Текст книги "Последний танец вдвоем"
Автор книги: Джудит Крэнц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
– Слабость к Вито? – переспросила Сьюзен. – С чего бы это?
– Мне нравятся его фильмы, не считая двух последних: он не боится делать что-то свое, пускай иногда и неудачно. Вито готов идти на риск. О ком еще ты можешь такое сказать?
– Напиши об этом для «Интервью».
– Не будь мелочной, милочка. «Стопроцентный американец» отнюдь не пустил вас по миру. К тому же Вито ужасно привлекателен. Мне всегда было ясно, почему Билли Айкхорн за него вышла – из чистой похоти. Она ведь тоже вернулась, ты слышала?
– Конечно, слышала. Вернулась, правда, пока затаилась. Я ей позвонила, и она сказала, что временно не принимает приглашений – ее замучили бесконечные парижские вечеринки. Она якобы хочет немного пожить затворницей и адаптироваться к разнице во времени. Разница во времени! Она уже по меньшей мере неделю как приехала.
– Добрых две недели, Сьюзен. Как ты полагаешь, они не сойдутся снова с Вито?
– Брось, пожалуйста. На сколько, по-твоему, может хватить чистой похоти, Линн?
– В случае с Вито, по моим расчетам, ее хватило бы года на три-четыре – это при том, что на обычного мужика ушло бы полгода от силы. В нем есть что-то темное, соблазнительное, что-то такое…
– Дешевое и показное? – презрительно подсказала Сьюзен Арви.
– А что, возможно, дело и в этом. Мне раньше не приходило в голову такое простое объяснение, – ядовито отозвалась Линн. – Не будь я счастлива замужем…
– Боже правый, Линн, тогда тебе, наверное, лучше просто пересесть к Вито, а Файфи Хилла прислать ко мне. Не хочется тебе мешать.
– Звучит соблазнительно, но я, к сожалению, договорилась с Марио и после ленча отправляюсь приводить в порядок голову. Могу поспорить, что на Вито ушло бы побольше времени… чем на шампунь и укладку.
– И можешь проиграть спор. Если ты уже не проверила, конечно.
– Ну разумеется, нет, милочка! Я вне подозрений, как жена Цезаря. А любопытно, правда ведь, что имя Вито никогда не связывали ни с чьим другим, кроме Мэгги Макгрегор? И у них все было в открытую, они ничего не скрывали. Он не афиширует то, что делает и чего не делает, и это мне очень нравится. Мужчины, пользующиеся самым большим успехом у женщин, как-то не склонны об этом распространяться, не так ли? А ведь любую из нас при случае Вито не надо было бы долго упрашивать! Думаю, Билли не вышла бы за него, если бы он не был великолепен в постели. Он обладает такой физической привлекательностью… ну просто молодой Витторио де Сика!
– Линн, ну право же…
– Ох, Сьюзен, где твое воображение? – поддразнила Линн. – Выше нос, лапочка! Не стоит приходить в отчаяние только от того, что Керт уже три месяца вставляет зубы и требует от тебя сочувствия и постоянного внимания. – Она рассмеялась, увидев, как вспыхнула от ярости Сьюзен, и добавила: – Официант, примите заказ.
Когда они заканчивали ленч, у их столика остановились поздороваться проходившие мимо Файфи и Вито.
– Присаживайтесь, – пригласила Линн. – Выпьете с нами кофе?
– К сожалению, не могу, Линн, – ответил Файфи. – Мне необходимо через полчаса быть на собрании в Бербанке.
– А я с удовольствием, – сказал Вито. «Поло Лондж» был все еще полон посетителей,
и предложение присоединиться к женам владельцев двух студий не стоило отклонять. Он сел рядом со Сьюзен, хотя приглашение исходило от Линн. Как он и ожидал, Сьюзен чуть отодвинулась. Отъявленная сучка! Снисходительная дрянь, которая то и дело его унижает, считает его недостойным Билли и откровенно радуется провалу «Стопроцентного американца». Но рано или поздно она получит свое!
