Текст книги "Рассвет Эдема (ЛП)"

Автор книги: Джули Кагава

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

– Мэгги?

Что-то со звоном упало на пол недалеко от нас, и пустая консервная банка выкатилась из бокового прохода, остановившись у моих ног. От ужаса по спине побежали мурашки.

– Мэгги! – снова прошипела я, освещая пространство вокруг. – Ты здесь? Мэгги!

– А?

Мы с Беном подпрыгнули и повернулись, когда Мэгги выступила из прохода, держа в руках несколько смятых простыней, между которыми торчал крохотный фонарик. Она нахмурилась, увидев нашу реакцию, выглядя растерянной. – Простите, мисс Кайли. У нас закончились простыни для прикрытия тел, так что я спустилась сюда, чтобы взять немного. С вами все в порядке?

– Боже, Мэгги! – я отпустила Бена и оперлась о стену, рукой схватившись за сердце. – Ты меня до смерти напугала…

Что-то ринулось вперед из прохода с полками и врезалось в девушку, толкая ее на пол с пронзительным криком. Ее фонарик бешено завертелся, упал на пол и выключился. Отступив назад, я мельком увидела тщедушное, истощенное создание, отдаленно напоминавшего человека. Оно наклонило голову и погрузило свои зубы в горло Мэгги.

Я закричала. Тело Мэгги вздрогнуло и упало на цементный пол, сотрясаясь в судорогах, комнату наполнил медный запах крови. Мой рот снова открылся, но я не издала ни звука. Освещенное лучом фонарика существо подняло голову и уставилось на меня, у него было лицо Нейтана, и ни намека на узнавание в этих мертвых белых глазах, ничего, кроме безжизненного, остекленевшего взгляда хищника. Оно зашипело, и я не смогла отвести взгляд от его сверкающих, неровных клыков, на которых осталась кровь моего интерна.

Мой мозг отключился. Этого просто невозможно. Это существо не могло быть реальным, оно было мертвым! Стресс наконец накрыл меня, и у меня повредился рассудок.

Замерев, я уставилась на него, подсознательно понимая, что вот-вот умру. Но существо отвернулось и начало есть труп Мэгги, разрывая ее тело длинными пальцами и вгрызаясь в нее своими клыками. Повсюду была кровь, она окрасила стены кровавыми потеками, я отступила, ударившись о край полки.

Что-то схватило меня за руку, оттаскивая назад, и я закричала, попытавшись освободиться, ударив руку фонариком, едва осознавая, что делаю, пока не поняла, что это был Бен. Он протащил меня по полу и по лестничному пролету, его взгляд был решителен, а губы поджаты.

Мы заскочили на лестничный пролет, все еще ощущая запах крови, преследуемые звуком разрываемой плоти. Бен захлопнул за нами дверь и оперся на нее, тяжело дыша. Я стояла там, дрожа, пытаясь собраться с мыслями. Над головой дождь барабанил по крыше, периодически сверкала молния, в точности повторяя биение моего пульса.

Мэгги. Мэгги больше нет. И это существо, это чудовищное, мертвенно-бледное существо когда-то было Нейтаном. Это просто не могло быть правдой! Я видела, как он умер. Я знала, что он мертв, но сейчас…

Должно быть, это все ночной кошмар.

– Кайли, – голос Бена был низким, хриплым. Я моргнула, пытаясь сфокусировать взгляд. – Нам надо выбираться отсюда, прямо сейчас. Есть что-то, что вам необходимо взять с собой, без чего вы совершенно не сможете обойтись?

– Выбираться? – я уставилась на него, все еще не до конца придя в себя. – Я не могу уйти. А как же Дженна?

– Мы заберем ее с собой.

– Но у меня есть пациенты! Как же быть с теми, кто выжил? Я не могу бросить их…

– Кайли! – Бен оттолкнулся от двери и взял мои руки, заставляя посмотреть на него. – Они мертвы, – прошептал он, его глаза потемнели от сожаления и вины. – Здесь все или уже мертвы, или скоро умрут. Вы больше ничего не можете для них сделать. Нам надо выбираться отсюда, если мы хотим спастись.

