Текст книги "Возвращение"

Автор книги: Джудит Ривз-Стивенс

Соавторы: Уильям Шатнер,Гарфилд Ривз-Стивенс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 12

Звездная база 804 исчезла.

Через низко лежащий туман, который прикрывал опустошенный участок, сломанные ребра возведенного каркаса прочерчивали схему когда-то существовавших строений и проходов. Изодранная наружная обшивка и арматурная сетка дрожали поверх разодранного остова, подобно умирающим животным, забиваясь в расколотые трубы и энергопроводку. Тут и там разрушенные силиконовые кирпичи и скрученные листы дюрапласта образовывали были свалены в случайные кучи обломков. Очевидно, что не эта субстанция была особо полезной для Борга.

Пикард пристально смотрел на руины. Семьдесят восемь человек остались там – люди, вулканцы, семья клингонских археологов, дети, домашние животные, мечты. Все ушло.

Поглощено чудовищным кубом, который возник в центре базы, возвышаясь на тридцать метров над ними, зловещий и всепожирающий. Инопланетное кладбище сырья, ассимилированного из звездной базы.

Только три дня.

– Не укладывается в голове, – сказала Беверли. Ее голос выдавал ошеломляющее чувство потери, которую они оба испытывали.

В сумерках она стояла около Пикарда – они оба были все еще в черных доспехах коммандос, которые носили с самого начала. Вейнлейн и остальная часть ее группы определили, что Борг не рассматривют двух людей вместе как группу, достойную ассимиляции – в том случае, если они сохраняли дистанцию в одну сотню метров от любого другого члена группы.

Длинные красные лучи солнца Нового Титана падали на знак звездной базы, находящийся наполовину в земле у ног Пикарда. Дельта Звездного флота вернула в памяти Пикарда образ эмблемы на куче камней, которую он построил над Джеймсом Т. Кирком.

В тот день Пикард похоронил Кирка под лучами закатного солнца. Теперь у него было чувство, будто уничтожение Звездной базы 804 точно также отметило конец для Федерации. Потому что Борг, которые действовали здесь, были отличны от всех, с кем Звездный Флот сталкивался прежде. Самый большой кошмар Звездного Флота стал реальностью.

В галактике существовали разные ветви действующих коллективов Борга. И Пикард знал как никто другой, что как бы хорошо какая-то защита не сработала против одного коллектива, она не обязательно будет работать против другого.

– Это должно укладываться, – сказал Пикард, хотя в своем сердце он не чувствовал никакой уверенности. – Они – машины. Основаные на логике. Все что они делают, должно соответствовать их программной цели – выживанию.

Он чувствовал, что Беверли наблюдает за ним. Профессиональным пристальным взглядом врача. В течение трех дней он, Беверли, и группа специалистов Вейнлейн вынуждены были наблюдать как Звездная база 804 растворялась перед ними. В течение трех дней Пикард должен был бороться с подавляющей силой группового разума, не зная в действительности, было ли это на самом деле или это просто результат обосновавшихся в нем тайных подозрений и сомнений.

В течение тех же самых трех дней он был не способен выполнить задание. Поскольку здесь не имелось никакого корабля Борга чтобы восстановить.

Пикард почувствовал вибрацию коммуникатора. Модифицированные версии, разработанные для коммандос были беззвучными в полевых условиях, и экпериментальным путем на второй день подтвердилось, что Борг не заинтересовались наземными сигналами коммуникаторов. Вейнлейн, однако, все еще использовала непрослеживаемые микроимпульсы, чтобы отправлять сообщения «Монитору» на полярной орбите.

Пикард коснулся контакта на шее.

– Пикард на связи.

Это была Вейнлейн. Она находилась с другой стороны борговской конструкции, километром далее. Другие два коммандос были скрыты где-то еще среди тех немногих руин, что остались.

Вейнлейн заговорила быстро, не тратя времени и лишних слов.

– Крул и Бейер завершили полное сканирование куба. Абсолютно никаких признаков двигательной установки. Никаких генераторов полей. Никаких установок свертки пространства. Нет даже какого-нибудь ракетного топлива.

– Это доказывает мою точку зрения. Они ожидают подкрепления, когда их подберут, – сказал Пикард. Это была также теория Крула .

Но Вейнлейн все еще не соглашалась.

