Текст книги "Рассказы Ведьмака: Ведьмы (ЛП)"

Автор книги: Джозеф Дилейни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Я продолжил бежать, и в свете луны увидел, что ведьма все еще впереди, убегает, шлепая босыми ногами по земле. Мы уже были почти у края деревьев. Впереди виднелся курган. Я был уверен, что догнал ее. Я был готов бросить свою серебряную цепь.

Но внезапно прямо передо мной снова появился ослепительный свет. Я словно смотрел на солнце. Глазам стало больно. Я мгновенно закрыл глаза, и вокруг стало темно. Когда я снова открыл глаза – впереди был лишь тусклый свет.

Но это был не свет луны; свет исходил из отверстия, похожего на двери, в кургане. В дверях я видел силуэт ведьмы. Я так же видел и другие вещи внутри: стол и стулья…

В глазах снова потемнело, и когда я снова все хорошо видел, дверей уже не было. Я подошел ближе к кургану, но их словно и след простыл. Луна снова вышла из-за облаков и осветила все вокруг. Я видел лишь следы, которые заканчивались у кургана.

Аркрайт бежал ко мне. Чуть левее левого глаза у него был порез. По лицу стекала кровь.

– Вы в порядке? – спросил я.

– Это пустяк, – проворчал он. – Царапина. Это сделала птица. Вероятно, это ее приживала. Ведьма снова сбежала?

Я кивнул.

– Она внутри кургана – я уверен. Я видел дверь, или скорее это был просто округлый вход, который возник из ниоткуда. Там внутри словно есть мебель.

– Мебель? Ты хочешь мне сказать, что у нее там есть кровать, и сейчас она на нее уляжется, и будет спать спокойным сном? Ты уверен, что тебе не померещилось, мастер Уорд?

– Я действительно видел стол и стулья.

– В таких ситуациях, наши глаза могут сыграть с нами злую шутку, но я полагаю, что она использует темную магию, чтобы скрываться там.

Остаток ночи мы провели на мостике, спали поочередно. Мы не ожидали, что произойдет еще что-то, но Аркрайт не хотел рисковать. На рассвете мы умылись, помыли руки в озере и направились в дом.

– Госпожа обещала нам завтрак, – сказал Аркрайт горничной.

Нам подали легкий завтрак, из хлеба, сыра и ветчины, а затем мы снова прошли через гостиную. Хозяйка Уиклоу сидела в кресле перед огнем. Она была укутана в длинную шаль. Она дрожала, и ее губы приобрели синеватый оттенок.

– Я всегда боялась умереть в своей постели, – сказала она. Ее голос дрожал. – Поэтому я лучше буду сидеть в кресле, пока все это не закончится.

– Она спряталась в кургане, – сказал Аркрайт. – Но не волнуйтесь – сегодня вечером она снова выйдет.

– У вас рана на лице, – заметила она.

– Ее оставил черный ворон – вероятно, приживала ведьмы. Хотя, я считаю, что это может быть Морриган. Но если это действительно она, то она сделала меньшее, что могла со мной сделать.

Хозяйка Уиклоу покачала головой.

– Не обязательно. Говорят, что на тех, на ком Морриган оставляет царапины или раны – это как метка смерти для них. Они всегда умирают в течении года. Конечно, это могут быть пустые суеверия – и вероятно, богиня к этому никак не причастна.

Мы поблагодарили госпожу Уиклоу за завтрак и побрели обратно к озеру. Был хороший день, солнце грело. Я хотел, чтобы все поскорее закончилось, и мы вернулись на мельницу.

– Довольно глубокий порез, – сказал Аркрайт, когда опустился на колени перед водой и посмотрел на свое отражение. – Надеюсь, шрам не останется. Не хочу, чтобы он портил мое красивое личико!

Я засмеялся.

Он мгновенно поднялся на ноги и залепил мне оплеуху. Я едва удержался на ногах, чуть не упал в воду.

– Это не смешно, мастер Уорд, – сердито сказал он. – Я твой учитель, а ты мой ученик. Я ожидают от тебя уважения!

– Я думал, что вы пошутили! – сказал я.

– Кровь и кость! – выругался он. – Да, я пошутил – но это была очень слабая шутка. А ты смеялся слишком долго и слишком громко.

