. Это ведь бабушка и ее друзья вытащили его из воды. Тошнотворное зрелище.

Конни была просто ошеломлена этим известием. Эвелина ничего не рассказывала, но она, должно быть, тоже там была – вот и еще один секрет, который тетка утаила от нее.

Это открытие мгновенно заставило Аннину замолчать. Но она уже приняла решение, и требовалось нечто большее, чем какой-то утопленник, чтобы удержать ее.

– Ну раз так, то ты теперь знаешь, как важно заставить «Аксойл» признать, что проблема существует. Они притворяются, что с ними ничего не происходит, – они заявляют, что пропавшие люди никогда не приступали к работе, – но Рупа уверена, что они лгут.

– Но зачем о таком лгать? – спросила Конни.

Аннина взглянула на нее с возмущением:

– Да, разумеется, затем, что это ужасно отразится на репутации компании: произошедшие события не назовешь радостным началом строительства нового нефтяного завода. А если еще выяснится, что люди свалились в море во время работы, то ответственность за это ляжет на работодателя. Он обязан следить за здоровьем и безопасностью труда своих сотрудников. Уверена, даже ты об этом слышала.

Конни рассеянно кивнула.

– Родственники погибших могут подать в суд на «Аксойл», – тихо пояснила Джейн.

– И все это не имеет к нам никакого отношения, – язвительно перебил Кол. – Давайте придумаем какие-нибудь вопросы, если это так необходимо, но будем придерживаться первоначальной темы, хорошо? И не будем совать нос в дела, которые нас не касаются.

Аннина ничего не сказала, только поджала губы. Джейн, вечный миротворец, переводила взгляд с одного из них на другого.

– Хорошо, Кол, мы не будем их спрашивать, если ты против.

– С чего бы это, а? – проворчала Аннина.

– Да, не будем, – твердо сказала Джейн. – Мы работаем в команде, ты что, забыла, Аннина? И потом, мы можем спросить их о Стогах и местных акциях протеста – есть еще много интересных тем.

Весьма неохотно, но Аннина сдалась.

– Ладно. Итак, вот что у нас получается. – Она выложила на стол список.

Кол указал на первый пункт:

– Давайте начнем с вопроса попроще – пусть думают, что мы маленькие глупые детки, – это поможет нам вытянуть истинные ответы на действительно важные вопросы относительно Стогов.

Услышав такое предложение, Конни сморщила нос.

– Глупые детки? Ты уверен, что нужно заставлять их думать, будто мы идиоты?

Кол кивнул:

– Совершенно уверен.

Остальные с ним согласились, поэтому Конни замолчала.

– Как насчет каких-нибудь тупых вопросов о том, как работает завод? – предложила Джейн.

– Хорошая идея, – обрадовался Кол.

– А действительно, как работает завод? – осведомилась Конни.

Аннина и Кол громко вздохнули.

– Перерабатывает сырую нефть в вещество, которое можно заливать в автомобиль, – терпеливо пояснила Джейн. – Ты же не можешь использовать в качестве топлива нефть, только что выкачанную из скважины: ее нужно обработать, чтобы она для этого годилась.

– Еще бы Джейн не знать, – встряла Аннина, – ведь ее папа работает на этом заводе!

Джейн кивнула:

– Верно. Я говорила ему о нашем проекте: он очень заинтересовался. Предложил написать прямо мистеру Квику, управляющему.

Конни раньше этого не знала. Она взглянула на Джейн с новой стороны, гадая, беспокоится ли та за своего отца в свете произошедших событий. Если бы отец Конни работал на этом заводе, она бы до обморока боялась, что когда-нибудь он не вернется домой.

– А не будет ли у твоего отца неприятностей, если мы начнем задавать руководству «Аксойла» неудобные вопросы? – осмелилась спросить Конни.

