Текст книги "Последний грех (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Кейтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Глава 20

Синклер Брекенридж

– Вы с миссис Дрюмонд?

– Да.

Я легонько толкаю Блю в плечо.

– Проснись, малышка. Пришел доктор.

Блю выпрямляется в своем кресле и убирает волосы с лица.

– С Брук всё хорошо?

Доктор вздыхает.

Ой-ой. Это плохой знак.

– Были непредвиденные осложнения.

– Но она в порядке?

– У миссис Дрюмонд было не диагностированное приращение плаценты. Это состояние, когда плацента глубоко врастает в мышцы матки. Всё довольно запущено. Плацента вросла в ее органы. Почти весь мочевой пузырь был поражен. Я никогда не видел худшего случая.

Он сказал не диагностированная. Неужели они не заметили этого во время УЗИ?

– И как это лечить?

– Гистэрэктомией и корректирующей операцией на соответствующие органы. Я позвонил хирургу, чтобы он помог, но у миссис Дрюмонд было сильное кровотечение. Образовались тромбы, опасные для жизни. Мне очень жаль. Она не выжила.

– Нет.

– Мне очень жаль. У миссис Дрюмонд есть родные, чтобы мы могли их известить?

– Нет. Оны была вдовой, а ее родители и родственники умерли много лет назад. Мы – ее единственная семья.

– Нашего социального работника не будет в городе до утра, ей нужно будет поговорить с вами насчет ребенка и тела миссис Дрюмонд.

– Конечно.

Когда доктор уходит, Блю опирается руками о колени.

– Бедная. Она была напугана, а я сказала ей, что все будет в порядке, что врачи проделывают это каждый день. Я убедила ее, что все будет хорошо. И она мне поверила.

– Ты сделала все, что могла.

– Нет. Думаю, она знала, что умрет. Она заставила меня пообещать ей, что я не брошу ее ребенка, если она не переживет операцию.

– Малышка. Мы не можем взять ребенка.

– Я обещала.

– Конечно, ты считаешь, что ее отдадут нам. Но у нас нет на нее прав. Социальные работники не согласятся с тем, что она – член Братства. Они не позволят нам ее забрать.

– Ты же адвокат. Ты чертовски хорош в поиске лазеек. Даже, если не мы заберем ее, уверена, ты сможешь найти способ оставить ее в Братстве.

– Я не знаю семейное право.

– Но так узнай. Я не позволю кому-либо забрать ее. Она одна, у нее никого нет, она останется в Братстве. Это то, чего хотела Брук. Иначе она бы не стала просить меня об этом.

* * *

Моя жена всегда добивается того, чего хочет. Наверное, даже лучше, чем я.

Блю стоит над люлькой, предназначенной для наших детей, и качает дочь Каллума и Брук.

– Кто бы мог подумать, что мы можем стать приемными родителями, прежде чем станем родителями собственных.

Купив этот дом, я представлял, как мы принесем сюда наших детей. Не чужого. Но Блю была непреклонна.

Мы прошли через множество юридических процедур, но нам всё же удалось получить временное опекунство над ребенком до тех пор, пока дело находится в суде по семейным делам. Это означает, что нам нужно будет найти семью, которая возьмет ее до того момента, пока не назначат дату слушанья.

Глаза Блю слишком мечтательны, поэтому я чувствую необходимость еще раз напомнить ей, что она не должна проявлять слишком много любви к этому ребенку.

– Не привязывайся к ней.

– Не буду. Я понимаю, что это временно, пока мы не найдем для нее семью.

Нам нужно срочно все устроить. Неразумно позволять Блю проводить слишком много времени с дочерью Брук.

– Я хочу в пятницу назначить собеседование для пар, которые заинтересованы, – Блю не слушает меня. – Ты слышала, что я сказал?

– Прости, что?

– Я сказал, что собираюсь назначить собеседования для влюбленных парочек, которые заинтересованы в ребенке. В пятницу.

– Как думаешь, сколько их будет?

– Не уверен. Есть несколько пар, которые женаты несколько лет и у них нет детей. Поэтому я не знаю.

– Нам нужно дать ей имя. Мы не можем все время называть ее «она».

Выбирать имя, не самая лучшая идея. Это может только усугубить ситуацию, но она права. Мы не можешь продолжать называть ее «малыш».

– У тебя есть предложения?

