Текст книги "Глаз Паутины"

Автор книги: Джулия Чернеда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)

Некоторое время назад снег прекратился, но никто этого даже не заметил. Небо очистилось и теперь напоминало огромный черный купол. На площади было так светло, что казалось, будто звезды погасли. Становилось все холоднее; изо рта Рэджема вырывались теплые облачка пропитанного спурлом дыхания.

Выпив с нами по кружке, Томас ушел, заметив кого-то из команды "Ригуса". Как это здорово, что Рэджем не составил ему компанию, а предпочел мое общество! Он уже достаточно выпил, чтобы у него развязался язык, и начал рассказывать мне о том, как празднуют Рождество на Ботарисе, родном мире его матери. Я тоже достаточно выпила, чтобы слушать его и запоминать.

– ...Мы дарим подарки – всегда детям и иногда друг другу, – говорил он, и его голос показался мне грустным. – Естественно, в зависимости от того, кто оказывается дома. А еще у нас идет снег, совсем как здесь. Больше всего я любил катанья поздно ночью, под небом, усыпанным звездами.

Он сделал еще глоток спурла, и теплый пар окутал его лицо.

– Лошади? – рискнула предположить я.

– Скоростные снегоходы. Но в детстве мы с братом представляли, что наши повозки запряжены лошадьми. Дети часто выдумывают самые разные вещи во время Рождества. – Рэджем на мгновение замолчал, глядя на пар, поднимавшийся над чашкой.

Прищурившись, я заглянула в свою пустую кружку и решила, что, пожалуй, уже выпила больше, чем следовало.

– Ты давно не был дома? – спросила я его.

– Очень давно.

Я почувствовала, как меня окатила волна сочувствия. Рождество, Новый год часто делают людей сентиментальными. Неожиданно мне в голову пришла великолепная идея. Я не видела в городе ни лошадей, ни снегоходов, но знала кое-что получше – на случай, если вдруг возникает необходимость быстро передвигаться по снегу. Я решила, что развеселю своего друга и преподнесу ему рождественский подарок.

Потом, уже вспоминая это мгновение, я осознала, насколько была глупа.

Но это случится позже.

– Подожди меня здесь, Рэджем, – затараторила я. – Дай мне десять минут. Ровно десять. Затем встретимся возле тех деревьев. – Я показала на дальний конец площади.

– Что ты задумала, Эс? – Его пальто заскрипело от мороза, когда он повернулся ко мне и наградил подозрительным взглядом.

– У меня для тебя есть маленький рождественский сюрприз, – сказала я и, опершись о его плечи, поднялась на ноги. С одной стороны, таким способом мне удалось удержать Рэджема на месте, с другой – земля почему-то вдруг приобрела неприятную тенденцию качаться у меня под ногами. – Обещай подождать десять минут, а потом можешь туда идти.

– Я заставил тебя пообещать остаться, – печально вздохнув, ответил Рэджем, чьи мысли потекли в неожиданном направлении. – Я поступил нечестно, ведь так? Эгоистично. Я имею в виду свою просьбу, а не то, что ты осталась. Я был рад тому, что ты осталась, ты же мой друг. Мне не следовало тебя просить. Извини, Эсен, я...

Пришлось тихонько стукнуть его по голове, чтобы он замолчал. Слишком много спурла и слишком мало времени для отдыха, решила я.

– Я же не сказала, что ухожу, Рэджем. – (Пока!) – Просто у меня для тебя есть сюрприз. Подожди здесь десять минут, а потом встречай меня около тех деревьев. Ты понял?

Рэджем попытался нахмуриться – безрезультатно, брови и лоб отказывались подчиняться ему.

– Понял.

Его блуждающий взгляд остановился на ближайшем котле со спурлом.

А я обнаружила, что, стоило мне сделать несколько шагов, земля перестала выделывать дурацкие фокусы и до некоторой степени успокоилась, хотя все вокруг меня имели неприятную тенденцию качаться и потому мне было трудно лавировать между ними. Утоптанный снег скрипел под ногами; я скосила глаза на белые капельки, украшавшие короткую шерсть у меня на носу, придется утром побриться.