– Что у тебя новенького, Вито? – с любопытством спросила Линн.
– Купил сногсшибательную книжку под названием «Честная игра».
– Ага! Мне она понравилась. Эли прислали гранки его английские ребята. Здесь она пока не вышла.
– Если бы я ждал ее выхода у нас, лучше было бы сразу о ней забыть.
– И ты действительно думаешь, что из нее получится фильм?
– Я знаю это наверняка.
– Надеюсь, ты прав, Вито. Уж очень книга хороша, написана так изящно и забавно!
«И при этом, – добавила она про себя, – если верно, что шутка, родившаяся в понедельник, умирает в субботу вечером, то срок, отпущенный английской комедии нравов, должен быть еще на два дня короче. Разве что ему удастся заполучить Стрейзанд и Клинта Иствуда, но даже у Вито это вряд ли выйдет».
– Если бы Голливудом правили жены, – заметил Орсини, – мы могли бы заключить сделку прямо за столиком.
– Но это, увы, не так. Черт, мне пора бежать! У Марио все расписано по минутам, и я не могу заставлять его ждать. Как насчет ленча на той неделе, Сьюзен? Я позвоню.
Линн нацарапала свою подпись на чеке и упорхнула, одарив их ослепительной улыбкой, насмешливой и немного злорадной. Она решила, что Сьюзен Арви пойдет на пользу светская беседа с Вито Орсини.
– А ты, Вито, прекрасно выглядишь, – сказала Сьюзен. – Как тебе Европа?
– Я прямо слышу, как ты перешла на тон хозяйки официального приема, Сьюзен. Не стоит, право. Самое интересное, что мы знакомы уже лет десять, если не больше, и сколько я с тобой ни разговаривал, ни разу не уловил в твоем голосе ни единой искренней ноты. Ты меня одного так не жалуешь или это твоя манера держаться со всеми? – Вито говорил с веселым дружелюбием, излучая свое неповторимое обаяние. Остолбеневшая Сьюзен приоткрыла рот, но промолчала. – Ты всегда разводила со мной церемонии, – продолжал тем временем Вито. – Ты не оттаяла даже после того, как я принес студии Керта три «Оскара». По моей теории, женщина обычно ведет себя так с мужчиной, который откровенно ею восторгается, таким образом давая ему понять, что тут ловить нечего. Только непонятно, почему ты снова и снова даешь это понять мне – ведь я никогда на тебя не покушался.
– Вито, я не знаю, с чего ты взял, что я обращаюсь с тобой не так, как со всеми прочими. И мне тоже пора, – заявила она.
– Минуточку, Сьюзен. Я прекрасно понимаю, что ты постоянно ставишь во главу угла голливудскую иерархию, но почему иногда не позволить себе чуточку расслабиться? Ты хоть знаешь, что на протяжении всего ленча выглядела какой-то полуживой? Я смотрел на тебя и думал: «Вот женщина в самом соку, расцветающая впустую. Женщина, жизнь которой и наполовину не позволяет ей найти применение своей кипучей энергии». На что уходит твой пыл, Сьюзен? На теннис? На коллекцию живописи? На вечеринки и приемы? Ты, без сомнения, сознаешь, что всегда была едва ли не самой притягательной женщиной в округе. Не самой юной, не самой красивой – мы как-никак в Голливуде, – но одной из самых желанных. Ты так и распространяешь вокруг себя волны чувственности!
– Заткнись, Вито. Хватит, – отрезала Сьюзен, но осталась сидеть, будто парализованная его дерзостью.
