Текст книги "Вакансия для слепого чтеца (ЛП)"
Автор книги: Джорджия Ле Карр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
42.
Кит
https://www.youtube.com/watch?v=vt1Pwfnh5pc
Можете называть меня сукиным сыном за то, что с самого начала я не сказал ей правду, говорить, что у меня вместо мозгов дерьмо, в общем называть меня как попало, я не жалею. Я слишком люблю эту женщину, чтобы ждать момент и играть по правилам или страдать другой х*рней. Даже если я поклялся защищать эти правила, и я бы сказал ей, что я до сих пор служу в армии, все равно нет никакого, бл*дь, пути, что я смогу что-то объяснить, и я не собираюсь, бл*дь, терять единственную женщину в своей жизни, настолько идеальную для меня, настолько непорочную, из-за этого.
Да, можете считать меня эгоистом, но могу сообщить вам новость – я никогда и не претендовал на роль святого, и если бы мне пришлось сделать все с самого начала, я сделал бы то же самое. Зачем мне рисковать, даже чуть-чуть, в результате чего она может уйти от меня? Таким образом, я прошел через первую линию обороны оправданий, и завоевал себе шанс бороться за нее дальше, но в другой день. Чтобы сейчас ни случилось, она любит меня и ей будет гораздо тяжелее противостоять мне. Я буду бороться за нее, пока она не сломается и примет меня обратно, или я буду жить у ее входной двери, пока она меня не впустит.
Я с трудом заставил себя перестать думать о Ларе. Мне следует абстрагироваться от нее. Да, если я хотел выбраться из этой катавасии живым. Я обязан сфокусироваться на выживании. Ради себя и восьмерых парней, которые вместе со мной отправились на это задание. Достаточно всего одной маленькой ошибки, и я больше никогда не увижу ее ангельское лицо и не попробую ее сладкую плоть.
Я лежал на мокрых листьях в колумбийских джунглях, в очках ночного видения, упакованный в черный камуфляж без опознавательных знаков. Если что-то пойдет не так, и меня обнаружат, то, никто меня не вернет назад. Мы были людьми, которых не существует.
Что-то склизкое ползло у меня по руке. Ой, бл*дь. Только этого мне не хватало, еще одна пиявка. Я не мог даже поджечь ее сигаретой, поэтому позволил ей устроить праздник, напившись моей крови. Я перевел глаза и посмотрел в прицел свой снайперской винтовки.
Я смотрел на большой старый склад, покрашенный в зеленый цвет, который хорошо сливался с джунглями, защищенный высоким забором с проволокой, по которой шел электрический ток, по последним подсчетам, его охраняло восемь охранников, обученных убивать. Наверное, наемники. Внутри хранилось огромное количество незаконного оружия и кокаина высокого качества. Я хотел, чтобы Лара поняла то, чем я занимаюсь.
Кто-то должен делать эту работу.
Если мы не позаботимся об этом сейчас, то завтра утром к воротам склада выстроится длинная колонна из грузовиков, готовая забрать содержимое. По одному грузовики задним входом подъезжали к складу, и мужчины на грузоподъемниках перегружали коробки из-под дешевых телевизоров, набитые кокаином. Они наполняли один грузовик за другим, готовя их отправиться в порт, и благодаря взяткам, все будет погружено на корабль, на котором будут смотреть на происходящее сквозь пальцы.
Выгрузят товар в моей стране, где уйма людей готова будет убить за дозу. Это все должно будет произойти завтра, если бы я сейчас не был здесь и не изменил бы ход событий, поэтому история будет совсем другой.
Без разницы моя команда это сделает или нет.
Подъехал черный 4х4 внедорожник, разрезающие темноту светом фар. Охранники бросились открывать металлические ворота. Автомобиль остановился напротив двери склада. Я перевел прицел на переднюю дверь джипа. Появилась темная голова мужчины, затем показалось его тело и одну ногу он стал опускать на землю. Я направил прицел, в виде воображаемой красной точки.
Достаточно всего лишь мгновенного выстрела.
Спустя несколько дней, я вспоминал о нем. Почти опустошив бутылку виски, задаваясь вопросом, почему полно таких, как он. Как человечество пришло к этому, что появлялись такие личности, имеющие столько деньг и правящие нами?
Но столь глубокие мысли и тайные операции, в которых мы участвовали, напоминали наши армейские ботинки, надетые на пуделя. Они никак не пересекались. Просто сегодня существовал простой факт: он стоял между мной и моей целью.
Голос в моем наушнике прошептал: «Мы выдвигаемся».
