сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)
Когда Джорди открыла глаза, поняв, наконец, что прекрасный сон о неземной музыке, ласкающей ее слух, несколько более реален, чем казалось на первый момент, локоть Оливии уже покоился на невысокой спинке дивана, почти касаясь ее ног. Сама хозяйка пансионата о чем-то негромко, но весело переговаривалась с Эрикой и Майклом.
Первые несколько секунд Джорди просто смотрела на нее с замиранием сердца. Замирание не помогало, и сердце колотилось так, как будто дремало вместе с ней, а, проснувшись, желало наверстать упущенное. Оливия была так близко. Джорди чувствовала бедром тепло ее тела. Чувствовала, как та дышит, ровно, спокойно. Бедро трепетало бы, если могло.
– Выспалась? – услышала она голос Эрики.
Оливия тут же повернулась к проснувшейся девушке, и они встретились взглядами.
– Выспалась? – ласково повторила молодая женщина, когда Джорди ничего не ответила Эрике.
Девушка продолжала восхищенно смотреть ей в глаза, боясь вздохнуть, пошевелиться. Отвечать никак не входило в ее планы. Лишь бы успеть насмотреться.
– Видимо, еще не совсем, – рассмеялась Оливия. – Пойдем, я провожу тебя и Майкла в ваши комнаты.
Вот тут, наконец, Джорди вспомнила о существовании Эрики. Она повернула к ней голову, недоумевающе нахмурив брови.
– Тебе не послышалось, – ответила та на ее безмолвный вопрос.
Оливия поднялась, Джорди с Микки последовали ее примеру.
– Спокойной ночи? – неуверенно спросила девушка у Эрики, уже стоя на пороге.
Наступающие сумерки сгущались за окном, позволяя ломаной линии гор постепенно превращаться в ровное синее полотно неба.
– Спокойной, – с улыбкой кивнула Эрика.
Не успели они выйти в коридор, как Майкла забрала мама. Тереза быстро шла им навстречу, уверенно и с силой переставляя свои мощные ноги с крупными лодыжками. Белый халат ее развевался при ходьбе. Вот с кем-кем, а с ней Джорди не хотелось иметь разногласий ни по какому поводу. Женщина выглядела так, будто легко и не морщась могла свернуть голову любому крупному животному. Наверное, именно такие физические силы были необходимы для работы на кухне.
– Хорошо, что я всегда знаю, где его искать, – сказала Тереза, подходя к ним.
Она улыбнулась, и у девушки отлегло от сердца. С улыбкой Тереза представала совершенно безобидной.
– Кого ты сейчас имеешь в виду? – спросила ее Оливия.
– Вас обеих, – ответила женщина после того, как быстро посмотрела сначала на одну, потом на другую.
Джорди с Оливией попрощались с Микки и Терезой, и вскоре остались одни в заполненном сумраком коридоре.
– Моя комната там, – сказала Джорди.
Она осторожно указала рукой и глазами в сторону от себя, сама при этом не двигаясь с места. Она не сильно рассчитывала на то, что Оливия решится на самом деле проводить ее. Ситуация была неловкая и затягивающая в свой сладкий плен одновременно.
Оливия почти свысока, с вызовом, как всегда, прячась за маской уверенности в себе, посмотрела на Джорди, будто совершенно не была застигнута врасплох. А может, так и было на самом деле. Что-то вязкое и приятное заполняло собою грудь Джорди, ее легкие, подступало к горлу, грело солнечное сплетение, и вот она уже впитывала это что-то вместе с окружавшим их сумраком.
– Пойдем, – сказала Оливия, приглашая ее жестом.
Как и всегда, хозяйка пансионата, хозяйка положения. Джорди почувствовала, как кровь стала более вязкой, а ноги ватными.
– Конечно. Это же твое королевство, – улыбнулась она.
Они неспешно двинулись по направлению к комнате девушки. Шли так, будто темнеющий коридор был прогулочным променадом или аллеей в одном из парижских парков. И будто был приятный вечер, теплый ветерок обдувал их, а рядом прогуливались другие пары.
– Спокойной ночи, – сказала вынырнувшая из темноты Барбара и пробежала мимо них.
Оливия доброжелательно кивнула и улыбнулась старушке. Она вообще весь вечер улыбалась. Никаких следов внутренней борьбы на ее прекрасном лице, обрамленном золотой волной волос. В глубине серо-зеленых глаз уверенность, даже искорка веселья, отблеск игры.
