Текст книги "Тайные операции английской разведки: Ближний и Средний Восток, Африка и Европа после 1945 года"

Автор книги: Джонатан Блоч

Соавторы: Патрик Фитцджеральд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Для многих журналистов армия служила единственным источником информации о положении в Северной Ирландии. Некоторые представители прессы пытались устанавливать контакты вне армии. На тех журналистов, которые отходили от официальной линии – армия – это буфер между двумя воюющими в Белфасте общинами – оказывалось соответствующее давление. Нередко такое давление принимало утонченные формы: Симон Хаггарт из «Гардиан» объясняет, как можно держать журналистов в узде: армейские офицеры по связи с прессой по каплям выдают им интересные сведения, отвлекая их тем самым от источников, из которых получение информации было бы нежелательно. Этот метод имеет дополнительные преимущества в связи с тем, что он создает возможность для продвижения дезинформации. Обратный поток [197] информации в равной степени считался полезным для армейской разведки: поощрялось установление гражданским персоналом из армейского пресс-бюро хороших отношений с журналистами и получение от них информации.

Группа по разработке политики в области информации отвечала также за подготовку «черных пропагандистских материалов», которые широко использовались в операциях против повстанцев. Одним из примеров «черной пропаганды» может служить появившееся в 1978 году в пресс-бюллетене «ИТН» сообщение о том, что три восьмилетних девочки по заданию ИРА заложили бомбу в детскую коляску около госпиталя «Виктория» в Белфасте. Хотя позднее армейский пресс-офицер признал, что эта история выдумана, в «ИТН» опровержения не появилось. Одновременно в газетах «Сан» и «Ивнинг ньюс» были напечатаны сообщения об изнасиловании членами ИРА под дулом пистолета нескольких девушек. Но в этом случае представители армии проявили достаточную настойчивость и заставили полицию опубликовать заявление, опровергавшее сообщения газет. В армии за работу прессы отвечал Колин Уоллес, который хотя и занимал гражданский пост в министерстве обороны, но входил в состав ольстерского полка обороны, полувоенного формирования, контролировавшегося английской армией. Этот полк должен был взять на себя функции специального подразделения полиции «Б». До увольнения из армии в 1975 году (за предоставление секретных документов журналисту из «Таймс» Роберту Фиску) Уоллес являлся ключевой фигурой в деле распространения «черной пропаганды». В последующем был приговорен к десяти годам тюремного заключения за непредумышленное убийство торговца антикварными изделиями из Сассекса.

Решение об использовании методов «черной пропаганды» свидетельствовало об изменении оценки британскими властями сложившейся ситуации. Случаи нарушения правопорядка участились и вылились в яростные действия со стороны ИРА против основ британского правления в Северной Ирландии. Ожидание того, что английской армии придется провести в Белфасте лишь кратковременную миротворческую операцию, сменилось принесшим трепет и отвращение пониманием, что ведется военная кампания против таких же граждан Соединенного Королевства (хотя и непокорных). Факт введения британского общественного мнения в заблуждение о так называемой буферной роли английской армии в Белфасте стал понятен всем после резкого увеличения числа террористических актов в 1970 и 1971 годах. То, что армия оказалась не способной должным образом реагировать на них, частично объяснялось почти полным отсутствием у ольстерской полиции информации о действиях полувоенных формирований. [198]

Второй признак этого важного политического сдвига проявился также в 1971 году. На подразделения САС впервые возложили боевые функции, а не пассивные обязанности по сбору информации. Скрыто передислоцированные в Белфаст солдаты САС придавались так называемым «утиным командам». Это название родилось после первой операции, в которой эти команды были использованы. Шел сильный дождь, и промокших солдат сопровождали по улицам дети, подражавшие кряканью уток. Однако солдаты несли смерть. С черными повязками на лицах, прячась от прохожих, они подкарауливали людей, которые, по их предположениям, могли иметь оружие или взрывчатку. В этом случае солдаты получили право стрелять без предупреждения. Есть определенные доказательства того, что для дискредитации ИРА подразделению САС было дано задание осуществлять взрывы в различных районах Белфаста. Дэвид Симен, утверждавший, что он состоял в одном из таких отрядов, высказал такое обвинение на пресс-конференции в Дублине в 1972 году. В Великобритании заявление Симена не получило почти никакой огласки, а сам он позднее был найден в канаве с простреленной головой. Его убийцы не найдены.