– Ждут чего? Что-то, что могло бы подобрать этот куб тяговым лучом или транспортером могло бы и перенести звездную базу отсюда в минуту. Точно так же как на Джорете IV. Почему же они посылают вниз экипаж ассимиляции, если у них есть корабль, который мог бы сделать то же самое почти мгновенно?

Пикард нахмурился и взглянул на Беверли. Она сжала губы в безмолвном сочувствии. Они оба знали что Вейнлейн делает заключение на основании того, что они вступили в контакт с группой Борга, которые так или иначе былы отделены от какого-то коллектива частью которого были. Руководитель группы считала, что прибытие этой ограниченной группы Борга на Новый Титан, их действия против Звездной базы 804 были только слепым следованием программе. Подобно всем дронам они были вынуждены ассимилировать сырье и жизненные формы – чтобы оставаться коллективом. И когда они достигли предела того, что можно было взять со звездной базы, они просто отступили к кубу и вошли в режим бездействия.

Их лидер сравнивала Боргов с рабочими муравьями в муравейнике, которые продолжают формировать сеть туннелей, даже если нет никакой матки, чтобы служить ей. Таким образом, по ее мнению, главная цель этого задания не была достигнута. Без захвата реального корабля Борга, запланированного Вейнлейн, Звездный Флот ничего здесь не узнает.

Но Пикард чувствовал как раз нооборот. Он знал, несмотря на то, что это еще никто не проверял, что если есть Борг, отрезаные от коллектива, то их природа абсолютно точно диктует им приложить все усилия, чтобы воссоединиться с коллективом.

Оборудование звездной базы 804 включало в себя два малых корабля и шесть шаттлов. Но их двигательные установки не были встроены в куб без повреждений.

Поскольку куб не был должен двигаться куда-нибудь.

Потому что должно было что-то появиться, чтобы отыскать и восстановить его.

– Вы и я прошли через это раньше, – сказал Пикард.

– И я хотела подождать, чтобы увидеть то, что Борг будут делать. Капитан, вы у вас есть основания сомневаться. Но у меня больше нет сомнений. Все Борг в этом кубе были в режиме бездействия в течение более трех часов. Не имеется никаких дальнейших признаков реконструкции или изменения. Поэтому, в соответствии с нашей миссей, мы перейдем к выполнению нашего второго задания.

Пикард знал, что все придет к этому. Он был готов, если даже не испытывал энтузиазма.

– Понятно,– сказал он без дальнейших споров.

– Встречаемся через пятнадцать минут позади бараков. Вейнлейн, конец связи.

Пикард бросил последний взгляд на солнце на горизонте.

Беверли попробовала успокоить его.

– Так будет проще, Жан-Люк. Нам не понадобится интерфейс. Только ты.

Но Пикард этому тоже не верил.

– Они ожидают поисковую группу. И когда их корабль прибудет и увидит, что ассимиляционный экипаж пропал, захвачен Звездным Флотом, исход может быть … самым пагубным.

– Но «Монитор» все еще здесь. И он был создан, чтобы бороться с Боргом. – в этот момент, несмотря на ее слова, голос Беверли дрогнул.

Пикард знал почему. Он смотрел в ее глаза. Но все, что он видел это огни войны. Разрушения.

– На Вольфе-359 Звездный Флот потерял тридцать девять звездолетов. Одиннадцать тысяч жизней. Вот что такое борьба с Боргом. Вне зависимости от намерений коммандера Шелби – один-единственный звездолет, независимо от того как хорошо он спроектирован, даже не затормозит их.

Беверли встретила его пристальный взгляд прямо, но Пикард видел, что она не хочет говорить того, что вот-вот готово сорваться.

– На Вольфе-359 Борг знали каждую слабину наших кораблей и защитных полей. Они знали нашу тактику и возможности, ограничения нашего оружия. Было так, словно они могли читать наши мысли.

– Они могли, – сказал Пикард. Он не собирался скрываться от правды, как бы она не была страшна. – Мои.

Беверли сжала обе руки Пикарда, чтобы заставить его понять.

– Ты не в ответе за это, Жан-Люк! Борг разыскали тебя, чтобы ты стал их рупором, спикером. Их связью. Ты не мог сопротивляться им. Никто не смог бы.

