Текст книги "Тайный огонь"

Автор книги: Джонатан Страуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Глава 13

Не прошло и нескольких минут, как поиски Тома увенчались успехом. Слева от большого стеллажа обнаружился шкафчик с застекленными дверцами, помеченный табличкой «НА РУКИ НЕ ВЫДАВАТЬ» и набитый толстыми, старинными, растрепанными томами. И там, между изданиями «Стенбриджский пожар 1823 года – воспоминания очевидца» и «Сельское хозяйство Фордрейса», обнаружился томик с зеленым корешком и плотными страницами с неровными краями. Открыв титульный лист, Том прочел:

ЛЕГЕНДЫ ФОРДРЕЙСА И УИРРИМА

составлено Гарольдом Лимминсом, эсквайром

Издательство «Коулгейт-Хилл», Таунтон

Даты на книге не стояло, но Том уже знал, что книга выпущена в XIX веке. Он вернулся на место и, довольный, уселся в кресло. Перелистнув страницу, он с изумлением обнаружил под латинским посвящением несколько рукописных заметок. Все они были написаны выцветшими синими чернилами, убористым, ровным почерком. Первая заметка гласила:

«Гипотезы Уиллиса насчет У.,

змея и т. п. – стр. 51».

В следующей, чуть пониже, говорилось:

«Яма. Ранние уп. Опасности и т. п. – стр. 68».

Книга была напечатана очень мелким и плотным шрифтом, абзацы были длинные, межстрочные интервалы маленькие – у Тома заболели глаза с первого же взгляда на эти страницы. Однако он все же полистал книжку наугад, вчитываясь в страницы, заголовки которых, напечатанные ради удобства на широких полях, привлекали его внимание.

Гарольд Лимминс, эсквайр, излагал свои мысли несколько витиевато, как часто бывает свойственно ученым-любителям. Он сообщил массу ценных сведений о карнавалах Весельчаков, Майских танцах на лугу Фордрейса (которые были запрещены в середине XVIII века по причине «неумеренного винопития во время празднества») и о странном весеннем празднике, который назывался «Корнедрание», – этот праздник еще отмечался в марте во времена самого Лимминса. Том увлекся этими рассказами о народных обычаях, о многих из которых он и не подозревал, и совсем было позабыл о том, зачем, собственно, ему понадобилась эта книга. Но тут ему попалась еще одна рукописная заметка, нацарапанная на полях все теми же выцветшими синими чернилами. Под заголовком «Уиррим, геология и этимология» красовалось уничтожающее: «Старый дурень, что он понимает!»

Том понятия не имел, чего не понимал Гарольд Лимминс, но писавший явно был в негодовании. Страница 51, почерк тот же, что и в заметках в начале книги. Автор заметок явно был чем-то рассержен, и Тома, который сам только что пережил урожайное на эмоции утро, это заинтересовало. Так что он принялся читать прямо с начала большого абзаца:

«Гора Уиррим представляет собой кряж, сложенный из известняка и угленосных сланцев, растянувшийся на пять миль в длину над равниной Рассета, между Хопалмингом и Стенбриджем. В ширину гора невелика и редко превосходит три четверти мили, а местами, там, где в нее врезаются долины либо карьеры, сужается всего лишь до пятисот футов. Гора Уиррим тянется с востока на запад, и наиболее изрезана ее восточная оконечность. В одной из таких долин, там, где ручей Уиррет несет свои воды на юг с вершины, и расположена деревня Фордрейс. Долина, где находится деревня, представляет собой весьма укромное место: она смотрит на юг и с трех сторон защищена отрогами Уиррима.

С древнейших времен гора Уиррим являлась средоточием применения сил человека в здешних местах. Открытая добыча угля и известняка была начата еще в конце каменного века, в особенности на северном склоне, над Малым Четтоном. Близ вершины кряжа обнаружены доисторические поселения; к югу от впадины, именуемой Уирринлоу, имеется деревня бронзового века, где были найдены браслеты и керамические черепки. В XVII веке там был обнаружен также меч. Следов строений не сохранилось, однако же на вершине горы имеется примерно четырнадцать погребальных курганов, а также множество пещер и впадин, самыми крупными из которых являются Дыра Стокера и Уирринлоу. Возможно, что часть этих пустот представляют собой остатки провалившихся погребальных курганов либо захоронений. Другие могут быть провалами естественного происхождения либо заброшенными карьерами.

