Текст книги "Крест-накрест (ЛП)"

Автор книги: Джордан Прайс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Я медленно одевался, пытаясь собрать себя в кучу. Мне было просто необходимо прошерстить мои старые учебники из Адского лагеря и понять, как можно справиться с незваными духами своими силами. Все книги были написаны еще до того, как появился первый анти-псиактивный препарат, так что в них вполне может найтись то, что мне поможет. А ведь люди всегда истребляли призраков? Что-то типа экзорцизма.

Ну ладно, может и не всегда. Но это же возможно.

На пути к свободе меня тормознул стол регистратора. Большинство столов повернуто в сторону коридора, ведущего к смотровым комнатам, а в одной из комнат было маленькое окошко. Как и всегда, я заметил армированное стекло в этом окне. Я не был уверен в его назначении: уберегать «психов» от общественности или общественность защищать от «психов».

Ботаник в роговых очках что-то печатал, когда я пытался проскользнуть мимо него, но стоило мне взяться за дверную ручку, он тут же прекратил щелкать по клавишам. Понятия не имею, почему я решил, что смогу улизнуть – он бы в любом случае меня заметил.

– Детектив Бэйн, – сказал он, и я просто силой заставил себя вернуться. В переменах не было его вины, но кого еще мне было упрекать? – У меня есть для вас рецепт, – сообщил он и неожиданно понравился мне немного больше.

Я взял у него маленький белый пакетик. Он был легким. Черт побери.

– Вам назначены анализы крови натощак в течение пяти дней. Вам будет удобно в то же время, в семь часов?

Я потер ладонью лицо. Быть экстрасенсом такой геморрой.

– Давайте в восемь, – сказал я. Нет никакого резона вставать с петухами, если не надо идти на дежурство. Парень что-то пощелкал в компьютере.

– Завтра в восемь утра, – сообщил он, каким-то образом умудрившись произнести это невероятно занудно. Меня от этого передернуло.

Выскакивая из дверей, я едва не врезался в Роджера Берка.

– О, – вырвалось у меня, потому что я ждал Джейкоба.

– Виктор! – он сгреб мою ладонь двумя руками и энергично потряс. Он был так счастлив меня видеть, что я почти пожалел, что сегодня не на смене. – Как ты себя чувствуешь? С тобой все в порядке?

– Просто, ну… Болтаюсь тут. Меня сняли с дежурств, чтобы… протестировать.

– Пойдем, – сказал он, хлопнув меня по плечу в своей простецкой манере. Я, во всяком случае, так думаю. Мне было любопытно, не угробил ли «аурасель» заодно с печенью и мой гей-радар. – Я отвезу тебя домой.

– Э, – промямлил я. Мне было неловко отказывать тому, кто так хотел угодить. – Да все нормально…

– Я заехал в «Старбакс» по дороге сюда.

Каждая клеточка моего тела завопила «Ура!». Ченс же сказала, что я могу пить кофе раз в день, да? И раз уж я ограничиваю себя одной чашкой, то она может быть и из «Старбакса». Я мучился вопросом, насколько грубо будет забрать кофе и отказаться от поездки.

– Ну, меня подбросит друг, – сказал я. – Он уже едет.

– А, – сказал Роджер, все также жизнерадостно, насколько я мог судить. – Ладно, – он бок о бок прошелся со мной до входной двери. – Но ты мог бы хотя бы забрать свой кофе. Если хочешь, конечно. Если я попытаюсь пить из обоих стаканов, то они могут остыть.

Ю-ху! Он сам предложил.

– Ну, э… Конечно. Может я отплачу тебе чем-нибудь за беспокойство?

– Не-а, это мой «скорее выздоравливай» подарок.

Пока Роджер это говорил, я придерживал для него дверь, а выйдя, он чуть не вмазался в Джейкоба.

========== Глава 7 ==========

Роджер слегка обернулся, когда Джейкоб не стал отступать назад и извиняться, как обычно поступают все нормальные люди. Вместо этого он стоял на месте и, приподняв бровь, переводил взгляд с Роджера на меня.

