Текст книги "Переполох в Бате"
Автор книги: Джорджетт Хейер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)
Оглядев весь театр и заметив с изумлением, что миссис Флор находится в ложе, Жерар в первом же антракте поспешил наверх и встретил компанию мистера Горинга на пути в фойе. Он был удостоен дружеского приветствия со стороны миссис Флор, легкого поклона от мистера Горинга, а Эмили послала ему столь значительный взгляд, что юноша сразу же понял, что утром произошло нечто непредвиденное, так как мистер Горинг был занят тем, что сторожил место миссис Флор у стены, Жерару было совсем нетрудно увлечь Эмили в другой конец фойе, и там взволнованным шепотом она рассказала о полученных письмах, моля о поддержке и совете.
Жерар не стал преуменьшать опасность. Более того, он даже преувеличивал ее. Известие о том, что опекун прибывает в Бат, словно Немезида, переполнило его горечью и заставило мозги работать быстрее обыкновенного. Робкое предложение приехать самому на площадь Бофор, чтобы предстать перед Ротерхэмом и защитить ее, он поспешно отверг, вымолвив лишь:
– Бесполезно!
Эмили заломила руки:
– Тогда они заставят меня поступить именно так, как хотят! Я не смогу им возразить, Жерар! Но, может быть, мама и леди Серена правы и не так уж плохо выходить замуж за лорда Ротерхэма?!
– Нет! – произнес Жерар. – Это будет значительно страшнее, чем вы полагаете! Я говорю вам, Эмили: Ротерхэм – тиран! Он заставит вас выполнять любую его волю. Вы станете целиком подвластны ему, я-то уж точно знаю! Вы не видели его во время приступа гнева, моя дорогая! Он не владеет собой! Слуги его трепещут перед ним, и у них есть основания. – Он увидел, как она побледнела, и решил не развивать эту мысль. – Вы не должны встречаться с ним. Все будет потеряно, если только вы с ним увидитесь – он грубый деспот! Эмили, мы должны сбежать!
Не стоило ожидать, что она сразу же осознает его предложение. Она была просто шокирована его словами, но когда Жерар поведал ей о своих страданиях, доставленных Ротерхэмом, когда он пересказал ей о некоторых кошмарах своей собственной жизни, заявил, что не способен вообразить все последствия гнева маркиза, открыл, что именно происходит в Бате, – она была готова согласиться на что угодно, лишь бы он спас ее. Люди начали расходиться из фойе, Жерар едва успел закончить разговор, как на них обрушилась миссис Флор. Однако он успел предупредить Эмили, чтобы она не говорила ничего бабушке и что встретятся они на следующий день в десять утра.
– Положитесь на меня! – сказал он. – Вы в безопасности, потому что я о вас позабочусь.
Эти несколько высокопарные слова казались музыкой для ее слуха. От природы зависимая, Эмили была только рада переложить часть своих забот на его плечи, а так как он больше не советовал ей встретить своих тиранов с решимостью, она начинала думать, что, может быть, смогла бы его полюбить, если выйдет за него замуж. В конце концов, он добр, мягок и очень ее любит; и хотя он не был ее идеалом, она решила, что вместе они могли бы хорошо жить.
Ее страхи улеглись, и Эмили смогла насладиться второй половиной пьесы. И все же настроение ее упало, поэтому, когда Горинг сопровождал их домой, миссис Флор спросила:
– Ну а теперь, милая моя, скажи-ка, что же стряслось? Ты ходишь как в воду опущенная – и все потому, что завтра утром приедет твоя мама? Тогда ты просто дура!
– Я боюсь, что мама захочет забрать меня отсюда, бабушка.
– Бог с тобой, моя сладкая! – воскликнула миссис Флор, целуя ее в щеку. – Значит, ты просто не хочешь расставаться со своей бабушкой?! Что же, не отрицаю, малышка, мне нравится слышать это, но большого смысла в твоих словах не вижу. Я не удивлена, что твоя мама несколько нетерпелива, ведь голова ее переполнена мыслями о твоем свадебном наряде, скоро и ты станешь думать только об этом. Боже, как я мечтаю читать сплетни о тебе во всех газетах, когда ты станешь маркизой. Думай о том, что тебя ожидает, и не печалься о своей бабушке!