Наконец мне удалось выбраться из толпы и света, под звездное небо. Я принялась оглядываться по сторонам в поисках подходящего дерева.

Выбор огромен, – с удовлетворением отметила я. Два не слишком ровных ряда деревьев отмечали границу города; их скелетоподобные тени расчертили черными линиями белый снег. Дальше тянулась окутанная ночным мраком равнина, где наверняка летом фермеры сажают разные полезные вещи, которая заканчивалась у подножия невысоких холмов на горизонте. За горизонтом находился космопорт, но сегодня его не покинул ни один корабль.

Я сравнила несколько деревьев, обладавших примерно одинаковой массой, прежде чем остановить свой выбор на том из них, которого явно не хватятся весной, поскольку оно росло слишком близко к своим соседям. Я сняла пальто, сапоги и осторожно положила их под ближайший куст. Поясу, что надел на меня Кирн, тоже придется немного полежать на снегу. И не моя проблема, если он пострадает от сырости.

Я сделала несколько глубоких вдохов, и шерсть у меня на загривке встала дыбом – не столько от холода, сколько от предвкушения. Мне не терпелось увидеть выражение лица Рэджема. С одной стороны кора дерева была покрыта коркой льда, я обошла его и плотно прижалась к холодной, шершавой поверхности. Десять минут – больше чем достаточно, но мой сюрприз не удастся, если затуманенные алкоголем мозги Рэджема перестали контролировать время.

У меня всегда хорошо получалось увеличение, даже лучше, чем у Старших. По их утверждению, это было связано с тем, что я сама совсем недавно сформировалась. Просто Леси и остальные боятся поглощать такое количество не мыслящей массы! А Эрш... я тут же заставила себя о ней не думать.

Я постепенно ослабила форму ланиварианки, потом, быстро оглядевшись по сторонам, приняла свой естественный вид Паутины. В этом состоянии, почти таком же аморфном, как айкл, я соединила свои ткани с тканями дерева, наполнив собой, точно весенним соком, каждую ветку и каждый сучок. Когда на мгновение я почти превратилась в дерево, мысли замедлили свой бег и будто бы выстроились в строгие неподвижные ряды, подчиняясь целям моего сознания "выживание" и "рост". Я погасила знакомое ощущение легкого страха, зная, что он рожден близостью к жизни, лишенной интеллекта.

Дальше все пошло автоматически. Ткани дерева с готовностью превратились в мои вдоль каждой из выпущенных мною нитей, а мое ощущение самой себя расширялось с каждым новым приобретением. Мысли снова потекли быстрее, и вскоре я уловила момент, когда набрала достаточное количество массы.

Ну вот и все. Я почти без усилий вытащила заднюю ногу из замерзшей земли – не самое приятное чувство, когда на треть закопан в нее. Расчет оказался верным, оставалось только не запутаться в корнях.

Действие спурла на мою систему прекратилось, но меня переполняло возбуждение совсем иного рода. Я встряхнулась, получая истинное удовольствие от густого меха, который мягким каскадом окутывал мое могучее тело. Представляешь, что будет, когда Рэджем на тебе прокатится!

– О-о-о!

Рэджем стоял примерно в трех метрах от меня и не мог пошевелиться. А я-то забыла, какие люди маленькие по сравнению с существами этого вида!

– Р'джем, – пророкотала я и вдруг вспомнила, что кроуги наделены лишь рудиментарными голосовыми связками и могут воспроизводить весьма ограниченное количество гласных. Я высунула язык и с надеждой в голосе спросила: – Нр'в'тся?

Потом я наклонила голову как можно ниже, чтобы заглянуть своими фасетчатыми глазами под капюшон, клыкастая пасть открыта в ухмылке, с каждым новым вдохом наружу вырывается белое облако пара.

Рэджем сделал шаг назад, потянулся рукой к покрытому льдом стволу дерева, ища у него поддержки, поскользнулся, сделал еще шаг, быстрый и неуклюжий, чудом удержался на ногах. Что с ним случилось?