– О, привет, – сказал я. – Это Роджер, мой новый напарник. Роджер, это Джейкоб, мой… ну… – боже, разве может быть слово худшее, чем «бойфренд»? Звучит как «Барби и Кен». Или как «Кен и Кен». Или как «Кен и Солдат Джо». Я приказал своему мозгу перестать буксовать и найти подходящие слова. – Мой партнер… дома.

Вот. Я сказал это, будучи знаком с Роджером меньше недели. Теперь не будет в разговорах неловких пауз, повисающих между нами. Ну, или, по крайней мере, настолько неловких. Губы Джейкоба скривились в подобии улыбки, и он протянул руку.

– Приятно познакомиться, – сказал он с какой-то насмешливой интонацией. Я и не подозревал, что он будет так раздражен тем, что его представили как моего парня. Или как там еще это называется.

– Точно, – бодро сказал Роджер. Мне показалось, этой бодростью он попытался замаскировать свой дискомфорт. Способ, конечно, хороший, пока не перерастает в идиотизм. – Джейкоб Маркс из двенадцатого участка. Ваша с напарницей работа известна всем и каждому в подразделении «ПсиКоп».

Джейкоб благосклонно кивнул. Он умел принимать комплименты, как член королевской семьи. Потом он повернулся ко мне.

– Готов ехать? Кажется, Каролина поедает глазами твой салат.

Я не особенно переживал из-за того, что отшил Роджера. Мне просто хотелось поехать домой.

– Да, готов. Спасибо, что заехал меня проведать.

– Подожди! – Роджер рванул к своей «Краун-Виктории», точной копии машины Джейкоба, за исключением цвета – полночный синий вместо черного, и вытащил стакан от «Старбакс». – Не забудь свой кофе.

– Спасибо, – повторил я, отсалютовав принятым из его рук стаканом. Джейкоб слегка улыбнулся мне, придерживая открытую для меня пассажирскую дверь автомобиля, но я проигнорировал его улыбку.

Каролина обнаружилась на заднем сидении, когда я забрался в машину. Твидовый костюм сидел на ней идеально, а светлые волосы были уложены в аккуратную французскую ракушку. Трудно было судить, ела ли она глазами мой салат.

– Я не злюсь, – сказал я ей, защищая свой кофе от двери, которую за мной захлопнул Джейкоб. Мы с ней по-настоящему и не разговаривали, с тех пор как ее беседа с сержантом Варвиком привела к тому, что Лизу не только отстранили от службы, но и заперли где-то… «Неофициально», конечно же. Само собой, Каролина не могла поступить по-другому. Она не умела лгать, а Варвик догадался, каким образом можно истолковать ее молчание. После этого она была очень тихой.

Я выглянул из-за подголовника и встретился с ней глазами.

– Знаю, – сказала она. Отлично, мне захотелось сказать именно это, вместо того чтобы подбодрить ее своими словами. – Мне просто не нравится быть слабым звеном.

Джейкоб уселся на водительское сидение, хлопнул дверью и отъехал от тротуара. Роджер все также стоял у своей машины, попивая кофе. Он помахал нам, когда мы проезжали мимо.

– Так это и есть тот самый парень, который обхаживает тебя с помощью кофе, – прокомментировал Джейкоб. Я собрался было ответить, что не уверен в существовании ухаживаний, когда заметил его улыбку. И сразу успокоился. – Да, это Роджер.

Джейкоб взглянул на Каролину в зеркало заднего вида.

– Тебе придется поговорить с ним и спросить, не означают ли его маневры, что он собирается увести у меня Вика.

– Невероятно этично, – сказала она.

Я закатил глаза и сосредоточился на кофе. Он был хорошим, просто отличным, горьким, с земляным привкусом, разливающимся во рту, несмотря на щедро добавленные Роджером сливки. Если бы я покупал кофе сам, то выбрал бы именно такой.

– Думаю, нам надо заехать к Крэшу, – сказала Каролина, и улыбка на лице Джейкоба тут же завяла.

– Сначала нам надо об этом поговорить, – сказал он.

– Мы говорим об этом прямо сейчас. Вик, у меня есть друг, эмпатический целитель. Может, у него получится помочь тебе быстрее, чем западной фармацевтической медицине. Мне кажется, тебе следует попробовать совместить метафизическое и материальное.

