Текст книги "Глаз Паутины"

Автор книги: Джулия Чернеда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)

– Эс...

Пронзительный сигнал внутренней связи прозвучал удивительно вовремя, и мне вдруг показалось, что Рэджем сейчас лопнет от любопытства и охвативших его эмоций. Я обошла его и коснулась комлинка.

– Эта кет отвечает, – сообщила я, слегка задыхаясь.

– Мадам кет, говорит Томас. Мы получили транссветовой ответ из колонии Портула. Капитан Кирн полагает, что вас следует поставить в известность.

Наверное, я ответила согласием, поскольку Томас продолжал:

– Сработал их предупреждающий буй. Я сожалею. Больше ничего.

Я выключила комлинк. Леси.

– Эс?

Украдена еще одна часть моей сущности.

– Эсен? Это ты?

Не глядя на него, я махнула рукой в сторону двери. Движение получилось настолько резким, что недавно зажившие пальцы отозвались острой болью.

– Уходи.

Дверь за ним закрылась прежде, чем я окончательно себя выдала.

ГЛАВА 30
УТРО В ТУМАННОСТИ. НОЧЬ РЯДОМ С КОЛОНИЕЙ

Воспоминания Эрш позволили мне узнать нечто новое о моих соплеменницах – то, что она утаивала от остальных и не включала раньше в мое образование. Оказывается, плоть Паутины прекрасно чувствует себя в космосе. И хотя до настоящего момента у меня не было возможности в этом убедиться, я видела, что блестящая голубая полоска плоти Паутины, приклеившаяся к шлему Саса, совершенно не пострадала, несмотря на то что она находилась среди обломков разрушенной колонии Портула.

Мои пальцы нервно постукивали по краю люка, я с трудом сдерживала нетерпение – мне так хотелось броситься вперед к маленькому сгустку массы, чтобы узнать, кто потерян для меня навсегда.

Остальные обитатели колонии наверняка погибли. Вокруг "Ригуса" плавали части множества тел, и все разговоры внутри корабля смолкли. Я даже удивилась, когда никто не предложил закрыть иллюминаторы.

Беспомощные существа, заплатившие полной мерой за желание жить в мире и спокойствии. Я не могла оторвать глаз от голубой полоски на шлеме Саса, который медленно двигался обратно к кораблю, но невольно продолжала впитывать в себя великолепие пульсирующей туманности.

– Они все проверят, – негромко произнес Рэджем. Ему не удалось попасть в отряд, который отправился на разведку. Как и другие члены экипажа, оставшиеся на корабле, он молча наблюдал за происходящим. Ситуация оказалась очень опасной: разведчикам пришлось перемещаться среди изогнутого, изуродованного пластика и металла. – Есть еще опоры, которыми станция крепилась к оси, – продолжал он. – Возможно...

– Нет, Поль-человек, – возразила я, внимательно изучая его скорбное лицо. – Предупреди своих товарищей, что внутри опор находятся произведения искусства, созданные колонистами. Вероятно, опоры наполнены защитными газами, некоторые работы могут пострадать при изменении давления. Эта кет просит, чтобы вы соблюдали осторожность; содержимое опор является наследством, оставшимся после тех, кто погиб.

Рэджем ушел, чтобы передать мое предупреждение, и тут же вернулся ко мне. Он больше не задавал вопросов и не делал намеков. Он либо считал, что знает правду, либо просто сочувствовал моей потере. Сейчас мне было все равно.

Нужно добраться до шлема со следами Паутины.

– Эта кет может дать утешение твоим товарищам, Поль-человек. Поиски среди мертвых наверняка их огорчили.

Рэджем осторожно коснулся моего хубита.

– Ты очень добра к моим товарищам, Нимал-кет.

– Они мои клиенты, – заявила я, словно он сказал очевидную глупость. Кет не особенно склонны к состраданию, но прекрасно ощущают эмоциональное состояние других существ. Такова их природа – к тому же это помогает делать неплохой бизнес. – Передай своим товарищам, что эта кет готова их принять, когда они вернутся на корабль. Или это будет еще не скоро, Поль-человек?