Этимология. Единого мнения касательно происхождения необычных географических названий Уиррима и его окрестностей не существует, однако же большинство исследователей сходится на том, что само название „Уиррим“ происходит от англосаксонского „wergend“, означающего „защитник“, поскольку гора защищала от врагов, а жителей долин – еще и от суровостей непогоды. Таким образом, название „Уирринлоу“ происходит от англосаксонского „werian-hlaew“, означающего „курган защитников“, – предполагается, что когда-то на этом месте был курган, который позднее просел. (Слово „hlaew“ в англосаксонском может означать „курган“, „пещера“ либо „гробница“.) Этимология слова „Фордрейс“ очевидна: деревня расположена на броде („ford“) через быстрый ручей („race“)».

Именно здесь и красовалась рукописная заметка, выражавшая нелестное мнение об авторе книги. Звездочка указывала на примечание внизу страницы. В примечании говорилось:

«Иного мнения придерживается мистер Артур Уиллис, местный фольклорист и археолог. Мы приводим здесь его гипотезу ради полноты изложения. Согласно Уиллису, слово „Уиррим“ происходит (достаточно кривым и извилистым путем) от англосаксонского „wyrm“, означающего „змей“ либо „дракон“, и, таким образом, „Уирринлоу“ является производным от „wyrm-hlaew“, „драконий курган“. Это предположение еще более или менее правдоподобно, но утверждение Уиллиса, что само название „Фордрейс“ происходит от англосаксонского „fyr-draca“, „огненный дракон“, не выдерживает никакой критики. Типичный случай ситуации, когда упрямая приверженность некой теории преодолевает логику и здравый смысл».

Напротив примечания Том разглядел еще одну рукописную заметку, еле видимую глазу. Он развернул страницу к свету и прочел: «Лимминс с Уиллисом – оба глупцы, но Лимминс лучше, поскольку невежествен».

Том бросил читать и задумчиво уставился в потолок. В библиотеке было очень тихо, госпожа Соукрофт куда-то делась. Несомненно, за всем этим стояло нечто важное. Что именно – Том не понимал, но некогда из-за этого в деревне кипели страсти. В чем же дело? Отчего эти заметки были столь важны, что ради них стоило уродовать книгу? Том вздохнул. Вполне вероятно, что заметки сделаны много лет назад – возможно, лет сто или даже больше. Вряд ли они могут иметь какое-то отношение к современности. Все его поиски напрасны…

Нужно возвращаться в церковь. Дел по горло. И позвонить Саре. Вот это действительно важно. А он застрял в библиотеке с какой-то старой книжкой… Пустая трата времени.

В библиотеку вошла женщина с целой сумкой книг. Она подошла к столику и нажала кнопку звонка. Через некоторое время из комнатки в глубине зала появилась госпожа Соукрофт, которая торопливо подошла к столику. Том тряхнул головой, разгоняя накатившие усталость и безразличие. Да, конечно, он пойдет по своим делам, и в самое ближайшее время, но сперва заглянет на страницу, указанную во второй ссылке в начале книги. Так, посмотрим… Страница 68… Том медленно, бережно перелистывал шершавые, смахивающие на плотную ткань страницы, пока не добрался до искомого места.

Эта главка носила название «Уирринлоу – исторические упоминания и предания» и была довольно короткой. Том стал читать:

«Впадина, известная как Уирринлоу, также неоднократно появляется в местных хрониках и фольклоре, где репутация у нее сомнительная. Впервые это название встречается в брошюре XVI века, хранящейся в музее Хопалминга и озаглавленной „Феи и протчая Нечисть“. Согласно этой брошюре, „Марджори Фейвершейм Четырнадцатаго дня месяца Апреля года 1583 была посещена в Уирринлоу, такоже Ямой именуемом, нечистым духом, после какового посещения осталась вся в мыле, ни живая ни мертвая. По прошествии же шести дней, громко жалуясь на диаволов и бесов, ее окружающих, была она отправлена в Хостонский монастырь, где позднее и умерла“».

Автор чернильных заметок счел нужным прокомментировать и этот абзац. «Ей не хватило силы воли».

Том нахмурился. Он не понимал, о чем идет речь, но ему не понравилось, как это звучало. Он внезапно осознал, как неуютно вдруг сделалось в библиотеке. Женщина у стойки возмущалась тем, что госпожа Соукрофт наложила на нее штраф за задержку книг, и в зале стояла удушающая жара, мерзкая духота, от которой вспотели затылок и запястья, и даже гудение жирных зеленых мух под окном умолкло. Том встал и распахнул окно пошире. Повеяло свежестью. Викарий уселся на скамейку под окном и принялся быстро читать дальше.