– Ты просто всегда боялась меня, Сьюзен, потому-то ты и вбила себе в голову, будто я тебе не нравлюсь. Не беспокойся, никто, кроме меня, этого не видит, а я держу свои наблюдения при себе. Мне, как и тебе, нравятся тайны. Я, как и ты, люблю сам себе устанавливать правила игры. Я предпочитаю следовать собственным побуждениям, Сьюзен, поэтому никогда не иду за толпой. И чувствую, что где-то там, внутри, подспудно, ты тоже поступаешь так, как подсказывает инстинкт. Ты – воплощение корректной, сдержанной леди, у которой для каждого встречного постоянно наготове точно отмеренная доза дружелюбия. Но ничто не заставит меня поверить, что я уже видел настоящую Сьюзен Арви.
– Все это в высшей степени интересно, Вито, но у меня примерка.
– Примерка подождет, – спокойно сказал он. Вито знал, что немногие женщины способны отказаться выслушать собственную характеристику, а уж непрерывно сосредоточенная на собственной персоне Сьюзен Арви и подавно.
– Ты не выглядела бы так молодо, если бы за этим стояло обыкновенное женское тщеславие, – взвешенно и задумчиво продолжал он, полностью уверенный в правильности своей тактики. – У тебя не было бы этой восхитительной кожи, идеального лица и точеной девичьей фигурки. Есть одна Сьюзен Арви – светская дама, каких много. И есть другая Сьюзен Арви, ни на кого не похожая, у которой должны быть свои секреты, потому что она слишком умна и обладает слишком сильным характером, чтобы быть всего лишь такой, какой она всем кажется. Пока мы с Файфи сидели за ленчем, я представлял тебя такой, какая ты на самом деле. Передо мной словно прокручивались кадры из фильма…
Вито секунду помедлил, но Сьюзен не прервала его, и, хотя она смотрела прямо перед собой, он понял, что возбудил ее. Существовал только один способ по-настоящему отомстить. Керт ничего не узнает, об этом можно было не волноваться.
– Я воображал тебя где-то в другом месте – не здесь, где тебя все знают, а там, где ты можешь быть самой собой, где можешь дать выход своему вулканическому темпераменту. Он ведь у тебя есть, я знаю. Почему-то ты мне видишься в маленьком баре, в какой-нибудь забегаловке в Вэлли, куда не заглядывает никто из наших знакомых. Я представляю, как ты входишь, как всегда недоступная, сдержанная, но при этом невероятно привлекательная. Я прямо вижу, как тебя замечают все мужчины в баре, как они не могут скрыть своего интереса и у всех у них на уме только одно: дать тебе то, чего ты хочешь, Сьюзен, и так, как ты хочешь… Любопытно, а давал ли кто-нибудь это тебе действительно так, как ты хочешь? Приходилось ли тебе прямо об этом просить? Приходилось, Сьюзен? Я вижу, как ты выбираешь того, кто пришелся тебе по душе больше других, как уводишь в комнату, чтобы он доставил тебе наслаждение, а потом, если тебе оказывается мало, берешь другого. Я представляю тебя свободной, Сьюзен, свободной и поступающей скорее по-мужски… Странно – ты такая неотразимо женственная, и все-таки в тебе чувствуется мужская хватка, мужской напор… И это изумительное противоречие!
Вито почувствовал возбуждение с той минуты, когда сказал ей, какое желание она вызывает. Внезапно он взял под столом руку Сьюзен и положил ее себе между ног, но ее лицо было по-прежнему бесстрастно. Она слишком долго его слушала, чтобы теперь пойти на попятный.
– Наслаждение, Сьюзен… – прошептал Вито. – Знаешь, как давно я мучаюсь желанием дать его тебе?
«Ох, проклятый ублюдок! – думала Сьюзен Арви, кусая губы. – Ублюдок, я ведь действительно уже много месяцев не ездила в Нью-Йорк. Мне жгуче этого хочется, хочется так, как никогда раньше, а он учуял, учуял, ублюдок несчастный!»
Вито отпустил руку Сьюзен, но она не положила ее снова на стол, и он опять накрыл эту руку своей и сильно прижал, наблюдая, как она судорожно прикусила нижнюю губу.