Ответ Рэджема подтвердил мои худшие опасения. Никаких останков Леси или врага – не будет на шлеме, если Сас пройдет положенную процедуру дезактивации.

А брезгливость модоренов и вовсе не оставляла мне никаких шансов.

Я снова и снова водила пальцем по гладкой поверхности иллюминатора, словно пыталась ощутить вкус черной пустоты. Создания Паутины могут существовать в открытом космосе? Не исключено.

На "Ригусе" поддерживалось стандартное время Федерации, основанное на суточном цикле планеты, вращающейся вокруг солнца, оставшегося в глубинах галактики и давно ставшего легендой. Почему-то мне пришло в голову, что следует более тщательно изучать воспоминания Эрш о планете Земля – это позволило бы мне лучше понять народ Рэджема, поскольку я вынуждена проводить столько времени среди людей.

Автоматика "Ригуса" вела постоянное наблюдение за врагом, вахту несло всего несколько людей, остальные спали. Я знала, что враг исчез, получив то, что искал. Но куда? У меня был только один способ найти ответ на свой вопрос. Стараясь двигаться бесшумно – босые ноги кет весьма тому способствовали, – я проскользнула мимо полосы света. Там бодрствовали те, кто не мог забыть об уничтоженной колонии, и едва ли кто-нибудь из них – в том числе Рэджем – одобрил бы мои намерения.

"Будет лучше, если они ничего не узнают", – решила я.

На "Ригусе" было два главных шлюза: один для команды, а другой для приема грузов. И в том и в другом имелась надежная система сигнализации. Имелись еще и специальные шлюзы – по нескольку на каждом уровне, предназначавшиеся для квебитов. Крошечные существа нуждались в доступе ко всем частям корабля как внутри, так и снаружи, чтобы содержать его в надлежащем порядке. Я слышала, как Лоренк Джен жаловалась, что квебиты в свободное от работы время любят сидеть на внешнем корпусе корабля, наслаждаясь зрелищем разлетающейся в разные стороны плазмы. Поскольку она отвечала за их безопасность, ее не слишком обрадовало, когда выяснилось, что квебиты не такие скучные существа, какими их принято считать.

Поскольку однажды мне пришлось побывать квебитом при не слишком запоминающихся обстоятельствах, я могла бы заверить Лоренк, что они и в самом деле удивительно скучные. Один день, проведенный в их шкуре, – и я почувствовала, как мой мозг превращается в камень. Эрш не слишком благосклонно отнеслась к моей реакции. Она хотела, чтобы пребывание в теле квебита научило меня терпению и преданности долгу.

А вот и они! Я заметила пару квебитов в ответвляющемся коридоре и последовала за ними. Они негромко посвистывали и щелкали при разговоре, не обращая на меня внимания. Нормальная реакция. К тому же мне не нужно превращаться в квебита; я лишь нуждаюсь в их шлюзе. Спустя некоторое время к ним присоединился третий, который уже успел надеть скафандр. В нем он еще больше походил на ожившую колбасу, украшенную скромным букетиком цветов. Обменявшись несколькими свистками со своими соплеменниками, квебит отрастил еще одну пару ног – материал скафандра легко растянулся, принимая нужную форму, – и зашагал прочь.

Очень скоро мы добрались до шлюза – надо отметить, очень эргономичной конструкции: круглый вход чуть выше уровня пола. Перед шлюзом квебит немного постоял, а потом торопливо засеменил дальше.

– Не та дверь? – спросила я, обращаясь к самой себе.

Превосходно. Я огляделась по сторонам. Никого.

Рядом со шлюзом находился небольшой ящик – они были предусмотрены на случай потери гравитации, чтобы складывать туда посторонние предметы, мешающие свободному перемещению. Сейчас ящик был пуст.

Еще раз убедившись в том, что за мной никто и ничто (видеокамера) не наблюдает, я быстро сняла хубит и юбку, спрятала их в ящик и поспешила принять свою истинную форму. Никогда прежде мне не приходилось делать этого так близко от чужаков!