Неожиданно лицо человека повернулось, и на него упал отблеск лунного света. Я увидела оскал, который был лишь пародией на улыбку. Но самое сильное впечатление на меня произвели его глаза. Ужас в них разрывал мне сердце.

Развернувшись на своих могучих задних ногах, я перепрыгнула через снег и направилась в сторону далеких холмов и расположенного за ними космопорта. Мои могучие ноги едва касались снежного покрова, я мчалась все дальше, все быстрее и быстрее, пока ветер у меня в ушах и тяжелое дыхание не заглушили все мысли.

Действительно – счастливое Рождество!

ГЛАВА 14
НОЧНОЙ КОСМОПОРТ

Когда Томас в первый раз заговорил со мной о Ригеле II, употребив менее чем лестные выражения, я решила, что он недоволен отсутствием развлечений для команды, только что вернувшейся из полного опасностей космоса. И теперь я задумчиво била копытом по снегу, мрачно разглядывая ворота, перед которыми остановилась. Любая планета без автоматизированного допуска персонала – в том числе и на территорию космопорта – по специальным пропускам с моей точки зрения тоже являлась самой настоящей дырой.

Еще задолго до того, как люди начали обменивать связки раковин на рыбу, Эрш пришла к выводу, что нашего умения изменять свой внешний вид недостаточно, чтобы обеспечить себе безопасность или максимум удобств, в особенности на цивилизованных планетах. Поэтому нам пришлось опуститься до решения эфемерных проблем и заняться накоплением материальных богатств. К счастью, был найден не самый плохой вариант, а именно: долгосрочные вложения. Таким образом, исключив непрогнозируемый коллапс всей экономики Федерации, – впрочем, скорее всего, даже и в этом случае, – можно смело утверждать, что у Паутины имеются средства, от объема которых позеленеет правительство любой планеты. (Если бы, конечно, Эрш держала все на одном счету и под одним именем.) Итак, я (и не только я) могла бы отправиться в какой угодно цивилизованный мир и получить там сумму, достаточную для вполне комфортабельной жизни, – естественно, в образе жителя данной планеты.

Иными словами, и здесь, на Ригеле II, в моем распоряжении имелось более чем достаточно денег, чтобы приобрести себе билет на любой из кораблей, стоявших за воротами. Забыв на время, какая ярость овладела бы Эрш, можно было бы помечтать: вот я покупаю целый корабль и возвращаюсь на нем домой. Захватывающее зрелище – но лучше мысли о нем спрятать как можно дальше в свои личные воспоминания.

Мечты, предположения, планы... Если бы в космопорте Ригеля II имелся настоящий автоматизированный пропускной пункт! А в данный момент я стояла перед будкой сторожа и понимала, что мне придется иметь дело непосредственно с каким-нибудь существом. В лучшем случае потребуется как минимум одежда и прочие штучки, принятые в цивилизованном мире, а в худшем – необходимость показать документы и кредитный чип.

Ну, положим, есть и другие способы. Я стряхнула лишнюю массу в виде воды, слишком потрясенная опытом с Рэджемом, чтобы насладиться эффектом, когда жидкость превратилась в алмазные водовороты льда, окружившие меня, как только я начала уменьшаться в размерах, войдя в новый цикл. Когда все закончилось, мой облик больше не имел ничего общего с кроугом. Если честно, теперь я не походила ни на одно существо, внешне знакомое местным жителям и гостям Ригеля II, поскольку данный вид имел несчастье населять планету, исчезнувшую после столкновения с кометой незадолго до того, как люди появились в этой части Вселенной.

Безусловно, разоблачительный выбор в случае, если бы меня увидел кто-нибудь из специалистов по инопланетным цивилизациям, например Кирн или Рэджем, но в мои намерения не входило попадаться им на глаза. Кроме того, у меня было неподходящее настроение, чтобы сидеть здесь до утра, а затем вступать в переговоры с живым или механическим сторожем ворот, когда он решит, что пришла пора выйти на работу, и в конце концов быть пойманной кем-нибудь, когда будут организованы поиски Эсен.