До меня донесся грохот прямо из главной комнаты. На стенах танцевали отблески молнии, вспышка осветила жуткие темные брызги, которых раньше там не было. Меня охватил страх, пронизывающий и острый. Бен проследил за моим взглядом, мускулы под его рубашкой напряглись.

– Идемте, – прошептал он, ведя меня по коридору. – Мой фургон прямо перед входом. Давайте найдем Дженну и выберемся…

Он остановился. Я посмотрела вперед, и все внутри меня похолодело.

Изможденное тело мисс Сойер выделялось силуэтом в дверном проеме лазарета, она все еще была в больничном халате, в котором умерла. Кровь была на ее лице и руках, вокруг рта и на клыках, торчавших из ее верхней челюсти. Она несла что-то в своих руках, нечто круглое, размером с баскетбольный мяч, и с него что-то капало.

Снова включив фонарик, я увидела, что это была голова Дженны.

Судя по всему, я охнула или поперхнулась, потому как то, что раньше было мисс Сойер подняло голову, и ее мертвые белые глаза взметнулись на меня. Ее рот открылся, сверкнули клыки, смахивающие на неровные куски стекла. Она закричала, ее вопль даже отдаленно не напоминал человеческий, и устремилась к нам.

Бен протащил меня по коридору, скользнул в кабинет доктора Адамса и захлопнул дверь. Глухой стук ударов сотряс дверную раму, как только он закрыл щеколду. Он лихорадочно озирался в поисках чего-то, чем мог бы зафиксировать дверь.

Еще один стук, за которым последовал скрежет чего-то по другую сторону двери. Я в ужасе отступила. Бен отодвинул меня, подпер старым деревянным столом дверь, протолкав его из угла по кафельному полу.

– Кайли, давайте, – его голос вывел меня из оцепенения. Он пересек комнату, отдернул занавеску на окне, явив нашему взору ужасный шторм, бушующий снаружи. – Поторопитесь, пока она не прорвали когтями дорогу сюда.

Дверь открылась на пару сантиметров внутрь, отодвинув стол, в проеме появились когти. По ту сторону пугающих, вопящих и ревущих голосов стало больше, как будто там собралась целая толпа этих существ. Дверь содрогнулась и начала открываться, в щель стали просовываться бледные руки и плечи.

С порывом ветра, наполненного запахом дождя, Бен распахнул окно.

– Давайте! – крикнул он мне, и я бросилась вперед. Обхватив руками меня за талию, он помог мне забраться наверх, в оконный проем. Я упала на мокрый тротуар, охнув, ударившись локтями о твердую землю, а затем и Бен приземлился рядом со мной, сразу же вскочив на ноги.

Он помог мне подняться, и через окно я увидела, как дверь распахнулась, и внутрь вломилась толпа бледных вопящих тел. Бывшие пациенты, люди, умершие этим вечером, каким-то непостижимым образом воскресли и превратились в монстров, жаждущих крови. Их пустые белые глаза сканировали комнату, и, заметив нас снаружи, они ринулись вперед со злобными воплями.

И мы побежали.

Мои туфли шлепали по мокрому бетону, ледяная дождевая вода насквозь пропитала мои волосы и одежду. Шторм бушевал вокруг нас, вспышки молний рассекали небо над зданиями. Позади себя я слышала свирепые вопли монстров, пролезших через окно и бросившихся за нами.

Я последовала за Беном за угол, обогнув груду камней, и почти врезалась в небольшой белый пикап, припаркованный между двумя зданиями. Я ждала с колотящимся сердцем, пока Бен дрожащими руками пытался открыть ключами дверь. Монстр прыгнул на груду камней, зашипел, увидев нас, и ринулся вперед.

Бен распахнул дверь, залез внутрь и достал с переднего сидения дробовик. Монстр с рычанием прыгнул на капот машины, а Бен направил на него дуло дробовика и нажал на курок.

Вспышка и оглушительный звук раздался в переулке, от которого у меня чуть не остановилось сердце. Существо отлетело назад, врезавшись в стену и сползло вниз кровавым месивом. Но затем оно поднялось на ноги, зашипев, хотя у него в груди была огромная дыра, сквозь которую виднелись обломки ребер. Оно снова завопило, и это был крик не боли, а ярости. Когда из-за угла показалось еще несколько существ, оно бросилось вперед.