Вход, напоминавший по форме трубу, едва вместил всю мою массу, однако я не решилась избавиться от ее части – ведь потом предстояло вновь превратиться в Нимал-кет. Система искусственной гравитации пела свою протяжную песню, и я вдруг ощутила близкое присутствие пустоты.

Рядом со мной – вакуум. Я проверила механизмы, фиксирующие внешнюю дверцу шлюза, а потом распахнула внутреннюю, которая срабатывала автоматически и открывалась только в том случае, если по обе стороны был воздух. С внешней дверью могут возникнуть проблемы, так как необходимо отсутствие воздуха в переходной камере – типичная для людей мера предосторожности. Не имея рук или щупальцев, я не могла управлять рычагами, но рассчитывала, что сумею обмануть устройство. Затем мне пришлось поглотить все молекулы газа, находившегося внутри трубы. Труднее всего оказалось сохранять свою массу в прежнем объеме, чтобы приборы сумели зарегистрировать отсутствие воздуха. В процессе выделилось немалое количество тепла.

"Ну, скорее, – умоляла я сенсоры. – Неужели вакуум должен быть еще более полным?"

Легкая вибрация указала мне на то, что внешний люк открыт. Получилось! Теперь оставалось лишь распахнуть дверцу в открытый космос. И тут в моем мозгу сам собой сформировался очень интересный вопрос: а вдруг вакуум меня прикончит?

"Самое время спрашивать об этом", – отругала я себя.

Однако после нескольких жутких секунд ожидания я не ощутила никакого дискомфорта. Итак, пока все идет замечательно.

Я позаботилась о том, чтобы люк не закрылся, оставив меня снаружи. При помощи дверцы я отрезала часть своего тела, предварительно переместив оттуда все воспоминания. Кусочек голубого желе, который показался мне удивительно несчастным, остался лежать у дверцы, не давая ей захлопнуться.

Так я стала вторым существом Паутины после Эрш, которому довелось взглянуть на мир, лишенный атмосферы.

Я цеплялась за поверхность корабля, как квебит, устроившийся поглазеть на фейерверк плазмы. Зрелище действительно поражало воображение. Для меня космос не был черной пустотой, он расстилался передо мной, словно бесконечный океан, над которым пролетал солнечный ветер. Изумительное место! И почему Старейшая скрывала его от нас?

Мне хотелось парить в мерцающей золотой тьме, ощутить ее прикосновение к своему телу. Стремление оказалось невероятно сильным, и меня останавливало только то, что я не знала, какими крыльями воспользоваться.

"Нужно обязательно спросить у Эрш", – решила я.

Враг имел передо мной это преимущество, а мне его мучительно не хватало. Потом мое внимание обратилось к колонии.

"Ригус" был привязан несколькими прочными тросами к напоминающим виноградную гроздь расколотым сферам колонии. Три таких троса использовались для перемещения между сферами. Ими могу воспользоваться и я, если сумею избежать внимания тех, кто сейчас наблюдает за показаниями сенсоров. После множества неудачных попыток мне удалось ухватиться за один из тросов. Вцепившись в него, я оторвалась от обшивки корабля. Плоть Паутины не столь аморфна, как плоть айклов, но я без особого труда сумела сделать часть своего тела длинной и тонкой, как трос. Для наблюдателя со стороны это выглядело так, будто один из тросов вдруг стал немного толще, но вряд ли кто-нибудь заметил такую мелочь. Я и сама не слишком верила в происходящее разве кто-нибудь из членов команды сможет поверить своим глазам?

Наконец я оказалась среди сфер колонии, чувствуя себя потерянной, хотя во мне и росла уверенность в собственных возможностях. Теперь я иначе оценивала храбрость тех, кто надевал скафандры и выходил в открытый космос.

Возможно, мне было бы легче, если бы я не собиралась посетить открытую могилу, в которую превратилась изуродованная колония. Команда собрала останки ее обитателей, поместив все частицы органической материи в специальные контейнеры для дальнейшей идентификации. Вернув себе исходную форму, я ощущала частицы, которые они пропустили. Полного вакуума внутри колонии так и не возникло: генератор гравитации, заключенный в одну из сфер, больше не функционировал, но ядро станции обладало достаточной массой, чтобы к нему притягивались молекулы скульпторов, художников и музыкантов.