Эта речь о мечтах и намерениях показала Эмили, что бабушка, как и мама, жаждала увидеть свою внучку маркизой!.. Эмили поцеловала ее и пошла наверх, планируя свой побег на следующий день, моля, чтобы план этот не разрушил приезд жениха, думая о том, куда именно Жерар ее повезет.
Глава XX
Когда на следующий день Серена прибыла на Борфор, сидя на прекрасной кобыле в сопровождении грума, то была несколько удивлена, не увидев наемной лошади перед домом миссис Флор. Эмили обычно, радуясь возможности совершить прогулку с такой великолепной наездницей, заказывала экипаж за двадцать минут до назначенного часа. Как только из окна она видела стройную фигурку, заворачивающую за угол бульвара, Эмили выбегала из дома и садилась в карету.
– Будь добр, постучи в дверь, Фоббинг, – сказала Серена, протягивая руку груму.
Но не успел он подойти к парадной двери, как та открылась и появился мистер Горинг. Он подошел к лошади и, глядя в прекрасное лицо наездницы, произнес мрачно:
– Леди Серена, миссис Флор любезно просит вас зайти на минуту в дом.
Она изумленно подняла брови:
– Конечно. Что-то не так?
– Боюсь, что стряслось нечто неприятное, – ответил он уныло и протянул руку. – Можно вам помочь?
– Спасибо, не стоит. – Одним легким привычным движением она приподняла длинную юбку. В следующую минуту девушка передала поводья Фоббингу. Она перекинула шлейф юбки через руку и вместе с мистером Горингом вошла в дом. – Эмили больна? – спросила она.
– Нет, она здорова. Думаю, лучше вам узнать обо всем от самой миссис Флор. Я прибыл сюда лишь несколько минут назад, но проведу вас к ней. Должен предупредить вас, что она весьма огорчена, леди Серена.
– Боже Праведный, что же произошло? – воскликнула та, спеша к лестнице и по-прежнему держа хлыстик в руке.
Мистер Горинг шел за ней следом, а на втором этаже проскользнул вперед, чтобы распахнуть перед девушкой дверь. Серена вошла легкой походкой и на пороге замерла в изумлении от картины, которая предстала ее глазам.
Миссис Флор, все еще одетая в домашнее платье, лежала в глубоком кресле, ее экономка давала ей нюхать жженое перо, а горничная стояла рядом на коленях и растирала ей руки.
– Моя дорогая! Ради Бога, скажите, что случилось? – спросила Серена.
Экономка, вытирая слезы, проговорила сквозь всхлипывания:
– Ее бедное сердце, моя леди! Шок вызвал у нее такое сердцебиение, что она едва не скончалась. Несколько лет назад доктор сказал мне, что ей следует поберечься, и вот теперь я вижу, насколько он был прав! О, миледи, какую змею она согревала у себя на груди!
Горничная начала всхлипывать в знак симпатии. Серена увидела, что обычно ярко-красное лицо миссис Флор приобрело опасно серый оттенок. Она открыла глаза и слабым голосом произнесла:
– О, моя дорогая! Что мне делать? Почему она ничего мне не сказала? Что же я за глупая старая дура! Что мне теперь делать?
Серена бросила хлыстик на стол, сняла элегантные перчатки и произнесла властным голосом:
– Вы должны сохранять полное спокойствие, мэм! Придите в себя сначала! Милочка, поднимитесь наверх и принесите своей хозяйке что-нибудь успокоительное. Слушайте, вы, идиотка, уберите эти перья! Мистер Горинг, помогите мне перенести миссис Флор на софу.
Он был отзывчив, но сомневался, стоит ли это делать, сказав тихо:
– Лучше вызвать дворецкого: для нас с вами она слишком тяжела.
Серена разложила несколько подушек на софе и коротко ответила:
– Берите ее за плечи и не говорите чепухи.
Вытянувшись на софе во всю длину, миссис Флор застонала, но вскоре ее лицо начало розоветь. Она все пыталась заговорить, но Серена держала ее за руку, приговаривая:
– Успокойтесь сначала, мэм!