Бен впихнул меня в фургон и последовал за мной, захлопнув дверь прямо перед носом мисс Сойер, врезавшуюся в стекло. Она завопила, глядя на нас, царапая дверь длинными когтями. Бен вставил ключ в замок зажигания, и грузовик ожил. Монстр с кровоточащей грудью снова взобрался на капот и ринулся ко мне. Его голова ударилась о лобовое стекло, и трещины паутиной начали расползаться по нему от удара. Когда Бен тронулся, грузовик окружало еще больше существ. Машина двинулась вперед, выезжая из переулка, сбивая с ног парочку монстров. Существо на капоте соскользнуло и скатилось с капота со стороны Бена, когда он вдавил педаль газа и помчался по дороге.

Я обернулась, глядя через заднее окно на клинику и на бледных тщедушных созданий, которые карабкались по зданию, как муравьи, пока Бен не повернул за угол, и оно не пропало из вида.

Глава 5

Мы ехали почти час в леденящей тишине. Бен смотрел на дорогу, маневрируя между развалинами и обломками, пробираясь сквозь океаны мертвых машин, загромоздивших улицу. Город неясно вырисовывался над нами, темный и зловещий в пелене дождя. Не считая нескольких мигающих уличных фонарей и парочки умирающих светофоров, улицы не были освещены, здания стояли пустые и темные. Я вспомнила, что, когда впервые приехала сюда, город казался мне ярким и оживленным, даже ночью. А сейчас такое впечатление, что мы ехали через зону боевых действий. Практически все или сбежали от вируса, или заразились им. Хотя осталась здесь и горстка упрямцев: те, кому некуда идти, или и того хуже те, кто не прочь поживиться тем, что осталось. Но по большей части, город вымер, и всего спустя несколько коротких месяцев, после настигшей его катастрофы, он уже начал разрушаться.

Существа передвигались по кромке света, окутанные тенями, бледные и пугающие. Они сновали по переулкам и между рядов покинутых машин, иногда в одиночку, иногда небольшими группами. Каждый раз, когда я замечала одного, у меня внутри все холодело от ужаса, и я не могла двигаться. Как давно они бродят в городе, и как я могла не замечать монстров, находящихся прямо у меня под носом? Или, быть может, это какой-то новый, ужасный, мутировавший побочный эффект вируса?

Мы ехали, пусть и медленно, за черту города, где дорога была загромождена машинами, врезавшимися в ограждение или столкнувшимися друг с другом, некоторые вверх тормашками или же на боку. Сотни лежали в кюветах, парочка сгорели и чернели посреди дороги. После маневрирования среди бесконечных препятствиями из стали и стекла, Бен, наконец-то, съехал с дороги на обочину и поехал по грунтовке между деревьями.

Казалось, прошла целая вечность, но вот море машин поредело, а затем и вовсе исчезло. Проехав несколько километров по свободной дороге, Бен выбрал следующий съезд и припарковал грузовик на брошенной заправке.

– Побудьте здесь, – хрипло сказал он и, выключив двигатель, взялся за дверную ручку, не глядя на меня. – У нас почти закончился бензин. Я скоро вернусь.

– Бен, подождите! – мои слова вырвались резко и прозвучали пронзительно, поразив нас обоих. Бен вздрогнул, затем медленно отпустил ручку и повернулся ко мне. Его глаза, лицо, да все его тело как будто сдались и выражали покорность, он словно ждал и одновременно страшился этого момента.

– Вы обещали ответить на мои вопросы, – прошептала я. Оцепенение исчезало, ужас и страх трансформировались во что-то, напоминающее ярость. Я едва смогла выдавить из себя слова. – Вы обещали рассказать, что происходит. Я больше не сделаю с вами ни шагу, пока вы не начнете говорить.

– Хорошо, – Бен сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. – Хорошо, Кайли, я расскажу вам все, что знаю. Я не в курсе всех деталей, потому что не принимал в этом непосредственного участия, в отличие от Нейтана. Но то, что я выяснил… Ну, вы поймете, почему я не мог никому рассказать об этом.