Внезапно он оскалился, показав мне все свои зубы.

– Будь готов, мастер Уорд. Мы не должны прерывать твое обучение. Будь в любой момент готов защищаться.

С этими словами он поднял посох и атаковал меня, пытаясь загнать меня в воду. Мы сражались почти час, мои мышцы начали болеть, вместе со всеми синяками. Но у Аркрайта так и не получилось загнать меня в озеро, так что я расценил этот как свою победу.

– Сегодня ночью мы сделаем все по-другому, – сказал он, когда мы отдыхали. – Гони ее в сторону кургана. Я буду ждать среди деревьев, чтобы перекрыть ей путь.

Это был хороший план – если ведьма не сумеет учуять угрозу. Таким образом ведьмы обычно могли предвидеть приближающуюся опасность. Но мы, как седьмые сыновья седьмых сыновей имели некий иммунитет против их магии, и они могли не почувствовать нас. Но полной уверенности в этом у нас не было.

В ту ночь первый крик банши известил меня о том, что она близко. На этот раз ей придется дольше бежать, чтобы достичь кургана. Я могу поймать ее даже раньше. Положив свою цепь в карман, и схватив посох, я побежал на звук.

Зачастую мы с моим учителем почти соревновались; я хотел связать ее своей цепью прежде, чем это сделает он. Так что я быстро бежал на звук крика. Она слышала как я приближаюсь, но мне было все равно. Я был готов к атаке. Мое сердце колотилось и меня переполняло возбуждение.

Второй крик прозвучал вскоре после первого. Ведьма наверняка произносит какое-то заклинание между криками. На это требуется время, она не может произносить его быстрее, чем необходимо. Но к моему ужасу, третий крик раздался прежде, чем я добежал к ней. Я застонал, вспомнив хозяйку Уиклоу с посиневшими губами. Сейчас она испытывает страшную боль.

Я побежал быстрее. Я слышал, как ведьма бежит впереди меня. Я должен поймать ее. Мы не успели помешать ей сегодня, она успела закричать в третий раз – какой шанс у нас будет завтра? Я задумался над этим.

Я видел ее прямо перед собой, она становилась все ближе. Я быстро достал свою серебряную цепь. Я уже был готов бросить ее в свою цель.

Внезапно передо мной выросла фигура, которая стояла напротив ведьмы. Аркрайт! Казалось, что они столкнулись… он упал… она удержалась на ногах и побежала дальше. Мы уже бежали по направлению к кургану. Только я собирался бросить свою цепь, как снова вспыхнул свет. Но на этот раз я не остановился.

Силуэт ведьмы выделялся в желтоватом свете из кургана. Затем, внезапно, вокруг воцарилась тишина. И тьма.

На мгновение я не сообразил что произошло. Воздух стал теплее, вокруг все замерло. Возле стены вспыхнул свет – я увидел черные свечи. И мебель! Мои глаза не обманули меня.

Здесь был небольшой стол и два деревянных стула с ровными спинками. Я был внутри кургана!

Я последовал за ведьмой через магические двери, которые она открыла – она стояла прямо напротив мен. На ее лице было недоумение и гнев.. Я сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться и заставить сердце биться медленнее.

– Каким глупцом же надо быть, чтобы за мной сюда войти? – крикнула она.

– Ты всегда разговариваешь в рифму? – спросил я, пытаясь ослабить ее бдительность.

И это сработало, ведьма не успела ответить, потому что я бросил свою серебряную цепь; она обвила ее колени, обтянула все тело и заткнула рот. Идеальный бросок. Я связал ведьму, но проблем от этого не поубавилось.

Я больше не видел дверей. Как теперь выбраться из кургана?

Я тщательно обыскал все помещение, в особенности то место, через которое мы вошли. Но стена была гладкой. Я был в пещере без входа. Аркрайт остался снаружи, я был замкнут внутри. Я ли связал ведьму, или она меня? Я посмотрел на нее; она была связанна цепью, но все еще держала в руках саван.