– Брук собиралась выбрать ей имя, когда увидит ее. Как по мне, так она похожа на Лурдес.

Мне очень нравится.

– Красивое имя.

– Но оно не шотландское.

– И что? Вероятнее всего, это не будет ее постоянным именем. Тот, кто удочерит ее, наверняка захотят дать ей другое имя.

– Знаю. Но сейчас мне нравится Лурдес.

– Это имя ты выбрала в случае, если один из близнецов будет девочка?

– Я думала об этом.

– Ты уверена? Это значит, что мы уже не сможем так назвать нашу дочь.

– Мы не знаем, кто у нас будет, – Блю ласкает щечки ребенка тыльной стороной ладони. – Я хочу, чтобы ее так звали. Оно подходит ей.

Мы срочно должны найти семью. Я не могу позволить Блю привязаться к ребенку. Это причинит ей слишком много боли, когда придётся её отпускать.

* * *

Уже третья пара выходит из кабинета, и она снова не нравится Блю.

– Не думаю, что они подходят Лурдес.

Найти родителей для этого ребенка будет не так уж просто.

– По тебе, так никто не подходит.

– Они показались мне холодными и бесчувственными. Ей нужны родители, которые будут источать тепло и заботу.

– Эти люди были холодными и бесчувственными, первая пара слишком молодая. Но, они, кстати, старше тебя. Вторая пара тебе не понравилась, потому что они мало улыбались. Ты ищешь какие-то недостатки во всех.

– Выбор семьи для Лурдес – огромная ответственность. Я не хочу ошибиться. Не хочу обрекать ее на несчастную жизнь. Считай, что я ищу для нее хорошую пару, только с родителями.

– Ни одна из этих пар не станет плохо к ней относиться. Они прекрасно понимают, что будут иметь дело со мной, если сделают что-то не так.

– Им придётся отвечать передо мной.

Неужели Блю думает, что у нее будет оставаться время на то, чтобы быть «социальным работником», потому что ей скоро придётся заниматься своими собственными детьми.

– Будем надеяться, что эта пара все-таки ей подойдет.

Агнес появляется в дверях моего кабинета.

– Последняя пара здесь.

– Спасибо, позови их.

Я рад, что попросил Агнес помочь Блю с домом. Она так же помогала и с Лурдес.

Последняя пара заходит в кабинет. Как и других, я знал Джоша и Рэйчел Гленн всю жизнь. Они хорошие люди и будут любить Лурдес, как свою собственную. Я уверен в этом.

– Вы знакомы с моей женой Блю?

– Да. Мы познакомились на церемонии, – говорит Джош.

– А мы познакомились в классе по самообороне.

Хорошо. Может быть это подтолкнет Блю.

– Конечно, я тебя помню. Ты записалась в класс для начинающих.

– Да, и я очень волнуюсь. Вы еще не нашли инструктора?

– У нас встреча на следующей неделе. Надеюсь, он нам подойдет. Мне нужен инструктор мужчина крепкого телосложения, чтобы женщины могли получить практический опыт с крупным противником.

– Это хорошо. Мне уже не терпится начать.

Встреча с Джошом и Рэйчел проходит отлично. Гораздо лучше, чем с первыми тремя. Интересно, какие минусы она найдет в них.

– Кажется, мы всё обсудили. Может быть есть еще какие-то вопросы?

Блю качает головой, ничего не говоря.

– Мы позвоним вам после того, как примем решение.

Блю встает.

– Спасибо, что пришли. Увидимся во вторник.

Я дожидаюсь, когда они выйдут, чтобы сказать.

– Это было, бесспорно, лучшее собеседование из всех. Согласна?

– Да, но я все еще не уверена, что они подходят.

– Что же в них не так?

Она пожимает плечами, ничего не говоря.

– Они идеальные кандидаты, Блю. Взрослые. Со стабильным заработком. Они явно хотят ребенка.

– Я не могу этого утверждать. Все пары такие.

– Они будут любить Лурдес, так что же не так?

– Они не мы.

Я так и знал.

– Я понимаю, что ты заботишься о Лурдес, но мы не можем оставить ее. Скоро появятся эти двое. Три – слишком много.

– Тебе не нужно ничего говорить, я и так все знаю, просто не знаю, как отпустить ее.

– Не знаешь, потому что любишь ее и хочешь для нее самого лучшего.

– Да. Но что, если ей будет лучше с нами?

Ох.

