Текст книги "Черная моль (Черный мотылек) др.перевод"
Автор книги: Джорджетт Хейер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 2
МИЛОРД В «УАЙТ-ХАРТ»
«Сэр Энтони Ферндейл» сидел за туалетным столиком у себя в номере в гостинице «Уайт-Харт» и лениво полировал ногти… Через спинку стула был перекинут роскошный шелковый халат, а за его спиной хлопотал Джим, расчесывая парик и приводя в порядок камзол и жилет, которые собирался надеть его хозяин.
Карстерс отложил пилочку для ногтей, зевнул и откинулся назад – стройная грациозная фигура в батистовой сорочке и шелковых панталонах. Какое-то время он изучал в зеркале свой галстук, затем поднес к нему руку. Солтер затаил дыхание. Рука осторожно переместила булавку, усыпанную бриллиантами и изумрудами, левее и снова бессильно повисла вдоль тела. Солтер испустил вздох облегчения, отчего его хозяин перевел взгляд в зеркале на него.
– Все в порядке, Джим?
– Так точно, сэр.
– У меня тоже. Вообще все прошло на удивление гладко. У этих птичек боевого запала, что у воробьев. В карете их было двое – один хвастливый шельмец, купец какой-то, другой – его клерк. Бог ты мой! Клянусь Господом, Джим, мне его стало жалко, этого бедолагу! – он замолк и опустил руку на баночку с румянами.
Солтера, похоже, заинтересовала эта история.
– Да, – кивнул Карстерс, – от души жаль. Толстяк наверняка выместил на нем потом свою злобу. Он даже при мне порывался винить его во всем, грязный трус! Да, Джим, ты прав, он мне очень не понравился, этот мистер Фадби. А потому, – простодушно добавил он, – пришлось лишить его шкатулки с наличными и еще двухсот гиней. Подарок бедному городу Льюису.
Джим передернул плечом и насупился.
– Ежели вы раздаете все, что удалось раздобыть, то какой вообще тогда прок грабить? – спросил он без обиняков.
На губах милорда заиграла капризная улыбка.
– Такова цель моей жизни, Джим, весьма благородная цель. И еще меня забавляет эта роль Робин Гуда – брать у богатых и отдавать бедным, – добавил он, чтоб хоть немного утешить Солтера. – Ладно. Возвращаясь к моим жертвам… Видел бы ты, как выпал из кареты тот маленький человечек, когда я распахнул дверцу, лопнул бы со смеху.
– Выпал, сэр? Но к чему это было ему делать?
– Он все пытался объяснить причину. Похоже, ему приказали держать дверцу, чтоб не пускать меня, а потому, когда я рывком распахнул ее, он и вывалился на дорогу. Ну, разумеется, я тут же извинился перед ним и мы немного поболтали. Очень славный оказался человечек… И так смешно растянулся на дороге!
– Хотел бы я видеть это, ваша милость. И вообще, хотел бы быть там, с вами, – он скосил глаза на хозяина. – Дорого бы дал, чтоб увидеть, как вы останавливаете карету, сэр!
Держа в руке заячью лапку, Джек встретился в зеркале с его восхищенным взглядом и рассмеялся.
– Не сомневаюсь… И знаешь, я выработал такой специфический голос – грубый, будто бы человек немного пьян, – и возможно, чуть более громкий, чем надо. Словом, и во сне не приснится. Уверен, что у всех он до сих пор в ушах звенит, – добавил он нервно и прилепил в уголке рта мушку.
– Вон оно, значит, как…
Снизу донесся шум движения: цокот копыт и грохот колес по булыжной мостовой, крики извозчиков. Джим подошел к окну и, перевалившись через подоконник, глянул вниз.
– Карета подъехала, сэр.
– Это я понял, – ответил милорд, занятый напудриванием.
– Да, сэр… О Господи, сэр! – плечи его затряслись от смеха.
– Что такое?
– Ну и картинка, доложу я вам, сэр! Два джентльмена, один большой, толстый, а другой маленький. Худенький, что твой паучок, а тот, другой…
– Похож на гиппопотама, верно? Особенно физиономией?