Джейн пожала плечами:

– Думаю, что нет, если мы не будем грубить или что-то в этом роде, а мы ведь не будем, верно? – Она уверенно взглянула на Аннину и Конни, а потом, уже с некоторым сомнением, на Кола.

– Конечно нет! – заявил Кол. – Можешь рассчитывать на мое благоразумие – как всегда. После того как я по секрету сообщу управляющему, что его компания – просто барахло, я извинюсь очень вежливо, будьте уверены, – пошутил он.

Девочки нервно засмеялись. Кол был независимым звеном в их команде, которое они не могли контролировать.

Список вопросов вскоре был закончен. Кол при первой же возможности ринулся к двери, а Джейн вызвалась вбить этот список в компьютер сегодня же вечером.

– Я поищу информацию о компании в Интернете, – сказала она, собирая записи вместе, – посмотрим, говорили ли ее представители что-нибудь об окружающей среде, дикой природе и тому подобном. Мы можем найти что-нибудь из их собственных заявлений, чтобы процитировать во время интервью.

– А насчет Кола не волнуйся, – ободряюще сказала Конни, когда тот ушел. – Я уверена, что все пройдет просто прекрасно. Он, может быть, немножко… слишком…

– Слишком занят своей особой? – подсказала Аннина. Ее все еще терзало то, что Кол отверг ее план расследовать исчезновения людей.

– Да, – сказала Конни, – это так, но сердце у него на месте. Он не станет навлекать на твоего папу неприятности.

– Это, должно быть, она! – заявила Эвелина. – У кого еще в Гескомбе такие волосы?

Кол стоял за задней дверью своего дома, подслушивая разговор, происходивший внутри. Он услышал взволнованные голоса и остановился, чтобы понять, что происходит.

– Да, действительно, эльфы совершенно ясно об этом сказали. – Кол различил голос своей бабушки, в котором бурлила радость. – Я поняла, что в этой девочке что-то есть, как только ее увидела.

Далее последовало невнятное бормотание, потому что участники собрания разбились на группы и начали обсуждать новость между собой. Через пару минут миссис Клэмворси попросила внимания:

– Однако я должна еще кое-то добавить. Водяные эльфы сообщили также, что чайки сердиты на нас. Похоже, они не желают видеть нас рядом со Стогами. Не знаю почему, но когда они узнали от эльфов, что это мы спрашиваем про посредника сирен, они совершенно замкнулись и не пожелали больше ничего рассказать. Вот почему у нас есть только беглое описание.

– Но его вполне достаточно, судя по вашим словам, Эвелина, – заметил доктор Брок. – Нам придется отложить загадку гнева чаек на другой раз. Сейчас нам необходимо спасать жизни. Мы должны послать за вашей племянницей.

Кол выбрал момент и, хлопнув дверью, вошел в кухню.

– Кол, ты пришел в самый волнующий момент, – с жаром сказала его бабушка. – Мои водяные эльфы дали мне описание девочки, очень похожей на Эвелинину Конни. Да и семейные связи – все на это указывает.

Кол помолчал. Конни Лайонхарт – эта тихая протеже Аннины – посредник сирен? Он вспомнил, что и сам об этом поначалу подумал, но отмел это предположение как нелепость. А как же песчанки?

– Я бы не был так в этом уверен, – сказал он с деланным безразличием. – Судя по тому, что я видел в школе, мне кажется, что дар Конни касается четвероногих созданий.

Он привлек к себе внимание: радостные лица начали омрачаться.

– Что ты думаешь, Эвелина? – спросил доктор Брок, поворачиваясь к своей соседке.

Эвелина Лайонхарт кивнула:

– Это правда: я чуть не упустила из виду. У Конни определенно особые взаимоотношения с моей кошкой. Возможно, Кол прав: она может иметь дар, но не тот, что нам нужен прямо сейчас. Она может относиться к группе дву– и четвероногих. Возможно, доктор Брок, вы и вправду видели туристку: мы ведь выстроили наше заключение на очень призрачном свидетельстве.