Пикард почувствовал как сжались челюсти. Слишком глубоко он спрятал испытанные когда-то эмоции, и теперь подобно магме они требовали выхода.

– Я пробовал сопротивляться им, но …

Слова застряли у него в горле. Слова, которые он никогда не смел говорить прежде. Но эти слова он больше не мог сдерживать.

– Что, если я сопротивлялся им не достаточно?

Рот Беверли приоткрылся от удивления:

– Что?

Она отпустила его.

Как долго он хранил эту тайну? Пикард не знал. Прошло 4 года с тех пор как Борг напали на Землю. Но его ужасное осознание того, что как он считал, было его собственным личным предательством, словно было с ним всю его жизнь. Отравляло всю его память.

– Когда я был … принят …

Пикард чувствовал как что-то, подобное волне облегчения, проходит через него, поскольку он наконец почувствовал, что начал говорить слова, которые могли бы разоблачить его – чего он боялся, каков он был. Даже его звездофлотовские психологи не знали всего, что сталось с ним от рук Борга. Советник Трой знала, что он скрывает кое-что. Не раз пробовала убедить его за эти годы поговорить об этом. Но он всегда сопротивлялся. До сих пор. Когда возможность поражения возникла перед ним снова.

Но в его жизни никогда не было места поражению. Он не позволил бы случиться этому.

– Когда я был принят, Борг … они поместили меня в … ассимилятор. Кресло. Структура. Что-то, что … росло из стенки их корабля. Были ремни, или металлические полосы. Что-то держало меня там, физически. Я все время сопротивлялся им. Я пробовал вырваться. Встать. Но они были всюду вокруг меня. Просто смотрели на меня. И затем … прежде чем… начался процесс… и я сдался …

Пикард смотрел на горизонт, уже почти невидимый.

– Ты понимаешь, Беверли? Я прекратил бороться прежде чем они ассимилировали меня.

Беверли смотрела на него, стараясь осмыслить признание Пикарда.

– …Ты был на их корабле. Мы знаем, что у них есть наркотические препараты. Звуковые и визуальные индукторы волн мозга. Они не позволили тебе сопротивляться. Это уже было не твое решение.

Но Пикард покачал головой.

– Не было никаких наркотиков. Никаких индукторов. Имелся только Борг. Наблюдение. Ожидание. Разрешение мне ощущать … присутствие коллектива.

Пикард смотрел в темноту, окружающую пустынные руины перед ним. Это было подобно сети теней, вращаемых монстром в его центре. Куб. Борг. Окружающий все.

– Жан-Люк, Борг это машинно-ориентированный коллектив с подпространственной системой связи. Как ты вообще мог ощушать все это прежде, чем они вставили в тебя имплантаты?

– А как Диана ощущает эмоции? – спросил он темноту. – На их корабле, перед лицом многих из них, я знал. Я чувствовал. Это – их… их огромность … присутствие. И я так или иначе наблюдал вместе ними, через них, в себе непосредственно, оставаясь в этой структуре, словно на машинном уровне.

Он закрылся глаза, видя это все снова.

– Лезвия. Иглы. Я чувствовал как они врезались в меня! – Он не мог дышать. – И я не боролся с ними. Поскольку … я хотел принадлежать … я так сильно хотел принадлежать…

Пикард почувствовал как руки Беверли притянули его к ней, близко-близко. Его щека коснулась жесткой поверхности ее амуниции, ее мягких ароматных волос. Ее рука двинулась с его защищенной броней спины и стала гладить шею, затылок.

– Все в порядке, – сказала она. – Ничего из этого не было в действительности. Борг манипулировали тобой, сделали тебя одним из них, так что ты ничего не мог поделать кроме как хотеть быть частью коллектива.

Он отодвинулся от нее, заставил себя дышать нормально, выпрямился, и снова покачал головой.

– Нет.

Голос Беверли зазвенел.

– Если вы настаиваете на продолжении этого спора, то позвольте мне сообщить вам, что я его выиграю. Потому что для тебя слишком близко все случившееся, чтобы рационально осознать.

Она сжала его руку, останавливая Пикарда прежде, чем он смог возразить:

– Но сейчас у нас есть задание. И мы выполним это задание. И вернемся назад на «Монитор» с нашими пленными. А затем я собираюсь затащить тебя на голопалубу, и… ладно, не имеет значения что я сделаю. Но ты будешь себя чувствовать намного лучше.