– Да, сэр, пожалуй. И впрямь похож. И одет во все пурпурное.
– Само собой. Пурпурный камзол, а жилет оранжевый.
Джим с удвоенным вниманием уставился на приезжих.
– Так и есть, сэр! Однако откуда вы знаете? – и не успел он закончить эту фразу, как в глазах его блеснула догадка.
– Я склонен думать, что имел честь встречаться с этими джентльменами, – снисходительно заметил милорд. – Мою пряжку, Джим. А карета у них громадная и колеса выкрашены в желтый цвет?
– Да, ваша милость. Сразу видно, эти джентльмены много о себе воображают.
– Вполне вероятно. А на том, что поменьше, одежда, должно быть, вся… э-э… в грязи?
– Не видно, сэр. Его загораживает тот большой, толстый.
– Мистер Шмель… Джим!
– Сэр? – Джим торопливо отошел от окна, уловив в голосе хозяина резкие нотки.
Он увидел, что господин его привстал с кресла и держит в руке жилет с горохово-зеленым рисунком по желчно-желтому полю. Держит, брезгливо зажав между большим и указательным пальцами. Под его суровым взглядом Джим потупился и выглядел теперь как школьник, уличенный в мелкой провинности.
– И ты хочешь, чтоб я надел вот эту… пакость?
Джим, не сводя с жилета мрачного взгляда, кивнул.
– Да, сэр.
– Но разве я не говорил, что нужен кремовый тон?
– Да, сэр. Я думал… думал, это и есть кремовый.
– Но, друг мой, это, это… я даже не могу сказать, что это такое! Да еще этот рисунок – в горох! – он содрогнулся. – Убери эту мерзость!
Поспешно бросившись к хозяину, Джим выхватил у него из рук оскорбившее вкус милорда одеяние.
– И принеси мне вышитый шелковый. Да, вон тот. Он особенно приятен глазу.
– Да, сэр, – смущенно согласился Джим.
– На этот раз прощаю, – добавил милорд и подмигнул слуге. – А что тем временем проделывают двое наших приятелей?
Солтер подошел к окну.
– Входят в дом, сэр… Нет, этот похожий на паучка джентльмен остался. Похоже, он куда-то торопится, ваша милость.
– Ага!.. – пробормотал его хозяин. – Можешь помочь мне надеть этот камзол… Благодарю.
С определенными усилиями милорду все же удалось влезть в камзол из тонкого шелка, который, оказавшись на нем, так и прилип к спине – так великолепно он на нем сидел. Он выпустил из рукавов кружевные манжеты и, слегка хмурясь, надел на палец кольцо с изумрудом.
– По всей вероятности, мне придется задержаться здесь на несколько дней, – заметил он после паузы. – Чтобы… э-э… отвести подозрения, – и он искоса, сквозь ресницы, взглянул на слугу.
Не в правилах Джима было вмешиваться в дела хозяина, мало того – он уже утратил привычку удивляться чему бы то ни было. Ему было вполне достаточно получать от него приказы и усердно и быстро исполнять их, а также боготворить Карстерса, проявляя при этом поистине собачью преданность. Он был всегда готов следовать за ним и счастлив служить ему, покуда хватало сил.
Карстерс нашел его во Франции, в совершенно плачевном состоянии. Прежний хозяин был вынужден отказаться от его услуг, поскольку вдруг обнаружил, что в кармане у него ни сантима. Карстерс нанял Джима в слуги и с тех самых пор тот служил ему верой и правдой, каждым своим жестом и поступком стараясь доказать свою преданность лорду Джону. Несмотря на приступы дубовой тупости, был он далеко не дурак и не раз выручал Карстерса из разных переделок, коими столь богата бесславная и рисковая судьба разбойника. Возможно даже, он понимал своего хозяина куда лучше других, а потому и сейчас догадался, что у того на уме. И он ответил на этот взгляд многозначительным подмигиванием.
– Те самые джентльмены, которых вы сегодня остановили, сэр? – спросил он и выразительно ткнул пальцем в сторону окна.