Я опустился рядом с ведьмой на колени и посмотрел ей в глаза, в которых увидел какой-то игровой азарт. На ее лице была заметна толи улыбка, толи гримаса, насколько ей позволяла это сделать цепь. Ее лицо не было похоже на отвратительную ведьму, которая стирала саван. Оно могло принадлежать любой молодой женщине. Может она использовала какое-то заклинание, чтобы отпугнуть меня – некую форму ужаса?

Я знал, что не должен доставать цепь из ее рта. Но я не мог справиться с собой. Я был узником в кургане. Я достал цепь из ее рта. Теперь я должен был столкнуться с последствиями моего решения.

Когда ее губы освободились от цепи, ведьма начала произносить темное заклинание. Она говорила на неизвестном мне языке, произнесла три быстрых фразы, которые заканчивались в рифму. Затем она широко открыла рот, и оттуда вырвался густой, черный поток дыма.

Я вскочил и, пошатываясь, начал отступать, пока облако дыма над ней росло. Постепенно лицо ведьмы пропало, вместе с телом – дым словно поглотил ее.

Теперь я видел крылья с черными оперениями, вытянутые когти и острый клюв. Облако превратилось в черного ворона. Открытый рот ведьмы стал порталом в темноту. Она призвала свою богиню, Морриган.

Но это была не обычная, среднего размера птица; она была огромной, страшной и полной злобы. Клюв, крылья и когти удлинились, почти достигнув меня, в то время как голова отдалялась от меня, провожая взглядом, оставаясь сравнительно небольшой.

Но когда крылья выросли в полный размер, они заполнили все доступное пространство. Они трепетали, взмахи были настолько сильны, что сломали столик на две части. Когти устремились ко мне. Я пригнулся, и они повредили стену над моей головой, оставив глубокие царапины.

На мгновение меня охватила паника. Я лишь ученик ведьмака, у меня мало шансов победить одного из Древних Богов. Я думал, что умру там.  Был уверен в этом. Но затем я глубоко вдохнул и успокоился. Мой учитель хорошо меня учил, и первое что нужно было сделать, взять свой страх под уздцы. Я и раньше сталкивался с тьмой, и выжил… Я могу сделать это снова…

Внезапно я почувствовал силу внутри. Уверенность и гнев заменили страх.

Я начал действовать неосознанно, со скоростью, которая удивила даже меня. Я сделал шаг вперед, к Морриган, выпустил клинок, который скрывался в моем посохе и взмахнул ним слева направо. Лезвие прошло глубоко по груди птицы, оставив красную кровавую линию на перьях.

Она издала леденящий кровь крик. Богиня в конвульсиях начала сокращаться, пока не стала размером с мой кулак. Затем она исчезла – хотя черные перья в крови продолжали дергаться на земле.

Теперь я наконец-то увидел ведьму; она покачала головой, она была очень удивлена произошедшим.

– Это невозможно, – закричала она. – Кто ты если можешь делать такие вещи?

– Меня зовут Том Уорд, – сказал я ей. – Я ученик Ведьмака, и это моя работа сражаться с тьмой.

Она мрачно улыбнулась.

– Это был твой последний бой, мальчик. Ты не сможешь выбраться из этого места, а богиня скоро вернется. Так легко во второй раз тебе не отделаться.

Я улыбнулся и посмотрел на окровавленные перья, которые валялись на полу.

Затем посмотрел ей прямо в глаза, стараясь изо всех сил не моргнуть.

– Что ж, посмотрим. В следующий раз я смогу отрубить ей голову…

Конечно же, я блефовал. Старался выглядеть намного увереннее, чем себя чувствовал. Я должен был убедить ведьму открыть магическую дверь.

– Ты глупец, мальчик. Она вернется, убьет тебя и утащит твою душу в царство тьмы.

– В таком случае, тебя ждет такая же участь! – предупредил я. – Ты призвала ее сюда, по твоей вине я причинил ей боль. Она может захотеть расплатиться и с тобой…

Выражение лица ведьмы изменилось: я видел на нем гнев, неуверенность, а затем страх. Древние Боги очень злопамятные, даже если речь идет об их слугах. В том, что я сказал, была некая правда, и ведьма это понимала.

– Почему бы тебе не открыть двери. Мы сможем покинуть этот курган, – продолжил я.

– Что? Чтобы ты смог убить меня, или связать навсегда? Какую судьбу ты уготовил для меня?