– Я в третьем бунгало справа, если идти по аллее. Я сейчас уйду и буду тебя там ждать. Если ты не придешь, я пойму и никогда тебе об этом не напомню. Если же ты придешь, об этом никто не; узнает. Выбор за тобой. Я хочу тебя и всегда хотел. Тебя настоящую, неизвестную… Приходи ко мне, Сьюзен!
Пока Сьюзен Арви шла по аллее, в голове у нее вертелась одна-единственная мысль: что бы ни произошло, еще до наступления вечера он будет молить ее о близости. Да, она заставит его это сделать! Сьюзен помнила, как в Каннах, когда Вито впервые встретил Билли, она слушала долгими ночами в отеле храп Керта и терзала себя, воображая, чем занимаются друг с другом эти двое. Вито заплатит ей за те ночи неистового разочарования!
Тем временем Вито тоже ждал, решительный, как матадор перед появлением быка на арене. Он намеревался вызвать в ней такое непреодолимое желание, что она, как бы ни старалась, не сможет не попросить его взять ее. Ничто иное его не устроит.
Услышав стук, Вито открыл. Они не улыбнулись друг другу, но, оказавшись наедине в гостиной с занавешенными окнами, пропускавшими внутрь лишь приглушенный золотистый отблеск ослепительного дня, вдруг ощутили оба, что вся история их долгого, но сугубо официального знакомства как бы отодвинулась в прошлое и больше не имеет к ним отношения. Вито запер за ней дверь, и Сьюзен вытащила шпильки из пучка, распустив по плечам длинные светлые волосы. Он обнял ее и поцеловал в безупречно очерченные губы, не проронив ни слова, хотя она почувствовала, как участились в этот момент удары его сердца. «Удивительно, – думала она, пока длился поцелуй, – удивительно, до чего давно я не целовала мужчину, если не считать мужа». В Нью-Йорке она всегда запрещала поцелуи и успела позабыть, насколько отличаются друг от друга губы разных мужчин. Волевой рот Вито был таким жестким, что мог легко причинить боль, но язык его оказался неожиданно мягким и нежным. Он тихонько прошелся по внутренней стороне ее губ, двигаясь очень медленно и, вопреки ее ожиданиям, не пытаясь вторгнуться глубже.
Несколько минут Вито довольствовался тем, что продолжал целовать Сьюзен, не размыкая объятий. Под умелыми ласками его языка ее недоверчиво застывшие поначалу губы постепенно приоткрывались. Лишь когда он уловил их едва заметное встречное движение, он пошел дальше, проникая в ее полуоткрытый рот с намеренной осторожностью, поразившей ее своей интимностью.
Каждый поцелуй заставлял ее жаждать следующего, но всякий раз, оторвавшись от ее рта, губы Вито приступали к тщательнейшему исследованию всего лица, начиная с мочек ушей. Он вынул из них серьги и по очереди целовал, теребя губами, языком и легонько прихватывая зубами. Когда Вито наконец вновь приник к ее рту, то встретил гораздо более теплый прием, но не стал спешить. Он целовал Сьюзен страстно, но не слишком долго, а потом снова оторвался от ее губ и перешел к векам и бровям, неторопливо и почти неощутимо проводя по ним кончиком языка. Когда его язык вновь оказался у нее во рту, она не отпустила его, отвечая движением на движение. В конце концов Вито с торжеством почувствовал, как уже ее язык нетерпеливо рвется к нему в рот, а пальцы вцепились в его плечи. Он чуть отстранился, наклонил голову и начал целовать ее стройную шею.
Наконец он легко поднял Сьюзен и сел на низкую кушетку. Она закрыла глаза и прильнула к нему; ей стоило огромных усилий сохранять неподвижность, ощущая бедром его пенис. Продолжая целовать ее шею, Вито начал расстегивать на ней блузку, медленно высвобождая налитые груди, большие соски которых стали на его глазах напрягаться и набухать. Он немного подвинулся, чтобы она оказалась лежащей спиной у него на коленях, так что теперь можно было по-настоящему воздать должное ее упругой, цветущей, пышной плоти, взял тяжелые груди в ладони и принялся осторожно стискивать их.