Я осторожно пробиралась между обломками; меня переполнял такой сильный гнев, что я ощущала пульсацию поверхности своего тела. Враг уничтожил колонию и всех населявших ее живых существ только из-за того, что искал Леси. У меня не было ни малейших доказательств, но я знала, что это так.

Но нашел ли он Леси? Я обладала рядом преимуществ по сравнению с командой "Ригуса". Прежде всего, мне было известно, как выглядела станция раньше. Я также могла предполагать, куда, скорее всего, скрылась Леси.

"Думай об этом, как о головоломке, которую можно решить, представь, что это игра", – успокаивала я себя, постоянно ощущая гравитационное поле корабля.

Я играла в прятки с сенсорами "Ригуса"; возможно, Леси пришлось вести себя точно так же, когда враг уничтожал колонию. Теперь я должна сыграть за нас двоих.

Довольно быстро я нашла жилище Леси, точнее, то, что от него осталось. Подушки, на которых она лежала, когда для удобства посетителей в колонии усиливалась гравитация, исчезли, но ковер с изящным орнаментом практически не пострадал.

Ага, вот здесь! Наконец мне удалось обнаружить следы плоти Паутины. Я снова вытянулась в тонкий трос, чтобы перебраться через провал, – лучше принять меры предосторожности, чем попасть в поле обзора сенсоров "Ригуса".

Вот он – кусочек жизни, прилипший к дверной панели. Я бросилась к нему, сформировала рот и проглотила плоть, не успев обдумать свои действия. А зря!

Это была не Леси.

...Бешеный аппетит. Как вы посмели запереть меня! Только я имею значение. Отдайте мне вашу плоть...

В яростном порыве мне удалось исторгнуть все вражеские молекулы из своего тела. Я обнаружила, что сижу, прижавшись к разбитой переборке. Следующее действие – как можно быстрее избавиться от воспоминаний его плоти – я не сумела осуществить. Хорошо еще, что они оказались такими короткими.

Я перетекла внутрь жилища Леси, стараясь тщательно контролировать свою массу. Оказавшись вне досягаемости сенсоров "Ригуса", я могла перемещаться более свободно. Более свободно? Я была жива и находилась в среде, которая не проявляла враждебности. Почему Эрш называет космос "где-то там", утверждая, что это "не жизнь"? Почему не пускает нас сюда?

Я нырнула под раздувшееся тело докесианина, прекрасные руки которого вытянулись вперед, словно просили дать ответ на какой-то вопрос холодную, неподвижную туманность, повисшую перед нами. Мои мысли путались, и я даже не обратила внимания на несчастное существо.

Старейшая не открыла нам, какими возможностями мы обладаем в открытом космосе, и ее эгоизм вдруг показался мне куда более разумным, чем все остальные наши правила. Мы были вынуждены путешествовать на кораблях, чтобы Эрш могла держать нас под контролем.

Я мысленно вздохнула. Теперь мы беспомощны перед лицом врага, плоть от плоти Паутины, способного к транссветовым перемещениям.

У меня осталось совсем немного времени: пора возвращаться на "Ригус", я ведь не обладаю независимостью врага.

Вон еще одно голубое пятнышко, на этот раз на стене, с каким-то болезненным оттенком по краям. В центральной части образовалась дыра. Наверное, Сас ударился шлемом о стену. Я устроилась рядом с пятном так, чтобы достать до него псевдоподией – если я приму такое решение. Возможно, это плоть врага. Или последняя часть, принадлежавшая Леси! Я содрогнулась.

На обломках не было следов пожара. Микс пыталась защищаться, а вот Леси, похоже, ничего не успела предпринять. Или у нее не возникло желания, когда взрыв нарушил целостность сферы. Быть может, Леси колебалась, понимая, какие разрушения и смерть несет враг колонии, и опасалась, что ее сопротивление лишит остальных колонистов последнего шанса на спасение? Неужели мне никогда не узнать правды?

Если только я не попробую...

У меня нет языка или его эквивалента. Чтобы попробовать плоть Паутины на переборке, я должна увеличить рот и поглотить еще и часть мертвого металла.

