Текст книги "Водный Мир"

Автор книги: Джулия Бертанья

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Давным-давно

Мара смотрит в тарелку, полную яркой и красивой ноо-пищи.

Ну и мерзость!

Остальные посетители кафе с наслаждением уплетают разноцветную еду, но Мару тошнит от одного её вида. Девочку преследуют вкус и запах настоящей пищи. Каждую ночь, укладываясь спать, она мечтает о тарелке грибного супа с травами, которым потчевали её древогнёзды, и нескольких глотках согревающего душу медвяного сидра.

А эта ноо-пища какая-то ненастоящая. Ноо-блюда удивительно красивы и раскрашены во все цвета радуги, но все как одно оставляют одинаковый солоноватый привкус на губах, а во рту тут же превращаются в безвкусную кашицу. Достаточно всего нескольких ложек, чтобы наполнить желудок, но настоящей сытости нет – такое впечатление, что проглоченная пища раздувается в животе, словно пустой воздушный шарик. Кроме того, Мара никак не может привыкнуть к ярко-голубой фасоли и розовой картошке – хотя жители Нью-Мунго с ней, возможно, и не согласятся.

Вся ноо-пища – это прессованный фарш из смеси рыбы, креветок и планктона, причём креветки и планктон специально выращиваются на обширных морских фермах. У каждого города имеется собственный завод по изготовлению ноо-пищи. Там в рыбную массу добавляют пищевую целлюлозу (она-то как раз и разбухает в желудке), витамины, вкусовые и цветовые добавки, а потом формуют из неё все виды блюд, предлагающихся в многочисленных кафе и ресторанах Нового Мира. Так что эта красивая и яркая пища – всего лишь подделка, жалкая пародия на настоящую еду.

Город раскачивается. Маре становится нехорошо, и она отодвигает тарелку. Её мутит не только от еды, ни на мгновение не прекращающаяся качка тоже делает своё дело. Сегодня качает особенно сильно. Такое впечатление, что снаружи разыгралась буря. И ноги стёрты почти в кровь этими дурацкими башмаками…

Чтобы хоть как-то отвлечься от «небесной» болезни и натёртых ног, Мара начинает вспоминать всё, что узнала о Нью-Мунго за последние несколько дней.

Все города Нового Мира построены по одному принципу, и все основаны на природных технологиях, разработанных Каледоном ещё в те дни, когда Земля только начинала тонуть. Города работают на совместной энергии солнца, ветра и моря. Пористое как губка титаномерное покрытие городских стен впитывает солнечную энергию и направляет её на солярные мельницы, где она преобразуется в люмен-энергию. Энергия приливов и отливов вырабатывается на водяных мельницах, расположенных в опорных башнях. И, наконец, энергия ветра поступает по воздуховодам – тем самым многочисленным вертушкам, свисающим с небесных туннелей, на которые так часто смотрела Мара, когда была в лодочном лагере. Через те же воздуховоды наружу – в Нижний Мир – выкачивается использованный, загрязненный воздух. Вот почему в Нижнем Мире всегда стоит такой неприятный запах.

Мара выяснила, что грузовые суда швартуются в центральных башнях. На верхних уровнях живут люди, а на нижних расположены склады и заводы по производству ноо-пищи и некоторых товаров. Остальное завозится из промышленных городов, которые изготавливают всё необходимое для поддержания жизнедеятельности Нового Мира.

В киберсобе Мара досконально изучила трёхмерные люмено-проекты по постройке мостов, которые должны соединить Нью-Мунго с ближайшими городами, расположенными в Евроморе. Это строительство – сложная и опасная в условиях бурного океана работа, требующая большого количества рабской силы. Но в ярком нарядном проекте не упоминаются ни рабы, ни бури – счастливые жители дивного Нового Мира не должны знать о жестокой и страшной изнанке своего благополучия.

Маре больно думать о том, что, пока она прохлаждается в тепле и сытости, Горбалс, Винг и многие-многие другие влачат ужасное существование. Остаётся только надеяться, что их не увезли на строительство какого-нибудь моста на другом конце океана или – тут Маре становится совсем страшно – не отправили в космос осуществлять мечты идеологов о покорении звёзд.

Нужно поскорее выработать план действий – и действовать.