– Мы пришли, – сказала Джорди, останавливаясь.
Она все ходила первой, давай возможность Оливии сделать решающий шаг, ответить, разбить в дребезги ту непонятную ситуацию, которая возникла между ними. Потому что сама Джорди этого сделать не могла.
– Да, – ответила ей Оливия.
Она тоже остановилась и посмотрела на девушку. Выжидающе, неуверенно. Куда только все подевалось.
«Ну вот», – подумала про себя Джорди, – «Она ничего еще не решила».
Сумрак полностью заполнил коридор, потяжелел, окружая двух женщин, создавая иллюзорное ощущение невидимости, защищенности.
– Что у нас с электричеством? – спросила Оливия, сообразив, наконец, что темнота эта не совсем естественна для обычно освещенного на всю ночь коридора.
– Ничего, – ответила Джорди, делая шаг ей навстречу.
Касаясь ее талии одними кончиками пальцев, она подтолкнула женщину к стене. Оливия послушно отступила назад. Джорди наклонилась к ней, та не шевелилась. Только смотрела на девушку, и зрачки ее становились все шире. Джорди поцеловала ее. Оливия не ответила. Точнее ответила, но как-то слишком робко, безжизненно, будто из вежливости или страха, а не из-за чувства.
Джорди отстранилась. Такой поцелуй ей был не нужен. Она опустила руки, и Оливия чуть заметно вздохнула. Они смотрели друг на друга. Одна с непониманием и вопросом, другая с сожалением, извинением, раскаянием.
– Спокойной ночи, – сказала, наконец, Оливия, когда выдерживать взгляд Джорди стало невыносимым.
– Спи сладко, – ответила ей Джорди, но женщина уже не слышала ее.
Она была далеко, так как ушла до того, как девушка обрела дар речи.
Глава 36. В глиняных джунглях.
– Я искала тебя.
Эрика догнала Оливию на подъездной аллее пансионата. Молодая женщина решила начать рабочий день с прогулки. И это было понятно. Утренний ливень превратил горный воздух в наполненный яркими густыми запахами эликсир. И женщина, прикрыв глаза, вдыхала его, наслаждаясь каждым глотком. Она медленно шла по направлению к воротам, то в задумчивости поднимая голову к просветлевшему небу, то рассеянно проводя рукой по подросшим розовым кустам, прикасаясь к нежным распустившимся цветкам. Услышав помощницу, она остановилась и выжидающе повернулась к той.
– Завтра должны привезти новую газонокосилку, – выдохнула Эрика.
Она успела запыхаться после небольшой пробежки в поисках хозяйки пансионата.
Оливия молча кивнула, глядя куда-то сквозь нее.
– Что-то не так? – спросила Эрика, насторожившись.
– Все в порядке, – заверила ее женщина. – Прогуляйся со мной.
И они вместе продолжили неспешную прогулку, иногда прерываемую короткими и шумными вздохами Эрики, которая все еще пыталась отдышаться.
– Ты уже сказала детям? – спросила Оливия спустя некоторое время, наполненное приятным молчанием двух людей, которым комфортно рядом друг с другом без слов.
– Детям? – переспросила Эрика. – Ты хочешь привлечь на сторону своей нерешительности закон?
Оливия никак не отреагировала на этот выпад, просто продолжала смотреть на пожилую женщину, ожидая ответа.
– Да уже сказала, – произнесла Эрика, не желая испытывать терпение Оливии. – Визжали от радости. Боюсь, с такой игрушкой времени на траву у них совсем не останется.
Эрика имела в виду то, что у новой газонокосилки будет сиденье и руль, как у настоящей машины. Она уже представляла, сколько кругов Джорди с Микки намотают по дорожкам пансионата, прежде чем примутся за использование техники по назначению.
Как ни странно, последние слова Эрики заставили Оливию улыбнуться.
– Майкл не допустит этого, – успокоила она помощницу.
Крики «детей», раздававшиеся с территории вокруг бассейна, все отчетливее доносились до двух женщин.
Рабочие еще вчера при помощи мини-эскаватора выкопали там несколько ям под новые яблоневые деревья. Но после утреннего ливня ямы превратились в месиво грязи. И, как ни странно, оба главных садовода устремились туда.
По мере приближения к бассейну женщины уже могли разобрать следующее:
– Я больше не могу! Я застрял! – кричал Микки.
И в голосе его смешались наигранное отчаяние и восторг от происходящего.