Прежде чем его вторая нога успела коснуться земли, я спустил курок.
Человек обмяк и упал перед джипом. Я попал прямо в цель, его голова еще не успела коснуться земли, как мужчина с переднего пассажирского сидения бросился бежать к дверям склада. Я убил его прежде, чем он смог добраться до дверей. Послышались крики и вопли. Машина, панически визжа шинами, двинулась обратно к воротам.
Я снова нажал на курок.
Все закрутилось. Вооруженные люди высыпали со склада. Их смерть пришла с другой стороны здания. От моего приятеля Роджера, с его саркастической улыбкой, имеющегося теперь перед собой идеальные цели. Я насчитал их восемь.
Внезапный вой сирены в наушнике застал меня врасплох.
– Дерьмо!
Луч света прошарил по джунглям вокруг всего лагеря, освещая ночь, как будто днем. Я моргнул.
Ах, такое не в первый раз. Опять разведка облажалась и наш тщательно разработанный план в этих влажных джунглях полетел ко всем чертям. Теперь мы были в гущи событий, хотя план был другой. Но все-таки действие было на нашей стороне. Я посмотрел на склад, пытаясь найти хоть какие-то признаки жизни.
Из окна второго этажа заметил поблескивающий металл винтовки.
Я прицелился и выстрелил. Первая пуля попала в стену, в штукатурку. Вторая пуля разбила окно, и раздался негромкий крик, который я с трудом услышал. В двух футах от меня пролетела пуля, войдя в мягкую землю. Слишком близко, чтобы я чувствовал себя в этом месте комфортно.
Итак, мы идем, приятель. Давайте поиграем.
Я поднялся на ноги и быстро побежал вдоль борозды. Стрелок все еще пытался меня нагнать. Я слышал свист пуль, как она пролетали мимо. Он явно был не снайпером. Он был тем, кому просто могло повезти.
Я спрятался за дерево и стал ждать. У меня был правильный угол зрения, поэтому заметил его глупость, ошибку новичка, которую делают все. Только в этот раз ему несказанно повезло, и он смог выбраться живым.
Я видел отблеск его винтовки. Но я выжидал. Я видел его руку, сжимаю винтовку. Я по-прежнему ждал. Затем он высунул голову, а потом высунулся в половину, став прекрасной мишенью на линии огня, чтобы попытаться меня отыскать. Не более, чем на секунду, но эй, для снайпера этого вполне достаточно, мой друг.
Я не опускал винтовку, целясь туда, где было разбитое окно на втором этаже, и парню явно не повезло.
И именно в этот момент весь ад вырвался наружу.
Скрытые люки по периметру всего склада открылись и послышались выстрелы. Судя по всему, охранников было гораздо больше, чем донесла наша разведка, и теперь, когда дерьмо стало известным, ничего не оставалось, бл*дь, как плескаться в нем. Автоматные очереди преследовали меня, пока я не скатился с крутого обрыва на двенадцать футов вниз.
Я попытался легче приземлится, чтобы не травмировать колени. Да, я мог бы быть крутым, но время берет свое, я старею, также как и все. В свои тридцать два я уже не был резвым цыпленком. У меня не было времени изучать рельеф местности. Я был охотником. Меня прикрывали огнем мои парни, я взвалил винтовку, вытащил пистолет и направился к задней части склада.
Я разнес выстрелом замок на двери и двинул по ней ногой, открыв, удивляясь про себя, что все слишком легко, шагнул в коридор.
Раздался кристально чистый голос Роджера в моем наушнике:
– Нарушители три часа [[5]5
три часа – направление под углом 90 градусов, справа от объекта, – военный жаргон
[Закрыть] , двое местных.
Мужчина в костюме повернулся ко мне и поднял пистолет. Он выстрелил мимо, попав в стену. Я выстрелил ему прямо в грудь, его качнуло назад. Этот ублюдок был в бронежилете. Второй выстрел пришелся ему в голову, которая разлетелась, как арбуз.
– Они в броне, – сказал я в свой микрофон.
– Ясен хрен, – последовал ответ, перекрывая шум далеких выстрелов.
Я всегда ненавидел в любой операции вести ближний бой, здесь не оставалось времени для раздумий. Пока ты будешь анализировать ситуацию, просчитывая варианты, как поступить, тебя уже подстрелят.
Я пробирался через подсобные помещения. Здесь было больше охранников, чем мы ожидали, но не настолько, чтобы нас остановить. Наши пистолеты молчали. Я слышал вдалеке стрельбу, которая потом и вовсе затихла. Я отправил еще двоих парней к праотцам, расчищая себе путь в подвал.