«Сто лет спустя, в конце XVII века, в приходской книге Фордрейса упоминаются двое прихожан, Тобиас Томсон и Джордж Поул, которые замерзли насмерть, укрываясь во впадине Уирринлоу в день зимнего солнцестояния 1692 г. Как ни странно, их останки были погребены не на кладбище в церковном дворе, а на деревенском лугу.

Вскоре после этого в хрониках города Стенбриджа упоминается об одной из последних вспышек охоты на ведьм в Англии. Во время этого трагического эпизода, имевшего место в 1734 г., толпа загнала двух женщин с фермы близ Фордрейса на вершину Уиррима и забила палками насмерть. Их тела бросили в Уирринлоу и оставили гнить, точно падаль. В хрониках это событие объясняется следующим образом:

„Этих женщин обвиняли в колдовстве и поклонении идолам. Говорили, что они – из старого рода идолопоклонников. Одну из них, Мэг Пули, видели летающей над Уирримом; эту же Пули обвиняли в том, что она подожгла соседский амбар. Про нее и другую женщину, Мэри Баррат, говорили также, что они смотрят на соседей дурным глазом и крадут у них золото и драгоценности. Правосудие не сумело отыскать свидетелей гибели женщин и вынуждено было прекратить расследование“.

В приходской книге Фордрейса имеется строчка, написанная рукой неизвестного, которая, по всей видимости, имеет отношение к этому инциденту: „Пули и Баррат вернулись в Яму, где им и место“.

После этого Уирринлоу в местных преданиях более не встречается, если не считать случайного упоминания в «Мемуарах» преподобного Колвера (1825):

„В то время в народной памяти тлел еще огонек предания, приписывающего окрестностям горы Уиррим недобрую славу. В частности, поселяне всячески избегали местности возле могильников на вершине горы, каковую некоторые именуют Ямой, на тех же, кто там бывал, смотрели косо и с подозрением. В своих проповедях я всячески поощрял скептическое отношение к историям о демонах и феях и смею надеяться, что изрядно преуспел в этом отношении, ибо мне уже лет двадцать не доводилось сталкиваться с подобными верованиями. Однако же выяснить, что дурного в тех местах, мне так и не удалось“.

Судя по всему, надежды преподобного Колвера были не напрасны, поскольку автору этих строк следов подобных верований обнаружить также не удалось. Следует предположить, что они стали достоянием истории».

На этом глава заканчивалась. Рядом с ней на полях синел жирно намалеванный восклицательный знак.

Тому показалось, что этот знак нарисован уже не чернилами, а фломастером.

Он закрыл книгу. Никаких упоминаний о кресте, вообще никакой конкретной информации. Однако теперь ему стало известно, что с Уирримом связаны некие тайные предания, имеющие отношение к смерти и суевериям. И вполне возможно, что в той или иной форме они дожили и до наших дней. Может ли это быть как-то связано с грабежом или с болтовней унылой старухи? Том и сам отлично знал эту Яму, большую впадину на вершине, где местные жители любили гулять и устраивать пикники. Ничего плохого о Яме он не слышал, ничего такого, что говорило бы о сомнительной истории этого места.

Из задумчивости его вывел негромкий кашель. Рядом с ним стояла госпожа Соукрофт. Она по-прежнему была в сером саржевом костюме и по-прежнему, казалось, совершенно не страдала от жары.

– У нас сегодня короткий день, Том.

Она улыбнулась его замешательству.

– Извините, госпожа Соукрофт, задумался.

– Мы скоро закрываемся. Успели найти что-нибудь интересное?

– Так, обрывки какие-то. Ничего толкового.

Она взглянула на книгу, лежащую у него на колене.

– Вы ищете что-нибудь конкретное? А то ведь я и сама неплохо знаю здешние края.

Том уже собирался ответить вежливо и уклончиво, как вдруг ему точно в голову ударило:

– Артур Уиллис. Вы что-нибудь знаете об Артуре Уиллисе?

Она озадаченно нахмурилась, и он добавил:

– Впрочем, вы вряд ли помните это имя. Не думаю, что он когда-либо публиковался. Но он все же что-то писал, о нем упоминается в этой книге. Кажется, он жил в конце девятнадцатого века…

– Не припоминаю… Впрочем, дайте я посмотрю.