Когда вернулась горничная со стаканом воды и растворенным успокоительным средством в дрожащих руках, Серена взяла стакан и, поднеся его к губам страдалицы, заставила ее выпить лекарство. Вскоре дыхание миссис Флор стало нормальным. Экономка убрала вонючие перья и время от времени подносила к носу миссис Флор флакон с уксусом, а горничная обмахивала хозяйку номером «Морнинг пост».
Серена отошла к окну, где стоял мистер Горинг:
– Чем меньше она будет говорить, тем лучше для нее, – сказала девушка шепотом. – Ну а теперь расскажите мне, пожалуйста, что произошло? Отчего миссис Флор так расстроилась?
– Эмили… мисс Лэйлхэм… она ушла из дома, – ответил он тем же мрачным тоном. Серена широко раскрыла глаза. – Она сбежала, мэм. И оставила письмо своей бабушке.
– Боже Милостивый, где же оно?
– Дайте ей письмо, Нэд! – приказала миссис Флор, пытаясь сесть. – Ну что вы делаете, Стоук, не пытайтесь меня укладывать. Дайте мне нюхательную соль и уходите! Вы мне больше не нужны, и вы тоже идите, Бетси. Ну что вы все ревете? Нэд, не уходите! Если кто-то способен на решительные действия, то только вы – не мчаться же мне через всю страну, да и что толку, если я это сделаю. Девочка моя, ну почему ты ничего не говорила своей бабушке?!
Мистер Горинг поднял клочок бумаги со стола и вручил его Серене.
«Дорогая моя бабушка, – начиналось письмо, написанное неуверенным почерком Эмили, – я в растерянности, так как мне очень не нравится Вас огорчать, но я не могу выйти замуж за лорда Р., несмотря на его благородное происхождение, потому что он пугает меня. Лорд написал мне ужасное письмо, и он приезжает сюда. Вдвоем с мамой они заставляют меня сделать то, что им нужно, но это невыносимо. Хотя мне это не по душе, но я уезжаю не попрощавшись. Молю Вас, не злитесь на меня, моя дорогая бабушка. Ваша любящая Эмили. P. S. Пожалуйста, не говорите ни маме, ни лорду Р., куда я поехала».
– Вам было бы затруднительно это сделать! – сказала Серена, дочитав постскриптум. – О легкомысленная дурочка! Моя дорогая мэм, я прошу у вас извинения, но за подобную глупость она заслуживает хорошей трепки. Какого черта она пишет подобные глупости? Ротерхэм «написал ей ужасное письмо»… Что за чушь! Неудивительно, если он проявляет некоторое нетерпение, но писать о нем как о каком-то чудовище просто отвратительно!
– Но она боится его, леди Серена! – сказал мистер Горинг.
– Мне следовало бы знать, что это дело рук Сьюки, – сказала миссис Флор, и в голосе ее звучали угрызения совести. – Разве в самом начале я не подозревала этого? Но тогда Эмили написала мне письмо, и оно показалось мне таким счастливым, что я подумала… Бедный ягненочек, если бы у меня только хватило смелости рассказать ей, что я думаю о Сьюки, а я этого ни разу не сделала, мне и в голову не приходило, что она может испугаться жениха! И вот сегодня сюда приезжает Сьюки, а я не знаю, что ей сказать, как объяснить, что я не уберегла Эмили. Дело не в том, что для меня что-то значит Сьюки – я так ей об этом и скажу, ну а что касается этого драгоценного маркиза, пусть только осмелится показаться здесь! Пусть только попробует – он узнает, что почем! Так перепугать мою малышку, а ведь именно он это сделал. Прошлой ночью – о, Нэд, – мне показалось, что она была огорчена лишь тем, что Сьюки собиралась ее отсюда забрать, а я-то лишь говорила, что ее мать озабочена свадебными нарядами, и она конечно же решила, что я так же настроена на эту свадьбу, как моя дочь. Что же мне теперь делать? Когда я думаю о малышке Эмили, которая одна куда-то бежит, где-то прячется…
– Вы можете быть уверены в одном, мэм, – прервала ее Серена. – Она убежала не одна.
Мистер Горинг испытующе посмотрел на нее:
– Вы говорите о молодом Монкслее?