– Никакую. Оказавшись снаружи, я освобожу тебя от цепи. Но взамен, ты должна обещать мне, что оставишь в покое госпожу Уиклоу и вернешься в Ирландию.

– Зачем ты беспокоишься о ней? Она со своим мужем были землевладельцами, и их не беспокоили их слуги и арендаторы. Когда посевы не взошли, они оставили людей голодать. Они могли помочь, но не стали…

– Я ничего не знаю об этом. Но ты убила ее мужа. Разве этого мало? – спросил я.

Ведьма нахмурилась, и затем, наконец, выпустила саван из рук на землю.

– Помоги мне подняться на ноги! – сказала она.

Я сделал, как она просила. Она подошла к стене и начало бормотать заклинание, на том же неизвестном мне языке, что и раньше. Перед нами появилась магическая дверь. Ухватившись за цепь, я потянул ее вперед. Луна освещала все своим серебряным светом.

– Освободи меня! – приказала она.

– Ты сдержишь свое слово?

– Да, но сдержишь ли ты свое?

Я кивнул, и освободил ее от цепи. Она улыбнулась.

– Лучше тебе никогда не появляться в моих землях, мальчик – предупредила она меня. – Морриган там гораздо сильнее. И она мстительна. Она будет мучить тебя всеми способами, которые ты только можешь представить. Так что сделай все возможное, чтобы не посещать Ирландию!

После чего она повернулась ко мне спиной, и снова начала бормотать заклинание. Магическая дверь снова превратилась в травянистое покрытие кургана.

Я думал, она скажет мне еще что-то, но у нее не было шанса.

Что-то просвистело рядом со мной и впилось в ее спину, между лопаток. Нож вонзился в ее плоть по самую рукоятку. Она застонала, дернулась два раза и замерла.

Билл Аркрайт подошел ко мне из-за деревьев, неся свой посох и сумку.

– Ты заключил с ней сделку, мастер Уорд? Я не могу винить тебя. Иначе, как бы ты покинул курган?

– Она бы сдержала свое обещание! – воскликнул я. – Она собиралась домой. Но оставила бы проклятие госпожи Уиклоу, она оставила бы ее…

– Ты просто поверил словам ведьмы, – сказал Аркрайт. – Но как можно было быть уверенным в правдивости ее слов? Теперь она сдержит свое слово. Она оставит ее в покое. Я прав?

– Но я дал ей свое слово…

– Кровь и кость! – чертыхнулся Аркрайт. – Повзрослей, мальчик! Это то, чем мы занимаемся. Мы убиваем ведьм! Мы сражаемся с тьмой! Если эта робота не для тебя, то возвращайся на свою ферму.

Я молчал. Я просто смотрел на мертвую ведьму.

– Что сделано, то сделано, – сказал Аркрайт и достал нож из ее спины. – Если ты брезглив, не советую задерживаться здесь…

Я направился к мосту. Я знал, что он собирается сделать. Мертвые ведьмы могут выбраться из своих могил, и продолжить охотиться на людей, пить их кровь. Он вырежет ее сердце, чтобы она не смогла вернуться.

Мы рассказала госпоже Уиклоу обо всем случившемся. Она выглядела немного лучше, и я был уверен, что со временем она полностью восстановится. Мой учитель сказал ей, где лежит мертвая ведьма. Она ответила, что примет меры, похоронит ее тело недалеко от кургана. Затем она заплатила Аркрайту, и мы отправились домой.

Назад мы шли в тишине. Я был недоволен тем, что произошло, и не мог заставить себя заговорить с Аркрайтом; он был погружен в свои мысли.

Наконец мы пересекли ров соли, который защищал мельницу от водяных ведьм, и других созданий тьмы, и направились в сторону дверей. Прежде чем мы вошли в мельницу, Коготь начала лаять.

– Ну, хоть кто-то со мной разговаривает! – сказал Аркрайт. Но когда мы вошли, Коготь не бросилась бегать вокруг него. Она была занята другим…

– Хорошая девочка! Хорошая девочка! – сказал Аркрайт, наклоняясь, чтобы погладить ее.

Она кормила своих новорожденных щенков. Их было двое.