Она вернулась к столу, чтобы свериться с компьютерным каталогом, а Том поставил книгу в застекленный шкафчик. Обернувшись, он увидел, как библиотекарша улыбнулась и покачала головой.

– Увы, ничем не могу помочь. Никакого Артура Уиллиса здесь нет. Вот Альфред Уиллис имеется: «Бич садовника – моя борьба с тлей». Но это вряд ли то, что вам надо.

– Нет, – сказал Том, – про борьбу с тлей мне не надо. А что, это каталог только вашей библиотеки или есть книги и из других?

– Это централизованный библиотечный каталог графства. Так что если Артур Уиллис что-то писал, вам придется поискать его книги в другом месте.

– Да, пожалуй. О, у вас есть сборник биографий местных жителей?

– Да, но на руки он не выдается. А библиотека уже закрывается.

– Секундочку! Извините. Я только взгляну…

Том бросился к шкафчику и почти сразу нашел «Словарь жизнеописаний» выдающихся личностей графства. Не обращая внимания на недовольное шуршание со стороны столика, он принялся листать страницы и наконец обнаружил то, что искал. У стола стоял копировальный аппарат, и Том за десять пенсов скопировал страничку. Госпожа Соукрофт наблюдала за ним со сдержанным нетерпением.

– Он все-таки существовал! – сказал ей Том. – Извините, что я вас задерживаю.

– О, не беспокойтесь. Всегда приятно найти то, что ищешь, особенно когда делаешь это в спешке. Я отложу для вас эту книгу. Спасибо, что зашли. Дверь закрыта на задвижку.

Вернувшись к себе в кабинет, Том просмотрел ксерокопию страницы. Статья была совсем короткая:

«УИЛЛИС, Артур Джеймс (1841–1895)

Фольклорист

Родился в Фордрейсе, образование получил в Стенбридже, затем в Оксфорде. Преподавал за границей. После тридцати вернулся в Фордрейс. Потратил много лет на собирание и изучение местных преданий. Его гипотезы отличались отважным смешением исторических и легендарных материалов, за что соперники нередко поднимали У. на смех. Он был яркой, выдающейся личностью, славился своей несдержанностью и называл себя язычником. Единственный его труд, увидевший свет – неоконченная "Книга Змея", – был опубликован частным образом, на средства друзей, уже после смерти У. Он погиб во время пожара в своем доме в Вороньем лесу близ Фордрейса».

Том бросил листок в лоток с корреспонденцией и потянулся. Впереди ждала добрая сотня дел, а он так и не поговорил с Сарой. Он поднял телефонную трубку. Наверное, стоит убедиться, что ее необузданный братишка не повстречал новых злых духов…

Глава 14

Двое мальчиков поднялись на вершину Уиррима и теперь стояли на краю впадины, глядя на груды камней, из которых росли фиолетовые колокольчики, и неестественно-яркие банки из-под кока-колы и пакетики от чипсов, раскиданные там и сям в высокой траве.

– Яма… – сказал Стивен. – Так что, вот здесь это и случилось?

– Да, на той стороне, вон за тем камнем.

– Угу, – протянул Стивен. – Ясненько…

– Слушай, – рявкнул Майкл, – я знаю, что ты мне не веришь, но мне плевать, понял? Не веришь так не веришь. А свою иронию можешь оставить при себе!

Он решительно плюхнулся на траву и потер глаза. Ноющая боль в них становилась тем сильнее, чем выше они поднимались: тупая и давящая, она злобно вспыхивала всякий раз, стоило Майклу перевести взгляд. От этого мальчик сделался раздражительным – тем более раздражительным, что теперь, поднявшись наверх, понял: это и в самом деле ничего не доказывает.

– Я просто не вижу, что это доказывает, – отозвался Стивен, словно прочитав его мысли. – По-хорошему, следовало бы за это всыпать тебе как следует, но, откровенно говоря, мне уже все равно.

Он быстрым шагом, почти бегом, спустился по склону и пошел через ложбину, не оглядываясь на сидящего Майкла.

– Ну, а чем еще я мог это доказать, придурок? – буркнул Майкл себе под нос.

И не успел он это сказать, как боль у него в голове взорвалась огненным шаром и глаза перефокусировались сами собой.