Серена пожала плечами:
– Мне будет жаль этого мальчика, если до ушей Ротерхэма дойдет, что это он убедил Эмили сбежать! Если ему удастся уйти подобру-поздорову, то он может благодарить судьбу. Миссис Флор, умоляю, не плачьте! Конечно, он приезжал сюда не для того, чтобы навестить друзей, а чтобы увидеть Эмили. Вы разве не почувствовали сразу беды?
– Нет, моя дорогая, не почувствовала, потому что Эмили сказала, что он подопечный маркиза, и мне показалось нормальным пригласить его. К тому же он выглядел столь безобидно – я пригласила его проводить нас на гала-спектакль.
Серена улыбнулась, но сказала:
– Поверьте, дорогая мэм, бегство это было задумано им, а не Эмили! Более того, я могу поставить на кон свои драгоценности – всю эту чушь насчет Ротерхэма ей вбил сам Жерар! Но давайте не будем тратить время попусту и обсуждать эту чепуху. Для нас самое важное – вернуть ее назад. Мистер Горинг, мне потребуется ваша помощь.
– Буду счастлив сделать все, что в моих силах, леди Серена, чтобы вернуть мисс Лэйлхэм. Но никогда в жизни я не смогу заставить ее выйти замуж за человека, которого она боится, – ответил он прямо.
– Покажите мне кого-то, кто на это отважится! – сказала миссис Флор. – Но верните мне ее, и тогда уж я пошлю куда подальше этого маркиза, да и Сьюки в придачу.
– Речи нет о том, чтобы вынуждать ее выходить замуж за Ротерхэма, – сказала Серена. – Но когда она вновь его встретит… Думаю, что ужасный портрет – сплошной вымысел. Итак, известно ли, когда именно она покинула дом?
– Никто не знает, потому что никто не видел, как она уходила, но это произошло не ранее десяти часов, потому что Бетси клянется, что, проходя мимо ее спальни, она слышала, как та ходила по комнате. Эмили съела кусок хлеба с маслом и выпила чашку кофе перед тем, как уйти, а Стоук говорит, что завтрак ей относили в комнату без четверти десять, как обычно. Я не встаю сама к завтраку, поэтому Эмили тоже носят завтрак в постель.
– О, вот это уже лучше! – сказала Серена. – Я опасалась, что она, возможно, уехала еще ночью, и тогда нам на самом деле пришлось бы предпринять серьезные меры. Мистер Горинг, вы встречали Жерара Монкслея?
– Я видел его прошлым вечером в театре.
– Значит, вы сумеете его описать, – сказала Серена отрывисто. – Нельзя не отдать должное Жерару – он собирается жениться на Эмили, хотя я не могу себе вообразить, как именно он собирается это сделать: ведь ни он, ни она еще не достигли совершеннолетия. Если он вздумает отвезти ее в Гретна Грин, то откуда он возьмет деньги на эту поездку – не знаю! Возможно, они поедут в Лондон и попытаются получить какое-то особенное разрешение.
– Дорогая, а если предположить, что он уже имеет такое разрешение в кармане? – воскликнула миссис Флор. – Предположим, он поехал в Уэллс или Бристоль и уже женился на ней? О нет, я не хочу даже об этом думать!
– Не огорчайтесь, мэм, вряд ли ему удастся как-то доказать, что он уже совершеннолетний.
– Леди Серена права, мэм, – вмешался Горинг. – Ему потребуется предъявить документ, потому что он выглядит мальчишкой. Что же вы хотите, чтобы я сделал, леди Серена?
– Побывайте в почтовых отделениях города. Наверное, вы должны их хорошо знать. Выясните, не нанял ли Жерар карету? И если да, то куда именно отправился. Вы приехали сюда из Бристоля?
– Я приехал сюда, мэм, в собственном экипаже. Если смогу узнать дорогу, по которой они поехали, то я сразу же отдам распоряжение относительно лошадей и отправлюсь в путь.
– Нэд Горинг, я готова ехать за Эмили хоть на край света, но сделать это хочу прилично! – объявила миссис Флор. – Неужели вы полагаете, что я поеду в каком-то открытом экипаже? Карета, запряженная четверкой лошадей, – вот что мне нужно.