"...Страх. Смирение".

Леси! Я расслабилась, стараясь как можно быстрее поглотить воспоминания, одновременно избавляясь от металла. Среди всплеска эмоций проскользнула единственная четкая мысль:

"Оно знает мое имя. Оно хочет еще и еще. Ански и Скалет. Микс – не Микс. Эсен. Эрш, спаси нас..."

Имена прозвучали как стон отчаяния, безнадежная мольба о спасении. Леси! Я открыла все свои чувства пульсациям туманности, сосредоточившись на ее энергии, ощущая себя маленькой и жалкой, оставшейся наедине со Вселенной, которая хочет уничтожить все, что мне дорого.

Переполненная тоской, я вернулась к шлюзу, автоматически проглотив оставленный в дверце кусочек своей плоти. Внешняя дверь с шипением закрылась за мной, механизм блокировки был обманут исчезновением вакуума, когда я заполнила собой все пространство шлюза. Затем открылась дверца внутреннего люка, и я устремилась в коридор, а воздух заполнил шлюз.

В коридоре по-прежнему было темно, и я быстро приняла форму кет.

– Вот, возьми, – сказал Рэджем, протягивая мне хубит и юбку.

ГДЕ-ТО ТАМ

Воспоминания мешались и перекрывали друг друга. Смерть боролась, чтобы сохранить собственное сознание в потоке идей и новой информации. Языки, память о формах, обычаи, истории народов – все эти вещи ничего для нее не значили. Личности она уничтожала прежде всего.

Смерть мчалась сквозь пространство, без сожаления расходуя энергию. Не важно, скоро она сможет заполучить еще больше.

Ага!

Смерть замедлила движение, узнав сочетания звезд, полученные из памяти Леси, она знала, где искать остальных.

Но не Старейшую. Пока – не ее.

Самое лучшее смерть прибережет на конец трапезы.

ГЛАВА 31
УТРО В ТУМАННОСТИ

В это мгновение Рэджем едва не расстался с жизнью. Скорбь и страх овладели мной. Мне хотелось превратиться в нечто, несущее смерть, рвать живую плоть, разбрызгивая кровь, уничтожать все вокруг. Ярость переполняла меня, и я с такой силой ударилась о стену, что боль помогла мне отвлечься и прийти в себя.

Человек только сейчас понял, какой страшной опасности подвергался, и неподвижно застыл, ожидая, когда минует приступ моего бешенства. Когда я немного успокоилась, он протянул руку, словно хотел коснуться моего плеча. Я отшатнулась, ощущая, как разум возвращается ко мне. Как хорошо, что я сумела победить ненависть. Но как же я устала!

– Ты никогда не сдаешься, Рэджем? – спросила я.

Гнев исчез, уступив место облегчению – то ли потому, что я сумела удержаться от убийства, или меня освободила мысль о том, что больше не нужно лгать моему другу.

Он пожал плечами.

– Даже не думал об этом.

Я заметила, что он одет только в халат. Рэджем улыбнулся и протянул хубит.

– Добро пожаловать обратно.

Добро пожаловать?

– Ты спятил, – заявила я, позволив ему помочь мне надеть юбку.

В этот момент я почувствовала, что сломала по меньшей мере один палец и серьезно повредила ладонь. К счастью, на стене не осталось крови. Мы бы не сумели ее убрать.

– Я спятил? – кротко уточнил Рэджем. – Пожалуй, стоит вернуться к этой теме после того, как мы сходим в медицинский отсек, где приведем в порядок твои руки.

Он был прав. Меня трясло от боли. Более того, я сомневалась, что сумею дойти до медицинского блока, если не стану менять форму.

– Согласна. – Когда он кивнул, я продолжала: – Боюсь, мне потребуется твоя помощь.

Рэджем обнял меня за талию, а я положила руку ему на плечо – теперь я могла передвигаться. Кет не слишком тяжелые, но Рэджему пришлось нелегко. Когда я представила себе, как мы сейчас выглядим со стороны – тело кет повисло на человеке, словно сломленное засухой деревце, – меня разобрал смех, и пальцы моей здоровой руки затрепетали.