– Вы знаете, что представляют из себя эти монстры, – догадалась я, и это прозвучало как обвинение. Бен колебался, а затем медленно кивнул.

– Я уже видел их раньше, – начал он, смотря в окно. – Один из них напал на Нейтана в лаборатории, – он посмотрел на меня, внезапно начав оправдываться: – Клянусь, я не знал, что этим можно заразиться. Подобным образом. Нейтана же укусили, и я не знал, что эта болезнь может распространиться на других, Кайли. Если бы я знал, я бы никогда не привел его к вам.

– Болезнь? – повторила я, лихорадочно соображая. – Бен, кто они? Я просто увидела, как мои погибшие пациенты ожили и напали на меня! Они… что-то вроде зомби? – произнесенные вслух слова казались нелепыми, но что еще я могла подумать? Такое я видела только в фильмах ужасов.

– Нет, – Бен потер щетину на подбородке, явно чувствуя себя не в своей тарелке. – Нет… Они не зомби. Из того, что я понял, они скорее гибриды. Человека и… – он замолчал, поджав губы.

– И? – побуждала продолжить я.

– Вампира.

Бен скривился, говоря это. Я моргнула. Определение повисло в воздухе, казалось бы, совершенно невероятное. Нелепое. Вампиров не существует. Они – монстры из фильмов, персонажи для костюмов на Хэллоуин. Поверить не могу, что мгновение назад я серьезно рассматривала возможность зомби-апокалипсиса. Мой мозг медика не мог вместить идею о клыкастых живых мертвецах, которые выходят по ночам и пьют кровь живых, чтобы выжить самим.

И все-таки… на меня напали люди, которые умерли. Я видела трупы, лежащие в кроватях тем вечером, прежде чем они возродились к жизни. Трупы, которые двигались со смертельной, молниеносной скоростью. Которые разорвали двух людей, как будто они были не плотнее бумаги, от них исходил запах смерти, гниения и разложения. И у этих трупов были клыки.

– Вампиры, – медленно проговорила я, все еще пытаясь решить, что я думаю по этому поводу: принимаю, подвергаю сомнению или же высмеиваю такую возможность. – Вы имеете ввиду… как Дракула? Пьющие кровь, превращающиеся в летучих мышей существа?

Бен вздохнул.

– Я знаю, как это звучит, – пробормотал он. – Я именно поэтому и не мог сказать вам раньше. Вы бы подумали, что я сумасшедший. Но да, вампиры существуют. Они не превращаются в летучих мышей или волков, или туман, насколько мне известно, но что касается всего остального – все это правда: они пьют кровь и выходят по ночам, – видимо, на моем лице отразилось недоверие, потому что он покачал головой. – Я знаю. Когда Нейтан сказал мне, я подумал, что химикаты в лаборатории как-то повредили его мозг. Я сказал ему, что он нуждается в помощи. А затем он показал мне, однажды, что они скрывают за закрытыми дверями, – Бен ощутимо вздрогнул. – И я увидел достаточно, чтобы поверить ему.

– Почему… – я не могла поверить в то, что спрашиваю: – почему они скрывали там вампиров? Кажется, вы говорили, что Нейтан был в команде тех, кто искал лекарство.

– Он и был. Они все были, – теперь Бен выглядел обеспокоенным, нахмурив брови. – Я лишь позже узнал это от Нейтана, но… они проводили эксперименты на вампирах. Они использовали вампирскую кровь, чтобы попытаться найти лекарство.

– Почему?

– Потому что у вампиров иммунитет к вирусу Красного Легкого, – мрачно ответил Бен. – Нейтан говорил, что они точно не знают причины этого. Может, потому что они фактически мертвы. Как бы то ни было ни один из подопытных не заразился вирусом. Они надеялись в точности воспроизвести естественный иммунитет вампиров, чтобы создать что-то, что сможет бороться с Красным Легким, – его взгляд помрачнел, и он крепко вцепился в руль. – Но что-то пошло не так, – сказал он почти шепотом. – Вирус мутировал. «Лекарство», которое они дали инфицированным пациентам, людям, убило их. И превратило их в этих… существ, – он содрогнулся, запустив руку в волосы. – Я был там в ту ночь, когда они сбежали. Никто не знал, как это случилось, но на Нейтана напали и укусили. Повсюду был хаос. Мы выбрались, приехали сюда. Но я понятия не имел, что мутировавший вирус передается воздушно-капельным путем, что он распространяется как Красное Легкое.