– Гм… Мистер Шмель со своим сотоварищем. Похоже, что так. А знаешь, мне почему-то не слишком симпатичен этот мистер Шмель. Утомительный господин. Впрочем, вполне возможно, он придерживается того же мнения и обо мне. А потому я намерен продолжить с ним знакомство.
Джим неодобрительно проворчал что-то и хозяин бросил на него укоризненный взгляд.
– Тебе не нравится сей господин? Прошу, не стоит судить по внешности. Возможно, он прекрасен своими помыслами. Впрочем, не думаю… Нет-нет, этого просто быть не может, – он хихикнул. – А знаешь, Джим, я собираюсь сегодня немного поразвлечься.
– Не сомневаюсь, ваша честь. Да обвести вокруг пальца этого толстяка – раз плюнуть!
– Быть может. Однако я не собираюсь иметь дело с толстым джентльменом. Как и вообще со всеми чиновниками этого очаровательного городка вместе взятыми, к числу которых, если я не ошибаюсь, принадлежит наш толстяк. Ты не заметил, тот паучок вернулся?
Солтер высунулся из окна.
– Да, сэр. И с ним еще трое.
– Именно. Будь любезен, дай-ка мне табакерку. И трость! Благодарю… Чувствую, настал момент выступить в полном блеске. И умоляю тебя, не забудь: я только что прибыл из Франции и остановился здесь на пути в Лондон. И напусти на себя самый глупый вид, какой только сможешь. Да, вот этот в самый раз!
Джим довольно ухмыльнулся – для того, чтобы принять идиотское выражение лица, никаких особых усилий ему не потребовалось и он весьма радовался этому обстоятельству. Торжественно распахнув дверь, он наблюдал, как «сэр Энтони» жеманно семенит по коридору к лестнице.
Сидевший в кофейне городской купец по имени мистер Фадби пересказывал историю своих злоключений – со множеством многозначительных пауз и лирических отступлений – мэру, клерку городской управы и церковному сторожу Льюиса. Всю эту троицу привел сюда мистер Чилтер, клерк, по приказу хозяина. Чем больше была аудитория, тем больше удовольствия получал мистер Фадби от своих рассказов. Вот и сейчас он явно наслаждался, вопреки тому прискорбному обстоятельству, что драгоценная шкатулка с наличными была утрачена раз и навсегда.
Однако этого нельзя было сказать о мэре, мистере Хеджесе. Этот сутуловатый низенький господин страдал от несварения желудка, к тому же его вовсе не интересовала вся эта история и он не знал, чем может помочь мистеру Фадби. Мало того, его оторвали от обеда. А он был голоден. И наконец – что самое главное – ему никогда не нравился сам мистер Фадби. Однако же разбойное нападение на дороге само по себе являлось происшествием весьма серьезным и неприятным, а потому он слушал повествование с притворным интересом и вниманием, напустив на себя самый глубокомысленный вид и в нужные моменты издавая звуки, призванные изображать сочувствие.
Чем дольше он слушал мистера Фадби, тем меньше тот ему нравился. И секретарю городской управы тоже. Было нечто в мистере Фадби, что отвращало от него людей, особенно если люди эти были ниже его по социальной лестнице. Церковный же сторож вообще хотел плевать на все на свете. Решив про себя (и не без оснований), что история эта не имеет к нему ни малейшего отношения, он сидел, откинувшись в кресле, и с преувеличенным вниманием изучал потолок.
История, которую излагал мистер Фадби, имела на удивление мало общего с действительностью. Это была сильно приукрашенная версия события, во время которого сам рассказчик проявил поразительное благородство. Сочинял он ее на всем пути к Льюису.
Он все еще говорил, когда в комнату вошел милорд. С томным видом поднеся к глазам лорнет, Карстерс обозрел честную компанию, небрежно поклонился и подошел к камину. Там он уселся в кресло и уже не обращал более внимания на собравшихся.
Мистер Хеджес с первого взгляда понял, что перед ним какой-то grand seigneur[6]6
Grand seigneur (фр.) – важный господин.
[Закрыть] и взмолился про себя, чтоб мистер Фадби говорил потише. Но сей оригинал, ободренный появлением еще одного слушателя, продолжил свое повествование с еще большим пылом и еще более громким голосом.