– Мы не можем взять на воспитание третьего ребенка, потому что ты еще не знаешь, что значит быть матерью двоих.

Она сжимает челюсти. Она готова спорить.

– Я заботилась о ней всю неделю. Я знаю, что будет трудно разрываться в три стороны, но я не боюсь. Самый больший страх для меня – это отпустить ее.

– Ты позволяешь своему сердцу руководить своими действиями. Ты должна включить здравый смысл.

– Я слушаю то, что говорит мне мое сердце. Будет трудно, но не невозможно. Уверена, отдать ее будет гораздо сложнее.

Блю говорит так, будто мы хотим от нее избавиться. Но это не так. Мы отдадим ее семье, которая будет любить и лелеять ее.

– Она будет расти в хорошей семье, которая будет любить ее. Она будет жить в нашей большой семье. Ты сможешь наблюдать за ней.

– Я не хочу наблюдать за ней издалека. Я хочу быть ее матерью.

– Ты будешь матерью наших детей. Не отнимай у женщины, которая не может иметь своих детей, такую возможность.

– Я хорошо понимаю то, насколько я эгоистична. Оставить ее у нас означает именно то, что ты сказал. Мне должно быть стыдно, но я не чувствую этого.

Если мы оставим ее, это повлияет на наших детей. На наш брак. Она будет еще одним человеком, с которым мне придётся делить Блю. Не уверен, что смогу сделать это.

– Мы не обязаны принимать решение прямо сейчас. Суд запланирован на октябрь.

К тому моменту близнецы уже появятся на свет, и она будет иметь полное представление о том, как ухаживать за тремя новорожденными. Эта ситуация должно быть вразумит ее.

Она подходит ко мне и обвивает руками мою шею, поднимается на носочки и нежно целует меня.

– Я знаю, ты не говоришь «да», но спасибо, что не говоришь «нет».

– Я всегда хочу дать тебе то, чего ты хочешь, но не знаю, смогу ли я дать тебе это.

– Одной недели слишком мало, чтобы взять на себя такое обязательство. Пусть пройдет немного времени. Уверена, правильный ответ придет к нам сам.

– Ты будешь прекрасной матерью.

Это настолько очевидно, особенно судя по тому, как она заботится о Лурдес.

– Я люблю тебя, – она снова поднимается на носочки, но на этот раз целует меня в шею. – Она спит. У нас есть как минимум тридцать минут до того, как она проснется для следующего кормления.

Она давит на мои руки.

– Пойдем со мной в спальню.

Я с удовольствием принимаю все, что она может мне дать. Не думаю, что у нас будет много времени, когда появятся дети.

– Как я могу отказаться от такого привлекательного предложения?

* * *

До родов осталось четыре недели. Судя по размеру живота Блю, дети очень выросли за этот месяц. Блю выглядит так, будто родит в любую минуту.

Близнецы так и не перевернулись головками вниз, из-за этого могут быть осложнения. Повышенный сахар в крови. Высокое кровяное давление. Схватки Брэкстона-Хикса, когда она активна. Но к счастью пока она лежит, все в порядке. Все это вынудило доктора Керр прописать Блю постельный режим на оставшийся период беременности.

Вся забота о Лурдес легла на мои плечи, но у меня не хватает времени. Я должен контролировать переговоры о нашем содружестве с Гильдией.

Мы были вынуждены попросить Агнес присматривать за ней. Она помогает, но все же не может находиться здесь двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Лурдес нужен круглосуточный уход, поэтому приходит мама, чтобы помочь Блю, когда Агнес нет.

Я не имею ни малейшего представления как нам удалось все провернуть, но мы всё же сделали это.

Войдя в дом, я встречаю маму в гостиной.

– Слава богу, ты вернулся.

Меня не было всего два дня.

– Что случилось?

– Все в порядке. Я просто все время о тебе беспокоюсь. Все прошло хорошо в Дублине?

– Да. Мы назначили переговоры о поглощении на октябрь.

Три месяца и Орден перестанет представлять для нас угрозу.

– Лидер Гильдии понял, что я не могу согласиться на более ранний срок, потому что в сентябре должны родиться дети.

– Мы оба понимаем, что до сентября она не дотянет.

Надеюсь, она продержится еще шесть недель, чтобы не прибегать к интенсивной терапии новорожденных. Но я не хочу себя обманывать. Сахар в крови. Давление. Схватки Брэкстона-Хикса. Все это меня беспокоит.