Мара выходит из задумчивости. Рядом с ней за столиками кафе сидят Дол и её приятели. Роллеры препираются, обсуждая, чем заняться сегодня вечером, или болтают по пальцевым телефонам, отчего кажется, что они бормочут себе в кулак, а потом внимательно слушают пустоту. Киберлиса среди них нет и быть не может, Мара в этом абсолютно уверена. Все они слишком тщеславны и самодовольны, интересуются только собственной персоной, своими приятелями и развлечениями. Но они не виноваты в этом, убеждает себя Мара, им ведь не довелось испытать и сотой части того, что испытала она. Если бы она, Мара, родилась и выросла здесь, то наверняка была бы точно такой же, как эти ребята, – проводила бы всё свободное время в супермаркетах, в кафе или на концертах в Ноо. Дол вот постоянно участвует в каких-то тусовках под радугой, а ведь ещё существуют кибергости и сафари, настоящие спортивные мероприятия и сенсорные фильмы, озёра счастья и солнечные пещеры, световерти, цветоструи, сенсорно-волновые бои, аттракционы страха и миллионы других развлечений.

Единственная забота жителей Нью-Мунго – куда пойти развлечься. И всё же, несмотря ни на что, Мара смотрит на Новый Мир с благоговейным изумлением, к которому иногда примешивается ужас. Ведь чудеса эти создавались как раз в то время, когда весь остальной мир тонул, а человечество отчаянно боролось за выживание.

– Нет, она всё-таки не полный тормоз. Начала, конечно, не блестяще, зато сейчас уже неплохо гоняет. Этим приезжим нужно набираться опыта у самых лучших ноо-охотииков, вроде нас, – говорит Дол.

Обернувшись, Мара видит, что Дол, возбуждённая и раскрасневшаяся, сидит, безостановочно наматывая на палец прядь своих светлых волос, и, захлебываясь от волнения, говорит и говорит, не отрывая глаз от Дэвида – того самого паренька, которого Мара сбила с ног около «Транс-спорта». Он, наверное, супер-ноо-охотник – девчонки вокруг него так и вьются, смотрят с обожанием, всячески пытаются обратить на себя его внимание. Но он неизменно держится спокойно и несколько отстранённо и всех (по мнению Мары) вежливо отшивает.

Мара невольно напрягает слух, не без основания полагая, что тормоз, о котором с таким превосходством говорит Дол, – это она, Мара.

– Мы, должно быть, сливки Нового Мира, если сталкеры в других городах такие тормоза, – вполголоса говорит Дол, придвигаясь поближе к Дэвиду и преданно заглядывая ему в глаза. Если она придвинется еще хоть немножко, то обязательно окосеет, думает Мара.

– Ты это о ком? – Похоже, пенистая апельсиновая ноо-кола интересует Дэвида гораздо больше, чем восхищённый взгляд Дол.

У него приятный низкий голос. Таким голосом хорошо рассказывать истории у закатного костра мечтательно думает Мара. Неожиданно по спине у неё пробегают мурашки. Подперев щеку кулаком, она опускает голову так, чтобы волосы закрыли лицо и чтобы никто не заметил, что она внимательно прислушивается к чужому разговору. В любом случае, этого паренька приятнее слушать, чем смотреть на него. Внешность у него самая что ни на есть заурядная – бледный, напряжённый, с вечно всклокоченными рыжеватыми волосами. Непонятно, почему он так нравится девчонкам. Хотя – Мара бросает на него быстрый взгляд исподлобья – глаза у него красивые. Мечтательные…

Дол небрежно кивает в сторону Мары.

– О Маре, – отвечает она на его вопрос.

Дэвид оглядывается на Мару. Он смотрит внимательно и задумчиво, но всё так же отстранённо, словно продолжает думать о чём-то своем. Маре становится неловко под его пытливым взглядом, но тут он снова отворачивается к своей коле. Теперь Мара видит только его пальцы, нетерпеливо постукивающие по столику. Быстрые нервные движения пальцев удивительно не сочетаются с мечтательным выражением его глаз.

– Откуда она? – негромко спрашивает Дэвид, и Мара настораживается. Не такой уж он, выходит, отстранённый.

– Э, кажется, с Нью-Винга, или что-то в этом роде. – Дол явно не терпится снова перевести разговор на себя любимую.

– Нью-Винг? – Пальцы внезапно замирают.