Милорд деликатно зевнул и поднес к ноздре понюшку табаку.
– Да-да, – суетливо заметил мистер Хеджес. – Однако не вижу, чем могу помочь вам. Разве что послать в Лондон курьера… Впрочем, если и послать, то, разумеется, за ваш счет.
Мистер Фадби тут же ощетинился.
– За мой счет, сэр? Вы сказали, за мой счет? Удивлен! Повторяю, я весьма удивлен!
– Вот как, сэр? Я, конечно, могу вызвать городского глашатая, чтоб тот описал лошадь, ну и… э-э… объявил о награде за поимку человека, который находился на этой лошади. Хотя… – тут он пожал плечами и покосился на секретаря городской управы, – не уверен, что от этого будет толк. Вы как считаете… э-э… мистер Бранд?
Секретарь поджал губы и развел руками.
– Боюсь, что нет. Скорей всего нет. Я бы посоветовал мистеру Фадби расклеить по округе прокламации, – и он снова откинулся в кресле с видом человека, внесшего свой вклад в общее дело и считающего таким образом свой долг исполненным.
– Ха! – огрызнулся мистер Фадби. И надул щеки. – Расходы, ясное дело, при этом предстоят немалые. Хотя я понимаю, сделать это необходимо. И если бы не ваше столь позорно трусливое поведение, Чилтер, да, именно, позорно трусливое, я бы не лишился тех двух сотен, – он фыркнул и грозно уставился на покрасневшего, но молчаливого Чилтера со смешанным выражением упрека и скорби. – Впрочем, мой кучер уверяет, что прекрасно запомнил лошадь, а вот всадника – нет, о нем он почти ничего не помнит. Чилтер! Что он говорил про лошадь?
– О, э-э… гнедая, мистер Фадби… Гнедая с белым полумесяцем на лбу и в одном белом чулочке.
Джек почувствовал, что ему самое время вступить в игру. Развернувшись в кресле, он направил свой лорнет на мистера Чилтера.
– Простите? – протянул он.
Глаза мистера Фадби оживились. Наконец-то сей благородный и изысканный джентльмен выразил интерес к происходящему. И он снова пустился рассказывать всю историю с самого начала специально для него. Карстерс смотрел на него холодно. Заметив это, на помощь поспешил мистер Хеджес.
– Да, э-э… да, мистер Фадби, именно так! Прошу прощенья, сэр, не имею чести быть…
– Ферндейл! – бросил Джек. – Сэр Энтони Ферндейл.
– Э-э… да… – мистер Хеджес поклонился. – Прошу прощенья за такую назойливость.
– Пустяки, – ответил милорд.
– Ах, вы так любезны! Дело в том, что эти… э-э… джентльмены имели несчастье на пути сюда э-э… подвергнуться нападению разбойника.
Сэр Энтони снова внимательно обозрел присутствующих через лорнет. На лице его застыло выражение сдержанного изумления.
– Все эти джентльмены? – недоверчиво переспросил он. – О Боже, Боже ты мой!
– Нет-нет, сэр! Не все. Только мистер… э-э… Фадби, – ответил потерпевший и увидел, как сэр Энтони коротко кивнул ему. Он тут же вскочил и, уперевшись костяшками пальцев в стол, медленно и с явным трудом поклонился. Сэр Энтони слегка наклонил голову, тогда к восторгу всех остальных присутствующих мистер Фадби поклонился снова – с еще большей величавостью. Мистер Хеджес не преминул заметить, как губы сэра Энтони слегка дернулись. Подождав, пока мистер Фадби сядет, он заметил:
– Да… мистер Фадби и мистер…
– Мой клерк! – рявкнул Фадби.
Сэр Энтони одарил мистера Чилтера самой приветливой улыбкой и снова обернулся к Хеджесу.
– Понимаю. Грабеж среди бела дня, вы сказали?
– Среди самого что ни на есть белого! – возмущенно загудел мистер Фадби.
– Э-э… да, да, именно, – встрял мэр, опасаясь, что история опять начнется с самого начала. – Хотелось бы знать, сэр, вы случайно не заметили э-э… животное, которое описывал… э-э… мистер Чилтер?