Земля была красной, как запекшаяся кровь или старый кирпич. Она, казалось, дышала жаром – неощутимым жаром, исходящим откуда-то из подземной глубины, точно от ушиба, спрятанного глубоко под кожей. Душа Стивена двигалась по этой коже, переливаясь и посверкивая бледными огоньками злости и возмущения. Однако ее сияние выглядело блеклым и слабым на фоне багровой, застывшей в ожидании земли. Майкл невольно рассмеялся, увидев, какая она слабая. Конская голова обернулась в его сторону, уставилась на него и снова отвернулась.

Потом Майклу почудилось, что земля под ним вдруг сделалась прозрачной, точно стекло, и откуда-то из глубины сквозь многометровую прозрачную красноту начало подниматься нечто. Оно ползло все выше и выше, клубясь и плющась, словно шар, всплывающий сквозь толщу земли. Майкл видел, как красные слои камня ненадолго искажались, когда оно проплывало мимо. И мальчик почувствовал, что оно стремится к некой цели.

Стивен стоял в центре впадины, когда услышал, как его брат рассмеялся – коротким, гортанным смешком. Он вздрогнул, обернулся – но Майкл сидел, глядя в никуда. Стивен с отвращением фыркнул и вернулся к своим тревожным мыслям. Его брат либо лжет, либо сошел с ума, но, что бы это ни было, он, Стивен, ничего с этим поделать не может. Дурак он, что потащился сюда!

Потом Стивен услышал, как Майкл кричит, чтобы он остановился. Голос брата звучал очень настойчиво, но Стивен не обратил на это внимания и продолжал шагать вперед. Вскоре он услышал за спиной топот бегущих ног. Легкий страх проник в его сердце и заставил его обернуться.

– Вали отсюда, Майкл! С меня хватит. Убирайся, понял?

– Стой! Погоди, выслушай меня. Стивен, у меня есть доказательство!

Майкл весь раскраснелся от радости и возбуждения.

– Хватит вешать мне лапшу на уши!

– Я тебе говорю, у меня есть доказательство! Еще немного, и ты сам во всем убедишься!

– Чего?! Ты псих! Уйди от меня. Не смей меня трогать, слышишь?

Майкл ухватил Стивена за грудки и подтянул к себе. Стивен попытался оторвать от себя его руки, но Майкл держал его, точно клещами. Лицо Майкла оскалилось от яростного усилия, и Стивену впервые с тех пор, как брат завизжал накануне вечером, сделалось по-настоящему страшно. Он ударил кулаком снизу вверх, между руками Майкла, и угодил ему в челюсть. Голова брата мотнулась назад, и он яростно выругался, но хватки не разжал. Стивен запаниковал, ударил снова, потом притянул Майкла к себе, ухватил за голову и повалился вместе с ним наземь. Некоторое время они катались по траве, пыхтя и бранясь. Стивен был сильнее, но Майклом овладело неистовство, и он не уступал.

Наконец Стивен, доведенный до отчаяния, врезал Майклу под дых. И пока брат ловил воздух ртом, Стивен высвободился и сел ему на грудь, обеими руками вцепившись лежащему мальчику в волосы.

– Ну все, – рявкнул он, – теперь я тебя точно убью!

Но Майкл смотрел на него снизу вверх полуприкрытыми глазами, смотрел и смеялся над ним. И тут что-то быстро поднялось из земли и окутало их прежде, чем Стивен успел что-нибудь подумать или шевельнуться.

Он падал сквозь землю в потайное место, где ждала его беспокойная сила.

Остановился он с вязкой медлительностью камня, оброненного в варенье. Вокруг царил холод, медленный беспощадный холод, от которого с ходом времени беззвучно рассыпаются камни. Но где-то поблизости пылал огонь.

Под ногами хрустели кости и что-то твердое и ледяное, что когда-то казалось прекрасным в свете солнечных лучей. Впереди возвышалась пропасть черноты. Ничто не шелохнулось, но Стивен ощутил, как ему что-то предложили, и понял, что всей душой готов принять предложенное.

Он попытался шагнуть вперед, но ему что-то мешало. Стивен опустил глаза и увидел под ногами брата. Майкл лежал и торжествующе улыбался. И при виде его из живота к горлу рванулся тошнотворный пузырь страха, этот страх поднял Стивена и стремительно помчал наверх, сквозь холодную землю, пока наконец спину вновь не припекло солнце.

Но воздух вокруг был густой и едкий, глаза ослепли, и кожу жгло.

Стивен с немым воплем повалился на бок – и вырвался на чистый воздух летнего луга. Гревшиеся на солнце ящерки вмиг разбежались.