– Как она?

– Хорошо. Она попросила меня отнести Лурдес к ней в постель около двадцати минут назад. Они спят.

У нас с мамой не было возможности обсудить все это.

– Блю души не чает в Лурдес.

Я произношу ее имя, и даже мама начинает светиться.

– Не могу сказать, что виню ее. Ее очень легко любить.

– Блю хочет удочерить ее. Это ведь безумие? Взять ребенка, который нам не принадлежит, когда вот-вот появятся собственные?

– Я думаю, Блю впервые в жизни чувствует себя цельной. У нее наконец есть возможность воспитывать кого-то. Вот, чего она хочет.

– Но у нее скоро будет такая возможность, умноженная на два.

– О, милый, ты не видишь, что происходит. Лурдес была сиротой. И Блю видит себя в этом ребенке. Она хочет ее спасти так же, как когда-то ее спас Гарольд Макаллистер.

– Я бы тоже этого хотел, если бы не было людей, готовых взять на себя эту ответственность. Но мы нашли хорошую семью, готовую удочерить ее.

– Окошко уже закрыто, Синклер. Блю увязла слишком глубоко. По уши влюбилась в этого ребенка.

– Ты не думаешь, что это может что-то изменить, когда родятся наши близнецы?

– Нет. Она медведица и считает Лурдес своим детенышем. Ты не сможешь вырвать ее из рук Блю, как бы не пытался. На самом деле я больше, чем уверена, что ты не хочешь этого делать. Ты тоже любишь эту малышку.

– Я боюсь, что наша жизнь кардинально изменится с тремя детьми.

– Могу пообещать тебе, что твоя жизнь станет сумасшедшей. Но ты справишься. Однажды ты обернешься назад и спросишь себя, почему был так напуган.

Разговор с мамой меняет мою точку зрения. Теперь я могу взглянуть на вещи глазами Блю.

– Я ценю все, что ты делаешь для меня.

– Я всегда готова помочь, сынок. Нужно сделать что-то еще перед тем, как я уйду?

– Бутылочки есть?

– Да. Я стерилизовала шесть штук. Они в холодильнике. Это должно быть более, чем достаточно, чтобы протянуть до утра. Скорее всего, через пол часа она проснется голодная. Подогрей сейчас, чтобы не делать этого потом.

– Хорошо.

– Если понадобится помощь, звони. Я примчусь через пять минут.

Купить дом по соседству с домом родителей было хорошим решением.

– Конечно. Спасибо, мам.

Я достаю бутылочку, нагреваю ее и иду в спальню, чтобы увидеть мою сладкую малышку Блю. Меня не было всего два дня, а я так сильно по ней скучал.

Она спит посреди кровати на двух подушках, чтобы было удобно. Лурдес же сладко спит на груди в нескольких сантиметрах от животика Блю.

В один момент я понимаю, что вместо трех самых важных людей в моей жизни у меня может быть четыре. Не уверен, что теперь я смогу попросить Блю отпустить Лурдес, поскольку не уверен, что смогу отпустить её сам.

Я не бужу Блю. Вместо этого я сажусь в кресло и смотрю на свою семью. Моя жена. Мои дети. Я не заслуживаю ни одного из них, но каким-то чудом они мои.

Как мама и говорила, через тридцать минут Лурдес начинает ерзать. Блю просыпается и потирает спину.

– Эй. Все хорошо сладкая девочка.

Я привлекаю внимание Блю, когда встаю с кресла.

– Ах, ты дома! Как давно ты здесь?

– Я приехал около часа назад.

– Почему ты не разбудил меня?

– Не смог. Вы с Лурдес так сладко спали.

Лурдес начинает громко плакать.

– Думаю, наши минуты покоя только что закончились.

Блю тянется к бутылочке, но я останавливаю её. Я не видел ее два дня.

– Я хотел бы накормить ее, если можно.

– Конечно.

Я забираюсь на кровать рядом с Блю и беру Лурдес на руки. Она открывает рот и ищет сосок языком.

– Жадина.

– Да. Ее аппетит вырос.

– Когда на прием к педиатру? Она набрала вес?

– Завтра. Поскольку я прикована к этой кровати, я не смогу ее отвезти, поэтому это сделает твоя мама.

Завтра у меня нет никаких дел.