Она была настолько напориста, так похожа на прежнюю Беверли, что Пикард почти улыбнулся.

– Уверен, что буду, – сказал он. – Уже чувствую.

На сей раз покачала головой Беверли.

– Ты никогда не умел мне врать, Жан-Люк. Все дело в том, что ты не ответственен за свои действия в качестве Локьютуса. Не больше, чем был бы ответственен, если бы я дала тебе… десять миллилитров кордразина.

Пикард потянул на талии свою амуницию в бесполезной попытке поправить громоздкий нагрудник. И попробовал разрядить обстановку.

– Если я буду должен жить в этом снаряжении намного дольше, я мог бы поймать тебя на слове, доктор.

Беверли улыбнулась ему, как будто настоящий Жан-Люк вернулся назад. Но Пикард знал, что даже ее видимое облегчение всего лишь уловка. Единственной вернувшейся вещью был его самоконтроль. До тех пор пока ему не нужно будет использовать интерфейс самоконтроля, конечно, будет более чем достаточно, чтобы захватить десяток дронов Борга и вернуться на «Монитор».

– Время играть в солдатики? – спросила Беверли.

Пикард был признателен ей в этот момент более чем когда-либо.За попытку поправить то, что никогда не сможет.

– Благодарю тебя, – сказал он.

Беверли ответила ему серьезным взглядом:

– Придержи это для голопалубы.

Пикард кивнул, но он не был настолько смел, чтобы загадывать так далеко вперед.

Вновь пришло время идти в гости к Боргу.

ГЛАВА 13

Кирк держал на руках свою умирающую жену. Сквозь сирены он слышал крики своих детей, пойманных за запертой дверью его каюты.

– Помоги им, – всхлипнула Калинара. Половина ее лица была разорвана кластерной взрывчаткой, перевозимой на «Когте Мира». Ее зеленая кровь пачкала руки Кирка и пузырилась в углах ее губ. Но она все еще думала только о детях. Их детях.

– Я не могу бросить тебя, – выдохнул он.

– Ради наших детей, – прошептала Калинара, умирая. – Ради нашего будущего…

Он чувствовал, как она отпускает его руку. Слышал ужасный хрип ее последнего дыхания, выходящего из обожженных легких. Его крик заглушил сирены.

Корабль задрожал. Трусливая атака продолжалась. Тысяча колонистов на борту были готовы встретить смерть.

– Отец! – кричал жалостливый детский голос за дверью. – Он здесь! Он пришел!

Кирк вскочил на ноги, когда крик ребенка оборвался на полуслове. Он ударился о запертую дверь, когда палуба в его каюте ушла из-под ног. Генераторы искусственной гравитации не могли долго держаться, и после их отказа поле структурной целостности исчезнет. Он представил взрыв своего двухкорпусного корабля. Его квантовый генератор, вылетающий из своего отсека. Взрыв, последующий за этим будут взрывом сверхновой, одной из столь многих. Все будет потеряно!

Но все еще не было потеряно.

Кирк сомкнул руки и ударил ими по двери, пытаясь встряхнуть батареи резервного питания. Дверь должна открыться. Она должна выпустить детей. Быть может, еще есть время добраться до эвакуационной капсулы. Он может нести Калинару. Медики могут стабилизировать ее. Должно быть, еще не слишком поздно. Может еще не слишком поздно. Он не допустит этого.

Его кулаки кровоточили, когда он бил недвижимую дверь.

– Лора! – крикнул он. – Траналак!

Он почувствовал запах дыма. Где-то под палубой прогремел взрыв. Сирены выли в унисон.

Его жена погибла. Его дети умирали. И все из-за…

Дверь дрожала под его ударами.

Он отступил. Еще был шанс. Надежда не оставляла его. И дверь открылась. Он был здесь. Монстр. С детьми Кирка.

Пятилетний Траналак лежал у его ног, темные глаза безжизненно смотрели вверх. Монстр держал девятилетнюю Лору на весу, и она била его своими маленькими ножками, пытаясь освободиться.

Монстр усмехался, когда его рука прошла по горлу ребенка, поблескивая сталью. Потом он отпустил ее маленькое тело, и оно неуклюже упало на палубу.