Сьюзен уже не чувствовала ничего, кроме прикосновений теплых пальцев, которые ласкали ее так, как до сих пор не удавалось никому другому…
Она выгнулась, не сознавая, что начала двигать бедрами, и заметив это, Вито усмехнулся. Сьюзен нестерпимо хотелось прикосновения его губ, но он все продолжал ласкать ее груди кончиками пальцев. Безошибочно угадав момент, Вито наконец опустил голову и взял один из сосков горячими губами, с восторгом прислушиваясь к долгому вздоху, вырвавшемуся у нее. Желая, чтобы он взял в рот оба соска одновременно, Сьюзен сжала груди руками, но они были явно слишком велики, и Вито брался за них по очереди, всякий раз не позволяя ей достичь пика возбуждения, оставляя Сьюзен в полушаге от удовлетворения, на пороге вожделенного взрыва наслаждения. «Она не совсем на это рассчитывала, как, впрочем, и я», – думал он, глядя, как под сладостной пыткой набухают ее груди. Уже после первого поцелуя ему хотелось бросить ее на пол и быстро, грубо овладеть ею.
Наконец Вито поднялся и положил Сьюзен под голову подушку. Потом, все еще одетый, встал на колени рядом и снял с нее юбку и белье, оставив только расстегнутую блузку. Она нарочно не закрывала глаза, чтобы увидеть выражение его лица в тот миг, когда его взгляду предстанет ее тело, такое упругое, сильное, так алчущее вторжения. Он же, медленно освобождаясь от галстука, рубашки и пиджака, рассматривал ее с невозмутимой дотошностью.
Когда Вито начал расстегивать ремень, Сьюзен затаила дыхание, но тут же в замешательстве убедилась, что он передумал и застегивает его снова. По-прежнему стоя на коленях, Вито наклонился, и она почувствовала, как его губы невесомо задели ее лобок, едва-едва соприкоснувшись с мягкими шелковистыми волосками. Ее переполняло желание, но она лежала неподвижно, с досадой чувствуя, что его язык прошелся не там, где ей хотелось… Так повторилось несколько раз, и ее лоно от томления раскрылось, подобно цветку. Сьюзен с великим трудом удержалась от вскрика, когда его горячий, влажный язык тщательно обогнул клитор, чтобы не задеть этот крошечный темно-алый очаг желания. «Ну конечно, конечно же, он сейчас возьмет его в рот!» – думала она, изнывая в ожидании главной награды.
Когда Сьюзен уже была готова обхватить его голову руками и, притянув к себе, заставить Вито сделать то, чего она так жаждала, он вдруг приподнял ее, перевернул и уложил на кушетку лицом вниз. Сьюзен была разочарована, но скоро овладела собой. Ей стало немного легче гордо сохранять неподвижность и молчание, даже когда его губы начали дюйм за дюймом спускаться по позвоночнику, а затем неспешно бродить по изящным округлостям ягодиц. Потом Вито взял их в ладони, надавил, прижимая друг к другу, и Сьюзен с удовлетворением почувствовала, что дыхание его стало хриплым. Она крепилась и выжидала, понимая, как заманчиво должны выглядеть ее тугие, пышные формы. Он не видел кривящегося в агонии страсти рта, не видел решимости в глазах, не видел, какое победоносное выражение появилось у нее в тот момент, когда он в конце концов просунул ей под живот руку и высоко поднял ее. Сьюзен была распалена до предела и не могла этого отрицать, ее лоно раскрылось с неведомой ей дотоле готовностью, но все-таки она не издала ни вздоха удовлетворения, ни стона наслаждения, когда Вито глубоко втянул ее клитор в рот. Сьюзен не сопротивлялась и не поощряла его действий, а он опять перевернул ее на спину, с отчаянной поспешностью сорвал с себя брюки и трусы и встал рядом с ней на колени, сжимая одной рукой напрягшийся пенис, а другой грубо разводя ей ноги. Глаза их встретились.