– Я могу ее отвезти. Ну, если конечно мама поедет со мной. Не уверен, что справлюсь один.

– Изабелл всё равно собиралась, уверена, она будет не против пойти с тобой.

– Ты видел с Лейни в Дублине?

– Да. Она выглядит довольно хорошо. Кажется, ей нравится в Гильдии.

– Я рада, что у нее все в порядке, но лучше бы она жила здесь. Я бы очень хотела, чтобы она вернулась в Эдинбург, когда с Орденом всё закончится.

Мне нравится Лейни, но она была женой лидера Ордена, даже мне не под силу будет убедить братьев принять ее.

– Она отправила подарок для детей. Я положил его на комод.

Блю встает, чтобы посмотреть, что там лежит. Я смеюсь. Она ходит как пингвин.

– Что?

Я был бы сумасшедшим, если бы сказал ей.

– Ничего.

Она залезает обратно на кровать и начинает плакать. Поднимает крышку. Внутри находятся три серебряные монеты с выгравированной буквой «Б».

– Что это?

– Некоторые шотландцы верят, что, если положить серебряную монетку в ручку ребенка, это принесёт ему удачу. Каждый ребенок получит свой кусочек на память.

Я рассказал Лейни, что Лурдес живет у нас, но не говорил, что мы собираемся оставить её. Кажется, она догадывалась.

– Мне нравится.

Лурдес уже умяла половину бутылки, сейчас самое время для отрыжки. Я прижимаю ее крохотное тельце к плечу и поглаживаю по спине, как показывала мне Блю.

– Нам стоит это обсудить?

Блю наклоняется и целует ее в макушку. Она кладет палец в ее маленькую ладошку, отчего Лурдес инстинктивно сжимает её.

– Думаю, мы уже всё обсудили.

Глава 21

Блю Брекенридж

Официально. Я на тридцать седьмой неделе беременности. Полный срок. Моя беременность длилась дольше, чем мы предполагали. Я набрала вес. Появились растяжки. Тазовое давление. Бессонница. Это лишь малый список. Я достигла такого уровня убожества, о котором и не мечтать не могла.

На завтра назначено кесарево. Это хорошо, потому что мы наконец увидим наших детей. Мы наконец-то с ними встретимся. Я не могу дождаться, чтобы узнать их пол.

Я приняла душ и побрилась. Везде. Не стану лгать, было не легко. Но я сделала это для Сина. Я хочу подарить ему одну ночь до своего шестинедельного воздержания.

Я надела самое сексуальное белье, в которое я влезла.

Моя грудь вываливается из лифчика, но не думаю, что он станет возражать.

Я стою возле кровати, когда он заходит в комнату. Он не замечает меня. По всей видимости он считает, что я до сих пор в ванной, поэтому кричит:

– Лурдес наконец уснула.

– Да.

Он останавливается, как вкопанный.

– Что тут у нас?

– Вы, мистер Брекенридж, получили жену, которая хотела бы узнать вас получше перед шестинедельным воздержанием.

– Мне нравится узнавать тебя лучше.

– Еще бы.

Он подходит ко мне. Я поднимаюсь на носочки и зарываюсь пальцами в его волосы. Он наклоняется и целует меня.

Мы движемся в сторону кровати. Он притягивает меня ближе, но из-за живота это сложно сделать. Его руки исследуют мою грудь. За последние пару недель они стали еще больше.

– Это фантастика.

Он снимает с меня лифчик и большими пальцами начинает ласкать мои соски, наблюдая за тем, как они твердеют. Взяв один в рот, я хватаю в кулак его волосы. Мне следует предупредить его.

– У меня начинает течь молоко, довольно в больших количествах.

– Они чертовски сладкие.

Закончив, он стягивает мои трусики по ногам. Я остаюсь совершенно обнаженной.

Он делает шаг назад, разглядывая меня с ног до головы, отчего я вдруг чувствую стеснение, какое никогда раньше не испытывала. Я кладу руки на живот, не хочу, чтобы он увидел мои растяжки.

Он подходит ко мне и убирает руки.

– Пожалуйста, не закрывай себя. Мне нравится на тебя смотреть. Единственное, что я вижу, как мои дети растут внутри тебя.

Он снова прижимает меня к себе. Поглаживает мои бедра и губами проводит по моему плечу.

– В какой позе тебе будет удобнее?