Подвал вел в сторону открытого холма, на котором была большая вертолетная площадка, окрашенная в зеленый цвет, как и сам холм. Сейчас он был пуст, можно было только надеяться, что вертолет не прилетит. Не сейчас, когда было раскрыто наше присутствие, задолго до того, как мы начали нашу операцию. Возможно мы не взяли главных парней этого бизнеса, но по крайней мере, склад был в наших руках.
О, да.
Я на пару секунд уставился на ящики с оружием. Они стояли вдоль всей стену. Их было намного больше, чем мы ожидали. Сколько? Ну за тысячу, это как минимум. Наша работа будет считаться законченной, когда мы спалим все за собой и, улетая, будем с высоты наблюдать за начавшимся адом.
Роджер вошел в подвал, увидев меня, он выдохнул. Его низкий свист прорезал тишину, как только он увидел склад оружия. Он указал на коробки, сложенные в одном углу.
– Черт побери! – выдохнул он.
Я посмотрел в ту сторону. Действительно ох*еть – ракетные установки!
Из-за своего удивления, мы потеряли бдительность всего лишь на пару секунд, но этого было вполне достаточно.
Раздался выстрел позади Роджера. Я не видел стрелка, только как распахнулись его глаза за очками ночного виденья, как хлынула кровь у него по шеи, как он закрыл ее рукой и упал на пол. Я повернулся в сторону стрелка и выгрузил оставшиеся патроны своего пистолета, переключившись на винтовку, скрывшись за ящиками. Мужчина со стоном, как и его пистолет, рухнул на пол. Меня обуяла ярость, я даже не задумался, выпустив очередь из семи выстрелом в лежащее тело. Он отправился туда, откуда и пришел.
Но Роджер тоже готов был уйти.
– Черт побери! Медик, нам нужен врач срочно, – прокричал я в микрофон, молясь, чтобы они вовремя поспели сюда, зная, что это просто невозможно. Я упал на колени в кровь Роджера, растекающуюся по бетону, и положил его голову себе на колени. Он смотрел на меня своими огромными карими глазами, взмахнув своими пышными ресницами. Мы все время подтрунивали по поводу ресниц над ним. Даже на глазах его девушки. Его глаза наполнились сейчас слезами.
– Ублюдок подстрелил меня, – выдохнул он.
Я положил руку ему на шею, пытаясь остановить кровотечение. Немного помогло, но этого было мало, спасти его в этих условиях было невозможно.
– Роджер, – произнес я, – держись.
Он схватил меня за руку.
– Заткнись и слушай, бл*дь, – зашептал он, его голос стал очень тихим.
Я покачал головой.
– Медик уже идет сюда.
– Я умираю. Я не дурак. – Он начал задыхаться.
Я приподнял его голову.
– Молчи, не говори ничего, я приказываю.
– Послушай меня, – собрав силы произнес он, схватив меня за рубашку. – Пришло время уйти. Мы всегда говорили, что сделаем это вместе, помнишь?
Глаза Роджера наполнились слезами.
– Так что мы должны. Мы сдержим это обещание, ты слышишь меня, парень? Я ухожу первым. Прямо сейчас. И когда ты выберешься отсюда, ты снимешь эти ботинки и сдашь винтовку, пойдешь домой, чтобы начать жить своей жизнью, мужик. Мы уйдем вместе.
– Ты не умрешь, – сказал я, сжимая рану у него на шеи, видя, как кровь все равно просачивается сквозь мои пальцы.
Он вздохнул, и в горле послышалось бульканье.
– Прекрасно делать всю мокрую работу. Однажды ты попадешься на этом. Обещай мне, что ты не умрешь, как я. Как чертова собака. Ведь не зря эти мошенники ублюдки не отправляют своих собственных сыновей, чтобы проделать эту работу. Пообещай мне!
У меня тоже появились слезы на глазах.
– Это мое предсмертное желание, – настаивал он.
Я с трудом сглотнул, словно камень, встал у меня в горле.
– Хорошо, Роджер, я обещаю.
Он улыбнулся и кашлянул. Бл*дь, из него вышел почти целый стакан крови, окрасив его руки и одежду.
– Ты заслуживаешь чего-то более хорошего и лучшего, парень. Ты заслуживаешь что-то лично для себя. Помнишь... помнишь, когда мы говорили с тобой, что хотели бы пойти на пляж... пить пиво и флиртовать с девчонками до скончания нашего века?
Я кивнул.