– Моя дорогая мэм, вам лучше остаться дома, – сказала Серена. – Совершенно не стоит прыгать на ухабах, да еще неизвестно, как надолго затянется это путешествие, тем более что наши поиски необходимо держать в секрете. Если Ротерхэм на самом деле направляется в Бат, то его необходимо остановить. Какими бы напряженными ни были их отношения с Эмили, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы он узнал, как скандально себя ведет невеста. И леди Лэйлхэм также не стоит об этом знать. Вы должны сказать им обоим, что Эмили уехала вместе с компанией поразвлечься за город. Ну а свой экипаж оставьте там, где он сейчас находится. Мы сумеем догнать беглецов быстрее, если сразу же пустимся в путь, и не стоит об этом говорить всякому встречному и поперечному. Этого мы должны избегать всеми возможными средствами.
Нэд уставился на нее:
– Неужели вы едете, мэм?
– Конечно, я обязательно еду! – ответила Серена нетерпеливо. – Как вообще вы думаете справиться без моей помощи? Вы не имеете никакого отношения к Эмили, поэтому не сможете заставить ее вернуться. А произойдет вот что, держу пари: Жерар и вы будете драться на дуэли, а почтовые служащие станут вашими секундантами. Ну а нам расхлебывай все это!
Он был слишком удивлен, услышав подобное заявление от леди, и поэтому даже не улыбнулся абсурдной картине, которую она нарисовала:
– Ну не стоит вам ехать, мэм! Вы просто не подумали обо всем хорошенько. Они уже уехали на много миль вперед. Не стоит этого делать – вы устанете до смерти!
– Мистер Горинг, вы когда-нибудь охотились с Коттесмором? – спросила Серена.
– Нет, мэм, не охотился, но…
– А я охочусь с ним каждый год! – сказала она. – А там такие дикие места, что не каждому по плечу. Поэтому, умоляю, не стоит обо мне беспокоиться. Лошадь у меня выносливая, к тому же она хорошо отдохнула. Единственная сложность – ваша упряжь.
Сильно развитое чувство приличия не позволило Нэду Горингу представить, как это леди в открытой коляске поедет за много миль от Бата… но никаких иных действий, чтобы воспрепятствовать ее плану, он не предпринял. Горингом владело то же чувство, что и майором Киркби – его как будто несла неуклонно вперед мощная воля, против которой невозможно бороться. Стало совершенно ясно, что леди Серена конечно же возьмет инициативу в свои руки. Еще он подумал, что ночью они могут оказаться вдали от жилья и в ее распоряжении не будет даже щетки для волос, а сопровождать будет единственный джентльмен. Но этот вопрос он не осмелился ей задать. Вместо этого Нэд сказал:
– Я знаю, где я могу найти хорошую лошадь, леди Серена.
– Отлично! Значит, идите и скорее доставайте лошадь! Скажите моему конюху, пожалуйста, что планы изменились. Я собираюсь присоединиться к пикнику, который затеяла мисс Лэйлхэм, пусть он накормит мою кобылу, пока я подготовлюсь к поездке.
– Вы не возьмете его с собой?
– Нет, конечно нет, он будет только мешать, станет меня убеждать, чтобы я повернула назад. Лучше уж мы поедем с вами, мистер Горинг! – ответила она, и улыбка вспыхнула на ее лице.
Он запинаясь проговорил, что сочтет за честь служить, и ушел, чтобы выполнить ее поручения.
Миссис Флор, которая без сил сидела на софе и слушала их беседу, с надеждой поглядела на нее:
– Мне не следовало бы вас отпускать, миледи. Что теперь скажет леди Спенборо?
Серена засмеялась:
– Ничего, мэм! Я собираюсь написать ей, а Фоббинг отвезет письмо. Я должна сообщить ей, что именно заставило меня уехать. Можете быть уверены, что обо всей этой истории она никому не сообщит. Можно мне написать за вашим столом?
– Да, миледи, – ответила миссис Флор совершенно механически. Она сидела и нервно теребила платок, затем неожиданно спросила: – Что же делать? Чем он так напугал бедного ребенка? Почему он сделал предложение, если даже не любит ее?