Кирк бросился на монстра, который оказался Пикардом. Его руки как когти впились в Пикарду в горло.

Но монстр отбросил свою голову, смеясь, когда руки Кирка тщетно пытались схватить его исчезающее тело.

Кирк упал на пол. Не на палубу. Дрожь прекратилась. Сирены затихли.

Кирк лежал, задыхаясь, на черном полу, размеченном сеткой из желтых линий. Наедине со своей ненавистью, своей яростью, своей болью.

– Теперь ты вспоминаешь? – спросила Сэлэтрэль.

Кирк поднялся, все еще содрогаясь. Он посмотрел на свои руки, чистые от крови.

– Свою жену? – сказала Сэлэтрэль – Своих детей?

Кирк встал с болью в теле, он все еще не мог отдышаться.

Он посмотрел на арку входа за Сэлэтрэль. На пульт в стороне, на закрытую дверь в центре.

– Что это за место? – спросил он.

Ромуланка нахмурилась и направила на него трикодер. Кирк знал, что это трикодер, хотя он и казался слишком маленьким.

– Голопалуба, – сказала она, настраивая свой прибор. – Одно из немногих полезных для галактики изобретений Федерации.

Кирк пытался осознать все. Некоторые термины казались такими знакомыми. Но содержание было таким неправильным.

– Но это… ромуланский корабль? – спросил он.

Сэлэтрэль подошла ближе. Он чувствовал ее раздражение.

– Мне нечего от тебя скрывать, – сказала она. – Ты на «Аватаре Томеда». Это звездолет класса Д'деридекс. Как и твой «Коготь Мира».

– Звездолет… ? – спросил Кирк, уловив знакомое слово. – У меня был корабль, так?

Саратрэл перестала хмуриться.

– Ты вспоминаешь.

– А моя жена и дети?

– Убиты пять лет назад. Когда Пикард провел свою трусливую атаку под знаменем перемирия.

– Пикард, – повторил Кирк, слушая отзвук этого слова в своем мозгу. Он был уверен, что знал это имя. Оно было из прошлого. Но почему тогда все не совпадает.

Сэлэтрэль отвела взгляд от трикодера. Ее глаза сузились.

– Ты мне не веришь? – спросила она.

– Почему? – ответил Кирк – Ведь ты спасла мне жизнь.

Сэлэтрэль подошла ближе и прикоснулась к его лицу.

– Как ты спас мою. – сказала она.

Кирк почувствовал, как замедляется его пульс, когда он смотрел в ее глаза.

– Это я тоже вспомню?

– Доктора говорят, ты обязательно восстановишь все свои воспоминания.

Сэлэтрэль сняла трикодер с пояса.

– Ты будешь восстановлен.

Он кивнул. Кирку нетерпелось, чтобы это произошло.

Сэлэтрэль слегка коснулась своими губами его губ. Он почувствовал наэлектризованность ее прикосновения, когда услышал постукивание ее пальцев по пульту.

– Расскажи мне о клингоне, – сказала она.

– Клингонский ублюдок! – Кирк сплюнул. – Ты убил моего сына! – он отступил, стараясь не отвлекаться на присутствие Сэлэтрэль. Откуда взялась эта мысль, эти слова?

– Нет, – резко поправила его Сэлэтрэль. – Пикард убил твоего сына. Как и твою жену и дочь. Клингон был его командиром службы безопасности.

Кирк мысленно вернулся к лесу. К клингону. Клингоны – враги. По крайней мере, были ими. Однажды. И у него был сын, который умер из-за… Волна боли и тревоги прошла через него.

– Клингон, – повторила Сэлэтрэль. – Расскажи мне.

– Но я уже рассказал, – ответил Кирк. Он выдавил боль из своего тела. Он знал, что чувствуешь, когда тебя ранят в бою. Но эта боль во всем теле была другой. Он не знал, откуда она пришла.

– Я должна услышать это снова. Что он тебе сказал?

Боль усилилась.

– Ничего. – сказал Кирк, вздрогнув.

Не словами. Он просто подумал.

Сэлэтрэль взяла его подбородок и заставила посмотреть на нее.

– Ты не сможешь ничего от меня скрыть, – сказала она.