Между прочим, лично мне нравилась эта форма; и я несколько мгновений с удовольствием себя рассматривала – причем без особых проблем, поскольку подвижная шея позволяла мне вертеть головой в разные стороны и даже разглядеть свое длинное стройное тело.

"Очень элегантно, – поздравила я себя. – Прелесть. Такая красивая, что не описать никакими словами".

"И такая невероятно тщеславная и эгоцентричная", – напомнила я себе, разрушая колдовские чары, которые всегда сопровождали превращение в эйспана.

Опустившись на сто шесть крошечных лапок, я помчалась вперед на головокружительной скорости, которая так пугает гуманоидов, когда они смотрят на существа, обладающие большим количеством конечностей. Снег разлетался в разные стороны под моими ножками, снабженными коготками, а вертикальная стена ворот, скользкая от наледи, не доставила мне никаких проблем.

Я пробежала по другой стороне стенки вниз головой, спеша укрыться, так как прекрасно понимала, что даже мирные планеты стараются защитить свои космопорты не только воротами и стенами. Эйспаны умеют мастерски прятаться и избегать столкновений с самыми разными предметами, но от одной только мысли, что территорию может патрулировать какое-нибудь животное, их начинает самым настоящим образом трясти от ужаса. Я промчалась по открытому заасфальтированному участку, рассчитывая на то, что взметнувшийся снег прикроет меня от камер наблюдения.

Около дюжины кораблей стояли на специальной площадке, куда буксиры оттаскивали их после приземления.

Вокруг царили тишина и ночь, команды наверняка отправились праздновать Рождество. Я быстро промчалась мимо них. Приближался рассвет, и я понимала, что Кирн не даст мне времени на раздумья.

"То, что мне надо!" – с облегчением воскликнула я про себя.

Вдалеке, в самом центре площадки, высилась темная громада: неподвижный, словно привязанный к земле снежными сугробами, которые намело вокруг, стоял буксир с грузовым судном, предназначенным для путешествий внутри системы. Он был повернут в сторону взлетной полосы, значит, завтра стартует первым. Вот и отлично!

Я сморгнула ледяные кристаллики, которые налипли на мои длинные ресницы, и без особого результата попыталась избавиться от тех, что закрывали центральный глаз. Ну и ладно, он все равно различает только объекты в пределах досягаемости когтя. Лучше положиться на остальные шесть, расположенные по кругу.

Кроме буксира и грузового корабля последним на краю площадки стоял "Ригус". Незабываемое зрелище! Но что важнее всего, на нем имелось более чем достаточно приборов для наблюдения и слежки, которые мне были в свое время продемонстрированы.

"Пришла пора для настоящей разведки", – подумала я и согнула ноги, пока колени не оказались выше спины, мой живот тут же прижался к бетону и онемел от холода.

Я в последний раз взглянула на свою цель, постаралась как можно лучше запомнить направление движения, затем сунула голову под снег. О, Эрш, как же я замерзла! Такое впечатление, что сегодня ночью планета отдала все свое тепло космическому пространству.

Нелегко было справиться с искушением повысить температуру тела; такой выброс энергии вполне могли засечь сенсоры на "Ригусе". Несколько мгновений я с тоской думала о густом мехе, покрывавшем тело кроуга, но потом успокоила себя тем, что его размеры явно не годились для моей миссии.

Я двигалась к цели очень медленно, чтобы мое перемещение не было заметно – его мог выдать снег, покрывавший мою спину. Постепенно циркуляция в каждой третьей ноге автоматически прекращалась, чтобы сохранить температуру всего тела, но ползти вперед становилось все труднее, поскольку неподвижные ноги ужасно мешали. А заодно и служили напоминанием о том, что физиология данного вида реагирует на сильный холод одним веками проверенным способом – эйспан впадает в спячку. Так и будет, если я это допущу.