– Как же мы назовем этих маленьких красавцев, мастер Уорд?

Я улыбнулся.

– Кровь и Кость? – предложил я.

Аркрайт ухмыльнулся во все свои зубы.

– Отлично! – воскликнул он. – Я бы не придумал лучше. Так и назовем.

Коготь перестала кормить своих щенков. Аркрайт взял свою сумку и засунул руку внутрь.

– Береженого Бог бережет, – сказал он. – Хорошо относитесь к своей маме!

Затем он вытащил сердце ведьмы и бросил у лап Коготь.

У меня было множество других приключений с Биллом Аркрайтом, но этого я не забуду никогда. Это из-за слов госпожи Уиклоу: те, кого поцарапала или ранила Морриган, умирают в течении года. Это своего рода метка смерти.

Билл Аркрайт погиб меньше года спустя, пожертвовав своей жизнью, чтобы я, Алиса и Ведьмак смогли выжить. Возможно, мы заплатили слишком высокую цену за встречу с ведьмой-банши.

Мэг Скелтон

            Это история, которая должна быть рассказана. Это предупреждение для тех, кто однажды займет мое место. Меня зовут Джон Грегори, и я Ведьмак – а это полный и правдивый пересказ всего того, что случилось со мной и ведьмой Мэг Скелтон.

Глава 1. Битва с нелюдем

Пять лет мой хозяин Генри Хоррокс обучал меня ведьмачьему искусству. Он учил меня бороться с призраками, ведьмами, домовыми и всеми видами существ тьмы, и теперь, когда мое обучение у него успешно окончилось, я стал полноправным ведьмаком, но все еще жил в доме учителя в Чипендене и работал вместе с ним, чтобы обезопасить Графство.

Поздней осенью учителю пришло срочное сообщение из Арнсайда на северо-западе округа, в котором люди умоляли его и меня разобраться с нелюдем – чудовищным существом, которое долго держало тот округ в ужасе и погубило немало жизней, порой вырезая целые семьи в их собственных домах.

Здоровье Генри Хоррокса ухудшалось, и так уж случилось, что за три дня до этого письма он оказался полностью прикован к своей постели.

– Ты должен идти один, парень, – хриплым голосом сказал он мне, борясь с истошным надрывным кашлем. – Но будь осторожен: нелюди очень сильны. Держи его на расстоянии с помощью своего посоха, как я тебя учил, и попробуй убить ударом в голову, но если хоть на секунду поймешь, что не справишься, то даже не смей к нему приближаться. Как только мне станет лучше, я пойду за тобой на север. Надеюсь, к завтрашнему дню я смогу подняться…

С этими словами мы расстались. Я забрал свой мешок и посох и отправился в Арнсайд один, не взяв с собой серебряную цепь учителя, которая навряд ли бы подействовала на нелюдя: такие, как он, могли сопротивляться не только серебру, но и соли с железом, так что клинок казался мне лучшим способом избавиться от подобного чудовища.

В Арнсайде я обошел несколько небольших ферм, чтобы собрать как можно больше информации о моем новом враге – например, где я смогу его найти и как он выглядит, – но то, что я услышал, не очень-то меня и обрадовало.

Существо оказалось очень сильным. Оно напало на местного фермера всего неделю назад и легко разорвало его на части, отлучив голову от тела, на глазах у бедной испуганной до ужаса доярки, спрятавшейся в сарае, а когда тот мгновенно погиб, то выпило из него всю кровь, а затем сорвало с костей все мясо.

Как я выяснил, чудище укрылось в большой наблюдательной башне недалеко от деревни и обычно отправлялось на охоту за добычей вскоре после наступления полуночи, из-за чего все люди на многие мили вокруг жили в страхе: даже в их собственных домах не было безопасно.

В сумерках я отправился в лес – опавшие листья кучами лежали на промерзшей земле, медленно гния и приобретая характерный коричневатый оттенок.

Передо мной медленно вырастала башня – она мрачной тенью возвышалась над высокими облезлыми деревьями, уходя далеко вверх и черным пиком пронзая темно-синее ночное небо с россыпью серебряных звезд.