Дэвид опять поворачивается к Маре – всего лишь на мгновение, – но теперь он смотрит на неё жадным, пронизывающим насквозь взглядом. Мара съёживается. В чём дело? Неужели он догадался?! Может быть, он точно знает, что такого города не существует? Но Дэвид уже смотрит в другую сторону с обычным скучающим выражением на лице. Мара облегчённо вздыхает, хотя в глубине души чувствует себя задетой таким полным отсутствием интереса к её персоне.

Какие же они тут все самодовольные, – если ты не из Ныо-Мунго, то считаешься человеком второго сорта.

А уж если ты не из небесного города, то вообще недочеловек, и тебя, не задумываясь, можно использовать на нужды Нового Мира.

Мара рассерженно выбирается из-за стола, натягивает моторолики и вылетает в серебряный переход. Она уже научилась кататься как следует, и получает от этого несказанное удовольствие. Только летя на мотороликах и подставляя лицо встречному ветру, можно хоть ненадолго почувствовать себя свободной и дать выход накопившимся эмоциям. Но сегодня даже скорость не улучшает Мариного настроение. Взволнованная и сердитая, она вновь и вновь прокручивает в голове план спасения Горбалса и Винга. Вроде бы, все кусочки головоломки собраны, осталось только сложить их вместе – а вот как это сделать, она-то как раз и не знает.

Вволю набегавшись по переходам, Мара подъезжает к киберсобу. Уже поздно, свет внутри приглушён, народу почти никого – сейчас здесь тихо, как в настоящей церкви. Отцепив моторолики, Мара выбирает молельню, расположенную как можно дальше от входа, и устало опускается в кресло.

Где ты, Лис? Ты мне очень нужен!

Она должна найти Лиса. Вот только как? Одного-единственного погружения в Ноо-пространство оказалось достаточно, чтобы понять: случайно она на него там не наткнётся. По Ноо можно плутать всю жизнь; оно такое огромное и сложное, и постоянно разрастающееся. Но ей так нужен союзник, сообщник, которому можно довериться! Одной ей свой план ни за что не осуществить. Потребуются годы, чтобы обдумать каждую деталь. А у неё совсем нет времени. Горбалс и Винг мучаются сейчас, в эту самую минуту, – так же, как и беженцы в лодочном лагере. Только бы Роуэн и другие люди с Винга были ещё живы!

Каждый раз при мысли о Роуэне ей становится ужасно страшно. Она уже так давно его не видела! А от страха Мара теряется, сбивается, не знает, что делать. Значит, надо на время забыть об умирающем друге, задвинуть эти мысли как можно дальше. Только так она сможет сосредоточиться на своём плане.

Ей отчаянно не хватает помощника, который действительно разбирался бы в том, как устроен город, знал бы, где содержатся рабы, как добраться до грузовых судов и как вывести из строя охрану Нью-Мунго. Хитрый и пронырливый киберлис как никто другой подходит на роль такого помощника. Но даже если предположить, что она отыщет его, сможет ли она доверять ему? И потом, захочет ли он помочь ей? Мара вспоминает короткий миг общения в голубой пустоте между Сетью и Ноо-пространством. Её тянуло к нему, как магнитом. За лисом стоял человек, она это точно знает. Человек, внушающий доверие. Она бы почувствовала, если бы он был врагом, если бы желал ей зла.

Но в этом городе тысячи людей. Лис может быть кем угодно. А она здесь совсем одна. Совсем!

Мара оглядывает пустой киберсоб, ряды молелен, днём забитых деловито бормочущими людьми, а сейчас тоже пустых. Интересно, где может сидеть Лис?

Тут она испуганно вздрагивает: на неё хитро и внимательно смотрят знакомые глаза. Глаза Тони Рекса! Едва сообразив, что Мара заметила его, Тони начинает радостно улыбаться. Выражение его лица меняется так быстро, что Мара уже не уверена, правильно ли истолковала значение его взгляда; быть может, ей просто мерещатся всякие ужасы. Однако то, что Тони преследует её, не вызывает никаких сомнений. Он всё время где-то поблизости: Мара натыкается на него то в переходе, то в киберсобе, то в кафе… Он за ней следит!

У Мары холодеет сердце. А что, если она ошибается и Лис ей вовсе не друг? Ведь они виделись всего несколько минут. В этой туманной пустоте так просто было ошибиться и принять врага за друга. Мара начинает сомневаться в собственном чутье. В конце концов, что она знает о Лисе? Только то, что он долго и терпеливо выслеживал её по всей Сети. Совсем так же, как сейчас выслеживает Тони Рекс.