Утверждалось также, что военнослужащие САС участвовали в событиях «кровавого воскресенья», когда в январе 1972 года 13 невооруженных демонстрантов были убиты в Дерри солдатами из полка английских парашютистов. Служащим САС, очевидно, поручили открыть по парашютистам стрельбу с крыши соседнего почтового отделения, спровоцировав последних на открытие огня по демонстрантам. Ряд данных свидетельствует о том, что этот инцидент был заранее спланирован, хотя кажется странным отсутствие для этого каких-либо объяснимых мотивов, кроме намерения совершить неспровоцированное насилие над республиканцами. Трудно представить, чтобы даже самый тупой армейский офицер мог дать команду совершить такое бессмысленное политическое убийство. ИРА, как и ожидалось, нанесла ответный удар, приведший к многочисленным жертвам. «Официальное» крыло ИРА также приняло участие в массовой кампании организации покушений и взрывов. В результате к марту 1972 года британское правительство убедилось в том, что развалившийся североирландский парламент, заседавший в замке Стормонт, не может обеспечить эффективного управления Ольстером. Стормонтский парламент был распущен, и Лондон взял на себя исполнительные и законодательные полномочия в Ольстере.

Для армии эти события явились неприятным напоминанием о тактическом провале интернирования, отрицательно сказавшегося на политической ситуации, и о необходимости кардинального пересмотра системы сбора информации. [199]

В 1972 году численность военной разведки в Ольстере была значительно увеличена. Армейское руководство приступило к реализации идеи о создании подразделения, которое взяло бы на себя функции по сбору разведывательной информации и патрулированию в республиканских анклавах, что регулярная армия была неспособна делать.

Таковыми явились условия, в которых создавалась специальная группа военной рекогносцировки. Обученная инструкторами САС и включавшая значительное число лиц из полка специальных войск, группа насчитывала около 40 солдат, вооруженных пистолетами системы «Браунинг» и автоматами «Стерлинг». Группа подразделялась на отряды примерно по 15 человек, за которыми закреплялись определенные районы. Патруль состоял из двух – четырех человек, в их распоряжение предоставлялись машины без опознавательных знаков.

Представители армии признали, что до ноября 1972 года, по крайней мере, в трех случаях солдаты специальной группы открывали стрельбу по гражданским лицам. Один член спецгруппы был предан суду по обвинению в убийстве и оправдан. Это произошло после инцидента в июне 1973 года, когда была открыта стрельба в преимущественно республиканском Андерсонстаунском районе Белфаста. Перешедших на сторону англичан – членов «временной» ИРА использовали в качестве агентов специальной группы. Они разъезжали по республиканским районам Ольстера в специально оборудованных для ведения наблюдения машинах, указывая конспиративные квартиры и тайники для оружия.

Для сбора информации специальной группой использовалась, в частности, прачечная «Фор Сквэр», предоставлявшая услуги по сниженным ценам. Она размещалась над одной книжной лавкой в Твинбруковском районе Белфаста. Работники «Фор Сквэр» курсировали на своем грузовичке по районам Белфаста, принимая для стирки белье и собирая разные сведения. Белье затем направлялось в специальное подразделение для проведения исследований на предмет обнаружения следов взрывчатки и пороха. Эта операция позволила провести ряд арестов. В конце концов, ИРА стало известно о функциях этой прачечной, и в начале 1972 года ее члены организовали нападение на грузовик, был убит его водитель.