– Зачем мне? – ответил Кирк. Слова были словно запрограммированы в нем. Он произнес их, но противился им, пытаясь связать воедино разрозненные мысли.

Он знал Пикарда. Знал клингонов и ромуланцев, Звездный Флот и ненавистную Федерацию. Он знал и боль утраты сына.

Но Сэлэтрэль? И голопалубы? И смерть жены, когда колонизационный флот был уничтожен «Энтерпрайзом»?

Где же здесь связь? Он не отводил взгляда от Сэлэтрэль. Где же правда? Он был уверен только в том, что не видит этого в глазах Сэлэтрэль. Но он видел это в глазах клингона.

Это была какая-то непостижимая безумная головоломка. Если б он только мог поговорить с…

Образ возник в его голове. Высокий человек с сильными чертами. Заостренные уши. Это не ромуланец – это вулканит. И рядом с ним старик. Руки за спиной. Легкая улыбка. Человек с…

– Что это? Расскажи. – потребовала Сэлэтрэль.

Кирк нахмурился. Если он ромуланский патриот, человек, посвятивший себя миру ромуланцев, женившийся на ромуланке, имевший от нее двух детей, ставший героем революции направленной на свержение злого господства Федерации… Почему тогда он помнил вулканца как человека как своего… друга?

Где в его воспоминаниях была жена? И где была Сэлэтрэль, эта женщина, которую он любил последние три года и которая сражалась на его стороне?

Сэлэтрэль изучала дисплей в своей руке.

– Ты должен сказать мне, что ты думаешь. Ты знаешь, я всегда была здесь ради тебя.

– Я знаю, – сказал Кирк. И хотя слова слетели с его губ, он знал, что это была ложь.

Но было непохоже, чтобы Сэлэтрэль это поняла. Как если бы, несмотря на все, что она сказала, он мог иметь от нее секреты.

– Хочешь знать, как мы встретились? – спросила она.

Кирк кивнул. Сэлэтрэль отошла к арке в стене. Кирк пошел за ней. Он смотрел, как она вводит команды. Система казалась достаточно простой.

– Компьютер, – сказала она, – запусти программу Сэлэтрэль-четыре.

Она повернулась к Кирку и сказала:

– Мы прибываем на Трилекс через шесть часов.

Она приподняла падд в руке.

– Пытайся вспомнить… меня.

Кирк протянул руку, чтобы прикоснуться к ней, но она исчезла из вида, как только прикоснулась к пульту.

Он слышал пение птиц. Ощущал теплый бриз. Чувствовал запах леса вокруг него.

Кирк оглянулся, чтобы посмотреть на панораму Айовы. Мягкие холмы. Старые деревья, поднимающиеся в летнее небо, покрывающие землю узором из теней от листьев и лучей солнца. Кирк знал это место. Оно превосходно вписывалось в трещины его памяти. Его глаза расширились, взирая на это чудо, на это спокойствие.

Потом он услышал стук копыт. Он обернулся, ясно вспоминая этот момент.

Она скакала к нему на величественном коне, сбруя которого блестела на солнце и грива развевалась на ветру.

Он посмотрел на нее, чтобы увидеть ее улыбку. Улыбку Антонии, когда она…

Нет, не Антонии.

Сэлэтрэль улыбнулась ему, когда подъехала ближе. Непроизвольная волна удовольствия прошла через него. Несмотря на то, что он знал: что-то не так.

Сэлэтрэль спустилась с лошади, улыбнулась ему и протянула руку.

– Я с миссией мира, – сказала она, – Сэлэтрэль с Ромула.

– Я этого не помню, – сказал Кирк.

Сэлэтрэль придвинулась к нему, крепко обняла его. Они стояли в лучах солнца в лесу.

– Это ничего, – сказала она, – зато я помню.

Она поцеловала его. Мгновение Кирк колебался. Кое-что из переживаемого было неизвестно. Кое-что, он точно чувствовал, было ложью. Но где-то, в этой ситуации он ощущал частички правды. Все, что ему оставалось сделать – это отделить одно от другого.

Но в данный момент желание, которое он чувствовал, сжимая в объятиях Сэлэтрэль, делало рациональное мышление невозможным. Он ответил на поцелуй. И покорился – если не ей, то горячим лучам солнца Айовы.