А материальное мне отныне не доступно. По крайней мере, материальный «аурасель». У меня осталось несколько таблеток, а рецепт на него уже стал историей, так что, согласен я с доктором Ченс или нет, но завязать с «аураселем» придется.

– Ну, не знаю, – сказал я. Джейкоб, похоже, был не в восторге от этого знахаря, и я доверял его суждению. – Моя проблема тоже в некотором смысле физическая, – Джейкоб кинул на меня острый взгляд, и я начал судорожно соображать, как бы избежать разговора об убивающем мою печень «аураселе» без настоящего вранья в присутствии Каролины. – Мои лекарства больше не помогают.

– Крэш работает и с физическим телом. Просто там другой подход.

Обычно я скептически отношусь к людям, называющим себя целителями. Если у них действительно есть талант, то они впахивают на фармацевтические компании, правительство или на телезвезд масштаба Опры Уинфри. А если у них нет никакого дара, то зачем мне обнадеживаться? Но Каролина реальна, а этот парень – ее друг. И может, если он приведет мою печень в порядок, Ченс снова выпишет мне «аурасель».

– Может, ты и права.

Джейкоб вырулил на шоссе, не сказав ни слова, но то, как он смотрел на машину, ехавшую перед нами, навело меня на мысль, что он вот-вот начнет палить из глаз лазерными лучами.

Мне не хотелось затевать спор рядом с человеком-полиграфом, поэтому я просто сосредоточился на кофе. Который все еще был хорош. Я отпивал и отпивал по глоточку, пока он не закончился, а потом погоревал над фактом, что мне придется ждать до следующего утра, чтобы выпить еще.

Джейкоб съехал с шоссе к месту, которое когда-то населяли мексиканцы, а потом туда понабежали студенты художественных училищ, и теперь здесь обитала странная смесь из нищих и яппи. Мы проехали переполненный людьми магазин, закрытую галерею игровых автоматов и магазин автозапчастей, витрина которого была полностью забита блестящими колпаками.

– Тут нет места для парковки, – сказал Джейкоб, и я подпрыгнул от звука его голоса.

Мы доехали до прачечной «Лавандерия», когда движение на дороге замедлилось. Возле магазинов соткалась фигура латиноса, со скрещенными в защитном жесте руками на груди. Он расплел руки и потянулся к машине, а я увидел сквозь его тело кирпичи стоящего позади него здания. Рядом в той же позе появился еще один парень испанской наружности с жидкими усиками. И еще один рядом с ними, почти подросток. И большая круглая мексиканка с гигантской копной завитых химией волос. И все они тянули ко мне руки, как будто делали «волну».

– Здесь вообще негде припарковаться, – проворчал Джейкоб.

Еще одна группа бродячих призраков поджидала нас на перекрестке. Единственный раз, когда я видел такое их количество одновременно – у заполненного туристами автобуса, не вписавшегося в слепой поворот. Голова Джейкоба дернулась, когда он пристально взглянул на меня.

– Что?

– Ничего, – ответил я и задумался, обязана ли Каролина с моральной точки зрения вмешаться и сообщить, что я лгу. Хотя, наверное, в этом не было нужды, потому что мое поведение совершенно прозрачно. – Здесь очень большая активность, – признался я.

– Ты продолжаешь вздрагивать, – сказал Джейкоб и свернул за угол под старый шатающийся знак «Парковка запрещена».

Я пока еще держал себя в руках, когда к машине подбежал парень с половиной лица, разевая изуродованный рот и протягивая вывернутые руки. Я только более-менее освоился с тем, что моя реальность превратилась в «рассвет мертвецов», и вдруг все эти отвратительные духи сосредоточили свое внимание на мне.

И что это за хватания? Я привык к тому, что призраков невероятно много и они беспрестанно ноют. Но ощущения их прикосновений были невыносимо омерзительны.

Я потер глаза.

– Все как-то плохо, – мне было любопытно, как талант Каролины отреагирует на мою излишнюю краткость.

Джейкоб объехал еще один угол, на котором кучковалась целая орава призраков, и вскоре мы снова очутились возле «Лавандерии».

– Я высажу вас здесь, – сказал Джейкоб, проехав на квартал дальше от прачечной, запруженной привидениями. – Может, Крэш поможет тебе, – смешливые лучики в уголках его глаз залегли глубже, будто бессонная ночь, проведенная со мной, теперь сказывалась на нем. – Просто будь осторожнее.