– Попроси! – сказал Вито.
– Никогда!
– Проси!
Она рывком свела сильные ноги; он не смог одной рукой удержать их.
– Сам проси, – прошептала Сьюзен. Она положила пальцы на выпиравший клитор и начала ласкать его, якобы совершенно отдаваясь своим ощущениям, а на деле пристально наблюдая, как он все больше заводится, следя за ней.
Вито беспомощно смотрел, как она в одиночестве приближается к высшей точке.
– Прекрати!
– Попроси как следует, – выдохнула она, не останавливаясь.
– Твоя взяла, сука! – взревел он.
Сьюзен тут же убрала руку, развела ноги и приподняла таз, чтобы он мог быстрее в нее войти. Оба были настолько поглощены друг другом и настолько распалены длительным поединком, что вцепились один в другого и совокупились так буйно и неистово, как никому из них не случалось прежде. Оргазм настиг их почти одновременно, заставив содрогаться от сладко-мучительных, частых и продолжительных спазмов.
В течение долгих минут они молча лежали в полудреме, пока Вито не пробормотал:
– Гейм, сет и матч за Сьюзен Арви.
– Ты достойно играл, Вито.
– Завтра увидимся?
– Нет, я весь день занята. Но ты можешь приехать обедать. Правда, у меня будут гости.
Он поглядел на ее раскрасневшееся лицо, на спутанные пряди волос, которые взмокли у корней, на весь прелестный беспорядок, свойственный облику удовлетворенной женщины, и по-хозяйски погладил ее влажную макушку.
– Обедать-то я приеду, но там будет другая Сьюзен, не та, что сейчас со мной.
– С тобой будут воспоминания, – колко бросила она.
– Воспоминаний мне мало, сама знаешь. Ведь ты, надеюсь, понимаешь, что это всего лишь начало.
Она молча кивнула в знак согласия, в глазах у нее сверкнул огонек предвкушения.
– Та забегаловка в Вэлли действительно существует, – продолжал Вито. – Туда я тебя в следующий раз и отвезу. Мы сядем за столик в уголке переполненного бара, и я одними пальцами доведу тебя до самого конца. Пусть смотрит, кто хочет, так ведь?
Сьюзен опять кивнула. Она знала, что на каждую его уловку у нее есть в запасе две своих. Он и не подозревает, каким образом она собирается его закабалить.
Наблюдая, как Сьюзен одевается, Вито размышлял, стоит ли биться за то, чтобы Керт Арви вложил одиннадцать миллионов долларов в его следующий фильм. Раньше ему никогда не приходилось вести дела с человеком, жена которого уже успела бы его зацепить. Все-таки она – редкостная дрянь, потрясающе испорченная девчонка, и длительное, жестокое наказание, которому он ее подвергнет за это, будет самым волнующим впечатлением в жизни их обоих. Вито уже чувствовал, что ни он, ни она не смогут ни в чем друг другу отказать, пока не покончат с этой связью…
Сьюзен закалывала волосы в пучок, раздумывая, как ей лучше проинструктировать Керта, который спрашивал ее совета по поводу завтрашней встречи с Вито. Ясно, что Керт ни под каким видом не должен говорить «да», как бы ни приглянулся ему этот интересный, хотя и сомнительный проект. Но и отказывать Вито сразу тоже не следует: это было бы слишком милосердно. Вероятно. Долго, очень долго будет «вероятно». Только таким уклончивым, дразнящим «вероятно» можно будет удержать Вито в тех рамках, которые она ему определила, до того дня, когда она решит тем или иным способом положить конец этой истории. Сегодня она победила, но их единоборство только началось. В эти исключительно заманчивые несколько месяцев, что ждут их впереди, будет недоставать лишь одного. Той самой «честной игры».