– Значит… – у меня внутри все похолодело, когда осознание всего того, что он уже сказал, настигло меня, как гром среди ясного неба. Вирус передавался воздушно-капельным путем, распространяясь по стране, как брызги крови. – Значит все, кто уже был заражен вирусом Красного Легкого…

Бен избегал моего взгляда и вцепился в руль так сильно, что побелели костяшки пальцев. Его лицо стало пепельно-бледным, и на долю секунды я подумала, что он потеряет сознание.

– О, Боже, – прошептал он, закрывая глаза. – Что же я наделал? Что же мы наделали, Нейт?

У меня дрожали руки. Я стиснула их на коленях и сделала глубокий успокаивающий вдох. Я видела, что Красное Легкое могло сделать с человеком, и знала, насколько быстро он распространяется, слышала, как целые общины и города исчезали с карты в течение недели. Я представила эти города сейчас, только вместо тел, лежащих в своих домах, я видела бледных, кричащих выродков, наводнивших дороги, разрушающих все, к чему они прикасались.

И началось все это здесь. При помощи человека, сидящего на соседнем сидении со мной.

Нет, это утверждение не было таким уж справедливым. Бен Арчер не проводил эти эксперименты над – я запнулась на этом слове – вампирами. Бен не создавал ретровирус, который распространялся по стране, превращая больных людей в жаждущих крови живых мертвецов. Не на нем лежала ответственность за создание этих монстров, он не был даже ученым. Я знала это. Мозг врача принимал это.

Но та часть меня, что чувствовала ответственность за Мэгги и Дженну, что работала, не жалея себя, чтобы спасти этих пациентов, что воспринимала Красное Легкое как врага, который должен быть уничтожен – эта часть меня ненавидела его. Он принес скрытый вирус в мою клинику, и именно из-за него погибли все мои пациенты. Даже хуже, чем погибли, они превратились в монстров, взбесившихся чудовищ. Если бы Бен Арчер никогда не появлялся на моем пороге, все они были бы еще живы.

Сердце стучало в груди. Злость и ярость растекалась по моим венам как жидкий огонь. Дробовик Бена лежал на сидении между нами; не думая, я схватила его и, открыв дверь фургон, вывалилась на тротуар.

– Кайли!

Бен выбрался вслед за мной. Я слышала, как он обходил фургон, и, не обращая внимания на дрожащие руки, встала на ноги, развернулась и подняла дробовик, направляя на него.

Бен остановился и поднял руки, когда я отступила назад, смотря на него поверх дула дробовика.

Сверкала молния, сейчас в отдалении, поскольку буря переместилась. Затяжной дождь ледяной паутиной окутывал мою кожу.

Бен медленно и осторожно сделал шаг вперед, все еще с поднятыми руками. Я оскалилась и ткнула дулом в его сторону, заставив остановиться.

– Назад! – прошипела я, представляя, как выгляжу: дикая и отчаянная со сверкающими в темноте глазами. Я чувствовала свое безумие, чувствовала, как сорвалась с катушек. – Ты останешься там, где стоишь, Бен Арчер. Ни с места, или, клянусь, я убью тебя!

– Кайли, – у него был тихий, успокаивающий голос, хотя он и не сдвинулся с места. – Не делай этого. Пожалуйста. Ты не сможешь выжить здесь в одиночку.

– У тебя, – прорычала я, кривя губы: – нет никакого права что-либо говорить мне! Ты вывалил все это на наши головы. Мои пациенты мертвы из-за тебя! Мэгги и Дженна мертвы из-за тебя! Весь город, весь мир, возможно, катится к чертям. Из-за тебя! – с каждым новым моим обвинением, брошенным ему, он вздрагивал, как будто мои слова были камнями. У меня перехватило дыхание, и я попыталась сделать вдох, чтобы прийти в себя. – Всю мою жизнь, – прошептала я: – я хотела помогать людям, спасать их. Поэтому стала врачом, поэтому для меня это имеет значение. Я так сильно хотела победить эту штуку. И все, над чем я так тяжело работала, рухнуло, когда ты появился в моей клинике со своим демоническим другом!