Джорди отвечала ему также возбужденно:
– Пробирайся за мной! Мы нашли проход сквозь кашу!
– Мы? – удивилась Оливия.
Слово «каша» не вызывало у нее вопросов. Она прекрасно представляла, как выглядела сейчас территория за бассейном, изрытая глубокими ямами.
– Джорди и ее велосипед, – объяснила Эрика.
– Они на велосипедах там катаются? – с неверием воскликнула женщина.
– На чем же еще? Лучшее средство для штурма глиняных джунглей. Ты бы их видела, – покачала головой Эрика и поморщилась с улыбкой. – Как поросята.
– По крайней мере, Микки вытаскивает свой велосипед из гаража.
Вскоре Джорди с Майклом показались из-за угла здания, подтверждая своим внешним видом слова Эрики.
По колено и по локоть в грязи, в мокрых перепачканных шортах, с велосипедами, облепленными ошметками влажной земли, довольные и счастливые, они гордо вышагивали рядом друг с другом. Бали весело прыгал чуть позади, стараясь не отставать. Бинт на его загипсованных лапках также был коричневым от грязи.
Оливия, раскрыв рот, застыла на месте при их приближении. Она переводила взгляд с Микки на Джорди, потом на Бали и обратно, и все никак не могла поверить, что можно так перепачкаться по доброй воле.
Подойдя к женщинам, покорители грязи остановились. Теперь Оливия смотрела больше на Джорди, пытаясь найти слова. Девушка уже готова была услышать собственное имя, предваряющее горячий выговор о плохом поведении. Но Оливия взяла себя в руки и только произнесла:
– Мыться! Быстро!
Опустив головы, Джорди и Микки побежали к зданию. Куски глины, как пули из пулемета, летели с колес их велосипедов, сначала взмывая в воздух, а затем с сочным звуком падая на асфальт.
Бали же остался сидеть у ног Оливии. Она посмотрела на котенка и рассмеялась. Осторожно подняла его обеими руками. Он смешно растопырил лапки в стороны.
– Кто же еще о тебе позаботится, малыш!
Джорди обернулась на бегу, потом бросила Майклу победный взгляд. Он ответил ей такой же улыбкой. И больше она ни о чем не думала.
Вчерашняя ночь, точнее вчерашний поцелуй в коридоре поздним вечером, способствовали тому, что девушка перестала смотреть на Оливию, как на объект своей любви. Той, по всей видимости, это пока было не нужно. И Джорди решила просто жить дальше, как делала это всегда. Ее жизнь в пансионате и так была прекрасна и наполнена смыслом. Была наполнена смыслом, людьми, цветами и покорением глиняных джунглей. Странно было бы желать большего.
Глава 37. Наперегонки
Яркими разноцветными ручейками текли одинаковые летние дни.
Пришло время обеда, и старички потихоньку стали заполнять кафетерий. Джорди с Майклом появились по-разному. Джорди, как переступила порог, глубоко вздохнула, приняла как можно более степенный вид, поздоровалась со всеми, а затем прошествовала к столику, за которым уже сидели Оливия с Эрикой. Через секунду в кафе ворвался Майкл, нашел глазами Джорди и воскликнул:
– Так нечестно!
После этого, тараторя что-то на ходу, подбежал к своему месту.
– Еще как честно, – возражала ему девушка, смеясь.
– Я не видел, чтобы ты меня обгоняла!
– Я несколько сократила свой путь.
– Как?
– Выпрыгнула из окна на первом этаже.
– Так нечестно! – с новой силой воскликнул он.
В ответ на что Джорди еще только сильнее рассмеялась. Она топала ногами и хваталась за живот, так ей было смешно.
– Ты бы видел свое лицо, Микки!
– Что здесь происходит? – тихо спросила Оливия у Эрики, понимая, что добиться внимания этих двоих ей пока не удастся.
Хотя Джорди была постоянно рядом, как и раньше, что-то неуловимо изменилось, Оливия чувствовала это. Невозможно не заметить, если перестаешь быть центром чьей-то вселенной.
– Они бегают наперегонки из спортзала на третьем этаже по разным лестницам, – объяснила ей помощница.
Оливия посмотрела на мальчика и девушку, продолжавших препираться за столом, и только тут заметила, что запястье Джорди было перемотано эластичным бинтом.
– Что это? – спросила она у Эрики.
Глаза ее округлились, а голос стал тревожным.
– А это они с Майклом во что-то играли, также на лестнице.