Не доверяй никому, говорит себе Мара. Может, Тони и есть Лис. Забудь про его помощь. Обходись сама, как сумеешь.

Она лучезарно улыбается Тони и бормочет что-то в киберфон, словно с головой погружена в работу. Когда тот наконец выходит, Мара вздыхает с нескрываемым облегчением, а потом обхватывает голову руками, стараясь не разрыдаться.

Она так долго мечтала о встрече с Лисом. А теперь должна выбросить его из головы… это слишком тяжело, слишком больно; всё равно, что внезапно лишиться руки или ноги.

Нет, одна я не справлюсь! Хоть возвращайся в Нижний Мир. Но это невозможно: ведь я обещала древогнёздам вернуться только после того, как найду Горбалса и Винга. Может, они поймут, если я объясню, что попробовала, но у меня ничего не вышло… или не поймут? Быть может, они приняли меня только потому, что считали своей спасительницей, и не возьмут обратно, когда убедятся, что я никто? Я ведь почти ничего не сделала толком. Я ещё даже и не пыталась. Но как, как мне найти Горбалса и Винга, как спасти их и всех остальных рабов, как погрузить их на корабль?! Наверное, я была не в своём уме, когда бралась за всё это…

Но если не она, то кто?! Горбалс и Винг навсегда останутся рабами. И все остальные тоже – все отобранные полицией беженцы и схваченная водяная шпана. А потом океан снова поднимется, и островок древогнёздов уйдет под воду, а вместе с ним и все её друзья. А Мара останется в Нью-Мунго до конца своей жизни или до тех пор, пока её не обнаружат и не вышвырнут из города. Выходит, надо продолжать борьбу – ей терять нечего.

Кроме жизни. Одной-единственной незначительной жизни среди тысяч других погубленных жизней.

Но это её жизнь, и она вовсе не кажется ей незначительной. Наоборот, это самое лучшее, самое ценное, что у неё есть. И всё же она готова рисковать этим главным и лучшим ради того, чтобы помочь друзьям. Потому что иначе она не умеет. И ещё – теперь она точно знает, что на свете возможно всё. Целый мир может погибнуть в водах океана. Люди могут жить в лодках и на деревьях. Дивный новый мир может вырасти на обломках старого, и его обитатели могут жить в довольстве, окружённые чудесами науки, даже не подозревая о том, что совсем рядом гибнут тысячи таких же, как они.

Возможно всё. Может случиться всё что угодно. Значит, и я могу придумать, как их спасти.

Ну, а пока что надо пережить еще одну ночь. Для этого мало спального стручка и убаюкивающего голоса люмена, Маре ужасно не хватает человеческих рук – рук друга, который обнял бы её и утешил. Однако вокруг – никого. Тогда остаётся только одно, последнее средство.

История. Мне нужна хорошая история.

Где-нибудь в Ноо-пространстве должна найтись история, которая успокоит и приободрит, поможет хоть на время позабыть страхи и тревоги. Мара с тоской вспоминает закатный костёр, Горбалса, ведущего неторопливый рассказ, и широко распахнутые глаза древогнёздов, жадно впитывающих каждое его слово. Мара утирает слезы и решительно отмахивается от воспоминаний. Потом надевает видеофон и проваливается в пестрый калейдоскоп Ноо-пространства.

Она ещё только учится управлять своим голосом так, как это делают остальные сталкеры в киберсобе. Не очень уверенно меняя тональности, она с грехом пополам добирается до платформы скорой помощи.

– Мне нужна история, – сообщает она немедленно подскочившему к ней маленькому поисковому шару, который выглядит как блестящий сгусток электронной энергии.

Блестящий шарик подлетает высоко в воздух и взрывается на множество сверкающих осколков – электронных сыщиков, разлетающихся по тончайшим информационным волокнам Ноо-пространства. Спустя несколько секунд все осколки, как по команде, стягиваются назад, вновь образуя шар. Они уже провели поиск.

– Астория, ноо-кафе в секторе Аркадия, – докладывает шар.

– Нет. И-с-т-о-р-и-я, – по буквам произносит Мара. – Знаешь, «давным-давно…»?

Поисковый шар снова взрывается.

– Выдумка, ложь, – предлагает он через пару секунд.

– Нет, – вздыхает Мара, – Попробуй книгу.

– Книзу?

– Книгу! К-н-и-г-а.