– Сегодня, мой друг, именно тот день. Пиво будет холодным, таким холодным, что даже чертовски больно, солнце всегда будет светить, а женщины всегда будут думать, что я намного сексуальнее, чем ты.
Я сделал глубокий вдох и посмотрел в его полуприкрытые глаза.
– У меня есть женщина, – прошептал я.
Его глаза медленно открылись.
– Да неужели? – тихо спросил он.
– Она прекрасна.
Роджер довольно улыбнулся.
– Ты поцелуешь ее и выпьешь за меня пиво.
– Да, сделаю.
– Скажи Марле правду. Она заслуживает ее знать, как я умер и почему я вообще в это ввязался.
– Скажу, – пообещал я.
– Мне стоило ей сказать все раньше, но скажи ей, что я люблю ее.
Он закрыл глаза.
– И не приукрашивай это дерьмо, парень, – прошептал он, и его рука отпустила мою рубашку.
И не было никаких почестей. Он коротко вздохнул, а потом наступила тишина, которая растянулась на долго... на слишком долго. И вот так, мой лучший друг ушел.
43.
Лара
– Я всегда предполагала, что у тебя не все в порядке с головой, – заявила Элейн.
– Спасибо, – ответила я.
– Нет, я серьезно.
– Это не смешно, Элейн.
– Я и не пытаюсь быть смешной.
– Ты считаешь, что у меня не все в порядке с головой, потому что я изменила свое мнение о Ките? – Нет, конечно же я не рассказала ей о спецоперации, хотя бы потому, что это секрет, а Элейн, благослови ее сердце, не относилась к тем, кому следует рассказывать такие секреты, вызывающие неимоверную боль у меня в сердце, кроме того, даже если бы она и узнала, она бы так мучилась, желая его кому-нибудь рассказать, но не могла бы, поэтому зачем я буду заставлять ее так страдать, ведь я ее люблю?
– Не потому, что ты передумала, а из-за того, что ты сказала мне, почему вдруг решила с ним расстаться – это просто смешно. Он, что отправился поохотиться на акул?
Я вздохнула.
– Нет, не то время месяца.
– Тогда что? – нажимала она на меня.
– Ну, если более литературно, то мы скорее всего напоминаем пару из яблока и апельсина, как тебе такое? Мы оба хотим разные вещи, – ответила я, надеясь, что она войдет в мое положение и на этом остановиться в своем любопытстве. Я итак была очень расстроена, и совершенно была не в настроении отвечать на такой тщательный допрос Элейн.
Она не купилась на второе объяснение.
– Ты сутки назад была влюблена в него по уши! – тут же выдвинула она аргумент.
– Ну, я передумала.
– Ну, я не верю тебе.
– Хорошо, это меня вполне устраивает. Теперь мы можем сменить тему?
– Нет, я не собираюсь менять тему. Это важно. Ты совершаешь самую большую ошибку в своей жизни.
– Это просто небольшое увлечение, Элейн. Ничего больше.
– Дерьмо! В твоем заявлении столько же смысла, как синицы, какающая с дерева! Перестань врать. Я, Элен, твоя лучшая подруга, с тех самых времен, когда мы еще ходили в памперсах, полных какашек.
Я склонила голову на руку. Честно говоря, я умирала, еле сдерживаясь, чтобы все ей рассказать и поплакать на ее плече, но я не могла. Я не могла выдать секрет Кита.
– Вы поругались? – начала задавать она наводящие вопросы.
– Неа.
– Точно? – недоверчиво спросила она.
– Ну может, чуть-чуть.
– По поводу?
– Он хотел, чтобы я согласилась с тем, с чем не согласна.
Она резко выдохнула.
– В сексуальном плане?
– Боже мой, Элейн. Может сделаем перерыв в допросе?
– Так все-таки это был секс!
Я с отчаянием отрицательно покачала головой. Возможно, мне стоит что-то сказать, чтобы все же удовлетворить ее любопытство. В противном случае, этот допрос никогда не закончится. Я попыталась вспомнить что-нибудь ужасное, что он совершал, но голова была совершенно пустой, как в тумане.
– Ты могла бы все же мне рассказать. Я же твоя лучшая подруга во всем мире. Кроме того, любую проблему лучше решать вдвоем.
– Прекрати ныть, Элейн.
– Хорошо, я все поняла. Я успокоюсь и больше не задам ни единого вопроса, если ты скажешь мне, где он сейчас.
– Он уехал к друзьям.
– Он вернется?
– Мне показалось, что ты сказала, что остановишься задавать вопросы.
– Да. Просто ответь на этот последний вопрос.