– Что тут смешного? – задыхаясь, пробормотал Рэджем, делая очередной неверный шаг.

– Надеюсь, ты уже знаешь, что мы скажем, если встретим кого-нибудь. Мне ничего в голову не приходит.

"Обычные человеческие фантазии тут не помогут", – я все-таки продолжала находить ситуацию забавной.

Всем известно, что за пределами своей родной планеты кет не интересуются сексом, их не волнуют ни соплеменники, ни представители других рас. Эта причуда природы часто удивляет тех, кто впервые подвергается чувственному массажу кет.

– Я что-нибудь придумаю, – со вздохом сказал он. – Одно хорошо: больше мне не будет казаться, что я схожу с ума. Тебе ведь почти удалось меня убедить, мадам кет.

"Очень жаль, что не удалось", – подумала я, с благодарностью принимая его помощь.

К счастью, изобретательность Рэджема не подверглась проверке; по пути нам встретились лишь квебиты. Он сразу же подвел меня к медицинскому блоку, активировал его, а потом уселся на соседнюю кровать, потирая плечо.

– Эс, ты довольно тяжелый призрак, – с улыбкой пожаловался он, и его голос легко проник сквозь прозрачные стены блока.

Я вздохнула и постаралась сохранять неподвижность, позволив сенсорам определить степень повреждений, нанесенных мной абсолютно здоровому организму. Казалось, я ощущала неодобрение машины и в этом не могла с ней согласиться. Гораздо лучше сломать руку, чем смывать с нее кровь Рэджема.

– Пожалуйста, Рэджем, больше не пугай меня так, – жестко сказала я. Моя реакция может оказаться непредсказуемой.

Серые глаза Рэджема потемнели.

– Ладно.

– Как тебе удалось меня найти? О-ооо!

Я слегка застонала от облегчения – медицинский блок сумел ослабить мучительную боль, которая пронизывала мою руку от пальцев до самого плеча.

– Просто обратил внимание на твое лицо, когда ты наблюдала за действиями команды рядом с колонией. И понял, что ты очень хочешь туда попасть, чтобы осмотреть все самостоятельно. Поэтому я последовал за тобой.

"Да, шпион из меня получился плохой", – мне хватило иронии в свой адрес.

Какими бесполезными оказались все мои предосторожности!

– Я не буду спрашивать, как ты сумела выбраться наружу, – продолжал Рэджем. – А следы Марты тебе удалось обнаружить?

Марты? Ах, да! Я вспомнила, что назвала это имя, чтобы не открывать Леси. Не обращая внимания на боль в руках, я повернулась, чтобы лучше видеть Рэджема.

– Подойди ко мне, Поль, – сказала я, чувствуя, как меня охватывает отчаяние. – Пожалуйста.

Рэджем подошел и опустился рядом на колени. Теперь я могла видеть глаза моего друга – внимательные, полные тревоги и любопытства.

– Верь мне, Эсен, – мягким тоном произнес он, опередив меня в объяснениях. – Я знаю, почему ты убежала от меня на Ригеле П. С того дня я постоянно проклинал себя. Мне казалось, что мой опыт и знания защищают меня от инстинктивных реакций. Я ошибся.

Я коснулась его лица одним из здоровых пальцев.

– Ну, если уж быть честной до конца, мне не следовало ставить тебя в такое положение. – "Возможно, мне самой не хватило опыта", – добавила я про себя. Мой палец коснулся кости скулы, защищенной лишь тонкой кожей. – Ты заплатил за мою ошибку, Поль. – У него начала отрастать борода, и меня в качестве кет порадовало приятное ощущение. – Время от времени напоминай мне о том, что не стоит пить спурл – даже по случаю Рождества.

К моему удивлению, человек рассмеялся.

– Договорились, – категорический кивок. – Я и сам больше никогда не буду его пить. – Он склонил голову набок, и улыбка уступила место задумчивому выражению. – Теперь ты мне веришь, Эсен-алит-Куар?

– Все зависит от того, Рэджем, насколько ты сам этого хочешь, – резко ответила я, сложив ноющие руки на хубите. – Я тебя предупреждаю. И дело тут не только в том, сумеешь ли ты хранить тайну моего происхождения.