Он привык быть сверху, но из-за моего большого живота это будет неудобно. Не уверена, что смогу быть сверху, так как делала это пять недель назад.

Пройдет достаточно времени, прежде чем мы снова сможем это сделать. Я хочу, чтобы ему было хорошо.

– Думаю, я смогу лечь на живот, ну…опереться на локти и колени. Может быть.

– Я знаю позу получше.

Я сажусь на кровать и продвигаюсь на середину.

– Ложись на бок.

Я ложусь, а он пристраивается сзади. Поднимает мои ноги и сгибает их в колени.

– Ты наткнулся на это во время своего исследования, не так ли?

– Может быть. Я давно хотел попробовать. Это должно быть очень приятно во время беременности. Это мой последний шанс, ведь послезавтра ты уже не будешь беременной.

Он потирается членом об меня, но не входит.

– Что-то не так?

– Прошел месяц с тех пор, как мы занимались сексом, поэтому я мысленно даю наставление своему члену, что ему нужно продержаться подольше.

– Если он не будет слушаться, ты всегда можешь сделать это снова.

– Ты же знаешь, что меня хватает на один раунд, так что я предпочел бы продлить это настолько долго, насколько это возможно.

Он целует мое плечо, в изгиб, переходящий в шею. Он входит в меня медленно и стонет.

– Бля, это так круто!

Он выходит и снова медленно входит.

– Поверить не могу, какая ты тугая.

Он двигается внутри меня еще несколько раз.

– Хорошо?

Я двигаю бедрами, чтобы он вошел глубже.

– Мммм-хммм.

Он закидывает мою ногу на свои, рукой проводит по животу и двигается в сторону чувствительного местечка между ног.

– Этого достаточно, чтобы заставить тебя кончить?

– Да. Пожалуйста. И спасибо.

Он трет мой клитор сначала быстро и сильно, а затем медленно и мягко. Это чертовски хорошо.

Это было так давно. Похоже именно я кончу через три минуты.

– Дерьмо, я уже близко.

Он начинает двигаться быстрее.

– Кончи со мной. Я хочу чувствовать, как твое тело сжимается вокруг меня, ведь ты так сильно кончаешь.

Я двигаю бёдрами, встречая каждый удар Сина.

– Оох…уже. Начинается.

– Я с тобой, малышка.

Дрожь разносится по всему телу, ощущения совсем иные. Так странно. Должно быть это из-за того, что раскрылась матка.

Закончив, он целует в плечо.

– Это было фантастически.

Дети вдруг становятся слишком активными. Я кладу руку на живот.

– Мы их спровоцировали.

– Хочу почувствовать.

Син кладет руку на мой живот. Я хватаю его за запястье и ложу ладонь туда, где происходит большая часть действий.

– О Боже. Они никогда не перестанут удивлять меня. Тебе не больно?

– Совсем немного.

Поверить не могу, что мы встретимся с ними через четырнадцать часов.

– Какие-нибудь предчувствия? – спрашивает Син.

– Два младенца. Это все, в чем я уверена.

– Может быть нам стоит выбрать им имена, ведь они появятся завтра?

Имена для мальчиков наполовину выбраны.

– Ну мы решили, что одного будут звать Лиам, а другого – Гаррисон, если будут мальчики.

– Да. А если мальчик будет только один?

Это такое трудное решение.

– Придумал что-нибудь новое?

– Как насчет сочетания имен, например, Лиам-Гаррисон?

Мне нравится и сочетание, и смысл.

– Да, хорошо.

– Мы используем Гаррисон от Гарри, но как на счет Макаллистер, мы можем назвать девочку Алли.

Алли, похоже на Элли.

– Да. Мне нравится. А я еще думала об Эвелин.

– Да. Алли и Эвелин хорошо звучит.

* * *

Я слишком взволнована для сна, поэтому я сразу же понимаю, что у меня начинаются схватки. Я привыкла к небольшой боли, но эта гораздо сильнее. Те, что были за последний час прямо-таки болезненные.

Я встаю с кровати, надеясь, что это уменьшит дискомфорт в спине. Но не помогает. Я пробую теплый душ, но боль становится только сильнее. Через час я сдаюсь. Стоит Сина, чтобы мы могли поехать в больницу.

Я включаю лампу с его стороны и зову по имени.

– Проснись, Брек.

После третьей попытки он, наконец, просыпается. Его глаза расширяются.

– Что случилось?