– Он вернется через два дня.
– Лара, я знаю, что ты не хочешь говорить об этом, но как твоя лучшая подруга, я хочу, чтобы ты сделала себе пометку, что я думаю на этот счет – ты совершаешь самую большую ошибку. Прежде всего, он сделал тебя счастливой. С тех пор, как ты стала встречаться с ним, ты стала совсем другой, так выглядит опоссум, который спрятался в поле со сладким картофелем. Если бы ты могла посмотреть на себя в данную минуту. Ты пытаешься притвориться, что тебе наплевать, но твое сердце разрывается только от одной этой мысли.
– Это правда, я очень расстроена, – призналась я, – но все к лучшему.
– Большинство вопросов могут быть сняты, благодаря компромиссу, – сказала она.
Я сокрушенно покачала головой.
– Не в этот раз. Наши разногласия непримиримы.
– Знаешь, что такое непримиримо. Когда твой партнер изменяет или бьет тебя, или не любит. Со всем остальным можно примириться. Он делал что-то похожее?
Я молча отрицательно покачала головой.
– Поэтому ты обязана разобраться сама с собой и утрясти этот вопрос с ним. Настоящая любовь не растет на деревьях. Ты думаешь, что такой замечательный мужчина снова появится в этом задрипезном городишке? Поверь мне, когда я говорю, что все можно пережить и нет таких непримиримых вещей, о которых ты говоришь. Даже «Частокол» Питера уже подобрали.
Я почувствовала боль от ее слов, она была права. Никто не сможет заставить меня снова почувствовать себя так, как Кит, а также никто не сможет любить меня так, как он.
– Я никогда не вмешиваюсь в…
Моя голова дернулась от ее заявления.
– Хорошо, я согласна, я все время вмешиваюсь в твою жизнь, но черт побери, я никогда не настаивала, чтобы ты прислушивалась ко мне.
Я снова многозначительно дернула головой.
– Хорошо, я настаивала на многом, но я никогда не настаивала на этом раньше. Если ты не попытаешься разобраться, потом ты пожалеешь об этом и будешь жалеть всю оставшуюся жизнь.
Видно выражение моего лица изменилось, потому что она спокойно продолжала:
– Позволь мне спросить тебя кое о чем. Если бы ты узнала, что Киту остался бы всего один день жизни, ты бы по-прежнему продолжала с ним бороться, или на всю катушку использовала оставшееся время, чтобы быть с ним?
Я замерла. Надо же, Элейн ничего не знала, но ударила в самую суть. Какого черта я делаю? Я любила Кита всем своим сердцем, всем. Я даже не могла описать словами свою любовь к нему. С тех пор, как он ушел прошлой ночью, мое сердце превратилось в камень, заморозившись. Простые истины моих убеждений были хороши и правильны в теории, но теперь, когда я по уши была в него влюблена, я не могла вот так просто уйти от него и начать двигаться дальше, словно ничего не было. Моя жизнь принадлежала Киту. Если бы у меня остался только один день с ним, я бы использовала его на всю катушку. Если бы даже остался один час с ним, я бы тоже воспользовалась им по полной.
Я наклонилась и поцеловала Элейн в щеку.
– Спасибо Богу за тебя, Элейн. Ты права. Глупо упираться по поводу какого-то вопроса, который можно разрешить и во всем разобраться.
Она захлопала в ладоши от удовольствия.
– Хорошо. Постарайся выяснить все, как можно скорее.
– Элейн, если в этом городе совсем никого не осталось для тебя, тогда как же?
– Я уеду из Дуранго Фалс, Лара. Я не собираюсь здесь гнить. Я коплю деньги. В один прекрасный день я накоплю достаточную сумму, чтобы купить билет на автобус до большого города грехов.
– Города? Какого? – ахнула я.
– Голливуда.
Я разинула рот.
– Ты подумываешь переехать в Голливуд!
– Конечно.
– Что ты будешь там делать?
– Не знаю. Я пишу маленькие сценарии о жизни в маленьком городке. Попробую продать свои работы, но, конечно, начну с официантки.
– Если тебе нужны деньги, у меня есть некоторые сбережения.
– Неее, я пока набираюсь мужества, подпитывая свои ляжки и другие части тела. Ты же знаешь, как это бывает в Голливуде, заполненного сучками, которые только и ждут, чтобы выцарапать тебе глаза. В любом случае, мы говорим не обо мне. Мы говорим о вас.
Я улыбнулась.
– Ты не могла бы подбросить меня завтра до дома Кита? Я хочу сделать ему сюрприз, когда он вернется.