Мы с Каролиной выпрыгнули из машины, едва в потоке автомобилей обнаружился просвет, и она потащила меня дальше по тротуару. Джейкоб уехал искать место для парковки прежде, чем я успел спросить, что именно означает его просьба об осторожности. Сначала Лиза, теперь он.

Расплывчатые предупреждения, абсолютно ничего мне не говорящие.

В квартале, где мы находились, среди проседающих трехэтажек виднелась парочка дряхлых магазинных фронтонов. Латиноамериканская музыка лилась из одних окон, смешиваясь с рэпом из других. А витрина, перед которой стояли мы, красовалась треснутым стеклом, огромной надписью «Таро – Гадание по руке», горящей голубыми и розовыми огнями, и большой неоновой ладонью мигающей под ней.

– Да ты издеваешься, – сказал я.

Каролина толкнула дверь и жестом пригласила меня в крошечный тамбур. Внутри древняя облицовка была покрашена в глянцевый красный цвет и истыкана сиреневыми отпечатками рук. Поскольку тут никого не было – ни материального, ни еще какого-нибудь – я вошел и направился к хироманту, уговаривая себя не закрывать разум.

– Не туда, – сказала Каролина, закрывая за собой входную дверь. – Магазин наверху.

Я взглянул на узкую лестницу и увидел дорожку отпечатков ладоней, убегающую вверх. С Каролиной, следующей за мной по пятам, я поднялся по скрипучей лестнице. Когда мы уже почти дошли до конца лестницы, я увидел пелену дыма вокруг одинокой лампочки. Пахло жженым шалфеем, ладаном и сигаретами.

На площадке второго этажа лестница поворачивала и уходила на третий этаж, но дорожка сиреневых отпечатков заканчивалась на желтой в синюю полоску двери. На табличке, висящей в центре, буквами в виде веток и расколотых самоцветов было написано «Палки и камни».

– Пришли, – сказала Каролина, но я и так это понял по витающему здесь зловонию от горящей травы. Помогает ли шалфей отпугивать призраков? Мне стало любопытно, если он помогает, то смогу ли я воспользоваться им, не спалив при этом свой дом.

Я открыл дверь в маленький магазинчик, забитый всяким экзотическим барахлом. На деревянном полу, исцарапанном и потускневшем от времени, лежал потертый восточный ковер. Одна стена была заставлена вешалками с платками и другими цыганскими вещами, а на другой висели полки, набитые ритуальными свечами – от святого агнца до двойного креста. Пластиковые коробки, заполненные травами, безделушками и камнями, отгораживали занавешенный бисерными шторами дверной проем от помещения магазина.

Несмотря на какофонию цветов, текстур и запахов, хлынувших из магазина, я снова обратился к внутреннему зрению. Волоски у меня на руках перестали торчать дыбом, и сердце тяжело бухало больше от подъема по лестнице, чем от паники при виде цепляющихся за меня мертвяков. Страх начал понемногу отступать.

Каролина зашла за мной следом и закрыла за собой дверь.

– Крэш? – позвала она.

С улицы доносились звуки латинской духовой музыки, но из соседней комнаты слышалось приятное акапельное пение – блюзовое и душевное, будто женщина с хрипловатым голосом мурлычет что-то себе под нос, хлопоча на кухне.

Приятная мелодия смолкла, когда бисерную штору раздвинула рука. Мужская рука, с запястьем, обмотанным черным каучуковым браслетом, и серебром на каждом пальце.

– Каролина! – воскликнул он, и все остальное его туловище (украшенное точно также как и рука, за которой он следовал) выскочило из-за занавеси. Крэшу было где-то лет тридцать, у него были светло-песочного цвета волосы, топорщащиеся во все стороны, и кольцо в носу. Я даже не мог себе представить, что у друзей Каролины может быть такая внешность. Он был сексуален. Само собой, я не думал, что между нами что-то может случиться. Обман был на первом месте в списке того, что я не приемлю, к тому же у меня уже есть отношения. – Я предчувствовал, что увижу тебя сегодня, – сказал он.

– Ничего ты не предчувствовал, – сухо ответила Каролина.