Поисковый шар разлетается и на этот раз отсутствует значительно дольше обычного. Наконец осколки возвращаются и снова стягиваются воедино. Мара с надеждой смотрит на шар.

– Несуществующее слово, – сообщает он.

– Мне просто нужна история, – вспыхивает Мара.

Тут она замечает удивленный взгляд охранника у входа и понижает голос.

– Историю, – упрямо просит она. – Ни за что не поверю, что во всём Ноо-пространстве не найдётся ни одной завалящей истории. Пусть будет какая угодно: сказка, страшилка, приключения, любовный роман… Выбирай сам. Я хоть всю ночь здесь просижу. Только найди мне историю.

– Скалка, – не менее упрямо предлагает шар. – Истолкование, истома, источать…

Вокруг него растёт целая груда ненужных, бессмысленных слов, не имеющих никакого отношения к истории. Мара теряется. Что делать?

– Сокращение, слиток, сокровище, – продолжает вещать шар. – Вам подходят эти варианты?

Да заткнись ты, раздражённо думает Мара. И тут в памяти её всплывают какие-то смутные образы. Слова, беспорядочно сваленные к её ногам, больше не кажутся бессмысленными. Они напоминают о чем-то, постепенно складываются в стройный узор у неё в голове.

В сказку.

Слиток, сокровище: Мара внезапно вспоминает. Это же та самая сказка, которую рассказывал Горбалс в её первую ночь на острове древогнёздов. Сказка про девочку, которая пошла по радуге и нашла золотой слиток.

– Ну ладно. Придётся мне самой рассказать тебе историю, – шепчет Мара поисковому шару, поудобнее устраиваясь в кресле. – Давным-давно… – начинает она.

Однако, не успевает Мара произнести эти слова, как сильный порыв электронного ветра сотрясает её видеофон, руша узоры Ноо-пространства. Поисковый шар испуганно подпрыгивает вверх и исчезает.

– Эй, вернись! – зовёт его Мара. – Ну и ладно, наплевать. Короче, давным-давно…

Она умолкает. Так странно и незнакомо звучат эти слова в пустоте Ноо. Ещё один порыв электронного ветра пробегает по киберпространству. И раздаётся голос, который явно не принадлежит поисковому шару.

– Давным-давно, – повторяет голос.

Мара как ужаленная подскакивает в своём кресле. Слова звенят у неё в ушах, ледяной дрожью отдаются во всём теле. Этот низкий осторожный голос напомнил ей о времени и месте, канувших в глубокое прошлое. Она так потрясена, что не может говорить.

– Где… где ты? – выдыхает она наконец. И вздрагивает от неожиданности: напротив неё на платформе скорой помощи сидит киберлис и, не мигая, смотрит ей прямо в глаза.

Лис неподвижен как статуя. Но при этом напряжён как пружина.

– Давным-давно, – говорит лис, – я выследил тебя. Мы встретились в Пустоте, за пределами Сети. Ты попросила о помощи, а потом исчезла. С тех пор я тебя всё время искал.

Мара смотрит на лиса, а лис смотрит на неё. В его блестящих глазах отражаются и вспыхивают узоры Ноо.

– Правда? – шепчет Мара.

Лис подходит ближе, и её радость вдруг омрачается страхом, потому что Мара больше не знает, друг он или враг. Она боится разоблачения. Она хочет убежать и спрятаться. Однако любопытство и бессознательная симпатия к лису берут верх. И Мара остаётся на платформе, не отрывая глаз от горящего взгляда лиса.

Лисья нора

Мара думает так быстро, как не думала никогда в жизни.

– Мне по-прежнему нужна помощь, – шепчет она. – Но могу ли я доверять тебе?

Кто ты? – спрашивает она мысленно, – кто?! Окинув взглядом пустынный киберсоб, Мара убеждается, что Тони Рекс не вернулся. Да и голос, вроде, не его. Но это, к сожалению, ещё ничего не доказывает. Если в Ноо каждый способен принять любую форму, значит, он способен обзавестись и любым голосом. Кроме того, существуют мобильные видеофоны, так что Тони мог запросто войти в Ноо из любого другого места в Нью-Мунго.

– А я могу доверять тебе? – неожиданно спрашивает лис.

– Мне?! – удивлённо восклицает Мара.

И тут же спохватывается: кто-то зашевелился в молельне в нескольких рядах слева от неё. Она испуганно оглядывается, но голова припозднившегося ноо-охотника низко опущена: похоже, он полностью ушёл в работу.