– Дело не в этом, – сказала Серена сухо. – Ответить на этот вопрос невозможно. Но я думаю, мэм, дело в том, что он влюблен в нее очень сильно, а Эмили пока еще не в состоянии понять этого. Она очень молода – просто дитя, поэтому, если я не ошибаюсь, она так и встревожена. В конце концов, что она может знать о любви? Несколько флиртов, восхищение такого мальчика, как Жерар, протесты, комплименты, скромные поцелуи! Ничего подобного она не дождется от Ротерхэма. Ее испуг только возбуждает его! Я верю, что маркиз дал ей понять, что с ним не стоит шутить, но чтобы он дал ей серьезный повод для такого странного поведения…
– Да, в том, что вы говорите, есть значительная доля истины, – согласилась миссис Флор. – Но ведь совершенно понятно, что она не любит его.
– Она никого вообще не любит, – ответила Серена. – И нет ничего особенного в том, что невеста не испытывает к своему жениху ничего, кроме обычной симпатии.
– Но похоже, что и он ее не слишком-то любит! – сказала миссис Флор, несколько оживляясь. – И более того, если брак без любви хорош для людей светских, то мне это совсем не нравится. Если Эмили не любит жениха, то и замуж за него не выйдет!
Серена оторвала взгляд от недописанного письма:
– Поверьте мне, мэм, разрыв помолвки не принесет ей ничего, кроме печали.
– Вы, конечно, знаете, о чем говорите… – заметила миссис Флор.
– Да, вы правы, – ответила Серена, макая перо в чернильницу.
– Сьюки и ее бесконечные амбиции… – произнесла миссис Флор неожиданно с горечью. – Не стоит мне вам об этом говорить. Я знаю людей! Вы разорвали свою помолвку, и все лишь сказали, что отвергли невыгодную сделку. Но если Эмили так поступит, станут говорить, что маркиз сам разорвал эту помолвку!
– Я ведь не говорила, что мне самой было от этого хорошо.
Миссис Флор глубоко вздохнула:
– Я не знаю, что сделать, для того, чтобы все кончилось хорошо, вот в чем дело. Если вы правы и окажется, что внучка его тоже любит, мне не хотелось бы портить ее судьбу, потому что у меня нет сомнений: ей хочется стать маркизой. В то же время – и можете в этом быть совершенно уверены – я не пущу маркиза в дом, пока Эмили не привезут в целости и сохранности. Слуги объяснят ему, что она уехала на пикник и скорее всего не вернется допоздна. О Боже, что же будет, если вам сегодня не удастся вернуть ее домой? Если беглецы остановятся на какой-нибудь почтовой станции, то тогда их уже можно будет не найти совсем!
– Я хорошо знаю Жерара, – возразила Серена. – Вполне вероятно, что он станет настаивать, чтобы ехать и ночью, мэм. Он постарается, чтобы между ними и Ротерхэмом оказалось как можно большее расстояние – и совершенно правильно! Но если только мистер Горинг сможет узнать, по какой дороге они поехали, я не сомневаюсь, что мы догоним их до наступления темноты.
Мистер Горинг вернулся на площадь незадолго до полудня и взбежал вверх по лестнице с выражением радости на лице.
Серена произнесла, как только он вошел в гостиную:
– Вы знаете, куда они поехали. Поздравляю вас, мистер Горинг! Вы оказались значительно проворнее, чем я думала.
– Мне просто повезло, – сказал он краснея. – Я мог бы обойти дюжину станций, прежде чем нашел бы нужный дом. Но случилось так, что новости я узнал во втором доме, куда заглянул. Можно не сомневаться в том, что именно Монкслей нанял почтовый дилижанс рано утром и приказал, чтобы он дожидался на Куини-сквер в десять утра. Желтого цвета дилижанс, запряженный парой лошадей.
– Хорошо, должна я сказать! – воскликнула миссис Флор с возмущением. – Уж если он вздумал увести Эмили, мог бы это сделать поэлегантнее. Пара лошадей! Это просто какое-то убожество!
– Мне кажется, что у мистера Монкслея не слишком-то тугие карманы, – ответила Серена.
– Совершенная правда! Куда они отправились, мистер Горинг?