Ура, я на месте! Мои когти негромко стучали по металлической опорной ноге буксира. Носы эйспана, удачно расположенные в передней трети ног, и два более чувствительных места, находящиеся около задней части по физиологическим причинам – абсолютно бесполезным для меня, поскольку этот вид исчез, – уловили запах летучего углеводорода и еще легкую примесь мускуса.

"Так они защищают буксир от коррозии", – решила я, поскольку покрывать жиром космический корабль нет никакой необходимости.

Спустя мгновение стало ясно, что я оказалась не совсем права. Один из источников углеводорода уступил мне дорогу.

"Ну да, – сообразила я, остановившись на пару секунд, чтобы оценить информацию, которую получила через кольцо бездействующих в настоящий момент глаз. – Это же крысы".

Времени остановиться и перекусить у меня не было, хотя, должна признаться, маленькие существа пахли весьма привлекательно.

Корабль рядом с буксиром с близкого расстояния выглядел весьма потрепанным. Я заколебалась, позволив на мгновение врожденному отвращению эйспанов к ненадежным и небезопасным вещам взять верх над моей собственной уверенностью в том, что пробраться на борт, скорее всего, будет несложно. Что мне нужно сейчас?

Всего лишь корабль, готовый стартовать (если его команда не боится рисковать, значит, это меня тоже не должно останавливать), и отсутствие вопросов ко мне (если, конечно, удастся проникнуть на борт именно так, как я планировала, с этим никаких проблем не возникнет).

Я пробежала под стойками, потом скользнула между кабелями, втиснулась и едва пробралась между зажимами и весьма странно расположенным стабилизатором – иными словами, делала все, что могла, чтобы подняться вверх по боку корабля и остаться незамеченной для "Ригуса", находившегося, по моим представлениям, слишком близко. В какой-то момент мне пришлось выбраться на открытое место, однако я постаралась сделать эту часть пути максимально короткой и продвигалась вперед неравномерными рывками – насколько это возможно для эйспана. Исходила я из следующего предположения: крадущееся куда-то живое существо может быть замечено, в то время как быстрое перемещение, пауза и снова перемещение вполне сойдут за игры ветра со снегом. Во всяком случае, я на это рассчитывала.

Разумеется, корабль будет надежно закрыт, но я не сомневалась, что мне удастся обнаружить парочку работающих вентиляционных шахт. Владелец такого жалкого суденышка непременно воспользуется преимуществами, которые дает порт, где атмосфера ничего не стоит, а зимний воздух Ригеля II, который я с удовольствием вдохнула, был великолепного качества. Естественно, не исключена возможность, что команда состоит из существ, которые дышат не кислородом, но против этого имелся весомый аргумент: вряд ли такая развалюха стала бы садиться на планету, снабженную только самым необходимым оборудованием. Тем не менее данная мысль заставила меня замереть на месте, иными словами, мне пришлось обхватить тридцатью шестью парами ног распорку (при этом семнадцать онемевших пар безжизненно болтались в воздухе) и вывернуть шею, чтобы посмотреть на идентификационные знаки. Ничего нет, если не считать свежего шрама, оставленного, скорее всего, выстрелом из бластерной пушки, – он украшал брюхо корабля и, без сомнения, указывал на то, что корабль избегает безопасных мест.

Ха, все лучше и лучше! Зона военного конфликта не входила в мои планы, но и судно это не было военным. Больше всего оно походило на контрабандиста или, если быть более снисходительной к существам, с которыми я не была знакома, искателя приключений. Такие, как правило, предпочитают отправляться к Границе, а не во внутренние системы. А чем ближе к Границе, тем ближе к дому – и Эрш. Я вздрогнула не только потому, что ночь выдалась слишком холодной, и начала постепенно отцеплять пары ног от распорки, чтобы начать движение вверх по корпусу.

Вот и вентиляционная шахта, я нашла, куда проникает воздух.

"Точнее – воздух нашел меня", – подумала я с отвращением, когда мое покрытое чешуей брюхо с силой прижало к решетке.