– Удивительное совпадение, – медленно начал Карстерс, – но я как раз купил кобылу, подходящую под это описание, – и он, вскинув бровь, вызывающе улыбнулся.
– Вот это номер! – воскликнул мистер Фадби. – Вот это, скажу вам, да!..
– Бог ты мой, сэр, что за странное совпадение! А не могли бы вы сказать, где именно купили эту кобылу и у кого?
– Не далее, как два часа назад. Купил у какого-то оборванца, по дороге сюда. Я еще подумал тогда… странно, что такой человек является владельцем такой кобылы, самой что ни на есть чистокровной, смею вас заверить, и отчего так хочет от нее избавиться.
– Он хотел избавиться, потому что понимал, что она его выдаст, – объяснил мистер Фадби.
– Несомненно. Может, желаете на нее взглянуть? Я пошлю своего слугу и…
– Ах, нет-нет! – возразил мэр. – Мы не осмелимся причинять вам такие хлопоты и…
– Какие хлопоты? Одно удовольствие, – отмахнулся Джек, от души надеясь, что мистер Фадби откажется видеть Дженни, которая, как он был уверен, непременно выдаст его, проявив особую привязанность к хозяину.
– Нет-нет, сэр Энтони, это совершенно ни к чему, уверяю, но все равно огромное спасибо. Ах, мистер Фадби, если бы вы только могли описать самого злоумышленника! Я так и вижу это объявление…
– Опишите его, Чилтер! – приказал Фадби, с каждой минутой становившийся все более раздражительным.
Тут Чилтер вдруг улыбнулся.
– Охотно, сэр, – ответил он. – С виду настоящий злодей, огромный, высоченный…
– А точнее? – осведомился секретарь управы. – Шесть футов?
– О да, все шесть! – солгал Чилтер. – И толстый-претолстый.
Джек передернул плечом.
– Толстый, вы сказали? – вкрадчиво спросил он.
– Ужасно толстый, – подтвердил мистер Чилтер. – И еще он так ужасно грубо и непристойно выражался…
– А лица его вы не разглядели?
Чилтер помедлил с ответом.
– Только рот и подбородок, – выдавил он наконец. – И еще я заметил у него длинный шрам, сбегающий от нижней губы прямо до э-э… самой шеи!
Карстерс непроизвольно дотронулся до своего безупречно гладкого подбородка. То ли маленький клерк был прирожденным романтиком, то ли по какой-либо иной причине просто не хотел, чтоб разбойника схватили.
– Ну-с, сэр Энтони? – спросил мэр. – Подходит это описание под вашего человека?
Милорд задумчиво хмурился.
– Высокий… – протянул он, – и толстый. Вы сказали толстый, ведь так, мистер Чилтер?
Мистер Чилтер тут же с готовностью подтвердил.
– Ага! И еще длинный шрам… Да, это он, сомнений быть не может. Мало того, – добавил Джек дерзко, – он еще и косил левым глазом. Заметнее приметы просто быть не может.
– Похоже, что так, сэр Энтони, – сухо сказал мэр. Он ни на грош не верил во все эти сказки про косоглазие и догадывался, что сей благородный джентльмен просто высмеивает их. Тем не менее, намерения разоблачить милорда у него не возникло – чем скорее он избавится от этого малоприятного дела, тем лучше. А потому он мужественно воспринял все эти абсурдные подробности, заметив, что разбойника отыскать будет проще простого, и уже приготовился уходить.
Секретарь управы тоже поднялся и похлопал церковного сторожа по плечу. Тот сразу ожил и все они проследовали за мэром на выход.
Мистер Фадби тоже поднялся.
– Сомневаюсь, что когда-либо увижу свои денежки, – ворчливо заметил он. – Если бы вы, Чилтер, не были бы столь…
– Позвольте предложить вам табачку, мистер Чилтер, – перебил его милорд и протянул клерку усыпанную драгоценными камнями табакерку. – Ну уж вы-то, сэр, надеюсь, хотите взглянуть на мою кобылу?