– Мы должны поехать в больницу. Кажется, я рожаю.

– Хорошо. Нужно позвонить Агнес, чтобы она осталась с Лурдес.

– Уже. Она едет.

Он садится на край кровати и тянется к протезу.

– Хочешь я позвоню родителям?

– Твоя мама ни за что не простит нам, если мы не позвоним, но сначала мне нужно одеться. Мы позвоним ей и Эллисон, когда будем садиться в машину.

– По крайней мере, мы готовы сделать это сегодня.

Син подходит к моему комоду.

– Что хочешь надеть?

Я думаю только о комфорте.

– Штаны для йоги и футболку. Второй ящик.

– Чёрную или серую?

Начинается еще одна схватка.

– Все равно.

– Какую рубашку?

Я дышу глубоко и медленно.

– Мне плевать.

Как только я одеваюсь, затягиваю волосы в хвост и чищу зубы.

– Все готово. Можем ехать, как только приедет Агнес.

Син нетерпелив. Он звонит Изабелл, чтобы рассказать ей, что происходит.

– Мама сказала, что посидит с Лурдес, пока не приедет Агнес, так что мы можем ехать.

– Мне больно. Скажи Изабелл, что я очень хочу, чтобы она пришла. И поблагодари ее за меня.

Син передает мое сообщение и заканчивает разговор.

– Тебе должно быть очень больно, раз ты согласилась, чтобы мама пришла прямо сейчас.

Я не могу врать.

– Сиин, очень больно.

– Не беспокойся. Мама будет здесь через минуту.

Я склоняюсь над диваном и хватаюсь за спину.

– Поясница ужасно болит.

Син подходит ко мне, чтобы потереть.

– Верх? Низ?

– Низ. С обеих сторон.

У меня была еще одна сильная схватка, прежде чем мы слышим звук автомобиля.

– Слава Богу, она здесь.

– Видишь? Хорошо, что мы купили этот дом.

Изабелл приносит с собой сменную одежду и косметичку. До этого я никогда не видела ее без макияжа. Впервые я вижу между ней и Сином сходство.

– Спасибо, что пришли так быстро.

– С удовольствием.

– Агнес еще нет.

Она держит в руках сменные вещи.

– Я приеду, как только придет Агнес.

– Мне нужно поцеловать Лурдес, прежде чем я уйду.

Я иду в детскую и останавливаюсь возле кроватки, чтобы посмотреть на своего спящего ангела. Я так сильно люблю ее, что даже становится больно.

Я стараюсь нагнуться, чтобы поцеловать ее, но мне мешает живот. Вместо этого, чтобы не разбудить ее, я целую кончики пальцев и подношу их к ее щеке.

– Я люблю тебя, девочка. Я буду скучать по тебе.

Я вернусь через несколько дней с твоими братьями или сестрами. Я не говорю этого, но несомненно думаю об этом.

Мне хочется плакать.

– Не успеешь оглянуться, как мы уже вернемся.

– Представить не могу, как я проведу эти три дня без нее. Это разбивает мне сердце.

Я едва ли выдерживаю несколько дней без нее, как я вообще смогу жить без нее? Син, наверное, думает, что двойня заполнит пространство в моем сердце, отведенное для нее. Но это так.

Я не могу думать об этом сейчас.

Поездка до больницы почти невыносима. Боль с каждой минутой становится все сильнее.

– Это сводит меня с ума. Ребенок у меня в тазу. Если матка расширится еще на несколько сантиметром, врачам придётся делать экстренное кесарево сечение.

Впервые за всё время тридцатиминутная поездка из Эдинбурга становится проблемой.

Дерьмо. Я вспомнила, что забыла позвонить Эллисон.

– Догадайся…что….

Вместо слов у меня вырывается стон от боли.

– Ты рожаешь самостоятельно.

Она визжит так, что мне приходится отодвинуть телефон от уха.

– Я приеду, но мне нужно вызвать такси. Не смей рожать без меня.

У меня начинается еще одна схватка, поэтому я заканчиваю разговор.

– Я вешаю трубку, потому что мне очень больно. Скоро увидимся.

Меня тут же отвозят в родильное отделение. Син помогает мне переодеться в больничную одежду и залезть на кровать. Это медленный процесс, так как схватки сократились до минут.

Медсестра проводит быстрый осмотр.

– У вас матка расширилась на пять сантиметров.