Взглянув на меня, Крэш, цыкнул языком, сложил на груди руки, покрытые татуировками в стиле трайбл, и вздернул бровь.

– Ну, – сказал я, стараясь сделать вид, что не было у меня никакой панической атаки из-за призраков.

– Сам ты «ну».

– Это мой друг, Виктор, – сказала Каролина. – Мы пришли поговорить насчет лечения.

Крэш достал грубо слепленную, ручной работы миску и водрузил ее на прилавок. Она до краев была заполнена песком. Я попытался представить, для чего ему могло это понадобиться: может какой-то очистительный ритуал? Но он всего лишь прикурил сигарету и сунул сгоревшую спичку в песок.

– И никакого «Привет, как дела, сколько мы с тобой не виделись, месяц? Как ты поживал все это время?». Это так неприветливо.

– Уверена, ты убит горем, – сказала Каролина.

Крэш ткнул пальцем в мою сторону.

– Я так понимаю, ты доброволец из народа?

Из-за занавески снова полилось пение, громкое и отчетливое, и хотя я никогда не был поклонником блюзовых религиозных песнопений, но это мне по-настоящему понравилось. Я шагнул вперед, просто чтобы получше расслышать музыку, когда Крэш посмотрел на меня и, подняв руку, остановил.

– Ближе не подходи, – тихо сказал он.

Я замер, удивившись, неужели я настолько осквернен, что даже парень с именем «авария», не может вынести соседства со мной.

– Что такое? – требовательно спросила Каролина. – Ты что-то видишь?

– Не надо выпрыгивать из трусиков, маленькая мисс ПсиКоп. В отличие от тебя, я не всегда на взводе.

Я попытался это переварить. Если он считал, что Каролина на взводе, то я тогда вообще уже выскочил на орбиту.

– Вик – экстрасенс, – сообщила ему Каролина.

– Не возражаешь? – прервал он ее, выставив ладонь. – Я и сам могу справиться.

– Я просто пытаюсь помочь, – сказала Каролина с едва различимым недовольством. Крэш уставился на меня, то покусывая ноготь на большом пальце, то затягиваясь своим облегченным «Кэмелом». А я стоял там как болван.

Каролина смотрела на Крэша, который смотрел на меня.

– Он медиум, – пробормотала она, словно не могла это больше в себе держать.

– Одна большая раздутая телевизионная антенна. Да. Я понял.

Да уж, так меня назвали впервые.

– Что-то у него странное происходит с приемом, – объяснила Каролина. – Поэтому мы и пришли к тебе.

– Может, стоило отвести его в магазин радиодеталей? – он покосился на меня, рассматривая.

– Если ты не хочешь помогать, просто так и скажи. Ты не единственный владелец метафизического магазина в Чикаго.

Крэш слегка раздраженно фыркнул и взглянул на меня.

– Только у меня он лучший, – сказал он, сверля меня глазами. – Ладно, пойдем.

Я сделал еще шаг вперед, и он, сцапав рукав моей джинсовой куртки, потащил меня к столешнице из оргстекла.

– Стой смирно, – приказал он. – Это работает не так, будто мне просто надо прочитать у тебя на лбу, в чем проблема.

Я стоял достаточно близко, чтобы видеть его глаза – светло-зеленые, как нефрит. Когда я уставился на него, мне показалось, что блюзовое мурлыканье ускорилось. Крэш смотрел на меня, его язык мелькнул, пройдясь по ряду нижних зубов. Уж не знаю, сделал он это нарочно или у него просто была такая привычка.

– Ты не прав, – сказал он. Мне показалось, что сейчас он отпустит мою руку и скажет, чтобы я убирался из его магазина и прекратил загрязнять здешнюю атмосферу.

Но он только улыбнулся.

Я сглотнул. Похоже, ему нравилось пачкаться.

Крэш отложил сигарету на край миски с песком и скользнул пальцами по коже моего запястья под манжетой рукава. Я подумал, что он делает это из любви к театральным эффектам, но он закрыл глаза и наклонил голову, будто прислушиваясь к слабому шепоту.

Даже Каролина молча замерла.

Крэш отошел.

– Сперва я хочу провести очищение камнями, – сказал он. – А когда закончу, посмотришь на тонкую настройку.