Он задумчиво кивнул – казалось, мои слова его не слишком удивили. Впрочем, ничего другого я и не ожидала.

– Однажды ты сказала об ограничениях. Уважай мои тоже, больше я ни о чем не прошу. Я не стану подвергать опасности жизнь своих товарищей или других невинных существ. И не верю, что ты способна на это, – быстро добавил он, словно почувствовав мой внутренний протест. – А в остальном, – продолжал Рэджем, – ты можешь мне полностью доверять. Мы друзья, Эс. – Последние слова он произнес почти весело, словно его радовал груз обязательств.

Я мрачно подумала о враге, о погибших невинных существах, в том числе Микс и Леси.

– И это все, о чем ты просишь? Будь осторожен, Рэджем. Сегодня я была очень близка к тому, чтобы тебя убить. И не могу тебе обещать, что подобное никогда не повторится.

– Но ты же меня не убила. И об этом, кстати, предупреждала и раньше.

Он обладал поразительной способностью все упрощать. Мы были друзьями для Рэджема это означало то же самое, что духовная связь с моими родичами Паутины. В другое время я могла бы не заметить момента, когда Рэджем занял столь важное место в моей жизни, но сегодня я ощутила последние мысли Леси. И теперь дружба с человеком могла заполнить образовавшуюся пустоту.

Эрш? Вряд ли она одобрит, если я помещу Рэджема в Паутину. И я решила, что проще ничего не рассказывать ей.

– Устраивайся поудобнее, мой друг, – предложила я. – Мне нужно многое тебе рассказать, начиная с несчастной Марты Смит.

Оставалось совсем немного времени до начала нового дня на "Ригусе" – не говоря уже о Томасе, который скоро вернется, чтобы поспать после вахты. Впрочем, если судить по остекленевшим глазам Рэджема, я успела рассказать ему вполне достаточно, чтобы он погрузился в глубокие размышления.

Однако у него хватило сообразительности быстро понять главную проблему.

– Значит, мы не можем знать, за кем из твоих родичей враг направился сейчас?

– Верно, – призналась я. – Но последние мысли Леси были о Скалет и Ански.

Меня и Эрш она тоже вспомнила.

– Ты не знаешь, как он выглядит.

– Старейшая рассказывала о хищнике – одиноком, смертельно опасном существе, которое может начать охоту за нами в космосе. Предположительно, он лишен разума и абсолютно безжалостен. Я полагала, что это лишь легенда, вроде тех сказок, которые вы, люди, рассказываете детям, чтобы они хорошо себя вели.

– Легенды имеют свои корни в правдивых историях, – заметил Рэджем.

– Наверное.

– Ты можешь его найти?

Я очень устала, но медицинский блок помогал переносить боль, а сейчас было важно рассмотреть все предположения. Мыслительный процесс Рэджема немного отличался от моего; когда он задал вопрос о моих способностях, я сама о них задумалась.

– Если я вижу или касаюсь своих сородичей, то могу их узнать. Враг нашел Микс, но я не знаю, как ему это удалось. И все же там, – мой голос дрогнул, когда я вспомнила, что пережила в открытом космосе, – я не сумела ничего почувствовать.

"Еще один вопрос, который следует задать Эрш", – решила я.

Рэджему я не стала рассказывать о Старейшей – ради его же безопасности. Эрш создала правила, однако я искренне сомневалась, что она будет их соблюдать, если окажется, что мой друг угрожает ее уединению.

Рэджем потянулся и посмотрел на висящий на стене хронограф.

– Скоро начнется дневная вахта, – заметил он, поднимаясь. – Я сейчас.

Я пыталась придумать какой-нибудь план действий – бесполезно. Мысль о побеге домой под защиту Эрш казалась мне все более привлекательной. Однако я понимала, что тогда сделаю ее слишком уязвимой. Получалось, что я столь же беспомощна, как и кет, в облике которой в данный момент находилась.

К счастью, мыслительные процессы Рэджема оказались более продуктивными. Я не раз замечала, что прием душа очень этому способствует. Он предстал передо мной бодрым и энергичным – а ведь мой друг не спал всю ночь!