В 1973 году после суда над двумя членами спецгруппы ее преобразовали в специальный отряд, однако методы ее работы и цели почти не изменились. Газета «Рипабликэн ньюс» утверждает, например, что группа женщин, в течение трех лет продававшая косметические товары с доставкой на дом, входила в состав этого отряда и выполняла его разведывательные задания. Вместе с разведгруппами САС специальный отряд осуществлял скрытое патрулирование и включал своих сотрудников в состав пограничных наблюдательных постов. [200]

Второе важное изменение, внесенное в 1972 году в деятельность британских разведывательных подразделений в Северной Ирландии, касалось изменения функций МИ-6. До этого времени работа МИ-6 в Ирландии ограничивалась операциями политического характера: считается, что МИ-6 специально «организовала» сделки по продаже оружия, из-за которых попали под суд два министра правительства Ирландии – Чарльз Хауэй и Нейл Блейни. Хотя оба были оправданы, им пришлось уйти в отставку, в результате чего позиции республиканцев в правительстве Ирландии были ослаблены. МИ-6 отводилась важная роль в борьбе с ИРА. Получили известность три операции этого периода.

Наиболее известной, очевидно, является трагикомическая история братьев Литтлджонов – Кеннета и Кейта. Обвинения в некомпетентности, выдвигавшиеся МИ-6 в адрес военной разведки, в данном случае удивительным рикошетом отозвались на самой разведслужбе. В 1970 году Кеннет Литтлджон скрывался в Ирландии от британской полиции, которая считала, что он может оказать помощь в расследовании дела о краже 38 тысяч фунтов стерлингов, за которое его двоюродный брат Брайэн Перке получил шесть лет тюрьмы. Литтлджон имел криминальное прошлое, связанное с грабежом. Это случилось еще во время его службы в полку парашютистов, из которого в 1959 году он был с позором уволен за кражу денег из полковой кассы. Он жил в Ирландии в графстве Керри, средства к существованию получал от фирмы по продаже одежды, созданной им в Дублине под псевдонимом Кеннет Остен. Фирма Литтлджона довольно быстро попала в затруднительное положение. Переехав в графство Лаут, поближе к границе с Северной Ирландией, Кеннет установил контакты с ИРА. Он узнал, откуда ИРА получает необходимое оружие. Обремененный долгами и поставленный перед угрозой вызова в Верховный суд Дублина, Литтлджон решил использовать имевшуюся у него информацию. В ноябре 1971 года апелляционный суд отменил приговор его дво-1 юродному брату Брайэну Перксу на основании того, что судья не обеспечил полного разбирательства дела. Уголовного дела против Литтлджона больше не существовало, и 21 ноября он вылетел в Лондон.

Младший брат Кеннета Кейт большую часть 1967 года провел в тюрьме Борстал также за участие в грабеже. Там он познакомился с леди Памелой Онслоу, навещавшей тюрьму с благотворительными целями. После своего освобождения Кейт не терял с ней связь, и в этом Кеннет увидел хорошую возможность для вступления в контакт с британским правительством. Кейт рассказал леди Онслоу о наличии у его брата информации об ИРА, которую тот хотел бы передать правительству. Леди Онслоу связалась со своим личным другом министром [201] обороны Великобритании лордом Каррингтоном, который разрешил министру Джеффри Джонсон-Смиту встретиться с Литтлджонами на квартире леди Онслоу в Кенсингтоне. Встреча состоялась 21 ноября. В течение трехчасовой беседы Кеннет Литтлджон рассказал министру, что «официальная» ИРА получила партию автоматов АК-49 и планирует осуществить убийство Джона Тейлора, министра внутренних дел Ольстера, который придерживался бескомпромиссной линии.