– Хорошо, я расскажу тебе историю. Историю погибшего мира, – решительно выпаливает Мара. Если это Тони Рекс, ей уже всё равно не отвертеться. А если нет, придётся просто поверить этому человеку. Другого выхода нет.

– Давным-давно жила-была девочка, которая любила бродить по старой заброшенной Сети. Она бродила там много лет и со временем стала классным сталкером. Эта девочка даже и не подозревала, что потрясающий, захватывающий мир её приключений – всего лишь обломки старого погибшего мира и что совсем рядом со знакомым ей киберпространством процветает целая электронная вселенная. Но однажды она совершенно случайно выпала из Сети и увидела то, что лежит за её пределами. А ещё она встретила киберлиса. Но дело в том, что её собственный настоящий мир в это самое время распадался на части. Остров, на котором она жила, быстро уходил под воду…

Мара сглатывает подкативший к горлу комок, а когда снова начинает говорить, голос её дрожит от волнения:

– Она потеряла всё: семью, друзей… всех. Но ей удалось выжить. И всё это время, пока она боролась с навалившимися на неё бедами, девочка верила, что снова встретит киберлиса и, может быть, он сумеет ей помочь.

Ей трудно продолжать. Лис внимательно смотрит на неё. Если бы лисы умели плакать, можно было бы подумать, что он вот-вот расплачется.

– Понимаешь? – спрашивает Мара.

Лис молча кивает. Кажется, что в его блестящих чёрных глазах стоят слёзы.

Мара шумно выдыхает – она даже не замечала, что говорит на едином дыхании, – а потом, не выдержав, всхлипывает. И тут же опасливо оглядывается. Но ноо-охотник слева от неё по-прежнему поглощён своими делами.

– Это слишком долгая история, всё сразу не расскажешь, но в конце концов я сумела проникнуть в ваш мир, – шёпотом продолжает Мара. – Я уже просила тебя о помощи. И она мне всё ещё нужна. Просто необходима! Мне очень нужен человек, которому я могла бы довериться… в реальном мире. Я не знаю, могу ли я доверять тебе... – Мара умолкает. Она должна довериться ему. У неё нет выбора. Она смотрит в немигающие глаза лиса, потом решается. – Где ты сейчас? Как мне тебя найти?

Наступает долгая пауза. Наконец лис делает маленький шажок вперед.

– Обернись, – хрипло говорит он. Я сижу слева от тебя.

Слева?! Но он же здесь, прямо перед ней, на платформе! Что он имеет в виду? И тут до неё доходит. Мару словно кипятком окатывает. Он говорит про реальный мир! Лис здесь, в киберсобе!

Мара медленно поворачивает голову. Человек, сидящий через несколько рядов от неё, смотрит ей прямо в глаза. У Мары перехватывает дыхание.

Это Дэвид, супер-ноо-охотник. Тот самый парень, которого она сбила с ног в переходе и который не обращал на неё никакого внимания в кафе. Или делал вид, что не обращает.

Мара не знает, что делать дальше, и поэтому снова возвращается в Ноо, на платформу к лису. Они стоят и смотрят друг на друга, девочка и лис на пустой платформе, а вокруг мельтешат, поминутно меняясь, ослепительные узоры Ноо.

– Как ты меня узнал? – взволнованно спрашивает она.

– Я догадался, когда услышал твоё имя и название твоего острова. – У лиса от волнения шерсть стоит на загривке дыбом. – Ты сама мне сказала, а я не забыл.

– Я уж думала, что никогда тебя не найду. Я понятия не имела, где тебя искать. – Мару бьёт крупная дрожь. – Что мне делать теперь? – шепчет она в киберфон.

– Выходи из киберсоба, – отвечает лис. – Иди к Ленивому мостику, там встретимся.

Мара послушно снимает видеофон. Сердце бешено колотится в груди. За последнее время столько всего произошло, и вот наконец она встретится с человеком, который был тем самым киберлисом, таинственным исследователем Сети! Она встаёт и, сделав равнодушное лицо – никому нельзя показать свой страх и волнение! – направляется к выходу. Дэвид по-прежнему сидит в молельне, погруженный в работу.