– Я в лошадях не разбираюсь, – фыркнул Фадби. – Зато мой клерк, похоже, все успевает заметить, – и он злобно усмехнулся.
– Тогда прошу, мистер Чилтер, окажите мне честь проследовать к конюшням. Ну, чтоб убедиться насчет кобылы… Мистер э-э… Фадби, ваш покорный слуга.
– Позвольте заметить, мистер Чилтер, я на вас обижен, – сказал Карстерс, идя с клерком через садик к конюшням.
– На меня, сэр?! О… Но… э-э… за что, сэр Энтони?
Тут он поднял глаза и увидел, что джентльмен смеется.
– Да, мистер Чилтер, обиделся и не на шутку. Вы обозвали меня толстяком.
Чилтер едва не хлопнулся в обморок.
– Вас, сэр? – ахнул он и с изумлением уставился на Карстерса.
– Да, а потом еще сказали, что я грязно выражался и что у меня какой-то шрам от рта до подбородка.
Мистер Чилтер стоял посреди тропинки, как громом пораженный.
– Так это вы, сэр?! Вы напали на нас? Вы были тем человеком, кто отворил дверцу кареты?
– Да, я – тот бесчестный негодяй. И прежде всего мне следует извиниться за то, что я распахнул дверцу именно с той стороны, где сидели вы. Однако объясните все же, что заставило вас с таким усердием лгать этим достопочтенным джентльменам?
– Сам не знаю, сэр. Наверное… просто вы мне понравились и… и…
– Понимаю. Что ж, удивительно мило с вашей стороны, мистер Чилтер. Скажите, чем я могу отблагодарить вас за эту услугу?
И снова клерк покраснел, а потом гордо вскинул голову.
– Благодарю вас, сэр, но мне ничего не надо.
К этому времени они уже дошли до конюшен. Карстерс распахнул двери и они вошли.
– Тогда не откажитесь принять от меня на память вот эту безделицу.
Словно завороженный смотрел мистер Чилтер на кольцо с изумрудом, который сиял и переливался в ладони милорда. Потом поднял на него глаза и пробормотал, запинаясь:
– Но это чересчур, сэр… Я… я…
– Вы его заслужили, клянусь! – умоляющим тоном произнес Карстерс. – Ну же, мистер Чилтер! Не станете же вы обижать меня отказом. Сохраните его на память о… толстом человеке, который столь грубо обошелся с вами на дороге.
Клерк взял кольцо дрожащими пальцами.
– Благодарю вас, огромное-преогромное…
– Нет, это я должен сказать вам спасибо… Ладно, идемте же, посмотрим мою Дженни! Как ты там, а, девочка? – при первом же звуке его голоса кобыла резко повернула голову к хозяину, тонко заржала и забила копытом.
– Ничего не понимаю, сэр! Как это вы оказались разбойником? Почему и за что вознаградили меня, почему доверились?.. Но все равно, спасибо.
Произнося эти слова, мистер Чилтер дотронулся до руки милорда и во второй раз в жизни ощутил прикосновение его крепких и одновременно нежных пальцев.
– Бог ты мой, ваша милость! Вы же свой изумруд потеряли!
– Не потерял, Джим. Я его подарил.
– Вы… вы… подарили, сэр?!
– Угу. Маленькому паучку.
– Н-но…
– К тому же он обозвал меня толстяком…
– Толстяком, сэр?
– Да, самым настоящим толстяком. Кстати, позволь сообщить тебе, что я купил Дженни сегодня в Фиттеринге, у одного мерзопакостного злодея, который обобрал мистера Шмеля, – и он вкратце обрисовал Джиму, что произошло с ним сегодня внизу. Когда он закончил, слуга удрученно покачал головой.
– Эх, видать, вы так никогда ничему и не научитесь, сэр! – проворчал он.
– Я? А что такого я сделал?
– Ну к чему это вам понадобилось рассказывать все этому паучку, сэр? Это ж ни в какие ворота не лезет! Ведь он наверняка проболтается толстяку и тогда на нас ополчится весь город.
– Это лишь свидетельствует о том, как плохо ты разбираешься в маленьких паучках, – спокойно заметил ему хозяин. – Дай-ка мне лучше пудру!