Литтлджон произвел хорошее впечатление на Джонсона-Смита, который предложил ему связаться со специальным управлением полиции. Литтлджон отказался, заявив, что не «горит желанием возобновить знакомство с полицией». Министр согласился сам поднять этот вопрос перед «соответствующими властями». На следующий день Литтлджон явился на квартиру по Кейвелл-стрит, где встретился с офицером МИ-6, представившимся как Дуглас Смайт (известен также под именем Джона Уаймена). Литтлджон повторил то, что ранее рассказал Джонсону-Смиту. Уаймен заявил Литтлджону, что при необходимости свяжется с ним.

К информации Литтлджона вернулись в феврале 1972 года, когда была предпринята попытка совершить покушение на Джона Тейлора при его выходе из офиса в Армаге. Один из тех, кого Литтлджон причислял к покушавшимся, командир республиканского батальона в Белфасте Джо Маконн, через несколько дней был убит армейским патрулем. Литтлджону дали задание проникнуть в ряды «официального» крыла ИРА и передавать о нем информацию, в частности о лицах, скрывавшихся в соседней Ирландии. Литтлджон должен был действовать и как агент-провокатор, организуя и осуществляя в Ирландии ограбления банков, взрывы бомб, ответственность за которые возлагалась бы на «официальное» крыло ИРА. МИ-6 надеялась, что такие действия заставят ирландское правительство принять более строгие меры законодательного порядка против ИРА, многие члены которой в период интернирования бежали в Ирландскую Республику. Кроме того, взрывы подорвали бы политическую поддержку, которой пользовалось в стране «официальное» крыло ИРА.

Как шпион Литтлджон был в основном бесполезен. Большая часть информации, которую он на регулярных встречах передавал Уаймену, носила общий характер. Ирландская полиция с удивлением наблюдала, как Литтлджон разъезжает по стране. Позднее некоторые офицеры заявили, что им было дано указание не трогать братьев. По словам Литтлджона, в период с февраля по октябрь 1972 года он совершил 12 банковских ограблений. Добыча от одного из них, осуществленного в июне 1972 года в торговом центре города Ньюри на севере страны, составила 70 тысяч фунтов стерлингов. Детективы полиции допрашивали Литтлджонов по поводу этого ограбления, [202] когда получили наводку от местного судебного чиновника, у которого возникли подозрения после получения им от Литтлджонов крупного задатка за дом в Лауте десятифунтовыми купюрами. Но никакого обвинения им не было предъявлено. Кеннет Литтлджон заявляет, что он знал, по крайней мере, о четырех других ограблениях, которые санкционировала британская разведка и в которых он не принимал участия. Он также утверждал, что ему было поручено убрать некоторых лидеров ИРА из обеих фракций. Одним из них был Симэс Костелло, входивший в «официальное» крыло ИРА и ставший впоследствии одним из основателей Ирландской республиканской социалистической партии; другим был Син Гарлэнд, который, как было сказано Литтлджону, также относится к «официальному» крылу ИРА; а третьим – Син Макстиофейн, руководитель разведки «временной» ИРА. Макстиофейн входил в то время в состав делегации ИРА, руководимой Дайти О'Конейллом, которая вела секретные переговоры с британскими официальными лицами. На этих переговорах обсуждался состоящий из 15 пунктов план объединения Ирландии. Список лиц, подлежащих устранению, был передан Литтлджону его руководителем Уайменом. Два нападения на полицейские участки в Лауте и Кастелбеллингеме (Ирландия) приписываются также Литтлджонам.

Карьера Литтлджонов как британских агентов закончилась после нападения на банк «Эллайд айриш бэнк» на Грэфтон-стрит в Дублине. Утром 12 октября 1972 года группа лиц, в которую входили Литтлджоны и некоторые отколовшиеся члены «официального» крыла ИРА, прибыли на квартиру управляющего банком Ноэля Куррена. Его семью держали под дулом пистолета, а самого Куррена заставили везти Литтлджонов на Грэфтон-стрит и открыть сейфы. Прибывающих на работу сотрудников банка связывали и запирали в сейфы, из которых было изъято 67 тысяч фунтов стерлингов. Кеннет Литтлджон повсюду в помещении оставил отпечатки своих пальцев. Позднее все они были опознаны сотрудниками банка.