Освободиться оказалось совсем непросто.

Какой отвратительный запах – похоже на гнилые фрукты и еще что-то... Вентиляционные отверстия располагались попарно на расстоянии около полуметра и шли двумя параллельными линиями, примерно метр длиной. Воздух, который выходил наружу, был не только вонючим, но еще и сырым. Вдоль вентиляционных отверстий уже образовалась толстая корка наледи, из-за которой, вполне возможно, будет задержан старт корабля – если дверцы не удастся как следует закрыть. Приглядевшись повнимательнее, я поняла, что здесь принято избавляться от таких проблем самым простым способом – дверцу несколько раз со всей силы захлопывали, пока в конце концов она не закрывалась достаточно плотно.

На самом деле конденсат послужит для меня отличным прикрытием, если возникнет необходимость превратиться в существо, которое сможет пробраться внутрь, несмотря на быстрый поток воздуха. Хотя Эрш неоднократно напоминала мне, что самым лучшим решением является консервативное: иными словами, если та форма, в которой ты находишься в данный момент, в состоянии справиться с проблемой, не стоит ее менять. Я решила поэкспериментировать с первыми шестью парами лап. Прижавшись к внешней части скользкой наледи, я вонзила острые, точно резцы, когти в замерзшую массу, стараясь удержаться на поверхности. Когда я оказалась в потоке воздуха, он скользил поверх моей гладкой спины, почти не мешая продвигаться вперед. Впрочем, я прекрасно понимала, что стоит мне хотя бы на мгновение выдернуть большую часть когтей, как меня сдует с корабля и я, скорее всего, окажусь прямо на "Ригусе". Я обнаружила, что могу еще глубже вонзить когти и, следовательно, надежнее удержаться на поверхности.

Какая вонь! Ригелю II совсем не понравится этот конкретный вклад в его окружающую среду. Время, когда включены вентиляционные приборы, – глубокой ночью, да еще в тот единственный день – точнее, ночь – в году, когда на постах никого нет, показалось мне не случайным. Впрочем, я порадовалась теплу, которое окутало мое тело и даже разбудило конечности, которые впали в спячку. Ветер завывал так громко, что сигнала тревоги – если бы машина его издала – все равно никто не услышал бы.

Внутренности шахты оказались такими же черными, как сердце налогового полицейского. Я продвигалась вперед очень медленно, сантиметр за сантиметром, меня вполне устраивало, что я не стою на месте, и в случае, если здесь установлена турбина или еще какое-нибудь архаическое устройство, есть риск потерять всего лишь кончик когтя.

Через несколько секунд, которые показались мне часами, я почувствовала, что когти самых задних лап выбрались изо льда и коснулись металлической поверхности вентиляционного отверстия. Испытав облегчение оттого, что камеры "Ригуса" меня теперь точно не обнаружат, я замерла на месте и распласталась по внутренней поверхности шахты. Мне пришлось сделать это из-за ее формы, а также силы течения воздуха, который постоянно пытался вышвырнуть меня, когда я неосторожно выставляла наружу даже самую крошечную часть своего тела. Я устроилась поудобнее и приготовилась ждать.

Неизвестно, как далеко тянется шахта. Некоторые виды разумных существ проектируют корабли так, чтобы каждый внутренний отсек представлял собой в некотором смысле отдельный организм, который мог бы в случае необходимости отделиться от главного корпуса и существовать автономно. Однако здесь пахло людьми, а они строят свои корабли без всяких сложностей.

Шанс проникнуть внутрь корабля представится мне, когда команда закроет вентиляцию перед запуском. Я сильнее прижалась к холодному металлу и попыталась не обращать внимания на вой проносившегося мимо меня воздуха. Надеюсь, ждать осталось не слишком долго, в противном случае через несколько часов меня непременно начнут преследовать кошмары.

"Друг мой, Рэджем, пусть тебе не снятся кошмары обо мне", – грустно прошептала я, понимая, что прошу невозможного, учитывая выражение его лица, когда мы виделись в последний раз.