– Дилижанс был нанят до Уолверхэмптона, мэм, и поэтому, кажется, наши догадки были верными.
– Уолверхэпмтона? – спросила миссис Флор. – Ну вот вам и ключ к загадке! Он, конечно, хорош! Да как ему в голову могла прийти мысль везти Эмили в свадебное путешествие в промышленный город?
– Нет, нет, мэм! Думаю, вам не стоит этого бояться! – сказала Серена, смеясь. – Все так, как я вам сказала. Жерар просто экономит деньги. Помяните мое слово, далее они поедут почтовой каретой до самого побережья. Ничего! – добавила она мягко, увидев, что по лицу миссис Флор уже проскользнуло раздражение. – Они не доедут ни до Уолверхэпмтона, ни до какого-то другого места.
Мистер Горинг разложил на столе карту:
– Я купил ее, так как знаю очень хорошо местность вокруг, но если нам придется ехать дальше Глостера, я, пожалуй, буду в растерянности.
– Отлично! – сказала подошедшая Серена, опираясь одной рукой на стол и внимательно изучая карту. – Они, должно быть, едут по дороге на Бристоль, хотя она и длиннее. Мы прибыли в Бат из Милверли дорогой из Нейлсуорта, но путь очень плохой – временами лошадям приходится идти шагом. Как далеко это от Бристоля?
– Двадцать с половиной миль. Они доехали туда за час. От Бристоля до Глостера около тридцати четырех миль – отличная дорога. Беглецы, должно быть, сменили лошадей через десять миль за Бристолем, у Шип-Инн, или продолжили путь до Филфилда, пятнадцать миль после Бристоля.
– Им не удастся обойтись парой лошадей.
– Следующая перемена лошадей произойдет у Кембридж-Инн, здесь, примерно в миле от Черч-Энда, и десяти миль не доезжая до Глостера. Если бы мы знали, когда они выехали из Бата…
– У нас есть точное время их отъезда. Жерар приказал подать лошадей на Куини-сквер в десять, но в десять Эмили все еще находилась у себя в спальне. Когда вы узнали, что ее нет в комнате, мэм?
Миссис Флор беспомощно покачала головой, но мистер Горинг, обдумывая что-то, сказал:
– Я прибыл сюда примерно за четверть часа до того, как вы сюда приехали, леди Серена.
– Значит, можно предположить, что они отбыли примерно минут десять – пятнадцать одиннадцатого. Ну что же, нас разделяет лишь полтора часа! Что я хочу, так это догнать их до того, как они приедут в Глостер. До этого пункта одна дорога, и мы можем ехать, никуда не сворачивая, но после Глостера они расходятся в разные стороны, и можно сбиться со следа. Итак, мы отправляемся по дороге на Нейлсуорт до Бадминтона, затем напрямик едем до Дарсли – отличное место, между прочим! – и вот мы на дороге Бристоль – Глостер!
Нэд кивнул:
– Дорога выходит на Кембридж-Инн.
– И здесь уже след будет горячим! – сказала Серена, и глаза ее загорелись. – Едем!
– Я готов, но нам предстоит проехать миль двадцать пять, вы уверены, что…
– Моя кобыла может преодолеть их без труда! – сказала девушка радостно, натягивая перчатки. – Нам необходимо лишь отделаться от Фоббинга. Самое плохое в конюхе, который учил тебя ездить верхом еще ребенком на пони, – это то, что его нельзя просто так отослать, без объяснений. Я скажу ему, что наша компания для пикника не собирается раньше половины первого, и попрошу его отнести письмо леди Спенборо, а вы, миссис Флор, получите свою любимую Эмили дотемна. Обещаю вам, и, пожалуйста, не мучайте себя больше!
Мистер Горинг открыл дверь и придержал ее, чтобы пропустить Серену, но сам задержался и сказал миссис Флор:
– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы доставить Эмили домой, но… не заставляйте ее выходить замуж за Ротерхэма!
– Можете быть уверены – я этого не допущу.
– Она еще слишком молода, чтобы вообще выходить замуж, – сказал он и заколебался, как будто желая еще что-то добавить. Затем все же пожелал миссис Флор всего хорошего и вышел следом за Сереной.