Сразу после ограбления Кейт отвел машину Кеннета в дублинский аэропорт, уничтожил в ней все отпечатки пальцев, но оставил в машине счет Кеннета за электричество, в котором был указан его домашний адрес. Через Белфаст и Шотландию братья прибыли в Лондон, где встретились с женой Кеннета и его бывшим партнером по бизнесу Робертом Стокменом. На деньги, полученные в результате дублинского ограбления, они планировали купить ресторан в Торквейе, однако их мечты приказали «долго жить». Утром 19 октября Литтлджон в последний раз встретился с Уайменом на Трафальгарской площади. Вскоре после этого вооруженная полиция ворвалась в дом Стокмена, арестовала его и Кеннета вместе с женой. Рейдом руководил инспектор Джон Паркер, который вылетел в Лондон [203] сразу же после того, как ирландская полиция собрала данные о причастности Литтлджонов к ограблению. В группу, осуществившую арест, входили офицеры Скотланд Ярда из «летучего отряда». МИ-6 ничего не знала о происшедшем, пока Кеннет Литтлджон не попросил Паркера позвонить инспектору Синклеру из специального управления полиции. Ранее Уаймен сказал Литтлджону, что в случае каких-либо трудностей с полицией звонок Синклеру, руководившему ирландской секцией специальной полиции, будет достаточен для урегулирования дела. Паркер позвонил Синклеру и проинформировал его об аресте Кеннета Литтлджона (в тот же день Кейт также был арестован в своем доме в Торквейе).

В МИ-6 понимали, что почти ничего нельзя сделать для предотвращения судебного разбирательства по делу Литтлджонов, не вызвав отрицательной реакции средств массовой информации. Изменение отношения полиции Ирландии к Литтлджону произошло потому, что одну из ее секций постоянно упрекали в неспособности обуздать активность ИРА, в то время как ей было хорошо известно, что этой деятельностью занимались агенты английской разведки. Таким образом, МИ-6 была поймана на месте преступления. Вмешательство в ход процесса о выдаче Ирландии преступников Литтлджонов вызвало бы гнев со стороны ирландской полиции и уменьшило бы шансы на будущее сотрудничество в области безопасности, в то время как отказ помогать Литтлджонам во время процесса привлек бы нежелательное внимание к самой МИ-6. Был принят чреватый риском второй вариант в надежде на то, что разоблачительные сведения из уст Литтлджонов не будут звучать достаточно убедительно. К тому же имелись определенные шансы не допустить, чтобы они вообще заговорили.

21 декабря адвокат Литтлджонов Питер Хьюмэн написал министру обороны письмо, в котором изложил заявление своих клиентов о том, что они работали на МИ-6. 3 января существо дела обсуждалось на встрече чиновников Великобритании и Ирландии. Англичане без обиняков признали, что Литтлджоны были их агентами. На следующий день Хьюмэн получил ответ из министерства обороны с подтверждением факта, что встреча с Джонсон-Смитом действительно имела место. 10 января в суде возобновилось рассмотрение вопроса о выдаче Ирландии преступников. Представитель обвинения внес предложение продолжить рассмотрение дела на закрытом заседании, с чем председатель суда согласился. Слушание дела закончилось через две недели выдачей ордеров на передачу обоих братьев и Стокмена ирландцам. Апелляция в Верховный суд была отклонена лордом Уиджери, и в марте 1973 года всех троих передали Дублину. В столице Ирландии обвинения со Стокмена были сняты, а Литтлджоны были преданы суду за ограбление банка «Эллайд айриш». Дело разбиралось в специальном криминальном [204] суде в отсутствии присяжных. Не было разрешено давать показания тем лицам, которые могли подтвердить, что, хотя братья участвовали в ограблении, они делали это по указанию британских властей. Литтлджонов признали виновными и вынесли им суровые наказания. Кеннет был приговорен к 20 годам тюрьмы, Кейт – к 25.