– Тогда убей меня, – он опустил руки на этих словах, смотря на меня мертвыми полуприкрытыми глазами. Я в шоке смотрела на него, но он не двигался. – Ты права, – тихо проговорил он. – То, что мы сделали, то, что произошло в лаборатории, этому нет прощения. Мы высвободили что-то, что может уничтожить все. И если я… – он замолчал, закрыв глаза. – Если я заслуживаю смерти, если, убив меня, ты все расставишь на свои места, тогда… сделай это, – открыв глаза, он встретился со мной взглядом, с печалью, но без страха. – Если это тебя утешит, – отрывисто сказал он. – За Мэгги и Дженну, и всех остальных, делай то, что должна. Никто не осудит тебя за то, что ты нажала на курок.

Мои руки дрожали, оружие было ледяным, извилистый изгиб металлического курка впивался в кожу. Я поняла, что это могло бы быть так просто – быстрое нажатие, едва заметное действие. Я смотрела поверх дула дробовика на мужчину, стоящего под дождем, в груди стало тесно, дыхание перехватило, мозг лихорадочно работал. Никто не услышит выстрел, поскольку мы далеко от города. И даже если услышат, то вряд ли кому-то будет до этого дело.

Бен стоял, не двигаясь, под осыпавшими плечи каплями дождя. Он ждал моего решения, убью ли я его.

Господи, Кайли, что же ты делаешь? Ты действительно собираешься хладнокровно убить этого мужчину? Ужас быстро и неожиданно пронзил меня. Я была врачом, давала клятву спасать жизни вне зависимости от обстоятельств и личных эмоций. Бен спас мне жизнь. Если бы его не было рядом, когда существа напали, я бы превратилась в груду костей и крови на полу клиники. Так же, как и Мэгги с Дженной.

И затем весь страх, отчаяние, сожаление и вина за все прошедшие последние три дня поднялись черной накрывающей меня волной. Я ослепла от слез, дыхание сперло и весь мир как будто погрузился в туман. Дробовик упал из моих поникших рук грязь, когда к моему великому ужасу я заплакала.

Мгновение спустя меня обняли сильные руки, прижимая к широкой груди. На долю секунды меня обуяла злость, но она тут же отступила. Я потерпела поражение. Я потеряла все. Не только пациентов, которых поклялась спасти, свою семью, друзей. Вдобавок ко всему я потеряла свою человечность. Теперь мир наполнен монстрами и вещами, которых я не понимаю, меня чуть не съели мои собственные мертвые пациенты, мне некуда идти, нет больше дорогих и знакомых мне мест. Я прильнула к Бену и зарыдала, безобразно хватая ртом воздух, рубашка Бена покрылась пятнами и вся промокла от моих слез.

Бен ничего не сказал, просто держал меня, пока я плакала, мы оба стояли под дождем. Моя спина и плечи заледенели, они насквозь промокли, но мои руки, прижатые к его телу, и та часть лица, к которой прижималась его щека, были очень теплыми. В конце концов, слезы прекратились, и мое дыхание снова пришло в норму, но он меня так и не отпустил. Одна рука обвила мою поясницу, вторая обнимала плечи, прижимая меня к нему. Его голова была склонена ко мне, щекой я чувствовала его щетину.

Руками, что прижимала к его груди и животу, я обхватила его за пояс, желая прижаться теснее, но остановила саму себя. «Нет,» – подумала я, и наконец ко мне вернулись все чувства. – «То, что он спас тебя, вовсе не снимает с него вины за то, что он сделал. Дженна и Мэгги мертвы. Если бы он никогда не приходил в твою клинику, они были бы все еще живы.»