Именно тогда я заметил в маленьком темном кругляшке окна зовущую на помощь молодую девушку, отчаянно размахивающую руками в попытке привлечь мое внимание. Я понял, что существо схватило ее и утащило в свое логово, и теперь использовало как собственную игрушку, заключив в тюрьму этих сырых каменных стен.

Прежде чем отправиться вперед, я развел огонь и сел, внимательно наблюдая за пламенем. Я пытался набраться мужества для битвы, и хоть я понимал, что лучше остановиться и дождаться Генри – у двоих больше шансов взять над ним верх, – но не был уверен, что он скоро присоединиться ко мне. Его состояние неуклонно ухудшалось, и пока я буду отсиживаться здесь, существо снова выйдет этой ночью на охоту и снова отнимет не одну жизнь – мой долг, как ведьмака Графства, остановить его.

Достав из своей сумки точильный камень, я стал водить им по лезвию своего клинка до тех пор, пока при одном прикосновении к нему у меня на пальце не проступила кровь, и, наконец, незадолго до полуночи я незаметно подобрался ко входу в башню и громко стукнул концом своего посоха в массивную деревянную дверь, бросая нелюдю вызов.

Существо тут же выскочило наружу, размахивая огромной дубинкой, и в гневе оглушительно зарычало. Оно было одето в сшитые вместе шкуры мертвых животных, на которых ясно виднелись алые кровавые разводы. Почти семь футов высотой с широкой колоссальной грудью, походящей на настоящую бочку, он представлял собой действительно грозного и опасного противника. Я пять лет учился бороться с тьмой и легко мог расправиться с призраком или любым другим темным существом, но тут моя смелость меня подвела.

Я отступил, но все же смог выпустить из посоха скрытый в нем клинок и стал ждать первого же шанса для успешной атаки.

Отгоняя от себя зверя взмахами серебряного лезвия, я резко повернул налево и повел его к деревьям.

Тяжелая деревянная дубинка, которой он орудовал с такой легкостью, будто она весила меньше гусиного пера, раз за разом взмывала вверх и мерно опускалась вниз, сшибая с его дороги целые деревья – один такой удар играючи раскрошит мой череп как яичную скорлупу.

Развернувшись, я размахнулся и сильно ударил его тупым концом посоха в голову, но тот даже не пошатнулся. Тогда я глубоко засадил клинок в его правое плечо, и струйки крови побежали вниз по моим руками и стали заливать голову, капая на траву.

Мы на миг остановились и с опаской переглянулись.

Нелюдь громогласно взревел и снова ринулся в атаку, уже замахиваясь палицей для смертельного удара, но я перекинул посох в левую руку и резко выбросил ее вперед. Лезвие с хрустом вошло ему прямо в лоб, а затем раздался ужасный стон, и чудовище рухнуло замертво у моих ног, истекая кровью.

Я остановился, чтобы отдышаться, и взглянул на труп. Я не чувствовал никакого сожаления об отнятой мною жизни. Наоборот, если бы мне снова представился шанс, я бы убивал его вновь и вновь.

Я вздрогнул. Девушка, все еще запертая в башне, звала меня. Ее голос, будто глас сирены, вел меня вверх по каменным ступеням. Там, в самой верхней комнате, я нашел ее босиком лежащей на кровати из пучков свежей соломы, связанной по рукам и ногам широкой серебряной цепью.

С кожей белой, будто молоко, и длинными светлыми волосами, она была самой красивой женщиной, которую я когда-либо видел в своей жизни. Она сказала, что ее зовут Мэг, и умоляла освободить ее от цепей, и ее голос звучал настолько убедительно, что я просто не смел противиться.

Казалось, мой мир перевернулся.

Не успел я снять с нее цепи, как она прильнула ко мне и прикоснулась своими губами к моим.

Ее поцелуи были так сладки и восхитительны, что я почти лишился чувств на ее руках… Это была ночь, изменившая мою жизнь. Моя первая ночь с Мэг…

Я проснулся только на рассвете.

Солнечный свет уныло пробивался сквозь маленькое круглое окошко, его утренние яркие лучи мерно освещали стоящий в дальнем углу комнаты высокий деревянный стул, под которым виднелись темные остроносые туфли Мэг.