В 1974 году Кеннет некоторое время наслаждался свободой – он сбежал из дублинской тюрьмы Маунтджой. Из своего укрытия в Амстердаме он дал интервью программе Би-би-си «Панорама» и лондонскому журналу «Тайм аут», в которых без изменений изложил свои прежние показания о выполнении заданий английской разведки. В сентябре 1981 года оба брата по гуманным соображениям были досрочно освобождены.

В то время как Литтлджоны боролись в лондонском суде против их выдачи Ирландии, их первый руководитель Джон Уаймен попал в Дублине в беду. 19 декабря 1972 года его арестовали вместе с Пэтриком Криннионом, сержантом секции С-3 специального управления ирландской полиции, занимавшейся вопросами терроризма и подрывных акций. Через два дня обоим было предъявлено обвинение на основе закона 1963 года «об официальных секретах Ирландии»: Кринниону – за передачу служебной информации в период с 1 августа по 19 декабря 1972 года; Уаймену – за получение. Был объявлен в розыск, но не найден еще один офицер британской разведки – Эндрю Джеймс Джонстоун. Англичане якобы завербовали еще одного сотрудника ирландской полиции. Кринниона арестовали в дублинской гостинице «Бурлингтон», а под ковром его машины нашли 30 документов. Все они касались деятельности ИРА и были взяты из дел ирландской полиции. О том, что такая информация поступала в Лондон, стало ясно на встрече между Эдвардом Хитом и Джеком Линчем в 1972 году, когда, как сообщают, Линч был «удивлен» глубиной и точностью знаний Хита о деятельности ИРА в Ирландской Республике.

Уаймен и Криннион содержались под стражей до 12 января. Уаймену угрожало обвинение по двум пунктам, Кринниону – по четырем. На очередном слушании дела адвокат заявил, что изучается возможность предъявления Уаймену дополнительных обвинений, и попросил еще раз отложить разбирательство. Однако во время следующей сессии суда, большая часть которой проводилась в закрытом порядке, в прессе появилось несколько статей о Уаймене. Сообщалось, что в качестве своего домашнего адреса он указал 3 Свои Уорк, район частных квартир в лондонском районе Челси. Фактически по этому адресу он не проживал, но был знаком с жившими там двумя сестрами. В качестве рода занятия указывалось – частный следователь; работодатель – «Бейтман Инвестигэшн оф Лонг Ханборо», Оксфордшир. Это была фирма, руководимая Брайэном Бейтманом, [205] бывшим полицейским детективом, который ушел в отставку с поста начальника отдела криминальных расследований Оксфорда. «Бейтман Инвестигэшн» оплатила Уаймену расходы по защите, наняла известного юриста и сочинителя боевиков Майкла Джилберта, который выехал в Дублин для оказания Уаймену юридической помощи. Газета «Санди таймс» так обобщила все указанные выше загадочные факты: «Мы не обнаружили каких-либо данных, объясняющих, почему «Бейтман Инвестигэшн» послала на работу в Дублин Уаймена, человека, о котором ничего не известно, кроме его челсинского адреса. Равным образом непонятно, почему адвокат с такой доходной практикой должен был поехать для оказания ему помощи».

13 февраля возобновился суд над Уайменом и Криннионом. Обнаруженные в машине Кринниона документы, представлявшие основную часть доказательств, на которых основывались выдвигавшиеся против подсудимых обвинения, не были предъявлены суду якобы по причинам их слишком щепетильного характера, хотя процесс шел в закрытом заседании с принятием самых строгих мер безопасности. В результате первоначальные обвинения по шести пунктам были сняты. Против Уаймена и его агента осталось только дополнительное обвинение по четырем пунктам. Их вновь оставили под стражей. 27 февраля обоих признали виновными в попытке получения и передачи официальных документов, что влечет за собой максимальное наказание в размере шести месяцев тюрьмы. За две недели до этого было снято обвинение в нарушении национальной безопасности. Уаймен и Криннион были приговорены к трем месяцам тюрьмы каждый, но поскольку по два месяца они уже отбыли, находясь под следствием, их вскоре освободили.