– Мне очень больно.

– Ребенок должен выходить головкой вниз, но, чтобы убедиться, нам нужно сделать УЗИ. Если это так, доктор Керр вероятно позволит вам родить самой, если вы конечно хотите попробовать.

Ребенок номер один сидел попкой вниз месяцами. Он или она была настолько упряма, что ни разу даже и не пыталась. Я мысленно готовила себя к кесареву, поэтому не была морально готова к самостоятельным родам.

Думаю, Син ошарашен этой информацией также, как и я.

– Она сможет родить двоих? Кажется, легче было бы сделать кесарево сечение.

Я знаю, что мне будет больно. Это хирургическое вмешательство. Мне разрежут живот. Наверное, было бы проще восстановится после естественных родов. Над этим стоит подумать, ведь у меня будет трое детей, за которыми я должна буду ухаживать.

– Мы должны поговорить с доктором Керр и узнать, что он посоветует.

Приходит доктор Керр и делает мне УЗИ.

– Медсестра была права. Ребенок номер один действительно перевернулся. Для вас абсолютно безопасно рожать самостоятельно. Если вы хотите кесарево, мы можем его сделать. На ваше усмотрение.

Я судорожно всё обдумываю.

Нелепо было бы первого родить самостоятельно, а затем просить об операции со вторым. У меня будет болеть живот, влагалище и задница. От такого будет трудно восстановиться. Не думаю, что хочу рисковать, так как нет никаких гарантий, что все пройдет хорошо.

– Я предпочитаю, чтобы мои дети родились одинаково. Поэтому я выбираю кесарево. Я не хочу вагинальных родов. Ты не против?

– Это твоё тело, малышка. Я приму любое твое решение.

– Тогда хорошо. Делайте кесарево.

Меня переносят на хирургический стол. В кабинете холодно, свет яркий. Медсестра помогает мне сесть на краешек стола и говорит мне выгнуть спину, насколько это возможно. Она делает укол, отчего меня начинает трясти. Я дергаюсь, в таком положении невозможно оставаться неподвижной.

– Это как укус пчелы.

– Ау!

Дерьмо, как будто огромный шмель.

– У меня еще одна схватка.

– Мы не можем больше ждать. Вам нужно лечь на спину. Лекарство распространяется по организму, наркоз слабо подействует, если вы не ляжете. Все должно идти к ногам.

Медсестры помогают мне лечь. Они кладут мне что-то под левое бедро, поэтому я немного наклонена. Руки разведены в стороны, их чем-то закрепляют.

На лицо надевают кислородную маску.

Я боюсь. Мне нужен Син.

– Где мой муж?

– Не волнуйтесь. Медсестра его сейчас позовет.

Руки привязаны к столу. Маска давит на лицо, я не могу пошевелиться. Я чувствую себя в ловушке. Беспомощной. У меня начинается паническая атака.

– Я не могу дышать.

– Ваш организм насыщен кислородом на сто процентов. Уверяю вас, вы дышите просто отлично.

Анестезиолог не знает моей истории. Не понимаю, мое тело нормально дышит, но вот мой разум говорит мне, что это совсем не так.

– У меня паническая атака. Я чувствую, как будто все давит на меня. Мне нужно сесть.

Врач кричит:

– Наклоните ее чуть больше влево и посмотрите, станет ли ей лучше.

Я чувствую, как подо мной двигается кровать.

– Постарайтесь успокоиться, миссис Брекенридж. Операция началась, мы не можем вас посадить.

Черт. Два месяца у меня не было приступов. Все было так хорошо. Почему сейчас?

– Где мой муж? Мне нужен мой муж! Прямо сейчас!

– Эй. Я здесь, малышка.

Я слышу его голос, но не вижу.

– Где ты? Я не могу дышать, Брек.

Я поднимаю подбородок, чтобы посмотреть в ту сторону, где как мне кажется, он стоит. Я с облегчением выдыхаю, когда вижу, как он идет ко мне.

Син замечает, что мои запястья привязаны.

– У нее проблемы с неподвижностью конечностей. Вы можете развязать ее руки?

– Да. Если от этого ей будет лучше.

Развязав руки, мне сразу же становится лучше.

– Дыши медленно и глубоко. Постепенно. Сосредоточься только на своем дыхание. Думай о том, как воздух наполняет твои легкие.

Он гладит мой лоб тыльной стороной ладони.