Мое сердце было разбито. Хозяин много раз предупреждал меня, что остроносые туфли являются признаком того, что передо мной стоит ведьма, но еще большее потрясение ожидало меня впереди, когда я впервые при дневном свете взглянул на Мэг.

Вдоль ее спины, прямо по позвоночнику шла длинная цепочка зеленых и желтых чешуек – знак змеи, признак того, что она является не просто ведьмой, но настоящей ламией.

– Ведьма! – закричал я и потянулся за серебряной цепью, лежащей поодаль. – Ты ведьма!

– Я никому не причиняла зла! – воскликнула она в ответ. – Только тем, кто сам пытался меня убить!

– Ложь и обман у тебя в крови, – сердито прошипел я. – Ведьма есть ведьма – ты даже не человек…

Я молниеносно набросил на нее цепь, и та идеальной спиралью обвила тело Мэг, крепко связав ее в руках и ногах, так что та не могла даже двинуться – моя многочасовая практика в саду окупилась сполна.

Переполненный гневом из-за ее обмана, я понес ее в Чипенден, даже не представляя, что меня ждет впереди.

Глава 2. Укрывание ведьмы

Генри Хоррокса я нашел погибшим в своей постели.

Он был хорошим учителем и за последние несколько лет стал мне настоящим другом, и мою душу обуревала тоска по старому ведьмаку.

Оставив ведьму связанной, я похоронил хозяина на краю ближайшего кладбища, хоть и ведьмакам не разрешено было покоиться на освященной земле. Конечно, священник все равно не согласится провести над его телом похоронную церемонию, но Генри не раз говорил мне, что и сам этого не желает: он прожил долгую и трудную жизнь и много лет защищал Графство от тьмы. Я даже не сомневался, что он сам найдет свой путь к свету сквозь густые туманы Чистилища.

Итак, пришло время позаботиться о ведьме…

Сначала я выкопал для нее в восточном саду большую яму, а затем пошел за местным каменщиком и кузнецом, чтобы те подготовили для нее широкую плиту и тринадцать железных прутьев.

Мой гнев утих. Я оставил Мэг у дома, и она попала под самый ливень – жалкое зрелище. Но, несмотря на это, ее красота никуда не пропала и продолжала шаг за шагом покорять меня еще больше. Мое сердце раздирало от жалости и тоски, и я едва заставил себя успокоиться.

Когда я размотал цепи, она стала отбиваться изо всех сил и так яростно, что я едва удерживал ее в своих руках. Схватив ее за длинные волосы, я потащил ее через сад к свежей яме.

Она кричала, и крик этот, казалось, мог разбудить даже мертвых. Дождь все еще продолжал идти. Мэг поскользнулась на мокрой траве и упала в грязь, и я даже не остановился и продолжил волочить ее по земле, а ее кожа полностью покрылась кровоточащими порезами от кустов ежевики. Да, я поступал жестоко, однако я должен был это сделать.

Когда мы достигли самого края ямы, и я уже хотел столкнуть ее вперед, она вдруг вцепилась руками в мои ноги и жалобно зарыдала.

– Пожалуйста! – воскликнула она. – Отпусти меня, я не смогу жить там, в темноте!

– Ты ведьма, ты ей уже принадлежишь, – ответил я ей. – Будь благодарна за то, что тебе не придется испытать худшей участи.

– Пожалуйста, пожалуйста, Джон, подумай еще раз. Разве я могу что-то сделать? Я уже родилась ведьмой! И я никогда не причиняла никому вред, если только они сами не хотели меня убить. Помнишь, что мы говорили друг другу прошлой ночью? Что мы чувствовали? Ничего не изменилось, Джон! Ничего… Пожалуйста, обними меня, и мы забудем все это!

Я замер, не решаясь сделать и шага, а потом принял решение, которое изменило мою жизнь.

Она являлась ведьмой-ламией – такие существа имеют две формы. Мэг почти полностью была похожа на обычную женщину, а о ее другом обличье, в котором они становятся дикими кровожадными убийцами, напоминала только чешуйчатая полоса на спине. Может быть, она говорит правду… Может, использует свою силу только для защиты…

«Надежда есть всегда, – подумал я, – так почему бы не дать ей шанс?»