Сразу же пошли слухи о том, что правительства Великобритании и Ирландии организовали обмен Литтлджонов на Уаймена и Кринниона. В августе следующего года бывший министр юстиции кабинета Д. Линча Колм Конден в ярости заявил, что это является «беспардонной ложью». Он утверждал, что Линч был проинформирован лишь о юридических аспектах дела Литтлджонов, а не о его щекотливом политическом характере. Это было нечестное заявление, и, к несчастью для Линча, оно противоречило материалам пресс-релиза, выпущенного в тот же день информационной службой правительства. В пресс-релизе говорилось, что вскоре после встречи 3 января между британскими и ирландскими чиновниками Линч был проинформирован о шпионской деятельности Литтлджонов. Память, так сказать, отказала Линчу, как это случается иногда с государственными деятелями.

Несмотря на затруднения, в которые попала британская специальная служба, правительство Великобритании добилось [206] своей главной цели: парламент Ирландии принял суровый закон против терроризма. Два удачно организованных взрыва бомб с часовым механизмом, заложенных в машинах, происшедших в Дублине в ночь накануне голосования в парламенте, к утру изменили позиции оппозиционных партий Фине гал и лейбористской, которые проголосовали за принятие строгих мер.

Когда в 1974 году Кеннет Литтлджон бежал из тюрьмы Маунтджой, МИ-6 послала своего другого агента, Лесли Аспина, на его поиски. Предполагалось попытаться убедить Литтлджона сдаться властям. Аспину удалось найти Литтлджона, но он не смог убедить его вернуться в Англию. «Гомер», у которого Аспин находился на связи, выразил по этому поводу свое недовольство, и карьера Аспина в качестве агента МИ-6 на время прекратилась.

Аспин занимался контрабандной доставкой товаров из стран Среднего Востока в Великобританию. В 1970 году по указанию МИ-6 он был арестован в аэропорту Хитроу офицерами управления специальной полиции. После четырехчасовой беседы, в ходе которой, по словам Аспина, ему были показаны фотоснимки его встреч со своими людьми, ему разрешили вылететь из Лондона.

Аспин вспоминал: «Через несколько дней меня посетил человек, прочитавший мне «лекцию о королеве и стране», апеллировавший к моему патриотизму. «Запомни, – заявил он мне, – тебе доставило бы большие неприятности, если бы твои друзья на Среднем Востоке узнали, что ты общаешься с людьми из английской службы безопасности».

Аспин понял намек. Позднее в лондонской гостинице «Кумберленд» состоялось несколько встреч с «Гомером» и его помощником Франком Абботом. Аспина вновь направили на Средний Восток для установления контактов, которые в последующем можно было бы использовать для заключения с ИРА фиктивных сделок по поставкам оружия. Аспин передавал также информацию о деятельности палестинских повстанческих групп, о «Черном сентябре». Его первым успехом было получение информации о доставке оружия на судне «Клаудия» для «временного» крыла ИРА. Аспин связался с «Гомером», и за «Клаудией» на всем маршруте до Ирландской Республики было установлено воздушное и морское наблюдение. Когда судно вошло в ирландские территориальные воды, его захватили сотрудники ирландской службы безопасности. Однако до этого большая часть груза была сброшена в море. «Гомер» пользовался хорошей репутацией у МИ-6. Ему дали задание организовать сделку ИРА с ее ближневосточными агентами о поставке оружия. «Гомер» посоветовал Аспину установить контакт с Кеннетом Литтлджоном в Ньюри. Был подобран дипломат одной ближневосточной страны на Мальте, который [207] выразил готовность организовать поставки оружия. После ряда поездок между Мальтой, Амстердамом и Дублином Аспин закупил шесть ракетных установок и 7 тонн автоматического оружия. Пароход «Си Фокс» принял груз на Мальте и направился к месту назначения в залив Киллала на западном побережье Ирландии, где планировалось перегрузить ящики с оружием в рыбацкие лодки. Через «Гомера» ирландские органы безопасности были информированы. Патрульный корабль находился в готовности для перехвата «Си Фокс». Однако он своевременно не заметил входивший в бухту пароход, а когда последний был обнаружен, большая часть груза уже находилась в рыбацких лодках. Как и ранее, Аспин не пострадал: МИ-6 ему заплатила. Кроме того, он получил комиссионные от дипломата-бизнесмена.