Добравшись до Ленивого мостика, Мара опирается на перила, делая вид, что любуется гладью Зеркального пруда. Мимо шумной толпой проносятся роллеры, затем становится тихо; в переходе никого нет. Краем глаза Мара видит, как из киберсоба выходит Дэвид и не спеша направляется в её сторону. Мара, вцепившись в поддельные каменные перила, усилием воли заставляет себя не вертеть головой и стоять спокойно. Она уже слышит его мягкие шаги – он приближается.

Шаги стихают. Мара ждёт. Дэвид остановился прямо позади неё; она слышит его взволнованное дыхание.

– Привет, – раздается его хрипловатый голос. Лис, а точнее мальчик Дэвид, опирается на перила рядом с Марой.

Она оборачивается и встречается с ним взглядом – из-под лохматой рыжей чёлки на неё смотрят глаза Лиса, глаза необузданного мечтателя. Дэвид слабо улыбается.

– Привет, – отвечает она шепотом.

Оба не знают, о чём говорить. Мара с тоской вспоминает удобный и безопасный кибермир, в котором так легко скрыться за приглянувшейся тебе маской. В реальном мире она вся на виду, тут не за что спрятаться.

– Я хочу узнать всю твою историю, – произносит наконец Дэвид-Лис.

– А я могу тебе доверять? – жалобно спрашивает Мара.

– А я – тебе? – парирует он.

И снова Мара не понимает, что он имеет в виду. Мимо проезжают роллеры, и Дэвид умолкает, не сводя с неё пытливого взгляда. Когда роллеры растворяются в темноте, он, словно решившись на что-то, резко мотает головой, и его быстрые движения вновь не сочетаются с мечтательным выражением его глаз.

– Ладно, – всё так же настороженно говорит он. – Пошли ко мне.

* * *

Его квартира, расположенная на самом верху одной из центральных башен – тех, о которых с такой завистью говорила Дол. Дэвид проводит Мару в просторную круглую гостиную: по мягким на вид стенам пробегают разноцветные блики.

– Садись.

Мара послушно опускается в кресло настолько удобное, что практически не ощущает его. Она словно повисает в пустоте, которая мягко обволакивает и поддерживает её со всех сторон, подстраиваясь под каждый изгиб её тела.

– Ой, как классно! А можно, я… э-э… сниму ботинки? Они мне малы, и ноги от них безумно устали…

– Чувствуй себя как дома, – говорит он, явно забавляясь её восторгом.

Несколько мгновений Мара просто наслаждается иллюзией невесомости, плавает в объятиях невидимых рук-подлокотников. Но потом вдруг резко выпрямляется, вспомнив загадочные слова, брошенные Лисом, когда они мчались по переходам к нему домой.

– Что ты имел в виду, когда сказал, что у Нового Мира нет прошлого?

– Именно то, что сказал. Прошлое под запретом. Его стёрли. Все живут здесь и сейчас. Есть только сила настоящего, – произносит он нараспев. – Вот наш девиз, – сухо добавляет.

– Но настоящее остаётся настоящим только одно мгновение. Потом оно становится прошлым. И тут же наступает будущее, – удивляется Мара. – Они постоянно переходят одно в другое.

– Здесь люди думают иначе, – отвечает Лис.

– Откуда у тебя такая квартира? – интересуется Мара, окидывая взглядом роскошную комнату. – Ты, наверное, самый гениальный ноо-охотник, если получил такое жильё.

Насмешливая ухмылка кривит его губы.

– Я, действительно, неплохой ноо-охотник. Но, честно говоря, живу я здесь только потому, что прихожусь внуком Великому Отцу Всего. Каледон, Верховный идеолог, творец Нового Мира, – мой дедушка.

– Так вот почему все девчонки… – с понимающей улыбкой начинает Мара и вдруг смолкает на полуслове, ибо смысл услышанного наконец доходит до неё.

Каледон, творец Нового Мира. Великий Отец Всего. Каледон! Тот самый, что придумал небесные города. Тот самый, что вышвырнул Кэндлриггс из Нового Мира, когда она взбунтовалась против его жестокой империи. И Лис – его внук?!

Мара потрясена до глубины души.

– Лис, мне столько всего нужно рассказать тебе, – выпаливает она, как только дар речи возвращается к ней. – Столько всего!

Он вскидывает голову, поднимает на неё взгляд неукротимого мечтателя. Каледон тоже был мечтателем, вспоминает Мара. Может ли она доверять внуку этого человека?! Она не знает. Остаётся только надеяться, что глаза Лиса не лгут.

Мара набирает в грудь побольше воздуха и начинает свою удивительную повесть.