– Кирн отошлет отчеты сегодня. Полагаю, мне удастся добавить парочку сообщений по транссветовой связи тем же сигналом, – торопливо проговорил он.

– Я уже пыталась предупредить Леси, – с горечью заметила я.

Рэджем, нагнувшись, чтобы как следует застегнуть ботинки, застыл в неудобной позе.

– Извини, Эс. Возможно, мы все сделаем вовремя. Больше всего мне хотелось спать, но Рэджем был прав.

Нельзя отказываться от такой возможности.

– Я продиктую сообщение.

До следующего утра я оставалась в медицинском блоке. Всем было сообщено, что мне требуется отдых после слишком напряженной работы. Ложь далась нелегко – но, когда почти все члены команды прислали сообщения с выражением сочувствия, я испытала отвращение к собственной несдержанности.

Сейчас я с удовольствием приняла бы транквилизаторы, но разве можно позволить себе терять время! Куда направился враг? Каждая минута промедления приближала чью-то гибель. Вот только кому грозит опасность в первую очередь?

Утешало лишь то обстоятельство, что Рэджем продолжал действовать, пока длился мой курс лечения. Я сообщила ему коды, позволяющие связаться со Скалет и Ански, и послала им предупреждение, которое должно было вызвать ответную реакцию даже у камня: "Микс и Леси убиты. Не исключено, что следующей можешь стать ты".

Возможно, Скалет уже отправилась на Краос, чтобы довести до конца порученное мне дело. Там ее не найти: к счастью, до Краоса очень далеко. Судя по всему, враг попытается завладеть ближайшей к нему плотью Паутины. Я содрогнулась. Какое чудовищное извращение – забирать чужую плоть, не предлагая в ответ своей! Стоп. Если я буду и дальше размышлять о такой судьбе, оба моих сердца начнут отчаянно колотиться, и медтехник введет мне сильнодействующее снотворное.

Мне вновь стало не по себе из-за того, что я утаила правду, не сказав, что враг является существом из Паутины. Однако я обнаружила, что мысль о реакции моего друга пугает меня еще больше. Вполне достаточно того, что Кирн считает меня чудовищем, – неужели я увижу такой же страх на лице Рэджема?

Куда направится мой враг? На что он способен? Я вновь обратилась к воспоминаниям Леси: "Микс – не Микс..." Что это значит?

Быть может, враг сумел ее обмануть? Он не мог предстать в ином виде подобная ложь будет мгновенно раскрыта. Я затаила дыхание. Неужели враг сумел узнать от Микс контактные коды и способен посылать собственные сообщения, которые могут заманить кого-то из нас в ловушку?

Попытается ли он применить тот же трюк против Ански и Скалет? Оставалось лишь надеяться, что сигнал, посланный Рэджемом, доберется до них раньше.

Но как враг умудряется отправлять послания? Если бы Старейшая могла войти с нами в контакт, не пользуясь техническими средствами, она бы так и поступала.

Мне вдруг показалось, что я прячусь в медицинском блоке, а вовсе не лечусь. Неужели чужое существо из Паутины способно на большее, чем Эрш?

Последняя мысль окончательно привела в уныние кет. Медицинский автомат сделал собственные выводы и решил прекратить мои мучения – на ближайшее время.

ГДЕ-ТО ТАМ

Джоэль Ларгас приглушил свет в детской каюте, после того как автоматически пересчитал пять взъерошенных голов, словно контейнеры с грузами. Он обходился с ними бесцеремонно, когда дети бодрствовали, потому что не привык иметь дело с малышами и их игрушками во время транссветовых полетов; ему казалось, что катастрофа может наступить в любой момент, когда детский пальчик нажмет на какую-нибудь клавишу.

Закрыв дверь, он потер потемневшие от долгого пребывания в открытом космосе ладони. Пока все шло хорошо; возможно, им вместе с Чар и остальными братьями и сестрами удастся посадить корабль целым и невредимым. Детей невозможно постоянно держать взаперти – во всяком случае, когда они привыкли бегать по земле и видеть небо над головой.