Как уже упоминалось, последнее задание Аспина, связанное с Ирландией, касалось розыска Кеннета Литтлджона. Через два года Аспин объявился в качестве помощника Джона Бэнкса по вербовке наемников в Анголу. Совершенно ясно, что он не прекратил контактов с разведкой.

Аспин утверждает, что нашел Литтлджона в марте 1974 года в амстердамском баре под названием «Пинк Элефант». Любопытен тот факт, что в течение некоторого времени в том же году помещение над баром снимал некий Джеймс Макканн, торговец оружием, регулярно снабжавший им «временное» крыло ИРА и, очевидно, объект разработки МИ-6.

Агентом английской разведки был и Говард Маркс, торговец аптечными товарами, друг Макканна. В 1967 году Маркс закончил Баллиолский колледж Оксфордского университета и после недолгой работы над магистерской диссертацией в Сассекском университете возвратился в Оксфорд, где открыл магазинчик модных вещей под названием «Аннабелинда». Он стал активно заниматься контрабандой наркотиков и в ходе деловых контактов познакомился с Макканном. Эта связь не ускользнула от внимания британской разведки. Согласно сообщению, появившемуся в 1974 году в журнале «Нью стейтсмен», Маркс был завербован в 1972 году офицером МИ-6, бывшим сокурсником по колледжу Гамильтоном Макмилланом, который предложил ему сотрудничество, пригрозив в случае отказа выдачей английским таможенным властям. Однако имеются и некоторые данные о том, что вербовка была осуществлена примерно за год до указанного срока.

Маркс получил задание собирать информацию о Макканне, а также открыть филиалы «Аннабелинды» в Цюрихе и Амстердаме, которые можно было бы использовать в интересах разведки. Маркс начал укреплять отношения с Макканном, останавливался в его доме на окраине Дублина и проводил с ним отпуск в Ибизе. [208]

В сентябре 1973 года в США была разоблачена банда по контрабанде наркотиков, с которой работал Маркс. Обычно гашиш переправлялся из Европы в Америку, а марихуана – по обратному маршруту. Их прятали в музыкальных электронных инструментах и оборудовании, принадлежавших несуществующей рок-группе. На следующий месяц в Гамбурге была арестована и допрошена подруга Макканна, которая начала подозревать Маркса в предательстве. Вскоре Макканн попал в засаду, организованную группой хорошо вооруженных людей, которые, как он потом утверждал, были наняты МИ-6 для совершения на него покушения. Макканн вышел из этого инцидента невредимым. Но прежде чем он смог выследить Маркса, последний был арестован, очевидно по случайному совпадению, нидерландской полицией. Два офицера британской таможенной службы вылетели в Амстердам для допроса Маркса, после чего тот добровольно согласился возвратиться в Великобританию, хотя выдача ему и не угрожала. Его обвинили в контрабанде наркотиками и отправили в Брикстонскую тюрьму. Тем не менее, он быстро был освобожден под залог 50 тысяч фунтов стерлингов, выехал в Оксфорд а ожидании суда, который должен был состояться в мае 1974 года.