Я застыла, и Бен, очевидно, ощутил перемену во мне и отпустил. Я отступила, чтобы собраться с силами, вытирая лицо и откидывая назад волосы, сознательно не смотря на мужчину перед собой. Потому что, если бы я подняла взгляд и встретила эти обеспокоенные, проникновенные карие глаза, то не смогла бы удержаться от того, чтобы снова прижаться к нему.

Дробовик все еще лежал в грязи между нами, и Бен спокойно нагнулся за ним, как будто он просто упал и вовсе не был направлен ему в грудь всего пару минут назад. Я посмотрела на оружие и вздрогнула, придя в ужас от самой себя и того, что чуть не сделала.

– И что теперь? – прошептала я, потирая руки, поскольку дождь снова усилился. Бен облокотил оружие о плечо, всматриваясь в темноту.

– Я отправляюсь домой, – ответил он, не оборачиваясь. – обратно на ферму. Прошло… слишком много времени с тех пор, как я видел кого-то из родных. Если они все еще там, – он замолчал, а затем добавил, очень тихо: – Если хочешь, ты можешь отправиться со мной.

Я пораженно кивнула.

– Спасибо. Я… наверное соглашусь. Пойти с тобой, я имею ввиду, – наконец-то, он оглянулся, удивленно приподняв брови. Я пожала плечами, хотя и сама не ожидала от себя такого решения. – Почему бы и нет. Мне больше некуда идти.

Он ничего не ответил на это, и мы в тишине вернулись к фургону. Бен открыл пассажирскую дверь, и я забралась внутрь, удивленно моргнув после того, как он протянул мне дробовик, как будто ничего плохого и не произошло. Дрожа, я положила его на приборную доску и стала наблюдать, как Бен использует резиновую трубку, чтобы слить топливо с одной из покинутых машин в канистру. Это был медленный и трудоемкий процесс, но я ничем не могла помочь. Большая часть современных удобств – сотовая связь, смартфоны и бензонасосы – не работают с тех пор, как началась эпидемия и рухнул социальный устрой. Больше не было людей, способных обеспечить бесперебойную работу электросетей, вышек и интернет-серверов. Это был тревожный звоночек для всех о том, насколько сильно мы полагаемся на такие вещи как электричество, водоснабжение и простую связь, и насколько мы неспособны обойтись без всего этого.

Закончив, Бен скользнул на водительское сидение, закрыл дверь и какое-то время так и сидел, уставившись в стекло.

– Ты уверена насчет своего решения? – спросил он почти шепотом, его взгляд был прикован к дробовику на приборной панели. – Я не буду принуждать тебя отправляться со мной. Я могу высадить тебя в любом месте по дороге домой.

– Нет, – я покачала головой. – Как я и сказала, мне больше некуда идти. И я не хочу остаться в одиночестве сейчас, учитывая происходящее вокруг и то, что эти существа могут распространиться по стране так же, как и эпидемия до них, – Бен отвел взгляд, ссутулившись, и я вовсе не жалела о своих словах. – Я решу, что делать дальше, когда мы прибудем на место. И если твоя семья не будет против моего присутствия…

– Они не будут против. Особенно мама. Она будет в восторге от того, что я наконец-то привел домой девушку.

Толика юмора, какой бы притворной она не была, наконец вызвала у меня улыбку. Я откинулась на кожаное сиденье и пристегнула ремень безопасности.

– Тогда не будем заставлять их ждать.

Бен кивнул. Повернув ключ зажигания, он направил фургон со съезда автомагистрали на пустую дорогу, и мы помчались навстречу нашей судьбе.

Глава 6

Мы ехали сквозь ночь по заброшенной и пустынной дороге, пробираясь сквозь тьму. Мимо нас не проезжали машины, темноту не разрезал свет чужих фар, только наш. Мы с Беном много не разговаривали, просто наслаждались тишиной, за окном проносился ничем не примечательный мир. Здесь, вдали от городов и плохо освещенных окраин, на самом деле казалось, что мы единственные остались в живых. Два последних человека на земле.

Я прислонилась к стеклу и задремала, а когда проснулась, Бен уже въезжал на парковку небольшого мотеля и выключал зажигание. Уличные фонари, окружавшие парковку не работали, но, что странно, знак «Свободные места» вспыхивал и гаснул в окне офиса.