Я фыркнул раньше, чем успел сдержаться. Я стою здесь, вокруг кишат мертвецы, моя печень норовит вот-вот взорваться, а он хочет, чтобы я поигрался с кристаллами?

– И все?

Крэш нащупал свою сигарету, затянулся и медленно выдохнул дым, окутавший его лицо.

– А чего ты ожидал… Выигрышных номеров сегодняшней лотереи? Для этого тебе надо спуститься на этаж ниже. Вообще-то, идея не плоха… Как можно скорее заменить медиумов радио-и видеокамерами, которые позволят кому угодно видеть потустороннюю энергию. И тогда правительство сможет ее использовать. А ты останешься без работы.

– Слушай, – сказал я, поймав его за руку, в которой не было сигареты, и дернув на себя. Он не только позволил мне это, но и улыбнулся, будто я затеял какую-то забавную игру. – У меня проблема со здоровьем. Ты можешь сказать мне что-нибудь полезное?

Ухмылка Крэша слегка увяла.

– Я говорил серьезно насчет очищения камнями. Если ты настоящий медиум, а не паришь мне мозг, это может даже поставить на тебя защиту. Когда ты постоянно живешь под напряжением, остается только двигаться. Это все – энергия: частицы, электроны.

Идея насчет экранирования меня заинтересовала. Я использовал ее однажды, не на себе, а на Джейкобе, чтобы инкуб не мог его учуять. Я представил, как было бы здорово научиться ставить такой щит, окружающий меня мощнейшим барьером, чтобы тянущие ко мне руки призраки испарялись от одного прикосновения.

А потом до меня дошло, что Крэш назвал меня аферистом. Я мог бы сунуть ему под нос свою федеральную лицензию и сообщить, что я медиум пятого уровня. Это было моим первым порывом, но я успел вовремя остановиться. Мне показалось это неправильным.

– Как кристалл поможет мне с защитой?

Я услышал, как открылась дверь магазина, и Крэш, не ответив, уставился через мое плечо на вошедшего.

– Так, так, так, – прищурившись, сказал он.

Ну как же я мог не повернуться тоже? Это оказался Джейкоб.

Джейкоб сложил руки на груди. Он был в костюме и уже поэтому выглядел очень внушительно, а бессонная ночь оставила на его лице выражение «не связывайся со мной», которое лично я не стал бы проверять.

– Ты пришел извиниться, – спросил Крэш, – или ты сегодня просто таскаешься за Каролиной?

Глаза у Джейкоба сузились.

– Я всего лишь шофер.

– Как нелепо думать, что дождусь от тебя извинений, учитывая, что ты всегда прав.

Я тоже скрестил руки на груди, мечтая, чтобы кто-нибудь посвятил меня в историю этой неприязни. И хотя это было глупо, но я почувствовал себя смутно виноватым из-за того, что заметил взгляды Крэша. Вряд ли Джейкоб мог что-нибудь понять по тому, как я держал знахаря за руку.

Или мог?

– Ну, так ты в состоянии помочь Виктору, – спросил Джейкоб, – или это пустая трата времени?

– Вполне в состоянии, – ответил Крэш. Фыркнув, он ушел в заднюю комнату, и бусины на занавеске клацнули, сомкнувшись за ним.

Я взглянул на Джейкоба – он сердито смотрел на меня, словно ждал, что я посмею что-нибудь возразить. Но я и не собирался.

Крэш звякнул бисерной шторой, таща тяжелую корзину, сплетенную то ли из тростника, то ли из бамбука. Он грохнул ею об плексигласовую столешницу, и мы с Каролиной поморщились. Джейкоб остался невозмутим.

За Крэшем следовала чернокожая женщина с цветастым платком, намотанным на волосы. Она была большой, около ста килограмм весом, и лет шестидесяти на вид. Просторный синий халат покрывал ее тело, свободно свисая с холмов груди и обвивая бедра. Кожа у нее была темной и сияющей, она обмахивалась дешевым бумажным веером с портретом человека, похожего на Святого Антония. Я подумал, что это она напевала в соседней комнате. Крэш не представил нам ее, а я был слишком напуган состоянием своей печени и осязаемым недовольством Джейкоба, чтобы спрашивать.