– Я посмотрю, лестница у нас область повышенного риска, – произнесла Оливия, вцепившись взглядом в забинтованное запястье Джорди.
Девушка, наконец, оторвалась от Майкла и повернулась к ней. Она еще продолжала смеяться, но, как только увидела нахмуренное лицо хозяйки пансионата, то сразу же перестала.
– Что? – спросила девушка.
– Ничего, – покачала головой женщина.
– Я падал на нее, и она хотела меня удержать, – попытался объяснить Майкл.
– Даже слушать не хочу, – ответила Оливия.
Она решительно взялась за вилку с ножом и ринулась на только что принесенный бифштекс.
– Вас вообще можно оставлять наедине без того, чтобы вы друг друга не покалечили? – забыв про бифштекс, воскликнула Оливия.
Оба замерли под ее рассерженным взглядом. Эрика хлопала глазами от удивления. Даже старички начали удивленно оборачиваться к их столику. Никто не ожидал от нее такой вспышки. Оливия отложила столовые приборы в сторону и закрыла глаза, потирая рукой лоб.
– Простите меня, – произнесла она тут же. – Пожалуйста.
– Все в порядке, – хмурясь от непонимания и неловкости происходящего, сказала ей Джорди. – Все хорошо, – тут же добавила она, видя, что ее слова не действуют на молодую женщину, и та продолжает выглядеть ужасно виноватой и расстроенной.
– Оливия! – мягко позвала Джорди и тронула ее за руку.
Она сжала ладонь женщины в своей. Эластичный бинт резал глаза своей белизной на загорелой коже Джорди. Оливия не удержалась и нежно провела пальцами по шершавой ткани. И только после этого решилась посмотреть девушке в глаза.
– Все хорошо, никто на тебя не сердится, – тихо сказала ей Джорди.
В этот момент они забыли о том, что не одни. Оливии было важно, чтобы Джорди простила ее. Джорди было важно, чтобы Оливия перестала чувствовать себя виноватой. Момент затягивался, возвращая их к тому вопросу, который не был решен.
– Правда, Майкл? – окликнула Джорди своего друга. Окликнула громко, чтобы развеять внезапно возникшее чувство интимности между ними.
– Ни капельки! – тут же оживился Микки, начав ерзать на стуле. Все это время он сидел, не шевелясь.
– Я полагаю, можно вернуться к обеду, – резюмировала Эрика.
Глава 38. Новенький.
С лап Бали сняли гипс. И он стал выглядеть как-то иначе, по-новому. Джорди никак не могла привыкнуть к его виду. Иногда она останавливалась посреди работы и долго смотрела на него, играющего на траве. Черный, вытянувшийся, худой и неимоверно красивый, той особенной животной красотой, какая встречается только у тех, кто вообще не размышляет о данном вопросе, Бали нравился ей все больше и больше. Их встреча уже не казалась случайностью. Как может казаться случайностью встреча с родной душой, со своим отражением?
Они на самом деле были похожи. Особенно теперь, когда Бали избавился от гипса, от этого очевидного, бросающегося в глаза напоминания о своей ранимости и уязвимости. Одна загорелая, другой с черной пушистой шерсткой, оба искренние, все эмоции сразу же отражаются на лице, или в случае Бали, на мордочке, и самое главное, оба уверены во всеобщем обожании и собственной безнаказанности, и такие при этом смешные.
Бали выгибался дугой и шипел при каждом удобном случае. Когда, завидев мнимую опасность, он, пытаясь выглядеть устрашающе, напрыгивал на нее боком, Джорди хваталась от смеха за живот. Часто, например, Бали осторожно, на пружинящих лапах (теперь свободных от гипсовой тюрьмы) приближался к жужжащему цветку (потому что в нем сидел шмель), а цветок потом вдруг упруго выпрямлялся, освободившись от веса насекомого, и котенок оторопело отскакивал в сторону, опять принимая свою боевую стойку, тогда уже никто не мог оставаться равнодушным, и гуляющие поблизости старички останавливались и умилялись.
Бали был очень смешным. Джорди тоже. Правда смеялась она над собой все больше самостоятельно. По-доброму, конечно, смеялась. Над своими чувствами. Над своей непреходящей любовью. Причин, для того, чтобы любовь прошла, не было. Любовь ведь в понимании Джорди была вечной. И даже невзаимность или отсутствие смелости на совместное бытие не могли поколебать это понимание, как не могли поколебать и чувство восторга, охватывающее девушку при виде хозяйки пансионата.