– Мы делаем остановку?

– Ненадолго, – Бен открыл дверь, и порыв насыщенного запахом дождя ветра немного разогнал мою сонливость. – Скоро рассвет. Мне надо хотя бы пару часов поспать, не то я съеду с дороги, заснув за рулем. Это место выглядит достаточно безопасным.

Может оно и выглядело довольно безопасно, но Бен все же схватил дробовик с приборной панели и передал мне фонарик, прежде чем направился к двери офиса. Я следовала за ним на небольшом расстоянии, разглядывая все, освещая лучом фонаря окна и темные углы. Мы поднялись на крыльцо, сердце колотилось у меня в груди, когда я представляла себе костлявые бледные лица, смотрящие на нас из окон. Но окна оставались темными и пустыми.

Мы несколько раз постучали в дверь, позвали в затемненной пространство: «Есть кто?». Затем Бен поднял дробовик и разбил рукояткой стекло над дверью. Скользнув внутрь, он поспешил через мгновение обратно уже с ключом на деревянном брелоке, покачивая им и всем своим видом выражая триумф. Последовав за ним к потрепанной зеленой двери с медными цифрами «14В» на двери, я наблюдала за тем, как он открыл дверь и распахнул ее. Скрипнув, она медленно открылась, явив нашему взгляду маленькую комнатку со старым телевизором, уродливым розово-зеленым креслом и односпальной кроватью.

– Черт, – я услышала его бормотание, и он обернулся ко мне. – Прости, я надеялся выбрать комнату с двумя кроватями. Я посмотрю, есть ли у них ключи от другой комнаты…

– В этом нет необходимости, – подняв фонарик, я протиснулась мимо него через дверной проем. Комната была затхлой и пыльной, ковер, вероятно, не чистили годами, но, по крайней мере, здесь не воняло смертью, кровью и разложением. – Мы взрослые люди, – сказала я, пытаясь быть прагматичной и разумной. – Если надо, то мы можем спать на одной кровати. И я… В любом случае, я предпочитаю не спать в одиночестве сегодня.

– Уверена?

– Бен, я врач. Поверь, у тебя нет ничего такого, чего бы я раньше не видела.

Мой голос прозвучал слишком нормально, слишком беспечно, учитывая то, что происходило снаружи. Я чувствовала себя сдувшимся шариком, пустым и полым. Оцепеневшим. Мне приходилось видеть пациентов с посттравматическим стрессовым расстройством, тех, кто потерял близкого человека или даже всю семью, и раздумывала над возможностью того, что и меня постигла та же участь. И эти чувства неестественного спокойствия и отрешенности могли быть началом.

Дверь со щелчком закрылась позади нас, погружая комнату во тьму. Я развернулась на сто восемьдесят градусов, освещая все фонариком и направляя луч фонарика в лицо Бену. Он вздрогнул, отвернул голову, и я быстро выключила свет.

– Прости.

– Ничего, – он поднял голову, и я увидела, что на его лицо снова вернулась маска человека, готового все выдержать. Я едва заметно задрожала. Если кто-то и страдал от посттравматического стресса, то это, наверняка, Бен.

Я отвернулась от этого навязчивого взгляда и посветила фонариком в сторону ванной, которая находилась в углу.

– Я…пойду проверю, есть ли еще вода.

Он ничего не ответил на это, и я направилась к ванной, оставляя его в темноте.

К моему огромному удивлению, вода все еще текла из крана, хотя была еле теплой. Я сказала Бену, что собираюсь принять ванну, затем наполовину наполнила ее, погружаясь в нее со вздохом в темноте. Фонарик лежал рядом на раковине, на потолке был виден округлый освещенный участок от его луча, но вся остальная комната выглядела призрачно и как-то сюрреалистично. Крошечный кусочек бесплатного мыла лежал на краю ванны, и я с остервенением терла себя, как будто могла вместе с кровью смыть ужас, горе и страх. Я слышала, как Бен спотыкался за дверью и чувствовала себя немного виноватой за то, что узурпировала наш единственный источник света, но через пару минут я услышала, как открылась и закрылась дверь, щелкнул замок, как будто он закрыл его с той стороны.