Крэш вытащил из корзины листок бумаги, исписанный с двух сторон, и несколько мешочков с отшлифованными камнями. Развязал их, высыпал содержимое на стол и пересчитал. Черная женщина указала на один из камней, и Крэш достал его.

– Я накидал схему, чтобы ты знал, как размещать камни, – объяснил он, работая быстро, словно хотел, чтобы этот визит закончился как можно быстрее.

– Бирюза, гематит, цитрин, розовый кварц, содалит… Ему удели особое внимание, раз уж ты экстрасенс, он поддержит чистоту твоего третьего глаза.

Он говорил слишком быстро, и я не успевал за ним. Надеялся только, что схема цветная.

Негритянка ткнула пальцем в кучку, которую пропустил Крэш, пока ссыпал камушки в небольшой бумажный пакет, и покачала головой.

– С сопоставлением цветов не должно быть проблем.

Я попытался не скривиться, подумав, что Крэш читает мои мысли. Он начал заворачивать пакет, а потом остановился и взглянул на кучку, на которую указывала женщина.

Она ткнула в нее снова.

– И еще, – сказал Крэш, – возьми этот дымчатый кварц с двойной огранкой тоже, – он вынул из мешочка инструкцию, что-то на ней нацарапал и сунул вместе с последним кристаллом к остальным. Черная женщина кивнула и снова принялась обмахиваться веером. – Используй его вместе с содалитом для надбровной чакры.

И он впихнул пакет мне в руки.

– С тебя двадцать шесть пятьдесят.

========== Глава 8 ==========

Когда мы вышли из магазинчика Крэша, мне показалось, что толпа призраков поредела. И хотя ни один из них не кинулся ко мне, их по-прежнему болталось вокруг намного больше, чем я привык видеть. Джейкоб, Каролина и я молча прошли пять кварталов до машины.

Поездка домой тоже проходила слишком тихо, пока Каролина вдруг не заговорила, заставив меня подпрыгнуть.

– Крэш был бойфрендом Джейкоба.

Отлично. У враждебности между этими двумя появилось объяснение. Я не то чтобы ревновал, но мысль о Джейкобе в постели с кем-то моложе, раскованнее и намного самоувереннее, чем я, не прибавила мне настроения. Я закрыл глаза и вздохнул. Джейкоб промолчал.

– Они были вместе долго, месяцев шесть или около того.

– Семь, – буркнул Джейкоб.

– Для Крэша это очень долго.

Для меня это тоже долго. После того как истина большим вонючим мешком с мусором набилась к нам в машину, Каролина замолчала. А я удивлялся, как она умудряется справляться со всей этой правдой и не проглотить пулю из своего табельного оружия.

Мы подъехали к дому, и я рванул к воротам, подхватив кальцоне с курицей и пакет с камнями. Джейкоб был шустрее меня, и почти наступал мне на пятки.

– Каролине не следовало рассказывать, что происходит… Я сам должен был все объяснить. Просто никогда не бывает подходящего момента для подобного откровения.

Я вцепился в свои сумки и пинком распахнул ворота. Петли были ржавыми, и с какой бы силой я их не толкал, они никогда не вознаграждали меня приятным звуком. Справа от меня материализовалась молодая чернокожая женщина с длинными светлыми волосами, которые явно были париком. Одета она была в короткие шорты, из-под которых свисали ягодицы, и сиреневый топ без бретелек. Рукоятку ножа, торчащую посередине топа, прямо между ее грудей, окружало большое круглое пятно запекшейся крови.

– Эй, белый мальчик. Не хочешь прогуляться?

– Господи, – сказал я, ускоряя шаг. – Проваливай.

Джейкоб, который не видел Джеки – самую раздражающую в мире проститутку, решил, что я злюсь на него. Хотя если подумать, я тоже ее ни разу до этого не видел. Обычно, только слышал. Я постарался посмотреть на это с хорошей стороны: теперь, по крайней мере, я точно знаю, где она.

Мы все втроем почти уже дошли до двери в тамбур, когда я повернулся, чтобы поговорить с Джейкобом. Я отгородился от Джеки пакетами, и она с недоумением на них уставилась.

– Да неважно, Джейкоб. Понятно же, что мы оба встречались с другими людьми. Все нормально.

Он остановился вплотную ко мне, глядя в глаза.