Я помог ей подняться и крепко обнял. Мы заплакали. Моя любовь к ней оказалось такой неожиданной и всепоглощающей, что сердце буквально вырывалось из груди. И как я мог позволить ей гнить в этой яме, когда любил больше, чем собственную душу? Ее глаза, пленившие меня, были самым красивым, что я только видел в жизни – вместе с голосом, таким нежными и мелодичным, что не уступал и голосам самих сирен.

Я попросил у нее прощения, а потом мы, взявшись за руки, отошли от ямы и направились обратно к дому, теперь полностью отошедшему в мое распоряжение.

Я долго думал. Я верил, что наша судьба находится в наших руках, и только мы прокладываем свой собственный путь, но с каждой секундой моя уверенность в этом таяла на глазах. Кажется, некоторые вещи просто должны случаться… Если бы Генри Хоррокс был жив, то Мэг уже оказалась бы запертой в яме.

Но я был полностью пленен Мэг, она стала любовью всей моей жизни. Красота – страшная вещь, порою она связывает человека сильнее, чем всякая серебряная цепь.

Мы счастливо жили в Чипендене почти целый месяц, Мэг и я. Я еще долго вспоминал наши незабываемые вечера, когда мы вместе сидели на скамейке в западном саду, держась за руки, и наблюдали, как заходит на горизонте красное солнце.

Но у всех историй есть конец, и вскоре все затрещало по швам.

К сожалению, Мэг оказалась слишком своевольной и гордой, она захотела сама ходить в деревенские лавки за покупками, а ее язык, острый как бритва, тут же привлек к себе излишнее внимание мужчин и – особенно – женщин, некоторые даже иногда толкали ее, будто ее там и не было вовсе.

Как только она чувствовала хоть намек на угрозу, то сразу же отвечала, а все девушки рядом с ней чувствовали себя неуютно и откровенно завидовали ее красоте – она была словно редкий полевой цветок среди обыкновенной зеленой травы, ничем не отличающейся друг от друга. И нередко подобные споры доходили до драк.

– Мэг, может, лучше я схожу в деревню? – предлагал я ей. – Ты привлекаешь к себе слишком много внимания, а из-за того, что живешь рядом с ведьмаком в моем доме, они уже считают тебя ведьмой. Если не будешь осторожна, то тебя ждут подземелья Кастера!

– Я могу о себе позаботиться, Джон, – отвечала она, – и ты это хорошо знаешь. Разве ты хочешь запереть меня в этом доме только потому, что какие-то деревенские бабы напрашиваются на неприятности? Нет уж, сама справлюсь!

В конце концов, Мэг сорвалась и использовала против них темную магию. Нет, ничего серьезного: одна пострадала от обычного зуда по всему телу, а другая, полностью помешанная на чистоте хозяйка, вынуждена была бороться против полчища тараканов и вшей, внезапно атаковавших ее кухню.

Сначала все обвинения едва ли переходили за шепот, но однажды одна из женщин плюнула в Мэг на улице и в ответ тут же получила пощечину – казалось бы, не так уж и плохо… Если бы та вдруг не оказалась сестрой местного констебля.

Утром зазвонили в колокол, и я отлучился, чтобы проверить, что случилось, но вместо известий о разбушевавшемся домовом или призраке, меня на перекрестке поджидал толстый краснолицый констебль, уперев руки в бока и поигрывая небольшой дубинкой на поясе.

– Мистер Грегори, – высокомерно бросил он, – мне поступили известия о том, что вы укрываете в своем доме ведьму. Женщина, известная как Марджери Скелтон, использовала магию и неоднократно насылала напасти на добропорядочных женщин этой деревни. Она так же была замечена в полночь у пруда на окраине ферм, танцующей голой и собирающей травы! Я явился сюда для ее ареста и требую, чтобы вы привели ее ко мне сюда сейчас же, немедленно!

– Мэг больше не живет со мной, – сказал я. – Она на днях отправилась на мыс Сандерленд на корабль в Грецию, чтобы вернуться на свою родину.

Конечно, это была ложь, но что я мог сделать? Я не собирался отдавать ему Мэг: если ее арестуют, то, без сомнений, тут же прилюдно повесят в Кастере, и от одной этой мысли меня воротило.