– Не похоже, что все нормально. Мне жаль.

– Не смей отмахиваться от меня сумками. Меня закололи и мне нужна была твоя маленькая компания, а ты машешь этим дерьмом у меня перед лицом…

Поворачиваясь к Джеки, я был почти уверен в том, что вряд ли она заволновалась из-за кальцоне, а вот пакет Крэша – это уже другая история.

– Это тебя беспокоит? Да?

– Зачем быть таким грубым? Это потому, что я хочу твою тощую белую задницу? – отпрянула она.

Между тем Джейкоб примерз к месту. Он смотрел четко в сторону Джеки, но я сомневался, что он ее видит.

Я шагнул к Джеки.

– Что именно тебя беспокоит? – спросил я. – Что ты чувствуешь?

Джеки выставила перед собой ладонь, растопырив когти, как дракониха.

– Ты чокнутый, – сказала она, отступив еще немного, и квадратные кусты, окаймляющие здание, прошли сквозь ее бедра. – Я не собираюсь терпеть это дерьмо.

И она исчезла.

Я оглянулся на Джейкоба.

– Кажется, эта штука работает.

Он бросил взгляд на пакет, и морщинка меж его бровей стала еще глубже.

– Я и не сомневался в этом. Крэш знает свое дело. Я просто хотел, чтобы мы обратились к кому-нибудь другому, а не к нему.

– Почему? Что с ним не так?

– Все с ним так. Просто… – он оглянулся через плечо на Каролину, сидящую в машине. Она спокойно ждала, переключая радиостанции. – Кому бы понравилось после разрыва ползти на коленях за одолжением к бывшему? Не очень-то приятно.

Я представил себе, как прихожу за помощью к тем, с кем ходил на свидания за последние десять лет, и ухожу с пустыми руками.

– Слушай, – сказал я, – возвращайся на работу, а я побуду здесь, разберусь с камнями, – и подумаю о способах избежать разговора о моей печени. – Со мной все будет отлично.

Я повернулся к своей двери, но Джейкоб шагнул вперед и загородил ее своим телом. Он взял одной рукой меня за подбородок, провел большим пальцем по щеке, глядя мне в глаза напряженным взглядом, который я не смог идентифицировать, и ушел.

Я поднялся по лестнице, пытаясь придумать, как мне пережить ночь без «аураселя». Кристаллы виделись мне довольно убогой заменой, но ничего другого у меня не было. Стол на кухне не казался мне достаточно сакральным местом для работы с ними, но я решил, что он, во всяком случае, почище пола. Высыпав на столешницу содержимое пакета, я пошарил в нем рукой.

Поначалу я подумал, что текст напечатан каким-то странным компьютерным шрифтом, но оказалось, это был чрезвычайно мелкий, равномерный и неразборчивый почерк. На схематическое изображение тела вдоль позвоночника от копчика до макушки были нанесены чакры. Так, как мне запомнилось еще с Адского лагеря. Но названия отличались от известных мне по обучению, и от каждой вела палочка, окруженная словами: ветер, металл, вода… То, что я никогда бы не соотнес с чакрами.

И словно этого было недостаточно, указания оказались совершенно непонятными.

«Активируйте кристаллы по одному, располагая их в принимающей руке. Примите позу падмасаны. Избегайте ключичного дыхания».

Дерьмо.

Оставив на столе инструкцию и камни, я решил вместо них заняться кальцоне. Эта вещь, по крайней мере, мне была понятна, хотя уже остыла, но мне было лень тащить ее в микроволновку. Я выковырял середину, а корки выкинул. Затем потрудился над салатом. На вкус все это было вполне себе ничего, но мне хотелось разобраться с камнями, а не грызть еду для кроликов.

Один из моих старых учебников валялся в гостиной. Их читал Джейкоб, и мы так и не удосужились вернуть их в подвал. А если точнее, то с тех пор, как я увидел там призрак младенца, я ни за что на свете не появлюсь у своей кладовки в подвале, и поэтому все мои учебники собирали пыль в квартире. С помощью этих старых книг мне удалось добиться кое-какого прогресса в решении загадки «активации» камней. Это не отняло бы у меня в десять раз больше времени, если бы инструкция Крэша была написана на нормальном английском языке.